Текст книги "Шах вам, королева!"

Автор книги: Арина Ларина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Ах, какой вы прагматик, – прищурилась Караваева.

– Да, я такой, – приосанился Плюхин, словно ему сделали комплимент. То есть он своей жизненной позицией еще и гордился.

– Ладно, я готова. – Татьяна поправила декольте, поймав заинтересованный взгляд Андрея Андреевича. Тот смутился и отвел глаза, дрогнув кадыком.

Все шло в нужном направлении.

– А можно я буду вас называть Андреем? – помогла намечающемуся сближению мадемуазель Караваева. – Или я тороплюсь?

Она вложила в вопрос столько скрытого смысла, что Плюхину потребовалась пара минут на осмысление всех вариантов.

– Можно, – сосредоточенно кивнул шеф и добавил: – Предлагаю перейти на «ты».

– Я попробую, – пообещала Татьяна. – Все же вы начальник.

– Сейчас я не начальник, а просто… друг. Мы же можем в нерабочее время общаться как друзья, правда?

– Конечно! – воскликнула Таня. – Еще как можем!

Они уселись в вишневую «девятку» босса и отправились навстречу зарождающимся дружеским отношениям.

На выставке придирчивый Плюхин облазил и обнюхал все автомобили подходящей ценовой категории и довел консультантов своими вопросами до исступления. Судя по спектру проблем, интересовавших кавалера, Андрей собирался в ближайшем будущем заиметь как минимум двоих детей, собаку или кошку, а также перевозить крупные грузы в сельскую местность и обратно. Наверное, это должно было обрадовать, но Татьяна вдруг засомневалась, что этот дотошный мужик сумеет составить счастье ее жизни. Нет, разумеется, не в мужике счастье, но все же… С таким будет удобно, надежно, но комфортно ли?

Крамольные мысли, напавшие на мотавшуюся по выставке Караваеву, как оводы на корову, мешали планировать окончание вечера. Сомнений возникло столько, что она даже обрадовалась, когда Плюхин, вежливо раскланявшись, оставил ее у подъезда и уехал к своей мамаше, показывать набранные на выставке каталоги.

Звонить Валентине Таня не решилась. Во-первых, Фуфаева начнет допрашивать, чем занимается ее собственный муж, а сил ехать на охоту за Ромой уже не осталось. А во-вторых, о чем можно спрашивать жену красивого мужика? И так все ясно. Если его нельзя оставить без присмотра, как кота, который либо будет драть обои, либо написает в любимые туфли, то зачем вообще этот геморрой? Зато женились Фуфаевы по большой любви. Во всяком случае, с Валиной стороны любовь присутствовала. А вот Юлька…

Татьяна поспешно набрала номер подруги. Вот кто мог ей дать умный совет! Она вышла замуж за надежного, а теперь ускакала от него на дачу к какому-то жеребцу. Легкомысленной Юлька не была, поэтому был шанс получить вдумчивую консультацию по последствиям брака с правильным мужчиной. Видимо, не все гладко с правильными-то!

– Алло, – прошептала запыхавшаяся Юлька, взяв трубку после десятого гудка, когда Таня уже решила, что подруга к телефону не подойдет.

– Похоже, я оторвала тебя от твоего Тарзана, – вздохнула Таня. – А я надеялась, что ты уже разочаровалась в своей затее и сейчас расскажешь мне, что математик лучше качка.

– Он не качок! – возмутилась Юлька.

– Ясно. То есть пока не разочаровалась. Мне нужен трезвый совет по похожей ситуации. Юль, ты сейчас говорить можешь, или вы еще не закончили?

– Фи, какие пошлые намеки. У меня все культурно. Я в первый день в чужую постель не прыгаю!

– Ждешь второго дня? – засмеялась Караваева. – А порядочные девушки ломаются не менее месяца!

– Где такое написано?

– В правилах охмурежа! Матвеева, так чем вы там занимаетесь?

– Купаемся. Слушай, Таньк, он такой… Ты не представляешь!

– Это он сейчас все слышит?

– Нет, Вадик купается! Он на другой берег за кувшинками для меня поплыл! Танька, он когда разделся, я чуть с ума не сошла. У него кубики, бицепсы, трицепсы, шерсть…

– Ой, шерстяных не люблю!

– Караваева, тебе никто и не предлагает! Он не такой, как Митя! Вернее, не в смысле другой, а я реагирую по-иному! У меня башню капитально унесло! Когда Димка раздевался, у меня никогда такого не было, чтобы слюни текли!

– Юлия, ты меня ужасаешь! Смотри, кавалера своим слюнотечением не напугай, а то он решит, что у тебя бешенство, и пешком по другому берегу домой вернется, в обход тебя.

– Таня, ты не понимаешь! У меня с Димой так никогда не было и никогда не будет…

– То есть уже что-то было? Ага, я так и знала!

– Нет! Я не об этом. С Димкой тихо, спокойно, весело, без особого адреналина. А тут аж уши закладывает от одного лишь взгляда. Вот я на него смотрю, и у меня мурашки.

– Юль, я об этом и хотела поговорить. Мне нужен совет человека в теме. Тут у меня ерунда случилась: за мной начальник вроде как ухаживает.

– То есть?

– Ну, он еще сам не понял, что начал ухаживать, но мне уже все ясно. И движемся мы к кульминации нормальным темпом. Я в принципе могу и ускорить. Только я вот гляжу на него: пресный он. При деньгах, правильный, скучный, надежный в смысле верности и хозяйства, но ножки тоненькие, плечики щупленькие, плешка на балде, глазки цвета осенних луж…

– Караваева, ты так красиво его описываешь, что какие могут возникнуть вопросы. Тебе самой все ясно.

– Юль, я смотрю на него трезво. Если надо, я его даже могу чуть-чуть полюбить, потому что в любом, даже самом захудалом мужичонке можно наковырять плюсиков. Он добрый, спокойный, непьющий, негулящий. Продолжать?

– Нет, основная мысль ясна. – Юлька прищурилась, глядя на противоположный берег. Вадик с кувшинками в зубах мощными бросками греб обратно. Чирикали птички. Стрекотали кузнечики. И было так хорошо, как никогда в жизни.

– Я сейчас описываю приблизительно, прошу не обижаться, твоего Диму. Вот ты живешь с положительным мальчиком, в котором нашла определенные плюсы. Но случилось так, что ты встретила мужчину, от которого у тебя пересыхает во рту и останавливается сердце. И ты собираешься своему Мите нарисовать большие и ветвистые рога. А какие у тебя дальнейшие планы? Как ты расцениваешь свой брак с Матвеевым? Ты ошиблась или сделала все правильно, когда не стала дожидаться принца и выскочила замуж за первого встречного?

– Митя – не первый встречный! – Юлька даже привстала, поперхнувшись от негодования.

– Не цепляйся к словам! – разозлилась Татьяна. – Не о твоем муже речь! Как мне быть? Вот ты бы на моем месте что выбрала: плешивую, но надежную синицу в руках или ждала бы журавля?

– Народная мудрость гласит, что синица лучше, – вредным голосом напомнила Юлька.

– Меня сейчас интересует твой жизненный опыт, а не народный. Тебе что оказалось лучше? Ты готова бросить Диму, потому что нашла свой идеал?

– Не знаю, – после паузы призналась Юлька. – Мне про это даже думать страшно. Я хочу просто жить и пользоваться тем, что эта жизнь дает. Не хочу решать проблемы. Я вообще мечтаю в данный момент сказаться незамужней и свободной! Чтобы у меня был второй шанс начать все с Вадиком!

– То есть однажды я тоже пойму, что лучше бы в моей жизни никакого Андрея Андреевича с его мамашей не было, – удовлетворенно подытожила Караваева.

– Тань, а если у нас ничего не получится?

– У нас с тобой или у каждой из нас с принцами? – деловито уточнила Таня.

– У меня с Вадиком. Вдруг он женат или несвободен? Или просто не захочет жениться? Как тогда быть?

– А ты решай проблемы по мере их возникновения. Кстати, я тут подумала, что мне надо будет поступить так же. Вычеркнуть из своей жизни Плюхина никогда не поздно. У нас разводы никто не отменял.

– Мне страшно. Вадик вон плывет. Вдруг это начало чего-то важного, самого главного, нового, а я, как дура, откажусь?

– Или это начало конца. Останешься ты без Вадика и без Димы. И будешь со мной на пару за мужиками бегать. Они, кстати, теперь шустрые пошли, фиг догонишь. И будь уверена, Юлька, очередь из кавалеров ни под чьим окном не стоит.

– Не нужен мне никто, кроме Вадика.

– Ты, Матвеева, чудовищно непоследовательна в своих заявлениях.

– Это потому, что я пока не определилась.

– Вот и я не определилась, – вздохнула Татьяна. – И боюсь, что жизнь все сама расставит по своим местам. И не факт, что она это сделает так, как мне хочется.

– Ладно, закругляемся, – заторопилась Юля. – У меня Вадик приплыл.

– Сказала бы я тебе, что приплывает и не тонет, – съязвила Караваева. – Ладно, я буду дальше думать. А ты держи меня в курсе. Я буду учиться на твоих ошибках.

Разговор с Юлькой указал верное направление для размышлений. Получалось, что и Юлька, даже со съехавшей крышей, за Митю слегка цеплялась и решительно менять свою жизнь не собиралась. Правильно. Кто его знает, этого дачного ухаря. Вот закончится у него отпуск, помашет он размечтавшейся дурочке рукой, и поминай как звали. А она раскатала губу.

Татьяна взяла телефон и отбила умеренно нежную эсэмэску Плюхину. Пусть вспомнит о ней перед сном, это лишним не будет.

Время то тянулось, то скакало вперед, как взбесившаяся лошадь. Юлька тихо сходила с ума от гормональных выбросов. Она бредила Вадимом, мечтала о том, как все случится, но стоило лишь ему появиться в поле ее зрения, как смелая амазонка превращалась в застенчивую институтку, испуганно мнущую передник и отводящую глазки в сторону.

Они уже перешли на «ты», регулярно общались, купались, перекрикивались через забор, но даже до поцелуев дело не дошло. Хотя Юлька видела, какие взгляды бросал на нее сосед, когда они загорали на берегу реки. Хотели они одного и того же, но никто не отваживался сделать первый шаг. Юлька боялась и стеснялась, решив до последнего изображать порядочную. Не наскакивать же на мужика первой? Он, может, и не откажется, но выводы сделает. А Вадим с решительными действиями не спешил. То ли стеснялся, то ли уважал, то ли вообще ленился и не желал портить отношения с соседями.

Накануне Диминого приезда Юлька не выдержала и с утра начала атаку. Она не спала всю ночь, сходя с ума от одной лишь мысли, что в соседнем доме дрыхнет мужчина ее мечты. А на небе звезды, цикады поют, и так щемит сердце, что хочется плакать от счастья.

Она собиралась «забыть» лифчик от купальника, но решила не рисковать. Ничего сногсшибательного Вадику она предъявить не могла, поэтому затея стала бы провальной. Забыть трусы – тоже не вариант. Тонуть – глупо. Плавала Юля отлично, в чем Вадик успел убедиться. И она отважилась применить самый банальный способ соблазнения.

– Намажь меня, пожалуйста. – После утреннего заплыва, когда они насухо вытерлись, Юлька застенчиво протянула Вадиму тюбик с кремом от загара. – У меня, кажется, спина подгорела. Побаливает.

Вадик осторожно провел пальцем по спине, от чего у Юльки подогнулись коленки, и она чуть не рухнула соседу под ноги.

– Что, так больно? – испугался он, приложив ладонь к худенькому Юлькиному позвоночнику.

– Нет, – прошептала она, зажмурившись и стараясь дышать реже.

Пока Вадим неумело и грубовато размазывал крем по ее спине, Юлька задыхалась от избытка эмоций.

– Все. – Сосед вручил ей тюбик и посмотрел в глаза так, что она вспыхнула и, пробормотав «у меня завтра муж приезжает», понеслась домой.

Догонять ее Вадим не стал. Весь день его было не видно и не слышно, а вечером, когда Юлька совершенно спятила от ожидания и отчаяния, он, как ни в чем не бывало, зашел за ней и позвал купаться.

К реке они шли молча, держась за руки. И Юлька точно знала, что сегодня им будет не до купания…

Когда на берегу стемнело и стало холодно, они переместились в коттедж Вадима.

Такой ночи у Юльки не было никогда в жизни.

Утром, возвращаясь домой и пошатываясь от счастья и усталости, она твердо знала, что остаток жизни хочет прожить с мужчиной, который умеет устраивать такие ночи. И плевать, что с красивым сложно жить, его трудно удержать и постоянно надо бороться за него, за свою фигуру, против всех баб вместе взятых, которые тоже станут зариться на ее принца!

Встречать Диму Юлька не пошла, рухнув спать с блаженной улыбкой на физиономии.

Разумеется, Дима забыл половину вещей из оставленного ему списка. Раньше Юлька начала бы самозабвенно отчитывать его и учить жизни, но теперь это все не имело значения. Во-первых, вдруг оказалось мучительно стыдно смотреть ему в глаза. То есть не просто стыдно, а до слез и внутренних судорог. Наверное, это в глубине души корчилась совесть. И отчитывать человека, перед которым очень виноват, просто невозможно. Тем более когда он так соскучился и искренне рад встрече. Во-вторых, за забытыми вещами его можно было послать еще раз. А это – полдня с Вадиком. Если бы было можно, Юлька прямо сию секунду отправила бы мужа обратно и понеслась к соседу…

Как мучительно было видеть за забором его мускулистое тело. Как кружилась голова от звука его голоса, когда он помахал рукой и поздоровался с Димой. Но и это оказалось не самым страшным.

Соскучившийся Дима вместо своих любимых шахмат потянулся исполнять супружеский долг.

Если изменить Диме Юлька еще могла, то Вадику – никогда! Она проблеяла что-то невнятное про проблемы по женской части и попыталась закрыть вопрос с долгом хотя бы временно. Но заботливый муж испугался и стал допытываться, не надо ли ей к врачу.

«Нет, мне нужно к соседу!» – обозлилась Юлька. Не объяснять же мужу, что она после волшебной ночи с Вадиком даже сидит с трудом! Приперся тут со своей диссертацией и шахматами!

Еле отбившись от Мити, она задумалась: а как, собственно, совмещать их обоих? Бегать к Вадику по ночам? Ходить с ним за ягодами? За березовым соком? Одно было ясно: в ближайшие сутки ей просто необходимо уединиться с соседом!

Юлькины терзания прервал веселый голос Вадима, махавшего из-за забора полотенцем:

– Эй, соседи, купаться пойдете?

– Дим, тебе, наверное, рано, нужно акклиматизацию пройти, – немедленно отреагировала Юлька, пятясь к дверям.

– Чего это? – изумился муж. – Я купаться хочу. Жара такая. Пошли. А это кто?

– Наш сосед, – максимально равнодушно бросила Юля и ужаснулась тому, как фальшиво это прозвучало. Даже глухой и слепой сразу догадается.

– Отлично. Будем с ним в шахматы играть, – обрадовался Дима. – Пошли купаться.

Это была пытка. Юльке казалось, что между ней и Вадиком проскакивают искры. Он так смотрел, так дотрагивался, словно невзначай…

Как смешно и нелепо выглядел пухловатый, молочно-белый Дима на фоне огромного загорелого красавца! Как ослик на фоне породистого скакуна, как «Ока» на фоне «Феррари», как пешка на фоне ферзя.

Пока Митя с веселым визгом резвился у берега, Вадик повернулся к нему спиной и тихо спросил:

– Он у тебя ночью крепко спит?

Юлька покраснела, а он лишь хулигански подмигнул и шепнул:

– А то я бы пришел!

– С ума сошел!

– Скажи ночью, что голова заболела, и выйди на полчасика погулять! В полночь! – Он показал ей язык и двинулся к реке.

Юлька даже не успела возмутиться. Она блаженно откинулась на полотенце. Сегодня!

Солидно потряхивая бюстом, Таня выбралась из плюхинской машины и нежно проворковала:

– Андрюша, я сейчас! У меня тут дело на пять минут.

– Я с тобой! – отозвался он.

– Да мне бабульку одну надо проведать. Родственницу. Трубку не берет, я волнуюсь. Если она на лестнице незнакомого мужчину увидит, то дверь не откроет. Я быстро.

– Ну ладно, – согласился кавалер. – Жду!

Татьяна задрала голову и посмотрела на окна квартиры Фуфаевых. Балкон был открыт. Значит, Рома дома. Не признаваться же Плюхину, что она выслеживает чужого мужа. Еще подумает неизвестно что. И испугается. Или не одобрит, из мужской солидарности.

В любом случае их с Валентиной дела его не касались.

Нажав на кнопку звонка, Таня прислушалась. В квартире звучала негромкая музыка. Судя по надрывному речитативу и простенькой мелодии, шансон.

Таня повеселела. Если бы Рома находился с теткой, то, скорее всего, пел бы какой-нибудь Дима Билан или, если тетка была дважды совершеннолетняя, то Хулио Иглесиас или Басков.

Сначала в коридоре что-то прошуршало. Потом тихий мужской голос негромко выругался.

– Рома, открой! – потребовала Татьяна. – Я знаю, ты дома!

Пробубнив что-то нелестное в адрес визитерши, Роман Фуфаев распахнул дверь и предстал перед Татьяной во всей красе – из одежды на нем были только пляжные шорты.

– Ой, ты пьешь, что ли? – изумилась Таня, ввинчиваясь в квартиру. Ее задачей было осмотреть все помещения на предмет наличия в них Валькиной соперницы.

– Караваева, тебе чего? – неласково пробурчал хозяин, пошатываясь и следуя за гостьей.

– Я у вас косметичку забыла. Не находил? – легкомысленно соврала Татьяна, быстро заглянув поочередно в кухню и метнувшись в комнату.

– Нет, не находил, – зевнул Рома.

– Странно, – сделала честные глаза Караваева и вернулась в кухню: – А чего у тебя музыка такая? Ты же любитель классики. Весь мозг Вальке вынес, что она Стаса Михайлова слушает! А сам чего?

– Караваева, нашла фигню свою? – Рома начал теснить ее к выходу.

– А чего пьешь? О, пиво! Неромантично!

– Тань, иди!

– Иду, иду. А чего один? Или ждешь кого?

– Тебя точно не ждал! Караваева, все?

– В туалет можно? – Таня решила довести рейд до конца.

– Пожалуйста!

Распахнув двери санузла и быстро обозрев пустое помещение, она прочирикала:

– Чего-то расхотелось!

– Все?

– Да. Но если косметичку найдешь, то позвони!

– Непременно, Караваева! Я ее теперь искать буду.

Уходя, Татьяна наткнулась на веселого мужичка с четырьмя бутылками пива в руках.

– О, вы к Роме? – понимающе улыбнулась она, протискиваясь мимо очередного гостя.

– Да-да, Тань, ко мне. А тебе что?

– Замуж хочу, – усмехнулась Татьяна. – Поэтому меня интересуют все мужики без пары! – И хищно лязгнув зубами, захлопнула за собой дверь.

Миссию она выполнила. Настало время заняться своими проблемами.

– Дим, ты ночью опять будешь в шахматы играть? – старательно изображая незаинтересованность в данном вопросе, спросила Юлька. Она суетилась у плиты, жаря оладьи. Логика подсказывала, что если накормить мужа тяжелой, жирной пищей, то он ни на что претендовать не станет.

– А чего? – игриво спросил Митя, который еще не знал, что его планируют откормить до состояния крайней степени сытости и благодушия.

– Да просто спросила. У меня сегодня голова болит. Давление, видимо, меняется. Ты тоже долго не сиди, а то мало ли…

– Чего? – изумился Дима, обычно сидевший за своими шахматами до трех часов ночи.

– Побереги себя. Тебе диссертацию писать.

– Ты какая-то странная сегодня!

– Да говорю же, с головой что-то, – испугалась Юлька.

– Ну, иди, ложись. Значит, интим отменяется?

– Ага, – рассеянно кивнула она.

– Я тогда в турнире поиграю, – потер руки Дима.

Юлька воодушевилась. Игра в турнире означала одно: Митя выпадет из реальности на несколько часов, играя партию за партией и не отходя даже в туалет. Отлично! Напевая, Юлька хлопотала с оладушками и поглядывала в окно.

Ночь обещала быть нескучной. И у нее было не десять минут, а минимум час!

Плюхин неуверенно топтался у своей «девятки» и тревожно морщил лоб:

– А ты уверена, что это уместно?

Татьяна, предложившая кавалеру заглянуть на чашечку чая, чувствовала себя полной идиоткой. Получалось, что это не он ее соблазняет, а она. При этом кавалер боится и ломается, а Татьяна наседает, как пьяный поручик на красну девицу.

– Вполне. – Она пыталась ласково улыбаться, но в успех затеи верила уже слабо.

– А удобно?

– Андрей, я живу одна! Почему неудобно? Я тебя просто приглашаю попить чаю. Что в этом такого?

– Так как же? – засуетился кавалер. – Ты одинокая, незамужняя девушка. Я могу скомпрометировать тебя перед соседями.

– Пусть это тебя не волнует!

– Я с пустыми руками…

– Андрей, если ты боишься меня объесть, то не налегай на продукты. – Она потянула Плюхина за локоть. – А воды и заварки мне не жаль.

– Ну, если ты настаиваешь, – промямлил Андрей и нехотя отцепился от дверцы своего драндулета.

Резко выпустив добычу, Таня нахмурилась. Формулировка «настаиваешь» ей категорически не понравилась. Чего она настаивает? Ничего себе заявочки!

– Я боюсь, что ты потом пожалеешь, – торопливо начал оправдываться кавалер.

– Ты сделай так, чтобы я не пожалела, – с угрозой в голосе предложила Татьяна. Фраза получилась неприлично двусмысленной, поэтому она тоже смягчила формулировку: – Ты же интеллигентный человек и не воспользуешься моей слабостью.

Получилось еще хуже, поскольку интеллигентный человек пошел пятнами и снова вцепился в дверцу машины. Наверное, заподозрил, что слабая девушка сама может им воспользоваться.

«Надоел мне этот паноптикум», – обозлилась Татьяна, решительно застегнув третью сверху пуговку на блузке. Заметив маячившую в окне бабу Шуру, она застегнула и вторую.

Странно, но уменьшение зоны декольте подействовало на Андрея отрезвляюще. Он решительно шагнул к Тане и, дыхнув на нее мятным освежителем, прошептал:

– Ты не пожалеешь.

– Валька, и чего мне так не везет? – ныла на следующее утро Татьяна, дозвонившись до Фуфаевой.

– Всем не везет, – философски отозвалась подруга. – Кому-то больше, кому-то меньше, а кто-то привык стоически это невезение переносить. Вот я, например, вышла замуж за любимого мужчину, а он постоянно налево косит. И это косоглазие ничем не лечится. Даже граблями по хребту – не поможет. А еще у него есть мама. Когда соберешься замуж, первым делом устрой смотрины будущей свекрови. Потому что это самый главный минус любого мужика. Или плюс. Но мне не повезло. У меня Мальвина Игоревна, чтобы ей пусто было. И, главное, она уже в таком маразме, что ничего не боится.

– Это она там орет так? – с благоговейным трепетом в голосе поинтересовалась Татьяна.

Ее проблемы меркли на фоне закадрового визга Валюшкиной родственницы. А еще Татьяна подумала, что совет про свекровь очень правильный. Необходимо проверять мам будущих кавалеров.

– Она, – флегматично подтвердила Валя.

– А что случилось?

– Не знаю. Она все время орет. Если вслушиваться, то с ума сойдешь. Я как на аэродроме живу: к шуму привыкла и даже умудряюсь его не слышать. Вот ты сейчас напомнила, я сразу услышала, а так даже не реагирую.

– Валь, там что-то серьезное случилось, – заволновалась Таня. – Не может человек так орать на ровном месте.

– Ща, развлеку тебя, – вздохнула Валя и затихла. Визг стал слышен отчетливее.

– Ее придавило, наверное, или змея ужалила, – пробормотала Татьяна.

– Ха. У нас с участка все змеи сбежали, Мальвина сама кого хочешь ужалит. Короче, не переживай за старушку. Это я вчера редиску плохо прополола. Она там сорняки нашла. Сейчас, видимо, пытается уничтожить две травинки ультразвуком. Ну, и ты все еще считаешь, что тебе не повезло сильнее, чем мне?

– Ой, Валь, у меня из другой оперы, – вздохнула Караваева. – Слушай, вот ты, если бы была возможность, вышла бы замуж за другого, не за Романа? В смысле, ты своим браком довольна?

– Ты застукала его? – напряглась Валентина. – Так я и знала!

– Не-не-не, – испугалась Таня. – Ничего такого.

– А чего звонишь тогда?

– Елки-палки! Валя! Вот других бед в стране, кроме твоего Ромы, нет! Твой муж пьет пиво с каким-то мужиком. Мужик приличный, но не красавец.

– Ну и ладно. Но ты бди!

– Конечно! Так ты мне не ответила. Ты бы хотела мужа поменять?

– Зачем?

– Ну, чтобы жить спокойно. Вот он у тебя красивый, молодой, всем завидно…

– Ты это к чему? На моего мужа претендуешь? – насторожилась Валентина.

– Тьфу на тебя, Фуфаева! Лечиться тебе надо. Я к тебе, как к человеку, посоветоваться, а ты все про мужика своего! У меня горе, а ты – эгоистка!

– Ладно, не ори. Не эгоистка я. У меня жизнь тяжелая. Нервы сплошные. Лучше бы я там с мужем сидела, чем тут – с его мамой. Совершенно неравноценные варианты. Давай, выкладывай свое горе.

– Валь, вот если бы ты переспала с некрасивым мужиком…

– Зачем?

– Помолчи, а?! Так вот. Переспала бы с некрасивым. Фигуры нет. Прически почти нет. Возраст пограничный…

– Пограничный? Это как?

– Когда за сорок, но сохранился плохо! – крикнула Татьяна. – Не в этом проблема! Дальше дослушай!

– Все-все, молчу!

– Так вот: ни кожи ни рожи, как говорится. Но перспективный. В смысле, домашний, с деньгами. Спокойный, но вредный. И скуповатый. И, самое главное, когда ты понимаешь утром, что лучше бы ничего у вас не было! Что бы ты сделала: попробовала опять или искала другого? При этом не факт, что другой найдется!

– Таня, – осторожно поинтересовалась Валентина, – а зачем опять пробовать, если тебя уже от него тошнит?

– Не тошнит меня. Просто я ждала большего. Должны же у человека быть скрытые плюсы. Я думала, что он хотя бы в этом выше среднего. А тут сплошные разочарования.

– Пошли его в сад, – легкомысленно предложила Валя.

– Не могу. Это мой начальник.

– Ты идиотка! Зачем с начальством спишь?! Тебе что, больше не с кем?

– Не с кем! Валь, ну что, бросать его, да? Или, может, попробовать?

– А он сам как?

Сформулировать, как оценил эту ночь Андрей, было сложно. Да и ночи-то никакой не было.

Сначала они долго пили чай. Татьяна старалась пить меньше, чтобы в ответственный момент в животе не начало булькать, а Плюхин, вероятно, в надежде отодвинуть момент близости, высосал почти весь чайник. Они вели какие-то невнятные разговоры о погоде и политике, во время которых Таня пыталась подъехать к шефу поближе. Он не возражал, но и не поощрял. Через час барышня заскучала и стала соображать, как бы спровадить кавалера домой. Романтического вечера не получилось. Тем более что Плюхин начал разглагольствовать о новой рекламной кампании, а это совершенно не вписывалось в Татьянины планы.

Перебив заливавшегося соловьем директора, она шумно вздохнула и хлопнула в ладоши:

– Ну что ж, чай выпит…

Далее хозяйка собиралась сказать, что, мол, пора и по домам. Но не успела.

Андрей встал, деловито одернув пиджак, сгреб ее в охапку и смачно поцеловал в губы. Обалдев от неожиданного поворота, Таня даже не успела правильно отреагировать, так как, запечатлев на ее устах брежневский поцелуй, Плюхин отстранился и спросил:

– А где кровать?

Татьяна хотела страстей, эмоций и ярких впечатлений. По ее мнению, мужчина должен был хотя бы разволноваться. Плюхин же сделал все сосредоточенно и быстро. Так быстро и четко опытный столяр забивает гвоздь. Бум-бум – и ваш табурет в порядке, получите-распишитесь, деньги в кассу…

Закончив нехитрое действо, кавалер похлопал Татьяну по плечу и отправился в душ. Пока он там булькал и фыркал, в Татьяниной душе рождались вопросы. Они, как амебы, бурно делились и разрастались, норовя выплеснуться волной девичьего негодования. Чтобы не начать скандалить, Татьяна сжала губы и лишь вопросительно уставилась на вернувшегося кавалера. Она так требовательно сверлила его глазами, что Плюхин глубокомысленно сморщил лоб, но никаких комплиментов или банальных заверений в том, что такого у него никогда не было, не последовало.

– Андрей, я тебе нравлюсь? – шумно втянула воздух Таня, опасаясь, что сейчас разревется.

Все получилось как-то унизительно и неожиданно. И в душе было пусто и неуютно, как после посещения гинеколога, когда в кабинете вместо привычной Нинванны или Эммы Карловны обнаруживается бородатый дядька с ручищами мясника.

– Ты приятная девушка, – произнес Андрей. То ли он ее утешал, то ли сочувствовал ей.

– И? – потребовала ясности Таня.

– А что еще? Ты не расстраивайся. Если тебя чем-то обделила природа в одном, то в другом она непременно это компенсировала. У тебя отличная деловая хватка. И не в сексе счастье. – Плюхин ловко стянул со стула вещи и выскользнул из комнаты. Через пару минут он крикнул из коридора: – Танюша, закрой, пожалуйста, за мной дверь! До завтра!

– Что это было? – очумело спросила себя Татьяна. – Это кто кого разочаровал в результате? И кого обделила природа?

Она долго крутилась перед зеркалом, нашла множество внешних дефектов, заподозрила наличие еще большего количества внутренних и совершенно упала духом.

И как это все объяснить Валентине, если она сама не разобралась в том, что думал об этом инциденте Андрей?

Страдальчески засопев, Татьяна призналась:

– Наверное, он тоже не в восторге. А вдруг я себя переоцениваю? Ведь не просто так от меня мужики сбегают!

– Ну, тогда попробуй снова, – великодушно предложила Валя. – Чтобы он сначала проникся, а потом пожалел, когда ты его бросишь. Если у вас с самого начала такая ерунда, то дальше будет только хуже.

– Меня плющит от одной только мысли повторить это все, – сообщила Татьяна.

– Вот видишь! – обрадовалась Фуфаева. – Все прояснилось.

– Бери деньги, как психоаналитик, – грустно посоветовала ей Татьяна. – Значит, я опять без мужика?

– Ну, не мужик и был.

– Если перебрать все неудачи последних лет, то у меня каждый раз именно что-то похожее и получалось по результату – «не мужик и был»! Это же сколько лет воздержания! Ладно, спасибо за помощь.

– Не забудь, ты за Ромой бдишь!

– А что мне остается делать? Буду за чужим бдить, пока своего не найду.

Ветер тихонько шевелил кроны деревьев и легко скользил по траве. Юлька с Вадимом лежали посреди огромного луга и смотрели в небо.

– Я чувствую себя абсолютно счастливой, – сдвинув брови, сообщила Юлька. – Если представить, что счастье – это жидкость, то я чаша, полная до краев. И меня нельзя шевелить, иначе все расплещется.

– Ого! – Вадик приподнялся на локте и насмешливо прищурился. – Совсем-совсем нельзя шевелить?

Она кокетливо прикрыла глаза:

– Даже не знаю.

– Ну ладно, шевелить больше не буду, чашка ты моя! – Он сорвал ромашку и осторожно вставил Юльке в волосы. – Красиво излагаешь. Книжки писать не пробовала?

– Пробовала. Я вообще-то стихи пишу, но хочу – книгу.

– Да ну! – Вадим сел. – Это я сейчас тут с будущей литературной звездой покос мну?

– Ага. Гордись.

– И как? Издают?

Вспомнив несколько стихотворений, изданных «за спасибо» в паре журналов и одной газетке, Юлька солидно кивнула. Отчаянно хотелось похвастаться. Чтобы Вадик не думал, что она простая, скучающая домохозяйка, от нечего делать рифмующая стишата. Нет, она самодостаточный человек, публикующийся автор. И вообще, однажды ее книгу издадут!

– А как же, – нескромно отозвалась будущая звезда. – Конечно. Иначе – зачем писать?

– Да, – уважительно протянул Вадим. – А я думал, ты просто…

– Что? – насторожилась Юлька.

– Ну, девчонка, студентка, – улыбнулся он. – А тут вон оно что!

– Да ну тебя. Давай забудем, – великодушно спустилась с Олимпа Юлька. – Считай, что я просто студентка.

– Надо бы ягод купить на станции, студентка, – лениво потянулся Вадим и пощекотал Юльку травинкой.

Она блаженно улыбнулась и перевернулась на живот, из-под полуприкрытых век разглядывая его рельефное тело.

– Да, – согласилась Юлька.

Конечно, если ты ушла на полдня за ягодами, то нужно принести хоть чуть-чуть. Правда, был шанс, что увлеченный диссертацией и шахматами Дима даже не спросит, где добыча, но рисковать не хотелось. Наличие в доме Мити вообще отравляло Юльке жизнь. Было стыдно, неловко, неудобно и тягостно. Обманывать наивно улыбающегося мужа, переживавшего за ее пошатнувшееся здоровье, было подло. Юлька чувствовала себя последней предательницей и мучилась. А от этого она просто ненавидела мужа. Митя раздражал ее всем: заботой, сутулой спиной на фоне монитора, манерой читать в туалете и петь во время бритья.