Текст книги "Блуждающая в темноте"

Автор книги: Анжела О'Риордан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Здесь довольно мило, – только и смогла ответить она.

Хорошо, – Нортон приветственно кивнул проходящему рядом старику и вновь взглянул на Кристину, – Помните, я рассказывал вам про загадочную секту? Мы можем сейчас посетить земли, когда-то ей принадлежавшие, если вы захотите, конечно.

Больше всего Кристина сейчас хотела покоя. Но внутри разрастался интерес, подобный тому, который человек испытывает, имея дела с тем, что его жутко пугает. Как бы сильно не отталкивало ее это место, какая-то ее часть безудержно хотела на нем побывать.

Как же я могу отказаться, мистер Энрайт, – ответила она, – Тем более, после расказанной вами истории.

..11..

Ближе к северной части острова поселение начинало редеть, одинокие домики с облупившейся краской и старой потрескавшейся лодкой, заменяющей скамейку, встречались все чаще, в то время как богатые особняки располагались ближе к центру. Трава здесь только начинала желтеть, при резких порывах ветра она колыхалась волнами, словно океан, шумевший всего в нескольких милях от них.

А вот и Приют, – сказал Нортон, указывая на аккуратную бревенчатую изгородь, отгораживающую россыпь небольших деревянных домиков, соединенных между собой выложенными из камня дорожками. Людей не было видно: то ли все отдыхающие попрятались по домам из-за плохой погоды, то ли в будние дни их не было вообще.

Там дальше у них есть собственный причал, – сказал Нортон, – новенькие катера, лодки. Некоторые туристы, правда, предпочитают арендовать лодки у местных жителей, цена гораздо дешевле, да и антураж старой деревянной посудины, пропахшей морем, кажется им привлекательней.

С небольшого холма они спустились к Приюту и направились к чернеющему вдали забору. Чем дальше они отходили бревенчатого отеля, тем уже становилась дорожка.

Тот самый забор, огораживающий бывшие владения сектантов, видите? – сказал Нортон, – Владельцы Приюта уже давно думали о расширении, вот и купили всю эту землю. Сначала хотели туристов сюда водить, рассказывать об ужасном ритуале и таинственном исчезновении десятка людей, потом решили застроить всю эту землю новыми домами отдыха, побольше и повнушительней. Скоро от этого места камня на камне не оставят.

Почему же сами жители не снесли это место? – спросила Кристина, – здесь произошло такое чудовищное событие, зачем сохранять об этом какую-то память?

Никто и не сохраняет, Кристина, – ответил Нортон, – Бараки сожгли, на их месте не осталось даже пепелища, все со временем скрыла земля. Остался лишь их каменный храм, который не взял огонь, и то место, где были умертвлены дети. Тогдашние жители боялись даже подходить к этой земле, да и сейчас, старожилы не очень любят здесь появляться.

Забор очень сильно проржавел, кое-где зияли дыры проеденного насквозь железа. Ворота были с корнем выломаны, Кристина с Нортоном прошли мимо огромной кучи песка, видимо заготовленной строителями, и зашли на территорию, когда-то давно принадлежащую сектантам-убийцам.

Глазам открылось обширное поле, заросшее травой до самого побережья, где виднелась голубая полоска океана. Ветер гулял по открытому пространству, взьерошивая пожелтевшие сухие пучки трав, неся с собой соленый запах морской воды. Чуть поодаль высилось каменное здание храма с маленькими круглыми окошками. Каменные блоки, из которых было сложено здание, почернели, покрылись мхом, но все так же несокрушимо продолжали держать довольно большой остов храма, больше походившего на средневековую башню. Они подошли ближе, каждый из блоков идеально прилегал к другому, не образуя ни единой трещинки, ни единого дефекта поверхности. Это напомнило Кристине рассказы о древних цивилизациях майа и ацтеков, которые настолько тщательно совмещали каменные плиты одну с другой, что их великие строения, построенные без единой капли цементного раствора, просуществовали практически в идеальном состоянии до сих пор. Само место ее ничуть не пугало – призраки прошлого давно покинули эти места, здесь не было ничего вызывающего священный ужас перед непостижимой тайной ушедших в небытие людей. Она боялась очередного вторжения сюрреалистичного мира снов в настоящую реальность. Ее терзала мысль, что, возможно, на самом деле она сошла с ума. И все произошедшее прошлой ночью могло оказаться всего лишь видением больного мозга. Если бы не убежавший в панике мужчина, видевший вместе с ней парящий в воздухе, словно воздушный шар, двухтонный автомобиль, она бы ничуть не сомневалась, что ее психическое здоровье требовало серьезного врачебного вмешательства. И, может быть, это оказалось бы самым простым и оптимистичным объяснением того, что случилось.

Один из последних остатков давно минувших времен. Скоро и его, к счастью, снесут, – сказал Нортон, указывая рукой на храм, – Там внутри делать нечего, все завалено старым хламом.

Когда они подошли ближе, стала видна правая боковая стена здания, на которой кроваво-красным граффити было выведено “Даже ад их не принял. Вечность в чистилище – плата за самый великий смертный грех ”. Надпись обрывалась, вслед за ней черными размашистыми буквами шла следующая: “ Самый лучший способ победить смерть – обмануть жизнь”. Вход был наполовину завален кирпичными обломками. Вдалеке, у самой воды, играла группа ребятишек, человек шесть – они бегали наперегонки вдоль берега. Их звонкие голоса тонули в шуме ветра, потому они говорили громко, стараясь перекричать разбушевавшуюся воздушную стихию.

Дети любят играть в таких местах, – задумчиво сказал Нортон, – их легко испугать, но трудно запретить делать то, чего они боятся. В моем детстве это было лучшее место для всевозможных игр, родители запрещали нам здесь появляться, рассказывали истории про него одну страшней другой, но это никого из нас не останавливало. В природу любого ребенка заложено исследование и познание своего страха.

Они неспешно прошли мимо заброшенного давным-давно храма, смотрящего на них темными глазницами вырубленных в камне окон.

Там, слева, были их бараки, – произнес Нортон, – А вот здесь, совсем недалеко…

Он ускорил шаг, и они оказались перед железным кругом, диаметром не менее тридцати футов, вмурованным в гигантскую каменную плиту, что выступала из земли.

Здесь то и произошло самое страшное, – сказал он, глядя на съеденную ржавчиной темно-коричневую поверхность круга, на которой с большим трудом можно было разглядеть двенадцать делящих его линий, составленных из крошечных трудноразличимых символов. И девять отверстий, расположенные на равном расстоянии друг от друга по правой стороне круга.

Кристина смотрела на него и чувствовала, как тревога все сильнее сжимает ей грудь.

Похоже на часы, – произнесла она, находясь на грани озарения. Собранная по кусочкам информация, обрывки услышанных фраз сейчас начинали складываться воедино. Словно к сложнейшему ребусу нашелся ключ. Ключ к его разгадке.

Ваш дед тоже обратил на это внимание, – ответил Нортон, – Круг поделен на двенадцать равных секторов. Видите отверстия на девяти из них? Туда были вставлены железные столбы, на которых были… В общем, к ним были привязаны останки несчастных детей.

Ей вспомнился такой же поделенный на двенадцать частей круг, выгравированный на двери, вырвавшей ее из ночного кошмара. Безумные фанатики разбили ночь осколками своих миров, так сказала ей Сатори, девушка из подземелья.

И все девять отверстий на лежащем перед ней железном круге располагались там, где, соответственно часам, начиналось и заканчивалось темное время суток.

Когда она осознала, как именно возникло то место, где она ночью чуть было не лишилась жизни – потрясение ударило ее гораздо сильней, чем при недавней встрече с автомобилем-призраком. Подземелье, с его сырой землей, ржавым железом и кровавыми предметами, было непостижимым образом создано после страшного ритуала, совершенного сектантами. Понимание этого заставило ее на мгновение потерять чувство реальности происходящего.

Что ж, думаю, нам пора, – сказал Нортон, с тревогой взглянув на ее побледневшее лицо, – Не стоило мне приводить вас сюда, Кристина, многие люди так же, как и вы, тяжело реагируют на зверства, которые творили здесь те люди. Я хотел всего лишь познакомить вас с тем местом, которое вызывало такой интерес у вашего деда – теперь же об этом буду только жалеть…

Не стоит, мистер Энрайт, – произнесла она, заставляя себя хотя бы пару минут не думать обо всех этих вещах, способных свести с ума, – Просто я немного устала, хочу отдохнуть…

Когда они вернулись к пристани, там, у стоящей баржи стояла машина скорой помощи с беззвучно сверкающей мигалкой. Над ней кругами летали крупные чайки, привлеченные красно-синими огнями, такими яркими и красочными для унылых серых цветов окружающего пространства. Четверо мужчин в синей униформе осторожно несли к автомобилю черный пластиковый мешок. В нем, без тени сомнения, находилось мертвое тело. Нортон нахмурился, подошел к ним, поговорил с высоким сутулым блондином, придерживающим открытую заднюю дверь машины скорой помощи, и вновь вернулся к Кристине.

Нехороший сегодня день, – сказал он, засовывая в окошечко кассы деньги, и забирая два билета на обратную дорогу, – Какой-то турист злоупотребил алкоголем и совершил самый глупый поступок во всей своей жизни. Никогда не понимал, что заставляет людей идти на такие крайние меры…

Как именно он умер? – спросила Кристина, чувствуя, как замирает ее сердце. Она уже знала, кто лежал в этом мешке, на этот раз интуиция сработала мгновенно. И это знание превратило ее внутренний мир в сущий ад.

– Бедняга повесился, – ответил Нортон, – Причем не более получаса назад. Чуть-чуть бы раньше его нашли, может, и удалось бы спасти… Нелепая смерть. Впрочем, как и любое самоубийство.

Рано или поздно, куда бы ты ни спряталась, они доберутся до тебя, сказал ей теперь уже мертвый мужчина. Никто еще не мог убежать от них, и ты не станешь исключением. Ты умрешь, как и все остальные.

Как и я сам.

После его смерти, эти слова стали выглядеть страшным пророчеством. Неизбежным и вызывающим ледяной озноб, терзающий ее тело на пару с холодным дыханием океана.

..12..

Когда они вернулись в особняк, Нортон приготовил ей обед, вкус которого Кристина, занятая тяжелыми мыслями, даже не почувствовала. В кабинете Эдварда она провела не один час, пытаясь найти что-нибудь, связанное с Литтл-Сарбором. Толстенные папки с документами и бумагами хранили в себе самую разную информацию, от исследования древних племен южной Мексики, до анализа влияния восточных религий на сознание европейцев. Никакого упоминания об острове там не было. В отчаянии разгребая пыльные подшивки старых газет и журналов, она, наконец, нашла то, что искала. Толстая объемная папка, содержащая в себе журнальные публикации, рассказывающие о Литтл-Сарборе и таинственной секте, что когда-то занималась на нем темными делами. Короткие вырезки, в которых она не обнаружила никакой новой информации – все они были написаны с целью напугать простого обывателя, отвлечь его на пару минут от реального привычного мира, показав боль, смерть и кучку безумцев, без колебаний лишивших жизни девятерых детей. Скандальные публикации, в которых сентиментальный драматизм замещал действительные факты случившегося. Она нервно перебирала пожелтевшие истрепанные газетные листы, надеясь найти хотя бы какую-нибудь полезную для себя информацию. Взгляд постоянно падал на деревянные напольные часы, стоявшие у противоположной стены. Времени до полуночи оставалось все меньше. И страх заставлял ее с утроенной скоростью разбирать бумаги архива. Ее внимание привлекла подклеянная к толстому куску картона статья газеты “Дейли Ньюпорт” семьдесят шестого года, занимавшая целых три страницы. Эта публикация отличалась от всех прочих, она излагала действительное научное исследование того, что произошло на острове в тысяча девятсот шестнадцатом году. Когда Кристина прочитала статью целиком, от волнения у нее перехватило дыхание. Ее поразил эпизод, в котором поверхностно рассказывалось о том, как именно были умертвлены дети. Каждый из несчатных ребятишек был убит своим собственным способом. Жестоким и безжалостным. Один из мальчишек был буквально разорван толстой ржавой цепью, которой его привязали к столбу на алтаре. Кристина вспомнила гигантского монстра с головой ребенка, чье тело пронзало бесчисленное количество цепей, и по ее спине пробежала дрожь. Словно она вновь услышала полный отчаяния и бессильной злобы крик чудовища. Увидела его слепые глаза, подернутые белесой пленкой, блестевшей как глаза глубоководных морских тварей. В газете об этом не было написано ни слова, но она была готова поклясться, что столб с изувеченным цепью ребенком был вставлен в отверстие того сектора огромных часов, который соответствовал второму часу после полуночи. Соответствующий времени, когда она оказалась в иной реальности. В мире второго часа после полуночи. Кристина ошеломленно держала газетную вырезку, чувствуя, как внутри нее борется сам с собой разум, не желающий верить открывшимся страшным истинам. И она знала: будет ли ее рассудок игнорировать существование ночных кошмарных миров, или же она заставит себя поверить в это, в любом случае ночью ей предстоит снова почувствовать себя Алисой, спускающейся по узкой кроличьей норе в неведомые, затерянные в пространстве места. Только вот никаких сказочных чудес там и подавно не будет.

Она испытывала сильнейший страх и понимала, что основания для этого страха абсолютно реальны. И смертельно опасны. Кристина с замиранием сердца ждала, когда стрелка на часах приблизится к третьей цифре.

..13..

Сильно болела голова, она застонала и и ощупала рукой область лба, где особенно болезненно пульсировали нервные окончания. Лоб был в абсолютной целостности, она с трудом приоткрыла глаза и увидела небо, горящее кроваво-оранжевым светом заходящего солнца. Извилистые ветви деревьев паутиной оплетали перед ней пространство, тени от них неровными очертаниями падали на лицо.

Мелкие камешки впивались в спину, Кристина оперлась обеими руками об землю и приподняла туловище, щурясь от ударившего в глаза света. Вокруг было очень тихо, едва слышно шуршала листва деревьев, и мягким шорохом ударялись опавшие багряные листы об сухую траву. Где-то вдалеке слышались жалобные крики птицы, они напомнили Кристине те звуки, с которыми ее в детстве будили по утрам серебристые сойки, кружившиеся над Алтерионским поместьем. Сейчас она находилась посреди бесконечного леса, толстые узловатые стволы его деревьев уходили высоко вверх, сплетаясь там ветками, сквозь которые с трудом пробивался скудный солнечный свет. Вот этот момент и настал, подумала Кристина, оглядываясь по сторонам. Ее сердце билось с бешеной скоростью, выбрасывая в кровь потоки адреналина, сжимающего в спазме страха все тело. Стоило ей ночью сесть в уютное дедовское кресло, и она тут же уснула, изнуренная тревогой и беспокойством. Заснула, чтобы очнутся на траве, пахнущей затхлым осенним запахом. Среди деревьев неизвестного вида, похожих на вязы, но с листьями в форме загнутого серпа. Эти листья обрывал малейший порыв ветра, и они кружились в воздухе, устилая ковром подножия деревьев. Кристина поднялась на ноги, сухая трава не оставила никаких следов ни на джинсах, ни на белой кофточке, слабо спасающей ее от холодного колючего ветра. Кожа мгновенно покрылась пупырышками, и она сжалась в комок, пытаясь согреться, и испуганно озираясь по сторонам. Вокруг только силуэты деревьев, из-за которых можно было рассмотреть территорию вокруг себя не более чем на сотню футов. Повсюду игра света кровавых оттенков, с тенями, плотно окутывающими лес и превращающими его в темное враждебное место. Кристина чувствовала себя маленькой девочкой, заблудившейся в лесу, в отчаянии и смятении стоящей посреди незнакомого места, не зная, оставаться ли на нем или самостоятельно искать отсюда выход. Она не знала, что нужно делать. Вопреки ожиданиям, ее не встретила здесь девушка по имени Сатори. Не рассказала ей хотя бы полунамеками и непонятными метафорами о том, как выжить в этом мире, где деревья едва слышно гудят, словно общаясь друг с другом, глядя на дрожащую испуганную девушку. Выжить и вернутся обратно.

Где-то слева, далеко от нее, раздался сухой продолжительный треск. Она вздрогнула, птица вдалеке последний раз крикнула и надолго замолчала. Еще треск, теперь уже чуть ближе. Кристина попятилась назад, уперлась спиной в шершавую кору дерева и присела на корточки, отчаянно надеясь, что нечто, издающие эти звуки ее не найдет. Снова треск ломающихся деревьев и довольно ощутимое вздрагивание земли. Как будто что-то невероятно гигантское шагает в ее сторону. Она решила не трогаться с места, не бежать, иначе паника захлестнет последние остатки здравого смысла и желания помочь себе выдержать все это. Вжаться в землю и ждать, молясь, чтобы беда обошла стороной. Слыша, как чудовищные звуки шагов становятся все громче. Наконец, глухой удар раздался рядом, в то же мгновение она полумертвая от страха увидела огромную четырехпалую ногу, сминающую растущие в десятке футов от нее деревья, словно пустой спичечный коробок. Один из стволов обрушился на землю недалеко от нее, с резким треском разламываясь на части и вминаясь в землю. Земля под Кристиной содрогнулась, она продолжала сидеть, опираясь дрожащими руками об землю и глядя вверх, туда, где в вышину неба поднималась нога исполина, покрытая серой пористой кожей. Такой толстой, что ее не могли проткнуть даже острые щепы раздавленных деревьев. Раздался звук ломающихся деревьев, теперь уже сзади нее, и неведомый монстр последовал дальше. Его поднимающаяся нога была так близко от Кристины, что она смогла рассмотреть маленьких жуков, копошившихся в толстых складках кожи. И потрескавшиеся длинные ногти, загнутые вниз, каждый из которых был вдвое больше ее. Она боялась лишний раз вздохнуть. Привлечь внимание исполина, удаляющегося от нее дальше, в чащу леса. Через несколько минут, длившихся особенно долго, его шаги совсем затихли. Снова жалобно запела птица. Встреча с великаном казалась сейчас нереальной, Кристина бы и подумала, что это ей всего лишь привиделось, если бы не лежащий прямо перед ней раздавленный ствол дерева с обнажившейся древесной сердцевиной. Она наклонилась, подняла одну из разлетевшихся вокруг щепок и погладила ее в руке, пытаясь вернуть к себе ощущение реальности и отойти от пережитого потрясения. Нужно собраться. Прийти в себя и выбираться из этого безумного места. Она огляделась, никаких признаков дороги или тропинки, сплошной лес, с редеющими пятнами среди деревьев там, где прошел исполин. Кристина решила идти в ту сторону, откуда он шел, по крайней мере, не было риска снова с ним встретиться, оказаться раздавленной вместе с древесными обломками. Удобные кроссовки, которые вечером она предусмотрительно одела, оставались на ней – пробираться босиком через лесные заросли не представлялось возможным. Тучи над головой казались пропитанными кровью, солнце застыло чуть выше горизонта, его красно-оранжевый свет действовал на нее угнетающе. Кристина любила время заката, когда природа оказывается на грани между днем и ночью, и все живое на мгновение замирает, готовясь перейти в темное время суток, но здесь, под лучами заходящего солнца, окружающее ее пространство будто умирало, высыхало и уходило в небытие. Листья горстями осыпались с деревьев, обнажая извилистые почерневшие ветви. Одинокое пение птицы изредка прерывало лесную тишину. Она не встретила никаких насекомых, мелких животных, осторожно наступая на мягкий ковер из листьев под ногами и продираясь через заросли колючего кустарника с иссиня-черными плодами. Им заросла вся земля между деревьями. Прошло около десяти минут, прежде чем Кристина вышла к широкой дороге, рассекающей лесной массив и уходящей далеко на запад. Тревога заполняла душу все сильней: слишком здесь тихо. Слишком спокойно. Словно временное затишье перед грядущим чудовищным ураганом.

Она шла по утоптанной пыльной земле, вздрагивая от любого шороха в придорожных кустах. Теперь, когда она вышла из лесной чащи, подступающей к дороге с обеих сторон, лес казался еще более зловещим. Темные силуэты деревьев вытягивали руки-ветви к небу, образуя недвижимые угрожающие фигуры. Хотелось спрятаться где-нибудь, закрыть глаза и найти спасение в чудесных грезах, мечтах, где мама, папа и Рони были вместе с ней, рядом. Но страх гнал ее вперед. У поворота, где дорога резко сворачивала налево, она увидела автомобиль, уткнувшийся в дерево. Вся его передняя часть была сильно смята, лобовое стекло выбито, правая дверца приоткрыта. Когда Кристина подошла ближе, она узнала эту машину. Тот самый серебристый Форд, который она вместе с сумасшедшим мужчиной видела на острове. Только сейчас он был абсолютно реален. Та же эмблема страховой компании – орел, расправляющий крылья на заднем стекле, подернутом сетью мелких трещин. И вмятина на приоткрытой дверце. Внутри – никого, лишь пара капель крови на сидении водителя, да смятая карта Алтерионского побережья возле переключателя скоростей, явно не понадобившаяся тем двоим, кто сидел в машине. Места, в которых они оказались, нельзя было найти ни на одной карте мира. Хотя, парню с девушкой, очень повезло, подумала Кристина, стараясь дышать глубже, чтобы унять нарастающую панику. По крайней мере, они оказались здесь вдвоем, а значит, могли чувствовать и рассчитывать на поддержку друг друга. Ей хотелось плакать, отчаянно разрыдаться, но позволить себе этого Кристина не могла. Внезапно она с ужасом ощутила, как чья-то рука с силой сжимает ей плечо и рывком тянет на себя. Она закричала, не удержала равновесие, и упала на землю, едва успев закрыть руками лицо. Над ней стоял парень в грязной мятой футболке с перекошенным от страха лицом. В руках он держал толстую тяжелую палку с обломленным заостренным концом и, без тени сомнения, собирался нанести ей удар.