Текст книги "Богатые парни (СИ)"
Автор книги: Аня Листопадова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
– Джеймс, удачи, – сказали они и кокетливо улыбнулись.
– О себе лучше беспокойтесь, – проворчал парень, на что они рассмеялись и отвернулись, переговариваясь, какой Джеймс милый и как ему идет злиться.
Шон тоже посмеялся и похлопал друга по плечу.
Когда все наконец расселись по своим партам, учителя раздали им листы с заданиями. Время пошло. На экзамен выделялось три часа, после которого следовал небольшой обеденный перерыв, а самым последним испытанием на сегодня было три часа английского.
Как и говорил Адам, математика ему давалась лучше всего, уж точно лучше английского. Она давалась лучше, потому что парень был смышленым и очень хорошо считал в уме, легко запоминал формулы, которые потом применял в решении. Математика давалась лучше, чем английский, где он просто ужасен. Адам учил, учил и ещё раз учил, но будто в голове у него образовалась черная дыра, куда затягивались все эти знания. При всей его зубрежки, парень владел скудным словарным запасом и всегда забывал правила грамматики. Когда Адам видел текст полностью на английском, то в ту же секунду превращался в маленького слепого котенка, который тыкал свою мордочку в разные стороны, пытаясь что-то различить по запаху или слуху. Задания по математике были легкими, но так считал только Адам. Шон же задумчиво перечитывал задание уже в шестой раз. Оно было сложным, непонятным. Парень не знал, с какой стороны подойти к решению этого задания.
Шон хотел хорошо написать экзамены. У него это получалось, но задания с повышенным уровнем сложности давались ему с большим трудом. Задачи вроде той, которую он сейчас перечитывал, он никогда не решал правильно. Он старался, ход мыслей у него всегда был верен, но ответ – никогда. Шон, понимая, что эта задача – дохлый номер, закусил губу и откинулся на спинку стула. Первым его взгляд упал на мадам Берч, которая сверлила того взглядом, будто парень прямо перед её носом держал шпаргалку. Шон усмехнулся и перевел взгляд на Джеймса, который расслаблено сидит на стуле и смотрит в лист, постукивая ручкой по столу. Математика давалась парню, на удивление, легко, хотя тот не считался примерным учеником. Джеймс никогда не писал на сто баллов ни экзамены, ни олимпиады, а участвовать в различных конференциях ему просто было скучно. Это дело Адама.
Райан хотел постараться ради дедушки хорошо сдать экзамены, но точные науки ему никогда не нравились. Кто бы что ни говорил, но парень был очень даже умен: он отлично справлялся с разными тестами, но вот только развивать себя дальше ему было лень, веселее же с ребятами пойти в клуб и там отдохнуть.
Оставалось ещё полчаса до конца экзамена, а Адам уже закончил. Он с небольшой, но гордой улыбкой ещё раз просматривал все свои исписанные листы. Учителя математики, которые готовили учеников к экзамену, всегда призывали, нет не так, заставляли учеников сидеть до конца экзамена. Адам же никогда и нигде не сидел до конца, будь то тесты или олимпиады. И в этот раз парень резко встал с места, нарушая спокойствие кабинета. Все ученики, которые размеренно что-то писали на листках, отвлеклись и посмотрели на Адама, который нарушил тишину. Парень прошел к столу учителя, она отвлеклась на парня, посмотрев на того с удивлением. Переведя взгляд на часы, она обратно уткнулась с свои записи.
– У тебя есть ещё полчаса, садись – решай, – сказала та строго.
– Зачем? Я уже закончил, – усмехнулся Адам, ожидая удивления со стороны учителя.
– Совет послушай, – сказала женщина, – посиди и проверь всё хорошенько, чтобы ошибок не было.
– Даже если у меня и будут ошибки, это не ваша проблема, – парень кинул листы ей на стол, – запишите, что я закончил. Адам Гофман, – сказав это, парень вышел из кабинета.
Женщина про себя выругалась от нахальности такого ученика. Она ничего у него не преподавала, но прекрасно знала, кто он такой и к какой компании проблемных учеников он принадлежит. Как их там называют, женщину не интересовало, её больше раздражали разговоры учителей по их поведению.
– Вот, Конорс сорвал мне урок, – причитала мадам Берч в учительской, – а мистер Пэйдж ничего с этим не делает.
– Совсем я намучилась с этим Коллинзом, – сразу же подключалась математичка. – Этот мальчишка всегда врывается на мой урок, будто и не опоздал вовсе.
– Всю их шестерку нужно поставить перед фактом ответственности, – шипела Берч. – Они хамят, срывают уроки и ведут себя так, будто я грязная бабка с вокзала. Я преподаватель! Моя мать была интеллигентной женщиной!
Другие учителя всё слушали и слушали, как причитали другие. Сегодня опять Рэй Коллинз чуть не подрался со спортсменами, хамил и ругался на всю столовую. Сегодня опять такой умный мальчик Адам приставал к мальчикам-стипендиатам. Школьный психолог устала успокаивать ребят, уже устала говорить пиковым, что деньги ничего не решают, и чтобы они перестали пользоваться своим высоким социальным положением и использовать его как причину, чтобы опять с кем-то начать ругаться. Потом психолог плакала в учительской, что её послали эти богатенькие ребята. Молодая девушка всё повторяла, что те её вовсе не замечают, ни во что её не ставят и смотрят сверху вниз, лишь потому что она всего лишь работает психологом как-будто в их академии. И вроде бы новый мальчик, Рамон Донован, такой хороший, приехал из Америки, родители у него очень интеллигентные (приходили в академию знакомиться с учителями), но по факту не лучше остальных ребят.
– Он никогда не вступает в открытые ссоры, как Коллинз, – говорила психолог за утренним чаем, – но такой же острый на язык как Гофман или Морган.
Учителя с ней соглашались. Таких историй у всех работников школы предостаточно. Но никто ничто не может сделать, мистер Пэйдж всегда заминает эти дела очень умело, поэтому учителям приходится терпеть эту семерку.
Женщина посмотрела на уходящего Адама и занесла его фамилию в список тех, кто уже покинул экзамен. Адам пришел в тот кабинет, где должен был ждать до конца экзамена. Сначала он сидел на стуле, запрокинув ноги на парту, потом он достал телефон, чтобы проверить новости. В этот самый момент на экране высветился входящий вызов от отца. Адам застыл на какое-то мгновение, но, осознав, что долго уже не отвечает на звонок, преподнёс телефон к уху, откуда послышался строгий и глухой голос отца:
– Что ты сейчас делаешь?
– Я только что математику написал, – проговорил Адам.
– Мне следовало позже позвонить? – сухо поинтересовался мужчина.
– Это неважно, – ответил Адам и замолчал, выжидая, зачем же звонил ему отец.
– Как написал?
– Математика оказалась легкой, – осторожно проговорил парень, – я уверен во всём.
– Посмотрим, когда мне придут результаты, – перебил того мужчина. – Что ты дальше пишешь? Историю?
– Английский.
– Ты к нему готов?
У Адама всё сжалось внутри, как будто его ударили по ране, что стала немного заживать. Отец не знал, насколько плохо Адам знает английский и что все его результаты по разным тестам были ниже среднего.
– Ты почему не отвечаешь? – гаркнул мужчина. Адам вздрогнул.
– Я постараюсь его хорошо написать.
«Глупец» – подумал парень. На все вопросы отца об остальных предметах он отвечал уверенно, а тут «я постараюсь». Но зачем лгать, если результаты всё равно будут известны. Отец Адама не заметил странного ответа своего сына, поэтому молчал, дыша в трубку.
– Ты должен всё хорошо написать. Настоящие экзамены будут ещё сложнее. Ты должен сдать всё на сто баллов, чтобы поступить в университет за границей! Ты должен поступить в лучший университет, чтобы не позорить меня! – строго говорил мужчина. – Ты же благодарен мне за то, что я тебя воспитал таким, какой ты сейчас есть?
– Да, отец, – тихо отозвался Адам.
– У тебя есть деньги и власть, друзья тебе завидуют, а враги тебя боятся, и всё это благодаря мне. Ты должен хорошо окончить академию, чтобы новости трубили о твоих отличных достижениях, а не о позоре, который ты наложишь на меня, если провалишься!
Тут раздался звонок, который сообщал о конце экзамена. Адам услышал, как коридоры стали наполняться учениками.
– Мне пора, отец, – сказал парень, спеша.
– Не разочаруй меня, – послышалось из телефона.
Адам отключился, когда дверь кабинета открылась, в кабинет стали заходить ученики. Почти все складывали свои ручки и карандаши в сумки и возвращались обратно в коридор, чтобы пойти в столовую.
– О, Адам? – удивленно проговорил Райан. – Ты что, призрака увидел? – улыбнулся тот, хихикнув.
Адам и правда выглядел не очень. Тот был бледным, губы дрожали, а глаза бегали по кабинету, Адам не мог сосредоточиться и ясно увидеть друга. К Райану подошел Джеймс и тоже посмотрел на Адама.
– У тебя температуры нет? – Джеймс протянул к Адаму руку, но тот расправил плечи и очень искусно изобразил улыбку.
– Просто подумал, что ответ не совпал, но это не так, – проговорил парень. – Идём кушать?
– Да, все уже там.
Пройдя в столовую, ребята заметили, что на этот раз учителя присутствовали при обеде учеников, а не в учительской, где они чаще всего обедают.
– Думают, что мы спишем ещё не начавшийся экзамен, – усмехнулся Рэй, присаживаясь со своим подносом.
Все семь стульев стояли за столом ребят, никто после того случая не решился передвинуть их.
– Им важно, чтобы мы как можно честнее написали пробные, – сказал Джеймс. – Им нужно понимать, как ученики их академии готовы к экзаменам.
– Чтобы потом ещё больше нагрузить нас уроками, – промычал Райан.
– Как будто ты так усердно учишься, – усмехнулся Лукас, смотря себе в тарелку.
– Я занимаюсь очень усердно, – повернувшись к другу, проговорил Райан, – только когда у меня есть настроение.
– То есть очень и очень редко, —улыбнулся Рамон.
Райан с улыбкой кивнул и продолжил есть свой обед. Учителя продолжали ходить между столами и смотреть за учениками, так что с каждой минутой Рэй раздражался всё больше. У него из всей этой компании были самые натянутые отношения с учителями, поэтому парень числился в черном списке чуть ли не каждого преподавателя в академии.
– Успокойся и ешь, – заметив поведение друга, проговорил Адам.
– Не когда за тобой смотрят как в питомнике, – огрызнулся Рэй, и уже приготовился начать высказывать всё учителю химии, как его остановил Рамон.
– Ты не можешь потерпеть несколько минут? – спокойно проговорил тот. – Обеденный перерыв скоро закончится, а если ты начнешь сейчас скандалить, сделаешь только хуже.
– Он прав, Рэй, – сказал Джеймс.
Парень подавил в себе все эмоции и лишь лениво уставился в свою тарелку. Желание есть вдруг куда-то растворилось.
– Пойду лучше посмотрю, в каком я кабинете, – он встал из-за стола и ушёл.
Остальные тоже решили не задерживаться и, закончив с обедом, разошлись по кабинетам. Как оказалось, кабинеты не поменялись, поэтому парни разошлись по тем же аудиториям и даже партам. Адам занял свое место, но он явно нервничал. Он не знал, насколько будут сложными задания и какая тема эссе ему попадется. Рамон, в отличие от Адама, расслаблено сел за свою парту. Он знал, что таким поведением будет ловить косые взгляды учеников и раздраженные разговоры о том, что, конечно же, тот такой расслабленный, ведь английский будет для Рамона очень легким, раз жил в Лос-Анджелесе. Но парня это не волновало. На английском он чувствовал себя в своей тарелке. Сразу по возвращению обратно из штатов Рамон хотел вернуться обратно в солнечный город ангелов. Его родной язык казался ему чужим, проще было говорить на английском. В первый день он по ошибке и разговаривал только на нём, вот только прислуга его не понимала. Сейчас же практиковаться в английском почти нет времени. Парень иногда созванивается по видеосвязи со своими друзьями из Лос-Анджелеса и рассказывает, как у него тут дела. Самым большим страхом по приезду была мысль о бывших друзьях, о шестерых ребятах, которых он оставил, когда родители его увезли. Он не общался с ними семь лет. Родители сказали Рамону, что тот будет учиться с ними в одной академии, но Рамон почему-то не обрадовался. Он знал, что Америка его изменила, но он не знал, как за это время изменились ребята, с которыми он когда-то дружил. Он не знал, примут ли они его и общаются ли сами. За всеми этими мыслями Рамон и не заметил, что уже заканчивал писать своё эссе. Лукас в это время задумчиво смотрел в окно, перебирая ручкой в руках. Почему именно эта тема досталась ему? Братья и сестры. Почему именно эта? Парень не знал, что написать. Лукас понимал, что из него никто не вытягивает правду, но все мысли путались у него в голове, он даже написал, что его брат мертв, но тут же перечеркнул это предложение, да так громко, что на него обернулась добрая половина класса.
Наконец этот день закончился, и ребята смогли вздохнуть спокойно.
Джеймс, Адам и Райан стояли у шкафчика первого, готовясь уже покинуть академию. Адам был собой недоволен, он уверен, что завалил английский, плохо написал эссе. Он боялся реакции отца, поэтому стаканчик с кофе дрожал в его руке, но того прервал Джеймс.
– Мадам Берч на старости своих лет уже выжила из ума. Она и так всю математику смотрела на Шона, а тут она была почти уверенна, что у того шпаргалки, – парень открыл дверцу своего шкафчика, и оттуда на пол высыпались разные письма, открытки и небольшие презенты в виде шоколадок и лепестков роз. Всё это вывалилось на пол. Открыточки были разные: розовые, желтенькие, но определенно от всех пахло духами, да так сильно, что казалось, что поклонницы парня вылили на них весь флакон.
– Ваау, – открыв рот от удивления и одновременно радости, проговорил Райан, смотря, как конвертики разлетелись по полу.
– Да тут, кажется, вся школа захотела высказать тебе своё восхищения, – Адам холодно оглядел весь этот беспорядок.
– Я и забыл про этот праздник, – тоже не улыбнувшись, проговорил Джеймс и выкинул на пол остальную часть валентинок, которые не выпали, потом он захлопнул дверцу.
– Ты опять ничего не будешь брать? – сказал Райан. – Даже на письма не взглянешь? Даже шоколадки не возьмешь?
– Если тебе это так надо, бери, – крикнул Джеймс. – Сказал же: мне осточертели эти нелепые курицы, которые ошиваются вокруг меня, мне осточертели их подарки и приглашения пообедать за одним столиком вместе.
– Что ты на меня кричишь? – почесал нос Райан. – Почему тебе перестали нравиться девушки? Два года назад тебе нравилось это внимание, а сейчас оно тебе осточертело? Ты каждый раз избегаешь этой темы и не хочешь мне ничего рассказать.
Джеймс посмотрел на своего друга, он понял, что задел его чувства, поэтому уже мягче ответил:
– Просто эти девушки меня не достойны.
– Нашли из-за чего спорить, – сказал Адам, – я пошел, мне нужно домой, – парень прошел между Джеймсом и Райаном и столкнулся с уборщиком.
– Вы как раз кстати, – проговорил тот, – тут нужно прибраться, – он указал на коридор, усыпанный открытками и розами.
– Уберите это сами, – сказал уборщик, сжимая в своих руках швабру, – это же ваше.
– В смысле сами? – удивился Джеймс. – Не ваша ли это работа убирать мусор?
– Я не должен за вами прибираться, – проговорил тот. – Если это ваше, тогда сами донесите их до мусорного бака.
– Похоже, вы забываете, что вам платят зарплату, которая складывается из наших денег, – усмехнулся Джеймс, – или вы настолько глупы, чтобы решить, что мы правда это уберем, – парень перешагнул через всю груду писем и прошел мимо мужчины, также поступил Райан. Адам же посмотрел на уборщика холодным и насмехающимся взглядом и демонстративно выпустил стаканчик с кофе из руки, что тот упал на пол, и кофе пролился. Адам прошел мимо.
– Хорошо, что вы прихватили с собой швабру, она вам пригодится, – парень вышел из академии.
====== Глава 7 ======
Попрощавшись наскоро с Райаном и Адамом, Джеймс сел в машину и приказал водителю ехать домой. Джеймс корил себя за то, как он общался с Райаном. Ему больно от того, что его лучший друг, для которого он не жалеет ничего, думает, что Джеймс с ним перестал делиться всем. А началось это не совсем недавно, а, как сам заявил Райан, два года назад. После трудного дня в академии тогда Джеймсу не хотелось ехать домой, где его ждала гора домашней работы. Первый год в старшей школе, которую представляет элитная академия Гилмора. Джеймсу тогда казалось, что лучше жить уже нельзя. Он со своими друзьями в самой лучшей академии, где они уже заняли свою ступень в её иерархии. Лениво подъехав к зданию канала, парень, как обычно, направился к кабинету своего отца. Секретаря тогда не было на месте. Джеймс с улыбкой прошёл к двери и даже тихо-тихо приоткрыл её, чтобы обрадовать отца, но услышал голос мужчины.
– Не волнуйся ты так, – сказал он, – секретаршу я отправил пообедать, никто не должен зайти в кабинет.
– Я очень стесняюсь, ты должен просто поцеловать меня, – пролепетал чей-то женский голос.
«Поцеловать» – пронеслось в голове Джеймса, он как можно тише взглянул в щелку, которую сделал дверью. На кожаном диване сидел его отец, обнимая молодую красивую девушку. У неё были очень длинные светлые волосы и ярко накрашенное лицо. Девушка прислонилась к губам мужчины, и Джеймс с отвращением закрыл глаза.
– Ты такой классный, – сказала девушка, – даже парни из моей школы так не целуются. Ты ещё так молод душой, мне это нравится, – она притянула мужчину за галстук ближе к своему лицу.
– Ты тоже хороша, Эмили, – проговорил мужчина, – лучше моей жены, ты была бы хорошей матерью.
– Да чего ты говоришь, – смущенно засмеялась девушка, – мне ещё рано, я хочу сначала построить свою карьеру, чтобы мой ребенок гордился мной и чтобы ты тоже.
– Ты будешь отличной актрисой, я поговорю с режиссерами, надо устроить тебе прослушивание, – отец Джеймса притянул к себе девушку, поцеловав.
– Я должна спешить, у стажеров очень короткий обеденный перерыв, – Эмили встала с дивана и направилась на выход из кабинета.
Джеймс быстро спрятался за столом секретаря, чтобы эта девушка его не увидела. И она правда совсем не заметила парня, быстро прошмыгнув в коридор.
Сейчас Джеймс вспомнил эту сцену два года назад, ему стало просто противно после того дня смотреть на отца, но он молчал. Сначала, потому что не знал, как лучше поступить, как ведут себя в такой ситуации другие люди, а сейчас потому что не хотел причинять матери боль, не хотел разрушить семью, которой дорожила женщина. То, что мать должна знать всю правду, совесть часто твердила Джеймсу, но он отгонял эти мысли, отчего уже даже стало противно от самого себя. А может он два года назад не рассказал всё, потому что думал, что всё скоро прекратится. Либо отец наиграется, либо эта девчонка. Но прошло уже два года, а измены отца не прекратились, он часто ночует на работе, говоря, что у него много дел. А Эмили стала играть главную роль в сериале, который канал будет раскручивать. Она нашла свой путь к успеху, это и раздражало Джеймса. Парень резко приказал водителю ехать в ближайший торговый центр. Ему нужно было развеяться, а это он делал, выбирая себе новую одежду. Зайдя в огромный торговый центр, Джеймс поднялся в один из своих излюбленных магазинов с одеждой. Проходя полки, которые разрывались от обилия разной одежды, которая нравилась парню, Джеймс почувствовал себя лучше, даже позабыв о своей семейной истории. Примерив несколько рубашек, Джеймс остановил свой выбор на двух атласных. Расплатившись за одежду, он вышел и начал просто блуждать по этажам. Проходя мимо магазина известного косметического бренда, парень решил зайти туда, чтобы присмотреть что-либо для своей матери. После всех этих воспоминаний он решил порадовать свою мать, неожиданно подарив ей что-нибудь.
– Лучше крем для лица или набор очищающих масок? – сам себе проговорил парень, водя взглядом по прилавкам.
Мать Джеймса всегда очень тщательно ухаживала за своей кожей, питанием и образом жизни, поэтому в свои годы выглядела очень молодо. Женщина была обладательницей стройной фигуры и красивого лица, на котором почти не было морщин и других изъянов. Парень перенял привычку заботиться о своём внешнем виде, поэтому отлично разбирался в косметике, ходил в спортивный зал и просто тщательно ухаживал за собой, отчего и прославился своей красотой.
Выбрав матери набор для ухода за волосами, а себе крем для лица, Джеймс вышел из магазина и взял себе кофе.
Эмили с двумя своими подружками шли с тремя пакетами на каждой руке. Их поход по магазинам проходил очень успешно, поэтому они шли и смеялись.
– Ну и везёт тебе, Эми, – слащаво улыбнулась девушка, держа в руке пластиковый стакан с клубничным смузи из модной новой кофейни, – хорошо тебе досталась эта главная роль, денег теперь хватает на классные шмотки.
– Благодари не меня, а моего богатого и ничего не подозревающего спонсора, – засмеялась девушка.
– Называй вещи своими именами,– сказала её подружка, – любовник так любовник.
– Зато какой щедрый, – улыбнулась Эмили и потрясла руки, завешанные пакетами из дорогих магазинов.
– А если ты попросишь машину, он тебе её купит? – поинтересовалась её подружка.
– Так открыто он не поступит, – задумалась девушка, – но деньги на мой счет может и переведет. Нужно просто сказать, что у всех других актрис есть свои машины, а у меня нет. Какая я бедненькая.
– Так просто?
– Ну нет, – проговорила Эмили, – придется провести с ним ночь, но в общем я так и поступаю.
– Надо также сделать, – вздохнула девушка.
– Ещё чего, – гордо сказала Эмили, – я его с восемнадцати лет окручиваю.
– А это не его сын? – одна из девушек указала на Джеймса, который шёл им навстречу, уткнувшись в телефон.
Парень остановился, заметив женские туфли перед ним. Он поднял голову и увидел Эмили в сопровождении своих подружек, в их руках были пакеты из дорогих магазинов и стаканы со свежими смузи. Джеймс усмехнулся, взглянув на всю эту картину. Она ведёт себя уже как знаменитость. У неё достаточно денег, которые она грязно получила, а она сейчас стоит, улыбается и держит в своих наманикюренных ручках пакеты.
– Джеймс привет, – улыбнулась Эмили, её подруги тоже поздоровались с парнем.
Он медленно оглядел каждую девушку, от чего те застенчиво улыбнулись.
– Ты помнишь меня? Я Эмили…– начала было девушка, но её перебил парень.
– Зачем ты мне это повторяешь? – сказал тот и посмотрел в глаза девушки.
Парень не улыбался, глаза его были немного закрыты, отчего было ощущение, что он уже устал от этого разговора. После небольшой паузы он продолжил:
– Любезность?
– Прости, что? – переспросила Эмили.
– Ты любезничаешь со мной, потому что мой отец– твой босс?
– Да нет, – улыбнулась подруга Эмили, – просто решили поздороваться с тобой. Ты что-то имеешь против?
Джеймс не спеша перевел взгляд на девушку, вздохнув.
– Не важно, просто я не люблю здороваться с подчиненными отца.
– Но скоро они станут и твоими подчиненными, разве нет? – сказала девушка, которая была в обтягивающих штанах и желтом модном плаще, глаза её украшали очки с желтыми линзами.
Девушка сказала это и осеклась, решив быстро исправить ситуацию, она продолжила:
– Сложно живется тебе?
– Что? – спросил Джеймс.
– Мать популярна, все взгляды прикованы к тебе из-за твоей внешности. Я слышала, что у тебя даже свой фанклуб есть.
– Насколько люди жалки, почитая меня, – усмехнулся Джеймс, – я спешу.
Парень достаточно грубо растолкал девушек и продолжил дальше не спеша идти по этажу.
– А он намного красивее, чем на фотках в интернете, – проговорила та самая девушка в желтых очках, – он даже красивее, чем участники Cube.
– Что ты такое говоришь? – возмутилась Эмили, – он назвал меня второсортной актриской третьего плана.
– Не важно, что он там сказал, – проговорила её подруга, – он уж получше твоего старика будет.
– Майли права, – поддержала подругу третья в их компании, – с таким то страшным отцом ему досталось очень красивое лицо. У него отличное тело, которое он знает как преподнести, поэтому и одевается в дорогие шмотки.
– Вы обе с ума сошли, – сказала Эмили, – хоть он и хорош собой, он ещё учится в школе.
– Это лучше, чем в-три-раза-тебя-старший старик, – проговорила девушка, – на твоем месте я бы задумалась о его кандидатуре. Во-первых, ему когда-нибудь перейдет эта компания.
– Это когда-нибудь наступит очень скоро, – поддержала её подруга.
– Во-вторых, ему нужна будет красивая спутница, а у тебя будет дьявольски обаятельный спутник. И в-третьих, подкатить к нему не составит труда. Просто чаще попадайся ему на глаза, а что наплести папеньке я даже говорить тебе не буду, сама всё знаешь.
– Вы как два демона на плечах, – шикнула Эмили, – но может вы и правы.
После приезда Рамона из Америки он почти всё своё время проводил с ребятами, но сейчас парни разъехались по делам, и Зои потащила Рамона в ресторан, где хотела с ним говорить обо всём на свете. Ресторан этот был незнаком Рамону, но Зои здесь всегда сидела со своими подругами. Ещё с утра девушка зарезервировала столик на двоих, уверенная, что Рамон согласится. И она была права: парень не то что согласился, так ещё и сам сказал, что хочет поговорить с девушкой. В зале хоть и было много народа, но было тихо. Так тихо, что было слышно, как шипит шампанское в чьем-то бокале.
– У тебя много было девушек в Америке? – спросила она, отдавая меню официанту.
– Две или три, – проговорил Рамон, внимательно изучая меню.
Он не почувствовал неловкости, потому что прекрасно помнил, что и вовсе забыл о девушке в Лос-Анджелесе. Сначала плакал, хотел вернуться домой к своим друзьям, к ней. Десятилетнему мальчишке было с этой девчонкой с дурацкими косичками комфортно. Комфортно настолько, что они делились друг с другом детскими секретами и сбегали по ночам из дома, чтобы встретиться. В то время было сложно поддержать общение, практически невозможно, поэтому Рамон не знал, как там его ребята, как там его Зои. Новая школа, новые друзья, некогда горевать по прошлому, но парень и не горевал, по крайней мере долго. Это была глупая детская привязанность– думал ещё год назад Рамон, вспоминая свою компанию из шести разных ребят. Да, у него были девушки, но все они бросали Рамона, потому что он был не таким милым или добрым. Парень никогда с девушками не милашничал, редко делал комплименты, а если дарил подарки, то просто покупал дорогую вещь и просто в пакете с чеком отдавал. Иногда Рамона всё бесило и он переходил на свой родной язык, отчего его девушки не понимали и именно после этого бросали, говоря, что проще начать встречаться с вешалкой, она и то подобрее будет. Почему девушка, о которой Рамон не вспоминал пять лет, просто взяла и появилась в том коридоре в первый день в академии? Она просто врезалась в него, уронив свою сумку. Сейчас парень смотрит на девушку и не может узнать её. Это теперь не девчонка, с которой он играл, над которой он шутил из-за таких нелепых косичек. Перед ним сидит девушка в школьной форме, которая ей очень, кстати, идет. У неё короткая стрижка, красивые глаза, которые она немного подвела карандашом. Рамон знал, что это уже не та Зои, которая была до отъезда его в Америку. Почему знал? Потому что больше он не мог ей довериться, не мог рассказать, что происходит у него внутри, он не хотел говорить о своих чувствах, а придумывать несуществующих друзей ему не хотелось. Рамону и правда обидно, что почти все их разговоры сводятся к Джеймсу, и даже сейчас Зои напомнила парню, что тот обещал рассказать ей, что нравится её воздыхателю. Рамон знал, что ему не светит что-то большее с Зои и он прекрасно понимал, что не заговорит с девушкой о своих чувствах, потому что эту проблему он лучше зароет глубоко, сам всё переживет, а ей будет улыбаться.
– Просто помни, что тебе нужно выделяться из всей толпы девушек, – парень и правда решил помочь девушке, просто чтобы быть рядом с ней.
– Как выделиться? – разрезая ножом мясо, спросила девушка.
– Если кто-то не заметил, поясню, что пол академии пускает слюни на Джеймса, но он ни на кого не обращает внимание, так?
– Оттого он и притягателен, – вздохнула девушка, – запретный плод сладок, – причмокнула она.
– Ты не понимаешь. Все девушки, которые ошиваются вокруг него пищат, скулят и пытаются привлечь его внимание. Чтобы выделиться, ты должна перестать так делать.
– Я не всегда так делаю, – обиделась Зои, но, переосмыслив своё поведение, посмотрела на Рамона, – тогда что мне делать?
– Игнорируй его.
– Что? – поперхнулась девушка.
– Игнорируй его, перестань им восхищаться и упрекай в этом других девушек, лучше всего при нём. Как минимум, ты выделишься, как максимум, заинтересуешь его.
Зои ненадолго задумалась.
– Я даже не знаю, вдруг, пока я его игнорирую, какая-нибудь другая его охмурит, – Зои, как подумал Рамон, очень мило нахмурила брови и стала сверлить взглядом свой гарнир.
– Я всё же советую тебе этот способ, – спокойно сказал парень, – я же сказал: это способ его заинтересовать. Если поможет– хорошо, если он выберет другую– ты должна принять это и двигаться дальше.
– Я то хочу двигаться дальше с Джеймсом, – улыбнулась Зои, – слушай мой план. Обычно на завтрашнюю вашу химии он приходит рано и идёт с Лукасом в кабинет музыки. В этот момент чаще всего к ним присоединяется Райан. Я зайду к ним в кабинет под предлогом того, что ищу мистера Мортона.
– А дальше? – перебил девушку Рамон.
– А дальше по ходу придумаю, – отмахнулась девушка, продолжая пить свежевыжатый персиковый сок.
– Я и не думал, что ты так хорошо знаешь подробности его расписания, – проговорил парень и обиженно засопел, опустив голову.
Зои такого поведения своего друга не заметила и рассмеялась таким милым и легким смехом.
– Не знаю я его расписание, просто я очень наблюдательна за ним в академии.
– И всё же, – усмехнулся Рамон с нотками обиды, – ты хорошо знаешь, когда тот придет в академию, но не знаешь, что делать в такой ответственный момент. Я же предлагаю тебе хорошую стратегию, которая, по крайней мере, тебя перед ним не опозорит. Ты не веришь мне, своему другу?
«Просто другу» – повторил внутренний голос Рамона, – «ты никто для неё, даже друг из тебя паршивый, горе Ромео.»
– Верю… просто… о? Рэй, – девушка удивленно посмотрела на Рэя, который прошествовал в зал в сопровождении официанта. Парень тоже их заметил и поспешил подойти.
– Не ожидал тебя здесь увидеть, – усмехнулся Рэй и посмотрел на Зои, – помешал вашему…
– Не помешал, – перебил того Рамон, – я тоже удивлен тебя здесь видеть. Ты же вроде домой уехал.
– Уехал, – кивнул Рэй, – но домашняя еда меня убивает, поэтому приказал водителю отвезти меня сюда.
– Так странно, ты не любишь домашнюю еду, а Райан походу от своей кухни не отходит, – усмехнулся Рамон.
– У него Мадам вкусно готовит, сам ужинал у них пару раз, но наша кухарка готовит всё по велению отца, а мне это не нравится, – Рэй ещё раз оглядел Рамона и Зои и удалился в другой зал, чтобы и правда не мешать их… свиданию?
