Текст книги "Взгляд (СИ)"

Автор книги: Ариэль Файнерман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Стива словно ударило током, он открыл глаза, на секунду ему показалось, что мир плыл перед ним.

– Откуда эти слова? – спросил он.

– Не знаю, – девушка пожала плечами, – на улице услышала. Мне они показались очень красивыми. Взгляните в зеркало, мне кажется, вам так больше идёт!

– Спасибо, – сказал он, изучая свою причёску, впрочем, не сделавшую из него Элвиса.

– Пожалуйста!

Обернувшись, Стив пересёкся с ней взглядом. Ему показалось, или её глаза блеснули фиолетовым? Стив ошалело уставился на девушку.

– Что-то не так? – спросила она, испугано взглянув на себя в зеркало.

– Нет, нет! С вами всё в порядке! – выдавил из себя Стив.

Из глаз девушки немигающим фиолетовым взглядом смотрел айг. Стив быстро сунул ей деньги и пулей вылетел из парикмахерской на улицу. Пробежав немного, он оказался на авеню, навстречу шли люди, и из их глаз на него смотрели айги. Люди шли по улице, не обращая внимания на Стива, но глаза айгов всегда были обращены на него.

Стив бросился бежать, расталкивая прохожих, и свернул на безлюдную улицу.

– Будь ты проклят, Энжел! Будь ты проклят! Будьте вы все прокляты! – закричал он.

С этого дня его жизнь превратилась в пытку. Айги из человеческих глаз не были похожи на Энжела, в них было слишком много животного. Теперь Стив понял: всё, что ему казалось неправильным в облике Энжела, все его животные черты были представлены у них в гипертрофированном виде. Айги сильно различались. Одни обладали широкими сплюснутыми мордами пекинесов, другие – узкими, вытянутыми, как у легавых борзых, головы третьих походили на оленьи. Неизменными оставались лишь серо-голубая кожа, покрытая белой щетиной, и большие фиолетовые глаза с чёрными серповидными зрачками. И чем красивее был человек, тем уродливее казался айг в его глазах.

Их внешность, не будучи омерзительной в обычном смысле, тем не менее вызывала у Стива острую смесь ужаса, ненависти и отвращения. Было в их виде что-то настолько неправильное и непривычное, настолько несоответствующее окружающему миру, настолько ужасное. От их пронзительных взглядов невозможно было скрыться. Они были всюду, смотрели на него укоризненными любопытными взглядами из глаз каждого человека. Только его собственные глаза были пустыми и безжизненными.

Это было хуже, чем ночные кошмары, и хуже, чем кошмары наяву. Раньше не отличавшийся решительностью он больше не мог смотреть людям в глаза. Стив купил солнцезащитные очки и стал носить их везде, чтобы не встречаться ни с кем взглядом и не смущать никого рассматриванием пустоты. На улице ли или в помещении с людьми он всё время вынужден был смотреть вниз, чтобы не видеть их глаз.

Много раз Стив много спрашивал себя:

'Почему именно я? За что?'

И сам же отвечал:

'Ни почему. Ни за что. Нет никакого предназначения, искупления грехов и прочей чуши. Всего лишь случай. На моём месте мог оказаться каждый. Никакой я не избранный, просто мне не повезло.'

Он остановился рядом с деревом и провёл рукой по шершавой коре. На глазах навернулись слёзы.

'Мне нужно уехать из города как можно дальше.'

Почему-то ему казалось, что это сможет помочь. Уехать куда-нибудь в богом забытое место и устроиться на автозаправку. Или махнуть на юг во Флориду и жить в палатке на пляже. Не такая уж плохая перспектива, правда, Стив? Неважно куда, главное – убраться отсюда поскорее.

'Завтра же схожу в офис, заберу заплату за прошлый месяц и уеду отсюда к чертям собачьим!'

У самых дверей своей квартиры он внезапно столкнулся с домовладелицей – женщиной лет пятидесяти пяти с резким неприятным голосом, крашеными волосами и избыточным макияжем, которым она пыталась компенсировать ушедшую молодость. Из-за склочного и скверного характера её не могли терпеть даже в налоговой инспекции.

– Здравствуйте, миссис Качински! – Стив улыбнулся и открыл дверь, собираясь проскочить, но женщина его остановила.

– Куда ты прячешься? Ты не забыл, что сегодня нужно платить за аренду?

– Простите, миссис Качински, я завтра вам обязательно заплачу.

– Что?! Никаких 'простите, миссис Качински'! Я слышу это всякий раз, когда прихожу за своими деньгами, которые я честно заработала! Ты мне задолжал за три месяца, и я больше не потерплю никаких отсрочек!

У Стива от её крика разболелась голова.

– Миссис Качински, – тихо сказал он, – клянусь вам, я завтра еду за деньгами в офис. Вечером, я обязательно расплачусь. Дело в том, что я скоро уезжаю, – доверительно сообщил он.

– Ну, смотри у меня! – миссис Качински пригрозила ему пальцем. – Иду тебе на встречу в последний раз, если завтра не расплатишься, я вызову полицию.

Она говорила ещё несколько минут, обвиняя таких как Стив во всех смертных грехах, включая проверки, налоги и инфляцию, но он не слушал её, а лишь изредка кивал. Наконец, она замолчала, и Стив, воспользовавшись паузой, попрощался с ней, проскользнул в квартиру и захлопнул дверь.

'Старая облезлая шлюха, неужели и ты получила бы вечную жизнь?'

Голова у него раскалывалась. Стив зашёл в ванную, умылся холодной водой, ему стало немного легче. Посмотрел в зеркало, выглядел он неважно: на худом лице проступили кости, вокруг глаз появились мелкие морщины, кожа приобрела нездоровую бледность.

'Нужно как следует выспаться, – напомнил он, – и уехать'.

Перекусив и выпив снотворного, он поставил будильник на восемь утра, завалился на кровать и мгновенно уснул, провалившись в мир без сновидений и времени.

Очнулся Стив с ноющим ощущением тревоги и сразу же посмотрел на часы. Было четыре часа пополудни. Вне себя от злости, он вскочил с кровати, схватил будильник и что есть силы швырнул его. С жалобным звоном будильник ударился о стену, отскочил в угол, стекло разбилось, циферблат лишился цифры шесть, маленькая шестерёнка вылетела и укатилась.

Несколько секунд Стив стоял в растерянности, затем подскочил к разбитому будильнику, бережно взял его и прижал к груди.

– Прости меня пожалуйста, – шептал он, – ты не в чём не виноват, – я сам проспал и не услышал, как ты звонил. Я обязательно починю тебя, слышишь? – по его щекам текли слёзы.

Стив положил будильник на кровать и стал быстро одеваться. Заварив чашку кофе, он сделал несколько глотков и, убедившись, что миссис Качински не караулит его за дверью, пулей выскочил из квартиры. Меньше, чем через час он был у входа в бизнес-центр. Но заходить в него не стал.

Ещё в начале пути у Стива зародилось смутное беспокойство, с каждым шагом нарастающее всё сильнее, пока, наконец, оказавшись перед самыми дверьми, он не осознал, что совсем не хочет в них входить. Пройдясь в нерешительности около входа, он посмотрел на часы и медленно побрёл прочь. Сделав несколько кругов вокруг здания, он снова приблизился ко входу, снова взглянул на часы, и всё повторилось.

Так прошли полтора часа. В конце концов, в очередной раз оказавшись перед стеклянными дверьми, Стив всё же сделал над собой усилие и вошёл в них. Сразу же стало легче. Первый шаг сделан, и обратного пути уже не было. Быстро пройдя огромный холл, он направился к лифтам, нажал на вызов, зашёл в открывшуюся кабину. На четырнадцатый этаж Стив приехал на удивление быстро.

Длинный коридор с одинаково безликими дверьми, различающимися лишь табличками с названиями фирм, принял его в свои объятия. Фирма Уэбса располагалась в следующем крыле. Стиву нужно было идти направо до конца коридора, затем свернуть налево и пройти ещё немного. Стив сделал несколько шагов и остановился. Внезапно он снова почувствовал себя стоящим на мосту через Реку Боли. Он снова слышал ужасный рёв миллионов тонн холодной крови. Ему ужасно не хотелось идти. Если бы сейчас включилась пожарная тревога, началось землетрясение или в здании объявили эвакуацию – словом, что угодно, главное, чтобы оно позволило ему бежать отсюда, он был бы безумно рад. Но ничего не нарушало вечерней тишины четырнадцатого этажа.

Резко закружилась голова, сердце бешено забилось, в глазах промелькнули яркие звёздочки. Стив лёг спиной на стену, превратившуюся в пол, словно весь мир вокруг него перевернули. Из самого низа накатила тошнота.

'Нет, не сейчас, мне нужно забрать свои чёртовы деньги!' – взмолился он.

Глубокое дыхание помогло ему прийти в себя. Стало немного легче. Он оторвал спину от стены, однако всё ещё придерживался за неё рукой.

Стив нарочно шёл очень медленно, чтобы оттянуть встречу и прийти в себя, прокручивая в голове разные схемы предстоящего разговора. И чем ближе был офис Уэбса, тем медленнее он шёл. Наконец, он увидел знакомую табличку, его сердце сжалось.

Взявшись за ручку, Стив потянул её на себя – дверь была не заперта – и без стука вошёл. Кэтти, личный секретарь мистера Уэбса, симпатичная, но не наделённая особым умом девушка, уже ушла. Всё, что она умела – это быстро печатать, приносить кофе и заигрывать с ожидающими своей очереди клиентами; впрочем, большего от неё и не требовалось. Некоторое время она нравилась Стиву, но не как человек, а скорее как красивая кукла, с которой можно было приятно провести время. К счастью, он вовремя узнал, что Уэбс был не просто такого же мнения, но и успешно воплощал его в жизнь, и сразу же потерял к ней всякий интерес.

Стив огляделся, за месяц его отсутствия в офисе почти ничего не изменилось. Сквозь узкие щели в пыльных жалюзи пробивался тусклый свет, бросая на пол полосатые тени. Хилые вьющиеся растения нуждались в регулярном поливе, но о них часто забывали. На краю длинного переговорного стола из натурального дерева стояла открытая бутылка виски.

Стив взял в углу канистру с водой и обильно полил растения. Закончив, он вернулся и остановился напротив двери в кабинет Уэбса. Несколько минут он стоял в нерешительности и уже собрался уйти, но внезапно дверь открылась и из кабинета вышел Уэбс. Он был немного пьян, а на расстёгнутом воротнике его белой рубашки краснели следы помады.

– Я увольняюсь, – Стив быстро пробормотал заранее отрепетированную фразу, – и хотел бы, чтобы вы рассчитались со мной за прошлый месяц.

– Стив, – лицо Уэбса расплылось в улыбке, не предвещавшей ничего хорошего, – ты не выполнил свою работу, и я не выплачу тебе ни цента, пока ты не закончишь её.

Несколько секунд Стив пребывал в растерянности.

– Эй! Куда ты прячешься? Смотри мне в глаза, когда я с тобой разговариваю! – приказным тоном сказал начальник.

Уэбс напомнил Стиву его отца. 'Такой же тщеславный, самовлюблённый, никчёмный кретин'. Стив почувствовал, как в его крови закипает ярость. 'По какому праву он оскорбляет меня?' Весь его страх внезапно улетучился. Стив недоумевал: как он вообще мог бояться этого мерзкого человечишку? После всего пережитого им в Нижнем Мире, Уэбс казался жалким и ничего не значащим насекомым.

Стив резко посмотрел Уэбсу в глаза – и встретился взглядом с айгом. Немигающие фиолетовые глаза смотрели на него с укоризной, губы беззвучно шевелились, бесконечно повторяя какую-то фразу. Как он мог забыть! У любого разговора всегда был безмолвный свидетель. Стив невольно отпрянул и отвёл глаза в сторону.

Уэбс, решивший, что Стив испугался его угроз, засмеялся:

– Не отворачивайся, – сказал он, – я ещё не закончил!

Это было его ошибкой. Стив резко встряхнулся, злоба перехлестнула через край и обрушилась вниз, сметая всё на своём пути. Кулаки сжались так, что ногти впились в ладони. Он размахнулся и со всей силы ударил Уэбса в лицо. От удара Уэбс потерял равновесие и с глухим стуком, словно мешок с овощами, упал на пол. Беспомощно распластавшись, он испуганно смотрел на Стива, словно сброшенный с Олимпа греческий бог, ещё не забывший героического прошлого, но уже осознавший свою смертность.

– Стив, ты чего?

Но Стив не позволил ему опомниться, подскочив, он ударил его ещё раз, затем ещё и ещё. Вначале Уэбс пытался позвать на помощь, но всякий раз его крик захлёбывался от очередного удара. Стив бил его руками, пока они не начали ныть, а затем ещё пару раз ударил ногами.

Стив ещё никого не бил в своей жизни, и сейчас от изнеможения и нервного напряжения был готов упасть рядом с Уэбсом. Однако он нашёл в себе силы устоять на ногах и даже заглянул Уэбсу в глаза. Айг всё ещё смотрел из них, а увидев Стива, оживился, словно ожидая продолжения.

– Ну и сука же ты! – прошипел Стив. Трясущейся рукой он взял со стола бутылку и плеснул виски в разбитое лицо начальника.

– Хлебни, легче станет, – он не знал к кому обращался, к айгу ли, к Уэбсу или к ним обоим, но ему было всё равно.

Сил кричать у Уэбса уже не было, и он еле слышно захныкал от боли.

Ярость прошла, и Стив остался один на один со страхом. 'Нужно как можно скорее убираться отсюда!'

Поставив бутылку на стол, он подошёл к двери. Осторожно открыл её, выглянул в коридор и огляделся: к счастью, все служащие уже ушли, и на этаже было пусто. Быстро выскочив, Стив закрыл дверь, перевернул табличку с надписью 'Не беспокоить' и со всех ног рванул к лестнице.

Он бежал до тех пор, пока тяжёлые стеклянные двери бизнес-центра не захлопнулись за ним, и, лишь оказавшись на улице, остановился, пытаясь отдышаться. Шедшие мимо люди взглянули на его измученный вид, но тут же отвернулись, спеша по своим делам. Он стоял, уставившись на асфальт, не в силах поднять глаза, пока не осознал, что бесконечно тянуть он не сможет. Он знал, что увидит, но не думал, что это настолько сведёт его с ума. Из глаз толпы на него смотрели айги, отрешённо-равнодушные их лица, тем не менее, излучали интерес: исследователи Нижнего Мира изучали его.

С самого верха небоскрёба сорвалась капля, она проделала немалый путь, увлекаемая вниз силой земного притяжения, прежде чем упасть в лужу перед Стивом.

Последняя капля.

– Эй вы! – крикнул Стив полным отчаяния голосом, – оставьте меня в покое! Что вам нужно?! Хватит меня изучать, я не лабораторная крыса!

Айги не обратили никакого внимания на его крик, но люди начали оглядываться, некоторые крутили пальцем у виска, кто-то остановился, чтобы поглазеть на психа. Что было дальше он помнил смутно, словно отдельные снимки: айги, его рука, сжимающая пистолет, выстрелы, крики. Он стрелял пока не выпустил весь магазин, но и после этого продолжал рефлекторно нажимать на пусковой крючок. Айги падали, но снова вставали, а люди оставались лежать, и возле их тел на мокром асфальте расплывались красные пятна. В глазах у Стива стемнело, и он потерял сознание.

10

Над головой – ржавое солнце, под ногами – сухой колючий песок. Стив идёт по бескрайней пустыне, раскинувшейся от края неба до края. Его ноги увязают в песке, но он продолжает идти к бесконечно далёкой линии горизонта. Он не помнит, сколько времени прошло: день, месяц, год – если время вообще существует здесь. Он вообще ничего не помнит. Его мучает жажда, глаза воспалены. Наконец, силы оставили его, и он падает. Сначала на колени.

Первое правило пустыни: никогда не останавливайся, и ни в коем случае не падай. Иначе уже никогда не встанешь. Где-то в глубине своих воспоминаний Стив знает это, мысль, такая же далёкая, как линия горизонта, и такая же бесполезная.

Но ему всё равно. Между одним шагом и тысячей шагов нет никакой разницы, если знаешь, что не сможешь сделать тысячу первый.

Кто-то загораживает солнце. Стив поднимает глаза, перед ним стоит человек в плаще и шляпе, лицо его закрыто. Наверное, он стоит спиной. Контуры фигуры размазываются и снова становятся резкими.

– Кто ты? – спрашивает Стив, его язык сухой как песок.

– Я? Я это ты, разве не узнал? – голос был хриплый, но живой и уверенный. – Почему ты не слушал айга? Неужели тебе не жаль Яну? Она ведь так хотела стать человеком. Ты разочаровал меня, Стив. А ведь я так рассчитывал на тебя. Мы все на тебя рассчитывали, но ты всё испортил. И теперь ты умираешь.

– Я не знаю о чём ты, – прошептал Стив, – я ничего не помню... И что же мне делать?

– Если бы я знал, то не был бы здесь, – усмехнулся человек. – Следуй своим желаниям.

– Но я ничего не желаю, – Стив заплакал, но слёзы высыхали у него на лице, – я лишь хочу пить!

Он упал на спину и... открыл глаза. Солнце превратилось в тусклую лампу под потолком, Стив лежал на жёсткой кушетке, его руки и ноги были пристёгнуты ремнями.

– Воды, – прошептал он еле слышно.

Чьи-то руки приподняли его голову и поднесли стакан с водой ко рту. Стив начал жадно глотать воду, захлёбываясь и кашляя. Когда стакан отняли от его губ, он, наконец, осмотрелся. Его кушетка стояла у самой стены, в противоположной стене была железная дверь. В комнате были двое полицейских и человек в белом халате и маске, закрывающей лицо, – врач.

– Что со мной? – спросил Стив, – где я?

Полицейские переглянулись.

– А ты разве ничего не помнишь? – первый полицейский посмотрел на него с недоверием.

– Не всё, – сознание Стива было чистым и ясным как безоблачное небо, и лишь несколько странных теней играли бесконечно далеко у самого горизонта.

– Вчера ты застрелил десять человек, – сказал его коллега. – Десять выстрелов – десять трупов. Да ты, мать твою, снайпер!

Небесный купол рухнул на Стива, рассекая его память острыми осколками. События прошлого дня замелькали перед глазами чёрно-белыми кадрами киноплёнки. Плёнка почему-то казалась пожелтевшей у краёв, словно много лет пролежала в сыром хранилище. Лишь человеческая кровь была цветной – красной. Стив зажмурил глаза и стиснул зубы от внезапной судороги.

Один из полицейских подошёл к нему:

– Итак, парень, ты обвиняешься в убийстве десяти человек и жестоком избиении своего начальника. Ты имеешь право на адвоката, на суд, имеешь право хранить молчание, иначе всё, что ты скажешь, может быть использовано против тебя в суде.

– Он жив? – спросил Стив.

– К твоему счастью, жив, – ответил полицейский, – отделался шоком, переломами рёбер и ушибами.

– Развяжите меня, – попросил Стив, обращаясь скорее к врачу, чем к полицейским. По неясной причине Стив сразу проникся к нему доверием, хотя и не видел его лица.

Полицейский шепнул врачу:

– Он не опасен?

– Нисколько, – сказал тот, – я вколол ему такую дозу успокоительного, что он и мухи не обидит. При всём желании.

– Эй, Билли, иди развяжи его, – сказал полицейский своего напарнику.

– Ну, смотри у меня, сукин сын! – Билли пригрозил Стиву кулаком, прежде чем направиться к нему. – Только попробуй что-нибудь выкинуть!

– Пожалуйста, закройте ваши глаза! – взмолился Стив и зажмурился, боясь встретиться взглядом с нависшим над ним полицейским. – Я вам всё объясню!

Полицейские недоумённо переглянулись, а врач резко скосил глаза:

– Сделайте как он просит, – сказал он, – иначе у него снова начнётся истерика. Мне лишние проблемы не нужны.

– Хорошо... – протянул Билли, надевая тёмные очки.

Развязанный Стив уселся на кровати в позе лотоса, прислонился спиной к стене, его голова кружилась. Он принялся растирать занемевшие руки и ноги, изредка поглядывая на полицейских.

– Надеюсь, я вам больше не нужен, – врач посмотрел на полицейских, мельком взглянул на Стива и быстро вышел из камеры.

– Рассказывай, меткий стрелок, – полицейский взял стул и сел прямо перед Стивом.

– Вы мне всё равно не поверите, – Стив опустил глаза и сжался, – вы решите, что я псих. Я бы и сам не поверил, если бы мне рассказали. Но, клянусь вам, я говорю правду.

– Ты рассказывай, а верить тебе или не верить – не твоя забота, и даже не наша, пусть этим суд занимается.

– Всё началось примерно месяц назад, – начал Стив, – меня разбудило своим взглядом странное существо...

Полицейские переглянулись. Билли хмыкнул. Вскоре на их лицах заиграли улыбки. Когда Стив начал рассказывать про реку крови и кровавые заросли у её берегов, полицейский прервал его.

– А в глаза ты почему не смотришь?

– Потому, что они смотрят из человеческих глаз на меня. И из ваших глаз они смотрят, а я не выношу их взглядов.

– Кто они? – спросил полицейский.

– Айги, существа из Нижнего Мира. На самом деле они не из Нижнего Мира, но...

– Лучше расскажи, зачем в людей стрелял.

Стив замолчал, задумался на минуту.

– Я в айгов стрелял, – сказал он наконец, вперив глаза в стену.

– Ясно. Ты записал, Билли?

– Да, – отозвался его напарник.

Полицейский сунул Стиву бумагу:

– Распишись здесь.

Стив послушно расписался и продолжил разглядывать стену мутным взглядом. Полицейские вышли из камеры, охранник закрыл за ними дверь.

– Похоже, он конченый псих, – сказал первый полицейский, так и не назвавший своё имя.

– Ну да, или псих, или прикидывается. А может, всё сразу, – засмеялся Билли, – представляешь заголовки в газетах: 'Псих прикидывался психом и оказался им'!

Они пошли прочь, их голоса и шаги становились всё тише, пока не умолкли. Стив остался один. Несколько минут он смотрел перед собой пустым взглядом куклы, затем кое-как встал, подошёл к умывальнику и, открыв кран трясущимися руками, начал жадно пить холодную воду. Напившись, он несколько раз умыл лицо, смочил руки и ноги, после чего сходил в туалет и залез обратно на кушетку.

Его сознание пульсировало, то проясняясь, то вновь погружаясь в серый туман.

'Что они мне вкололи?'

Рано утром Стива разбудил охранник, принёсший кашу в алюминиевой миске. Она была пресной и хрустела на зубах. Ещё недавно Стив не взглянул бы на неё, но сейчас он был слишком голоден, чтобы привередничать.

После завтрака его сразу же забрали двое охранников и увели в соседнее здание, в комнату для допросов. Тело ныло и плохо слушалось его, а мысли напоминали клубок ниток. Охранникам пришлось придерживать Стива, пока он шёл.

Через десять минут дверь открылась и в комнату вошёл молодой человек в чёрном костюме, его глаза были надёжно скрыты зеркальными очками.

– Добрый день, мистер Уэлш, – сказал он, – я агент Хэйлис, теперь ваше дело будет вести ФБР. В моём лице.

Агент придвинул стул к столу и сел на него.

– Мне сказали, ты не можешь смотреть в глаза, поэтому просишь носить солнечные очки. – он указал пальцем на оправу.

– Спасибо, я правда не могу смотреть в глаза.

– Не расскажешь, почему?

– А вам разве не сказали?

– Я хочу услышать лично от вас, мистер Уэлш.

Стив украдкой взглянул на агента и отвёл глаза. Хэйлис был не старше Стива, а, возможно, и младше. У него были изящные черты лица, высокие скулы, густые чёрные волосы, светлая немного бледная кожа. Гладкая и чистая она выглядела естественной и здоровой, в отличие от болезненной бледности Стива. А мягкий голос агента был так же красив, как и его внешность. Сдержанно вежливый образ и немного надменные манеры резко отличали его от местных полицейских и охранников. Глядя на него, Стив ощутил острую зависть.

'Вот каким я должен был быть, и каким уже никогда не стану!', – подумал он, и сердце его сжалось от боли и обиды.

– Ну так что? – Хэйлис постучал пальцами по столу.

– Это очень длинная история, – сказал Стив.

– А мы никуда не спешим, – агент положил на стол маленький диктофон, нажал на кнопку записи и откинулся на спинку стула. – Итак, мистер Уэлш, я вас внимательно слушаю.

За несколько часов Стив рассказал агенту всю необычную историю, начиная с появления айга и заканчивая расстрелом людей на улице. Умолчал он лишь о человеческой крови в Яне. Когда Хэйлис заменил последнюю кассету, Стив был выжат как лимон и еле шевелил языком.

– Вы можете чем-либо подтвердить ваши слова? – спросил агент.

Стив покачал головой.

– Ясно, – Хэйлис кивнул, – значит вы рассказываете совершенно неправдоподобные вещи и хотите, чтобы мы поверили вам на слово?

– Ну...

– Ни фотографий, ни предметов – ничего. Неужели у вас не возникло желания запечатлеть их на плёнку или взять с собой на память?

– Я как-то не подумал, – Стив сам удивился, почему эта идея не пришла ему в голову. – Всё произошло так внезапно...

– Зря, мистер Уэлш, – сейчас они бы вам очень пригодились.

– У меня была грязная одежда и останки куклы, – вспомнил Стив, – но я их сразу выкинул. Хотел поскорее забыть обо всём и вернуться к нормальной жизни.

Хэйлис взглянул на часы.

– Хорошо, на сегодня мы закончили, – он выключил и убрал диктофон. – Боюсь, вам понадобится очень хороший адвокат.

– Что вы обо мне думаете? – вдруг спросил Стив, когда агент уже подошёл к двери.

– Что я думаю? – Хэйлис оглянулся на него. – Я думаю, что вы или псих, или прикидываетесь, чтобы избежать наказания. Но в любом случае с головой у вас явно не в порядке.

Едва он вышел из комнаты, как в неё сразу же вошла молодая женщина. На вид ей было около двадцати четырёх.

– Меня зовут Кэролайн, я ваш адвокат, – сказала она запыхавшимся голосом и вывалила на стол папку с бумагами. Резкие движения и нервный голос выдавали её волнение.

– Ой, простите, я забыла надеть очки! – она полезла в сумочку. – Где же они? А, нашла!

Стив взглянул на неё с жалостью. Наконец, Кэролайн закончила приготовления и села напротив.

– Стивен, должна вам сказать, что прогноз по вашему делу очень неутешительный, но я попробую сделать всё возможное...

– Я знаю, я сам юрист, в некотором смысле, – перебил её Стив, – и прошу вас, не называйте меня Стивеном.

– Ой, прошу прощения, а как мне к вам обращаться?

– Стив, ну или мистер Уэлш.

Подумав немного, он добавил:

– Вы смогли бы прийти завтра? У меня был допрос, и голова ужасно разболелась.

– Конечно, эээ... Стив, – сказала она, – я как раз лучше ознакомлюсь с вашим делом.

Собрав вещи, Кэролайн вышла из комнаты, после чего охранники увели Стива в камеру.

Оказалось, адвокатом ему назначили молодую выпускницу после практики, а Стив был её первым клиентом. Однако, несмотря на неопытность, она со всем усердием взялась за его дело. Кэролайн планировала строить защиту на невменяемости своего клиента и уговаривала Стива помочь ей. Но он не соглашался. 'Я же нормален! – твердил он. – И хочу, чтобы мне верили!' В конце концов он сказал ей: 'Делайте как считаете нужным, только оставьте меня в покое'.

Несколько раз его вызывал Хэйлис, он выяснял подробности и задавал разные вопросы, часто одни и те же, но в разных формах, пытаясь запутать Стива и поймать его на лжи.

В свободное время, коего у него теперь было в избытке, Стив лежал в своей камере и рисовал. В один из таких дней, когда он пытался, правда, не очень успешно изобразить одного из монстров, встреченных им в Нижнем Мире, внезапно лязгнул замок, и железная дверь в камеру открылась.

– Заключённый Уэлш, к вам посетитель, – сказал охранник.

'Кто бы это мог быть?' – подумал Стив.

Он нехотя слез с кровати, натянул серую куртку и последовал за охранником. Второй охранник шёл сзади него, позвякивая ключами.

Длинные узкие коридоры без окон, по которым его вели, напомнили Стиву бесконечные подземные лабиринты Нижнего Мира, созданные неизвестно кем и неизвестно когда.

Комната для переговоров распахнула перед ним свои двери. Серые облупившиеся стены нагоняли тоску и уныние, совершенно не располагая к общению.

– У тебя пять минут, – сказал охранник и вышел.

Стив подошёл к стеклу и встретился глазами с Кэтти, они одновременно сняли телефонные трубки, холодный металл обжог его лицо.

– Стиви! – услышал он знакомый голос, искажённый треском и хрипами электронных нервов. – Как ты? Все только о тебе и говорят! Здорово ты отделал нашего шефа, знаешь, мне его совсем не жалко, ну... разве что самую капельку. Он слишком нагло приставал ко мне последнее время. В газетах пишут, что ты убил десять человек, неужели это правда? Я не могу поверить...

– Спасибо, что пришла, – тихо сказал Стив, – я не ожидал, правда. – Он взглянул на неё в последний раз, повесил трубку, резко встал и, не оглядываясь, направился к выходу.

– Ну как, поговорили? – спросил один из охранников.

Стив кивнул.

– Какая красотка! Я бы на твоём месте использовал всё время.

Придя в камеру, Стив лёг на кровать и как обычно уставился в потолок. Несмотря на отсутствие физических нагрузок, чувствовал он себя ужасно уставшим.

11

Кэролайн настаивала на невменяемости своего клиента и скорейшей психологической экспертизе, впрочем, Хэйлис и так планировал её провести в ближайшее время.

Через несколько дней, в одиннадцать часов утра за Стивом пришли. Но повели его не в комнату для допросов, а в противоположное крыло. Они остановились возле двери с номером 127, постучали и, открыв дверь, завели в неё Стива. В кабинете за полированным деревянным столом сидел невысокий коренастый человек лет пятидесяти в белом халате. У него было круглое лицо и короткие зализанные волосы цвета соломы. Он разбирал лежащие на столе медицинские бумаги.

– Наручники? – спросил один из охранников.

Человек на мгновение прекратил изучение журнала.

– Оставьте, пожалуй, – сказал он и снова нырнул в журнал.

Охранники вышли, оставив Стива наедине с врачом.

– Садитесь, – сказал он, не отрывая взгляда от бумаг. – Меня зовут доктор Циммерман, судебный психиатр. У нас с вами будет долгий разговор.

Стив подвинул стул и сел напротив врача.

– Ну, рассказывайте с самого начала, – он посмотрел на Стива, и тот встретился со своим отражением в зеркальных очках.

– Понимаете, – замялся Стив, – я уже третий раз рассказываю свою историю разным людям. Может вы просто зададите мне вопросы?

Врач улыбнулся:

– Обязательно задам, но сначала я хочу услышать вашу историю лично от вас. Таковы правила, мистер Уэлш. Так я смогу лучше разобраться в вашей проблеме и вынести правильное решение.

Стив вздохнул и начал рассказывать. Доктор Циммерман внимательно слушал его, время от времени делая пометки в журнале.

В отличие от полицейских, не скрывавших своих насмешек, доктор Циммерман вёл себя совершенно иначе. Он спокойно слушал Стива, изредка задавая ему вопросы. Конечно, Стив не надеялся, что психиатр поверил его рассказу, но ему казалось, что он по крайней мере серьёзно относится к его словам.

Когда Стив дошёл до встречи со своим начальником, психиатр оживился:

– Значит, он напомнил вам вашего отца?

– Немного.

– И поэтому вы его избили?

Стив нервно вздохнул и сжал пальцы.

– Нет, не поэтому! А потому, что он кусок дерьма, который позволял себе слишком много. – Он выдохнул и продолжил уже спокойно: – В его глазах я увидел айга. Не выношу, когда встречаюсь с ними взглядом. Я хотел, чтобы ему тоже было больно, конечно, глупая мысль, айг всё равно бы ничего не почувствовал, но я тогда об этом не думал.

– А что было дальше?

– Я испугался и побежал вниз, мне хотелось как можно скорее уйти... как можно дальше... – Стив говорил всё медленнее, – но оказавшись на улице, я посмотрел людям в глаза... Я знал, что не нужно было так делать...

Он замолчал, задумался на мгновение и резко сказал:

– Я не хотел их убивать, я стрелял в айгов!

Врач взглянул на часы.

– Спасибо, мистер Уэлш, пожалуй, на сегодня мы закончили. – Он снял трубку с телефона, набрал внутренний номер:

– Это Циммерман, можете его забрать, – сказал он. – Нет, ещё не ознакомился. Да, хорошо, я сейчас приду.