Текст книги "Затворник, или Вынужденное правосудие"

Автор книги: Анзор Апшев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Анзор Апшев
Затворник, или Вынужденное правосудие

Вступление

Было 5:17 утра. Ночь уступала свои полномочия зарождавшемуся дню – пятнице 17 июня 2039 года. Ночная темень стала исчезать, мало-помалу переходя в разгорающийся рассвет. На горизонте, на фоне гор, голубоватое, безоблачное небо начинало окрашиваться ярким цветным спектром. Ярко-красный, алый, лиловый – его оттенки восхищали своей явью и радовали глаз. Удивительная игра красок оповещала о восходящем Солнце.

Наступил миг предрассветной тишины, когда ночные шорохи затихают, а звуки дня еще не заиграли. Природа пробуждалась ото сна всем своим разнообразием и дивом.

Величественные горы и холмы Сихотэ-Алиня будто выстраивались в ряд, отряхивая с себя расступавшуюся мглу, горделиво возвышаясь над тайгой.

Лес, казалось, зашевелился. Все разнообразие кустарников и деревьев: сосны, лианы (лимонник, актинидия, ломонос, плющ), корейские кедры, амурские липы, маньчжурские ясени, клены, амурские бархаты, кедровые стланики, каменные березы, даурские лиственницы, аянские ели, пихты, дубы, березы, тополя, липы, амурские орехи – все словно потянулись к Солнцу, покачивая своими кудрявыми макушками. Подобное разнообразие растительного мира и обширная гамма оттенков зеленого цвета невольно навевала мысль о таинствах, происходящих в укромных его уголках. За внешнее сходство лесов Приморья с тропическими их называли «джунглями умеренного пояса».

Просыпался и животный мир этих «джунглей». Пятнистые олени, уссурийские лоси, барсуки, тигры, белки, волки, бурые медведи – стали ворочаться, высвобождаясь из сетей сна. Зашуршали насекомые: гнусы, слепни, короеды, клещи и другие представители данного класса. Засновали, суетясь, туда-сюда – рябчики, глухари, дятлы, кедровки, синицы, мешая угомониться после ночных бдений совам. Немного погодя, тайгу огласило их заливистое пение. Складывалось впечатление, что и река Уссури потекла с большим энтузиазмом.

«Вскоре эта волна пробуждения нахлынет и на город» – подумал молодой парень, находившийся в данный момент в лесу. На нем была лишь одна набедренная повязка. Он стоял, широко раскинув руки и задрав лохматую голову наверх, вдыхая могучей грудью чистый свежий воздух и слушая нарастающий гул дикой природы. «Ради подобных восхитительных мгновений стоит жить» – проговорил тихо парень, окидывая взглядом крону деревьев, их неприхотливый завораживающий узор. Он был впервые за последнее время счастлив.

***

За письменным столом, на своем рабочем месте, сидел коренастый, крепкого телосложения, среднего роста, мужчина лет сорока пяти. Его темные и взлохмаченные волосы ниспадали на округлое с правильными чертами лицо. Прямой нос и полные губы выдавали его неусидчивость и стремление к действиям; двухдневная щетина и узкие, со сверлящим взглядом, красные глаза указывали на усталость. Одет он был, как положено каждому Миротворцу, в бежевую легкую рубашку, в синие прочно сотканные брюки и черные туфли фирмы «Саламандра». Такого же синего цвета пиджак с соответствующими его званию погонами на плечах и темный изящный галстук висели на спинке стоящего рядом стула.

Мужчина, бодрствующий в столь ранний час, был не кем иным как инспектором бригады Миротворцев – Виктором Михайловым. Откинувшись на спинку стула, уперевшись ладонями в край стола он сидел неподвижно. Его глаза были устремлены в темный угол обширного помещения, куда не добирались лучи настольной лампы, размещавшейся на левом крае его стола, и лишь объемная грудь вздымалась и опускалась в такт ровному дыханию.

Виктор мысленно вернулся в недалекое прошлое – в 2017 год. В то время люди хотели верить, что добрые помыслы и мечты все же сбываются. 27 октября того года было закончено возведение небольшого особенного города. С ним связывались большие надежды. Это было одно из тех решений правительства, которое считалось действительно безупречным. Благодаря представителям власти Приморского края был осуществлен первый шаг на пути к светлому будущему, в сложившихся обстоятельствах. Люди, наконец, осознали, что они своей неразумной деятельностью уничтожают Природу, а вместе с ней и себя – Человечество. Природу, в которой оно зародилось, с которой они были неразрывно связаны в течение своего становления. И вот был построен городок на лоне природы.

Название ему дали подходящее, без долгих раздумий, – Мечта. Именно, мечта воплотилась в Мечту! На севере ее окаймляла река Уссури, протекавшая с восточной стороны через тайгу, от самых гор. На юге городок граничил также с лесным массивом, переходящим в холмистую равнину. С западной стороны простирались бескрайние долины, кое-где пересекаемые лесной цепью, деревья которой разрослись до самого озера Ханка. План местности был выбран замечательным образом!

Мечта содержала в себе необходимые и достаточные условия для процветания. Здесь имелись: затрагивающие все приемлемые интересы людей учреждения, однако, кроме заводов, фабрик и других департаментов, экологически вредных как для здоровья жителей, так и для целостности и чистоты окружающей среды.

До 2032 года город оправдывал возложенные на него надежды, внушая доверие. В его недрах текла размеренная, тихая жизнь умиротворенных благополучием жителей. Мечта распахнула двери для проживания людям разных национальностей, расс и вероисповедания. Отсутствовали какие-либо предрассудки и амбиции.

Но, не смотря на все возможные условия, этот чистый уголок впитал-таки грязные помыслы. К сожалению, людям свойственно ошибаться. Безупречных людей нет, как нет идеального мира. Реальность не бывает даже приближенной к идеалу. Самая что ни есть утопия.

С 2035 года и вовсе все пошло наперекосяк. Городок поглотила сопутствующая людям коррупция, мошенничество, разбой. Нарушения закона в различных ипостасях стали душить своей сетью удавок очередные проблески праведности и моральной чистоты.

Виктор Михайлов никак не мог понять, чего еще не хватало этим жителям, что они ступили на путь преступности. Ведь есть же места для работы. Не устраивает? Пожалуйста, на полях выращивают рис, сою, развито огородничество, садоводство. И это не подходит? Так имеются же в городе несколько точек для занятий на досуге, великолепный Дворец спорта, наконец!

Но, как известно, пути Господни неисповедимы. Инспектору ничего не оставалось делать, как искать ответы на свои вопросы самому. Собственно этим он и занимался, находясь в девятиэтажном, белом, прямоугольном здании, на входной площадке которого висела красивая табличка с надписью: «ОМОПП – Организация Миротворцев по Охране Правопорядка». Так теперь называлась Милиция. Это здание, как и все главные учреждения, находилось в центре Мечты. «Мечты, которой, по-видимому, не суждено было осуществиться»,– подумал Виктор.

Весь первый этаж занимал Участок Миротворцев (милиционеров). Огороженные стеклом кабинеты были погружены во мрак. Лишь в одном из них мерцала тусклая лампочка на столе Михайлова. Он решил просмотреть досье, имевшиеся на каждого гражданина, досье тех, кто поселился здесь с 2032 года; чтобы попытаться вычислить носителей вируса «нечисти». Это оказалось неблагодарным и кропотливым занятием, из-за которого ему приходилось работать и в нерабочее время, что он сейчас и делал.

Он опять просидел на своем рабочем месте всю ночь, перечитывая груду бумаги, и делая пометки в своем потрепанном единомышленнике-блокноте. Случайно Михайлову попалась под руки папка на семью Старковых. Она не относилась к числу тех документов, которые он пересматривал, так как супруги Старковы поселились в городке в числе первых, после его основания. Они к тому времени как раз и поженились.

Виктор не мог отложить данную папку, не прочитав ее в очередной раз. Эта семья, вместе с родившимся у них сыном, действительно была прекрасна во всех отношениях: в житейском плане, в наличии культурных, моральных и духовных ценностей. И надо же было такому случиться – именно их постигло несчастье. Перед глазами инспектора, на столе, лежало раскрытое любительское досье на их несчастного сына – Андрея Старкова.

Лишь когда первые лучи Солнца стали проникать сквозь окна в помещение, рассеивая сумрак, вернулся к действительности Виктор Михайлов. Выключив настольную лампу, он встряхнул головой, словно отгоняя нахлынувшие и поглотившие его тревожные воспоминания. Подняв руки и сладостно потянувшись, хрустя осевшим позвоночником, инспектор решил дочитать досье и закончить, на сегодня, с бумагами.

«Виктор Михайлов об Андрее Старкове:

Дата рождения – 01.09.2018 г.

Место рождения – РФ, Дальний Восток, Приморский край, Мечта.

Национальность – русский.

Рост – 178 см, вес – 78 кг, (данные на январь 2039 г.).

Брюнет с начавшейся с 17 лет проседью, после смерти родителей.

Темперамент – Флегматик-Меланхолик (интроверт).

Характер – волевой, но покладистый.

Особенности поведения: человек Востока. Преданность религиозной философии и системе психофизического тренинга Востока. Уважителен, скромен, добр, словом – воспитанный человек. Дитя природы, уважающий ее в любой ипостаси. Затворник, неразговорчив, мало показывается в городе. Помешан на чтении книг и занятиях спортом.

С 17 лет и по сей день не может оправиться от потрясения».

Завершив чтение, инспектор закурил сигарету «Наша марка»,– единственную марку сигарет, которую он употреблял. Сделав глубокую затяжку, он стал вспоминать события четырехлетней давности. Тогда Андрей испытал страшное горе, его психике был нанесен сокрушительный удар судьбой. Весной 2035 года, в тот злосчастный день, он вернулся домой с учебы в школе и обнаружил: перевернутые вверх дном комнаты, сломанную мебель и выбитые окна. Родители оказались мертвыми. Экспертиза показала – разрывы сердец от чудовищного потрясения. За отсутствием состава преступления, свидетелей и подозреваемых, через несколько месяцев дело было закрыто. Закрыто, но не для Виктора, который пытался раскрыть его для себя, для успокоения своей совести.

Докурив сигарету, бросив окурок в корзину для мусора, находившуюся под правым краем стола, Михайлов бросил взгляд на фотографию Старкова. «Надо будет навестить парня» – подумал он, убирая папку в нижний ящик своего стола.

Подойдя к окну, инспектор обнаружил, что рассвет уже вступил в свои права, и скоро городок закипит своей обыкновенной жизнью, и здание Миротворцев вновь вольется в прежнее русло рутинной работы. «Не плохо бы отведать кофейку для бодрости» – мысленно отметил он, направляясь к раковине в уборной. Часы показывали 5:32 утра.

День как день

Уже почти год как в Мечте появился загадочный герой, чья доблесть и отвага не знали границ, который творил чудеса в своем стремлении помочь людям. Этот человек появлялся, будто из-под земли, в тот момент, когда кому-либо была необходима помощь, и исчезал с глаз долой неизвестно куда. Благодаря его альтруистическому началу было предотвращено на улицах городка множество несчастных случаев, разрушений и ситуаций, которые могли кончиться летальным исходом.

Люди, имеющие честь жить в этом городе, наглым и совершенно нескрываемым образом притеснялись богатыми и зажиточными, власть имущими соратниками. Такая ситуация встречается всюду. Люди, начиная выделяться из общей серой массы простых смертных, приобретают так называемую «звездную болезнь». У них появляется мысль, что они могут стоять выше закона, им все дозволено. Не мудрено, ведь всегда можно откупиться той или иной суммой хрустящих бумажек, не неся наказания за свои противозаконные действия. Ведь закон писан, как они думают, для обывателя, для бедного трудяги, кое-как сводящего концы с концами. Этот трудяга никогда и не ропщет на судьбу и выпадающие на его долю напасти, у него и времени на это не хватает. И что обиднее всего, так это то, что служители закона никоим образом не задумываются над этим. А если и бывают у них проблески совести, так они тут же гонят их прочь. Но в строю Миротворцев, не смотря ни на что, были все же достойные блюстители порядка.

Вот именно для подобных Миротворцев объявился настоящий помощник, снимавший с них определенную долю в их нелегкой работе, в последнее время навалившейся на них особенно ощутимо. Многим хотелось узнать героя ближе, поговорить с ним, поблагодарить, наконец. Но «ангел-хранитель» был неразговорчив, неуловим и бескорыстен. Выполнив свою нелегкую работу, долго не раздумывая, он поспешно исчезал от восторженных взглядов очевидцев.

Никто даже не представлял, как выглядит из себя этот человек, и где он обитает. Горожане окрестили его разными прозвищами, не имея возможности узнать его истинное имя. Незнакомец успешно скрывал свою личность под зеленой монашеской рясой, вследствие чего он становился еще загадочнее, таинственнее. Более наблюдательные могли заметить лишь черное облегающее трико, да темную матерчатую маску на лице героя, скрывавшую его лик под зеленым капюшоном. Данная маскировка рождала в среде горожан множество различных кривотолков.

Зеленый монах, Дикарь, Спаситель – каких только названий не придумали жители города для своего героя. Но наиболее распространенным, прижившемся и особенно часто употребляемым в народе было прозвище «Затворник». Тут подразумевалась его необщительность, скрытый, вероятно, одинокий образ жизни. Общество и не подозревало, насколько точно охарактеризовало данного человека.

Жители Мечты удивлялись умению Затворника объявляться в тех местах, где назревала чрезвычайная ситуация. Вот, к примеру, в это утро рабочий день только начался, а уже в нескольких районах города видели Зеленого монаха, оказавшего своевременную помощь в свойственной только ему манере. Он предотвратил взрыв ресторана, в котором произошла утечка газа, доставил в ветлечебницу котенка с перебитыми задними конечностями, обезвредил изрядно выпившую группу молодых людей, учинивших разбой на одной из улочек города.

Зачастую Миротворцам оставалось лишь погрузить нарушителей в автомобили, провожая взглядами удалявшегося коллегу. Они бросали ему вслед мысленно слова благодарности за помощь в столь напряженные утренние часы. Многие, но далеко не все, боготворили Затворника.

***

Виктор Михайлов направлялся к Андрею Старкову, жившему на восточной окраине города. Необъятная тайга почти вплотную подходила к крыльцу его дома. Должно быть прекрасно выйти утром на крыльцо дома и окинуть взглядом лесной массив и внушающие благоговение горы! Инспектор часто навещал парня, наблюдая за тем, чтобы он совсем не раскис после смерти родителей. Инспектор был уверен, что то больше была не смерть, а убийство. Но, чтобы утверждать об этом, ему необходимы были доказательства, которых у него, пока, не имелось. Вследствие данных посещений между ними сложились дружеские взаимоотношения.

Виктора одолевали мрачные думы из-за не доведенного им до финального конца начатого расследования зловещего, безжалостного убийства супругов Старковых. Перевернутый вверх дном дом, погром, смерть двух здоровых людей от остановки сердец – никак не указывали на несчастный случай. И верить в этот вердикт мог лишь глупец.

Михайлов ехал через паутину улиц города, направляясь к ее окраине, на своей старенькой белой «Ниве 4×4». В какой уже раз он вспоминал добрым словом родителей Андрея. Старков старший являлся депутатом «Партии зеленых», его жена – членом организации по охране окружающей среды. Они ничем противозаконным не занимались, дурного не замышляли. Наоборот, прилагали все усилия, чтобы сохранить пригодным для жизни подрастающего поколения этот цветущий клочок Приморья.

И без того трудное положение России, с возросшей коррупцией, преступностью и разрухой, усугубляли нападки Америки, Англии и союзных с ними держав. Неужели не осталось ничего святого, что за жизнь достойных людей не дадут и ломаного гроша?! И к чему это привело? Андрей Старков потерял вкус к жизни, стал ко всему безразличен, перестал появляться на людях. На плаву ему остаться удалось благодаря строгой дисциплине. Парень в течение последующих трех лет, дни напролет, занимался Боевыми искусствами, медитировал, самосовершенствовался, тренируясь по 6-8 часов в день. Большую часть своего времени он проводил в лесу, в горах. Сливаясь с Природой, переняв от родителей любовь к братьям нашим меньшим, он стал обретать постепенно покой. И к 21 годам своего существования стал чаще улыбаться, вновь ощутил тягу к бытию, приобрел желание прожить свой век с пользой для общества. Старков не вдавался в подробности, но уверял инспектора, что он поработал над собой и жизнь продолжается.

Спустя 15 минут Михайлов подъехал к последнему дому на краю улицы, расположившемуся в нескольких десятках метрах от сочной зеленой стены леса. Это был обыкновенный средний дом с крышей из красной черепицы, Выстроенный из белого кирпича с фундаментом, окрашенным в черный цвет. Войдя внутрь, бросалось в глаза убранство обставленных со вкусом простенькой мебелью комнат. Прихожая, кухня, ванная, две спальных комнаты, зал, комната для гостей и небольшое помещение, оборудованное под спортзал, гармонировали между собой. Комнатные растения, спокойные светлые тона и тишина в доме располагали к себе каждого гостя.

Виктор обошел все комнаты, нигде не обнаружив хозяина дома. Окликнув Андрея несколько раз, и убедившись, что его нет, он направился к выходу. «Жаль, что я не застал парня дома. Это я неудачно заехал», – подумал он, находясь еще в прихожей. Тут инспектор услышал знакомый ему до боли треск рации, находившейся в машине. Закрыв плотно дверь, он подбежал к автомобилю.

– Повторяю: ограбление ювелирного магазина на Восьмой улице, всем патрульным проверить! – надрывался голос диспетчера из рации.

Спустя мгновение Виктор несся к указанному месту преступления. «И вообще, чем сейчас занимается этот парень? Надо бы поговорить с ним по душам», – сделал он себе пометку в голове. Через несколько минут он вдавил ногой педаль тормоза и покрышки его автомобиля жалобно завизжали перед толпой зевак, столпившихся у разбитой витрины магазина. Пробираясь сквозь них, инспектор краем уха уловил несколько фраз: «Зеленый Монах…Снова в деле…». Выбравшись из толпы, он обнаружил печальное зрелище. Множество разбросанных ювелирных ценностей на тротуаре и троих преступников. Разбитые напрочь, они, распластавшись на асфальте, стонали от нанесенных травм.

Посмотрев наверх, куда были обращены взгляды собравшихся людей, Миротворец увидел стоявшего на крыше здания, на первом этаже которого размещался ювелирный магазин, Затворника. Этот субъект в зеленом балдахине часто покидал зевак через внутренние лестницы, скрывая свой след на крышах домов. Не удивительно, так как на земле его поджидали журналисты, корреспонденты, обыватели, пытавшиеся сделать себе имя, преследуя его и желая раскрыть тайну «ангела-хранителя» города.

На мгновение, обратив свой невидимый взор на Михайлова, он исчез из виду. Виктор ощутил на себе его волевой, бесстрашный и пронизывающий взгляд. Ему стало не по себе, словно, мелькнувший на крыше и не человек вовсе, а некое мистическое существо. Оставив все находившееся на тротуаре на попечение прибывших Миротворцев, он направился к машине. Люди расходились, обсуждая между собой подвиги загадочного героя.

Виктор Михайлов вернулся в участок в 10:43. Ему необходимо было разобраться в себе и мыслях, обуревавших его.

***

Стоял полдень. Солнце находилось в зените. На фоне голубого безоблачного неба мелькали птицы, насекомые, стрекоча, петлял над городом вертолет ОКБ им. Миля Ми-2, патрулируя территорию. Солнечные блики, отражавшиеся от его стекол, слепили глаза. Жизнь городка бурлила в самом разгаре. Это лето выдалось знойным, и каждый человек, каждое животное, ощущали на себе действие этой жары. Казалось, только величественные деревья не обращали на температуру внимания. Словно великаны с кудрявыми головами, они, склонившись над землей, спасали многих в своей прохладной тени.

Виктор Михайлов сидел в кабинете комиссара Вениамина Ливакова. Ему приходилось выслушивать бессвязную речь предводителя Миротворцев.

– Я вызвал тебя вот по какому поводу, сотрудник, – говорил он. – Мне совсем не нравится, что нашу работу выполняет какой-то проходимец; в то время как кое-кто, кому за это платят деньги, занимается черт знает чем! Ты ударился в чтение всяких бесполезных папок и документов, потратил на это несколько недель кряду, сотрудник, а все так же сидишь в вонючей куче, никак из нее не выбравшись. А сколько ночей ты проводишь в этом участке, тратишь электричество и ничего путного не делаешь для обеспечения безопасности данного населенного пункта. И знаешь, что я хочу тебе сказать, а, сотрудник?..

Инспектор понял, что ничего стоящего от него не услышит. С безучастным видом, смотря на комиссара, он улыбнулся своим мыслям. Виктор и Вениамин Ливаков недолюбливали друг друга, и при каждом удобном случае комиссар, пользуясь своим превосходством в звании, отыгрывался на нем. Вот и сейчас Ливаков, распаляя самого себя, своими же словами, демонстрировал свою неприязнь к Михайлову.

Вениамин был светловолосый, высокого роста, широкоплечий мужчина 30-35 лет. Вытянутое сухощавое и скуластое лицо, светлые глаза, длинный заостренный нос, торчащие уши и тонкие губы делали его похожим на упыря. Его направили в Мечту семь лет назад. Всегда чисто выбритый, опрятный, одевающийся как говорится с иголочки, он производил хорошее впечатление на людей. Но Виктору не нравилась мрачная личность и двуличная натура Ливакова, с излишне развязным, для человека с его положением, поведением. А его излюбленное слово «сотрудник», впихиваемое, им, куда только возможно, окончательно добивало инспектора. Но Михайлов всегда держал себя в рамках приличия, считая, что людям его возраста не пристало вступать в конфликты по мелочам.

Когда инспектор снова прислушался к разозлившему себя до бешенства комиссару, то обнаружил, что того понесло уже совсем в другую сферу деятельности:

– В то время, как Россию растерзали гражданские войны, люди гибнут просто так, – ревел Вениамин Ливаков, брызгая слюной, – ты здесь прохлаждаешься и протираешь штаны дни и ночи напролет! Это ведь…

– Извини, что я вклиниваюсь в твои разглагольствования, но ты, я вижу, не прекратишь свой монолог до конца рабочего дня, – прервал его Виктор, у которого терпение было на пределе. – Скоро начнется обеденный перерыв и я просто уверен, что ты не оставишь меня голодным. Объясни мне, зачем ты меня вызвал к себе. Надеюсь не затем, чтобы прочитать лекцию о современных катаклизмах государства российского. Но прежде, ты теперь выслушай меня, – он сделал небольшую паузу, тем самым, придавая важный смысл последующим словам. – Первое. Сколько, когда я работаю и как я это делаю, тебя не касается; на то есть видимые причины. Надеюсь, что ты понял это. Второе. Я понимаю, что ты хороший, лучше всех, старше по званию; но это не дает тебе право давить на меня. Думаю, что ты и с этим разберешься. Так ведь, сотрудник! Ну, так, что ты хотел сообщить мне новенького? – и Михайлов улыбнулся, довольный тем, что оставил Ливакова без слов.

Лицо Вениамина сначала окрасилось в синеватый цвет, потом побледнело, затем стало розоветь от возмущения и ярости. Инспектор даже заволновался, не плохо ли комиссару, но когда тот стал кричать, успокоился. От переполнявшей злобы комиссару не удавалось сказать ничего путного:

– Ах ты…да как ты смеешь…это вообще…

– Вениамин расслабься, так не долго и концы отбросить. Дыши глубже и попридержи свои глаза.

– Ну, вот что! Даю тебе ровно месяц. Если в этот срок ты не арестуешь ублюдка в зеленой рясе, я тебя уволю. Усек? А теперь убирайся прочь. Вон из моего кабинета!

Не желая далее перебраниваться с невротиком, Виктор поднялся с удобного мягкого, коричневого цвета, кожаного кресла и, не спеша, вышел из комнаты. Закрыв за собой дверь, он обнаружил на себе одобрительные взгляды сослуживцев, находившихся в участке и слышавших разговор на повышенных тонах. Один лишь инспектор осмеливался давать отпор шефу-самодуру, ставил его на место, особо не переживая о возможном увольнении или снижении звания. Михайлов знал, что желающие служить в рядах Миротворцев в очереди у здания ОМОПП-а не стоят. Тем более такие опытные, со стажем, как он. Усмехнувшись, он направился к выходу.

Его автомобиль, как и все служебные и собственные машины, находился на заднем дворе, куда он и поспешил. Инспектор всегда обедал дома, где ему было спокойнее и уютнее, а потому туда и отправился; предвкушая восхитительную стряпню богинь кулинарного дела – его супруги и очаровательной дочери. «Какую ночь по счету я не сплю дома?» – упрекнул себя он, выезжая из ворот на дорогу.

***

Андрей Старков создавал впечатление образованного степенного человека. Его карие с зеленым оттенком глаза выдавали аналитический склад ума, спокойствие и выдержку. Манера держать себя с достоинством, серьезность в высказываниях, скромность и обходительность проявляли дисциплину и самовоспитание. Вообще, мудрость, проницательность, светящаяся в его взгляде, давали понять о большом жизненном опыте, не взирая на столь молодой еще возраст. Этому способствовала растительность на лице. Находясь большей частью не с людьми, а с животными в тайге, ему не было необходимости стричься и бриться. А потому волосы, спадавшие на лопатки с достаточной долей седины, и заросшее бородатое лицо делали его похожим на почтенного старца. Однако, высокие скулы, открытый невысокий лоб, немного задернутый кверху нос и тонкие губы, если присмотреться, выдавали его молодость.

Старков оставался таким же, как и прежде, со всеми своими слабостями и достоинствами, с тем же мировоззрением и отношением к окружающей среде. Но, более того, он увеличил время своих тренировок, стал львиную долю свободного времени проводить на лоне природы, больше стал уделять времени медитации. Благодаря этой психофизической саморегуляции он вернулся к жизни из забвения, в котором его душа находилась ни много, ни мало три года. Осознавая несправедливость и жестокость, царившую в обществе, понимая всю бюрократическую и преступную систему правящего режима, Андрей впадал в уныние.

В такие моменты чистая праведная душа, сострадающая участи себе подобных, проще говоря – большинству народа, начинает возмущаться, от безысходности кровь стучит в висках. Такой человек пытается служить правде и справедливости, идет против течения. Но, к сожалению, подобные добрые мотивы разбиваются о камень преткновения, именуемый Безразличием. Именно безразличие многих и трепет притесняемых сводят на нет «души прекрасные порывы».

Парень понимал это. Ему было больно осознавать, что Мечта, построенная изначально для лучшей участи, превратилась в такой же российский город, как и другие, опутанный пеленой хаоса, поглощенный туманом беззакония. Именно это беззаконие и зло забрало у него родителей. Родителей, которым он прорицал долгую и счастливую, спокойную жизнь! Он помнил отчетливо тот день, после которого в его душе стало темно…

Но как-то, во время очередной медитации, во тьме души его блеснул лучик света и надежды. Он вновь ощутил жажду к жизни. В этот миг Старков вышел на новый виток своего существования. Он не хотел больше выглядеть как угасающий, не прижившийся, молодой росток. Ему больше импонировало олицетворять себя в качестве могучего разросшегося растения, тянущегося к Солнцу, и заслонявшего собой от ветра и зноя те самые молодые слабые побеги.

Андрей тренировался на опушке леса, когда к его дому второй раз за день подъехала «Нива» инспектора. Было 13:15 дня. Миротворец после обеда первым делом вновь отправился к своему молодому другу. Его взору представилось удивительное зрелище: в теплых лучах Солнца, на фоне темно-зеленой тайги, юноша самосовершенствовался и постигал смысл жизни, занимаясь интересным искусством. Он сливался воедино с Природой и обретал гармонию с ней, подчиняясь ее законам, пропуская ее через свое сердце.

Гость, захлопнув дверцу машины, подошел к крыльцу дома. Спортсмен, прервав занятие, трусцой подбежал к нему. Поздоровавшись, обменявшись крепким рукопожатием, они вошли в дом, где было прохладнее, чем снаружи.

– Сейчас я быстренько ополоснусь, а заодно принесу что-нибудь прохладительное, – проговорил Андрей, проводя гостя в зал. – Какой сок Вы предпочитаете?

– Да любой. На твое усмотрение.

– Тогда, значит, малиновый. Вы пока располагайтесь поудобнее. Вы же знаете, что можете считать мой дом Вашим домом.

– Андрей, не беспокойся. Все нормально! Ты уж извини, что прервал твою тренировку.

– Не проблема. У Вас ведь рабочий день нормированный, а у меня полно свободного времени. Я быстро.

– Иди-иди, – успокоил его Виктор, улыбаясь тому, как всегда переживает этот парень за своих гостей, которых у него не так уж и много.

«Шустрый парень! Подобные движения тела не каждый будет горазд повторить», – подумал Михайлов, устраиваясь поудобнее в мягком кресле. Помещение, в котором он находился, было просторным. Его три окна слева выходили на противоположную от леса сторону, к соседнему двору. Окна были занавешены узорчатыми светлыми шторами. Под окнами размещались небольшие стандартные батареи. На

подоконниках разрослись комнатные растения, среди которых инспектор различил лишь знакомые ему фикусы, бегонии и кактусы. Зал был обставлен минимально необходимой мебелью, без излишеств. У дальней стены стояла «стенка», сплошь заставленная книгами. Здесь была художественная литература разного жанра (приключения, фантастика, детективы). Много книг было посвященных силовым видам спорта и Боевым искусствам. Книг не было лишь там, где располагался телевизор и DVD-плеер. Справа, стена напротив окон, включала в себя дверь, да красочную картину с райским пейзажем. У стены, напротив стены со «стенкой с книгами», имелись два кресла, в одном из которых размещался гость, и диван между ними. Вся мебель имела светло-коричневую окраску. Пол был выложен из коричневого лакированного паркета, гармонировавшего с цветом мебели. В центре потолка висела роскошная люстра из шести ламп. Сам потолок голубого цвета, стены светло-зеленого цвета создавали атмосферу тепла и уюта.

Спустя несколько минут, в комнату вошел хозяин дома, сменивший свою черную набедренную повязку на легкие темные штаны и синюю футболку. В руках он держал по внушительному бокалу со светло-красной жидкостью, едва не переливавшуюся через края. Волосы его были еще слегка мокрыми. Вручив один бокал товарищу, он, непринужденно улыбаясь, присел на пол, скрестив ноги, напротив Миротворца.

– Никак не могу привыкнуть к твоей манере сидеть, – усмехнулся Виктор, отхлебнув прохладный приятный на вкус напиток.