Текст книги "Страсть замедленного действия"

Автор книги: Арина Ларина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Хозяева!.. – робко позвала Полина. Ей было неловко, немного стыдно и ещё больше страшно.

Мало ли кто тут живёт. Дом стоял явно на отшибе, это была не деревня, а скорее хутор. А вдруг тут вообще жил тот самый тракторист, принявший её за бомжиху? Ну и вид у неё, наверное.

Примерно так рассуждала Поля, осторожно продвигавшаяся вдоль дома и тихо звавшая хозяев. Она точно знала, что на них необходимо произвести благоприятное впечатление. А то шуганут и слушать не станут. Сил идти куда-то ещё у неё не было, поэтому девушка решила не наглеть – мало ли, вдруг люди спят – и подождать, пока кто-нибудь сам выйдет из дома.

Но её интеллигентной затее не суждено было осуществиться. Сзади раздался какой-то странный звук, похожий на клёкот, Полина обернулась и с тихим воем полетела к крыльцу. Следом, словно огромный шар, утыканный перьями, нёсся здоровенный индюк. Но Полина, никогда в жизни индюков не видевшая, птицу не идентифицировала, совершенно ополоумев от ужаса и из последних сил борясь за жизнь.

Ввалившись в дом, несчастная влепилась в кого-то костистого и крупного, оттолкнула его и трясущимися руками закрыла дверь.

– Совсем обнаглели уже, – довольно раздражённо сообщил в темноте сеней мужской баритон. – Теперь что?

– У вас там мутант какой-то, – разрыдалась Поля, опустившись на пол. – Спасите меня.

– Я смотрю, вы барышня с фантазией, – ядовито заметил всё тот же голос. В полутьме помещения мужчину не было видно, только худощавый силуэт, возмущённо уперший руки в бока. Вся его фигура выражала недовольство. И ни капли удивления.

– Можно подумать, – выпалила уязвлённая Полина, – что к вам каждое утро приходят девушки и просят о помощи!

– А можно подумать, что нет, – странно гоготнул хозяин. – Хотя, конечно, спасти от мутантов ещё не просили. Это вы затейница, барышня! Но на троечку, на троечку. А если я соглашусь спасать, мутанта покажете?

Он толкнул двери, намереваясь выйти, но Поля молниеносно отпихнула мужчину от дверей и рявкнула:

– Не открывайте! Он там!

– Ой, да хватит вам, совсем сдурели бабы, – он распахнул двери и требовательно уставился на забившуюся в угол девушку. – Где он?

– Да вы что, слепой? Вон, – она дрожащей рукой указала на шарообразное нечто, болтавшее красной жёваной тряпочкой и косившее диким глазом.

– Что, правда испугалась? – с любопытством уточнил мужчина. – Он не тронет, если его не злить. Это индюк. Надо книжки чаще читать, иногда помогает.

– Я петуха тоже не злила, – буркнула Полина, – а он всё равно клюнул.

– Петька может. Он у меня вместо сторожевой собаки, – одобрил поведение петуха хозяин и снова загадочно добавил: – Как вы мне, девки, надоели. И ходят, и ходят. Модельки, актриски, просто дуры, каждый божий день. Надо ещё одну собаку завести, бойцовую, чтобы она вас за ляжки прямо на подходе хватала.

Он мечтательно потеребил щетину, местами отросшую до длины небольшой бородки. Или же это была борода, местами неровно обрезанная.

Полина начала судорожно оглядываться в поисках орудия защиты. В том, что мужчина чокнутый, можно было не сомневаться. Потому что представить себе, что к этому костистому бородачу ходят через лес актрисы и модели, было так же нелепо, как надеяться встретить здесь верблюда или папуаса.

– А что это вы молчите, прелестная незнакомка? – с сарказмом поинтересовался чокнутый. – Давайте, с монстром разобрались, очень натурально получилось. Теперь озвучьте свою легенду. Надеюсь, врать вы будете вдохновенно и хотя бы интересно.

– У меня украли рюкзак со всеми документами, – послушно начала Полина. В конце концов, кроме этого мужика, помочь ей всё равно некому. – В поезде. Я погналась за вором и отстала от поезда.

– Шаблонно, – неодобрительно сморщился слушатель. – Незатейливо как-то. Тем более, что рюкзак у вас в руках.

– Я её догнала. Тётку, которая его украла, – терпеливо продолжила Поля. – Вернее, не догнала, но бежала следом долго, и она рюкзак выбросила. Но он был уже почти пустой.

Мужик раскатисто захохотал, заставив девушку вздрогнуть от неожиданности.

– А от меня вы чего хотите? – вдоволь насмеявшись, спросил он с непередаваемым выражением лица. Так ребёнок, отбарабанивший стих, смотрит на Деда Мороза, мол, ну, что ты мне, старый пень, за это подаришь?

– Мне нужна одежда. И деньги, – обречённо пролепетала Поля.

– Как-то вы резко к сути переходите, – судя по тону, он даже немного расстроился. – Денег-то сколько дать, чтобы на квартиру хватило или сразу на домик в Лондоне? И с одеждой немного непонятно. Сейчас для шуб не сезон, надо было сразу золото-брульянты просить. Одежда – это как-то мелко. Вы меня разочаровываете.

– Мурманск далеко? – мрачно спросила Полина, поняв, что на помощь рассчитывать не приходится.

– Мурманск? – изумился мужик. – Как же далеко? Не, рядом, рукой подать. А вы к чему спрашиваете? У вас ещё есть о чём рассказать? Прямо заинтриговали.

– Сколько километров? – строго уточнила Поля.

– Докуда?

– До Мурманска! Мне в Мурманск надо!

– Неожиданно, – поднял бровь бородач. – Вот сейчас мне нравится больше. Но я всё равно не догадываюсь, вы какими-то шарадами говорите. Должен признать, костюм вы подобрали отлично, грим качественный, всё в одной струе с легендой, но… Не догоняю, уж извините! Ну, помогите мне, подскажите, что надо сделать?

– К врачу бы вам сходить, – в сердцах выдохнула Полина. – Голову показать.

– Знаете, вот вы пытаетесь меня шокировать, заинтересовать – а чего ради? Нет, не спорю, как раз именно у вас, барышня, получается вполне натурально. Я одного понять не могу. Вот вы, симпатичная, молодая, речь выдаёт в вас девушку из интеллигентной семьи. Зачем вы всё это делаете? Ждёте рыцаря на белом коне? Ну так и ждите спокойно. Если он к вам ещё не прискакал, то вполне вероятно, что белого коня спёрли цыгане и мужчина вашей мечты ковыляет пешком. Но рано или поздно он прибудет. Так ведь нет! Вам непременно надо, грохоча копытами, самим прискакать в его замок, снести с петель дворцовые ворота, ворваться в опочивальню и напрыгнуть на цель, как блоха. Что вы все ко мне лезете, а?

– К вам? – изумилась Полина, мучительно стыкуя образ принца из замка и этого бородача в линялой футболке. – Все лезут? А вы вот прям принц?

– Типа того, – скромно согласился «принц».

– Когда вы говорите, Иван Васильич, впечатление такое, что вы бредите, – озадаченно процитировала Поля любимый фильм и зачарованно вгляделась в физиономию оппонента.

Странная история… Живет дяденька тут один, без присмотра, то есть совсем сумасшедшим быть не должен. Ведь живность-то у него не передохла, значит, зачатки разума у этого типа имеются. А это означает, что рассчитывать на помощь всё же можно. В конце концов, пусть он трижды придурок, но других вариантов в этом лесу нет. Тракторист не в счёт.

– Ладно, заканчивайте представление, – тем временем хлопнул в ладоши бородач. – Не буду я на вас жениться. Вы не в моём вкусе.

Тут Полина не выдержала и расхохоталась. Мужчина озадаченно потёр бороду и уставился на веселящуюся гостью.

Отсмеявшись, Поля тоже уставилась на него. Не особо высокий, не качок, длинноволосый, небритый, да ещё и с придурью. Единственное, что можно было поставить в графу «плюс», это голубые глаза. Но чтобы ради таких глаз сносить с петель дворцовые ворота? Всё же мужчины склонны очень сильно себя переоценивать.

Именно эту мысль она и озвучила.

– По-моему, – сдерживая рвущееся наружу хихиканье, с видом врача, выставляющего диагноз, заявила Поля, – вы о себе чересчур высокого мнения. Не находите? Что-то я не вижу тут толпы поклонниц. Или сегодня неприёмный день?

Мужчина загадочно ухмыльнулся, глядя ей за спину, и величественно повёл рукой:

– У меня все дни неприёмные. Но вам же это не помешало приехать на гастроли. Вон, коллега ваша чешет. Присаживайтесь, будем вместе оценивать талант.

Полина недоверчиво улыбнулась и одурело хлопнула глазами. Со стороны калитки двигалась фея. Нет, русалка! Нет, королевна!

Довольно высокая, ладненькая блондинка с длинными, красиво уложенными по плечам волосами, с идеальным макияжем и в красиво, да-да, именно красиво и продуманно разодранной майке, приближалась к ним, шагая, как по подиуму. Её сочные бёдра заманчиво виляли, а из прорехи на маечке то и дело выпадала грудь.

– Что это? – обалдело спросила Полина свистящим шёпотом.

– Как – что? Коллега. А вы думали, что умнее всех? Да тут за месяц записываться надо, мда-с, – бородач уселся на крыльцо и выжидательно посмотрел на подплывшую нимфу.

– Я отстала от поезда, – сексуальным контральто сообщила она, плавно запихивая грудь обратно под майку. – Вы мне не поможете?

– Вот ведь незадача, – вредным голосом прервал её трагическую историю мужик. – Вашу историю уже слямзили. Плагиат, девушка. От поезда отстала вот эта пигалица.

– Значит, мы ехали в одном поезде, – не сдалась блондинка, с ненавистью зыркнув на потерявшую дар речи Полину.

– Да? А не вы ли спёрли у девушки вещи в таком случае? – Бородатый тип явно развлекался.

– Да у меня у самой всё украли, – блондинка проникновенно взглянула на хозяина дома и добавила: – У меня даже вещей не осталось. Можно я у вас постираю хотя бы то, что есть?

И, не дожидаясь согласия, начала стаскивать останки маечки.

Закончить стриптиз она не успела. У калитки с визгом затормозила машина, из которой выскочила ещё одна блондинка.

– Ой, мужчина, какое счастье, что я вас встретила, – застрекотала она, бросившись во двор и увязая шпильками в мягкой почве. Остальных присутствующих она демонстративно не замечала. Даже полуголую красотку, на которую, онемев, таращилась Поля. – Вы представляете, я заблудилась. Бывает же такое!

– Бывает-бывает, причём регулярно, – поддержал её бородач. – У нас тут клуб по интересам, присоединяйтесь. Кстати, как хорошо, что вы на машине. Я вам сейчас покажу дорогу, а вы прихватите с собой эту сельскую самодеятельность.

– Даже чаем девушку не угостите? – Блондинка номер два игриво повела глазками и облизнула губы.

Полина одурело перевела взгляд на мужчину и честно сказала:

– Беру свои слова обратно.

– Какие? – въедливо уточнил он.

– Про голову. Я всё ждала, что из кустов вывалятся люди и закричат: «Розыгрыш!»

– Правда ждали? Вывалятся, не сомневайтесь. Такие же, как вы, как эти…

– Хватит меня к ним приплюсовывать, – обиделась Полина. – Не знаю, что за бред тут творится, но я правда отстала от поезда. Хотя теперь это неважно. Надеюсь, девушка довезёт меня до цивилизации.

– Ну, разбирайтесь тут, а у меня дела. За сим откланиваюсь, – мужчина неожиданно пружинисто встал и ушёл в дом.

– А что происходит? – заинтригованная, Поля всё же решила выяснить, откуда в этой глуши взялись эти нимфы. Тем более что они, как это ни странно, действительно подбивали клинья к бородатому хаму.

Та блондинка, что была без машины, молча натянула майку, бросила на соратниц презрительный взгляд и ушла, легко перемахнув через забор.

– Эй! – опешила Полина. – Куда она? С ума сойти. Девушка, а вы меня не подвезёте?

Вторая блондинка сморщила носик и фыркнула, как кошка:

– Обойдёшься!

– Ну, пожалуйста. У меня вещи в поезде украли, мне домой надо. Или хотя бы в Мурманск!

– Юродивая, что ли? Всё, расслабься, не прокатило. Блин, только бензин зря сожгла. Упёртый этот Троекуров, как баран.

С этими словами блондинка неожиданно смачно плюнула куда-то в район куста георгин и быстро пошла к машине, отмахнувшись от Полины, как от мухи.

Поняв, что эта автовладелица её не выручит, Полина засеменила к забору, погнавшись за второй девицей. Но, уже перебравшись через изгородь и вломившись в заросли редких кустиков, она поняла, что погоня вряд ли увенчается успехом. Интуиция не подвела. Сначала сзади взревел один мотор, и звук удаляющейся машины неприятно похолодил спину. А через несколько минут где-то впереди зарычал ещё один мотор, и ещё одна надежда на спасение умчалась в неизвестном направлении.

– По крайней мере, там есть дорога, – подумала Полина и начала бродить по кустам, вспугивая густые тучи мошкары. Через некоторое время стало ясно, что никакую дорогу она не найдёт. Горько расплакавшись, девушка попыталась вернуться, но и это не удалось. В лесу пели птицы, жужжали шмели, шумели верхушки деревьев, но ни один отголосок цивилизации до её слуха не долетал. Даже подлый петух и тот не кукарекал.

Привалившись к дереву, мадемуазель Федосеева тихо подвывала и причитала, как бабка-плакальщица на похоронах. Она перечисляла все свои горести и от этого жалела себя ещё сильнее. Неизвестно, сколько продолжалась бы эта трагедия, но сквозь слёзы Поля неожиданно увидела, как у её ног, грациозно изгибаясь и матово поблескивая коричневой чешуёй, неторопливо ползёт тощая, короткая змея.

В очередной раз взвыв сиреной, Полина ринулась прочь, не разбирая дороги. Удивительное дело, но именно на сей раз траектория оказалась верной, и, перелетев через забор, как легендарный Бубка, она снова оказалась во дворе негостеприимного бородача.

– Чего вернулась-то? – вздохнул он, выглянув в окно. – Третья часть Марлезонского балета?

– Послушайте, мне очень плохо, – твёрдо и честно заявила Поля. – Я не знаю, что тут у вас происходит, но мне очень нужна помощь. Я домой хочу! Домой! Мне страшно надоел ваш Крайний Север, природа и вся эта мерзкая живность. Я там чуть не наступила на змею, и теперь у меня даже второй тапки нет! Хотите, я оставлю вам в залог паспорт? Только дайте мне денег на дорогу. Ну, пожалуйста! Я поеду в сидячем вагоне, это наверняка очень дёшево стоит. Только я не знаю, сколько! И ещё мне нужна одежда! Хоть какая-нибудь. Я всё верну! У меня есть дома деньги, честное слово.

Получалось как-то сумбурно, глупо, но складывать слова правильно не было сил ни моральных, ни физических.

– А одежда-то зачем? – мрачно поинтересовался нечуткий бородач.

– Да меня в таком виде в поезд не пустят! В милицию заберут! Вы что, не понимаете?

– Нет давно никакой милиции. Полиция есть. И заберёт тебя полиция.

– Вы чёрствый! – взревела Поля, и из глаз её брызнули злые слёзы. – Вы отвратительный! Я вас ненавижу! Как так можно! Я бы ушла, но куда я босиком пойду! Да и дорогу я не знаю.

– Так-таки и не знаешь, – не поверил мужчина. – Короче. Нет у меня на тебя ни одежды, ни обуви. Пойди в деревню, скажи, что от меня. Зайдёшь в зелёный дом на окраине, он такой кислотно-ядовитый, вырви глаз. В общем, не ошибёшься. Там спросишь…

– А где деревня?

– Там, – странный тип махнул рукой в ту сторону, откуда Поля пришла.

– Я не могу. Там этот тракторист чокнутый! Я его боюсь!

– Кого? Какой ещё тракторист?

– Какой-то. Он принял меня за бомжиху и пытался изнасиловать. Колбасу предлагал и сто рублей, – сумрачно изрекла девушка. – Я туда не пойду. А ещё там собака, похожая на волка. Она тоже за мной гналась, я думала, что она меня съест. А теперь ещё вы тут! Со своим петухом, индюком и склочным характером!

– Какой у вас, однако, насыщенный день выдался, – резко перейдя обратно на «вы», посетовал мужик.

– Очень смешно, – буркнула Полина.

– Я вам не верю, – подумав, заявил наконец бородач. – Но так и быть, в деревню отвезу. А паспорт правда оставите?

– Вы меня отвезёте? – изумилась Поля. – Правда?

От избытка чувств у неё снова потекли слёзы.

– Не переигрывайте, – строго сдвинул брови «спаситель». – А то передумаю. Паспорт давайте.

– Да, сейчас! – Полина в ужасе начала оглядываться. – А где мой рюкзак?

– У меня в доме, – махнул рукой «спаситель», – я видел, он валяется в коридоре.

– Спасибо, спасибо, – пролепетала девушка, бросившись на крыльцо. В коридоре было темно, но алый рюкзачок она увидела сразу. Судорожно рванув молнию на кармашке, достала паспорт, запихнула назад выпавшую папку с документами и поспешила обратно.

– Вот, – она протянула бородатому паспорт, мысленно прикинув, что ни за что за ним обратно не поедет. Проще сказать, что потеряла, и сделать новый.

Мужчина повертел его в руках, хмыкнул и сунул в карман:

– Подождите, сейчас машину из гаража выгоню, и поедем.

Машина у него оказалась огромная и подозрительно блестящая. Полина напряжённо посмотрела на огромный джип, излучавший уверенность и стабильность. Даже его выхлопной газ пах деньгами.

– Какая-то машина у вас неподходящая, – пояснила она, поймав недовольный взгляд хозяина.

– Для кого неподходящая? – поинтересовался тип

– Для сельской местности, – промямлила девушка, подавившись уже готовым сорваться с губ «для вас».

– Паутину стряхните с себя, а то сиденья мне извозите.

– Что?

– Господи! Вы вся в паутине, украшенной мухами и прочей дохлой, недоеденной добычей пауков. Вы что, по кустам лазали?

– Где мы только не лазали. – Полина с брезгливостью начала отряхиваться. Но паутина оказалась липкой и не снималась.

– Что вы там вошкаетесь, садитесь! – уже добрее крикнул бородач. – Пошутил я про сиденья. Я не собираюсь с вами весь день нянчиться.

Поля, не заставив себя ждать, моментально юркнула в салон и, сев на краешек сиденья, затихла.

Кстати, никакого трактора на дороге не было. Полина посчитала это добрым знаком. Ведь должен же этот затянувшийся кошмар однажды закончиться.

Ехали они долго, молча и без музыки. Когда показались крыши домиков, у девушки снова потекли слёзы.

– Что опять? – раздражённо бросил водитель.

– Я думала, что умру там, в лесу. И никогда к людям не выйду, – шмыгнула носом расчувствовавшаяся Полина.

– Так, выходим, актриса погорелого театра, – буркнул он. – Приехали.

Дом, рядом с которым они остановились, и правда был изумительно кислотного цвета. Но Поле показалось, что он великолепен.

– Андрюшенька! Сам приехал! – С крыльца к вышедшему из машины бородачу бросилась полная женщина в ситцевом халате. – Да я бы сама молочка-то принесла. Чего ты? Случилось что?

– Случилось, – он многозначительно повёл рукой в сторону Полины, словно гид на экскурсии. Посмотрите направо, перед вами памятник безотказной дуре, вечно вляпывающейся во всякие неприятности…

– Ой, опять? – всплеснула пухлыми ладонями женщина. – Да что ж они, паразитки…

– Антонина Кондратьевна, эта какая-то совсем малахольная, помочь ей надо, – попросил бородатый. – Может, Марианна одежду ей какую-нибудь приличную даст? Вот деньги за хлопоты. Доставьте её на станцию, купите билет и проследите, чтобы она в поезд села.

– Андрюшенька, да что ты, какие деньги, – заалела Антонина Кондратьевна, проворно пряча в объёмистом кармане купюры. – Ты и так нас балуешь!

– Молоко раньше вечера не приносите, пожалуйста, – закрыв финансовую тему, вежливо отрезал Андрюшенька. – И да, вот ещё. Паспорт её.

– Да не надо, что вы, – заволновалась Поля. – Оставьте себе, вам так спокойнее будет.

– Мне будет спокойнее, если вы больше не приедете, – зыркнув голубыми глазищами, рубанул «спаситель». – Кроме того, без паспорта вас в поезд не пустят. Всё, счастливого пути. Приятно было познакомиться.

Он махнул рукой тётке, нырнул в машину и, лихо развернувшись, умчался домой.

– Да мы и не знакомились, – зачарованно прошептала Поля, глядя ему вслед.

– Блин, уехал, что ли? – горестно ахнул кто-то сзади, тяжело протопав по ступенькам крыльца. – Ах ты ж! Опять не успела!

Полина обернулась. Рядом, печально глядя вслед скрывшемуся в клубах пыли джипу, стояла румяная простоватая деваха с криво наклеенными ресницами.

– А ты бы, Маруся, дольше прихорашивалась, – проворчала Антонина Кондратьевна. – Ладно, не куксись. Молоко ему вечером снесёшь. Но смотри мне, чтобы без глупостей!

– Ага. А это кто? – кивнув на гостью, как на бессловесную табуретку, поинтересовалась Маруся. – Бродяжка, что ли?

– Да кто её знает, – пожала плечами маманя. – Наверно, из этих, которые к Андрею шастают.

– Да ну, – недоверчиво хихикнула деваха. – Что-то она какая-то неформатная.

– Меня Полина зовут, – торопливо пояснила «неформатная». – И я не из этих, я от поезда отстала.

В ответ дамы жизнерадостно заржали. Видимо, фраза про поезд в этих краях воспринималась как анекдот.

Через пятнадцать минут умытая и переодетая в Марусин сарафан Полина уминала в маленькой летней кухне густой борщ и покладисто отвечала на вопросы хозяев.

– А жрёт как не в себя, – доброжелательно заметила Антонина Кондратьевна и ласково погладила девушку по худенькой спине. – Глисты у тебя, что ли? Надо будет посуду потом с содой помыть. Мало ли что там у этих городских бывает.

Поля подобострастно улыбнулась набитым ртом и сунула в рот второй кусок хлеба. Обижаться было глупо.

Семья Кукушкиных оказалась более гостеприимной, чем бородач. И в отличие от него, дамы гораздо быстрее сдались и поверили в Полинин рассказ. Особенно жарко они переживали часть про тракториста. Поля даже узнала несколько новых, довольно оригинальных речевых оборотов, повторять которые в приличном обществе было категорически нельзя, но тут они оказались очень даже к месту.

– А почему к нему девицы ездят? – Полина отпала от стола, не в силах встать, и благодарно улыбалась хозяевам. Когда аппетит и жажда были утолены, пышным цветом расцвело любопытство. Всё же фантасмагория с блондинками не давала ей покоя.

– Правда не знаешь? – хитро прищурилась Марианна, в просторечии Маруся.

– Честное слово, – стукнула себя в грудь кулачком Полина.

– А сама как думаешь?

– Ну-у-у… Он известный режиссёр, и они хотят у него в фильме сняться? Нет? Тогда он продюсер, а они певицы. Нет, тут точно нет, иначе они уже от забора начинали бы петь, а не раздеваться. Хотя… Не, сначала всё же раздеваться… А, не, петь и раздеваться, вот! Это было бы логичнее!

– Пальцем в небо, – отмахнулась Антонина Кондратьевна. – Надо ж, и как только ты к нему затесалась? Бывает же такое!

– Вообще, лучше бы я сразу к вам попала, – поёжилась Поля. – Я вообще думала, что он чокнутый. Он меня гнал, как прокажённую, и помогать не хотел. Гад.

– Да не гад он, – неожиданно обиделась Марианна. – Просто девки ему надоели. Я вот думаю, что не хочет он городскую. У вас там они ненатуральные все. Губищи надуты, сиськи накачаны, даже, я слыхала, рёбра некоторые себе выламывают, чтобы талия была тоньше. Вот ведь юродивые, а? А Андрюше нормальная баба нужна. Чтобы было за что взять, чтобы детей рожала здоровых, а не по клубам задом вертела. Вот и сбежал он из города к нам, в деревню.

– Он тебе нравится, – улыбнулась Полина.

– Да чего сразу… – неожиданно смутилась Маруся.

– Ой, можно подумать, что в этом есть что-то ненормальное! – повела плечом Полина. – Вот если бы тебе я понравилась, тогда…

– Фу ты, госссподи! – отмахнулась Марианна. – Чего несёшь-то?

– Да не пойму – чего особенного? – удивилась Полина. – Ну, нравится мужчина. Хотя характер у него, конечно, тяжеловатый. Мягко говоря. Но ведь смотри – помог. Значит, всё же хороший человек.

– Ну, это-то он сдуру, – не поддержала направление беседы Марианна. – Вон, денег на тебя потратил. А зачем? Вдруг не вернёшь?

– Ой, слушай, – всполошилась Полина. – Ты мне адрес его дай, я ж вышлю. Не поеду я сюда второй раз, мне и от одного вашего тракториста полжизни в себя приходить.

– Нет у него адреса. Наш дам. Пришлёшь нам, мы передадим. Только ты не затягивай. Вдруг он опять в город вернётся. Эххх, я б за ним на край света, – девица любовно огладила себя по упитанным бокам и мечтательно уставилась в окошко. – А уж в город и подавно. Вот ты говоришь «нравится». А мне вообще все городские нравятся. Чистенькие они, ухоженные, не матерятся. Даже дачники, вроде и одеты как наши, а всё равно другие. Какие-то они притягательные. Уехать я отсюда хочу. Это приезжим тут – красота, природа, воздух. А я этой красотой объелась уже. Уборная во дворе, руки от огорода заскорузлые. Вон у городских-то, даже у мужиков, руки не такие. Я ж ветеринаром работаю, на ферме. Копейки! Нету работы, денег нету, мужиков приличных – и тех нет. Ни приодеться, ни в кино сходить, да и нет у нас ничего. До города ездить – далеко и дорого.

– Кстати, – вспомнив о своём, охнула Полина. – А сколько тут до Мурманска-то?

– А ты чего, оттуда? – удивилась Марианна. – Я думала, что ты питерская.

– Конечно, питерская, – кивнула Поля. – Только мне в Мурманск документы надо отвезти. Может, я лучше сначала в Мурманск съезжу?

– Ты больная, что ли? – с состраданием уставилась на неё Марианна. – Тут до Питера – три часа, а до Мурманска-то сутки, а то и больше.

– А это разве не заполярный круг?

– Она, когда с поезда прыгала, головой, наверное, ударилась, – подала голос Антонина Кондратьевна. – Ленинградская область это.

– Так я что, никуда не уехала? – опешила Полина.

– Уехала, уехала. Пирожок хочешь? – успокоила её Марианна. – На вот. Старый, но съедобный ещё. В Питер мы тебя отправим. А там уже сама разберёшься. Хорошо тебе. Хоть и стукнутая, а всё равно городского найдёшь. А мне так и гнить здесь. Только вот одна надежда на Андрея. Да и то – какой-то он слишком вежливый да обходительный. Боится он баб-то. Опасается. А мне его миллионы разве нужны? Я столько и потратить-то не сумею. Я б ему готовила, стирала, убирала. Эх, знаешь, какая из меня жена бы отличная вышла! Я ж и шить могу, и вязать, и печь. Я двужильная…

– Какие миллионы? – поперхнулась пирожком Поля. Потрёпанный бородач в линялой футболке в её представлении ни с какими миллионами рядом не стоял.

– Да евонные, – пожала плечами рассказчица. – Нет, ну ты что, правда, ничего не знаешь?

– Конечно, нет! Я сейчас лопну от любопытства! Он что, как Герман Стерлигов, на натуральное хозяйство перешёл?

– Не знаю, как там твой Герман, а у Андрея отец олигарх. Ты что, про Троекурова не слышала?

– Я про него у Пушкина читала, – напрягла память Полина. – И ещё чего-то в газетах вроде… А, это который типа Абрамовича – заводы, пароходы, да?

– Ага, он. Так вот, он Андрюхин папашка. Только у них нелады. Потому что папашка в бизнесе, а Андрей в науке. Он какой-то лабораторией заведует. Название мудрёное очень. Тут он докторскую пишет, ещё силу воли проверяет. Он-то думает, что сможет тут выжить, а я уж вижу, у меня глаз намётан – не выдержит, в город уедет. Интернет у нас тут плохонький, а ему для работы надо. Условий никаких, а он всё ж к воде из крана привыкший. Не, уедет. Эх, мне бы с ним…

– Погоди, – заблестела глазами Полина. – Это что ж, он учёный, да? То-то я смотрю, он не в себе слегка.

– Да нормальный он, чего ты глупости говоришь, – снова вспыхнула Марианна. – Ну, не обрадовался он тебе. Так к нему девки-то табунами ходят. Он же единственный наследник. А тут такое счастье, холостое и в открытом доступе. Вот они и потянулись, как акулы на требуху. Ну, в смысле, как пчёлы на мёд. Все ж чего думают: раз учёный, то от жизни оторван, обвести его вокруг пальца запросто. А вот нет!

Марианна торжествующе сверкнула глазами и выпятила груди, демонстрируя безграничную гордость своим избранником.

– Андрюша этих хищниц за версту чует. Гоняет их, как без этого. Поиздеваться может, скучно ж ему там. А что, сами виноваты, нечего на деньги зариться. Человеку любовь нужна прежде всего. Вот он мне и говорит, мол, Маруся, никому верить нельзя. Все люди – потребители.

Судя по тону, она старательно цитировала своего кумира. Полине стало грустно:

– Как же он живёт-то так, чтоб никому не верить? Это ж страшно. Нельзя всю жизнь от людей прятаться. У меня вот депрессия была. Так плохо было – ужас. Никого видеть не хотелось, наплевать на себя стало. Я, знаешь, могла весь день в ночной рубашке проходить и поесть забыть, представляешь?

– Да, у меня тоже как-то такое было, – кивнула Маруся. – Отравилась я, тоже в ночнушке до туалета и обратно. И видеть никого не хотелось, только лежать и не думать ни о чём. Так что очень даже понимаю. Правда, у меня за пару дней всё прошло. Так хорошо потом было.

– Вот, у меня тоже всё теперь прошло, – улыбнулась Полина. – Я даже рада, что весь этот кошмар случился. Видимо, депрессия так и лечится. Надо идею запатентовать.

– Ага, сдохни или вылечись, – хихикнула Марианна. – А у тебя чего болело-то?

– Душа.

– А, ну это серьёзно, – с сарказмом отреагировала собеседница. – Странные вы, городские. Всё у вас есть, жить да радоваться. А вы всё придуриваетесь. Я вот и ветеринар, и доярка. Пашу с утра до вечера, на двух работах, потом кверху задом на огороде, потом воды натаскать с колонки, потом скотиной заняться, а с утра заново всё по кругу. Вот где ужас и депрессия. Я, знаешь, заработать хочу и в городе устроиться. Снять какой-нибудь угол и попробовать хоть на рынке поторговать. Всё надежда какая-то будет. Так ведь у вас, у подлецов, три метра в самой страшной коммуналке на месяц снять стоит дороже, чем у нас участок купить. И зарплаты у вас не такие, как у нас. Нечестно это.

– А у меня теперь и зарплаты нет, – пригорюнилась Полина. – Меня шеф изнасиловать хотел, так я уволилась. Буду работу искать.

– Нет, ну совсем мужики сдурели! Что-то спрос на тебя, как на Памелу Андерсон! – недоверчиво протянула Антонина Кондратьевна. – В тебе весу-то, как в нашем гусе. И то он пожирнее будет. Вот ведь жизнь пошла.

– Да, – эхом отозвалась Марианна. – Меня вон даже и пощупать никто не пытается. Хотя правильно. Я ж лопату возьму и убью на фиг.

– Муська! Мамка! – проревел со двора весёлый бас. – Жрать на стол мечите, добытчик пришёл. У меня чё сегодня было-то! Золушку поймал, а она туфельку оставила и свалила. Всё, мамка, пляши. Найду – женюсь. Чтоб ты меня не пилила.

– Толик пришёл, – обрадовалась Марианна и пояснила онемевшей от неожиданности Полине: – Брат мой. Тоже всё уехать хочет. Он рукастый, слесарить может, машины в мастерской чинить. Ты, кстати, не замужем? Тебе муж не нужен? Хороший мужик, тоже двужильный, как я.

Заполнив мощной фигурой дверной проём, нарисовался и сам «двужильный Толик». В руке он держал потерянную Полиной тапку. По рубахе в блёкло-голубую клеточку она моментально опознала тракториста-обидчика и сползла по стулу вниз, пытаясь спрятаться под скатертью.

– А у нас гостья, веди себя прилично, не матерись, – предостерегла сына Антонина Кондратьевна, озадаченно глядя на Полинину макушку, едва торчавшую над столом.

– Ишь ты. А кого принесло? – доброжелательно прогудел Толик, приближаясь к столу.

– Меня принесло, – буркнула Полина. – Не скажу, что приятно познакомиться.

– О, Золушка! Мать, держи её, я щас жениться буду! – заржал тракторист.

Судя по неодобрительно поджатым губам мамани, шутку она не одобряла. Горестно махнув на непутёвого сына рукой, она бросила Полине с Марианной:

– Идите на улицу, Толик обедать будет. Сейчас поест и отвезёт тебя на станцию.

– Я пешком дойду, – испугалась Поля. – Я с этим упырём не поеду! Он мне чуть позвоночник не сломал!

– Так это он тебя? – изумилась Марианна и безо всякого перехода, схватив полотенце, начала лупить брата, матеря его, как портовый грузчик.