Текст книги "Whore (СИ)"

Автор книги: Арина Теллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 38 страниц)

Голова наливается свинцом, как и всё тело. Мне по-прежнему холодно, но сейчас, когда сознание находится на грани между тьмой и красочными снами, это уже не важно. Я слышу окружающий меня мир словно через толщу воду, и расслабляюсь, поддаваясь телом вперёд. Подхожу к черте сновидений, где нет ночных кошмаров. Но прежде чем упасть в пропасть, чувствую, как меня бережно прижимают к чему-то твёрдому. Живому. И я поддаюсь на это тепло, удобно устраиваясь на слегка мягкой поверхности, и чувствую, что-то горячее на своём лице. Что-то крепко держит меня, не давая упасть. А тёплый поток больше смахивающий на дыхание, щекочет кожу. Тепло разливается по венам, и вместе с ним, я подаю в пропасть. Впервые за долгое время, засыпая спокойным крепким сном.

21.

Румыния встречает нас не самым приветливым образом. Небом, затянутым мрачными чёрно-серыми тучами, и чредой проливных дождей. Яркими вспышками молний и невыносимо сильными раскатами грозы и грома. Порой грохот был настолько сильным, что стёкла нашей машины начинали то ли трястись, то ли вибрировать, как бы отражая громыхания природы. И угнетая обстановку вокруг, делая её ещё более мрачной и жуткой. Буквально всё кричало о том, что нам здесь не рады. Что кошмар только начинается. Что здесь господствует тьма, а света нет. Что спасения не будет, и не будет надежды. Свобода и относительно спокойная жизнь остались позади. Сейчас начинается жестокая игра, победителем в которой будет только один. Закон и власть Дариана не оставят проигравшим и шанса. Их просто убьют, показывая, что слабакам, не место в этом мире.

С каждой минутой, с каждым часом, что мы ехали в сторону Королевского Дворца, внутри меня нарастала паника и что-то непонятное. Что-то тяжёлое и мрачное сдавливало мои лёгкие, мешая дышать. Мешая ясно думать. Страх прочерчивал своими когтями вдоль моей спины, заставляя кожу покрываться сотней тысяч мурашек. А зубы беспощадно терзали губы. Это страна пугала меня своей мрачностью. Однако я старалась не показывать свои истинные эмоции, старалась спрятать их за маской уверенности. Ведь сейчас, мне вновь предстояло играть роль. Вот только теперь, я официально жена Дэна, и мне предстоит стать его тенью. Стать той, кто пожертвует собой ради него. Кто будет так же, как и он, холоден, мрачен и безжалостен. И пока, я прекрасно играла свою роль.

Вот только… Мы так и не смогли поговорить. Когда я проснулась, то уже находилась на борту самолёта. А моя комната была заперта. Я оказалась в ловушке. И это пугало больше всего. Я хотела… Хотела поговорить. Расставить все точки над «I». На душе было как-то гадко и больно стоило только вспомнить нашу игру. Я сказала то, что думала, и Дэн ответил тем же. Но это не расстраивало меня. Нет. Скорее вызывало некую иронию и жалость. Я отчётливо понимала, что зависима от Дэна. Завишу полностью. Что я готова убить за него, готова сделать всё. Я понимаю это. Осознаю и больше не отрицаю. Но я не понимаю, тех чувств, что порой, яркими вспышками пронзают тьму внутри меня. А потом вновь гаснут. И всё это происходит рядом с Дэном. И я… Я не понимаю. Не понимаю себя. Нет, я знаю, уже точно, что схожу с ума. Привыкаю к аду, в которым обречена жить. Я уже потеряла себя. Утратила чувства, и позволила тьме поселиться внутри. Она всё также сильна. И голодна. Она питается эмоциями и чувствами окружающих меня людей, а я не спешу мешать ей. Нет сил. Я приношу тьме в груди жертвы, кладу их на алтарь и собственноручно вспарываю грудную клетку. Позволяя тьме и пустоте утолить жажду. Насытиться. Нет ничего, что могло бы победить их. Я жалкая и это факт. Слабая мышь, которая пытается создать иллюзию жизни. Хочется смеяться, вот только сил нет. Я становлюсь такой же, как люди Дэна. И не сопротивляюсь этому. Нет смысла. Во мне не осталось ничего от той Сары, которую привезли в клан несколько месяцев назад. Нет.

Но… Эта неопределённость между мной и Дэном. Она раздражает. Я так хочу всё выяснить, узнать и понять. Я не верю, что он мог измениться за столь короткий период. Не верю. Да, на людях он прекрасно играет свою роль любящего мужа, но когда нет посторонних глаз. Когда двери и окна закрыты на замок, а маски клоунов обнажают наши истинные лица, он ведёт себя странно. Иногда. Не всегда. И это пугает меня. Все эти его объятия, поцелуи, слова, прикосновения… Я могла бы списать всё на новый острый приступ, связанный с его психикой, но нет. Это не та причина. Потому что нет стимула для нового приступа. Нет. Тут что-то другое. Что-то, что я не в силах понять. Поэтому мне и нужен этот разговор, и я сделаю всё, чтобы он состоялся.

Несколько часов назад мы покинули аэропорт Румынии, где нас встретили колонна из машин и приближённые люди Дариана. Среди них были и послы Исстара, что сильно удивило. Помнится мне, что послы Исстара никогда не покидают пределы дворца, ради встречи в аэропорту. Видимо, нас решили взять под тотальный контроль. Неужели настолько не доверяют? Или хотят проверить? Дариан выделил нам весьма большую охрану. Её было так много, что от количества чёрных людей вчёрных костюмах в моих глазах начинало рябить. Казалось, будто нас загнали в капкан и собираются сожрать. Я ощущала на себя многочисленные взгляды, и понимала, что не могу дышать. Что задыхаюсь. Я чувствовала, будто с меня заживо сдирают кожу, обнажая то уродство, что твориться внутри. Мне стало страшно. И я не осознанно вцепилась в руку Дэна так, что костяшки моих пальцев начали белеть. Дэн, казалось, тоже был не рад такой привилегии, однако старался сохранить лицо невозмутимым. Слишком много внимания привлекает наша длинная колонна из машин. Слишком много. Проходящие мимо сотрудники весьма испуганно смотрели на нас, но видимо прекрасно понимали, кто решил посетить их страну. Они судорожно отводили глаза и спешили скрыться с поля зрения, как можно быстрее. Они боялись. И это было видно не вооружённым глазом. У нас достаточно охраны, но видимо Дариан считает иначе. Или же он решил напомнить мирным, что они находятся под властью чудовища. Что он решает, кто будет жить, а кто умрёт.

И невинные мирные люди будто знали и понимали это. Как только мы расселись по машинам, и колонна направилась на выезд из аэропорта, я заметила, что большинство людей за окном, при виде колонны, стараются опустить взгляд вниз или скрыться в здании. Кто-то подхватывал маленьких детей и в ужасе убегал в здание, стараясь спрятаться. Кто-то кланялся или просто проходил мимо, но при этом сжимая руки в кулаки и начиная что-то говорить. Хоть тонировка машин не позволяла им разглядеть нас, но нам… Мне всё было прекрасно видно. Нас боялись. И это факт. Я прекрасно помнила слова Дэна о том, что мирные отчасти в курсе того, что происходит. Но я не думала, что масштаб этого всеобщей осведомлённости будет таким большим. Но как? Как они могут спокойно жить, зная, какой ужас твориться у них под боком? Зная, какие монстры живут рядом с ними? Они привыкли? Или им всё равно? Я никогда не смогу понять это. Никогда.

Сейчас, когда чёрное небо вновь разрезает яркая вспышка молнии, а дождь барабанит по стёклам, я вздрагиваю и перевожу взгляд на Дэна, что сосредоточенно вёл машину. Впереди нас ехало ещё две машины с охранной и послами, а остальные машины двигались позади. В салоне было жутко холодно, поэтому я старалась закутаться в своё пальто так, чтобы можно было согреться. Сжимаю руки в кулаки и тру их друг о друга. Тишина давит со всех сторон. Убивает. Режет. Проникает под кожу, проникает в кровь и отравляет её. Заставляя немой ужас растекаться по венам. Я задыхалась. Умирала. Тьма была повсюду. В каждой капле дождя. В каждом дуновении ветра. Везде. И я чувствовала, что начинаю медленно умирать под её напором. Она слишком сильна, а я жалка. Жизнь не любит меня, и не пощадит в этот раз. Я знаю это. Чувствую. Мы едем прямиком в ад, и я знаю, что живой оттуда не уеду. Что встречу свой конец там, где господствует боль. Как забавно. Я так старалась выбраться со дна реки, очиститься от вязкого ила, а сейчас я вновь тону. Медленно погружаюсь в пучину волн, которые оглушают. Опускаюсь на вязкое и холодное дно, обратно в ту грязь, из которой и вышла. Я вернулась домой. Туда, где и есть боль.

Дорога предстоит долгая. А я уже измотана. Но сейчас, я не хочу спать. Ничего не хочу. Лишь хочу почувствовать стимул для жизни. Понять, что удерживает меня здесь. Что я должна сделать. Что от меня хотят. Понять кто же я… Какая роль уготована мне после всего. Я устала. И хочу, чтобы всё это кончилось. Мои руки холодные, как и сердце. Я чувствую, как тьма сгущается надо мной, обнимая так по родному, так по матерински. Словно говоря: «Добро пожаловать домой, моё заплутавшее дитя».

Неожиданно, я чувствую лёгкое прикосновение тёплой руки Дэна к своим рукам, и вздрагиваю. Контраст льда и пламени сводит с ума. Его прикосновения не греют. Нет. Они приятны мне, но не больше. Я не чувствую тепла внутри, мне холодно. Внутри воет метель и вьюга. Я словно живой мертвец. Поднимаю взгляд и вижу, что Дэн по-прежнему сосредоточен на дороге. Однако он не спешит убирать свою руку с моей. Словно он хочет чтобы мне стало тепло.

– Ты замёрзла, так почему же молчишь? – спрашивает Дэн, поглаживая большим пальцем тыльную сторону моих ладоней.

– Я не хотела отвлекать тебя, – шепчу я, внимательно рассматривая профиль мужчины. Всё повторяется. Сейчас он скажет мне, что я идиотка, включит печку и на этом наш разговор закончится. Я знаю это. Это вечный замкнутый круг.

– С чего ты взяла, что отвлекаешь меня? Я не занят ни чем важным. И если ты хочешь о чём-то спросить или поговорить, то я готов выслушать тебя, – отвечает мужчина, убирая свою руку с моих, и включая печку. Всё, как я и говорила. Вот только сейчас он… Признаюсь честно, он удивил меня. Я удивлённо уставилась на Дэна, будто спрашивая «ты сейчас серьёзно?». Неужели это правда? Неужели он готов пойти на диалог? Но почему именно сейчас? Для чего?

– Вау, какая честь, – усмехаюсь я, стараясь вложить в свои слова как можно больше сарказма и холода.

– Не ёрничай, Крошка. Тебе не идёт. Я и сам не в восторге от всего этого, но другого выхода у нас нет. Мы обязаны быть там.

– Мне плевать на это место, и на то, что будет происходить во дворце. Ты знаешь это. Хотя нет, ни черта ты не знаешь.

– Хочешь сказать что-то определённое? Так говори, не мели своим языком напрасно, иначе я найду твоему рту другое применение.

– Ты не напугаешь меня этим, Дэн. Скажи правду. Что происходит между нами? Нет, я знаю, что я твоя шлюха, а ты мой хозяин, но меня тревожит… Тревожит и пугает то, что я испытываю, когда ты рядом. Когда ты касаешься меня, целуешь или… Да, блять, порой меня только от одного твоего взгляда в дрожь бросать начинает. Нет, я всё так же ненавижу тебя. Ненавижу всей душой. И для меня ты личный дьявол, порой желание придушить тебя, перекрывает остатки человеческого , но я постоянно одергиваю себя. И ты… Почему ты так ведёшь себя? Почему перестал быть тем, кем был в первый день нашего знакомства? Ты пугаешь меня. Твоё поведение пугает. Ты, то ненавидишь меня, то хочешь убить меня, то целуешь и обнимаешь. Я не понимаю. Не понимаю, чего ты хочешь добиться этим, Дэн?

На несколько минут в машине образовывается мёртвая тишина. Я смотрела на Дэна и сжимала руки в кулаки, ожидая ответа. Я ожидала что угодно. Ожидала, что он проигнорирует меня или пошлёт, но никак не ожидала, что он начнёт смеяться. Громко. Истерично. С долей насмешки. И мне становится… Неприятно? Возможно. Я не знаю, не знаю, как можно назвать или охарактеризовать то жжение в груди, которое пожирает меня изнутри прямо сейчас. Почему злость долбит мою черепную коробку, грозясь уничтожить остатки разума. Я лишь.. Я хочу узнать правду, понять, что происходить. И сделать для себя определённые выводы.

Шумно выдохнув, я сглатываю подступивший к горлу ком и терпеливо жду объяснений со стороны Дэна.

– Согласен, – отсмеявшись, говорит Дэн. -Возможно, я и позволил себе более мягкое и корректное поведение по отношению, но это было лишь для того, чтобы ты окончательно не слетела с катушек. Понимаешь ли, после нашей первой сессии ты была, как бы сказать, не в себе. Твоё заторможенное состояние могло привести к попыткам суицида или к тому, что ты стала бы психически больной. Твоё состояние ставило под угрозу весь мой план, и чтобы хоть как-то растормошить тебя, мне пришлось смягчить своё отношение к тебе. Велес, Док и парочка моих знакомых профессиональных психологов и психиатров изучили твоё дело, и пришли к выводу, что забота и более-менее нормальное отношение смогут помочь тебе. Поэтому Амара всегда была рядом. Поэтому я подарил тебе фамильяра. И это сработало. Ты быстро возвращалась к нужному мне состоянию. Конечно, твоя психика уже была нарушена, но при нужной и правильной манипуляции, можно изменить её так, чтобы человек стал идеальной куклой. Конечно, тут не обходиться без медикаментов. Но плюсом стало то, что ты постоянно пьёшь успокоительное. Но вернёмся к сути. Я говорил о том, что можно создать идеальную куклу. И ты, Крошка, яркий тому пример. Посмотри, ты почти готова выполнять любой мой приказ. Любую мою прихоть. Я знаю, прикажи я убить– ты убьёшь. Ты зависима мной, Крошка. Я для тебя теперь центр этой грёбанной вселенной. И твои чувства по отношению ко мне… Это всего лишь обман. Это искривлённое восприятие реальности твоей психикой. Не принимай моё смягчение за то, чего не может быть. Чего никогда не было и не будет. Я не способен любить, Крошка. Я не создан для этого дерьма. Я рождён и воспитан на крови и уставах. На насилии и диктатуре. Я никогда не изменюсь. Никогда не смогу дать тебе то, в чём ты нуждаешься. Я всегда буду брать то, что мне нужно и никогда не отдавать ничего взамен. И сейчас, мне крайне сложно сохранять спокойствие. Будь добра выкинуть из головы все свои смазливые мысли о чувствах, и прочей хуйни. Меня тянет блевать от всего этого. Ты моя шлюха, ничего не изменилось. Кольцо на твоём пальце и то, что ты носишь мою фамилию – ничего не значит. Ты прекрасно знаешь, что это фикция. Моя ошибка. Я позволил тебе утонуть в своём внутреннем дерьме, о которое мне не хочется морать свои руки, но видимо придётся. Я выбью из тебя это, Сара. Любыми известными мне методами, но выбью. И мне будет плевать на тебя. Как было всегда. Ты нужна мне лишь для удовлетворения моих сексуальных потребностей, и для достижения цели. И я знаю, что ты поможешь мне. А как только я получу то, что хочу, ты отправишься в Королевский бордель. Всё? Ты узнала, что хотела? Если да, то будь добра, возьми себя в руки. Меня не трогают твои слёзы, но мне бы не хотелось привлекать лишнее внимание. Сейчас его и так много. Ты помнишь, что по задумке мы любим друг друга. Так что вытри слёзы, и поспи. Если хочешь. До первой остановки ещё долго.

Кинув на меня беглый взгляд, Дэн сосредотачивает своё внимание на дороге, а я… Я выдыхаю и чувствую, как слёзы скатываются вниз по щекам. Но почему я плачу? Почему в груди так сильно тянет и жжёт? Что не так? Я хотела узнать и понять правду. И я получила её. Вот только я ждала, что она добьёт меня. Я не могу дышать. Я умираю, чувствуя, как каждое слово сказанное Дэном режут меня, словно острые ножи. Они оставляют невидимые глубокие кровоточащие раны на груди, которые никогда не затянутся. Они проникают под кожу, и пускают свои ядовитые шипы, стремительно убивая ту крохотную надежду, что томилась в сердце последние месяцы. Что-то трещит и ломается внутри меня, опадая осколками во тьму, что вновь голодна. Вновь требует еды. Но сейчас я позволяю ей сожрать меня. Сожрать ту светлую часть, что позволяла мне быть человеком. Я не сопротивляюсь. Нет смысла. Я уже не я. Больше ничего нет. Я кукла. Послушная кукла. Он спланировал всё это. Они все…Они всё знали. И всё это время вокруг меня был сплошной парад лицемерия, а я наивная дура, и правда верила, что они стали добры ко мне… Переживала за Амару и Райли. Хочется смеяться. Громко. Истерично. Вот только сил нет.

Идиотка.

Желчь подступает к горлу, а новая порция слёз стекает вниз по щекам. Мне хочется блевать. Я хочу избиваться от боли и пустоты, что окутывают меня в свои объятия. Я хочу сдохнуть, чтобы прекратить всё это. Я устала.. Устала от того, что никому не нужна. Устала от того, что жизнь постоянно издевается надо мной. В этом мире я одинока и несчастная. Я была готова любить и жить, но эта жизнь ебала мои чувства. Ей плевать. Не нужно ей это. Она неустанно имеет меня, каждый раз подкидывая новую порцию дерьма. А я… Я так хочу, чтобы всё это прекратилось. Хотя после всего, у меня нет уверенности в том, что в следующей свой жизни, я буду счастлива.

Дура. Какая же я дура. Ненавижу себя. Ненавижу.

Стерев тыльной стороной рук слёзы, я отворачиваюсь от Дэна и, прислонившись к окну, прикрываю глаза. Стараясь игнорировать воющее чувство в груди, вслушиваюсь в раскаты грома за окном и шум дождя, что барабанит в стекло. Мерзость за окном хорошо сочетается с мерзким чувством на душе. Я обречена. Я знаю это. И лучше я добью себя сама, чем это сделают другие. Говорят, что одинокие волки не выживают без стаи. Что ж, я готова умереть от одиночества. Готова стать изгоем, чем терпеть всё это. У меня больше нет сил на борьбу. Я сдаюсь.

***

Прошедшие два дня, что мы добирались до дворца, казались мне самыми долгими. Время тянулось медленно. Как и говорил ранее Дэн, для ночёвки мы останавливались в небольших населённых пунктах. И каждый раз, нас встречали приближённые люди Дариана. «Мирные» же, старались не попадаться нам на глаза. Все эти дни, дождь, не прекращаясь, лил за окном. Угнетая и без того напряжённую обстановку. Мне стало тяжело играть свою роль, тяжёло держать Дэна за руку и улыбаться ему, чувствуя внутри ненависть. Сложно было смотреть на своё окружение, зная то, насколько они лживы и алчны.

Я стала игнорировать Амару и остальных, сосредотачивая своё внимание на Дэне. Ведь послы Исстара внимательно следили за каждым моим действием. Пока Дэн говорил с кем-то, я держала его за руку так, как маленький ребёнок держит своих родителей, когда делает первые шаги. Играла, как могла. А внутри меня было пугающе пусто. И тихо. Душа заткнулась и перестала выть, оставляя меня наедине с убитым сознанием. Лишь когда я мельком видела Грейс и Атто в клетке, уголки моихгуб дёргались в улыбке. Но больше не было тепла в груди. Нет. Дэн всячески ограничивал меня в передвижениях по гостевому домику, в которых нас размещали на ночлег. И я не была против. Чем изрядно удивляла его. Я отказывалась от еды, притворялась спящей, когда кто-то из команды приходил в нашу комнату, и лишь просилавыйти на улицу, перед тем как лечь спать. Я должна была подышать. Чтобы принять всё, как есть. Утонуть в своих мыслях, и идти делить постель с Дэном. И он позволял мне эту прогулку, но одну не отпускал. Нет. Только с охраной.

И так происходило все дни, что мы были в дороге. По ночам, лёжа с ним в одной кровати и чувствуя его руки на своей талии, я смотрела в пустоту и слушала, как раскаты грома и яркие вспышки молнии рассекали ночную тьму. Я не могла спать. Мне было противно. Я хотела закончить всё это, как можно скорее. И пару раз во мне просыпался порыв закрыться в ванной и вскрыть себе вены, но что-то тормозило меня. Каждый раз. Слабость или страх. Не знаю. Но от этого я чувствовала себя ещё хуже. Пустота внутри пугала и убивала. И я не стремилась мешать процессу саморазрушения. Нет. Я больше не искала жертву для подношения тьме. Я позволила ей сжирать себя, переставая видеть всякий смысл в своей жалкой и никчёмной жизни.

***

Я просыпаюсь от того, что чувствую лёгкое покачивание. Словно кто-то трясёт меня за руку. Голова раскалывалась на части, во всём теле была жуткая слабость, а глаза отказывались открываться. Я хотела спать. Силы покинули меня настолько, что мне с трудом дышится. Такое ощущение, что на меня вылили раскалённое железо, что растекается по всему телу. Во рту пересохло. А ещё мне холодно. Жутко холодно. Я мычу что-то, ощущая, что тряска не прекращается.

– Вставай. Через десять минут мы выезжаем. Вставай, Сара, – доносится до меня голос Дэна. Но я слышу его плохо, словно из-под толщи воды.

– Се… Сейчас, – шепчу я, с трудом открывая глаза. Я слегка морщусь, чувствуя, как свет от настольной лампы режет глаза. А за окном ещё темно, и вновь идёт дождь.

– Ещё темно, – вновь шепчу я, поворачивая голову и видя, что Дэн сидит рядом со мной. Полностью собранный. Одетый в чёрную водолазку с высоким воротом и идентичные по цвету классические штаны, он выглядел невероятно бодрым и привлекательным. Его волосы были взъерошены, а от лёгкой щетины не осталось и следа. Только сейчас я заметила, что всё это время рука Дэна лежала на моём бедре, поверх одеяла.

– Четыре утра, Крошка. В это время здесь всегда темно. Вставай, у тебя не так много времени на сборы. Мы решили выехать раньше, чтобы успеть доехать во дворец раньше других, – отвечает Дэн.

– Понятно, – бубню я. – Убери свою руку и дай мне встать.

Однако Дэн не спешил выполнять мою просьбу. Вместо этого, он сидел и нахмурившись, продолжал смотреть на меня.

– Что? В чём дело? Почему ты так смотришь?!

– Это я должен спрашивать. Какого хуя с тобой опять происходит?

– Со мной всё в порядке, – отвечаю я, и, рыкнув, сбрасываю руку Дэна со своего бедра. Собрав остатки сил, я сажусь и, откинув одеяло в сторону, спускаю ноги на пол. Резко встаю, но внезапно перед глазами становится темно, и я шатаюсь, пытаюсь удержать равновесие. А перед глазами тьма. В ушах звон.

– Твою мать! – раздаётся позади меня голос Дэна, а в следующее мгновение он подхватывает меня под руки и сажает обратно на кровать. Я прикрываю глаза и делаю глубокий вдох, затем открываю их и вижу, что тьма рассеиваться. Я вижу что Дэн сидит передо мной на коленях и трясёт за плечи.

– Блять… Только этого мне сейчас не хватало. Крошка, ты как? Слышишь меня? Что у тебя болит? – спрашивает он.

– Я не знаю, – отвечаю я. – Я… Надо в душ.

– Нет. Одевайся. Живо. А я схожу за Велесом. Не смей никуда выходить, – говорит Дэн, и встав на ноги берёт с кресла стопку моей одежды, и кладёт её рядом со мной. Затем он кидает краткое «У тебя три минуты» и выходит из комнаты.

Я вздрагиваю, слыша дверной хлопок, и делаю глубокий вдох. Мне хреново, не стану врать. Но может оно и к лучшему. Помня о времени, я осторожно встала на ноги и начала переодеваться. Наспех натянув джинсы и свитер, я заправила постель и вновь села, чтобы надеть носки и обуться. В ушах по-прежнему стоял шум, а тело шатало. Может быть это мой последний день? Если да, то я хочу, чтобы он быстрее закончился.

Неожиданно входная дверь вновь открылась, а затем раздались голоса Велеса и Дэна.

– И давно?

– Только сегодня.

– Ясно. Сейчас посмотрим. Сара, – сказал Велес подойдя ко мне. Он присаживается на корточки и заглядывает в мои глаза.

– М?– мычу я, устало смотря на мужчину.

– Что тебя беспокоит? – спрашивает он, открывая свой чемодан, который я не сразу заметила.

– Ничего. Просто… Просто слабость. Ну, может голова болит. Но совсем немного, – отвечаю я.

– Ты пила успокоительное? Снотворное?

– Нет.

– Другие препараты?

– Вроде тех, которые вы давали мне, чтобы разрушить психику и подчинить себе? Нет. Я ничего не принимала.

– Вот как значит… Хорошо. Ляг и позволь мне осмотреть тебя, – говорит мужчина, а я устала выдыхаю и откидываюсь на постель. Пусть делают, что хотят.

Несколько минут Велес тщательно осматривал меня, меря температуру и давление. Проверял глаза и горло. Дэн же, стоял рядом и внимательно наблюдал за манипуляциями своего врача.

– Понятно. На фоне стресса или резкой смены климата, у тебя понизилось давление. Такое бывает. Тебя не тошнит? – вновь спрашивает Велес.

– Нет, – отвечаю я.

– Она ничего не ела последние два дня, и постоянно ходила в своих мыслях. Бьюсь об заклад, что она что-то надумала. Поверь мне, Велес. Я знаю, о чём говорю. Её психика влияет на её самочувствие, и судя по тому, что я сейчас вижу, мысли в её голове отнюдь не самые прекрасные, – вмешивается в наш разговор Дэн, что слегка удивило меня. Хотя, чему я должна удивляться? Он переживает не откину ли я коньки раньше времени лишь потому, что я нужна ему для получения трона. Естественно, что его кукла должнабыть здоровой, именно поэтому он замечал всё это. Я усмехаюсь своим мыслям и смотрю в глаза Дэна, как бы говоря, что знаю какую игру он ведёт.

– Ясно, мы вернулись к тому, с чего начинали. Эх, Сара, Сара, я же предупреждал тебя. Сейчас тебя меньше всего должны волновать твои мысли. Тебе нужны силы для испытаний. Сегодня состоится аудиенция и должна выглядеть здоровой, чтобы Дариан был доволен. Поэтому сейчас, я вкалываю тебе препараты, которые приведут твоё состояние в норму, и ты поешь. Ясно? Не хватало мне еще того, чтобы ты обессиленно свалилась, – отвечает Велес, а я смеюсь.

– Ясно. Вот только не пойму, зачем так старательно возиться со мной? Я не нуждаюсь в Вас. Я здесь сама по себе, и никто мне нужен. Можетепрекращать своё лицемерие, я всё знаю. Так что прошу, не делай вид, что переживаешь за меня, – сквозь смех говорю я.

– Заткнись, – рычит Дэн.

– А если не заткнусь, то что? Что ты сделаешь? Ударишь меня? Не страшно. Изнасилуешь? Не страшно. Мне уже ничего не страшно. Я готова сдохнуть. И плевать мне на тебя и всю твою семью, и на всех вас. Я вас ненавижу. И не нужна мне ваша помощь. Отвалите, – рычу я, и оттолкнув от себя руку Велеса со шприцом, я вскакиваю на ноги, но меня тут же перехватывает Дэн. Я смотрю на него с вызовом, чувствуя, что истерика затмевает остатки разума. В его глазах пылает ярость и злоба, но мне плевать. Мне надоело. Секунда, и мою правую щёку обжигает сильная пощёчина. Голова дёргается в сторону, кожа на лице пылает и колется, а я смеюсь, потому что знала, что так будет. Слишком очевидно.

Прислонив ладонь к лицу, я смотрю в глаза Дэна и плачу, но не знаю почему. Не это ли зовётся сумасшествием.

– Я смотрю, ты вновь надумала себе всякого дерьма, но ничего, Крошка. Я исправлю это, – рычит Дэн, наматывая мои волосы на свой кулак и оттягивая их.

– Открой ей рот, Дэн, – доносится позади меня голос Велес. В ту же минуту, свободная рука Дэна хватает меня за лицо и надавливает на скулы, заставляя открыть рот. Я пытаюсь вырваться, но лишь причиняю себе боль. Его руки слишком сильно держат меня. Я хватаю его руки своими, пытаясь освободиться, но всё бесполезно. Я словно марионетка в его руках. Неожиданно к нам подходит Велес, и буквально запихивает мне в рот несколько таблеток, заливая их водой. Они подают не в то горло, и я кашляю, но Дэн насильно закрывает мне рот и рычит злобное «Глотай». И я послушно глотаю таблетки, однако продолжаю кашлять. Брызги воды вырываются изо рта, попадают в нос, мешая дышать, но им плевать. Дэн держит меня, держит крепко, чтобы не упала. А Велес помогает ему, придерживая меня за локти.

– Ненавижу, – хриплю я, когда приступ кашля отпустил.

– Не новость, – фыркает он. – Скажи мне, должен ли я ударить тебя ещё раз, чтобы выбить из твоей головы всё это дерьмо, м? Или может провести сессию прямо сейчас?

– Мне… Плевать, – хриплю я. – Делай, что хочешь.

– Хм, раз так… Велес, скажи, что выезжаем через пять минут и оставь нас, – командует Дэн.

– Как скажешь, Молот. Только ты полегче с ней, – напоследок говорит Велес и выходит из комнаты.

Я вздрагиваю, слыша дверной хлопок. Замираю, ожидая следующий шаг Дэна. Сейчас, смотря в его тёмно-зелёные глаза, я видела в них только ярость и злость. И я дрожу, понимая, что самостоятельно разбудила монстра внутри Дэна. Сейчас он смотрит на меня. Скалится. Рычит. Требует повиновения. И крови. Я знаю. Чувствую это. Он хочет причинить мне боль и насытиться ей. Хочет распороть своими острыми когтями мою грудную клетку, и утолить свою жажду. Насладиться моей агонией и искупаться в моей крови. Я дрожу от страха, и в упор смотрю на самого дьявола. Ощущение, что сама смерть стоит позади меня усиливается с каждой минутой, моего жалкого существования. Неизвестность пугает. Но я так устала бороться. Я устала. И если он хочет покончить со всем этим, то пусть не медлит. Пусть освободит меня. Подарит покой, забвение во тьме. Хотя я уверена в том, что он никогда не оставит меня. Всегда будет преследовать, мучить, пытать, убивать и воскрешать меня. Замкнутый круг. Контракт с монстром, который скреплён кровью никогда не сможет потерять свою силу. Я обречена.

Одинокая слеза скатывается вниз по щеке, и я прикрываю глаза, не в силах выносить это моральное насилие. Он подавляет меня. Уничтожает. Истязает душу, ломая все барьеры. Я чувствую, как невидимые когти смыкаются вокруг моего горла, перекрывая кислород. Яд от его когтей проникает в меня, окрашивая кровь в чёрный цвет, заставляя разносить отраву по всему организму. Пустота внутри беснует, воёт, бьётся об рёбра, прося выйти на свободу. Она чувствует что-то родное, и хочет наружу. И пусть лучше она переломает мне рёбра, и я захлебнусь собственной кровью, чем буду терпеть всё это.

– Ты… Ты… Ты просто жалкая мразь. Как же я ошибся в своём выборе. Лучше бы я оставил тебя подыхать на дороге, чем всё это. Лучше бы я забил тебя, чем видел твои слёзы. Сука. Как же ты меня достала! Достала!! Я ненавижу тебя, тварь. Ненавижу всем своим существом. Ты просто никчёмная шваль, раздвигающая передо мной ноги из-за того, что пытаешься сохранить свою никчёмную жизнь. Открою тебе секрет: даже если ты сдохнешь – всем будет плевать. Потому что ты никто. Никчёмный отброс общества. Сука, которая достаёт меня из-за дня в день. Заставляет волноваться и думать о себе, когда мне должно быть плевать. Блять. Как же ты меня достала. Надеюсь, ты сдохнешь во время испытаний, а я завершу всё сам. А если нет, то после всего, я лично пристрелю тебя. Я не дам тебе жить. Не дам дышать. Не подарю новую жизнь, нет. Я избавлюсь от тебя, чтобы всё встало на свои места. Чтобы ты перестала терзать моё сознание изо дня в день. Я искореню тебя в себе. Сделаю всё, чтобы ты сгнила. Ясно?Я так хочу ударить тебя. Хочу этого, блять. Но нельзя. Пока, – рычит Дэн мне на ухо. -Заткни свой рот и приведи себя в порядок. Я буду на улице. У тебя три минуты. Ясно?!

Я согласно киваю головой, не в силах ответить, что либо из-за слёз, и рыданий, что душат меня. Мерзко. Противно. Ненавижу. Ненавижу. И надеюсь, что умру раньше, чем начнутся испытания. Дэн отпускает меня, и я открываю глаза, моментально делая несколько шагов назад. Прижав руки к груди, я опускаю голову, беру в руки верхнюю одежду и стремительно направляюсь в ванной, по-прежнему ощущая на себе этот ненавистный взгляд.