Текст книги "Колдовской сапфир"

Автор книги: Антонина Дельвиг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

XXV. Все возвращается на круги своя

Сеня открыла глаза. Вокруг все было белым-бело, а уши наполняли какие-то странные протяжные звуки. Музыка небес! Белоснежное облако мягко колыхалось над головой, и девочка не сразу поняла, что это был кружевной полог, куполом накрывающий ее постель. Где же это она? Сеня поторопилась выбраться из-под мягких складок наружу. Босые ноги утонули в нежном ворсе ковра, который тоже был белым, как и все вокруг – стены, мебель, вазы с цветами… И камин, отделанный сахарным мрамором… И тут же мелькнула догадка – Бело-Голубой Город, вот где! Но возможно ли это? Ведь город далеко – под землей, за Переходом… Или?…

Сеня подскочила к окну.

Так и есть! Кругом горы! И вот она – скала-зуб с гордым замком Покровительницы на самой вершине! Сердце бешено колотилось у нее в груди. Неужели это не сон?! Неужели все кончилось так хорошо?! Значит, и друзья ее должны быть где-то поблизости. Живые! Из плоти и крови, а вовсе не из хладного гранита! Сеня бросилась вон из комнаты.

В ее памяти Белый дворец был совершенно пустынным; сейчас он оказался полон каких-то людей, которые при виде девочки почему-то радостно ахали и, счастливо улыбаясь, торопились ей навстречу, что-то наперебой говорили… Сеня, которая выскочила из спальни в ночной рубашке, смутилась и бросилась обратно.

– Кто они такие, хотелось бы знать? – бормотала девочка, в который раз оглядывая комнату в поисках своей одежды. И тут ее осенило. – Это же ящерицы, вот кто!

Для того и было предпринято опасное путешествие: возвратить город обратно в долину, а главное вернуть людям их человеческое обличье! Теперь, конечно, понятно, почему они так ей обрадовались. Сеня была их спасительницей! Они любили ее теперь как родную и превозносили до небес. Еще бы! Наверное потом, когда-нибудь, и памятник ей поставят на площади…

Сене ужасно захотелось забиться в какой-нибудь тихий уголок, и она снова залезла под полог. Как-то было не по себе. Она слишком привыкла к дикому одиночеству среди величественных гор, бескрайних лесов и степей, где рядом были только двое друзей, которых она знала и любила… Еще был самоотверженный Дели, добрейшая Рисс, всевидящий Маттиэль. Кроме них, были только Болотник и Альбинос, и с ними нужно было бороться…

Дверь в комнату тихонько приоткрылась, и кто-то вошел. Сеня затаилась в своем белом облаке. С той стороны тоже молчали. Никто не кинулся, чтобы вытащить ее для чествования перед всем народом, и девочка решила выглянуть из-под полога – одним глазком…

У двери стояли какие-то дети. Девочка, Сениного возраста, и мальчик, чуть постарше нее. Оба они были смуглые, с большими серыми, как у Сени, глазами и необыкновенными, серебристо-пепельными волосами – под стать местной природе. Это были очень красивые дети! И такие чистенькие! И одеты во все белое! У Сени подобная одежда стала бы черной уже через полчаса. Она решила не вылезать. У нее явно не было ничего общего с вошедшими.

– Долго ты еще собираешься там сидеть? – вдруг спросил мальчик.

Сеня так и подскочила на месте от изумления. Мальчик говорил голосом принца!

– Она же никогда нас такими не видела – вот и думает, что это совсем не мы, – грустно произнесла девочка голосом Пины, и Сеня тогда высунула голову из-под полога. Вид у нее, надо сказать, был совершенно ошеломленный.

– Это вы? – почему-то шепотом спросила девочка.

– Да мы это! Мы! Ну, не видишь, что ли? – убеждал мальчик. – Давай руку, вылезай! У нас полно дел!

В ответ Сеня решительно потребовала одежду. Если бы она раньше знала, какие принц с принцессой красавцы, она причесывалась бы и умывалась значительно чаще!

Брат с сестрой вышли из комнаты, чтобы не мешать девочке одеваться. Они были очень расстроены тем, что Сеня не признала их и чувствует себя чужой. Конечно, внешность их совершенно переменилась, но внутри-то они были такими же, как и прежде… Трудно поверить, но в эту минуту Филипп и Пина жалели о том, что они больше не ящерицы.

Тем временем Сеня, догадавшись по лицам своих вновь обретенных друзей, что ведет себя как-то не так, решила исправиться. Поэтому, когда девочка вошла в гостиную, где ее поджидали друзья, она невзначай чмокнула Пину в щеку и, усевшись в кресло, приветливо улыбнулась:

– Я, между прочим, так и не знаю, что происходило с тех пор, как проснулась Хотт. А мне интересно!

Это сразу же разрядило обстановку.

А было вот что. Когда Покровительница подошла к окну, она сразу увидела, что города-то нет! Долго думать, кто был виновником этого исчезновения, не приходилось. Да и сам он оказался неподалеку – как всегда, вместе со своим долговязым, унылым учеником.

Хотт взъярилась мгновенно! Да так, что от взгляда ее зеленых глаз под отдыхавшим на травке колдуном треснула земля. Болотник скатился на дно образовавшейся ямы, а в следующую секунду он уже метался там в обличье рыжей крысы, не в силах выбраться по отвесным стенкам наверх. А скоро стальная клетка, ставшая тюрьмой для Болотника, стояла неподалеку от кресла волшебницы.

Предсказание Маттиэля сбылось!

Альбинос же в ужасе мчался прочь – куда глаза глядят, не разбирая дороги, а под ногами его дрожала земля – это рушились стены Черного Замка! Скалы внизу долины содрогались от взрывов. Громадины трескались, крошились, и лавины щебня неслись с гор – в болото! Вода болотная кипела, затягивая небо облаками пара, а вода речная клокотала, прокладывая себе новое русло. Долго Хотт терпела у себя под боком мрачное обиталище колдуна; теперь же Черному Замку пришел конец. На другой день это место и узнать-то было нельзя. Река спокойно катила свои чистые воды там, где вчера была трясина, а кругом росли густые серебристые травы, и белые лилии, нет-нет, да окунали светлые головки в студеную воду.

Но волшебница должна была еще выпытать у старика, что же произошло, пока она спала. Хотт одарила рыжую крысу способностью говорить, и та, давясь человеческими словами, рассказала обо всем, что натворила, когда была Болотником. Колдун, заключенный в мерзкую оболочку, был вне себя от унижения и злобы, но молчать не мог. Слова вырывались у него из глотки против воли. В бешенстве кидаясь на прутья, пропищала крыса все заговоры и заклинания, без которых Хотт было трудно разрушить колдовские чары. Наконец, выведав все, что требовалось, волшебница принялась творить новые заклинания. Она всегда знала толк в магии. Сейчас же ее могущество только выросло. Болотник, сам не подозревая, помог ей в этом. Колдовской Сапфир, оказалось, вовсе не был сонным камнем. Совсем нет! Он был камнем Переходным. Асурдис не ошибалась: Сапфир уводил за собой в бесконечное путешествие по соседним Мирам, откуда, действительно, не было возврата, если только рядом не оказывалось его Солнечного близнеца. В старину Двойным Камнем – так назывались Сапфир и Солнечный – частенько пользовались великие маги древности. Оба камня подвешивались к цепи, одна половина которой была золотая, другая – серебряная. Разлучать камни-близнецы никому бы не пришло в голову. Со временем Двойные Камни исчезли вместе со своими хозяевами – те переселились в какие-то другие Миры, а из молодых никто уж и не знал об их существовании. Старая Асурдис была уверена, что, выплавив Голубой Сапфир, навсегда уберет фею из Саттара. Но ошиблась! Хотт же в своих путешествиях столького навидалась, столькому научилась, что справиться с ней теперь под силу было лишь Маттиэлю. Но им-то как раз делить было нечего!

Так что очень скоро Бело-Голубой Саттар стоял на своем месте – там, где ему и полагалось быть, а изгнанникам ящерицам возвращен был человеческий облик. Более того, прекрасный город из Громадной Пещеры тоже не был брошен на произвол судьбы – для заселения его кротами и всякими там насекомыми. К великой радости его строителей он был перенесен из-под земли в долину и поставлен как раз на месте Черного Замка. Надо сказать, Хотт оказалась приятно поражена его красотой. Под лучами настоящего солнца он засиял, словно драгоценность! Да он и в самом деле был драгоценностью! Вряд ли в мире еще найдется город, где в окнах вместо стекол – витражи из топазов, аметистов да турмалинов, а цветы в палисадниках выточены из гранатов и изумрудов. Вряд ли где-то еще мостовые сияют горным хрусталем, а стены домов сложены из серебряных кирпичей. О королевском замке можно даже не упоминать – сияние его алмазных крыш порой затмевало солнечный свет и даже явилось причиной нескольких лесных пожаров в горах. Но Хотт ради такой красоты согласна была быть даже пожарным! Ведь она ох как любила драгоценности!

Конечно же, Покровительница вернула к жизни несчастных принца с принцессой. Позаботилась она и о девочке. Это было сделано прежде всего, и задолго до того, как в долине появился Бело-Голубой Город; Филипп и Пина уже охраняли спокойствие своей подруги – она спала теперь мирным сном в кресле Покровительницы. Раны ее затянулись, синяки исчезли, будто их и не было, но волшебница определила девочке не просыпаться еще три дня; слишком велики оказались испытанные волнения и усталость, от которых врачует лишь покой. Назавтра спящую перенесли во дворец, где принц с принцессой стали ждать ее пробуждения, а город принялся готовиться к грандиозному празднику в честь славных победителей. Солнечный Камень вернул из нескончаемых путешествий исстрадавшейся королеве отца и мужа; счастье ее было бесконечным!… В общем и целом – это все. Да, в Кулхор еще отправили гонца с радостным известием, благо дойти туда теперь можно было беспрепятственно. По пути ему предписывалось занести письмо в пещеру пастуха, так что Дели ждали теперь со дня на день.

Узнать эти подробности Сене было, конечно, очень интересно. К тому же за время рассказа девочка успела попривыкнуть к новой внешности друзей и уже не чувствовала себя с ними неловко. Между тем время двигалось к обеду. Пина критически оглядела Сенин наряд.

– Я думаю, тебе надо переодеться, – заметила она. – Пойдем ко мне, выберем что-нибудь подходящее.

Сеня не стала спорить. Как ни были хороши ее чисто выстиранные джинсы и тщательно залатанная рубашка, а для торжественного обеда в королевской семье они никак не подходили. Это Сеня понимала. Но до чего же с непривычки было неудобно в платье! Правда, оно оказалось таким красивым – если, конечно, зеркало не обманывало, что девочка примирилась со своей участью.

Королевское семейство собралось в большом зале с высокими стрельчатыми окнами, выходившими прямо в сад, Здесь когда-то, давным-давно, Сеня уже побывала – втроем с ящерицами, А было это после бесконечного путешествия по кротиному туннелю, незадолго до ночной скачки в травяных джунглях верхом на Белоснежке. Сколько же с той поры воды утекло… Сеню тогда, помнится, удивили необычные серебристые листья цветущего кустарника в саду. Впрочем, в тот день она поражалась столь многим вещам, что такие мелочи, как серебряная трава, уже не имели значения.

Их ждали. Никто не садился, и когда Агриппина с девочкой появились в зале, навстречу им быстрыми шагами направилась высокая женщина, одетая в длинное узкое серебристо-серое платье. Это была королева Агриэль. Надо сказать, она тоже сильно изменилась с того времени, как Сеня видела ее в последний раз! Драгоценная корона венчала пышную копну пепельных волос, и эта корона была тем единственным, что осталось от прежнего обличья королевы-ящерицы. Агриэль порывисто обняла девочку, с нежностью поцеловала светлую макушку, а потом, чуть отстранив от себя, глядя на нее увлажнившимися глазами, прошептала:

– Спасибо… Спасибо тебе за все! Если бы не ты… – она не договорила, но было и так ясно, что она имеет в виду. – Мы обязаны тебе своим счастьем, и я буду всегда думать о тебе как о своей любимой дочери…

Сеня от смущения зарделась, как алый мак. Нечего и говорить, насколько ей было приятно это услышать! Но она пришла в полное замешательство, когда сначала молодой король, а за ним и король-отец подошли, чтобы с поклоном поцеловать ей руку. К счастью, вслед за этим все сели к столу, и еда была настолько вкусна, что девочка позабыла обо всем – за время волшебного своего сна она успела порядком проголодаться!

После обеда детей отправили на прогулку. Сеня снова была верхом на Белоснежке и не уставала шептать своей любимице в ухо ласковые слова. Копыта стучали по плитам мостовой, и гигантские кувшины отзывались протяжной мелодией. Люди, завидев всадников, выскакивали из домов и громко выкрикивали слова приветствия и благодарности, Под копыта летели охапки белых и голубых цветов – теперь живых, не каменных, а кувшины звучали все громче и громче, ловя крики и звонкий смех счастливых жителей.

Вот, наконец, город остался позади, и лошади, приминая серебристую траву, помчались вдоль берега реки. Кругом горы! Наверху солнце! Рядом друзья! До чего хорошо!… От переполнявшего ее восторга Сеня вдруг закричала высоким срывающимся голосом, и эхо покатилось по долине. Филипп с Пиной решили не отстать, и троица, пришпоривая пятками лошадей, понеслась вперед, вперед, вперед, визжа и гикая! Каждый всем своим существом ощущал простор и свободу! Не было больше ни страха, ни тяжкого бремени ответственности, лежавших на детских плечах последние три месяца! Ощущение счастья было острым и пьянящим… Незабываемые мгновения!

Назавтра Сеню разбудило назойливое пение птицы у самого окна. Хоть здесь-то, во дворце, дали бы поспать спокойно! Девочка недовольно поморщилась и решила не открывать глаз. Впрочем, что-то в этих звуках было знакомое… И тут она окончательно проснулась – это же был милый скрипучий голосок Груши!

Сеня выбралась из-под кружевного полога, и тут же от окна навстречу ей метнулась птица. Груша сел девочке на плечо и несильно ущипнул ее клювом за мочку уха. Он словно хотел сказать:

– Ты меня бросила, а я все равно прилетел и люблю тебя несмотря ни на что!

Сеня очень обрадовалась. Она поспешно оделась. Праздник был назначен на сегодня – Дели подоспел как раз вовремя.

Город начал веселиться с самого утра. Повсюду играли музыканты, сопровождаемые протяжным пением кувшинов, а на дворцовой площади среди сахарных фонтанов уже плясали нарядные люди. В голубом небе, болтая длинными цветастыми хвостами, летали воздушные змеи – все-все разные; ярко раскрашенные, полосатые, глазастые, с высунутыми из зубастых, страшных пастей розовыми свисающими языками. Детвора с вытаращенными от возбуждения глазами – не хуже, чем у летающих змеев, – носилась по улицам, таская сладости с выставленных прямо на мостовой столов. Иногда они сбивались в кучки и, задрав головы, следили за красочным небесным представлением – драконы носились друг за другом, время от времени вступая в единоборство: Покровительница забавляла детей.

К вечеру на дворцовой площади состоялась церемония награждения. Король Астиан, облаченный в парадную золотую мантию, выступил с торжественной речью после которой под восторженные возгласы собравшихся, накинул на шею коленопреклоненной девочки голубую ленту с почетным орденом Саттара. Этой блистающей драгоценной звездой, несущей в центре древний герб королевского рода, воин награждался лишь в одном, весьма редком случае: если в результате его действий безнадежно проигранная битва оказывалась все же победной. Сегодня состоялось второе во всей истории народа награждение. Сеня поцеловала край королевской мантии и, встав с колен, вытянула вверх руку.

Толпа среброволосых людей, запрудившая площадь, взорвалась криками, а девочке вспомнилась Громадная Пещера… Она увидела вдруг золотую ленту, плывущую над головами ящериц, и услышала возглас надежды, вырвавшийся у той толпы. Те ящерицы и эти люди – одно и то же! Даже не верится! А к ногам девочки снова летели цветы. Сотни букетов устлали перед ней землю.

Тут грохнули пушки! В сумеречном небе рассыпался дождь звезд – праздничный фейерверк открывал карнавал. Быстро темнело небо над горами, а по долине носились тысячи и тысячи разноцветных огней. Они то сближались и, свиваясь в жгуты, огненными змеями плыли в воздухе, опускаясь порой к самой земле, где с быстротой ветра носились меж людей, огибая их, заставляя с хохотом бросаться прочь в разные стороны. Затем они вдруг рассыпались в светящиеся рои искр, и тогда казалось – это мириады светлячков мерцают над головами! Но вот искры сбиваются в огненные шары, а из них во все стороны с треском начинают бить золотые стрелы молний! Исчерпав запас огненных стрел, светящиеся шары мыльными пузырями медленно поднимались в вышину, где и лопались с оглушительным треском, порождая новые тысячи огней. Хотт потрудилась на славу!

Сеня веселилась сегодня, как никогда! И, надо сказать, девочка была в этот вечер чудо до чего хороша! С сияющими глазами, в пышном белом, до пола, платье, с живыми цветами в волосах! Агриппина была под стать ей, но во всем голубом; а Филипп и Дели оделись странствующими рыцарями: сапоги выше колен, черные штаны, черные плащи и сверкающие ножны у пояса. Филипп с Сеней протанцевали весь вечер. Принц отлучался только за новой порцией шипучей воды и пирожными. Агриппина тоже веселилась, как могла, но в глазах ее иногда все же блестели слезы. Увы! Завтра предстояла разлука… Завтра Сеня покинет Саттар, чтобы вернуться домой.

Утро выдалось невеселое. Да и какое еще оно могло быть? Собралась Сеня быстро. Она влезла в свои истертые джинсы, надела белую рубаху и стоптанные кожаные сандалии, подаренные Рисс. Сияющий орден поверх заштопанной рубашки смотрелся, конечно, странно. Ну да ладно! Комната была буквально завалена подарками от благодарных саттарцев, но все взять девочка все равно бы не смогла, поэтому решила не брать ничего. Кроме глупого Груши! Его-то уж придется захватить – хитрая птица следила за каждым движением хозяйки. Сеня решила не тянуть с отъездом; у принца и принцессы были такие лица, будто подруга их собиралась самое малое помереть через час-другой. Девочка обнялась на прощание с королевой; король Элгерд, придерживая стремя, помог ей усесться в седло. А король-отец – Астиан Пятый – произнес напутственные слова. Вот что он сказал:

– Народу Саттара необычайно повезло, что мои внуки встретили тебя. Мы всегда будем помнить, что ты для нас сделала, – я говорю сейчас от имени всех саттарцев. Если когда-нибудь на родине тебе придется туго, помни, что все наше войско готово прийти на помощь по первому твоему зову. Счастливого пути, и да будет благополучной твоя жизнь!

Сеня растроганно поблагодарила и, в который раз проговорив слова прощания, тронула Белоснежку. Горожане высыпали на улицы; толпой они бежали вслед за всадниками, провожая свою спасительницу. Девочка махала рукой, а сама прощалась с городом, стараясь запечатлеть его в памяти. Но вот песня кувшинов утихла, последний фонтан осыпал проезжавших брызгами, а Филипп вдруг остановился, придержав своего Орешника. Он махнул в сторону рукой.

– Помнишь, во-он там стояла Черная Пирамида? А дверь была, где корявое дерево…

Сеня кивнула. Это было сто лет назад или больше…

– А помнишь страшного медведя-крота? – поддержала Пина. – Как мы его тогда боялись!

Друзья рассмеялись. Сейчас это действительно казалось смешным.

– А как вы постучались в мою пещеру, а у меня от удивления чуть глаза на лоб не полезли, когда я увидел гостей – девчонку в компании двух здоровенных ящеров! – добавил Дели. – Вот уж не знал, что и подумать!

Смех немного поднял настроение, и друзья поехали, как бывало, бок о бок, переговариваясь на ходу. Предстояло несколько часов пути, и сейчас это всех радовало.

Второй – пещерный – город объехали стороной, издали любуясь его поистине сказочной красотой. Изумрудные кипарисы окружали домики зубчатой мерцающей стеной, маняще светились витражи окон, сверкали серебром черепицы, а у Сени сердце защемило при мысли, что, может статься, она этого больше не увидит… Но девочка тут же отогнала неприятную мысль. Конечно же, она вернется сюда! Ведь не сможет же она всю оставшуюся жизнь прожить без Пины и Филиппа. Это просто немыслимо! Да и мужественного горца ей будет недоставать… А милая, послушная Белоснежка… Э-э-эх, лучше думать о чем-нибудь другом! Сеня оглянулась. Когда-то, сидя в башне Черного Замка, она сквозь решетку впервые увидела вдали скалу-зуб с Белым Замком на вершине. Но нет, отсюда ее уже не видно. Теперь по сторонам раскинулась степь, и если, прищурясь, глядеть вдаль, она кажется морем! Ветер гонит серебряные волны к горам – там линия прибоя. А Дели, раздольная душа, вырвался вперед и понесся навстречу ветру – белая его рубашка надулась будто парус! Филипп припустил за ним, и вот четверка лошадей понеслась во весь опор. Позади, встревоженно кудахча, летел Груша; он свалился с плеча и теперь старался догнать всадников. Но это оказалось не так-то просто!

Хутор давно промелькнул в стороне. Переходный Камень должен уже быть поблизости. Но напрасно девочка искала глазами облака пара. Хотт уничтожила болото, и камень иссушенной костью белел в серебре трав.

Всадники медленно приблизились к его плоской громадине и спешились. Сеня быстро по очереди обняла своих друзей и, изо всех сил стараясь не разреветься, полезла на камень. Она встала в самую его середину. Груша уселся ей на плечо, и девочка, прощально махнув рукой, закружилась на месте, считая обороты.

– Первый… Второй… Третий…

Филипп с Пиной отчаянно что-то кричали, и Сеня прислушалась.

– Мы будем ждать тебя… Мы будем ждать тебя…

– Шестой… Седьмой.

Щелк! Шум ветра и голоса резко оборвались, и Сеня замерла в наступившей тишине. За слезами ничего не было видно. Сеня, горестно шмыгнув носом, вытерла глаза и поняла, что она дома.

Трава была зеленой! Листья были зеленые! Лес за рекой был зеленый!… Весь этот Мир был зеленый! И Сенин любимый цвет был тоже зеленый. Раньше она этого не знала… Груша испуганно жался к шее хозяйки – он, видимо, не любил этот цвет. Не беда!… Привыкнет!

Сеня спрыгнула с камня.

– Ну что, ничего у вас не вышло? – раздался вдруг голос.

Это был голос мамы!

Девочка бросилась к ней навстречу и с разбегу крепко обняла ее.

– Мамочка, как я тебя люблю! Как я соскучилась! – приговаривала она.

– Где это ты успела раздобыть птицу? И что за странный вид? – спросил кто-то папиным голосом, и Сеня оторвалась от мамы, чтобы кинуться к нему. Но что-то в их вопросах настораживало…

– Откуда вы тут взялись? Вы же не могли знать, когда я здесь появлюсь? – спросила девочка. Папа пожал плечами.

– А мы и не знали. Просто решили подождать полчаса – вдруг ты вернешься.

– Слава Богу, что не ушли! – со вздохом облегчения сказала мама. – Как бы ты сейчас шла так далеко одна?

Сеня хмыкнула. Действительно, как бы она шла одна и так далеко? Но чего на свете не бывает! Подумать только – полчаса!

И вдруг она будто почувствовала чей-то взгляд… А в голове так странно все закружилось, и кто-то мягким голосом произнес:

– Прощай! Не забывай!…

Ну конечно же, это были забавы Маттиэля! Кто, кроме него, мог так играючи обращаться со временем!

«Спасибо тебе за все!» – подумала Сеня – он услышит! – и прощально помахала рукой. Родители молча, в полном недоумении смотрели на нее; она поторопилась объясниться.

– Да нет, у нас все получилось! – ответила она на первый мамин вопрос и добавила в доказательство: – Видите, меня даже орденом наградили – самым почетным!

Сеня ткнула себя в грудь. Родители проследили за ее рукой.

В самом деле на белой ее рубахе сияла звезда! Да и сама она была совсем не та, что полчаса назад: похудевшая, загоревшая, обросшая; в странной, дикой какой-то одежде. Да еще и с птицей на плече… Не знаешь, что и подумать!…

– Ничего! Я вам все расскажу! – успокоила Сеня родителей и, ухватив их за руки, потянула за собой. Пора было идти домой.