Текст книги "Фиктивный женишок"
Автор книги: Арина Ларина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Эту сомнительную версию Михаил Федорович придумал к обеду, когда кандидатура жертвы была подобрана. Про что у юриста спрашивать? Про квартиру! То, что Дима не риелтор, загнанного в угол Михаила Федоровича волновало мало. При обмене все равно кучу бумаг оформляют. А если так, то вот вам и повод затащить парня домой. А там уж пусть Татьяна сама его дожимает. Он на это не подписывался. И так вон полдня на корвалоле от одной мысли, что придется перед сотрудником унижаться да хвостом мести.
«Ну, дела!» – озадачился Дима и углубился в тревожные раздумья. В том, что совет – это всего лишь неумелый предлог, он даже не сомневался. Как не сомневался и в том, что «не складывается» у начальственной дочки по весьма банальной причине. Либо девушка необычайно страшна, либо имеет несовместимые с семейной жизнью дефекты, иначе при таком папаше ее уже давно бы пристроили к какому-нибудь терпеливому охотнику за богатыми наследницами. Даже у них в фирме таких было пруд пруди. Диме подобные отношения претили, но большинство современных мужчин давно придерживались мысли, что деньги выше любви. Без любви прожить можно запросто, а вот без денег – ни любви, ни жизни.
Конечно, неизвестная девица гораздо лучше, чем Михаил Федорович. Дима даже согласен был на нее посмотреть. Но жениться он желал только по любви и в самом крайнем случае. Судя по рассказам мамы, принцессу ждать было бесполезно, их давно перестали производить, а абы какое чучело, пусть даже и при деньгах, ему было даром не нужно. В конце концов, хорошему юристу всегда можно найти работу. И пусть придется все начинать с нуля, но зато он ни от кого зависеть не будет.
Двери им открыла ярко накрашенная дама непонятного возраста. Она радостно всплеснула руками и начала громогласно радоваться гостю, натужно изображая удивление от неожиданного визита.
«Не-не-не, – мысленно заволновался Дима. – Я на этом жениться не буду. У этой Даши с мужиками, видимо, последние лет пятьдесят не складывалось. Ну их в баню с этим сватовством!»
Но как юноша, воспитанный интеллигентной мамой, он все же галантно поклонился и даже поцеловал надушенную ручку, мельком подумав, что чокнутый папаня мог бы подыскать дочурке хотя бы ровесника. Эта «невеста» легко могла бы Диму усыновить.
Как часто родители, ослепленные любовью к своим отпрыскам, перестают быть адекватными!
Тем временем Татьяна Антоновна удовлетворенно оглядывала гостя с ног до головы, словно он был коровой, сбываемой на колхозном рынке. Взгляд у нее при этом был сытым и довольным, как у питона, который недавно пообедал. Супруг, за долгие годы досконально изучивший ее мимику, радостно потер руки.
Угодил!
Дима на всякий случай резво обежал предполагаемую невесту по радиусу, побоявшись, что от разглядывания товара она перейдет к ощупыванию, и вежливо изрек, налипнув на окно:
– О, какой чудесный вид! Всегда мечтал смотреть на город с высоты птичьего полета.
– Ну, так за чем дело встало? – хищно напомнил Михаил Федорович. Но заметив тревогу во взгляде сотрудника, смягчил намек: – Меняйте жилплощадь на соответствующую мечте! М-да.
– А хотите посмотреть коллекцию трубок? – подсказала Татьяна Антоновна, пошевелив бровями и призывно зыркнув на мужа.
– Хочет, конечно, – немедленно отреагировал тот. – Пойдемте, Дима, я вас буду удивлять.
Несчастный юрист, которому в каждой фразе чудился подтекст, чувствовал себя как кусок сыра в мышеловке.
И тут раздался звонок в дверь. Судя по тому, что хозяева этому не удивились, они ждали кого-то еще.
«Во попал, – обреченно подумал Дмитрий. – Сейчас как припрется какая-нибудь регистраторша из ЗАГСа, и меня отсюда уже вообще не выпустят. Надо было отказываться сразу. Ладно, я просто так не дамся!»
Иногда, когда нам кажется, что хуже быть уже не может, судьба преподносит сюрпризы. Сюрпризы бывают разными – иногда судьба уравновешивает все неприятности, которые успела причинить, чем-нибудь неожиданно хорошим. Или же еще сильнее удивляет несчастного подопытного, ухудшив то, что, казалось бы, дальнейшему ухудшению не подлежит. Судьба – она такая затейница.
– Дашенька пришла! – пропела Татьяна Антоновна.
– А вы не Даша? – оторопело брякнул Дмитрий, запоздало сообразив, что можно было и промолчать.
– То-то я гляжу, вы так затравленно мечетесь, – радостно хихикнула Татьяна Антоновна. – Нет, я ее мать. Не так страшен черт, как его малюют.
С этими словами, подмигнув старательно подведенным глазом, дама отправилась открывать дверь.
Про черта Дима, переживший за этот день больше впечатлений, чем за всю жизнь, мог бы и поспорить.
Даша оказалась вполне симпатичной барышней, тем опаснее мог быть подвох, крывшийся в ее непристроенности. Вот Дима, например, был одинок, потому что так хотела его мама. Собственно, и он сам был не против. Его все устраивало. Зато у Дарьиных родителей энтузиазм в деле выдачи чада замуж бил фонтаном. Вон, аж сотрудников на аркане домой затаскивали и норовили спарить.
Эмоционально истощенный юрист поглядывал на предлагаемую кандидатуру с опаской, как на спящую кобру. Кто ее знает: спит – не спит. А ну как бросится…
Мужская логика убеждала Дмитрия в том, что если внешне девица не страшна какой-нибудь необыкновенной страшнотой, то подвох кроется в чем-то другом. Без подводных камней в таком деле обойтись не могло. Иначе Михаил Федорович со своей активной супругой уже давно бы нянчили внуков, а не занимались сводничеством.
Судя по началу знакомства, то ли он Дарье не приглянулся, то ли девица сама по себе была чрезвычайно склочной особой. Во всяком случае, она явно была не на стороне родителей и приведенному в логово жениху радоваться не спешила.
Возможно, она просто сильно разборчивая, подбодрил себя Дима и решил попробовать хотя бы изобразить тандем с родителями. В конце концов, шеф оставался шефом, даже если его дочке он и не приглянулся. Для очистки совести сообразительный юрист подумал, что можно сделать вид, будто доволен знакомством. И папашке сделает приятное, и на дочке жениться не придется. Вон она как зыркает. Хорошо, если к концу вечера очки ему не разобьет. Кто их знает, этих избалованных дочек богатых родителей.
«Глаз заживет, а очки новые куплю», – рассудив, подытожил Дима. В любом случае он ничего не терял и оставался хотя бы при должности. А ведь всего час назад ему вообще казалось, что жизнь кончена.
– Ну-с, – Дарья требовательно уставилась на папеньку. – Вы что ж, останетесь, что ли? А как же интим?
Дима пугливо икнул и судорожно сжал кулаки.
Кулаки у него были ничего, здоровые такие, хоть и костлявые.
Надо признаться, что парень оказался вполне симпатичным. Чем-то он был похож на кролика из мультика про Винни-Пуха, только с зубами у кавалера был полный порядок.
Но Даша вознамерилась все испортить исключительно из чувства противоречия. Да и настроение у нее было отвратительное. Для внутреннего комфорта требовалось испоганить вечер кому-нибудь еще, чтобы не печалиться в одиночестве.
– Прошу к столу. – Татьяна Антоновна отсекла Диму от выхода и гостеприимно поволокла к кормушке. – Не стесняйтесь, будьте как дома, только носки не разбрасывайте.
– Мама шутит, – язвительно просветила гостя Даша. – Привыкайте, у нас тут весело. Пап, ты ж мне его оставишь насовсем?
Она капризно оттопырила губу и выпятила живот.
– Не позорь меня перед сотрудниками, Дашенция, – хохотнул папа. – А то Дима подумает, что ты такая и есть.
– Я такая и есть, – ехидно подтвердила Дарья.
– Она у нас шутница, – прокомментировала Татьяна Антоновна.
– Просто я очень невоспитанная, – доверчиво прильнула к Диме «шутница». – Но родители называют свой просчет в воспитании «детской непосредственностью».
– Это делу не помеха, – утешил ее Дима, слегка озадачив.
Он твердо решил придерживаться первоначальной версии и стойко не замечать любых попыток свести его с бестактной девицей. По крайней мере, это позволит ему остаться на высоте и расчистить пути к отступлению. Ведь никто прямым текстом еще не потребовал: «А ну женись!»
Ключевым было слово «еще».
Пока шел ужин, молодые едко пикировались. Причем Даша пыжилась изо всех сил, а Дима старательно формулировал нейтральные ответы, соблюдая баланс между мужским самолюбием и нежеланием насмерть поссориться с начальством.
Когда перешли к десерту, Татьяна Антоновна пошла в атаку, посчитав, что сытый мужчина гораздо уязвимее в связи с расслабленным состоянием души и тела.
– Дашенька у нас богатая наследница, – начала она издалека.
– Ну что ты, мам, – гоготнула наследница. – Неправильно формулируешь. Теперь ваш протеже будет спать и видеть, чтобы вы коньки отбросили. А до торжественного отпевания все твои сказки про наследство – это туманная перспектива. Надо хвалить уже имеющиеся активы.
– У Даши отличная квартира в элитном доме, – послушно сменила тему мама. К тому, что дочь негативно отнесется к любой попытке сосватать ее хоть кому-нибудь, Татьяна Антоновна была готова. Не впервой, как говорится. Но сейчас еще и сроки поджимали. Хочешь не хочешь, а на юбилее родне надо что-то предъявить.
– Кстати, да, – оживился Дмитрий, вспомнив, для чего его, условно говоря, пригласили. – Я бы хотел посмотреть документы на жилплощадь.
– Вот это я понимаю – деловой подход, – заржала невеста. – Правильно, чего на слово верить! Пущай документы покажут. А то, может, и нет там никакого жилья. Или, например, оно на будущего тестя оформлено! А ты молоток! Уважаю.
И она поощрительно треснула Дмитрия по плечу.
Вероятно, в этом семействе рукоприкладство, пусть даже под личиной дружелюбия, было в ходу. Или они таким образом приучали его к тому, что ждет здесь будущего зятя и мужа.
Теперь у Димы болели обе руки и голова. Голова болела от переживаний и общей нервозности ситуации. Девица ему окончательно разонравилась. Не хочешь замуж – так и скажи. Или она в принципе хотела, а именно он ей не приглянулся? Ну, так тем более есть повод оскорбиться. Слегка. Не усугубляя и не ссорясь с шефом.
– Меня вообще-то для консультации пригласили, – суховато напомнил юрист, подобравшись и вопросительно глянув на Михаила Федоровича.
Тот забеспокоился. Сватовство не получалось, сотрудник начал вскипать, а жена с дочкой гнули каждая свою линию.
– И об чем речь? – заинтересовалась Даша.
– Вы же собираетесь менять квартиру, – ехидно напомнил Дмитрий.
– Я? – ахнула она и возмущенно повернулась к отцу. – С какой стати? У меня там Березкина через дорогу живет! Мы с ней… это… с детства на одной пуповине! Нет, на это я пойтить не могу, хоть режьте! Не буду я квартиру на этого мужика менять. Неравноценный обмен. Да и вообще, квартира мне нужнее!
– Я, пожалуй, пойду, – Дима решительно встал и одернул пиджак. – Спасибо за чудесный вечер!
– Да заходите еще! У нас этих просроченных продуктов вагон, было б кому скармливать! – расплылась в гостеприимной улыбке Дарья.
– Дашка, что ты творишь! – рявкнула маменька, когда дверь за несостоявшимся женихом закрылась.
Михаил Федорович, уже по лицу супруги понявший, что сейчас начнется, выказал искреннее желание проводить дорогого гостя и быстро вымелся следом за Димой.
– Это вы что тут устроили! – хмыкнула Даша. – Соскучились они. Зачем врать-то?
– А мы соскучились. Мальчик случайно…
– Мимо шел, – помогла родительнице Дарья.
– Хороший же парень, – вздохнула мама.
– Хороший. Но я не желаю, чтобы меня, как болонку, на случку таскали. Я сама могу найти.
– Когда?
– Когда будет пора!
– Дорогая моя! Уже пора! Очень-очень пора! К деду ты обязана приехать с женихом. Или любым мужиком, который этого жениха согласится изобразить! Ясно? Ты же мне обещала!
Когда Даша обещала жениха, она имела в виду Марка. А кого везти теперь – большой вопрос. Она виновато уставилась на Татьяну Антоновну и вздохнула.
– Не пыхти! Если ты меня подведешь, я тебе этого не прощу!
– А не надо было врать! Это не я Елене сказок наплела!
– Я была вынуждена! Ты ставишь меня в неловкое положение! Стыдно иметь незамужнюю дочь такого преклонного возраста.
– Маменька, преклонного возраста – это наш дед. И то он вон жениться собрался.
– Вот! Даже этот старый хрен устраивает свою личную жизнь! А ты?
– А у меня тоже все в порядке. Будет тебе жених, – убежденно заявила Даша.
– И только попробуй приехать одна!
– Не-не, заметано.
Давать обещания гораздо проще, чем их исполнять.
На работу Даша поехала прямо от родителей. Весь день она думала только об одном: что будет, если Марк не ушел? Она обрадуется или нет? Это шанс или ну его к черту, этот шанс?
Домой она возвращалась, так не до чего и не додумавшись. Терять Марка было жаль, но и оставаться с ним казалось как-то… гадко. Точно, гадко. Даша ощущала странную брезгливость и к Марку, и ко всей этой истории. Разве можно было что-то вернуть назад? Разве такое можно простить? Это, во-первых, можно было бы причислить к сделке с собственной совестью. А, во-вторых, такой итог давал ему в будущем индульгенцию на любые предательства.
А что, один-то раз простили!
Мужчины – как дети, они делают выводы не исходя из логики, а исходя из собственного удобства. И если им что-то разрешают в виде исключения, они очень быстро забывают оговорку про исключения и зацикливаются на том, что разрешение все же было дано.
Окна квартиры оказались темными.
Еще совсем недавно Даша точно так же с замиранием сердца смотрела и надеялась, что Марк будет дома. Прошло-то всего несколько дней! И вот теперь ее обрадовало то, что, казалось бы, должно огорчать.
Еще один этап жизни был безжалостно перечеркнут.
Она уже допивала остатки бейлиса, когда раздался звонок от Березкиной.
– У меня опять облом, – трагически выдохнула Верка и высморкалась.
– Простыла? – заботливо поинтересовалась Дарья слегка заплетающимся языком.
– Нет, страдала. Это не сопли, это слезы!
– А. Ясно. Был повод?
– Ой, Дашка, я ж забыла спросить: ты своего-то выперла?
– Угу.
– Тьфу. Знала бы – зашла бы к тебе. У тебя бы и поревела. А теперь с тушью до пупа и на улицу не выйти. Чего я, дура, не позвонила?
– Потому что дура, – эхом отозвалась Даша. – А я тут пью.
– Алкоголичка. С горя пьешь-то?
– Нет, – старательно подумав над вопросом, заторможенно отреагировала «алкоголичка». – На радостях. Наверное.
– Да какая уж тут радость. И не было мужика, и этот не мужик, и опять мужика нет. Я б тоже выпила.
– А у тебя что за беда? Ты, Березкина, давай в подробностях. Меня сейчас чужие несчастья очень интересуют. Я буду очень внимательным слушателем.
Вера протяжно со стоном вздохнула, настраиваясь на грустную историю. Потом чем-то побулькала, поскрипела диваном и со вкусом начала:
– Помнишь, я в гости собиралась. Говорила, что кавалеров подгонят. Ну, пошла я, значит. Кавалер был один. Все культурно. Такой, знаешь, ничего мужик, мне понравился. Разговаривали мы с ним много, я даже успела почувствовать какое-то родство душ. Бывает, знаешь, такое, что смотришь на человека и понимаешь, что с ним легко. Хотя у меня от отсутствия постоянного партнера организм сбоит чего-то, я теперь почти на всех так смотрю. И, кстати, стала замечать за собой возмутительную неразборчивость. В том смысле, что я готова простить им любые дефекты. А раньше планка была гораздо выше. Ладно, отвлеклась я. Пообщались мы, кино с вывертом посмотрели, такое, знаешь, с заумью и какой-то претензией. Ну, повыпендривались друг перед другом, мол, идея, посыл и все такое. А, забыла сказать, он же не просто мужик, он брат этой моей знакомой. Тоже неженатый, под сорок лет уже, и жениться готов. Но мужикам проще, им разборчивость не мешает. Они ж у нас первичны, поэтому имеют возможность выбирать. Это мы, бабы, как кефир в магазине: стоишь на полке таких же гладкобоких банок и ждешь, пока тебя возьмут. Покупатель, он один, а нас много. Опять я отвлеклась. Вечер провели дивно, он меня провожать поехал. То есть на машине домой повез. И машина хорошая, и водит хорошо. В общем, мне б подошел. А он такой до квартиры меня довел, руку пожал, как будто мы с собрания подпольщиков вернулись, и распрощался. Даже телефона не взял. Я сеструхе его звоню, мол, так и так, он у меня телефон что-то не взял. У тебя случайно он мой номер не просил? А та начала юлить, финтить, мол, ой, он такой со странностями, разборчивый больно, потому и неженат до сих пор. Нет бы прямо сказала: иди, Березкина, лесом. Рылом ты не вышла.
– Да ладно, чего на тетку-то наехала, – примирительно проворчала Даша. – Если б она тебе так сказала, вы б полаялись.
– А мне и хотелось. Я б еще и подралась. Веришь – так обидно стало! И этому я не подошла! А мне замуж пора и детей рожать! Ну, ладно, это я глупость сморозила. Но для общения и поддержания физической формы мне нужен какой-нибудь мужик. Чтоб не раздражал и нервы не портил.
– Мне кажется, – доверительно проворковала Дарья, – таких в природе не существует. Мужик по сути своей создан для того, чтобы нам жизнь портить. Они это делают неосознанно, на уровне инстинктов. Вот как коты. Кот же гадит в ботинок не из вредности, а по зову природы. Так и мужики.
– Так они не в ботинки, они в душу гадят, – грустно резюмировала Вера. – А я опять одна.
– И я одна, – в тон ей проныла Дарья. – Но у меня еще хуже. У деда юбилей, и мне непременно надо привезти мужика для родни. Маманя наврала, что я замуж собираюсь.
– Так она ж не наврала. Ты и собиралась до вчерашнего дня, пока я тебе все не испортила. Даш, а может, я зря тебе все рассказала про Марка?
– Ты чего? Чтобы я на свадьбе рогами косяки задевала? Нет уж. Муж либо мой, либо не муж. Жених – это такая интимная деталь, которая общественному использованию не подлежит. Мне нужен принц, а принцы такими не бывают. Они верные, преданные и возвышенные. А как думаешь, может такое случиться, что я вообще никогда никого не полюблю?
– Да кто ж знает. Я вот все время кого-то люблю, а толку тоже нет. Не в любви, выходит, счастье.
– А в чем? – озадачилась Даша.
– В том, чтобы ты была кому-то очень-очень нужна. Может быть, однажды из этого получится любовь. Но в любви слишком много эмоций. Вот я точно знаю: на эмоциях никаких судьбоносных решений принимать нельзя. Все должно быть взвешенно и обдуманно. И еще надо, чтобы человек без тебя жить не мог!
– Это и есть любовь!
– Любовь, это когда у тебя глаза в разные стороны и мозг набекрень, – уперлась Березкина. – Кстати, что ты там про деда говорила?
– Юбилей у него. Надо ехать. А без мужика нельзя, меня мама прибьет еще на входе. Ей перед тетей Леной ну никак опозориться нельзя. Раз у той есть зять, то и у мамы должен быть. Хотя бы в проекте. Но предъявить его надо через два месяца, хоть сдохни.
– Ха, если что, за деньги возьмешь стриптизера какого-нибудь. Или студента. Тоже мне проблема, – фыркнула Верка.
– Березкина, ты что говоришь-то? Ты моего деда помнишь? Ты сестрицу его чокнутую с тетей Леной видела? Да они кандидата в женихи раскатают в блин и расщепят на атомы! Это будет битва титанов, допрос с пристрастием и цирк шапито на выезде. Я не могу так подвести маму. У меня должен быть достойный нашего семейства остроумный интеллектуал и эрудит, чтобы родственницы удавились от зависти, а дед просто за меня порадовался и не убил претендента прямо там.
– Ну, хочешь, я тебе этого Сергея одолжу? – великодушно предложила Вера.
– Какого Сергея?
– Я тебе тут целый вечер слезы лью, а ты меня не слушала, оказывается! – разозлилась Вера. – Сергей, это брат моей знакомой!
– А, извините! – фыркнула Дарья. – Он в твоем «плаче Ярославны» проходил как безымянный герой. А тут целый Сергей. Не, не надо, я сама найду.
– Что-то до сих пор у тебя не получалось самой найти, – съязвила Березкина.
– Здрасьте, а Марк? Хотя пример плохой, – приуныла Даша. – Но я все равно найду. Из принципа. А то что получается: он там с бизнесменшей своей, а я одна, никому не нужна? Нет, я тоже всем нужна!
– Вот, месть – главный двигатель прогресса, – немедленно подколола ее Вера. – Это чувство сворачивает горы и делает невозможное возможным. А где искать будешь? Родители подгонят кого-нибудь?
– Уже подогнали, – развеселилась Дарья. – Но этого я из принципа не возьму. Да и он не согласится. Бежал от нашего семейства, роняя тапки. Я от него по лбу не схлопотала только потому, что он на папаню работает. Это был единственный сдерживающий фактор. Но я так довыпендривалась, что этот вариант уже не вариант.
– Если тебе не вариант, то мне может подойти, – убежденно запыхтела в трубку подруга. – Сейчас приличных мужиков не найти. А твой папа, небось, самого приличного привел. Познакомь, а? Я на твоем фоне буду очень выигрышно смотреться.
– Чего это? – напряглась Даша. – Что, я, по-твоему, совсем в тираж вышла?
– Да ты ж хамила наверняка! Я тебя знаю, вредная ты и на язык чистая змея, Никитина! А я буду тихая и ласковая. Он и обалдеет от такого контраста.
– Он обалдеет, если я ему позвоню, – остудила ее пыл Даша. – А если мой папаня к нему опять примотается и начнет новую девицу сватать, парень от переживаний совсем с катушек съедет. Нет, этот фрукт потерян для общества. Извини, Верка.
– Да уж. И тут ты все испортила. Ладно, удачи тебе в поисках. Но мое предложение в силе.
– Которое? Про Сергея твоего или про пуганного мною мальчика?
– Оба в силе, – заржала Березкина и отсоединилась.
Если б не ликер, Даша ни за что в жизни не пошла бы на эту авантюру. Но алкоголь, весело бродивший по организму, как дрожжи в тесте, толкал мадемуазель Никитину на сумасбродства.
Как девушка правильная и хорошо воспитанная, Дарья никак не могла себе позволить лезть на сайт знакомств. Это было как-то совсем стыдно. Предлагать себя в Интернете, втюхивая каким-то неизвестным мужикам, словно дешевую колбасу сомнительного качества? А они будут смотреть на ее фото и неизвестно что говорить, да еще неизвестно чем заниматься. Может, они будут ржать под бутылочку пива с друзьями, читая ее призыв. Или ковыряться в носу, а то и еще что-нибудь похуже? Или, наоборот, запишут ее в длинный список претенденток, а потом будут тасовать ее кандидатуру вверх-вниз в зависимости от новых предложений? Фу!
Она залезла на сайт, где изредка общалась с бывшими одноклассниками и однокурсниками, и посмотрела очередной список предложений дружбы. Иногда Даша думала, что эта функция неправильно называется, т. к. под дружбой там подразумевалось совсем другое. Длинная череда молодых и не очень мужчин с незнакомыми лицами и фамилиями, глупыми, пошлыми или претенциозными репликами. Все не то.
Дарья не искала легких путей и позориться не собиралась.
Поменяв фото на аватарке на последний студийный вариант, специально изготовленный для мамы – Татьяна Антоновна желала иметь дома приличное фото непутевой дочки, – Даша загрузила шахматное приложение.
– О, то что надо! – обрадовалась она. На экране компьютера высветились физиономии шахматистов, жаждавших подвигать фигурки. Это означало, что и ее фотография будет видна. Проверив наличие чата для переписки, а как же без этого-то! – Дарья вошла в игру. Она вовсе не собиралась выбирать кого-то специально. Нет, важно было изобразить полную незаинтересованность в знакомстве. Вот еще, не хочет она ни с кем связываться, она поиграть зашла! Ну, если только кто-нибудь интересный не появится на горизонте.
Это была официальная версия.
Только подпитанный алкоголем мозг мог выдать такой изощренный вариант знакомства. Даша учла все: есть возможность хотя бы примерно разглядеть кандидата на предъявление родне, играет в шахматы – значит, не совсем примитивный, будут переписываться – можно посмотреть степень грамотности. Это был ее пунктик. Мужчин, писавших с ошибками, Дарья воспринимала с недоумением и непониманием. Конечно, пара орфограмм или отсутствие запятой ее бы не сильно смутили, но грубые ошибки считались диагнозом.
Послав в виртуальное пространство вызов на партию, Дарья начала просматривать тех, кто уже висел в ожидании партнера. Рассмотреть она успела только какого-то заросшего деда, стоявшего в списке первым. Буквально через пару секунд ее уже вызвали «на бой». Крепыш с залысинами и веселым взглядом разыграл какой-то смутно знакомый Даше дебют. Сказались занятия в шахматной секции и игры с дедом. Буквально через пять минут Дарья поставила красивый мат и удовлетворенно откинулась на стуле в ожидании комплиментов. По ее логике, проигравший должен был восхититься и начать заигрывать с умной шахматисткой.
Отсутствие опыта в подобных делах не замедлило сказаться. Вместо комплиментов взбешенный соперник обматерил ее довольно примитивной конструкцией и пожелал отыграться. Смысла в игре озадаченная девушка не видела, так как не ради шахмат болталась ночью в Сети, поэтому наглецу в реванше было отказано. Поведение следующих двух шахматистов разнообразием не отличалось. Если один из них после проигрыша вышел, оставив за собой короткое, но емкое слово неприличного содержания, то второй сначала заигрывал, после чего тоже проиграл и обругал.
– Какие-то вы странные, – расстроилась Даша. – Что не так-то?
Поразмыслив, она пришла к выводу, что мужчины, выбиравшие в соперницы девицу с гламурной фотографии, рассчитывали на легкую победу. Иначе зачем вообще с такой играть? Хотя можно было бы поиграть и ради знакомства, но что-то никто из них даже не предложил пообщаться. То, что они успевали написать после партии, общением назвать было нельзя.
Следующую партию Даша решила проиграть. Оказалось, что проиграть гораздо сложнее, чем выиграть. Но и тут ее ждало разочарование. Выигравший шахматист тоже за словом в карман не полез и опять обвесил Дарью нелестными эпитетами, как елку шариками.
– Какие-то вы, мужики, странные, – напряглась шахматистка. – И так вам не угодишь, и эдак. Сами не знаете, чего хотите.
Но выпитый ликер толкал на подвиги, и Даша терпеливо двигала фигурки, напряженно обогащая словарный запас. Шахматисты оказались еще те затейники. К полуночи ее терпение было, наконец, вознаграждено.
«Вы отлично играете. Я посрамлен. Не согласитесь ли дать мне реванш?» – выскочило в окне чата.
– Вау! – завопила Даша и немедленно отстучала в ответ: «С удовольствием».
Судя по второй игре, новый знакомый в первый раз просто поддавался красивой девушке. Дарья проиграла и вошла в азарт. Ей теперь так хотелось выиграть, что она даже на некоторое время забыла, зачем все это затеяла.
Поиграв с переменным успехом и слегка утомившись, она решила бросить пробный шар, похвалив соперника.
«Отлично играете, мне понравилось», – отбарабанила она и начала настороженно разглядывать фото. В пылу борьбы она как-то забыла оценить внешность.
Внешность была средняя. Мужик как мужик. Лет сорока, без особого шарма и обаяния, зато с совершенно пионерским задором в глазах. На этот задор Даша и купилась. Никакой информации о нем на сайте не было, поэтому сделать какие-то выводы не получилось. В наличии имелся только ник – Серафим.
Новый знакомый при довольно невзрачной внешности оказался вовсе не банален. Даже ник оказался его настоящим именем, по паспорту!
Возраст Дарья угадала правильно – сорок лет. Многовато, конечно, но разве это такой уж сильный дефект, если человек сам по себе интересен? А Серафим был ого-го как интересен: ученый, бард, байдарочник, филателист! Он был многогранен, как бриллиант. Йога, кулинария, фэн-шуй, аэродинамические свойства семян, поэзия Серебряного века и скандальные телевизионные ток-шоу – он мог легко рассуждать на любую тему. С таким точно не будет скучно.
Никаких пошлых свиданий он предлагать не стал. Это было бы слишком просто. После довольно подробной переписки, во время которой Серафим выдал Дарье все свои телефоны и даже домашний адрес, чтобы она не сомневалась в чистоте его помыслов, он предложил отправиться на турбазу.
Предложение поступило во время телефонного разговора через неделю после знакомства.
– На природу! – восторженно рокотал Серафим удивительно приятным голосом. – Там такой воздух! Озеро!
Конечно, Даша согласилась. Предварительно пробив по базе его данные. Все же она была девушкой осмотрительной и дальновидной.
– На природу? – Березкина, в очередной раз потерпевшая фиаско на любовном фронте, отнеслась к идее скептически. – В лес, что ли? Чтобы тело не вывозить через посты ГИБДД, а сразу на месте прикопать?
– Верка, я уже проверила, позвонила на турбазу. Он оплатил путевки. Никакого подвоха.
– Никитина, и это говоришь мне ты?! Да любой мужик – уже подвох сам по себе. Кот в мешке. Что за странные пристрастия? Турбаза? А почему не море теплое какое-нибудь?
– Да он научный работник, у него денег нет. Какое море?
– Ха! Ясно. Зато у тебя есть. Надеюсь, ты не доложила, кто у нас папа?
– Нет. Я помню все. Не дура.
– Ой ли! Не дура она, держите меня семеро! А Марку деньги дала!
– Я быстро учусь на ошибках. С Марком сглупила, конечно. Но сейчас другое.
– Слушай, Никитина, ничего другого с ними не бывает. Они все пользователи. Намусорят в твоей жизни, уйдут.
– Он бард, – перебила подругу Даша. – Он мне пел по телефону. Знаешь, красиво так. Я обалдела. Думала, будет какая-нибудь ерунда петушиным дискантом, а он как на концерте!
– Надо ж, как романтично. Может, это не он, а запись чья-то?
– Голос-то его, – справедливо возразила Дарья. – И вообще! Чего ты меня отговариваешь? Завидно, что ли?
– Тревожно мне за тебя, – веско заявила Вера и добавила: – Ну, и завидно чуть-чуть. Хотя я за тебя буду рада, если все получится. А если не получится, но он не окажется маньяком, передай его мне, ладно?
– Нравится мне твоя последовательность, – пробормотала Даша. – А если он окажется маньяком?
– А ты оставь мне все его данные. Я за тебя отомщу, если что, – отважно предложила Березкина.
– Ага, заодно и познакомишься.
В реальности Серафим оказался точной копией своей фотографии: блеклый, сухощавый и жизнерадостный. Иногда бывает, что человек нефотогеничен. Например, в жизни красавец писаный, а на фотографиях то глаза косят, то нос рубильником выпирает, то борода на сторону съезжает. Или наоборот. В жизни урод неописуемый со всеми вышеперечисленными дефектами, а на фото очень даже ничего. К Серафиму оба эти варианта не относились. Он был не лучше и не хуже своей аватарки.
Высокий, тонкошеий, он возбужденно вышагивал бодрым журавликом у памятника, где они договорились встретиться. За спиной у кавалера темнел громадный рюкзак, из которого торчала гитара. Правильно он сказал, когда Даша задала тревожный вопрос: «А как мы друг друга узнаем?»
– Ты меня ни с кем не спутаешь!
Точно. Спутать Серафима с кем-то еще было бы странно. Хорошо еще, что байдарку он с собой не взял.
Именно на эту тему Дарья и отважилась пошутить, чтобы разрядить нервозность обстановки при первой встрече. Все же, как ни крути, может быть, именно сейчас решалась их судьба.
