Текст книги "Сладкое очарование (ЛП)"
Автор книги: Аня Баст
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
Аня Баст
Сладкое очарование
Глава 1
Белла поклялась никогда не связывать свою жизнь с этим мужчиной. Теперь она была в шаге от того, чтобы сделать это. Хуже того, она приняла решение только спустя две секунды после новостей о его затруднительном положении.
Ронан до сих пор не знал, что она вошла в его камеру. Он преклонил колени перед ней, его руки были распростертые в стороны, его запястья – закованные в тяжелые зачарованные железные цепи, и его взгляд сфокусировался на треснувшем цементном полу ячейки.
Как низко пал великий маг Силийского суда. Только магические железные оковы всецело принадлежащие Силийской Розовой башне, постоянно хранились в стенах тюрьмы ее Величества, и каждый дюйм его тела был закован в них. Его темные волосы нависали над лицом и его бицепс, и обнаженная спина были согнуты так, словно он создавал дискомфорт своими оковами.
Белле понравилось то, что маг, Ронан Ейчеус Куин, находился в столь раболепном положении по отношению к ней. Он не был человеком, который преклоняется перед кем–либо, если только не был принужден магическими оковами быть таким.
Мгновение она пристально наблюдала за ним. Она никогда в жизни не видела более красиво сложенного человека. Ни в день, когда она впервые его увидела ни после того. Его взгляд делал женщину жаждущей железного шелка его тела, трущегося сверху нее, делая плотские мысли толпы более стыдливыми для женского сознания.
Длинные черные волосы оттеняли его скулы, чувственные пухлые губы и ледяные голубые глаза, которые были известны способностью извлечь истину из искуснейших лжецов. Он носил только свободные черные брюки, оставляя босыми ступни и верхнюю часть ноги. Ронан всегда был одет в черное, даже здесь, в тюрьме. Его атлетическое, сильное тело двигалось не спеша, поскольку он пытался найти комфорт, ведь его похитители были настолько непоколебимы, что не предоставили ему данной возможности. Он был сильным не только телом и разумом, но, также, и в магии. Однако магические оковы нейтрализировали способности, которыми он обладал. Это были его колдовские умения, которые делали стабильным его положение и огромную милость со стороны Летней Королевы.
Но не сегодняшней ночью.
Силия хотела убить его, и она вряд ли может винить их. Однако она не могла отпустить его. Она не могла позволить Ронану причинить вред, независимо от того, что заложено между ними, или же, что он сделал здесь для земли. Не имеет значения и то, что однажды он разбил ее сердце. Не имеет значения и то, что она поклялась никогда не предлагать ему снова, какую бы то ни было, часть себя. Она была глупой думая, что сможет вечно хранить обещание подобное этому.
– Я ощущаю аромат твоих духов, Белла, – произнес Ронан надломленным, черствым голосом, даже не поднимая взгляда. – Я никогда не забывал твой аромат. Я знаю, это ты.
Она вздрогнула от его слов и встряхнула головой. Было бы глупо думать, что это было романтично. Он ведь был магом, в конце концов, даже когда лишен колдовских умений магическими оковами. Он имел великолепное обоняние на разные ароматы, поскольку это составляло часть его работы. Его сила была врожденной, позволяя ему вскружить листья, цветы и травы, создавая мощное заклинание.
Не только он был магом, но он был на стороне Силии. Ронан обладал Ансилийской кровью, достаточно для того, чтобы позволить ему накладывать темные заклинания. Летняя Королева, Силия Роял, позволила ему остаться в Розовой башне из–за эффективности его магии и, несомненно, его физической красоты. Возможно, также, это было частью ее, той, которая использует доносчика, очерняя Темного Короля, Ансилия Рояла, лишая его одного из сильнейших членов суда.
Ронан был одним из немногих членов Силийского суда, кто обладал Ансилийской кровью, но он не был и единственным, кто этим располагал.
Она прочистила горло:
– Ронан, это было давно.
– Последний раз мы говорили больше, чем просто мимоходом, это не счастливая случайность.
Легкий трепет прошел сквозь ее тело. Нет, это не был счастливый случай в принципе. Ронан разбил ее сердце на множество кусочков, потребовались десятилетия для того чтобы собрать его назад воедино. Может быть, оно все еще и не было исцелено.
– Да и посмотри теперь на себя, – ее голос задел горькие воспоминания.
Она ходила вокруг него, ее дорогие золотые каблуки потрескивали на песчаной ячейке пола и край ее чистой белой накидки волочился за ней, легко касаясь пола, сквозь грязь. Она присутствовала на балу Силийского суда, поддерживая разговор с ее дорогой подругой, Айслинн, в тот момент, когда она получила новости об аресте Ронана. Снаружи было холодно – почти Рождество. Селия часто закрепляла шарики, но они были особенно распространены в это время года. Несмотря на все, что есть между ними, даже отвратительнейший Ансилийский гоблин не сможет остановить ее от того, чтобы примчаться в тюрьму.
Она остановилась перед ним.
Снова дернув свои оковы, бицепс сократился, наконец–то он посмотрел на нее. Его волосы, ниспадали на лицо, и он резко встряхнул головой, чтобы отвернуть ее в сторону. Мужчина был достаточно красивый для того, чтобы разбить сердце любой женщине, и он разбил намного больше, нежели просто ее, Белла была уверена. Он был гораздо старше нее – несмотря на то, что они появились в одном и том же возрасте. Это был путь, когда работали с почти бессмертным Туата Де Дананн. После того, как они достигали 30-летнего возраста, их старение замедляло свой ход. Однако, это не было принято к сведению. Приблизительно на столетие старше нее, он имел гораздо больше жизненного опыта, чем она, и это означало, что он разбил намного больше сердец. Однако ему удалось сохранить в спокойствии и тишине все расставания и романы. Она дала ему столь многое. По крайней мере, она не имела терпения, наблюдать за тем, как он заключает в объятия других женщин.
Его взгляд блуждал по ее телу – в прозрачном золотом платье. Она знала, что он видел. Платье было с глубоким вырезом, уходящим дальше в ложбинку между грудей, оно было узким, будто нарисованное на ее талии и бедрах и опускающееся ниже талии со спины. Он посмотрел на нее так, словно не был в оковах, как будто она не держала его судьбу в своих руках. Он посмотрел на нее так, словно имеет на это право. Ее задело то, что он думал, будто может смотреть на нее подобным образом. Он также сделал другие вещи, вещи, которых не должен был делать.
– Это было давно, Белла, – он сделал паузу и сглотнул. – Ты до сих пор самая красивая женщина из всех когда–либо ходивших улицами Пайффербурга. – Его голос был богатым и глубоким, полон искренности и она сдалась вмиг.
Ее щеки горели. Нахлынул гнев, и она была вынуждена себя сдержать, чтобы не развернуться и не уйти.
Она опустила руку на бедро.
– О чем ты думал, принимая работу от Фандира? Ты сумасшедший? Ты должен был знать, что если ты все поймешь, Летняя Королева пожелает тебя убить.
Он послал ей дерзкую усмешку, которую она прекрасно знала.
– Сумасшедший? Ну, ты знаешь меня, Белла. Что ты думаешь?
Она отвернулась и закусила нижнюю губу.
– Они планируют лишить тебя головы за это. Твой статус любимца–мага при Летней Королеве не защитит тебя. Ни один из союзников с Фандиром и избегая последствий.
– Я прожил почти двести лет, Белла. Это не будет трагедией для мира оставить меня или же для меня – покинуть мир.
– Милостивая Дану, Ронан! Ты хочешь умереть? Вот почему ты сделал это?
Он только покачал головой в ответ, – она попала в точку.
Она отошла от него, к смотровому окошку в двери, сложа руки на груди и кутаясь в накидку более тщательно, поскольку ее вновь бил озноб. Холод окутывал ее кости, в конце концов, она не так много времени провела во влажной тюрьме, как для того, что она собирается делать. Она остановилась и закрыла глаза, собирая смелость.
Если бы она могла вырезать сердце из груди и положить его на плиту, чтобы принести его в жертву – вновь – таким образом? Но альтернатива… Она не может и думать об этом.
– Ронан, – начала она, подходя к нему.
– Я сказала Летней Королеве, что беру тебя в качестве мужа, и она согласилась с этим. – Она сделала паузу. – Мы уже обручены, ты и я. Это защитит тебя. Это единственный способ, который может спасти тебя от Дикой Охоты.
Дикая Охота происходит каждую ночь и собирает души тех фей, которые умерли. После Летней Королевы, претендующей на голову Ронана, Охота могла бы прийти за ним.
Ронан поднял голову, но так ничего и не произнес. Впервые за 30 лет, на протяжении которых она его знала, ее слова, по–видимому, заставили его промолчать. Наконец он произнес:
– Белла…
– Я не могу наблюдать за тем, как они убивают тебя, независимо от того, насколько ты глуп. – Она вздернула нос. – Я выйду за тебя, но это будет лишь фамилия. Ты не получишь… привилегий от меня. Никаких денег, потому что я намерена заключить брачный договор. Конечно, тебе придется жить со мной, но мои апартаменты велики и там только Лолли, моя экономка и я в данный момент. Мы будем вынуждены в некоторой степени проживать раздельно. – Она сжала губы вместе. – Ты сохранишь себе жизнь. Это хорошая сделка.
– Это будет громко звучать Белла Рианнон Калистэ Мак Лир подлинная Туата Де Дананн по родословной наконец–то выбрала жениха и он заключенный, которого приговорили к смерти. Человек, который завалил задание Фандира и только–то. Приговоренный быть презираемым до конца веков в Розовой башне. Вор с Ансилийской кровью. Силия насмехается над тобой в этот момент. Возвращайся на балл, с которого ты примчалась, они давятся со смеху за своими, одетыми в перчатки, руками и с бокалами коньяка из всей этой ситуации.
Все верно, но это не имеет значения.
– Ты не жених, – ее голос сорвался на суровый тон. – Однажды, возможно, и был, тридцать лет назад. Если кратко. В данный момент ты просто старый друг, который нуждается в спасении. – Она отвернулась от него. – Я не могу описать тебе, скольким я жертвую, делая это. – Эмоционально. Психологически. – Ты даже не собираешься меня поблагодарить?
– Я собираюсь сказать нет.
– Нет? – Она резко повернулась. – Что? Ты не можешь сказать «нет». Ты …
Он встряхнул головой и посмотрел на нее. Его обычно ледяные синие зрачки были широкими и темными, руки были крепко сжаты.
– Я хочу тебя, Белла, но когда мы обручимся, мы сделаем это моим способом. На моих условиях. Я сделаю тебя своей, но не наоборот.
Дану, какое высокомерие. Ничего в нем не изменилось.
– Единственное, на что ты сможешь когда–либо претендовать – это на червей, которые будут поедать твою плоть, когда твое обезглавленное тело похоронят.
Она резко повернулась и направилась к двери, затем остановилась, приложив руку к холодному стальному каркасу и закрывая глаза на мгновение. Это происходило на Рождество, наиболее темное время года. Даже дураку и упрямцу, каким он был, она не позволит ему умереть. Она пойдет к Летней Королеве и найдет способ заставить его жениться на ней.
Она спасла сегодня его жизнь, и он сможет ненавидеть ее за это завтра.
Ронан опустил голову и сжал кулаки, до крови на руках и, пытаясь игнорировать незначительные покалывание оков. Это были эфективные пытки для фей. Обычно магические оковы не только лишают фей магических сил, но и делают их слабыми. В конце концов, если оковы слишком долго контактируют с кожей, это становится смертельным. Однако как маг, который был особенно восприимчив к металлу, он работал годами над разработкой сопротивления к нему. Он бормотал в такт дыханию, окисляя оковы, мощная магия искрилась в его ладонях. Его магия не была настолько же сильной, как в момент, когда магические оковы не касались кожи, но, все же он был достаточно силен.
Кровавый ад, возможно ли это? Неужели чувства к Белле все еще пламенятся в нем? Он думал, что уже давно убил, все хорошее, что было в его жизни. Впервые в течение десятилетий надежда зажгла в нем жизнь.
Возможно, он имел право хоть на какую–нибудь жизнь, в конце концов.
Ему необходимо знать это наверняка. Это значило, что путь, на котором он собирался себя запропастить здесь больше не существует. Не с Беллой, которая по–прежнему заботится о нем.
И, кровавый ад, она выглядела так прекрасно. Его руки сомкнулись в объятие, невольно вспоминая, насколько шелковистой и гладкой выглядит ее кожа. Он не мог ждать больше того, чтобы дотронуться до нее, поцеловать. То платье, в которое она была одета, было словно грех, вплетенный в ткань для того, чтобы демонстрировать полную, восхитительную грудь и то, как платье сужается книзу ее длинной, стройной, притягательной спины. Он хотел погрузить руки в ее густые волны темных волос, хотел, чтобы ее ноги обвили его стан, несмотря на то, что он будет заниматься с ней любовью до тех пор, пока она не сможет больше сосредоточить взгляд. Он хотел предъявить права на нее, сделать ее своей во всех отношениях. Прошло уже много времени с тех пор, как он был с женщиной.
Никому, кроме Беллы не под силу такое сделать.
Белла принадлежала ему. Он был с ней всего один раз, но он выучил свой урок. Никоим образом он впредь не сделает этого снова.
Ронан начал готовиться к побегу.
Глава 2
Белла прошлась по каменному полу своей гостиной, явно ощущая ночной холод, даже через тапочки. Даже через густые тканые ковры ее людей, известные тем, что не пропускали холод. Укутываясь более тщательно в свой шелковый халат, она присела на диван в передней части комнаты, отделенной от каменного пола до потолка листом стекла, которое служило в апартаментах внешней стеной.
У нее был прекрасный вид на Пайффербург, начиная с третьего этажа и вплоть до вершины резиденции Силийского суда. Только у Летней Королевы был лучший вид, и возможно у Эйслинн Кристианы Гвиневер Финварры, ее высокопоставленной подруги.
Здание было построено для общественных чиновников. У Беллы, все же, была чистая кровь, прирожденной древней Силийской Туата Де Данаан – не Ансилийской, бурлящей в феях, или смешанная кровь как у большинства.
В любом случае, насколько это было известно. Белла на протяжении долгого времени надеялась на то, что в ее жилах течет Ансилийская кровь. Но относительно Летнего Суда, она была чистокровным потомком Туата Де Данаан родословной Ирландии. Они сами были иммигрантами из Скандинавии, а до этого… Что же, никто не знал наверняка, но там произошло много спекуляций относительно их происхождения.
Когда она пришла к Летней Королеве просить руки Ронана, даже несмотря на то, что он сказал ей нет, она рассчитывала на согласие от королевы, в связи с высокой должностью, которую Белла занимала в суде. Летняя Королева отклонила ее прошение, так как, желала увидеть кровопролитие. Даже, невзирая на ее должность и ранее высокий статус Ронана, ничто не могло бы повлиять на Силию Роял. Королева хотела заполучить голову Ронана, и теперь она имела на это все основания.
Ронана казнят в первой половине дня. Дикая охота заберет его душу следующей ночью. Белла подчинилась действительности ситуации.
Ее желудок словно наполнился свинцом, она взглянула вниз на большую площадь, которая разделяла Силийский и Ансилийский Суды. Силийский Суд назывался Розовой башней, поскольку был построен из розового кварца. Ансилийский Суд именовался Черной башней, потому что был выполнен таким образом, чтобы никогда не превзойти Розовую башню, и был построен из черного кварца. Поставки большого количества для каждого из них были разрешены общественностью и Фандиром, и магия дала возможность использовать его в качестве строительного материала.
Ниже нее она едва смогла разглядеть две фигуры – похожие на шоколадное пирожное с орехами, – подумала она, ей хотелось веселиться, прыгать и играть в тихо падающем снегу. Весь город веселился во время Йоля, развлекаясь во время этих празднецтв. Вино из бузины, традиционно почитаемый напиток фей, лился быстро и неистово. Даже смертные решались покидать пределы города, чтобы принять участие в праздничных мероприятиях, хотя и не все могли вернуться обратно. Это было правило Пайффербурга, тюрьмы, иногда называли «Чистилищем», позаимствованное из человеческих христианских традиций, теми, кто жил здесь. Феи не могли покинуть город, но люди могли войти, до тех пор, пока они понимали, что станут жертвой для всех, кто здесь жил, после того, как пересекут границу.
Они по–прежнему приходили. Дураки.
Фандир, могущественная гильдия друидов, создали и по–прежнему контролировали границы Пайффербурга с охраной. Они назвали это «район расселения».
Если же кто–то хочет пофилософствовать по этому поводу, судьба фей была поэтическим наказанием за ужасные расовые войны этого народа в начале XVII века, когда были истреблены их населения и они стали легкой добычей для их общего врага, Фандира.
Впоследствии войны, феи были вынуждены выйти из–под земли, и люди запаниковали перед лицом правды – феи были реальными.
В самый разгар войны загадочная болезнь под названием синдром Ватта также выпала на их долю. Некоторые считали, что болезнь создал Фандир. Однако это случилось, результат был тем же – он еще сильнее ослабил их.
Это произошло, когда Фандир стал союзником людей, заключая их в район, который потом стали называть Новым Миром, основанный человеком Юлиусом Пайффербургом.
В эти дни секты фей, которые воевали в 1600‑х, достигла мирного населения. Захваченные в ловушку все вместе в Пайффербурге, они объединились против Фандира потому, что старая человеческая поговорка была верна – враг моего врага – мой друг. Большинство фей чувствовали удивительное отсутствие враждебности по отношению к человеку, который был так напуган феями и таким образом попал под влияние Фандира.
Но не все феи так считали.
В эти дни люди были не только напуганы феями, они были также весьма ими очарованы. Они пересекали границы Пайффербурга, зная, что их жизнь зависит теперь только от них самих, до тех пор, пока они не смогут сопротивляться притяжению. Так было всегда, еще на заре человеческой эволюции. Люди были похожи на ночных бабабочек, привлеченных соблазнительным и магическим пламенем фей. Это было одной из причин, почему феи решили исчезнуть много тысячелетий назад.
Летняя Королева даже позволила экранизировать радость людей, остающихся в резиденции Силийского Суда. Они продюсировали телевизионное шоу для смертных, названное Феймос, социальным заданием которого было показать веселье в Розовой башне. По–видимому, это была самая популярная программа на человеческом телевиденьи. Люди были настолько восхищены ими, что охотнее стали сидеть на диване и смотреть сыгранные жизни фей, нежели жить собственной жизнью. Это было смехотворно, по мнению Беллы.
Для того чтобы не быть превзойденным, Темный Король, правивший Ансилийским Судом, позволил проводить съемки и у себя, но они быстро стали второстепенными, насколько было известно Белле.
Она взглянула вдоль огромной площади на громадный черный кварц возвышающегося Ансилийского Суда, место, навсегда замкнутое в холодную войну с великолепной Розовой башней. Летняя Королоева допускала во внутрь только тех, у кого была чистая кровь Силийских Туата Де Данаан, и даже они подверглись строгой иерархии. Хотя время от времени Ансилийской знати, если они обладали определенными способностями, было разрешено пребывать здесь.
Темный Король Ансилийского Суда принимал всех, любого монстра с кровью феи, любое существо, воспитанное смертными. Единственным условием для принятия в челены Черной башни была готовность к пролитию крови: в рот ли на пол, это не имело значения.
Ронана будут приветствовать. Также, возможно, и ее, поскольку она владела темных способностями. Но мысль о жизни в таком насилии и хаосе, среди таких монстров, заставила ее содрогнуться.
Наблюдая за мягкими белыми хлопьями снега, падающего в бархатную темноту, она заметили движение вокруг площади. Выходящими из темноты были Лорд Дикой Охоты и его свита. Этот загадочный образ и его войско сделал ее кровь ледянее нежели рождественские декорации Джека Инея, украшавшие ее окна. Никто не знал личности этого человека. Все, о чем знал каждый, было то, что он был членом Ансилийского Суда, и что он и его войско иногда приговаривали к жестоким наказаниям тех фей, которые нарушили закон. Они также забирали души фей, после того, как те умирали и сопровождали их в загробную жизнь. Они забирали их каждую ночь.
Скоро они придут и за Ронаном.
Она отвернулась от войска охотников Лорда, на белоснежных спинах огромных жеребцов с попонами из мягкой ткани, и на более низких лапах собак. Чтобы отвлечь себя от этих мыслей, она схватила пульт дистанционного управления и включила телевизор, обходя комнату. Феймос появилось на экране. Она знала, что ее экономка любит наблюдать двадцать четыре часа в сутки за судами настолько же, насколько и люди.
Она пошла его выключить, но лицо Ронана заполнило весь экран. Белла повременила.
В других новостях, Ронан Ейчеус Куинн, когда–то прославленный маг Силийского Суда, обезглавливание которого запланировано на утро, впоследствии работы на Фандира без позволения Летней Королевы. Остается неизвестным, какого рода работу он выполнил для Фандира, но этого было достаточно, чтобы подвергнуться гневу ее Величества.
Ее собственное фото появилось на экране, и Белла закатила глаза.
Одни, наверное, удивляются, как Белла Рианнон Калистэ Мак Лир чувствует себя этим вечером. После того, как она обожглась при романе, все думали, что чувства давно угасли, около тридцати лет назад, сегодня же она предпринята попытку спасти жизнь мага, выйдя за него замуж. Как известно, она отклоняла подобные предложения всех поклонников, сделанные за последние три десятилетия, с тех пор как они расстались. По–видимому, наши подозрения по поводу ее все еще тлеющему огню к Ронану были верны.
Диктор немного понизил голос, – и вы практически могли слышать лукавый мужской голос.
Дело в том, что он сказал нет. Мы задаемся вопросом… – Белла выключила телевизор. Она бросила пульта дистанционного управления на диван и посмотрела вокруг на простор и роскошь… пустой квартиры. Был момент или два, когда она смотрела в будущее, делясь этим пространством с одним… с Ронаном. Диктор на Феймос был прав – она никогда не тушила огня любви для него. Десятилетиями она пыталась с большим трудом скрыть это от остальных членов суда, но теперь это было очевидным для всех, и она стала посмешищем.
Она не жалеет об этом. Она сделала все, что было в ее силах, чтобы спасти его паршивую шкуру. Его смерть не будет на ее совести.
Он будет только тяжелым бременем на ее сердце.
Шум отвратительно распространился по ее гостинной, темной кухне, усиливая ее чувство одиночества даже больше, нежели она была момент назад. Она повернулась и пошла в спальню. Спальня была огромной, но в данный момент она показалась ей просто ужасно тесной. Силийский Суд был самым роскошный местом в Пайффербурге, но у Беллы было такое ощущение, словно она находится в морге. Слишком тесно. Она стремилась как можно быстрее покинуть пределы суда и посмотреть на другую часть Пайффербурга, такую как Кейнтар Лей, пригород фей, как они его прозвали, где жили строители– феи, которые не принадлежали к судам или диким местам. Или же даже Границы Земель, где лоза и дерево росли и переплетались с заброшенными старыми зданиями, и где дикие и одинокие феи строили свои дома.
Она также мечтала увидеть человеческий мир. Как и многие другие феи, она задавалась вопросом, на что это похоже – быть свободной. Молва говорила, что Ронан это видел. Ронан побывал везде, видел все. Ему была дана большая свобода, как нечистокровному магу Силии, нежели ей как чистокровной Силийке Туата Де.
Ирония судьбы заключалась в том, что она не была чистокровной Силийкой вообще.
Это был секрет, которым она поделилась только со своей лучшей подругой, Эйслинн. Белла может только проклинать себя за эти мысли. Впервые она это заметила, когда ей исполнилось семь, в это время обычно магия фей начинает пробуждаться.
Ее мать и отец жили при дворе Розовой башни, рядом с великой Силийской леди, которая не любила детей. Соседская гордость и радость также была выработана в цветочном саду их двора, который она подпитывала своей магией, даже, невзирая на смертоносную зиму. В один прекрасный день Эйслинн случайно оставила ее любимую куклу на краю сада, и леди сожгла ее на месте в тот же миг, тем самым доведя до слез ее лучшую подругу. Белла была так разгневана, что она стояла в родительском дворе и с трудом смотрела на труд их соседки, на эти розы, лилии, и орхидеи, которые она так бережно хранила, и пожелала им завянуть и умереть.
В первой половине дня желание Беллы исполнилось. Все, что осталось от прекрасного сада этой женщины – строчки чахнущих серых цветочных головок и обгоревшие травы.
Это была Ансилийская магия, темные магия. Белла начала задумывать о своей родословной. Начала подозревать. И тогда она начала замечать некоторые другие проявления ее темных мыслей: ее желание, чтобы пианино ее матери сломалось, чтобы ей больше не пришлось брать уроки; ее надежда на то, чтобы водопроводная магистраль в школе засорилась, и у нее бы был свободный день.
И тогда она узнала наверняка, что была сильной Ансилийкой.
Она бы не удивилась, если бы ее мать имела отношения с одним из мужчин Ансилийского Суда, но Розовая и Черная башни почти не взаимодействовали между собой. Кроме того кровь матери вряд ли была горячей, и она вовсе не была склонна к страсти или импульсивности. Нет, было больше шансов на то, что ее отец действительно им и являлся, но то, что когда–то давно, кто–то по ее генетической линии вышел из Ансилийцев, и по определенной превратности судьбы кровь дала о себе знать столь восхитительным образом именно у нее.
Не желая их беспокоить, Белла никогда не предоставляла родителям информации о том, что она владеет темными искусствами. Если бы у нее обнаружили Ансилийскую кровь, Летняя Королева выселила бы их семью из Розовой башни, а поскольку они материально зависели от суда, то они бы остались без средств к существованию. Она просто научилась блокировать мысли железной волей, не позволяя себе никому нанести какой бы то ни было ущерб, тем самым давая убедительный повод к тому, что она не случайно воплощает любые негативные мысли с помощью магии.
К счастью, ее способность управлять физическим пламенем стала также контролируемой, и она могла с легкостью предстать милостивым магическим лицом миру. Она могла бы задуть свечи по всей комнате и сделать огонь в очаге ярче или тускнее – это все на что была способна ее могущественная сила. Но магическая сила не была должным образом оценена в Розовой башне. Здесь было все о вашей родословной… и вашем чувстве моды.
Для людей было лучше думать о ней как о слабой чистокровной Туата Де Данаан,
нежели как о могущественной Ансилийке, которой она предположительно была.
Белла доверила свой секрет Эйслинн, потому что та также обладала Ансилийской кровью. Это укрепило связь между ними, и они стали ближе, чем сестры. Возможно, некоторые подсознательная связь обратила их в друзей в детстве; Белла не знала. Она была просто благодарна, то они были друг у друга и могли рассчитывать на поддержку.
Может быть Ронан подозревал о пагубном влиянии, заключенном в ее родословной. Может быть, именно поэтому он отверг ее… дважды.
– Упрямый мужчина, – пробормотала она и хлопнув закрыла дверь.
Просыпаясь, лежа в постели, Белла услышала какой–то звук в момент перед тем, как огромная рука закрыла ей рот. Ужас прошел по ее венам, и она лягалась и боролись до тех пор, пока не рассмотрела лицо Ронана.
– Не кричи.
Она кивнула, и он освободил ее. Белла немного от него отстранилась.
– Ты ужасно меня напугал, Ронан! Как ты выбрался? Что ты здесь делаешь?
– Я здесь потому, что ты здесь, Белл.
Белл. Когда–то ей нравилось, что он ее так называл.
– Белла.
– Я пришел, потому что должен с тобой поговорить.
– Поговорить со мной? Ты сбежал из тюрьмы только для того, чтобы поговорить со мной? – Она прищурилась. Она по–прежнему спит? Нет, давно проснулась.
– Ты приговорен к смерти в первой половине дня.
Он улыбнулся.
– Ты действительно считаешь, что я собираюсь туда вернуться?
– Я никогда не думала, что у тебя есть выбор.
На нем не было рубашки. Сознание ударило ее быстро и мучительно. Не только Ронан был в ее спальне среди ночи, он был без рубашки. Обнаженный торс Ронана был ее наихудшей слабостью. Она отказалась посмотреть в его лицо, соскальзывая глазами вниз мимо его широких плечей, к мускулистому, шелковисто–золотому открытому пространству. Если она посмотрит на его грудь, она захочет плавно провести по ней руками, а она не может позволить себе такие глупые импульсы именно сейчас.
– Похоже, я его сделал.
– Ты отклонил мое предложение о заключении брака. Ты предпочел смерть жизни со мной?
– Ты слишком драматизируешь..
– Я? – Она разочарованно вздохнула и посмотрела мимо него.
– Послушай, я не хочу спорить с тобой в этот момент. Я спала. Что дает тебе право врываться сюда и беспокоить меня? – Она помахала рукой. – Просто уходи отсюда и попытайся бежать. Удачи тебе в этом, кстати. Я предсказываю, что ты будешь возвращен в магических оковах с утра.
– Ты не спала.
– Откуда ты знаешь? – Конечно, она не спала. Как она может спать, зная, что утром принесут его голову, прокатив по полу тронной залы?
– Я помню, как ты дышишь во сне, Белла.
Ее грудь сжалась и все рациональные мысли оставили ее на мгновение. У них никогда не было секса, но они спали вместе один раз. Только один раз. Он проводил с ней время от заката до рассвета. Это был единственный раз в ее жизни, когда она чувствовала великолепное удовольствие, поэтому она помнила это достаточно ярко.
– Это было несколько десятилетий назад, и это был только один раз. Таким образом, ты мог бы помнить этого.
Легкая улыбка преобразила его пухлый рот и его светло–голубые глаза мерцали в полутьме.
– Да, это было несколько десятилетий назад, но я запомнил, как ты дышала в ту ночь. Я переигрывал это в мечтах.
Она замерла, не имея возможности вдохнуть, сосредотачивая на нем взгляд. Она не знала, что на это ответить и определенно не знала как себя вести в подобной ситуации. Лунный свет, струился сквозь окно, лаская его лицо и приукрашая его оттенками серебра. Его глаза были серьезные, сосредоточенные – на ней таким образом, что заставили ее вздрогнуть. Так словно он решил, что она его. После отказа. После всех этих лет.
Неожиданно она поняла, как себя чувствовать – разгневано.
– Скоро я должен уйти. Прежде чем я тебя покину, я должен тебе кое–что сказать.
– Тебе нечего сказать из того, что я бы хотела услышать. – Ее дыхание вырывалось из–за стиснутых зубов. – Куда ты собираешься?
