Текст книги "Обратная сторона смерти"

Автор книги: Антон Леонтьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Игорь подошел к жене, обнял ее, поцеловал. Татьяне стало так хорошо, как не было уже давно. Она положила голову ему на плечо, чувствуя щекой его дыхание. Муж гладил ее по волосам, шепча что-то трогательное. И Татьяна вдруг подумала, что последний раз они занимались любовью… Когда же это было? Так давно, что даже вспомнить не получалось!

– Танечка, ты самая лучшая… Ты необыкновенная… Ты…

Внезапно Игорь смолк. Татьяна почувствовала, что его тело напряглось, а рука, обнимавшая ее за талию, превратилась в клешню.

Распахнув глаза, она увидела, что супруг, на лице которого застыла странная гримаса, всматривается куда-то в сторону, точнее, за ее спину. Ну конечно же, Игорь смотрел на дисплей компьютера и жадно читал роман , хотя ей так не хотелось, чтобы муж увидел текст до того, пока не будет поставлена последняя точка. Во всяком случае, не это ее произведение! Не ее лучшую книгу!

Татьяна встрепенулась, оттолкнула мужа. А тот, словно не заметив легкого удара, шевеля губами, продолжал просматривать электронные страницы.

– Я тебе запрещаю! Прекрати немедленно! – крикнула Татьяна.

Но Игорь, казалось, не слышал ее. И продолжал читать, гоняя при помощи «мышки» курсор от одной главы к другой. Перед глазами Татьяны мелькали ряды черных букв, сливавшиеся в угрожающую армию – армию, повелительницей которой была исключительно она сама!

– Прекрати! – воскликнула писательница.

Однако муж не внимал ее просьбам и требованиям. Тогда Татьяна довольно грубо пихнула его в сторону. А когда и это не возымело успеха, ударила его рукой по голове. Точнее, намеревалась ударить, причем легко, так, для острастки, чтобы он расслышал ее слова. Но Игорь как раз в данный момент повернулся – глаза у него были широко распахнуты, на губах играла странная улыбка. Он походил на человека, только что увидевшего призрака. Или на принявшего изрядную порцию какого-нибудь наркотика. Или на человека, ошеломленного прочитанным.

Так и было: Игорь был вне себя. Вне себя от того, что только что сумел пробежать глазами.

Вне себя от ее романа.

Но его резкий поворот сыграл роковую роль – вместо того чтобы коснуться рукой затылка мужа, Татьяна попала ему ногтями по губам. Игорь вскрикнул, отступил и тотчас прижал к лицу ладонь, глядя на жену удивленно. Нет, потрясенно. Татьяна заметила тонкую струйку крови, обвивавшую, подобно крошечной змее, его пальцы.

– Игорек, с тобой все в порядке?

Муж ничего не ответил, а только повалился в кресло. Напуганная женщина тотчас бросилась в ванную. Вытащила там из большого шкафа чистое полотенце, намочила его холодной водой и вернулась в кабинет.

Супруг же как ни в чем не бывало снова припал к компьютеру, читая роман.

– С тобой все в порядке? – повторила Татьяна, протягивая ему полотенце.

Муж снова повернулся к ней, взял полотенце. Губа Игоря была рассечена, однако кровь уже начинала сворачиваться.

– Давай я тебе помогу, – подошла ближе Татьяна, желая стереть с лица мужа следы крови. – Продезинфицировать бы ранку надо…

Супруг дернулся и произнес, прикладывая полотенце к лицу:

– Все в порядке, все в порядке!

Тон у него был непонятный. Какой-то приглушенный. Даже испуганный.

Татьяна подошла к столу и, захлопнув крышку ноутбука, воскликнула:

– Ты же знаешь, пока роман не закончен, читать его могу только я сама!

Однако ей было любопытно, что супруг думает о ее новом произведении. О романе, которому суждено стать ее лучшим.

Конечно же, у него не было времени не только чтобы прочесть весь роман, но и даже для того, чтобы просмотреть все страницы. Однако Татьяна знала, что Игорь обладает уникальной способностью выцеживать из прочитанного самое важное и в рекордно короткие сроки составлять мнение о произведении, даже ознакомившись с небольшой его частью. Мнение, которое, как показывала практика, совпадало с мнением широкой читательской массы.

Игорь промокнул рану, положил полотенце на стол и произнес:

– Это самое необычное из всего, что мне доводилось читать!

Татьяна наклонила голову. Слова супруга – комплимент или завуалированное критическое замечание? И отчего такая странная реакция?

– Так тебе понравилось или нет?

– Я пробежал глазами всего несколько абзацев… Если хочешь услышать мой вердикт, дай мне возможность прочитать весь текст!

– Нет, исключено! – твердо возразила Татьяна. – Роман не дописан и вообще…

– Я думаю, что знаю, как закончится твоя новая книга, – заявил вдруг супруг.

– И как же? – выпалила Татьяна.

Игорь ничего не ответил, а только болезненно поморщился, потому что из рассеченной губы вновь пошла кровь.

Тем не менее она ему верила. Потому что за годы совместной жизни изучила супруга. И знала, когда тот обманывает, а когда говорит правду.

– Откуда тебе может быть известна развязка? – спросила Татьяна требовательно.

Игорь продолжал молчать.

– Кстати, ты ведь хотел что-то отметить, да? – спросила Татьяна. – У тебя вроде имеется повод, что-то отпраздновать. Что именно?

Муж явно колебался. Он поднялся из кресла, снова приложил к ранке на губе мокрое полотенце и сказал:

– Я думаю, ты и так знаешь, Таня. Но мне пора. Меня ждет один человек…

Игорь повесил полотенце на спинку кресла и направился к двери. Татьяна крикнула ему в спину:

– Один человек? Скажи прямо, женщина! А еще точнее – твоя любовница!

Она выпалила то, что давно вертелось у нее на языке, но что никак не решалась выговорить. Сказала – и сама испугалась. Даже зажмурилась от испуга. Потому что боялась – а вдруг то, что она в сердцах ляпнула, окажется правдой?

Муж медленно развернулся и без тени улыбки произнес:

– Да, ты совершенно права, Таня. У меня есть другая женщина. Я ее люблю.

Писательница стояла не шелохнувшись. Что лучше – узнать шокирующую правду или жить в уютном и насквозь фальшивом мире собственных фантазий и иллюзий?

Впрочем, она уже сделала свой выбор.

– Ты ее любишь? – прошептала Татьяна, чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы. – А как же я?

Игорь вздохнул. Сделал было шаг по направлению к жене, но потом передумал и снова отступил. Даже если бы муж и захотел ее обнять, она бы ему не позволила это сделать.

– Таня, что поделать… Да, мы когда-то любили друг друга, но это прошло. Теперь я люблю другую. И она меня, кстати, тоже. Так что между нами все кончено. Знаю, знаю, должен был сказать тебе об этом много раньше, однако все не решался…

Много раньше… Значит, муж разводит шашни со своей новой пассией у нее за спиной в течение долгого времени!

– Она ведь моложе? – спросила резко Татьяна. – Так да? Не лги!

Игорь пожал плечами.

– Моложе. Ну и что с того?

Естественно, моложе! И почему только мужики, бросая законную половину и уходя к незаконной, всегда предпочитают старой молодую, а никак не наоборот? Вот только пусть про любовь не говорит! Потому что не в любви дело…

В мозгу у Татьяны вспыхнула сцена: Игорь и молодая особа лет двадцати с небольшим – конечно же, с идеальной фигурой, конечно же, с большим бюстом – предаются любви на гигантской, затянутой черным шелком кровати…

Проклиная свое воображение, Татьяна усмехнулась: скорей всего именно так – дешево, мелодраматично и в то же время жестоко – это и имело место. И почему, собственно, имело? Конечно же, и имеет!

– Кто она? Я ее знаю?

– Какая разница! – отмахнулся муж. На что Татьяна кивнула:

– Выходит, не исключено, что знаю. Как же ты опустился, Игорек! Завел любовницу из числа наших общих знакомых!

– Ну почему же знакомых… – вставил муж. И тут же спохватился, что выдал себя с головой.

– Значит, не из числа знакомых, – едко произнесла Татьяна. – Из числа родственников?

Игорь, которому разговор был в тягость, попытался… оправдаться, что ли:

– Мне не хотелось, чтобы ты узнала это в такой форме. Но ничего не поделаешь. И у меня, если честно, гора с плеч свалилась…

А что за глыбу взгромоздил ей на спину своим трусливым признанием он, конечно же, и думать не думал, вздохнула Татьяна.

– Я понимаю, что тебе будет нелегко, однако у каждого из нас свой путь… – продолжал бормотать Игорь.

– И твой путь ведет в сторону? Только вот ведь незадача – твоя избранница, судя по всему, бедная студенточка или кто-то в таком роде. Расставаясь со мной, ты упускаешь источник финансирования твоих безумных бизнес-проектов, – подпустила в свою реплику ехидцы Татьяна.

Что правда, то правда: теперь-то Игорь раскрутился, но ведь начиналось все с денег, которые зарабатывала его жена-писательница. Да и сейчас ему не требовалось брать кредит, если требовалась финансовая инъекция, жена-то его была долларовой миллионершей.

– Думаю, как-нибудь с этим справлюсь, – ответил супруг, вытаскивая из кармана телефон и нажимая кнопку. Игорь чего-то ждал, а затем лицо его, напряженное и строгое, вдруг посветлело. – В конце концов, ты ведь тоже когда-то была не известной писательницей, а простой преподавательницей юридического вуза…

Приложив к уху телефон и не прощаясь, он удалился из кабинета в коридор. До Татьяны долетел его воркующий голос:

– Зайка, это я…

Зайка… Вот как он именует свою безымянную подругу. Впрочем, если бы Татьяна хотела, то могла бы выяснить, на кого променял ее муж. Однако ей было противно – противно и тошно. И, кроме того, ужасающе горько.

Она почувствовала боль в сердце. А потом ощутила, как из глаз покатились слезы. Услышала – дверь распахнулась, – на пороге появился Игорь. Его лица Татьяна из-за пелены слез, что застилали глаза, не видела, только фигуру. Муж пытался ей что-то сказать, но Татьяна крикнула:

– Убирайся! Уходи немедленно! Я ненавижу тебя, ненавижу!

Игорь не отставал, и тогда Татьяна закрыла глаза, зажала уши руками. Все ушло, все превратилось в пыль…

И тут в памяти всплыла строчка невесть где и когда прочитанного стихотворения, имени автора которого она не помнила:

Сапфировый остров, луна изо льда…

Куда же ты делся, мой милый, куда?

Ушел ты к другой, подло бросив меня?

Без ласки твоей не прожить мне и дня…

Или это – «шедевр» Игоря, увлекавшегося на досуге рифмоплетством?

Да, в воскресенье девятнадцатого сентября они расстались окончательно и бесповоротно.

Татьяна молила только об одном – чтобы все быстрее кончилось, чтобы ушла эта боль, чтобы Игорь оставил ее в покое…

Когда в самом деле все кончилось, Татьяна отправилась в ванную. Посмотрела на себя в зеркало – и ужаснулась. Конечно, она уже далеко не девочка, ей ведь сорок седьмой год. А тут еще волосы растрепались, глаза покраснели, щеки припухли и блестели.

Приведя себя в порядок и наскоро проглотив тонизирующую таблетку, Татьяна вышла в коридор и направилась к входной двери. Створка была приоткрыта. Она выглянула наружу – никого. А затем с силой захлопнула дверь, чувствуя, что слезы снова начинают струиться из глаз. Татьяна заперла дверь на все замки и повесила даже стилизованную под старинную толстенную цепочку. Так-то лучше!

Игорь удалился – уехал к своей любовнице, которую именовал «зайкой». И при этом пытался чего-то от жены добиться. Вспомнил о разделе имущества! Какой он, оказывается, джентльмен… Уходить с пустыми руками от жены-миллионерши счел все-таки неблагоразумным. Конечно, она ведь зарабатывала больше его – и именно она обеспечивала ему приятный и необременительный стиль жизни плейбоя. А теперь у него у самого на содержании молодая подружка. И от кого, как не от опостылевшей старой жены, заполучить деньги на то, чтобы ублажать «зайку»?

Однако Игорь ничего не получит. Что бы ему ни причиталось, Татьяна ему ничего не отдаст – из принципа. Не могла же она допустить, чтобы на ее деньги, заработанные сочинительством романов, бывший муж оплачивал прихоти глупой «зайки». Того, что «зайка» могла оказаться умной, Журавская не допускала ни на мгновение.

В конце концов, ничего от нее не добившись, Игорь и удалился. Причем не счел нужным запереть за собой дверь. Татьяна и думать не желала, чем он будет сейчас заниматься со своей «зайкой». Хотя фантазия по-прежнему навязывала постыдные сцены.

Однако Игорь ее в покое не оставит. Он ведь, кажется, говорил что-то про отличного адвоката, который выпотрошит писательницу, как рождественскую индейку. Неужели все эти годы муж ее не любил? Ведь если любишь, то не станешь делать дорогому тебе человеку больно. Хотя ведь мог и разлюбить… Но все равно, разве можно намеренно заставить страдать того, кого любил раньше?

Татьяна усмехнулась, вспомнив сюжет одного из своих первых романов. Очень даже можно! Тот супруг, который измывался над женой, понес заслуженное наказание. А вот понесет ли наказание Игорь?

Она снова отправилась в ванную. Напустила в мраморную купель горячей воды, развела ароматные масла, взбила засверкавшую в лучах лампы мыльную пену и, погрузившись в ванну, задумалась.

Единственным наказанием для Игоря станет отсутствие денег. Тогда, и Татьяна этого не исключала, он, осознав, что ее миллионов ему не видать, попытается вернуться. Однако путь назад изменнику заказан.

И все же она по-прежнему любила его. Потому что нельзя вдруг, в течение пары минут, разлюбить человека. Во всяком случае, Татьяна не могла. Если бы только она была в состоянии нажать какую-нибудь кнопку, при помощи которой можно отключить свои чувства к Игорю…

Но неужели на этом все и закончилось?

Татьяна снова заплакала – и в этот момент услышала подозрительный звук. Звук, который был ей отлично знаком.

Квартира, в которой она обитала, располагалась в отреставрированном старинном особняке. Соседей было только четверо, Журавская с мужем занимали двухуровневые апартаменты наверху. Дом до революции принадлежал старинному дворянскому роду, фигурировал в каком-то романе то ли Гончарова, то ли Писемского и, как утверждали знатоки, являлся пристанищем привидений.

В привидения Татьяна не верила, но не сомневалась, что человек из крови и плоти намного хуже любого экранного монстра или книжного маньяка. А тот звук, который донесся до нее, мог издать только человек из крови и плоти, никак не привидение.

Это был скрип сухой половицы, на которую кто-то осторожно наступил. И Татьяна даже знала, где именно располагалась та половица – в коридоре, перед лестницей, которая вела на второй этаж.

Квартира, конечно, подверглась капитальному ремонту, старый пол заменили новым паркетом. Когда выяснилось, что пол около лестницы издает скрипящие звуки, было уже поздно. Правда, начальник бригады строителей предлагал Татьяне снять паркет, устранить причину скрипа. При помощи какого-то хитрого прибора, который мог «смотреть» через несколько слоев, выяснилось, что, где-то внизу имеется то ли балка, то ли люк якобы даже с замочной скважиной. Скорей всего там и скрипит.

– В таких домах возможно всякое! – сказал тогда бригадир ремонтников. – Вот недавно мы работали в подобном особняке и снесли стену. Так оказалось, что за ней – комната, ни на одном из чертежей не обозначенная! И в ней куча старой женской одежды, в которой крысы гнездо свили. А еще наша фирма ремонтировала старинную виллу, и там клад нашли! В стенной нише, отлично замурованной, обнаружились золотые червонцы и редкостной красоты изумрудное колье. Раньше в том доме купеческая семья жила, которую в революцию однажды ночью вырезали. Видимо, хозяева все свои накопления заранее спрятали, и налетчики ничего не нашли. Клад без малого сто лет нас дожидался. Так, может, у вас тут тоже какое сокровище заховано?

Но Татьяна отказалась от новой переделки, потому что была уверена – прораб пытается втюхать ей дорогостоящее и ненужное продолжение ремонта. Хотя рассказанная им история о кладе была не придуманная, а всамделишная: о той находке даже газеты писали и репортаж по центральным каналам прошел. Только Журавская сочла, что иметь в своем доме скрипящий пол и собственное ручное привидение не так уж и плохо. О призраке писательница иногда упоминала в интервью. А вот о скрипящей половице мало кто знал…

Особенно хорошо был слышен скрип ночью. Но он Татьяне никогда не мешал. Потому что сразу было понятно: Игорь спустился вниз, чтобы достать воду из холодильника, или пошел на балкон покурить. Скоро раздастся повторный скрип, муж вернется в теплую постель, обнимет жену, и она снова сможет погрузиться в сон.

Но теперь Игорь уже никогда не ляжет к ней в кровать, не обнимет ее и не прижмет к себе.

Татьяна прислушалась – неужели у нее начались звуковые галлюцинации на почве стресса? Потому что для того, чтобы половица издала скрип, кто-то должен был наступить на нее. А ведь в квартире, кроме хозяйки, никого нет!

Она напряженно прислушалась, однако в квартире царила гробовая тишина. Эпитет, пришедший на ум, ей не понравился. Татьяна закрыла глаза и погрузилась в пену, понимая, что ей требуется отдых. Нервы расшатались, надо бы последовать совету Льва Николаевича и поехать в альпийскую клинику. Как же она называется?

И тут до нее донесся повторный звук, который не оставлял сомнений: в квартире она не одна. Татьяна быстро поднялась из ванны, ступила на теплый пол и дрожащей рукой нащупала халат.

Но кто может находиться в квартире? И как этот некто проник внутрь? Журавская осторожно выглянула из двери ванной – в коридоре никого не было. Комнаты утопали в темноте. Татьяна сделала шаг и оказалась на паркетном полу. Она знала – стоит ей нащупать рукой выключатель, как всюду зажжется свет. И вообще стоило прислушаться к совету дизайнера интерьеров, который предлагал установить лампы, которые загорались автоматически, когда в помещение кто-то входит.

Ее пальцы уперлись в изогнутый рожок. Татьяна повернула его – но вместо того чтобы загореться, свет мигнул и сразу погас. Причем во всей квартире.

А затем опять раздался так хорошо знакомый звук – кто-то наступил на половицу около лестницы. Потом донеслись приглушенные шаги – неизвестный медленно поднимался по ступеням наверх.

О подобном Татьяна когда-то писала в одном из своих романов, однако и помыслить не могла, что сама окажется в эпицентре таких ужасающих событий. Женщина четко и ясно слышала, как по лестнице кто-то шел – по направлению к ее спальне.

Только кто это мог быть? Она же заперла замки, оставив связку ключей в скважине одного из них. И не только заперла, но и повесила на дверь цепочку!

Хотя, конечно, для более-менее профессионального грабителя не составит труда открыть и замки, и цепочку. Но ведь воры не лезут в дом, если знают, что в нем находятся хозяева…

И вдруг Татьяна вспомнила, что сейчас глубокая ночь, а жалюзи на окнах, по ее старой привычке, были опущены. Это значило, что злоумышленники не видели света в комнатах. Потом они заметили, что Игорь ушел – грабители наверняка вели наблюдение, – и решили идти на дело, ошибочно полагая, что больше никого в квартире нет.

Писательница перевела дух, сосредоточилась и поняла ошибку в своих рассуждениях: воры, когда пытались открыть дверь и наткнулись на цепочку, навешенную изнутри, должны были понять, что в апартаментах кто-то есть. Но они все равно решили продолжить начатое? Что же это за грабители такие?

Хотя кто сказал, что в ее жилище забрались именно грабители? Татьяна в ужасе подумала о той сцене, над которой работала до того, как появился Игорь: к девице, находившейся в одиночестве в загородном коттедже, проникает маньяк, желающий убить ее зверским образом…

Ведь маньяк мог проникнуть и в ее квартиру – настоящий маньяк, в настоящую квартиру автора недописанного романа.

Татьяна снова прислушалась – и расслышала, как тихонько скрипнула дверь. Человек, проникший в квартиру, поднявшийся по лестнице, оказался в ее спальне. Журавская быстро метнулась в кабинет. На столе, поблескивая огнями, стоял ноутбук, который питался от аккумулятора. Бледный свет позволял ей рассмотреть контуры вещей. Да, собственно, она могла действовать и на ощупь.

Детективщица выдвинула тот ящик стола, где должны были покоиться ножницы. Запустила кисть внутрь, будучи уверенной, что сейчас ее пальцы ощутят прохладные стальные лезвия и пластиковые кольца и…

Однако никаких ножниц в ящике не было.

Татьяна недоуменно пошарила рукой. Но ведь ножницы не могли никуда завалиться – они для этого слишком большие! Спокойно, значит, сунула их не сюда… Писательница раскрыла другой ящик, располагавшийся ниже. А затем и самый верхний.

Ни в одном из них ножницы не обнаружились. Словно испарились. Неужели она забыла, что переложила их? Да нет же, нет, с чего бы ей их перекладывать… И тут четко вспомнилось, как бросила ножницы именно в средний ящик. Они должны находиться там! И если их там нет, значит, их кто-то взял.

Волна страха захлестнула Татьяну – взять их мог только тот, кто, скрипнув половицей на лестнице, поднялся в спальню. Но откуда… Откуда он мог знать, что ножницы находятся в среднем ящике стола, стоящего в кабинете?

И вдруг Татьяна все поняла. Почему она решила, что кто-то проник в квартиру? Ведь, может статься, кто-то и не покидал квартиры . И этим кем-то был Игорь.

Да, она слышала его шаги в коридоре, то, как он открывал дверь, как та хлопнула…

Хотя опять же что-то не так. И Татьяна быстро сообразила, что именно. Если муж ушел, оставив ее в кабинете, и хлопнул дверью, причем так, что она слышала хлопок даже несмотря на зажатые уши, то как пятью минутами позднее створка оказалась приоткрытой? Ведь входная дверь квартиры особой конструкции, швейцарского производства. Если ее захлопнуть, то она точно не распахнется. Одним словом, створка должна была быть закрыта – но зияла щелью.

Чувствуя, что страх проходит, Татьяна догадалась: Игорь всего лишь разыграл свой уход. А сам остался в квартире, затаился, скажем, в гостиной или на кухне. А потом…

Только зачем ему надо было оставаться в квартире? Чтобы забрать свои вещи? Туалетные принадлежности? Важные бумаги? Для этого вовсе не обязательно прятаться на темной кухне и потом пугать ее, крадучись по скрипучей лестнице!

Или… Или в том-то и заключался замысел Игоря. Муж хотел именно напугать жену – ввести в заблуждение, вызвать страх, заставить дрожать. И вырвать у нее таким образом то, к чему он стремился, – часть ее кровных, заработанных литературным творчеством денег.

К тому же Игорь, очевидно, знал, где хранятся ножницы – в ящике стола.

Приободренная, Татьяна вышла из кабинета и громко произнесла:

– Игорек, я знаю, что это ты! Не надо прятаться и играть в страшилки. Если думаешь, что сможешь запугать меня, то ошибаешься. Я вызову сейчас полицию, и дело с концом!

Тишина.

Журавская, ступая совершенно неслышно, поскольку была босиком, проскользнула по коридору на кухню, выдвинула ящик и нащупала полированную гладкую поверхность рукоятки большого разделочного ножа. Нет, бросаться на мужа с холодным оружием она не собиралась, однако не ведала, с какими такими намерениями тот остался в квартире.

– Игорек, ты ведь понимаешь, чем тебе грозит встреча с полицией! – снова заговорила Татьяна, подходя к лестнице. – Мне достаточно будет сказать, что ты угрожал мне, пытаясь склонить к тому, чтобы я отдала тебе часть своего имущества…

В этот момент половица под ее ногой предательски скрипнула. Татьяна замерла: надо же, совсем забыла о ней! Значит, муж, наверняка услышавший этот звук, понял, что она задумала. И приготовился встретить ее наверху.

– Не вынуждай меня подниматься к тебе! – крикнула писательница. – Потому что в таком случае ты рискуешь оказаться героем крупного скандала…

В этот момент наверху снова тихонько скрипнула дверь – и Татьяне стало ясно, что тот, кто находился в спальне, вышел оттуда. А затем приблизился к лестнице.

Тьма была, хоть глаз выколи, и, несмотря на то, что глаза Татьяны уже давно должны были привыкнуть к ней, ей не удавалось различить не только лица, но даже фигуры того, кто находился на верхних ступенях лестницы. И все же что-то заставило ее подумать: это вовсе не Игорь. Да, муж подлец и предатель, однако он бы не стал так запугивать ее. И почему вообще пришло в голову, что в доме именно Игорь?

Ведь супруг-изменник, хлопнув дверью и покинув квартиру, мог отдать ключи кому-то другому. Тому, кто и проскользнул внутрь – и затаился где-нибудь, пока хозяйка принимала ванну. Только вот с какой целью Игорь запустил сюда незнакомца?

Едва Журавская задала себе этот вопрос, как все стало на свои места. Ее дебют, «Ангелы умирают последними»! Тот, за который она получила целых три тысячи долларов, чему была безмерно рада. Роман, который писательница не очень любила, потому что, перечитывая, находила в нем множество огрехов. Однако это была книга, принесшая ей определенную известность и позволившая начать восхождение к вершинам литературной славы.

Среди прочих в этом романе имелась второстепенная, однако важная для главной цепи событий сюжетная линия. И повествовала она о том, что муж решил убить свою богатую жену. Для этого негодяй договорился с уголовником, специализировавшимся на наемных убийствах, и вручил ему ключи от квартиры – связку, которую его супруга якобы потеряла. Муж-заказчик удалился на деловую встречу, обеспечивая себе алиби, а исполнитель-киллер проник в дом, чтобы выполнить свою работу – совершить убийство.

Конечно, параллель с хичкоковским шедевром «В случае убийства набирайте «М» была очевидна, только в отличие от киношедевра уголовнику удалось выполнить заказ и удалиться прочь. Это служило завязкой действия и началом расследования, которое предстояло распутать героине книги, оперативнице Альбине Дурново.

Татьяна даже усмехнулась, хотя смеяться в подобной ситуации было верхом глупости. А ведь отлично придумано! Игорь наверняка позаботился о том, чтобы имелись свидетели, видевшие, как он покидал квартиру жены. А потом окажется, что на жену было совершено нападение – она якобы стала жертвой домушника. Какая жалость, знаменитая писательница погибла. А наследником ее состояния станет законный супруг… Вот как!

Тут же стало ясно, отчего Игорь так жадно просматривал недописанный последний роман. И отчего интересовался, скоро ли он будет завершен. Потому что жаль убивать писательницу, последняя книга которой готова только наполовину или на три четверти. А ведь книга почти закончена – и если внимательно прочесть текст, то можно понять, кто же является убийцей, то есть кто именно скрывается под личиной безжалостного маньяка, готовившего изысканный ужин из внутренних органов молодых девушек.

Игорь, всегда читавший ее романы крайне внимательно, в абсолютном большинстве случаев находил еле заметные нити, протянутые Татьяной через страницы и главы, которые выводили его в центр лабиринта, где восседал минотавр, он же главный злодей. Только в одном из них он не сумел вычислить убийцу, о чем постоянно сокрушался на протяжении всех последующих лет.

Это значило: Игорь понял, что, прочитав роман, догадается, кто является маньяком, а потом сможет или сам дописать пару недостающих страниц, или отдать на доработку «литературным неграм». И, получив наследство покойной жены, продаст как можно дороже ее последний роман, завершенный буквально в день смерти.

Татьяна даже боялась предположить, какой гонорар заполучил бы ее алчный муженек за «лебединую песню» своей супруги. Вместе с наследством вполне хватит для утех с «зайкой».

Причем Игорю даже не потребовалось выдумывать план убийства – она сама написала его много лет назад. Ему оставалось только воплотить ее идею в жизнь…

– Я знаю, что вы пришли убить меня, – снова заговорила Татьяна, чувствуя, как предательски дрожит ее голос. – Однако у вас это не получится. Потому что я уже вызвала полицию.

Тот, кто только что сделал шаг по лестнице, замер. Татьяна не сомневалась, убийца вывел из строя домашний телефон. Но ведь имеется мобильный! Хотя, с учетом современных технических чудес, при помощи портативного прибора, который можно принести с собой, вполне реально заглушить и сигнал сотового. Оставалось лишь надеяться, что киллер, нанятый Игорем, не владеет подобным устройством.

Или все же владеет?

– Поэтому даю вам ровно одну минуту, чтобы убраться отсюда подобру-поздорову, – продолжила писательница, напряженно вглядываясь в темноту. – Задержаться здесь дольше для вас смерти подобно. К тому же у меня в руке разделочный нож, напасть и просто укокошить меня не выйдет. Так что ваш план пошел насмарку!

Думаю, вы это и сами отлично понимаете.

До нее доносилось, хотя и еле слышно, дыхание того, кто замер на верхних ступенях лестницы. Незнакомец, кажется, был облачен во что-то темное, с головы до пят. Лица она, конечно же, не видела и не смогла бы даже сказать, мужчина перед ней или женщина.

– Уходите – и никогда больше не возвращайтесь! – выкрикнула Журавская и ринулась в кухню. А потом прислонилась спиной к холодильнику и, зажав обеими руками нож, выставила его вперед.

Она слышала, как тот, кто находился в квартире, спустился по лестнице. Снова скрипнула половица. А потом громыхнула цепочка, щелкнул замок – тот, чьего лица писательница так и не разглядела, выскользнул из квартиры в общий коридор.

Татьяна еще некоторое время стояла, прижимаясь к холодильнику, словно надеясь на то, что тот защитит ее от убийцы. И когда рефрижератор вдруг заурчал, подпрыгнула от ужаса. Хотя тут-то пугаться было нечего – просто в ее обесточенной до того квартире снова появилось электричество.

В коридоре зажегся яркий свет. Татьяна вспомнила, что, выйдя из ванной, «экспериментировала» с выключателем и, видимо, так и оставила его во включенном состоянии. Она осторожно выглянула в коридор – и увидела приоткрытую входную дверь.

Женщина бросилась к ней, захлопнула, словно ожидая, что некто попытается ворваться в квартиру. Чего, конечно же, не произошло. Навесив цепочку, Татьяна обернулась – и вдруг сообразила: убийца ведь мог разыграть тот же спектакль, что и Игорь до этого. То есть сделать вид, будто ушел, а на самом деле затаиться в квартире.

Но кто тогда включил свет? Сообщник?

Татьяна быстро заглянула в ванную, в которой никого не было. В кабинет киллер проникнуть от входной двери точно не мог – она бы услышала. Но, приоткрыв дверь, вполне был способен подняться наверх, в спальню, миновав на сей раз предательски скрипевшую половицу…

Неужели убийца решил довести до завершения задуманное, не поверив в то, что она вызвала полицию?

Однако сдаваться писательница не намеревалась. Ее охватила ярость, более того – настоящий приступ геройства. Зажав в руке нож, женщина бросилась по лестнице вверх. Вот и дверь спальни, которая распахнулась от удара ноги. Никому, даже профессиональному киллеру, не позволит играть с собой! Да еще в собственной же квартире!

Татьяна включила свет, приготовившись к тому, что увидит посреди комнаты обритого налысо типа с татуировками. Или, наоборот, томного красавца со складным ножом в затянутых перчатками руках.