Текст книги "НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 34"

Автор книги: Аркадий и Борис Стругацкие

Соавторы: Кир Булычев,Роберт Сильверберг,Еремей Парнов,Дмитрий Биленкин,Майкл Коуни,Бруно Энрикес,Неархос Георгиадис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Вот прекрасный пример проявления мрачного чувства юмора наших предков. В местечке, называвшемся Ричланд, штат Вашингтон, был промышленный комплекс, производивший плутоний для использования в ядерном оружии. Это делалось в целях «национальной безопасности», то есть для укрепления и усиления безопасности Соединенных Штатов Америки и для того, чтобы дать обитателям этой страны возможность жить беззаботно и с уверенностью в будущем. За относительно короткое время деятельность этого предприятия привела к появлению 55 миллионов галлонов концентрированных радиоактивных отходов. Вещества, из которых они состояли, были настолько «горячими», что спонтанно закипали еще в течение нескольких последующих десятилетий и сохраняли крайнюю токсичность многие тысячи лет наличие такого огромного количества опасных отходов представляло собой серьезную экологическую угрозу для довольно большой части территории Соединенных Штатов. Как же от них избавиться? Решение было найдено достаточно комичное. Промышленный комплекс по производству плутония располагался в сейсмически неустойчивой зоне, в поясе землетрясений вдоль побережья Тихого океана. Место для хранения отходов организовали неподалеку, прямо над линией сдвига пород, которая столетием раньше породила очень сильное землетрясение. На этом месте были сооружены сразу 140 железобетонных контейнеров. Неглубоко от поверхности земли и как раз в 240 футах над уровнем грунтовых вод реки Колумбия, водой из которой пользовался плотно населенный район страны. Кипящие радиоактивные отходы залили в эти контейнеры: прекрасный подарок будущим поколениям. Истинный смысл столь тонкой шутки стал понятен через несколько лет, когда в контейнерах обнаружились первые небольшие следы утечки. Некоторые наблюдатели предсказывали, что пройдет не более 10–20 лет, и от сильного жара швы контейнеров лопнут, после чего радиоактивные газы попадут в атмосферу, а жидкие отходы – в реку. Разработчики контейнеров, однако, уверяли, что их продукция достаточно прочна и выдержит по крайней мере век. Надо заметить, что этот срок составляет меньше 1 % от периода полураспада элементов, помещенных в контейнеры. Из-за перерывов в исторических записях мы не имели возможности определить, какой прогноз оказался более точным. Наши обеззараживающие бригады смогут попасть в эти пораженные районы примерно через 800 – 1300 лет. Описанный эпизод вызывает во мне беспредельное восхищение. Сколько же вкуса, сколько здорового чувства юмора было у наших предков!

Сегодня у нас выходной, так что мы можем отправиться в горы Уругвая и посетить одно из последних человеческих поселений. Видимо, самое последнее. Несколько сот лет назад его обнаружила группа восстановителей, и было принято решение сохранить поселение в первозданном виде, как музей для туристов, которые когда-нибудь пожелают увидеть планету-прародительницу. Войти туда можно через длинный тоннель из блестящего розового кирпича. Проникновению атмосферного воздуха внутрь препятствуют последовательно расположенные шлюзовые камеры. Сама деревня, приютившаяся между двумя скалистыми пиками, накрыта прозрачным сияющим куполом. Автоматические приборы поддерживают температуру внутри на постоянном, умеренном уровне. Там жили около тысячи человек. Их и сейчас можно увидеть на просторных площадях, в тавернах, в местах отдыха. Семьи, как правило, держатся вместе, часто при них собаки или кошки. Несколько человек стоят с зонтиками. Все прекрасно сохранились, и некоторые даже улыбаются. Пока еще неизвестно, почему все эти люди погибли. Некоторые умерли во время разговора, и ученые потратили много усилий – до сих пор безуспешно, – чтобы расшифровать и перевести последние слова, застывшие у них на губах. Нам не разрешается никого трогать, но мы можем заходить в их дома и осматривать имущество. Меня, как и многих других, все это волнует почти до слез.

– Может быть, именно они – наши предки! – восклицает Рональд.

– Ты говоришь глупости, – с упреком заявляет Брюс. – Наши предки, очевидно, бежали с планеты задолго до того, как эти люди родились.

Снаружи, совсем рядом с поселением, я нашел небольшую блестящую косточку, может быть, берцовую кость ребенка, а может, часть собачьего хвоста. Я спросил у нашего руководителя, можно ли мне оставить ее на память, но он заставил меня пожертвовать ее музею.

В архивах хранится огромное количество завораживающе интересной информации. Вот, например, прекрасный образец невнимания наших предков к экологическим закономерностям – сколько здесь чувствуется иронии! В океане, неподалеку от места, называвшегося Калифорнией, росли гигантские бурые водоросли, среди которых обитало обширное и сложное сообщество морских животных. У дна, на глубине 100 футов, между корневищ, удерживающих водоросли, жили морские ежи. Ими питались покрытые мехом существа, называвшиеся выдрами. Люди, жившие на Земле, истребили выдр, потому что им зачем-то «ужен был их мех. Вскоре начали вымирать бурые водоросли. Исчезали целые участки зарослей в несколько квадратных километров площадью. Это привело к серьезным коммерческим последствиям, поскольку бурые водоросли у людей высоко ценились, как и некоторые виды животных, обитавших в зарослях. Исследования морского дна выявили резкое увеличение количества морских ежей. Люди не только уничтожили их естественных врагов, выдр, но вдобавок к этому подкармливали морских ежей огромными количествами органических веществ, сбрасываемых из канализации в море. Миллионы морских ежей принялись обгладывать корневища бурых водорослей, лишая их крепления у грунта и там самым убивая растения. Когда нефтеналивные суда случайно выливали в море свой груз, многие морские ежи погибали, и бурые водоросли снова разрастались. Но такой способ контроля численности морских ежей оказался непрактичным. Предлагалось восстановить популяцию выдр, но к этому времени их осталось слишком мало Сборщики водорослей в Калифорнии решили эту проблему, сбрасывая в море негашеную известь, оказавшуюся смертоносной для морских ежей. Когда они умирали, а эти места завозили здоровые ростки бурых водорослей из других районов моря и высаживали их для разведения новых плантаций. Через некоторое время возвращались морские ежи и снова начинали поедать водоросли. И опять в этих местах сбрасывали негашеную известь. Позже, когда обнаружилось, что негашеная известь оказывает вредное воздействие на само морское дно, туда стали сбрасывать другие химикаты, чтобы как-то воспрепятствовать первоначальному воздействию. Все это требовало большом изобретательности, значительной энергии и материальных ресурсов. Эдвард считает, что в описанных действиях было что-то «японское». Этель говорит, что все эти неприятности с бурыми водорослями не произошли бы, если бы люди Земли в самом начале не истребили выдр. Как же она наивна! Она не понимает закономерностей иронии. Кроме того, ее раздражает поэзия. Эдвард теперь с ней не общается.

За последние века пребывания человека на Земле людям удалось вымостить бетоном и сталью почти всю поверхность планеты. Нам приходится разрушать эти покрытия, для того чтобы планета снова могла дышать. Было бы быстрее и эффективнее использовать взрывчатые вещества и кислоты, но быстрота ч эффективность не очень нас заботят; кроме того, есть опасения, что взрывчатка и кислоты нанесут экологии еще больший вред. Поэтому мы применяем машины с рыхлителями, которые вставляются в крупные трещины, уже появившиеся в бетоне. Куски покрытия, после того как мы их поднимаем, обычно быстро крошатся сами. Облака цементной пыли разносятся ветром по улицам городов, покрывая останки зданий тонким слоем серовато-белого порошка Эффект получается изящный и освежающий. Вчера Поль предположил, что, поднимая облака пыли, мы, возможно, тоже наносим экологии вред Эта мысль напугала меня, и я доложил о ней руководителю нашей группы Поля переведут в другую группу.

Ближе к концу они все здесь носили скафандры, похожие на наши, только более сложные. Эти скафандры валяются повсюду, словно оболочки гигантских насекомых. Наиболее оснащенные модели напоминают настоящие индивидуальные дома. Очевидно, их можно было не покидать даже для выполнения таких важных функций, как продолжение рода и деторождение. В нашем понимании именно нежелание людей Земли выходить из скафандров для выполнения этих функций послужило причиной резкого уменьшения численности населения.

Наши философские дискуссии. Бог создал эту планету Тут мы в каком-то смысле единодушны, если не заострять внимания на определении таких понятий, как «бог» и «создание». Но зачем Он принял на себя столько хлопот, создавая Землю, если в Его намерения входило сделать ее непригодной для жизни? Создал ли Он людей специально для этой цели? Или люди проявили свою свободную волю? Может быть, Бог избрал такой ход событий, чтобы отомстить собственному творению? Но зачем же Ему мстить своему творению? Возможно, подходить к разрушению Земли с точки зрения морали и этики просто неверно Я думаю, правильнее будет рассматривать этот процесс чисто в эстетическом плане, как отвлеченное достижение искусства, нечто вроде fouette en tournant или entrerhat-dix,[8]8
  Хореографические термины (фр.).


[Закрыть] выполняемых ради самих себя и не требующих объяснений. Только этот путь позволит нам понять, как люди Земли могли проявлять столько энергии и единодушия, участвуя в собственном удушении.

Срок моей службы здесь скоро закончится. Но, испытав нечто столь ошеломляющее, я никогда уже не буду прежним. Хочу выразить свою благодарность за возможность увидеть Землю почти такой, как знали планету ее обитатели: ржавые ручьи, разъеденные долины, фиолетовые небеса, грязно-синие лужи, руины, голые холмы, пламенеющие реки. Скоро, благодаря самоотверженной работе групп восстановителей, подобных нашей, эти поверхностные, но все же красивые эмблемы смерти исчезнут. Планета станет просто еще одним миром для туристов, может быть, обладающим сентиментальной привлекательностью, но утратившим уникальную ценность для чувствительной души. Как уныло это будет снова приятная зеленая Земля. И зачем? Зачем? Во Вселенной достаточно планет, пригодных для жизни, но только одна Земля. Может быть, все наши труды здесь – ошибка? Иногда я думаю, что, взяв на себя осуществление этого проекта, мы были неправы. Но в такие минуты я напоминаю себе о нашей фундаментальной незначительности. Процесс исцеления естествен и неизбежен. С нами или без нас планета очистит себя. Ветер, дождь, приливы. Мы только чуть-чуть помогаем ей.

До нас долетел слух, что на Тибетском плоскогорье обнаружена колония живых землян, и мы отправляемся туда, чтобы узнать, правда это или нет. Зависнув над огромной пустой равниной рыжего цвета, мы замечаем медленно движущиеся громоздкие фигуры. Может быть, это земляне в скафандрах странной конструкции? Мы опускаемся. Члены других групп восстановителей уже здесь и окружили одно из найденных существ. Оно движется по неровному кругу, издавая непонятные крики и хрипы, потом останавливается напротив нас, но никак не реагирует, словно не замечает наших приветствий. Мы кладем его на землю, но оно продолжает бездумно двигать ногами, хотя подняться уже не может После короткого совещания мы решаем препарировать его Внешние пластины снимаются достаточно легко, но внутри нет ничего, кроме шестереночных передач и колец блестящей проволоки. Ноги и руки его теперь не двигаются, хотя довольно долго что-то еще продолжает жужжать и щелкать внутри. Прочность и стойкость этих машин оставляет у нас благоприятное впечатление. Может быть, в будущем подобные существа полностью заменят мягкие и хрупкие формы жизни на всех мирах, как это случилось на Земле.

Ветер. Дождь Приливы. Вся печаль стекает в океан.

Перевел с английского Александр Корженевский.

ПУБЛИЦИСТИКА

Еремей Парнов
ВОСПОМИНАНИЯ О КОНЦЕ СВЕТА. АТОМНЫЙ ВЕК И УРОКИ ПРОШЛОГО

«Кто контролирует прошлое, контролирует будущее; кто контролирует настоящее, контролирует прошлое» – емкая формула оруэлловского «1984». Вместе с двумя другими всемирно известными антиутопиями оруэлловский роман возвратило нам само время. Вернее, текущий миг, потому что время – запущенная в будущее стрела. Ему не присуща та мистическая цикличность, что кое-кому все еще мерещится в череде минувших веков.

Ее-то и возьмем на заметку, памятуя о замкнутой формуле тотального контроля.

Выпрямим круговую орбиту во временную шкалу, дабы прояснить коренное – причинно-следственные связи: «Мы» Евгения Замятина (1922) – «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли (1932) – «1984» Джорджа Оруэлла (1949). Знаменательные вехи! Полигон истории, на котором добивались обломки рухнувших империй и возникали захватывающие воображение контуры нового, вожделенные и устрашающие. Каждый сумел разглядеть здесь свое. Разительные параллели рождали и мрачная очевидность, и субъективизм отбора, и, не в последнюю очередь, унаследованность традиций. Строительная площадка Замятина отличалась аморфностью форм. Она была порядком завалена обветшалым хламом. Многое из того, что мерещилось, пророчески проницалось, пребывало в зародыше. Революция и контрреволюция, наука и техника, литература и искусство, раскрепощение и террор, фашизм и социализм – все было причудливо переплетено в устрашающую конструкцию, чем-то подобную фантасмагорическому полотну Сальвадора Дали «Предчувствие гражданской войны».

Четко отшлифовались грани Единого Государства. Мир рациональной бездуховности был исчислен и взвешен с аналитической точностью: от незримых хранителей до иллюзорного счастья рабов, от газовых камер до людей-нумеров. Все сбылось. И как сбылось!

Язык математики универсален. Независимо от исходной модели – геоцентрической Птолемея, гелиоцентрической Коперника – она бесстрастно определяла пути планет.

Восток или Запад – ей все едино. Она вне социологии, вне морали. Это глубоко прочувствовал Брюсов:

 
Мечтатели, сибиллы и пророки
Дорогами, запретными для мысли,
Проникли – вне сознания – далеко,
Туда, где светят царственные числа.
 

У антиутопии нет запретных для мысли дорог Отточенная мысль – ее оружие.

Роман Олдоса Хаксли увидел свет через несколько месяцев после отъезда Замятина из СССР. Не только былые жупелы – «казарменный коммунизм», но и бурное развитие науки, и конкретная политическая ситуация требовали иного уровня осмысления. Довершив разрушение старого мира, квантовая механика развеяла уютную иллюзию очевидных истин.

Гитлеризм уже вплотную приблизился к власти, и нацистская пресса с особым остервенением обрушивалась на просвещенный рационализм, на здравый смысл вообще,

«Идея причинности рушится, – вещала «Берлинская рабочая газета», издаваемая зоологическим антисемитом Юлиусом Штрайхером. – Миром снова начинает править вера в судьбу, в неповторяемое, мир рационализма трещит по всем швам… Люди заменяют логику чувством».

Статья называлась «Да здравствует невежество!».

Это своеобразно преломится в «Дивном новом мире», где роль хранителей выполняет алкоголь, добавляемый в колбы, в которых выращиваются человеческие зародыши. Превентивная промывка мозгов на эмбриональном уровне, и никаких хлопот Просто и дешево. Не нужно ни шпиков, ни карателей. Террор в молекулярном исполнении, трансформированный во всеобщую эйфорию. Впоследствии Станислав Лем разовьет идею хемократии в «футурологическом конгрессе».

Преемственность науки, преемственность сатирических приемов обусловили суровую однозначность предупреждения. Под угрозой оказалось главное – человеческая сущность.

У Замятина: «Подчинив себе Голод… Единое Государство повело наступление против другого владыки мира – против Любви… Был провозглашен наш исторический «Lex sexualis»; всякий из нумеров имеет право – как на сексуальный продукт – на любой нумер».

Упорядоченно, гигиенично, по розовым билетикам. Даже занавески разрешается опустить.

У Хаксли тоже каждый должен принадлежать каждому. Не возбраняются даже оргии. Секс, отделенный, словно ножом гильотины, от воспроизводства себе подобных, становится приятным развлечением, дополнительной компонентой химического счастья. Рожденных в колбе «альфа» и «бета» даже слово «мать» вгоняет в краску. Неприлично. Единая Государственная наука, уничтожив любые формы родственных связей, обрекла человека на полное одиночество, а тем самым – на полный коллективизм в структуре системы. «Гвозди», «винтики» должны отвечать стандарту.

Сексуальные игры отнюдь не возбраняются и в среде оруэлловских «пролей». Для этого в «Министерстве Правды», то есть тотальной лжи, существует особый департамент «порносекса». Управляющий класс, однако, обречен на суровый аскетизм. Молодежь стреножена ханжеской «чистотой» «антисексуальной лиги». Внебрачные связи, особенно любовь, приравнены к тягчайшим преступлениям. Ослушников подвергают отвратительной пытке. Этим, в частности, занимается «Министерство Любви». Человек, предавший любовь, перестает быть человеком. Он окончательно сломлен и не представляет опасности для системы. Многогранность не означает противоречивость. Регламентация вседозволенности юридически ничем не отличается от запрета. Недаром означенные варианты были многократно опробованы на практике. Растление порнографией, массовые кампании зачатия от солдат, «чистота» из-под палки – всему нашлось место. Манипулирование сознанием автоматически предполагает и подавление подсознания, манипулирование инстинктом – сведение его к управляемому примитиву. Интимная сфера никак не могла избежать указующего перста. Это органично входит в общую схему тотальной организации, дезинформации и контроля.

В романе «1984» она отличается особой жестокостью. «Министерство Изобилия» следит за распределением скупо отмеренных «благ» в соответствии со ступенькой иерархической лестницы, «Министерство Любви» бдит и пополняет досье, «Министерство Правды» выбивает последние остатки мозгов молотом пропагандистского абсурда. Все опрокинуто с ног на голову. «Министерство Мира» раздувает милитаристско-шовинистический психоз. Вместе с массовой истерией «двухминуток ненависти» он составляет важнейший элемент стабильности. Война ужесточает завинчивание гаек. Отсюда – беспрерывное противоборство то с одной, то с другой соседней державой.

Нескончаемая погоня за призрачной целью. Чтобы оставаться на месте, приходится все время бежать. В антимире мифических приоритетов (даже «Большой брат» давно превратился в миф) все подчинено одному – самосохранению. Ради него иерархия не остановится ни перед чем. Высший руководитель или рядовой клерк уравнены в обоюдном рабстве. Поэтому никто не застрахован от террора. Оруэлл в отличие от предшественников располагал богатейшим материалом для исторического сравнения. То, что еще только нарождалось на обильно удобренных полях первой империалистической, а затем приобрело отчетливые черты в канун второй великой войны, либо достигло зенита, либо было низвергнуто на свалку истории.

Продемонстрировав блестящий дар аналитика, соединенный с незаурядным сатирическим талантом, Оруэлл ошибся в главном – прогнозе. И дело не только в том, что рядом с чудовищным механизмом истребления, с принципами организации и карательной технологией «третьего рейха» система подавления «дивного мира» не поражает новым качеством. В сравнении с гитлеровской практикой – одна планировка Освенцима с его потусторонне-правильной геометрией чего стоит! – «забавы» «Министерства Любви» действительно представляются чуть ли не детскими шалостями. Прямая, пожалуй, даже лубочная сатира «Зверофермы» (1945) производила больший эффект. Примитивное отражение не нуждалось в проекции. За «мультипликационным» сталинизмом грозно темнела тень реального, раскручивавшего новый, послевоенный, круг ада.

Альфред Розенберг, автор пресловутого «Мифа XX века», предрекал на страницах «Фёлькишер беобахтер» в 1923 году: «Придет время, когда у нас будет французская национал-социалистическая рабочая партия, английская, русская и итальянская». В каких-то чертах пророчество нацистского мракобеса осуществилось, причем в более широких географических рамках. Неонацистский интернационал – реальность, которую никак нельзя сбрасывать со счетов.

«Еще плодоносить способно чрево» – как постоянно напоминал Бертольт Брехт.

Девизом «Дивного нового мира» стали слова создателя конвейерного производства Генри Форда: «История – это сплошная чушь».

Нет, история – поле битвы.

С дистанции десятилетий отчетливо видно, что человечество пережило опасную фазу антиутопических экспериментов, хоть и отдало ей непростительно тяжкую дань.

По-прежнему актуально предупреждение американского философа Сантаяны: «Тот, кто забывает об истории, обречен на ее повторение».

Существуют индикаторные сигналы, которыми опасно пренебрегать. Мистика, пожалуй, наиболее характерный признак. Если проследить пики оккультизма, то они неизбежно совпадают с активизацией крайне правых сил. Так было в России после поражения революции 1905–1907 годов, когда с необычайной быстротой распространилась, по определению В. И. Ленина, «мода на мистицизм»; так было и в Германии. Мистика сопутствовала фашизму на всем его преступном пути.

Стыдно за неизбывную человеческую доверчивость, глупость, когда вновь и вновь сталкиваешься с перепевами одних и тех же бредней. Оставив до поры утопистов – «мечтателей и пророков», обратим взор на «сибилл» с их «царственными числами»

В американских, английских, итальянских журналах, в респектабельных западногерманских еженедельниках вот уже который год ломают копья провозвестники конца света. По всем правилам «науки» называют «точные» даты (1992 или 1999), с пеной у рта спорят о «Седьмом Антихристе», «Страшном суде», «Конце эры адамитов». В ход идут ссылки то на легендарного Мерлина, к сожалению, не оставившего письменных источников, то на жившего в XII веке монаха Иоакино да Фиоре. Итальянец А. Волдбен даже разразился по этому поводу книгой «Великие предсказания будущего человечества». В ней «цитируются» неведомые миру свидетельства атлантов и толкуются «пророчества» сфинкса. Не остались без внимания и «магические» числа обмера пирамиды Хеопса – «библии в камне».

Создается впечатление, что с приближением нового века печатью овладевает буйная прогностическая лихорадка. Несмотря на всю условность календарных отметок, люди, сами того не сознавая, связывают со столь знаменательным рубежом не столько головокружительные надежды на перемены, сколько застарелые опасения. Спрос, как известно, рождает предложение. Всевозможные футурологические исследования, аналитические выкладки с замахом на самую широкую аппроксимацию, утопические и антиутопические романы – весь этот и без того полноводный поток переживает нечто вроде весеннего паводка. Что же касается мистической волны, то она буквально захлестывает обывателя. Общий уровень иррациональности год от года растет. Всюду гадалки и астрологи, прозелиты традиционных культов и экзотические восточные гуру, хироманты и нумерологи – словом, все, кто пророчит неприятности ближним, с завидным оптимизмом взирают на собственное будущее. Чем сильнее колебания индекса Доу-Джонса на бирже, тем вернее их личный доход. Закономерность прямая. Недаром же сверхрационально мыслящие финансисты с Уолл-стрита составляют постоянную клиентуру современных волхвов. Насчет очередных скачков курса гадают даже по иероглифам древнекитайской «Книги перемен» В общественном сознании все это причудливо перемешивается, усугубляя и без того достаточно тревожный фон.

Причин для беспокойства хоть отбавляй. От сугубо личных до вселенских. Несмотря на отрадные сдвиги в судьбоносной проблеме термоядерного взаимоуничтожения, основательно подорванная вера в бессмертие рода людского порождает моральную неразборчивость. Психологию минуты. Надежды на чудодейственную вакцину против СПИДа, распространяющегося с угрожающей быстротой, пока не оправдываются. Загадочная дыра в озоновом слое над Антарктидой достигла размеров, равных площади США. Повышается процент углекислоты в атмосфере, обещая повсеместное таяние ледников и, как следствие, катастрофические наводнения. Кислотные дожди уничтожают леса и памятники мировой культуры. То тут, то там отмечается утечка радиации и ядовитых веществ. Подобно шагреневой коже, сокращаются зеленые легкие планеты. Серьезным недугом поражен океан. Большие города задыхаются от смога. Все ощутимее дает себя знать животрепещущая проблема питьевой воды. Порой достаточно открыть кран на кухне, чтобы сразу вспомнить обо всем комплексе – от загаженных водозаборников до гниющей на морском берегу рыбы и отравленных сбросами рек. О преступности, наркомании, терроризме и говорить не приходится.

Не нужно быть профессиональным футурологом, чтобы во всей неприглядной полноте вообразить картину ближайшего будущего. Если, конечно, не произойдет коренных изменений глобального характера. А именно это и является определяющим фактором в формировании облика будущего, ибо оно, подобно узору в калейдоскопе, складывается из принимаемых сегодня решений.

Однако отвлечемся на время от футурологических поползновений и обратимся к прошлому; когда не только не задумывались об экологии, но даже не знали такого слова. Блаженные в своем неведении предки и сообразить не могли, что существует какой-то озон, защищающий все живое от космической радиации. Даже в страшном сне не могло привидеться, что, кроме чумы и венерических болезней, вполне способных выкосить грешных потомков Адама, возможен еще и синдром иммунодефицита…

Итак, все то же, как и столетия до нас: человек и висящий над ним дамоклов меч, человек и его страх перед неизвестностью.

Поветрие, о котором ведется речь, называется хилиазмом (от греческого «тысяча»). Однако, оставаясь верным традиционной для медиков латыни, страх перед тысячелетием предпочтительнее назвать синдромом милленаризма. Это очень старая и хорошо изученная болезнь, хотя симптомы ее не отличаются постоянством. Вирулентная идея страшного суда проистекает непосредственно из «Откровения святого Иоанна Богослова» Подчас оно преподносит нам неожиданные сюрпризы. «Звезду Полынь», например, без которой не обошлась, наверное, ни одна публикация о чернобыльской трагедии.

Коль скоро все мы знаем теперь, что случилось после того, как протрубил Третий Ангел, проследим по первоисточнику за дальнейшим развитием событий:

«И из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы.

И сказано было ей, чтобы не делала вреда траве земной, и никакой зелени, и никакому дереву, а только одним людям, которые не имеют печати Божией на челах своих.

И дано ей не убивать их, а только мучить пять месяцев; и мучение от нее подобно мучению от скорпиона, когда ужалит человека.

В те дни люди будут искать смерти, но не найдут ее; пожелают умереть, но смерть убежит от них»

Каждый волен найти здесь желаемое сопоставление. Его так же легко доказать, как и опровергнуть. Исполненные мрачной экспрессии образы, созданные на острове Патмос около 96 года, по-прежнему остаются в арсенале представлений. Опосредованно и прямо, то есть традиционно-мифологически,

Учение о тысячелетнем царствовании Христа, после которого наступит кошмарный, в полном смысле слова апокалипсический конец мира, наложило властный отпечаток на всю европейскую цивилизацию. Одно слово – «апокалипсис», хотя в переводе с греческого это означает не более чем «откровение» С приближением роковых сроков общая напряженность часто приобретала опасные формы. И хотя в «Апокалипсисе» речь идет о «конце тысячелетнего царства», его ждали каждые сто лет. «Пир во время чумы» родился на щедро удобренной почве.

Первое тысячелетие закончилось благополучно, но постоянное ожидание светопреставления крепко въелось в родовую память. Безумцы, визионеры, пророки и разного толка сектанты не дали ему окончательно заглохнуть и вполне успешно донесли до нашего времени. Не случайно же мало кому известная географическая точка Армагеддон превратилась в расхожий политический термин. Термоядерный Армагеддон! Несбывшееся пророчество, как и во времена оны, продолжает тревожить умы. По счастью, без заметных общественных потрясений. Все-таки не по циклам развивается история. Но и ошарашивающего безумия у нее не отнять. Иначе как понять, почему и после наступления 1000 года не улеглись страсти. Когда, например, Иоанн Толедский возвестил, что в1186 году небосвод все-таки разверзнется, прихожане бросились рыть подземные убежища. Прятаться, правда, так и не пришлось, но опыт определенно не пропал даром. Первый же воздушный налет подсказал, что нужно делать.

Пандемия хоть и не подчинялась календарю, но настолько тесно переплелась с милленаризмом, что их почти перестали различать. Что лучше, что хуже – трудно судить из дали веков. Те, кого пощадила зараза, вполне могли рехнуться от проповедей какого-нибудь Иоахима Флорентийского – Хроники свидетельствуют, что чуть ли не половина Германии повредилась в уме. В разгар эпидемии 1665 года, то есть на заре, можно сказать, просвещения, некто Игл выскочил в чем мать родила на улицу и понесся по лондонскому Стренду с воплем: «Конец света! Конец света!»

«У человека не было и следов болезни, – заметил по этому поводу Даниель Дефо. – Нигде, кроме как в голове» Диагноз не утратил силы и в отношении нынешних кликуш. Особенно дружно ухватились они за «Пропеции» Мишеля де Нотрдама, широко известного под латинизированным именем Нострадамус Астролог и лейб-медик Екатерины Медичи обычно избегал точных дат. Но в предсказании судного дня даже этот некоронованный властелин сивилл не смог сохранить благоразумия. Впрочем, прогноз был дальний: «В 1999 году придет великий король террора». Вот уже почти двадцать лет все кому не лень усердно муссируют и эту дату.

Связи мистического сектантства с утопическим жанром между тем вполне традиционны, Из окрашенного кровавым отблеском тумана высвечиваются такие фигуры, как Елена Блаватская или Алистер Кроули, «маг двадцатого века», провозгласивший себя «зверем Апокалипсиса» Они, в частности, внесли свою лепту в духовное воспитание послед ней русской царицы, избравшей для переписки с лидером «Союза Михаила Архангела» свой любимый знак свастики. Кроули, основавший «Орден восточного храма», стоял и у истоков мистики зарождавшегося нацизма.

Она культивировалась сперва в «Обществе Туле», получившем название от мифической колыбели «расы господ земли», затем получила возгонку в гиммлеровском «Аненербе», призванном развивать «немецкое родовое наследие». Не отличая научную гипотезу от фантастических спекуляций, интеллектуалы в эсэсовской униформе придавали исключительное значение поискам «врила» – таинственной энергии, пронизывающей все мироздание. Едва ли английский писатель Булвер-Литтон, автор романа «Грядущая раса», надеялся, что кто-то отнесется к его выдумке столь серьезно. Погромщикам с эмблемой мертвой головы, возомнившим себя сверхчеловеками, белокурыми бестиями, не терпелось утвердить власть не только над человечеством, но над временем и пространством.