Текст книги "Долгожданное возвращение"
Автор книги: Ариадна Нежинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
Ариадна Нежинская
Долгожданное возвращение
– Уважаемые пассажиры. Просьба пристегнуть ремни. Наш самолет совершает посадку в городе-герое Москве в аэропорту Шереметьево-2. Температура в Москве девять градусов выше нуля. Спасибо!
Это сообщение прозвучало еще несколько раз на иностранных языках.
Стюардесса всем мило улыбнулась, кокетливо одернула свою коротенькую юбочку и вышла из салона. Пассажиры заволновались, стали пристегивать ремни.
Москва. Долгожданное возвращение. Возвращение через столько лет. Что ждет его здесь? Владимир взглянул в иллюминатор. Москва встречала его хорошей погодой: солнце, ясное, голубое небо.
Ему до последней минуты не верилось, что он возвращается. Решение вернуться зрело очень давно. Но невозможно было бросить налаженный бизнес. Он искал пути перевода своего дела в Москву и нашел. И еще раз Владимир убедился в том, что если чего-то очень сильно захотеть и стремиться к этому, то все получится.
И вот теперь он возвращался. Но не к кому-то, а к себе. К своему детству, юности. Может, он сможет найти себя… Где и когда он себя потерял? Трудный вопрос. Но пришло время разобраться. Пришло время вернуться на родину. Вернуться домой. Лучше поздно, чем никогда… «Хватит философствовать», – подумал он.
Владимир пристегнул ремень и приготовился к посадке. В самолете стоял гул. Плакал ребенок, мама безуспешно пыталась его успокоить. Какой-то пассажир изрядно напился, и стюардесса несколько раз подходила к нему с просьбой перестать горланить песни. Но тому, видимо, нравилось, когда хорошенькая стюардесса в короткой юбочке подходила к нему. Только после того, как она пообещала встретиться с ним на земле, подвыпивший господин, в предвкушении свидания, умолк. Самолет выпустил шасси и мягко коснулся посадочной полосы.
Владимир быстро получил багаж, прошел таможенный контроль. Выйдя из здания аэропорта, он взял такси, назвал адрес и откинулся на сиденье. Он как-то странно себя чувствовал. В желудке тянуло, сердце учащенно билось. Владимир с жадностью глядел в окно такси, будто пытаясь насытиться видом изменившейся Москвы. Новые красивые здания, хорошо одетые люди, дорогие машины. Он не узнавал Москву, даже воздух, который он вздохнул полной грудью, выйдя из аэропорта, показался ему чужим и незнакомым. Но он был рад, что вернулся. Он находился в предвкушении новой жизни, новых впечатлений. Впереди – масса дел, огромное количество планов.
Офис под фирму помогли найти друзья, завтра уже надо начинать обустройство. Голова кружилась от списка первостепенных задач. Но Владимир был полон сил, как никогда. Он уже набросал на бумаге, что следует сделать действительно в первую очередь. Но имелось еще одно крайне важное дело, связанное с некогда очень близким ему человеком. Но Владимир не знал, с чего начать, или просто боялся, что уже опоздал. Он во многом опоздал на много лет. Голова заболела от мыслей, роем проносившихся в голове. Он спросил у водителя такси разрешения закурить и с удовольствием затянулся. Как ни странно, от проникновения в легкие табачного дыма, голову слегка отпустило. «Вот что значит многолетняя привычка!» – подумал он.
Доехали очень быстро. Он даже не заметил, как машина затормозила у дома, где когда-то он жил с родителями. Владимир расплатился, взял чемодан (остальные вещи должны были прислать из Германии позже), вышел из такси и… замер.
Его двор очень изменился. Здесь оборудовали детскую площадку. Ярко выкрашенные качели, карусели, деревянный резной домик с горкой радовали глаз. А раньше… Скрипучие, но такие любимые качели, песочница, в которой всегда почему-то было мало песка. И он с ребятами бегал в соседний двор и маленькими ведерками перетаскивал песок в свою песочницу.
Владимир огляделся по сторонам. На месте бывших пятиэтажек высились новые дома. Его дом почти не изменился. Правда, старые окна почти у всех жильцов были заменены на пластиковые. На двери подъезда появился домофон.
Владимир пошел к подъезду, но войти оказалось не так-то просто: ключа от домофона у него не было.
На его удачу, к подъезду подошла девушка. Она обвела взглядом хорошо одетого мужчину и кокетливо улыбнулась.
– Вы в гости? – спросила девушка.
– Я здесь живу, но ключ забыл, – зачем-то стал объяснять Владимир.
– Странно, я вас раньше не видела, – проговорила она и приложила магнитный ключ к домофону.
В подъезде теперь сидела консьержка. Но, к счастью, в тот момент, когда Владимир вошел, ее на месте не оказалось, поэтому не пришлось объяснять, кто он и что он здесь делает. В лифте девушка продолжала разглядывать незнакомца, но у него не осталось ни сил, ни желания не то что общаться, а даже улыбаться. Попутчица вышла раньше и явно была разочарована его невниманием.
Владимир подошел к своей квартире, позвонил. Его должна была там ждать соседка тетя Света. Ему так и передали – тетя Света. Странно, конечно, но отчество ее, похоже, мало кто знал. Все это время она следила за квартирой.
Владимир услышал шаги за дверью. Ему показалось, что сейчас она откроется – и он увидит свою маму. А за ней, с трубкой во рту, будет стоять отец. Дверь открылась, на пороге стояла незнакомая женщина. Может, Владимир и видел ее раньше, но совершенно не помнил.
– Здравствуйте, – сказала женщина и улыбнулась. – Вы Владимир? Я вас ждала.
– Здравствуйте, да, это я. А вы тетя Света. Простите, не знаю вашего отчества.
– Не важно. Я привыкла, что меня все тетей Светой зовут. Проходите, проходите.
Войти в квартиру родителей, в которой не появлялся уже почти пятнадцать лет, оказалось сложно. Ноги не слушались.
– Вам просили передать конверт.
Соседка взяла с полки в коридоре конверт и подала его Владимиру. Внутри лежали ключи от машины и записка от его друга Алика: «С приездом! Машина во дворе. Рули аккуратно, не лихачь!»
– Владимир, если вам что-то надо, вы обращайтесь, не стесняйтесь. Я в соседней квартире.
– Спасибо вам огромное!
Владимир остался стоять в коридоре.
– Я вернулся надолго. Навсегда, – сказал он вслух. Здесь все так же, как и прежде. Только уезжал он на два года, а оказалось… Родители были тогда еще живы. – Старики мои, любимые, вот и вернулся ваш блудный сын, – с грустью произнес он.
Звонок мобильного телефона отвлек его от воспоминаний.
– Алло, дружбан, ты на месте? – Алик, похоже, нашел бы его даже на том свете.
– Привет! Прибыл! Только что в квартиру зашел, а ты уже звонишь, – удивился Владимир.
– Конечно! Еле тебя дождался! Отлично, что ты уже на месте! Бросай чемодан и быстро к нам. Людочка уже стол накрыла. Водочка в холодильнике, закуска на столе. Кстати, с машиной все в порядке? Все нормально?
– Да, ключи мне передали. Машину еще не видел. Но думаю, все в порядке. Спасибо. Смогу ли по Москве водить, вот в чем вопрос?! Я словно в тумане. Может, мне вообще сегодня лучше не выезжать?
– Не дури! Переведи дух – и в путь. Ты что, забыл? Я же заботливый, я карту в машину положил. Так что давай спускайся и тихонечко рули в нашу сторону. Заблудишься, звони. Понял? Отдохнешь окончательно у нас. К тому же о многом поговорить надо. Мне твой совет нужен, да и отчитаться о проделанной работе я перед тобой должен.
– Ладно, Алик, хорошо. Выйду минут через двадцать. Хочу немного в квартире побыть. – Владимир замолчал.
– Я понимаю, Володь. Хорошо. Ждем.
Владимир убрал мобильник и заглянул в комнату родителей. Здесь ничего не изменилось. Запах в квартире тот же. Такой родной. Сердце защемило, глаза защипало. «Осталось только заплакать, – подумал он. – Старею. Тяжело стало справляться с эмоциями».
Владимир повернулся и пошел в свою бывшую комнату, сел на диван. Посидел немного, потом подошел к книжному шкафу. Его книги: Цветаева, Ахматова, Жюль Верн, Марк Твен, Дюма, Конан Дойл, Эдгар По… У них дома всегда была большая библиотека. Он провел рукой по переплетам. Ему показалось, что они теплые. Сколько раз он перечитывал эти книги…
На полке стоял альбом с фотографиями. Он взял его и вернулся на диван. Открыл. Со старых снимков на него смотрели родители, молодые, счастливые. Он перевернул страницу. Вот он маленький на руках у матери; с удочкой рядом с отцом. Вот где он первоклассник, с большим букетом цветом. А тут уже намного старше – высокий, худой, с едва намечающимися усиками.
Владимир закрыл альбом, положил его обратно на полку. Подошел к письменному столу, сел. Тут он делал уроки, готовился к институту… Он провел рукой по поверхности стола и вдруг ощутил какую-то шероховатость. Точно! Он же сам нацарапал циркулем первую букву ее имени! Владимир ласково очертил пальцем букву. Как много времени прошло с тех пор… Была любимая девушка, родители, друзья…
Родителей уже давно не стало. Любимая девушка живет с другим мужчиной, друзей из прошлой жизни почти не осталось. Поэтому и возвращаться домой его не тянуло. Не к кому было возвращаться.
Воспоминания нахлынули горькой волной.
* * *
Владимир служил в армии, когда пришло известие о том, что он остался один. Письмо запоздало, на похороны он не успел. Сразу после этого он получил сообщение, что его девушка собралась замуж. Возвращение домой потеряло смысл. Родители, любимая девушка – все ушли, все его оставили… Воспоминание о былой любви обожгло сердце. Столько лет прошло, а он все еще помнил ее…
Владимир был парнем толковым, смелым, амбициозным. Ему предложили остаться в Германии, по месту службы. Владимир и остался. Думал на время. Хотел заработать немного денег и вернуться. А сам… Начал работать, оброс друзьями, связями, женился.
Да и было ли ему к кому возвращаться? А может, он сам обманывал себя все эти годы? Ведь Владимир до сих пор помнил ее, свою Галю. Но после того письма, в котором говорилось, что у нее есть жених, что она собирается замуж, он запретил себе думать о ней. Но ведь написала ему это не она, а та, другая. И почему он поверил? Впрочем, тогда он мог поверить. Это потом жизнь научила, что сначала надо проверять, а потом уже делать выводы. Со временем боль утихла, и остались только светлые, милые сердцу воспоминания.
Тогда Галочка была совсем еще девочкой, такой же юной, как и он. Он помнил ее огромные, почти черные глаза, которые в сочетании со светлыми волосами казались безумно красивыми. Она, наверное, уже давно замужем, есть дети…
А он? Женат был. Детей нет. А что у него есть? Хорошая работа – теперь уже в Москве, деньги на счету, квартира, машина, большой жизненный опыт за плечами. Не так уж и мало. А еще есть истосковавшееся по любви и нежности сердце.
Нет, ангелом Владимир никогда не был. Мог выпить, был порой несдержан. Как он относился к женщинам? Как к легкой добыче? Иногда. Влюблялся ли по-настоящему? Думал, что да. А на самом деле? Прожили десять лет вместе, а вспомнить нечего. Пьянки, гулянки, секс, часто не с ней. И у нее, часто не с ним. Пустота! Пустота и больше ничего. Ладно, хватит. От этих мыслей вновь заболела голова. Сколько можно себя гнобить?
Владимир встал и пошел на кухню. Налил в стакан воды из-под крана, выпил залпом. Стало чуть легче. Надо брать себя в руки и жить. Жить, чтобы не было за себя стыдно.
Владимиру исполнилось тридцать пять лет. Высокий, крепкий, он не являлся киношным красавцем, но женщины всегда обращали на него внимание. В нем чувствовались сила и мужественность. Стоило Владимиру пошевелить пальцем или подмигнуть, девицы были готовы идти с ним в любом направлении. Как правило, все заканчивалось банальным сексом в номере гостиницы или в квартире у друзей. Иногда секс-путешествие было длинным, иногда коротким. Все зависело он настроя, желания и, конечно, от партнерши. Но после ухода очередной секс-попутчицы наступал самый счастливый момент.
Владимир часто думал, а есть ли на свете женщина, об уходе которой он бы жалел. Может, его бывшая жена? Нет, точно не она. Да, она красива, сексуальна, но он устал от нее. Очень устал. Наполовину итальянка, наполовину русская, Лючия была неуправляема. Владимиру, бесспорно, нравилась ее неуправляемость в сексе, но когда в повседневной жизни в него летели разные предметы и слышалась брань на двух языках… Порой сдержаться оказывалась сложно. И, чтобы не устраивать драку, приходилось в срочном порядке покидать «семейное гнездышко». И тогда начинались его секс-приключения. А желающих развлечься всегда предостаточно. Взгляд Владимира пронизывал насквозь, раздевал. Женщины таких любят.
Знакомых у него было много. В основном по бизнесу, но с некоторыми связывали крепкие дружеские отношения. Встречались в жизни Владимира и те, кто пытался его подставить, кинуть, но они со временем отсеялись. Он их отсеял, прекратил раз и навсегда общение с ними, и все. Остались только самые верные друзья, самые надежные и преданные. А вот женщину такую он так и не встретил. Нет, встретил давно, но потерял.
* * *
Владимир вышел из дому и без труда отыскал машину. В салоне лежала карта автомобильных дорог Москвы. Владимир включил музыку и стал смотреть, как ему проехать до дома Алика. Володя включил зажигание, и машина плавно тронулась с места. Владимир свернул к Шаболовке. Дорога была свободной, только солнце мешало, ярко светило в глаза. Солнцезащитные очки он взять не догадался.
Владимир ехал, украдкой поглядывая по сторонам. Москва очень изменилась, многие места он не узнавал. На душе стало теплее, но все еще немного тоскливо. Он был дома, но еще не до конца осознал это. Не до конца прочувствовал. Он словно видел себя со стороны. Еще утром он находился в другой стране, в другой жизни, а теперь уже едет по Москве. Странно.
Владимир проехал мимо женщины, которая показалась ему смутно знакомой. Светлые блестящие длинные волосы. Походка. Женщина мимоходом взглянула на него. Бездонные темные глаза. Неужели она? Не может быть. Просто видение, навеянное воспоминаниями. Но, проехав мимо, он решил оглянуться. Солнце будто специально светило в глаза, мешало разглядеть женщину. «Надо остановиться», – подумал он. Но не успел.
Владимир как-то неловко вывернул руль. Это солнце явно было всему причиной. Машина, потеряв управление, врезалась в столб. Не сильно, но не удачно. Владимир почувствовал резкую боль в голове, и солнце пропало…
* * *
Да, весной действительно дышится и видится все по-другому. И настроение совсем другое. Хочется ярче нарядиться, накраситься, влюбиться! Сердце и душа будто оттаивают после зимы и раскрываются, словно бутоны цветов, навстречу солнцу и любви.
Галина вышла из здания роддома. Ее смена закончилась. Галина на несколько секунд замерла на ступеньках, потянулась, подняла голову вверх. Небо голубое-голубое. Ни облачка. Она помотала головой, провела рукой по волосам, вытащила из прически шпильки. Тяжелые светлые волосы густой золотой волной рассыпались по плечам и заблестели под лучами весеннего солнца… Прохладный ветерок слегка потрепал их. Галина стала спускаться по ступенькам.
Она работала старшей медсестрой в роддоме уже пять лет. Уставала ужасно. Работы было много, но она свою профессию очень любила. Галина сама часто принимала роды. Особенно тяжелые. Помогать женщинам в таком святом и нелегком деле – являлось ее призванием. Уже в восемнадцать лет Галя знала, чем хочет заниматься. Путь к профессии был не легким, но она никогда не унывала. Она твердо знала, что темные полосы когда-нибудь закончатся и начнутся светлые. Работа приносила удовлетворение, отвлекала от грустных мыслей. Еще во время учебы Галя находила в работе утешение. Однокурсники считали ее неразговорчивой, занудой. Но она такой не была. Просто навалились проблемы, которые могла решить только она. В свою жизнь она пускала немногих. А свободное время, которое выдавалось не так часто, Галя посвящала дочери, книгам и профессиональной литературе.
* * *
Выйдя с работы, Галина радовалась весеннему солнышку, радовалась тому, что дома ее ждет Леночка, ее дочь, которой скоро исполнится пятнадцать лет. Молодая мама взрослой дочери. То, что она хорошо выглядит, Галина знала. Она была среднего роста, довольно стройная, красивые светлые волосы, большие темные глаза. Глаза красивые, но грустные. Ей часто это говорили. А когда пытались познакомиться, то предлагали избавить ее взгляд от грусти. Она лишь улыбалась и шла дальше. Да, за ней частенько пытались ухаживать. Но заводить романы на работе ей не хотелось. Но однажды пришлось уступить. Природа взяла свое.
Анатолий Петрович работал в роддоме анестезиологом. Он был красив, умен, опытен. Пациентки, несмотря на то что попадали в больницу в интересном положении, начинали машинально строить ему глазки. А что уж говорить о молоденьких медсестрах? Они заигрывали с ним, не скрывая своих планов на его счет. От Анатолия Петровича веяло уверенностью, спокойствием, его голос звучал низко и проникновенно. Его руки были сильными, но очень нежными. В общем, в роддоме Анатолий Петрович являлся признанным секс-символом. Секс-символ роддома! Смешно звучит, но так оно и было! Галину всегда интересовало, знал ли сам Анатолий Петрович об этом.
Но анестезиолог долго и упорно ухаживал именно за Галиной. Его не привлекали молоденькие, хорошенькие медсестрички. Ему сразу же понравилась Галина, эта зрелая женщина с умными глубокими глазами, прекрасными волосами и стройной фигурой. Ему нравилось с ней разговаривать, и имелась в ней какая-то тайна, которая так притягивала его. Галина была умным и глубоким человеком, и, как оказалось позже, страстной и темпераментной женщиной. Вернее, именно он смог раскрыть в ней эти качества.
Ухаживать за Галиной Анатолию Петровичу пришлось довольно долго. Он наблюдал, как она общается с пациентками, их родственниками, персоналом. Галина всегда была приветлива, мила, любезна. А к новорожденным у нее вообще было особое отношение. Она, словно родная мать, нежно брала их на руки, подолгу смотрела на них. Анатолий Петрович удивлялся, что у нее всего один ребенок. И сама Галина порой казалась ему маленькой девочкой, которую хотелось, приласкать, погладить по голове, успокоить. Анатолий Петрович, боялся своих чувств, своего отношения к Галине. Он был женат. И роман, вспыхнувший внезапно, поначалу испугал его. Он никогда раньше никем не увлекался, кроме своей жены, являясь примерным семьянином с внешностью плейбоя.
Галина не любила рассказывать о себе. Анатолий знал только, что она живет одна с дочерью, родителей потеряла давно. Муж? Вроде в разводе. Она никогда о нем не говорила и пресекала все его попытки завести разговор на эту тему.
Анатолий Петрович Галине тоже очень нравился. Ей было приятно, что именно на нее он обратил свое внимание, что именно за ней стал ухаживать. Но у Анатолия Петровича, по мнению Галины, имелся один серьезный недостаток: он был женат и разводиться не собирался. А Галине, как женщине свободной и одинокой, хотелось других отношений. Ей не нравилось запираться с Анатолием у себя в кабинете, опасаясь, что в любой момент кто-то придет, позвонит или привезут роженицу с тяжелыми родами. Ей не нравилось проводить с ним время и в квартире его друга. Но короткие встречи наполняли ее тело и душу радостью. Анатолий был прекрасным любовником, нежным и чутким. У него было сильное, крепкое тело. Он мог заниматься любовью очень долго, доводя и Галину, и себя до полного изнеможения. Может, ей хотелось, чтобы он был с ней всегда? Жил с ней как муж? Может, она ревновала его к жене? Галина не могла ответить на эти вопросы. Единственное, что она знала точно, это то, что она не должна его полюбить, не должна прикипеть к нему телом и душой. Ей не хотелось больше страдать, хотелось просто жить.
В роддоме Галину уважали, и она не ощущала, что кто-то сплетничает за ее спиной. Молоденькие медсестры ей завидовали. Анатолий Петрович был завидным кавалером. Но завидовали не злобно, а больше с восхищением. Они удивлялись, что у нее взрослая дочь, а сама она выглядит словно ее старшая сестра.
Галина по природе своей была женщиной серьезной и строгих правил. Она всегда мечтала о нормальной семье, где есть мама, папа и дети. Где нормальные, добрые отношения. Но в ее жизни такой семьи не было. Осталась только мечта и надежда, которая таяла с каждым годом. Поэтому ее душа рвалась, а сердце плакало. Но тело хотело любви и ласки, и она не устояла перед Анатолием Петровичем. Желание оказалось настолько сильным, что бороться с ним Галина уже просто не могла. Она устала, от борьбы морали и простого человеческого желания любить и быть любимой. К тому же, как врач, она знала, что воздержание исключительно вредно для здоровья. Так что, оставив надежды на замужество, Галина полностью отдалась страсти. Анатолий был с ней ласков, дарил цветы, приглашал пообедать. Он любил ее, любил по-своему. И она радовалась этой любви. Ведь любому живому существу нужны внимание и тепло. Тепло человеческой души и тела. Нужна любовь!
Любовь… Она была только однажды в ее жизни. Ее первая любовь… Галина часто вспоминала ту их единственную ночь. Она до сих пор помнила его руки, его запах. Очень часто на улице или в метро ей казалось, что вот он прошел. Ей везде мерещился его силуэт. Однажды она побежала за каким-то молодым человеком, напомнившим ей Владимира. Догнала его, схватила за рукав. Но, увы, это оказался не он. Пришлось извиняться. А молодой человек предложил познакомиться.
Постепенно, особенно когда в ее жизни появился Анатолий, воспоминания стали посещать ее реже, словно решили не мучить и не терзать ее больше. Нельзя загонять себя в прошлое. Надо жить настоящим и стремиться в будущее.
* * *
Галина решила не садиться в автобус, а пройтись немного пешком. Настроение было прекрасное. Завтра выходной. Можно отоспаться, сделать что-то по дому, пообщаться с дочерью. Да и уроки проверить не помешало бы. Лена училась неплохо, но все равно требовался контроль, а иногда и легкий пинок.
Навстречу шли прохожие. Зимнюю темную одежду почти все сменили на светлую и радостную. Головные уборы убрали подальше в шкаф, девушки облачились в короткие юбочки, то тут, то там мелькали голые животы. У многих молодых девушек был пирсинг. Галину это всегда очень удивляло. Она не могла понять, зачем прокалывать свое тело. Ведь можно украсить себя иначе. Есть столько украшений. Галина уже начинала подумывать, что у нее устаревшее понимание жизни. Поэтому, когда Лена попросила у нее разрешения проколоть вторую дырку в ухе, Галина не только дала согласие, но и сама пошла вместе с ней и проколола себе уши. Результат ей понравился. В общем, жизнь продолжалась.
Мимо проехала красивая синяя машина, переливаясь на солнце перламутром. Галина взглянула на нее. Ей показалось, что водитель автомобиля как-то странно посмотрел на нее. «Весна», – с улыбкой подумала Галина.
Вдруг позади раздался скрежет тормозов и глухой удар. Галина резко обернулась и увидела, что машина врезалась столб. Та самая, красивая, синяя. Галина быстро направилась к ней. Вдруг нужна помощь? Водитель был в машине один. Он сидел, потирая ушибленный лоб.
Галина наклонилась к окну. Потерпевший повернул голову, посмотрел на нее и моментально вылез из салона.
– Это ты! Точно! Я не ошибся! – воскликнул он и улыбнулся.
Галина смотрела на мужчину и не могла поверить своим глазам. Не может быть! Он! Володя! Конечно, он изменился, седина чуть тронула его темную шевелюру да появились легкие морщинки у таких когда-то любимых глаз.
– Боже мой! Володя! – Ее голос предательски задрожал. Она подумала, что это наваждение какое-то. Такого просто не бывает! – Как же так… Ты… здесь… – Галина не знала, что сказать. Сердце готово было выскочить из груди.
– Понимаешь, я тебя увидел. Я мимо проезжал. Представляешь? В Москве. Чтобы так встретиться! – Владимир говорил отрывочно, чувствовалось, что он тоже жутко волнуется. Он взял ее за руки. – Я только приехал. А ты не изменилась, все такая же красивая. Только глаза…
– Грустные, – сказала она за него.
– Да, грустные. Галчонок, неужели это ты?
Его взгляд скользил по ее лицу, волосам, фигуре. От этого ей стало жарко, воздуха не хватало. Галина кивнула. Ей хотелось плакать. То ли от счастья, то ли от горя. Она боялась спросить, приехал он один или с семьей? Почему только сейчас? А может, и не нужны никакие вопросы? Зачем они? Вдруг его ответы сделают ее совершенно несчастной…
Галине не хотелось больше страдать и плакать. Она почти все забыла. Но с появлением Владимира прошлое накатило на нее жгучей волной, волной боли, разочарования и тоски. У нее возникло желание развернуться и бежать прочь. Она только-только почти все забыла…
– Галчонок, ну что ты? – Он увидел слезы в ее глазах, почувствовал дрожь ее тела.
– Ничего. Сейчас пройдет, – пробормотала Галина, не отрывая от его лица своих бездонных глаз.
Владимир привлек ее к себе. Так они и стояли, обнявшись. Их обходили люди. Некоторые оборачивались и улыбались. А кто-то, поглощенный своими собственными заботами и проблемами, не обращал на них ни малейшего внимания.
– Как голова, болит? – справившись со слезами, забеспокоилась Галина. Она слегка отстранилась от Владимира и подняла глаза к его лицу.
– Ничего, нормально! Главное, я тебя встретил! До сих пор поверить в это не могу.
– Ну, и куда ты теперь в таком виде? – спросила Галина, рассматривая шишку у него на лбу.
– Я ехал к другу, но планы мои коренным образом изменились. И все благодаря тебе. Думаешь, я отпущу тебя сейчас? Никогда! Я позвоню другу, он не обидится. Ты можешь уделить мне время? Я боюсь, что ты видение и сейчас исчезнешь. Мне о многом надо с тобой поговорить… Я так часто представлял нашу встречу, а сейчас просто теряюсь, не знаю, как вести себя, что говорить!
– Я тоже не знаю. Но я не призрак. Скорее, видение – это ты! Пропал внезапно, затем также и появился.
– Ты вспоминала меня? Думала обо мне?
– Зачем ты задаешь такие вопросы?! – воскликнула Галина. – Что ты хочешь услышать? Что я страдала, плакала, спала в обнимку с телефоном в ожидании твоего звонка? По нескольку раз в день бегала к почтовому ящику? Пыталась отравиться? Чуть не сошла с ума? Что ты хочешь услышать? Что?
Галя не хотела так реагировать, но сердце разрывалось. Она поняла, что любит его до сих пор. Ее чувство спало глубоко внутри, куда она загнала его. Загнала подальше, чтобы не мучило, чтобы не терзало невыносимой болью. И зачем, зачем он только появился вновь?
– Галчонок, прости! Нет, что я говорю. Какое прощение… Как можешь ты простить меня? Как? – Он вновь прижал ее к себе, крепко обнял. Он чувствовал, как она дрожит. Как тогда…
– Что? Что ты хочешь услышать? – снова спросила она. – У меня к тебе тоже масса вопросов. Почему не отвечал на мои письма? Почему ни разу не позвонил, не попытался отыскать, объяснить. Почему?
– Я писал, честно, писал. Потом мне пришло письмо, что адресат выбыл. Я тогда написал Раисе. Помнишь Раису? Ты с ней больше не общаешься?
Упоминание о Раисе больно резануло сердце Галины.
– И что тебе ответила… Раиса? – осторожно спросила она.
– Что твой дом снесли и вас расселили. Она обещала мне помочь найти тебя. Потом сообщила, что ты нашла жениха и собираешься замуж. И что я мог сделать? Мы были так молоды. Мы так много друг другу не сказали. Как же все глупо! – Владимир опять крепко прижал Галину к себе.
– Надо же, вышла замуж… – повторила она почти шепотом. – Значит, если бы не авария, если бы я не проходила мимо, ты не стал бы меня искать? Ведь не стал бы? – спросила Галина уже громко, резко отстраняясь.
– Стал бы, – честно признался Владимир. – Конечно, стал бы, но чуть позже. Я прилетел только сегодня.
– Да, для одного дня слишком много впечатлений, – сказала Галина. – И хочется верить, что ты действительно стал бы искать меня. Но только вопрос как?
– Не знаю. Но стал бы обязательно. А может, мы можем все исправить? Если только… – Он замолчал.
– Если только что?
– Прошло столько лет, ты не одна?
– Нет, не одна. С дочерью. – Галина подняла голову и посмотрела прямо ему в глаза.
– Сколько ей лет?
– Скоро пятнадцать.
– А это не…
– Могла быть. Но…
– Ясно. Дочь – это хорошо. Такая же красавица, как ты?
– Лучше. А ты? Один?
– Да, свободен, как ветер.
– Это твое обычное состояние, – тихо проговорила Галина.
– Ты можешь поехать ко мне? Другу я позвоню. Нам надо поговорить. Так невозможно – стоять на улице обсуждать что-то, вспоминать. Мимо люди ходят. А мы же не вчера расстались. Почти полжизни прошло. Поехали, – попросил Владимир, трогательно глядя ей в глаза.
Галина молчала. Просто смотрела на него и молчала. Мыслей в голове не было, только пустота. Но пустота приятная, такая теплая и расслабляющая. Ей вдруг показалось, что мира вокруг нет. Есть только они двое. Два человека, мужчина и женщина, стоящие посередине дороги. Ей вдруг стало хорошо и очень спокойно. Она кивнула.
– А дочь тебя отпустит? – с улыбкой спросил Владимир.
– Отпустит.
Галина вдруг все решила. Она не могла вновь потерять его. Пусть ей снова будет больно, она готова. Она не могла уйти от него сейчас. Она не могла насмотреться на него, ей хотелось вдыхать его запах, хотелось прикоснуться к его телу. Галя знала, что это случится между ними. Это должно произойти. Она искала тех же ощущений с другими мужчинами, но найти так и не смогла. Даже с Анатолием. Она желала Владимира, но одновременно и боялась. Тогда она была такая молодая. А сейчас?
Галя подняла на него свои бездонные глаза. А если посмотреть на это с другой стороны? Он объявился через столько лет и просто позвал. А она, как собачонка, сразу и побежит? Она всегда шла за ним, как собачонка. Так что же изменилось теперь? Она стала старше, но не счастливее. Так стоит ли ломаться сейчас?
– Я поеду с тобой. Поеду! – твердо произнесла Галина. – Только твоя машина заведется?
– Думаю, да. Сейчас проверим. Садись. – Владимир распахнул перед ней дверцу.
Галина и раньше ездила на иномарках, сейчас этим редко кого можно удивить. Но в этой машине, в этом салоне, пахло им: аромат дорогого мужского одеколона плюс его запах. У нее закружилась голова, будто она выпила. Как все странно. Пока Владимир разбирался с поломкой, Галина все не могла поверить в то, что это происходит наяву. Она сидит в его машине, словно не было этих долгих шестнадцати лет. Она с ужасом подумала, что бы произошло, если бы она задержалась на работе? Или он бы ее не узнал? Или, к примеру, она могла перекрасить или подстричь волосы? Галина помотала головой, чтобы отогнать от себя все эти мысли.
Галина решила позвонить дочери. Она достала телефон и, не отрывая взгляда от Володи, набрала номер:
– Ленусь, привет!
– Приветик!
– Как дела в школе?
– Мам, все отлично. Не спрашивали. Так что двоек не нахватала, – засмеялась Лена.
