Текст книги "Секрет Виктории (СИ)"
Автор книги: Archie Kamski
Соавторы: Ада Квинн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
– Слушай, я могу умыкнуть у тебя колечко? – вдруг спросил Феликс.
Вика удивленно посмотрела на безымянный палец правой руки, а затем на своего начальника.
– Да, конечно, но зачем…?
– Не бойся, верну через пару дней.
Улыбнувшись, Вика отдала возлюбленному кольцо. Они еще какое-то время поворковали, а затем Боровицкий отправился в свой кабинет. Он только пришел, а значит с отцом еще не виделся. На это указывал и тот факт, что Феликс ничего об этом не рассказал.
Через некоторое время Виктор Боровицкий лично спустился на этаж сына. Пройдя по приемной он остановился у стола Вики, бросив на нее свой взор стервятника. И что же он увидел? Отсутствие кольца. Коробки. Кажется день намечался не такой уж и плохой.
– Доброе утро, – улыбнулась Вика.
– Уже покидаете нас? – без единого намека на вежливость спросил Виктор.
Девушка пожала плечами.
– Переезжаю в проектный отдел. Повышение.
Виктор слегка нахмурился. Не такого расклада он ожидал, но это все еще лучше, чем ничего.
– А ты молодец, девочка. Далеко пойдешь.
Убирая очередную папку в коробку, Вика замерла, поднимая глаза на отца Феликса.
– Прошу прощения?
– Ты все поняла, не притворяйся. У себя? – Виктор кивнул на дверь.
– У себя, – буркнула Вика себе под нос, вернувшись к своим делам.
Кивнув, Боровицкий-старший скрылся за дверью, а Вика подхватила коробку и отправилась обживать свой новый кабинет.
Феликс что-то набирал на клавиатуре. Услышав звук открывающейся двери, в первую секунду он хитро улыбнулся, ожидая, что Вика снова по нему соскучилась. На пороге действительно возник человек, чье имя связано с «победой», но совсем не тот, которого Феликс ждал.
– Чего тебе? – сухо спросил он.
– Я тоже рад тебя видеть, – отозвался отец, – Долго будешь от меня бегать?
Пройдя по кабинету, он отодвинул ближний к столу сына стул и сел на него. Отодвинувшись от монитора, Феликс взглянул на него, сложив руки в замок у лица.
– Вижу, ты взялся за ум, – продолжил Виктор.
– Что ты имеешь в виду?
Виктор кивнул на дверь.
– Кольцо у девчонки забрал.
Боровицкий-младший усмехнулся.
– Его нужно выкупить и вручить в более романтической обстановке. Как полагается.
Феликс решил больше не скрывать тот факт, что изначально все было игрой, тем более что отец его прекрасно все понимал. Услышанное совсем не понравилось Виктору, это был видно по его лицу и все нутро Феликса начало ликовать от этого.
– Решил жениться на секретутке? Потрясающе! Браво! Сначала мой сын угодник моделей, теперь женится на колхознице. Что дальше?
– Не смей так говорить о моей невесте, – буквально прорычал Феликс и Виктор, не выдержав, ударил по столу кулаком.
В этот самый момент Вика вернулась в приемную, забыв свой пиджак на спинке стула. Услышав удар, она вздрогнула и ноги сами повели ее к двери. В кабинете творилось что-то нехорошая и она должна была быть в курсе. Вдруг ей придется ворваться в кабинет и защитить Феликса?
– Ты вообще читал бумаги, которые привез из Парижа? Или ты с девкой этой весь день кувыркался?
Зам директора «Авторы» смешливо пожал плечами.
– Обращу твое внимание, что ты самолично отправил Вику в Париж со мной. Смею напомнить, что я был против.
Виктор вновь хотел ударить по столу, но сдержался.
– Да, одна из грубейших ошибок моей жизни. Так читал?
Феликс развел руками.
– Не парле по-французски.
– Тогда я тебя просвещу, дружок. Там написано, что они отказываются от всех наших предложений. А знаешь почему? А потому что ты, черт возьми, не явился ни на одну деловую встречу! НИ НА ОДНУ!
Феликс тоже начал меняться в лице. Отец часто любил говорить с сыном, как с полным идиотом, зная, что его это оскорбляет и раздражает.
– Во-первых, я на них бывал. А, во-вторых, помимо меня там был твой партер, Игорь Рудковский, если помнишь такого. Так вот он сказал, что они и без меня прекрасно справятся.
Виктор ударил себя ладонью по лбу. Феликс вообще впервые в жизни видел, чтобы отец так себя вел.
– Скажи мне, ты на Марсе живешь? Или, может быть, в информационном вакууме? Я расторг все отношения с ним две недели назад! Я потому и послал тебя в Париж, чтобы ты переманил этих лягушатников к нам! Рудковский нехило нас опрокинул и мы должны были спасать «Аврору»!
Феликс не мог поверить своим ушам. Собственно, как и Вика, стоящая за дверью. Выходит, что этот Рудковский молчал как крыса, творя свои делишки за спиной у людей, которые подняли его из грязи, пользуясь отсутствием достоверной информации у своего прямого оппонента.
– Все настолько плохо? – спокойно спросил Феликс, уже думая, что ему делать.
– Да, сынок, все настолько плохо.
– Чего же ты тогда меня не предупредил?
– Да потому что я думал, что тебе есть хоть какое-то дело до «Авроры», до компании, которая вскоре будет принадлежать тебе! А ты позабыл обо всем, как только очередная проститутка раздвинула перед тобой ноги!
Феликса переполняло неконтролируемое желание вскочить с места и как следует вдарить отцу по лиц, лучше посредством пощечины, чтобы этот старикашка пришел в себя и осознал с кем и как он разговаривает. Его отцу, казалось, не было дело ни до сына, ни до его чувств, он видел только свою «Аврору», свои денежки. Да, он ведь всегда таким был, с самого начала. Феликс помнил, как в одиночестве рыдала его мать, когда отец пропадал на работе, постоянно повторяя, что старается на благо семьи. Только вот Виктору было невдомек, что нужны его семье не деньги и не роскошная жизнь, а отец и муж.
Боровицкий-младший поднялся со стула, пока не совсем понимая что он собирается делать, но отец тут же урезонил его громким «сядь» и Феликс сел, все еще будучи погруженным в свои размышления.
– Ты помнишь Картункова? – спросил Виктор.
Феликс посмотрел на него, возвращаясь в реальность.
– Конечно помню. Последний фуршет был в честь вашего нового проекта.
– Да-да, так вот, он предложил нам слияние. И ты должен понимать, что сейчас для «Авроры» это как спасательный круг.
Феликс рассудительно покивал. Предложение действительно звучало заманчиво.
– И у него лишь одно маленькое условие. Ты должен жениться на его дочери Кире. Это усилит наши отношения и сделает деловой союз более надежным. Она уже согласилась.
Шумно выдохнув, Феликс спрятал уставшее от этого тяжелого разговора лицо в ладони. Ему казалось, что он разговаривает со стеной.
И тут Вике все стало ясно. Ясно, зачем Феликс забрал кольцо и почему не рассказывал ей о том, что говорит его отец. Потому что сказочка подходила к концу. Потому что он собирался жениться на этой Кире.
К горлу тут же подступил ком и девушка поспешила удалиться в уборную, пока никто не застал ее в таком виде.
– Ты не слышишь меня? Я люблю Вику и собираюсь жениться на Вике. Хочешь ты этого или нет. Сам разбирайся со своей Кирой, ты тоже не женат, в конце концов. Можешь ей компанию завещать, если хочешь. Меня мое положение и так устраивает.
Виктор расхохотался даже не дослушав слова сына до конца.
– Меня умиляет твое поведение, сынок. Ты очень здорово ломаешь комедию и притворяешься, будто не понимаешь что происходит и что на кону. Ты женишься на Кире и точка.
– Нет, и точка.
Виктор медленно и спокойно поднял руки, поправляя запонки, а затем вновь обратил свой взор на сына.
– В таком случае расклад следующий: ты уволен и девка твоя уволена. Прямо сейчас снимаешь с себя всю одежду, потому что она была куплена на деньги МОЕЙ компании. Трусы, так и быть, можешь оставить. Кладешь на стол телефон, ключи от машины, освобождаешь квартиру и шуруй куда хочешь. На съемную квартиру в Мытищах, например. Или в Саратов, как тебе больше нравится.
Феликс бесстрашно усмехнулся, глядя на отца.
– Напугал. Ты прекрасно знаешь кто я. Прекрасно знаешь, что Вика – отличный специалист. Мы найдем работу за пять минут. У любого твоего конкурента.
– Ах да. Ты тоже прекрасно знаешь кто Я и как Я могу перекрыть тебе кислород. Ни одна забегаловка в пределах Московской области не возьмет тебя и твою шлюху даже в качестве мойщиков полов. Ты можешь прикрываться любимы связями, но не забывай, что эти люди стоят за мной, а не за тобой. Кого из нас они послушают?
Ярость снова подкатила к лицу, заставив его покраснеть как помидор. Не хватало только пара из носа, как у разъяренного быка. Отец действительно мог оставить их с Викой без гроша и без возможности выжить в Москве. А ехать в Саратов…Феликс никогда бы не выдержал такого позора. Но ведь выход есть всегда, правда?
– Что я должен делать? – процедил Боровицкий-младший сквозь зубы, наблюдая за противной улыбочкой на губах его отца.
Глава 26. "Цена".
Вика всегда считала, что «рубить с плеча» это не выход и не лучший метод. Но иногда это единственный способ избавить себя от мучений, ведь одно дело когда твою голову «отпиливают» ножовкой, а совсем другое когда отсекают с одного размаха. Если выхода все равно нет, то любой из нас предпочел бы второй вариант. Да, возможно ее решение и ее поступок, как всегда, были глупыми и импульсивными. Но это был тот самый случай, когда она совсем не хотела проверять свои догадки и ждать, когда из нее сделают игрушку и затащат в это болото так глубоко, что выбраться уже не получится.
Сейчас она словно наблюдала за ситуацией со стороны и дивилась сама себе. Поверить в такую чушь. Повестись на все эти сладкие песенки в ее уши. Как маленькая девчонка, честное слово.
Ничего никому не сказав, Вика сделала что должна была и ушла домой посреди рабочего дня. Хотя, вряд ли теперь этот роскошный пент-хаус можно было считать домом. Сидя на кровати в спальне она разглядывала чемоданы, которые в приступе ревности собрал ей Феликс. Оказалось, что они были практически пустыми. Наверное он просто поленился или делал все впопыхах, но даже этот жест теперь, как казалось Вике, многое ей объяснял.
Сейчас ей безумно хотелось с кем-нибудь поговорить. Хоть с кем-то. Перекидывая телефон из руки в руку, ловя экраном соленые слезы, она рассуждала кому бы ей позвонить. И список оказался ничтожно малым: мама да Феня. В первом случае ее ожидает ушат сквернословия и ярлык «я же говорила», а, во втором, охи, ахи, а также горячая новость, о которой весь офис узнает уже через пять минут.
Но тут экран загорелся сам собой, принимая вызов. В первую секунду Вика чуть не выронила телефон от неожиданности. Ей звонил Стас. Первым порывом было выключить телефон к чертовой матери, а лучше вообще выбросить его в окно. Но затем она поняла, что сейчас ей звонит единственный незаинтересованный человек, который может поддержать ее без лишних вопросов.
Вытерев мокрый экран об юбку, Вика нажала зеленую трубку и приложила телефон к уху.
– Алло? – произнесла она.
Голос Стаса явно звучал чуть веселее.
– Привет. Я просто звоню узнать как у тебя дела.
– Не очень… Ты как? Как сын?
– Собираем деньги на операцию, динамика положительная. Но ты лучше скажи что у тебя стряслось? Ты…ты плачешь…?
Вика несколько раз хлюпнула носом. Как же ей сейчас хотелось разрыдаться, но она не хотела так сильно нагружать и без того загруженного Стаса своими проблемами.
– Да так, мелочь. Можно просьбу?
– Господи. Да что угодно! Давай я приеду. Ты где?
Вика помотала головой, словно Стас мог видеть ее.
– Нет, приезжать точно не нужно.
– Так что за просьба?
– Скажи, пожалуйста, что у меня все будет хорошо. Что у меня все получится.
На том конце провода раздался печальный глубокий вздох. На секунду Вике показалось что Стаса тоже пробило на слезу.
– Ты это из-за меня, да?
– Стас! Просто скажи это! Пожалуйста!
Еще один вздох.
– А разве может быть иначе? Ты приехала из глубинки, закончила ВУЗ, покорила Москву. Ты все это сделала сама, без чьей-либо помощи. Да я в жизни не видел человека сильнее тебя. Так что что бы у тебя там не стряслось, ты эту стену лбом прошибешь, как и всегда.
Вика слегка засмеялась сквозь слезы и кажется даже услышала улыбку Стаса.
– Не знала, что ты видишь меня именно такой.
– Теперь знаешь.
На некоторое время между ребятами воцарилась тишина.
– Спасибо. – Вдруг сказала Вика.
– Да было бы за что…
– За все спасибо. За сегодня и за вообще.
– Вик, я всегда здесь для тебя. Запомни это.
Ничего не ответив, девушка положила трубку и выключила телефон, принявшись заниматься намеченным.
Зайдя за Викой без пятнадцати шесть, Боровицкий узнал, что она давно ушла, несколько часов назад, никому ничего не сказав. Что на этот раз? Феликс нахмурился. Над ним сегодня явно все решили поиздеваться. День и так выходил хуже некуда, теперь еще это. Попытавшись дозвониться блондинке, он услышал в трубке приятный женский голос, сообщивший, что «аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Еще лучше! Сейчас, для блага этой девчонки, ей стоит ждать Феликса дома в каким-нибудь супергорячим сюрпризом. Иначе он за себя не отвечает.
И дома его действительно ждал сюрприз. Только немного иного плана. Пустые полки, отсутствующие чемоданы. Боровицкий не мог понять разыгрывают его или нет. Телефон Вики по-прежнему был отключен. И раз она все забрала, где ее искать он точно знал. Для скорости мужчина взял свой Мустанг и помчался в Мытищи нарушая все возможные правила и игнорируя знаки. Он понятия не имел в какой квартире живет эта несносная, он же никогда там не был. Но он запомнил подъезд. Да, вечерок становился все веселее и веселее.
Квартира за квартирой. Человек за человеком. И вот, примерно минут через тридцать и через несколько этажей его настигла удача. В дверях стояла его возлюбленная с жутко опухшими глазами.
Вика попыталась захлопнуть дверь, но Феликс, как всегда, оказался сильнее. И какого черта она не посмотрела в глазок?!
– Что тебе надо? – спросила Вика, глядя на ввалившегося в прихожую Боровицкого.
– Какого черта я тебя должен по всей Москве искать? Что за фокусы?
– А-то ты не знаешь, – отозвалась Вика, пройдя в комнату.
Она так хотела избежать этого разговора. Но теперь Феликса из квартиры не вытолкать, значит придется потерпеть.
Все еще не понимая что за чертовщина творится вокруг, он резко вбежал вслед за девушкой и, схватив ее за руку, развернул к себе.
– Ты можешь толком объяснить что происходит?! – это был еще не крик, но уже что-то близкое.
Вырвав свою руку, Вика повернулась к дивану, продолжив манипуляции со своими вещами.
Нахмурившись, Феликс отошел от нее и плюхнулся на второй диван, оглядевшись. О да, знакомый антураж. Привет от Андромеды.
– Я не уйду, пока ты не ответишь.
Швырнув в чемодан очередную вещь, Вика повернулась к мужчине.
– Я уволилась. Заявление в отделе кадров.
Феликс совсем не понимал как ему реагировать на все это. Хохотать от смешной шутки? Орать из-за очередной истерики? Молчать?
– Слушай, – начал он, – если у тебя ПМС или типа того, так ты скажи. Я таблетки куплю и тебе полегчает.
Вика усмехнулась, но вышло это слишком зловеще.
– Кире своей таблетки будешь покупать.
Феликс на мгновение замер, словно прижатый к стенке старшеклассниками школьник. Он ожидал услышать что угодно, вплоть о новостях про вторжение марсиан. Но это…
– Тебе отец сказал? Впрочем, это не имеет значения. У тебя из-за этого припадок?
– Да нет. Это же так, мелочь.
Повернувшись спиной к собеседнику, девушка продолжила собирать вещи. Ох, как же Феликсу хотелось сейчас проявить свою натуру. Заорать, перевернуть чертов диван и все в таком духе. Но он понимал, что сейчас его любимой нужно совсем не это. Встав, он медленно подошел к Вике со спины и робко, словно все тот же школьник, убрав хвост с ее плеча, легонько поцеловал Окуневу.
– У меня есть план, – чуть тише проговорил он.
Развернувшись, Вика оттолкнула мужчину от себя и он снова сдержался. Хотя, лучшем «держателем» стал вид девушки, делавшей над собой последнее усилие, чтобы не зарыдать.
– План?! Ну, давай! Рассказывай!
Поправив пиджак, Феликс принялся говорить в стиле, который он обычно использовал для презентаций или переговоров.
– Я куплю тебе квартиру. Дом. Как ты захочешь. Родителей твоих в Москву перевезем. Придется потерпеть пару лет, но затем я разведусь и все будет хорошо.
Схватившись за голову, Вика проговорила себе под нос что-то похожее на «Боже, какой кошмар» и слезы сами покатились по ее щекам.
– Ты сейчас серьезно?
– Вполне.
Феликс говорил так, словно ничего страшного не происходило.
– А кольцо мое ты тоже мне потом передаришь?
– Кольцо твое. Я выкуплю его завтра.
И тут Вика расхохоталась, только смех этот был жутко истеричным. Ее поведение все больше и больше пугало Феликса.
– И по какому же графику ты будешь с нами спать? Она четные, я нечетные?
Все. Это был предел. К черту все эти уступки, если никому они тут не нужны.
– Я не собираюсь с ней спать!
– Ага, конечно! Она тут же насвистит об этом своему папочке, тот твоему и тебя заставят!
Боровицкий нахмурился. А ведь Вика была права. Ему не дадут вот так просто матросить эту Киру. В лучшем случае все будет как говорит Вика, а в худшем их вообще заставят сделать детей.
– Но зато не в Саратове, – добавила Вика, усмехаясь.
– Да, зато не в Саратове. Я предлагаю тебе роскошную жизнь с человеком, которого ты вроде как любишь. Что тебе еще надо? Назови свою цену.
Вика покивала, продолжая улыбаться.
– Смотрите-ка, как растет моя цена. Пару недель назад это было…как ты там сказал? Двадцать тысяч в сутки и удаленный компромат? А теперь квартиры, дома, машины.
– Потому что я люблю тебя и готов потратить любые деньги, чтобы ты осталась со мной.
Вика развела руками, начав откровенно кривляться.
– Не все на этом свете имеет цену, Феликс. Тебя обманули. У любви нет цены. Ты не сможешь меня купить.
Вот так всегда. Стараешься для людей, идешь на уступки, поступаешься своими принципами, отдаешь себя любви, а в ответ никакой благодарности. Да он собирается ради Вики крутить дела за спиной у отца, рискуя собой, чтобы они были вместе, жили в достатке. А она нос воротит!
– Это твоя луна, Феликс? – усмехнулась Вика.
Мужчина еще некоторое время молчал, уж сликшмо колкой оказалась фраза девушки.
– Значит ты все решила? – сухо спросил он.
– Это ты все решил.
Боровицкий не изменил выражения лица.
– Ты же понимаешь, что если я сейчас выйду из этой квартиры, то ты больше никогда меня не увидишь? Мне не шестнадцать лет и я не твой мальчик на побегушках. Больше я тебя разыскивать и унижаться не стану.
– Дверь там, – Вика указала в коридор, – хотя, подожди.
Она медленно пошла навстречу Боровицкому. И в этот момент в душе его затеплилась надежда, что она одумалась и согласна потерпеть. Ведь он же будет терпеть ради их любви.
Звонкий шлепок по лицу разрушил тишину комнаты. Боровицкий не качнулся под девичьей ладошкой, но все же слегка отвернулся по инерции.
– Все. Теперь можешь идти.
Глянув на девушку лицом, полным ярости, он прошел мимо, буквально толкнув ее плечом и, шумно захлопнув дверь, скоротечно покинул Мытищи.
Глава 27. "Порознь".
Проводя последние часы в Москве Вика не переставая хватала в руки телефон. Существует понятие фантомной боли, у нее же было что-то вроде фантомной вибрации. Ей постоянно казалось, что телефон звонит, но это было не так. В эти минуты она представляла себя Ириной Муравьевой, танцующей перед телефонными будками.
Звезды тают над Москвой
Может, я забыла гордость?
Как хочу услышать голос
Как хочу услышать голос
Долгожданный голос твой!
Позвони мне, позвони!
С другой стороны смысла в этом звонке нет. Ведь ничего нового он ей не скажет. Он придумал «план» и собирается следовать ему. Жить на две семьи и в ус не дуть. Наверное найдутся женщины, и немало, которые назовут Вику дурой. Скажут, что она обрекла себя на несчастную нищую жизнь из-за своих дурацких принципов. Как говорится: «принципами сыт не будешь». Если бы кто-то знал историю Вики целиком, наверняка бы припомнил историю Андромеды и спросил бы где ее принципы были тогда. Так или иначе, Окунева расценила поступок Феликса как предательство и что-то внутри нее надломилось в тот момент.
Родители, как и ожидалось, приняли дочь без особого энтузиазма. Сначала Вика наслушалась от матери о том, какая она дура, что Феликс сам от нее сбежал и вообще. Блондинка не намеревалась рассказывать матери правду, хотя стоило бы, ибо ей так хотелось подпортить «личико» Феликса в ее глазах. Потом мать заявила ей, что уже вся родня и весь район знает о ее свадьбе, и так как свадьба эта сорвана по вине Вики, ей со всеми и объясняться. Отец оказался куда мягче. Он просто сказал Вике что ничего другого от нее не ожидал. И на этом несчастные родители отправились на кухню выпить немного водки, успокаивая нервы из-за дочери-позорища.
После тяжелой бессонной ночи Вику разбудил звонок. Она кинулась к телефону, но на экране яркими буквами горело «Феня». Она ведь ничего не сказала подруге. Пришлось запереться в ванной, дабы родители не слышали, и рассказать Фене правду, хотя бы частично.
– Ты мне только скажи, почему я обо всем узнаю из светских хроник, а не от тебя лично?! – вопила Феня.
– Об этом уже написать успели?
– Конечно! Сама посмотри!
Убрав телефон от уха, Вика открыла поисковик и довольно быстро нашла заголовок «Аврора» меняет направление» под которым рассказывалось о новых партнерских отношениях компании с господином Картунковым, а также о свадьбе Феликса и Киры. Они уже успели побывать вместе на каком-то мероприятие, изображая влюбленную парочку. Приписка внизу гласила: «Куда исчезла саратовская секретарша остается загадкой».
– Вижу, – произнесла Вика, пробежавшись по тексту.
– Ты как вообще…?
Вика пожала плечами.
– Держусь.
– Слушай, а давай ему отомстим?! Я дам журналистам твои контакты и им все расскажешь! Его опозоришь, да еще и нехило заработаешь!
– Не нужно.
– Ну да, ну да. Ты права. Не тронь сама знаешь что, оно не завоняет. Слушай, Вик, может вернешься…? Поживешь у меня пока…
– Нет, Фень, прости. В Москву я больше не ногой…
– Понимаю. Ну, может хоть просто в гости, когда оклемаешься?
– Как оклемаюсь – обязательно.
Так прошла неделя в Саратове. Не желая сидеть у родителей на шее и порываясь как можно скорее съехать от них на съемную квартиру, Вика устроилась на работу продавцом-консультантом в магазин одежды. Позже она обязательно найдет что-то по профилю, но сейчас времени думать и воротить нос не было. И примерно в это же время она столкнулась во дворе с тем самым другом девства Мишей, который сейчас держал свою автомастерскую. Он предложил Вике сходить поужинать, чисто по-дружески, просто поболтать, повспоминать детство. Это звучало куда лучше, чем провести очередной вечер прячась от родителей в их же квартире, поэтому Вика достаточно быстро согласилась.
Пара отправилась в обыкновенную пиццерию и, глядя на все вокруг, Вике было так смешно от самой себя.
– Ты извини. Для тебя, наверное, это слишком дешевое место, – слегка улыбнулся Миша, разглядывая меню.
– И ты туда же…– вздохнула Вика.
– Нет-нет! Я без задней мысли! Так, окей, давай сменим тему! Видела кого-нибудь из наших?
– Пока не успела.
– Ну, думаю что Петров и Овечкина поженились для тебя не новость.
– Не новость, – подтвердила Вика.
– Цапенко в Испанию переехал.
Вика многозначительно покивала, уже определившись с заказом.
– А я вот развелся, – вновь улыбнувшись, Миша продемонстрировал Вике правую руку без кольца.
– Оу, я не знала… Что случилось?
– Да так, – Миша махнул рукой, – не бери в голову.
– Выходит, мы с тобой теперь оба брошенки. – Отметила Вика.
– Выходит так…
И пара весело засмеялась, впервые за все это время хоть немного сняв с себя напряжение.
***
Боровицкий мониторил в телефоне все рейсы Москва-Саратов. С одной стороны все выглядело как сопливый романтический фильм. Девушки ведь любят такое. Вот она стоит у стойки регистрации. Нет, лучше она уже идет в сторону гейтов и тут он врывается в аэропорт. Видит ее и бежит за ней. Волосы его развивает встречный ветерок, лицо освещают софиты, а на заднем плане играет красивая музыка. На него обязательно должны наброситься охранники, а он их всех, само собой, раскидает и в последний момент закричит истошное «Вика!» и она повернется. Увидит его и тут же начнет плакать. Подбежит к нему, броситься в объятия. А дальше по сценарию извинения, слова любви, стойка на одном колене и хэппи энд. Только вот в Москве не один аэропорт и Феликс даже не был уверен, что Вика собралась именно в Саратов. Может она со Стасиком своим помирилась и переезжает к нему? Да и какое вообще его дело? Он предложил выход, подходящий для всех и она его отвергла. Если она понимает, что он не может быть с ней когда ему нечего ей предложить, то Бога ради.
Неделька выдалась просто сумасшедшей. Новости снова разрывали сплетни, собирающиеся вокруг «Авроры» и его хозяев. В офисе работники вообще шептались без стеснения, бросая на Феликса взгляды стервятников. Еще бы, по их мнению он ведь использовал Вику ради черного пиара и выкинул, уволив. Заявление написанное девушкой по собственному желанию их тоже не трогало. Он ведь мог заставить ее это сделать. Влюбленные девушки часто идут на все ради мужчин. И никому из них дела не было до того, что чувствует Феликс. Хотя, по сути и ему до чувств этих людей дела не было. Он играл свою роль. Как когда-то с Викой, до того, как все у них закрутилось. Ходил с Кирой на тусовки, изображая влюбленного пацана. Только, в отличие от Вики, к этой девчонке его, странным образом, не тянуло, от слова совсем. Он находил ее ухоженной, привлекательной, даже может быть сексуальной, но зажать ее в углу, как это когда-то случилось с Викой, он абсолютно не желал, удивляясь себе самому. Кира делала ему намеки, однозначные и не очень, а он включал дурачка, делая вид что совсем не понимает к чему она клонит. Иногда, в моменты заплывания мозга от выпитого алкоголя, он смотрел на свой телефон в порыве срочно набрать Вику. Но что он ей скажет? Ничего нового. И, так как понимать его она совсем не хотела, то и смысла не было.
Сейчас Феликс стоял посреди своей спальни, завязывая галстук, который, к слову, совсем не слушался хозяина. В последнее время у него вообще все валилось из рук. В дверях комнаты возникла Кира, держащая в руках какую-то блузку. Глядя на жениха, она швырнула предмет одежды на его кровать.
– Слушай, твоя эта Вика за шмотками своими вообще не следила? Уже в третий раз что-то нахожу.
Выражение Феликса никак не изменилось. Он могла продолжил заниматься своим делом.
– Сюда ты это зачем притащила? Порви эту кофту, сожги. Или что вы бабы еще делаете с вещами соперниц?
Кира усмехнулась.
– Эта лахудра мне не соперница. Я это еще в клубе поняла, при нашей первой встрече.
Устало махнув руками, скидывая с шеи галстук, Феликс развернулся к девушке.
– От меня ты чего хочешь?
Кира захихикала, пройдя в комнату.
– Давай помогу.
Боровицкий нахмурился.
– Забыла правила? Тебе сюда нельзя.
Остановившись Кира, однако, загадочно улыбнулась.
– Супружеский долг ты тоже будешь отдавать на нейтральной территории?
Глядя Кире в глаза Феликс рассуждал лишь о том правда ли она такая тупая или просто притворяется.
– Кому должен – всем прощаю.
Кира захихикала, оценив шутку жениха.
– Мне нравится твой стиль. На людях ты чуть ли на ухо мне не мурлыкаешь, а дома весь такой непреступный, как скала. Любишь, когда женщины тебя покоряют?
– Я не люблю, когда женщины торчат в моей комнате.
Кира закатила глаза.
– Но иногда ты такой зануда. Вике своей ты тоже так говорил?
Раз уж эта девчонка затеяла этот разговор, Феликс не собирался отступать.
– Нет, Вика спала со мной.
Кира вновь слегла улыбнулась, однако увидела по глазам Боровицкого что он не блефовал, поэтому брови ее моментально съехали к переносице и теперь уже Феликсу было очень тяжело сдержаться от улыбки.
– С чего это?
– А с того, что я ее любил.
– Любил? А меня, значит, не любишь?
Феликс закатил глаза.
– Скажи мне, пожалуйста, ты реально такая дура? С чего я должен тебя любить? Твой отец продал тебя мне. Ты не моя женщина, ты мое условие контакта, не более того. Так что на счастливый брак можешь даже не рассчитывать.
Сказав это, Боровицкий решил заодно проверить теорию Вики о том, что Кира тут же насвистит своему папочке.
– Да как ты…?!
– Вот так, – усмехнулся Феликс, – правда глаза режет?
– Да я…да я отцу все расскажу! Сразу шелковым станешь!
Боровицкий вздохнул. Бинго.
– Слушай, тебе самой-то не противно от этой ситуации?
Девушка пожала плечами.
– В плену ты, не я. Если ты думаешь, что я слепая, то ты глубоко заблуждаешься. Типа я не вижу как ты убиваешься по своей Вике и всякое такое. И ведь одно мое слово и никакого брака бы не было и остался бы ты со своей секретуткой. Только вот невыгодно мне это. У тебя имя, перспективы, будущее. И я могу делать с тобой все что захочу, потому что продали тут как раз только тебя. И тебе лучше меня не злить.
Феликс сжал кулак правой руки. Жаль, что перед ним стоял не мужик. Кира как ни в чем не бывало вскинула голову к настенным часам.
– Я пошла собираться, иначе опоздаем. И ты поторопись, любимый.
С этими словами она расхохоталась и отправилась в свою комнату.
Глава 28. "Все или ничего".
С момента переезда в Саратов прошло уже три месяца. Нетрудно догадаться, что наполеоновские планы Вики касательно переезда от родителей и скорой смены работы не выдержали испытание реальностью. Так всегда бывает. То одно, то другое. Но главной проблемой стало то, что у Вики просто не осталось сил бороться. Будь ее воля, она бы переживала этот период своей жизни под одеялом, в окружение шоколада и чипсов, но в ее возрасте такая несознательность просто непростительна. Да и родители ее не те люди, при которых хотелось бы распускать нюни или делиться чувствами.
Каждое утро Вики уже давно начиналось с рассказов матери о том, как там у Феликса все круто с его новой невестой, она словно специально проверяла новости ежечасно. Поэтому не расплакаться на глазах у бессердечных родителей было для блондинки сродни подвигу. Когда их встречи с Мишей стали чаще, Вика из «неудачницы» перекочевала в «подстилку механика». Она и сама понимала, что поступает неправильно, что использует Мишу, но ей так хотелось забыться, выкинуть все из головы. Кто-то для этого использует спиртное, кто-то наркотики, а кто-то новые отношения.
После очередного свидания пара отправилась к Мише домой «посмотреть школьные фотографии». И сначала они и правда пили чай и смотрели фотки. Вика даже ненароком стала сомневаться в своей привлекательности. Ну, или в сообразительности Миши. Поэтому ей, как и всегда, пришлось брать все в свои руки. Отставив чай, она выхватила альбом из рук одноклассника и швырнула его за спину, впивших в губы удивленного мужчины, начав стаскивать с него футболку.
– Ох, спасибо…– процедил он сквозь поцелуй, —…я совсем не знал как начать…
