Текст книги "Архантропы вселенной или Прикосновение к любви"

Автор книги: Аристарх Нилин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

Глава 4
Двести пятьдесят световых лет от Солнечной системы, планета Камха, центр слежения за Галактическими объектами.

– Советник, я вас приветствую.

– Взаимно. Надеюсь, что новости, которые вы мне принесли, не столь печальны?

– Как всегда.

– Это значит, что есть и плохие, и хорошие?

– Ваша честь, вы как всегда правы.

– Любезный мой, Соан, если бы вы приходили только с хорошими новостями, жизнь была бы скучна.

– Но я стараюсь.

Советник рассмеялся, и, глядя на стоящего рядом с ним Соана, произнес:

– Можно подумать, что вы определяете пропорцию плохих и хороших новостей. Мы не боги, чтобы жизнь в Галактике шла так, как нам бы этого хотелось.

– И все же.

– Успокойтесь и не берите в голову. Все, что мы делаем, лишь крупица в историческом процессе развития цивилизаций, которые населяют нашу Галактику. Успокаивает лишь то, что мы, в отличие от других, хоть что-то пытаемся делать. Подчеркиваю, лишь пытаемся.

– Но согласитесь, есть сдвиги в нашей работе. На прошлом Совете, нашу деятельность одобрили большинством голосов и, хотя были голоса против, Совет счел возможным продолжить работы в направлении, которым мы занимаемся. Стало быть, наша деятельность признана нужной.

– Я понимаю, к чему вы клоните. И в целом поддерживаю вашу деятельность, иначе бы Совет не поручил мне принимать столь важные решения, как выдача разрешения на запуск коррелятора времени. И надо полагать, что и сегодня вы пришли не просто, чтобы доложить о происходящих событиях, не так ли?

– Не скрою, в том числе и за этим.

– И все же, прежде чем говорить о грустном, поделитесь хорошими новостями.

– Их гораздо больше, чем плохих.

– Это радует.

– Станции наблюдения подтверждают, что за истекший цикл времени двадцать одна системы успешно миновали опасные периоды в своем развитии. Наиболее удачным за это время, был сдвиг орбиты кометы, которая могла задеть своей хвостовой частью планету 815Н5 с численностью населения в сто тридцать миллионов человек.

– Последствия были бы катастрофическими?

– Да, атмосфера не смогла бы защитить и полностью уничтожить падающие на планету обломки. Вес отдельных составил бы свыше десяти тонн. Вероятность гибели значительной части населения была крайне высока. Так что здесь мы смогли весьма эффективно, а главное, без особых потрясений, предотвратить беду.

– Рад, что вам удалась такая операция. Что еще?

– Устранены последствия сильнейшего землетрясения на планете Т713Ф. Мы вовремя предприняли меры и не дали процессу зайти слишком далеко, иначе могла возникнуть слишком большая приливная волна. По прогнозам, погибло бы не менее десяти миллионов человек.

– Да, природа испытывает людей на прочность, ничего не поделаешь.

Хорошо, в таком случае, давайте сразу перейдем к плохим новостям.

– Собственно говоря, плохая новость только одна. Погибла цивилизация на планете Ц422М.

– Что-то знакомое… это где-то не очень далеко от нас, верно?

– Вы абсолютно правы. Двести пятьдесят световых лет. Планета желтой звезды.

– И много погибших?

– Почти семь миллиардов.

Советник нахмурил брови и устремил свой взгляд на Соана.

– Судя по численности, они находились на достаточно высоком уровне развития? Что случилось?

– Пока идет обработка полученной информации. Предварительные данные показывают, что имело место самоуничтожение.

– Вирусы или ядерное оружие?

– Нет, хотя и того и другого у них хватало в избытке. Мы уже около ста лет имеем данные со станции, которая находится на орбите возле этой планеты. Темпы развития чрезвычайно высокие. Они сделали колоссальный рывок в познании мира, однако…

– Однако как всегда, их уровень развития не слишком высок, отсюда масса проблем внутри общества и крайне высокая степень случайной гибели, что в конечном итоге и произошло, я прав?

– Как всегда.

– Не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что это рано или поздно могло произойти. В любом случае, это действительно печальная новость. И все же, какие есть подробности?

– Пока известно лишь то, что они нашли способ поджечь собственную атмосферу. Вообще-то довольно странно.

– Вы полагаете?

– Да. Развитие науки и техники на планете хотя и высокое, но сделать столь мощный рывок и создать управляемый плазменно-протонный поток вне вакуумной среды! Это весьма странно.

– Почему вы так считаете?

– Я проанализировал их ступени развития за последние пятьдесят лет. Все говорит об абсолютно поступательном движении в познании, и вдруг такое ля этого не было совершенно никаких предпосылок. Такое открытие опередило время как минимум на двести лет, если не больше.

– А что говорит по этому поводу ваш компьютерный советчик?

– Он затрудняется ответить, как могло получиться, что они смогли сделать такой рывок, минуя целый ряд предшествующих открытий в этой и смежных областях знаний.

– А вы не исключаете возможность того, что им в руки могли эти знания как-то попасть? В Галактике много разных цивилизаций и кое-кто активно изучает другие миры, в том числе, я убежден, и планету, которая погибла?

– Не исключено о вряд ли. Мы бы зафиксировали такие вещи роме нас планету изучают, но ни аварий, ни чего-либо подозрительного, мы не зарегистрировали.

Надо полагать, вы пришли как раз по этому поводу?

– Вы правы, Советник. Есть необходимость послать в прошлое нашего разведчика из числа добровольцев.

Лицо Советника стало жестким, и Соан увидел, как заходили желваки у того на лице.

– Плохо, очень плохо. Вы ведь знаете, как я не одобряю этот вид вмешательства.

– Но…

– Не перебивайте. Напомните мне, сколько раз вы жертвовали своими людьми?

– Шесть раз за прошедшие десять лет.

– И каков результат?

– Пять неудачных попыток что-либо изменить, – поникшим голосом, произнес Соан.

– Ой ли. А мне сдается, что все шесть. Если память мне не изменяет, шестой эксперимент, лишь на время отложил катастрофу. Через сколько она произошла? Кажется через месяц?

– Меньше, одиннадцать дней.

– Вот видите, одиннадцать дней. А что в итоге? Шесть ваших добровольцев погибли. Шесть жизней ушли навсегда. Вы помните, что по этому поводу вам сказали в Совете?

– Да.

– Не возражаете, если я напомню? Совет сказал, что в вашем распоряжении есть только одна попытка. Если и она закончится неудачей, в чем лично я абсолютно убежден, проект по использованию коррелятора времени будет закрыт.

– Я помню это, и поэтому пришел просить вас дать разрешение на последнюю попытку.

– Вы многим рискуете.

– Я понимаю.

– А что, эта цивилизация действительно представляет интерес, что её спасение, вы ставите на весы возможности закрытия программы, которой вы отдали десять лет жизни?

– Да.

– Геройство или что-то иное?

– Ваша честь. Я понимаю, что в случае провала, использование коррелятора времени станет для меня недоступным, но… это шанс спасти семь миллиардов жизней. Я не могу не использовать его, даже если шансы на успех весьма малы.

– Послушайте, Соан. А вам не жаль тех, кто отдал свою жизнь, ради претворения в жизнь вашей мечты? И потом, ведь даже если вам что-то удастся, судьба добровольца-разведчика вам все равно будет неизвестна. Он навсегда останется в том времени и том пространстве, куда вы его послали. Вы выдаете ему билет в один конец. Не кажется ли вам, что это жестоко?

– Но Совет…

– Я не спрашивал вас о том, как на это смотрит Совет. Я спросил, как вы к этому относитесь?

– Я.

– Да вы. Послать в безвозвратное время пусть и добровольца, на это знаете ли нужно много мужества и веры в то, что вы поступаете правильно. А вы верите, что это правильно? Может быть, в вас говорит лишь тщеславие?

– Думаю, что нет. Если вы дадите согласие на проведение эксперимента, на планету полетит… мой сын Сей Моа.

– Ваш сын? Да вы рехнулись!

– Нет, он уже пять лет в отряде разведчиков и я не в праве отказать ему в его решении.

– Да, у меня нет слов, вы сделали такие ставки, что окажись я на вашем месте… впрочем нет, лучше пусть каждый будет на своем.

Советник посмотрел на Соан и медленно произнес:

– Хорошо, я подумаю и завтра дам вам ответ.

– Благодарю вас, Советник. Я могу идти?

– Можете. Всего доброго.

Соан повернулся и быстро зашагал в сторону двери.

– Будь у меня сын, я бы не смог так поступить, – произнес Советник ему вслед, но Соан не обернулся, а лишь плотно прикрыл за собой дверь.

* * *

Соан вернулся в центр слежения дальнего космоса и, усевшись в кресле за большим рабочим столом, устало взглянул вглубь кабинета.

– Если Советник даст добро, потребуется не больше трех недель для запуска разведчика. Разведчика, легко говорить, если бы речь не шла о собственном сыне.

Соан вспомнил разговор с сыном двумя днями раньше, сразу после известия о гибели планеты.

– Отец, я принял решение, если Совет даст добро и Советник подпишет разрешение на полет, я выставлю свою кандидатуру. И ты должен понимать, что мои шансы быть избранным, весьма велики. Я уже давно работаю по этой программе, отлично подготовлен и…

– Можешь не продолжать. Я знаю все, что ты скажешь. Ты сам принял решение, когда прошел отбор в разведчики-добровольцы и стал готовиться. Я знал, что рано или поздно это должно было случиться, но…

– Теперь ты жалеешь, что разрешил мне это?

– А ты стал бы меня слушать?

– Вряд ли.

– Вот видишь. Так имел ли я право потребовать от тебя, чтобы ты не принимал участие в программе? И вот сейчас задаю себе этот вопрос. Наверное, имел, как отец.

– Я не буду с тобой спорить, каждый из нас на своем месте. И я сделал свой выбор давно. И ты, и я знали о том, что рано или поздно это произойдет.

– Но когда это стало реальностью…

– Отец, еще ничего неизвестно. Вдруг Советник посчитает, что планета и цивилизация, жившая на ней, не достойна того, чтобы посылать на неё разведчика?

– Сомневаюсь. Я подготовил все материалы по ней. Через пару дней я встречаюсь с Советником, и тогда…

– Вот тогда и поговорим.

* * *

Весь этот разговор Соан прокрутил в своей памяти, и, хрустнув пальцами рук, включил экран компьютера. Голограмма развернулась во всю ширину стола, и приятный женский голос произнес:

– Добрый вечер. Чем вы хотели бы заняться?

– Материалы по планете Ц422М.

– Все или какие-то выборочно?

– Сводки со станции за период предшествующий катастрофе.

– Готово.

На экране высветились документы, где перечислялись основные сведения о планете, полученные посредством сканирования всех зафиксированных телевизионных сигналов, которые анализировались компьютером и наиболее важные, оформлялись в виде отчета. Соан читал страницу за страницей, но не находил даже малейшего намека на разработки, которые привели к гибели планеты. Впрочем, он и не рассчитывал найти этих сведений, так как весь материал был тщательно обработан специалистами его центра накануне. Вывод, который был сделан, гласил, что устройство, которое инициировало уничтожение планеты не найдено. Разработки по нему если и велись, то столь скрытно, что никаких упоминаний в прессе не было.

– Покажи мне отчет с момента гибели планеты.

– Готово.

На экране пошла запись, сделанная станцией слежения. Яркая вспышка, которая обычно характерна при взрыве ядерного заряда, зафиксирована аппаратурой в центральной части континента. Судя по энергетическому выбросу, имеет место управляемый плазменно-протонный поток кольцевой формы непосредственно в воздушной среде атмосферы планеты. Чрезвычайно неразумное решение, так как, войдя в соприкосновение с воздушной средой, он автоматически увеличивает степень горения и начинает расширяться. На экране было видно, как кольцо, словно бублик, начинает равномерно расти, захватывая все новую и новую область. Пурпурно-красное пятно начало огибать планету и за несколько минут превратило цветущий до этого мир в безжизненную пустыню. Пламя огня с температурой в пятьдесят тысяч градусов, моментально испарило все на планете, высосало весь кислород и сделало её поверхность кипящей лавой, которая будет остывать в течение многих лет.

Смотреть на это было страшно, и Соан попросил выключить изображение. Экран свернулся, и в кабинете снова наступила тишина.

Он не раз видел катастрофические последствия, которые имели место в Галактике на той или иной планете, но такое, впервые. За считанные часы планета испепелилась, став похожей на свой спутник, миллионы лет вращавшийся вокруг неё. Впрочем, нет, хуже, по тому можно хотя бы перемещаться и при определенных условиях создать жизнь. На планете пройдут годы, прежде чем лава остынет и покроет поверхность толстым и твердым панцирем. Печальное зрелище окончательно расстроило и без того плохое настроение Соана, и, поднявшись из кресла, он вышел из кабинета.

* * *

Утром, Соан сразу же после завтрака получил известие, что его приглашает Советник.

Он переоделся, как того требовал этикет при посещении члена Совета и направился к нему. Входя, он не сразу увидел Советника. Тот стоял возле окна, сцепив пальцы рук за спиной, и смотрел куда-то вдаль.

Соан в нерешительности остановился. Советник повернулся к нему, и медленно произнес:

– Я внимательно ознакомился со всей информацией, которую вы мне предоставили, и доложил Совету о вашей просьбе. Совет счел возможным дать разрешение на временной бросок о знайте, я был против.

– Против! Почему?

– Потому что мне не безразлична ваша судьба. То, что это будет еще одна неудачная попытка спасти очередную цивилизацию от гибели, я не сомневаюсь. А в том, что вы потеряете сына, и будете корить себя всю оставшуюся жизнь, сомневаться не приходится. И это весьма печально. Вот почему, когда в Совете решался вопрос, я голосовал против. Однако… мой голос не решил итогов голосования, и ваши доводы сочли убедительными для того, чтобы разрешить полет. Но учтите, это последний эксперимент. Если и он завершится неудачей, вам придется не просто закрыть проект, но и покинуть пост начальника центра.

– Покинуть пост!

– Да, так постановил Совет. Как видите, на карту положено очень много. Поэтому для подготовки к броску, вам отведено четыре недели. Старт назначите сами. Желаю удачи.

– Благодарю, Советник.

Соан поклонился и быстро вышел из кабинета. Ему осталось всего месяц быть вместе с сыном, всего месяц…

* * *

Подготовка шла своим чередом. Параллельно с Сей Моа, с нему готовились два дублера Кори Ван и Зев Уони. Главная задача подготовки заключалась в быстром освоении нескольких основных языков планеты, изучении местных обычаев, и адаптации в условиях совершенно незнакомого мира. Большую часть времени все трое проводили в тренажерном зале. В изокамерах им непосредственно в мозг вводилась массированная информация, которую они должны были затем применить на практике. Работы было так много, что за все время Соан всего несколько раз смог увидеться и поговорить с сыном. Каждый раз ему казалось, что он не выдержит и прикажет сыну отказаться от полета, но сердцем понимал, подобного не сделает. Ни сын, ни он сам, не простят друг другу этого.

Месяц пролетел так быстро, что когда однажды вечером, в комнату Соана постучали, и он по привычке ответил, – Войдите, – а на пороге оказался Сей Моа, он растерялся.

– Я пришел проститься, – сдержанно произнес он.

Соан хотел что-то сказать в ответ и не смог. К горлу подкатил комок, а на глаза навернулись предательские слезы. Перед ним в миг пронеслась вся картина его жизни. Знакомство с Маоинг. Ухаживание, объяснение в любви, женитьба и рождение сына. Потом были недолгие десять лет счастливой супружеской жизни и трагическая гибель любимой жены. Вся дальнейшая жизнь была посвящена любимой работе и воспитанию сына, который пошел по стопам отца и посвятил свою жизнь дальнему космосу. Сын вырос, получил образование, и пришел на работу в центр, который Соан к тому времени возглавлял. Работал, проявил себя и вскоре, после того, как заработала программа, записался в группу разведчиков-добровольцев. И вот теперь настал его черед. Нет, Соан не верил, что это когда-нибудь произойдет. Он тешил себя надеждой, что все сложится совсем иначе. Но этот день, час, миг настал, и он не знал что сказать, понимая, что расстается с сыном навсегда.

– Отец, – тихо произнес Сей Моа.

– Молчи. Я знаю, что слова ни к чему. Ты выбрал дорогу, к которой я сам тебя готовил. Путь в неведомое, путь, в котором ты останешься наедине с самим собой, и где нельзя ждать помощи от друзей, возможно во враждебном мире, но имеющим право на существование. Слова не нужны. Есть только чувства. Они с нами сын мой. Они всегда будут жить в нашем сердце, где бы ни существовали, в каких бы мирах, и в каком бы времени. Они соединят нас через миры и пространства. И мы…, – он запнулся и отвернулся. Ему было неловко оттого, что на глаза снова предательски навернулась слеза.

– Ты учил меня, как жить, ты готовил меня к этому, и я счастлив и горд, что ты мой отец, – Сей Моа подошел, и обнял отца, потом повернулся и быстро вышел из комнаты, понимая, что чем дальше он будет с отцом, тем труднее будет прощание.

В центре слежения все было готово к отправке разведчика на планету Ц422М. Накануне эксперимента установка, в который раз была протестирована и проверена на готовность к запуску. Сей Моа уже находился на орбите в капсуле, которая отделялась от корабля в тот момент, когда запускалась установка, и временной поток начинал искривлять пространство. Именно в этот момент происходил старт, и капсула в потоке времени устремлялась в заданную точку пространства.

– Всем службам приготовиться к запуску, – прозвучало в командном зале станции.

– Полная готовность. Производится компьютерная синхронизация времени вращения планеты вокруг своей оси и точки входа в атмосферу. Введены данные со станции слежения, для последней корректировки начала старта. Повторная синхронизация, отклонение ноль, восемь сто тысячных. Синхронизация закончена. Отсчет времени начат. До запуска установки сорок секунд.

Соан затаил дыхание. Тридцать, двадцать, десять…

– Два, один, ноль, запуск временного потока. Есть отделение капсулы от корабля. Есть вхождение во временной поток. Есть точка прохождения барьера текущего времени. Есть подтверждение ноль массы на главном мониторе. Есть отключение временного потока.

В наступившей тишине зала, Соану показалось, что он слышит биение собственного сердца и голос Сей Моа, который кричит ему:

– Отец, верь мне, я сделаю все, чтобы наша мечта стала реальностью. Верь мне, ведь я твой сын…

Глава 5

– Что было потом, я смутно помню. Ведь мы точно не знаем, что ощущает разведчик в момент, когда он перемещается в пространстве и во времени за сотни световых лет. И все это происходит за считанные секунды.

– И ты сразу оказался на Земле? – спросила Лиза.

– Да, все было рассчитано очень точно. Для этого и производилась столь тщательная синхронизация вращения Земли, точки запуска и точки входа. Я помню только, что когда очнулся, то почувствовал, что лежу на земле, а вокруг метров на десять вокруг, все дымится. Видимо, когда временной поток соприкасается с поверхностью, происходят своего рода энергетические всплески, возможно нагрев или что-то в этом роде.

– А что с капсулой? Она осталась там, куда ты приземлился?

– Нет, все происходит совсем иначе. Капсула нужна только для входа во временной поток, а потом она, подобно оболочке у таблетки, растворяется, и я оказываюсь на планете совершенно…

– Голый, угадала.

– Совершенно верно.

– Ух ты, здорово, – Лиза положила в рот вишенку, которая лежала сверху мороженного, и зажмурив глаза, мечтательно представила себе картину, голого Семена среди дымящегося пространства земли вокруг него. В этот момент ей послышался смех. Она открыла глаза и увидела смеющегося Семена.

– Ты чего?

– Да нет, так просто. Но вообще-то очень похоже. Правда, в такой позе я не был. Это ты, наверное, спутала меня с Терминатором, который прилетел из будущего на Землю.

– Терминатором?

– Да, помнишь в кинофильме со Шварцнегером?

– А ты что, его видел?

– Конечно, я же тебе говорил, что я целый месяц изучал вашу планету, в меня закачали столько информации, что как это у вас говорят, опухнуть можно.

– Подожди, а вот и нестыковочка, – Лиза прищурила глаз и ткнула ложкой в сторону Семена, – а если ты совершенно голым прилетел на нашу планету, то каким образом у тебя оказался твой телефон? Что, поймала тебя?

– Бузер, это единственное, что я смог принести из нашего мира.

Его имплантировали мне в тело, а потом я просто разрезал и вытащил его.

– Как, прямо взял и разрезал?

– Так, вот на ноге шов небольшой остался. В бузере была капсула, которая позволила быстро залечить рану, чтобы я мог сразу же приступить к выполнению задания. А вообще-то, самым сложным знаешь, что было?

– Что?

– Достать одежду сразу же после прилета. Над решением этой задачи очень долго бились, но так и не смогли решить проблему. Ведь связи с теми, кто улетал на задание, нет.

– Постой. Как нет связи? А как же ты вернешься обратно?

– Никак. Мой полет к вам, это билет в один конец. Обратного пути домой не будет, – он произнес это так спокойно, словно говорил о чем-то обыденном, но Лиза увидела в его глазах грусть и поняла, что так притворяться невозможно.

– Значит, ты навсегда останешься на нашей планете?

– Наверное. Мы ведь только в начале пути Проекту десять лет, а это в таком сложном деле совсем не много. Вспомни, когда люди сделали шаг на Луну? Прошло тридцать лет, а с тех пор ни один землянин не смог снова отправиться туда. А ведь это всего Луна, до которой несколько сот тысяч километров. А мы решаем куда более сложные задачи, и на нашем пути гораздо больше трудностей.

– А можно я задам тебе один вопрос?

– Конечно.

– Ты упомянул, что вокруг нашей планеты вращается станция слежения. Разве ты не можешь как-то связаться с ней, чтобы она помогла тебе в решении, как это сказать, твоей миссии?

– Нет, это невозможно.

– Но почему?

– Теоретически можно, но практически, это очень опасно. Это может нарушить ход временных связей между прошлым и будущим, вызвать определенные возмущения и инициировать необратимые последствия. Кроме того, станция находится достаточно далеко от вашей планеты, так что…

– А как же внеземная техника. В кино инопланетяне посылают с Земли сообщения прямо на свою родную планету.

– В кино, вполне вероятно, а в жизни, вряд ли. Впрочем, при наличии необходимой техники можно, но с помощью бузера, увы, нет.

– Жаль, и все же, я не понимаю, почему нельзя использовать возможности станции в поисках чего-то или кого-то на Земле. Не понимаю, и все.

– Нам бы тоже хотелось использовать такие возможности, но, увы, пока не получается.

– Знаешь, чего бы мне сейчас хотелось, – тихо произнесла Лиза.

– Конечно, знаю. Посмотреть, как выглядит моя планета.

– Откуда ты знаешь? – она осеклась, вдруг отчетливо поняв, что если он и впрямь читает её мысли, то, стало быть, он, возможно, прочел то, чего ему вовсе не следует знать, о её чувствах к нему. При одной мысли об этом, ей стало не по себе, и она покрылась легким румянцем.

– Не волнуйся. Честное слово, я не всегда прибегаю к возможности прочесть чужие мысли, только тогда, когда мне это очень нужно, или когда, они слишком открыты.

– Вот как. С трудом, но постараюсь поверить.

– А ведь увидеть мою планету достаточно просто.

– Как это?

– С помощью бузера.

– Правда!

– Да. Надо найти где-нибудь подходящее место, и я смогу показать тебе свою планету и станцию и моего отца… и мать, – он так печально произнес последние слова, что у Лизы исчезли последние сомнения в искренности того, о чем говорил Семен.

– А где ты все это время жил?

– Когда?

– Когда прилетел на Землю?

– Где придется.

– И о чем вы только думали, когда посылали тебя на Землю?

– Как о чем? О том, чтобы выяснить, как получилось, что кто-то сумел так необдуманно использовать столь важное научное открытие.

– Это понятно, но, между прочим, есть элементарная сторона простой человеческой жизни. Об этом, вы хоть что-то думали?

– Конечно.

– Оно и видно. Поэтому тебя и замели в милицию. Неужели нельзя было обзавестись, хотя бы какими-нибудь документами, подумать о жилье, и вообще, как ты мыслишь начать поиски, я не представляю.

– Для этого я и собирался отправиться в аэропорт. Там есть локаторы. С их помощью, я смогу попытаться синхронизировать свой бузер с вашими спутниками и тогда у меня будет больший диапазон действий для поиска установки.

– Не понимаю, при чем тут бузер, установка и локаторы. И вообще, локаторы, к твоему сведению, есть не только в аэропортах, а во-вторых… впрочем, я все равно не очень поняла, что ты хочешь сделать, но все же, личное обустройство, прежде всего, иначе выполнение твоей задачи под большим вопросом.

– Я уже это почувствовал.

– Что ты говоришь! Ладно, поехали ко мне, но учти, моим родителям, ни слова о том, что ты инопланетянин, и вообще о своей миссии и так далее ни-ни. Договорились?

– Договорились, только мне кажется, что это не совсем удачная мысль, отправиться к тебе домой.

– Почему?

– Видишь ли, анализируя свои действия, я пришел к выводу, что вполне возможно, твой адрес уже известен тем, от кого мы скрылись.

– Ты полагаешь?

– Думаю, что да. Бузер побывал у них. Они наверняка заглянули в него, а стало быть, прочли твой номер, а я тебе звонил, а стало быть…

– Можешь не продолжать. Фигово, очень даже фигово. Что же делать?

– Помоги.

– Я!

– Кроме тебя у меня на Земле больше никого нет.

– Так всегда. Ладно, собирайся, по дороге, что-нибудь придумаем. Слава богу, у меня полно друзей, как говорится, где-нибудь перекантуемся.

– Как ты сказала?

– Запоминай, земной сленг, может пригодиться. Кстати, сколько у нас в запасе времени?

– Три года, один месяц и два дня по земному календарю.

– Полно времени. Вперед! – и она, встала из-за столика и протянула Семену руку.

* * *

Семен и Лиза вышли из кафе и направились к метро. По дороге, она достала телефон и, просмотрев список, набрала номер. После непродолжительных гудков, ей ответили:

– Алло, Лиз, привет.

– Валюша, здравствуй. Слушай, у меня к тебе дело!

– Судя по голосу, очччень важное.

– Угадала. Слушай, у тебя на даче приткнуться можно?

– Загадочно говоришь!

– Я серьезно.

– Что за вопрос, конечно можно. Давай пересечемся где-нибудь или заезжай ко мне за ключами.

– А ты когда дома будешь?

– Через час точно. А тебе как сегодня надо?

– Желательно…

– Понннятно. Тогда через час у меня. Одна или как?

– Наивный вопрос.

– Слушай, ты меня интригуешь.

– Все вопросы потом.

– Ясно, тогда до встречи.

– Вот видишь, вопрос с ночлегом решился в шест секунд.

– Здорово.

– Интересно, где бы ты сегодня ночевал, если бы не я?

– Как где, естественно в милиции.

– Ах, да, я совсем забыла, – они дружно рассмеялись.

– Короче, нам надо быть через час у моей подружки Валентины. У них зимняя дача, так что ты… короче, там можно будет переночевать. Но учти, это на первое время, а дальше надо думать. Лучше всего снять квартиру в городе, но для этого надо будет позаботиться о деньгах. Цены сейчас очень высокие, так что имей это в виду.

– Я все понял, и готов следовать твоим инструкциям.

– Вот это другое дело.

* * *

Через час, Лиза стояла возле двери и нажимала кнопку звонка. Валя, которая открыла ей дверь, с удивлением посмотрела на Лизу.

– Ты одна!?

– И…

– Так, просто.

– Ладно, чек на улице, постеснялся идти со мной.

– Надо же. Где это ты себе такого стеснительного нашла? – произнесла Валентина, передавая Лизе ключи от дачи, – дорогу-то, как ехать помнишь?

– В общих чертах.

– Горе ты мое. Запоминай, повторять сто раз не буду. С Савеловского вокзала до станции Икша.

– Это я помню.

– Не перебивай. Как выйдешь, перейдешь на другую сторону и прямо до магазина.

– А там направо, второй дом с желтым забором.

– Все правильно. Учти, мои не ездили туда уже месяц, так что снега там наверняка полно. Лопата возле калитки, придется твоему мэну потрудиться, чтобы до дома дойти.

– Ничего, как-нибудь, – лукаво ответила Лиза.

– Слушай, ты хоть намекни, я его знаю?

– Шутишь. Я с ним только позавчера познакомилась.

– Улет, и сразу в постель. Лизок, ты растешь в моих глазах.

– Какая постель, ты что!

– Да, А на даче вы так, в картишки решили просто переброситься и мультики по видаку посмотреть?

– Я тебя умоляю.

– Ладно, езжай, не буду тебя мучить. Но учти, мои вроде как собирались в следующие выходные смотаться на дачу снег с крыши скидывать, так что сама смотри.

– Понято.

– Ну все, ни пуха.

– К черту.

– Если что, звони, приеду выручать, – крикнула Валентина вслед убегающей по лестнице Лизе.

* * *

Она открыла дверь парадного. Семен стоял возле подъезда и внимательно читал объявления на стенде.

– Ты чего?

– Да так, интересные объявления. Такую информацию по телевизору не получишь, а мне всякая мелочь может пригодиться.

– Значит так, запомни раз и навсегда. Все, что висит на досках, растяжках, стендах и прочих бумажках, называется реклама.

– Я это знаю.

– А раз знаешь, то имей в виду, что нет ничего хуже на свете, чем реклама. Она сжигает деньги и отравляет жизнь. Самое вредное изобретение человечества – это реклама. Понял меня?

– Да.

– А раз понял, то нечего читать этот мусор, иначе, если ты воспользуешься тем, что прочел, то получишь самое негативное представление о нашей планете, и тебе вообще вряд ли захочется её спасать.

– Почему?

– Потому, и вообще, не спорь с женщиной и со мной в частности, иначе…

– Ты перестанешь мне помогать.

– Вот именно. Ты правильно улавливаешь мою мысль. Короче, нам на вокзал и чем быстрее, тем лучше, потому как время уже довольно много.

– Слушаюсь.

* * *

Через два с половиной часа, когда часы показывали начало десятого, они открывали дверь старого, бревенчатого дома. Новым был только забор, а дом, который Валины родители собирались начать ремонтировать уже который год, был весьма старым. Тем не менее, внутри было тепло, так как к дому был подведен магистральный газ, и всю зиму обе комнаты и кухня отапливались.

Лиза посмотрела на Семена, но тот к её удивлению даже не выглядел усталым, хотя ему пришлось основательно поработать лопатой, и прокопать тропу к дому.

– Вот, на первое время твоя обитель, инопланетянин, – произнесла Лиза, скидывая дубленку и вешая её на вешалку, которая была прибита на стене.

– Ну что же ты, раздевайся, или так и будешь стоять?

– Ой, прости, я просто задумался.

– Понятно. Не ожидал?

– Да как сказать.

– Скажи как есть.

– Если честно, то нет.

– Интересно, а чего же ты ждал?

– Не знаю. Я когда готовился к полету, много чего ожидал, но чтобы такого поворота событий, нет.

– Вот видишь, а говоришь, миссия, – Лиза сделала паузу и неожиданно спросила, – а как же насчет обещания показать мне свою планету, или этот…

– Сейчас покажу.

Семен скинул куртку, осмотрелся, затем, отодвинув стол подальше от дивана, вынул бузер и положил его посреди стола. Нажав какую-то последовательность кнопок, он вызвал голографический экран. Приложив к нему ладонь, он вдруг произнес какие-то непонятные слова.