Текст книги "Анафема: свобода воли. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Антон Тутынин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– Сёма? А ты чего здесь⁈ Я думала ты в казармах теперь живёшь, – мальчик и девочка, попавшие к ним в дом по какому-то странному стечению обстоятельств, сейчас оба сидели в комнате девочки и играли в какую-то логическую игру с летающими магнитами.

– Так у меня первая неделя тренировок закончилась – два дня выходных.

– Он будет отсыпаться, и отъедаться, – важно покивала Малика, сидевшая рядом на полу, словно примерная жена, сложив ручки на поджатые под себя коленки, – Тётя Альбина говорит, ему надо много кушать и спать при таких тренировках. Тем более он ещё растёт!

– Ага… понятно… А Альбина Владимировна уже вернулась?

– Пока нет, – вздохнула Малика, – С самого утра в управление корп-полиции уехала.

– Снова пытается подать на пересмотр дела? Я же говорю, это бесполезно – официальными методами Володю не освободить!.. Ох, ладно, что это я вас проблемами нашими гружу? Не буду вам мешать, котятки. Побегу – дела…

Кесси убежала дальше, а Маля вдруг вскочила, быстро выглянула из комнаты, прислушалась… После чего снова вернулась обратно к своему защитнику, закрыв за собой дверь.

– Ну и?.. – возобновила девочка прерванный разговор. Причём едва слышным шёпотом.

* * *

«Сёма и Маля»

– Я думаю пора. Сама знаешь, не бывает полной безопасности. Нигде. Не знаю, кто меня учил, но они намертво вбили мысль, что нельзя вечно ждать идеальных условий. А эти люди… Выскажу, наверное, нашу общую мысль: они выглядят лучше всех, с кем мы с тобой встречались после блокировки памяти. Не знаю как тебе, а мне смерть как хочется узнать, о чём же я таком важном забыл!.. И главное почему, – Сёмка, обычно яркий и резвый, словно солнечный луч, сейчас был предельно сосредоточен и серьёзен. С тех пор, как он очнулся в руках каких-то отморозков, парень хлебнул достаточно дерьма, чтобы быть максимально осторожным.

– Значат пора⁈ – Малика, слушавшая его затаив дыхание, даже чуть-чуть вперёд наклонилась, словно ожидая команды на низком старте, – Хоть бы, хоть бы у нас были родители! И дедушки с бабушками… Ой!

– Да… хорошо бы. Ты чего, Маля?

– Сём… А если мы всё это придумали? Что если нет никакой другой памяти? Что если ключ-фраза не сработает, и всё останется по-прежнему? Сёма, мне страшно…

– Ну так сейчас и проверим! Не бойся, красавица, я всегда буду с тобой, – попытался парень подбодрить подругу, тотчас смутившись и покраснев ушами, – Кхм… Произноси ключ-фразу первой.

– Божечки… хоть бы, хоть бы… – улыбнувшись на эту лёгкую попутку детского флирта, девочка прикрыла глаза и начала ритмично говорить, – Какая ночь! Я не могу. Не спится мне. Такая лунность, – она читала какое-то стихотворение, мало кем слышанное в этом времени. Сперва робко, но с каждым словом всё увереннее и увереннее.

Ещё как будто берегу

в душе утраченную юность.

Подруга охладевших лет,

не называй игру любовью,

пусть лучше этот лунный свет

ко мне струится к изголовью.

Пусть искажённые черты

он обрисовывает смело, —

ведь разлюбить не сможешь ты,

как полюбить ты не сумела…

(Сергей Есенин)

И только стоило девочке закончить последнее слово третьего четверостишия, как она покачнулась, завалившись на бок, после чего пойманная Сёмкой, мягко была уложена на искусственный ковёр на полу.

– Стихи… как банально, – усмехнувшись, парень заранее принял горизонтальное положение рядом, после чего также закрыл глаза, – Вереск, Ыгыатта*, сорок три, Оймякон, тысяча девятисотый, хомяк, пятнадцать, лезвие, контрстратегия, интернациональный…

(*Река в Якутии)

После чего тоже мягко потерял сознание из-за действия отложенной техники гипноза. Единственного средства надёжно сохранить знания в их головах и отложить момент ликвидации детей в случае их похищения.

Они не помнили кто они, откуда и что с ними случилось. Но знания о том, как и когда они должны вернуть память были в них намертво вбиты с самого раннего детства! Этим Сёма и занимался несколько месяцев – искал для них безопасное место, планомерно уходя раз за разом от неминуемой смерти. Лишь бы поскорее вернуть воспоминания о потерянном прошлом!

Откуда он умел прятаться и скрываться? Воровать и врать? Перевязывать лёгкие раны и добывать чистую воду в любых условиях? Парень не знал. Но был уверен, что всё это с ними происходило не просто так, и сказка о том, что они пришли из какой-то деревни была обычным враньём их неведомых похитителей.

Но даже так, то, что детям удалось сохранить свои жизни, сбежав по итогу от всех недоброжелателей, иначе, чем чудом и назвать-то было нельзя!

* * *

«Оливия и Кесси Шульц»

– Так и сказала? – звонко усмехнулся голос Оливии, доносившийся из стеклянного «ёжика», – Вот же колючка. Видно мало пороли её в детстве.

– Пороли? Её⁈ Машу никогда не пороли! Только мне и доставалось всегда… даже если она была зачинщицей, – Кесси грустно вздохнула, вспомнив несколько эпизодов из детства.

– Забудь. Ваши детские обиды уже не актуальны – жизнь совершенно изменилась. Лучше скажи, как там наши могилы? Была на фамильном мемориале?

– Была… – ещё больше поникла Кесси, – Всё красиво, как и всегда. Твой прах захоронили рядом с дедушкой. Маму с папой чуть пониже, а рядом с ними Эльдара и Герберта… (П. А. Старших братьев Кесси). Мрамор… гранит и легированная сталь. Никакого пластик или дерева, как ты и хотела. Машка всё сделала правильно!.. Сучка драная…

Вдруг Кесси тихо расплакалась, поджав ноги к себе и уткнувшись лицом в коленки. Сидела оно одна на огромном диване, так что и сама не заметила, как вскоре оказалась лежащей на боку, уткнувшись в подушку. Оливия же тактично не вмешивалась в этот процесс, позволяя внучке оплакать погибших родных. Всё-таки человеку не так просто осознать смерть близких людей, бывших рядом с самого твоего рождения! Очень непросто…

– Ба, я только одного не понимаю… – наконец подала она голос, утирая опухшие глаза.

– Чего?

– Как так вышло, что Колбина закрыли за какую-то драку и оскорбление корп-полиции? И вообще, на кой он к ним полез? Это как-то мелко и глупо для такого как он. Да ладно драка – захотел и подрался, всякое у мальчиков бывает. Но как так вышло, что он со своими способностями не соскочил с этого дела⁈ А?

– Здесь может быть только одно объяснение, Кесси. Ему зачем-то нужно было попасть или в эту, или вообще в любую тюрьму.

– В тюрьму?.. Ему? Но зачем⁈

– Ну… у меня есть одна реалистичная версия, но боюсь, она тебя не обрадует. Девочки в твоём возрасте слишком впечатлительны. Да вот только рано или поздно ты всё равно узнаешь об этом, так что не вижу смысла скрывать от тебя подобную информацию, – напустив немного тумана, Оливия начала готовить почву для важного разговора с внучкой. Несмотря на всё произошедшее и кардинальное изменение в поведении Кесси, Оливия всё ещё видела, что девушка ведёт себя излишне несдержанно и даже инфантильно. А имея дело с таким опасным существам как Владимир Колбин, любой «взбрык» на эмоциях мог стоить им обеим не только свободы воли, но и жизни вообще! В этом Оливия ничуть не сомневалась.

– Бабушка, ты меня пугаешь… Ну и что за версия? – тотчас уселась Кесси на пятую точку, сосредоточенно уставившись на стеклянный игольчатый шар, служивший вместилищем души её бабушки.

– Мне стало доподлинно известно, что особые силы Владимира Колбина растут за счёт смертей других людей. Когда рядом с ним умирают люди, это как-то питает его, увеличивая силу и повышая пределы его особых возможностей. Так что в тюрьму он мог добровольно отправиться лишь по одной причине – убить всех находящихся там преступников, нарастив тем самым свою силу ещё больше.

– Что?.. Что за бред⁈ Как можно от чужой смерти стать сильнее? Ни одному человеку это не под силу!

– А под силу человеку поймать чужую душу в ловушку⁈ Под силу человеку сделать себя и своего напарника для всех вокруг невидимым⁈ Под силу отразить некротическое проклятье, способное обратить в прах любую органику и которая проходит сквозь бетон как через решето⁈ А изменить себя до неузнаваемости за какой-то месяц без всяких сторонних процедур? А воскресить одну дуру, после того как она себе череп проломила о керамическую раковину⁈ Такое человеку под силу? Очнись, Кесси, Колбин не человек! И воспринимать его как простого парня было бы с твоей стороны фатальной ошибкой!

– Погоди-погоди! Какое проклятье? Какая невидимость⁈ Ты бредишь что ли, ба? Да и воскрешение это… клиническую смерть давно научились обращать вспять.

– Не дерзи мне, чертовка! Я знаю, о чём говорю! Твой череп сперва раскололся, оставив свои осколки на раковине, а после был полностью восстановлен, да так, что не осталось и следа от удара. Если ты не знала, человеческий череп – это единственная кость, которая не срастается в принципе! Да и к тому же, если ты о чём-то не осведомлена, и чего-то не видела в своём интернете, это не значит, что подобного не существует! – разозлилась Оливия на легкомысленность Кесси, – Я с тобой вообще-то делюсь секретной информацией доступной каким-то сотням людей на всей планете, так что имей уважение к своей любимой бабушке!

– Но ба… разве такое бывает? – обескураженно замерла Кесси, невидящим взором уставившись куда-то сквозь стол. Многое становилось понятнее в недавних событиях, если принять весь этот бред на веру. Но… Но!..

– Бывает-бывает! Как и ходячие мертвецы в московском метро, к примеру. Это, кстати, никакая не байка, если ты не в курсе. Как и то, что Колбин не человек, а какое-то волевое, жестокое сверхсущество, способное убить сотни тысяч людей не моргнув и глазом! Откуда оно взялось и зачем маскируется под человека, не знаю и знать не хочу. Это уже не моё дело. Меня в первую интересует тот факт, что существо это своё слово держит и с ним можно иметь дело, не опасаясь предательства с его стороны! Играть в подобные игры с простыми смертными для него настолько мелочно, что даже вызовет отвращение сама мысль об этом. Ни один кот не станет обманывать мышь – он её просто сожрёт, если проголодается!.. Можешь мне поверить, уж в подобных-то чертах характера я научилась разбираться.

– Но бабушка, это же чудовищно. В тюрьмах сидят тысячи, десятки тысяч человек! Они пусть и преступники, но всё-таки люди! Живые люди, со своими желаниями, целями и мечтами! А некоторые и вовсе там по надуманным предлогам! Это… это страшно…

– Как я и говорила, ты в свои семнадцать всё ещё весьма впечатлительна и мягкосердечна. Это ни хорошо и не плохо – просто часть твоего характера, Кесси. Но, во-первых, половина из попавших в тюрьму не возвращается оттуда никогда, там и умирая. Особенно попавшие туда по подлогу – их ликвидируют первыми! Во-вторых, девяносто из ста преступников, вышедших из тюрьмы, снова становятся частью преступных картелей, почти сразу совершая повторные преступления. Ведь эти картели работают на те же самые корпорации! Так что и об исправлении тоже едва ли можно говорить. Н и в-третьих, не уверена, что для существа, скрытого под маской Владимира Колбина, жизни людей, и тем более всяких опустившихся мразей, имеют хоть какое-то значение сами по себе. Уверена, его мотивы выходят далеко за переделы человеческой морали!

Кесси молчала. Ей вдруг стало страшно от подобного описания. При этом не верить бабушке Оливии у неё причин не было!

– Так может… может просто сбежать? Раз уж он такой опасный? – робко заговорила она снова.

– Не вздумай! Владимир доверяет нам. Тебе доверяет! Иначе бы не делал то, что делает и не прикрывал нас в миг глубочайшего кризиса семьи Шульц! А доверие такого могущественного существа бесценно, кем бы он ни был! Особенно сейчас, когда грядёт новый мировой передел сфер влияния – то есть, по сути, новая война корпораций. Без его защиты наша семья наверняка исчезнет с лица земли! В том числе твоя высокомерная старшая сестра, захватившая власть над всем нашим имуществом. Нет, я не для этого тебе всё это рассказала, чтобы агитировать бежать. А для того, чтобы ты наконец-то начинала реально смотрела на вещи. Владимир Колбин предельно опасен, силён и принципиален. Если ты предашь его, он сотрёт тебя в пыль, даже не задумываясь! Так что постарайся относиться серьёзно ко всему, что он делает, и не воспринимай его как очередного смазливого мальчика, которого можно посадить на короткий поводок – зубы обломаешь. Поняла?

– М-м…

– Кесси! Ты поняла меня?

– А? – вскинулась она, вынырнув из задумчивости, – Да-да, поняла, бабушка.

– Очень надеюсь, что так… Не забывай, Кесси, самое безопасное место всегда в центре бури! Коли попала туда, бежать прочь – самоубийство. И за Колбина больше не переживай – он сам выберется на волю когда посчитает нужным.

– Так я что?.. Зря выходит, ездила и унижалась перед сестрой⁈ – тотчас вспыхнула, словно спичка, смущением девушка.

– Ну почему же зря, милая? Уметь работать с любыми людьми очень важное качество дипломата. Считай, ты приобрела ценный опыт для самостоятельной жизни! Тем более, теперь ты можешь с чистой совестью говорить Колбину, что сделал все от тебя зависящее, чтобы вызволить его из тюрьмы.

– Пф-ф-ф… Ну, спасибо бабуля, за опыт. Куда ж я без него, – быстро сдулась она, продолжая гневно раздувать ноздри, – Всё. Устала! Выпить хочу!

После чего резво соскочила с дивана, отправившись на кухню. К тамошнему бару.

* * *

[17:11]

«Генерал-лейтенант Далан Донускаай»

Далан ждал. Ждал нервно, беспокойно… Уже шесть часов совместная группа его спецов и высокомерных сучек из Лазбурга шерстили городскую сеть в поисках следов его внука. С падальщиков, что потрошили обитателей свалки ради образцов редких мутаций, и ещё более редких здоровых органов, добыть полезной информации не удалось. Да, его внук здесь был. Да, сбежал. Но более ничего узнать не удалось. Местные нелюди очень часто ловили детей лесных обитателей и тех, кто жил на свалке, так что они даже не поняли, кто попал в их загребущие руки…

Только и радовало, что всех этих мразей они сегодня выжгли калёным железом!

И вот опять, единственной зацепкой оставался сам город Лазбург. Зацепкой слепой, рассчитанной на простую удачу. Если и в этот раз всё окажется впустую, ему придётся либо отказаться от поисков внука дабы сохранить хоть какое-то положение в армии «РусАтомКорп». Либо дезертировать из корпорации вместе с личным доспехом и вооружением, чтобы и дальше продолжать искать последнего своего наследника и родственника, будучи уже не связанным политическими обязательствами!

И оба этих варианта имели как свои минусы, так и плюсы… Отчего Далан и был сейчас столь задумчив. Благо под тяжёлой бронёй этого никому не было видно даже в теории.

– Впечатляет? – рядом с ним стояли не только его люди, но две отбитые на голову корпоратки. О присутствии которых он даже успел подзабыть.

– Не особо… – ответил старик на автомате, даже не задумываясь.

Штаб лазбургцев выглядел, конечно, презентабельно: три грузовика, набитых оборудованием, охрана из киборгов и простых солдат, техники, развёрнутое спутниковое оборудование… Но ничего сверхъестественного.

– Я не о лагере, а об этом роботе! – кивнула в другую сторону Нэтсуми Айка, стоявшая слева от Далана, – Абсолют неуязвим для любого оружия. И даже ваш ядерный взрыв его не повредит!

– Это не имеет значения, – равнодушно ответил ей генерал, мельком глянув на огромную человекоподобную машину, лоснящуюся отполированным антрацитом, – Достаточно того, что вы и ваши люди его не проживёте. Я пришёл не воевать с вами, а лишь вернуть своего внука домой!

– Именно поэтому, генерал, наш робот просто стоит в сторонке и никому не мешает. И я надеюсь, что даже если мы не найдём мальчика или найдём его уже мёртвым, нам не придётся устраивать здесь боевых действий, при которых умрут абсолютно все. Абсолют убьёт вас даже после того как мы со Щукой превратимся в радиоактивную пыль!

– Хорошо, я учту это.

– Оставь этих глупых мужланов, Айка! Не видишь что ли? Они до смерти боятся свободных женщин! Вон, в какие раковины толстые залезли!

– Лучше не раскрывай рта, Щука, – тотчас огрызнулся полковник Сарматов, что стоял у неё за спиной, готовый убить опасного киборга в любой момент, стоило ей только дёрнуться, – Своей тупостью ты понижаешь айкью всего Лазбурга. Нужно быть ёбнутым на всю голову, чтобы увидеть в тебе женщину – только врага! И совсем надо быть отбитым, чтобы доверять обещаниям западных корпораций!

– О да, какие мы все коварные… Не то, что ваши старшие соратники, по чьей прихоти умерла вся семья вашего генерала! Благородство командования так и прёт из всех щелей!

– Этих предателей… – начал, было, полковник.

– Хватит! – но его тотчас прервал сам генерал, не желавший утечек даже такой голословной информации. Никто не должен был даже просто заподозрить его в намерениях мстить. Ведь убить тех, кто по частям продаёт остатки его родины в очередной раз, и погубил его детей, он был просто обязан! Просто чтобы остаться человеком и офицером в собственных глазах. До конца.

А сделать это можно было только в том случае, если враги сбросят его со счетов. И потому такие разговоры для Далана были вообще не в тему!

– ЕСТЬ! – неожиданно сложную ситуацию разорвал звонкий возглас одной из сотрудниц СБ Лазбурга. Звонкий и радостный возглас той самой девушки, что впервые засекла появление Зеона и пыталась его отследить до сих пор.

Амелии Стронг.

– Нашла совпадение выше восьмидесяти пяти процентов! – кричала она, лёжа на специальном кресле, не выходя из виртуального пространства. Генерал вместе с Айкой уже начали получать от неё по общему цифровому каналу все добытые материалы, – И угадайте, где этот парень сейчас⁈ На территории Плазматроники! И почему я не удивляюсь?..

– Три дня назад… – глядя как на огороженной территории какого-то предприятия его внук тренируется с явно бывшими военными, генерал почувствовал как облегчение, так и тревогу одновременно, – Да, это мой внук без всяких сомнений! Значит, он всё ещё жив! Что это за Плазматроника и где они находятся⁈ Сарматов, все координаты узнать немедленно! Провести разведку! Я сейчас же отправляюсь туда! Князев, грузи людей!

– Уже занимаемся.

– Есть грузить людей!

Две массивных фигур тотчас начали шевелиться каждая в своих направлениях.

– Стойте! Подождите! Туда нельзя! – неожиданно им заступила дорогу Айка, упёршись тонкими пальчиками в непробиваемо броню генерала, – Генерал! Я вынуждена настаивать на использовании нашего транспорта! Ваши летающие бомбы должны оставаться на нынешнем рубеже! Таков был уговор!

– Не проблема, – легко согласился генерал, – Князь! Берёшь командование машинами на себя, – тотчас отдал генерал Донускаай приказ, – Поднимитесь на высоту в десять километров, рассредоточьтесь поближе к зоне высадки, над лесами. Очерченную зону не пересекайте. Сарматов, первая группа идёт со мной вся! Так… вот и координаты Плазматроники нашлись. Полковник, командуй!

– Так нельзя! Они должны оставаться на земле! – снова попыталась заступить ему дорогу Айка.

– Нет, не должны, – мягко отстранил её Далан, – Я такого не обещал. Где наш транспорт⁈ – перед Айкой очень быстро выстроилось одиннадцать (вместе с генералом) мощных бойцов в самой тяжёлой в мире пехотной броне. Остальные же за какую-то минуту секунд погрузились в три десантных бота и уже с рёвом двигателей один за другим поднимались высоко в небо. Туда, где достать их будет уже не так просто!

– Через три минуты будет транспортный вертолёт… – вдохнула японка, поняв, что облажалась, добиваясь условий сделки. Слишком всё происходило стремительно… не учла она момент с ядерным топливом. Десантные боты русских могли висеть в небе неделями!

Вот последний их корабль уже поднялся достаточно высоко, чтобы рёв двигателей не мешал говорить ей свободно. Но вскоре звуки перекрыл новый вой двигателей и на выжженное солнцем и кислотными дождями старое поле сел сильно модифицированный классический вертолёт.

– Вот и он! Надеюсь, мы обойдёмся без разрушительных инцидентов на территории Лазбурга, – глубоко модернизированный вертолёт «МИ-26» уже раскрывал свои недра для приёма русской штурмовой группы. После развала старой России множество подобных машин оказались в руках корпораций по всему миру. И те, не будь дураками, с удовольствием использовали эти тяжёлые машины до сих пор!

– Не могу ничего обещать, госпожа Нэтсуми. Всё зависит от адекватности руководства Плазматроники! – с этими словами все одиннадцать человек вошли в грузовой вертолёт, с трудом поместившись внутри.

– Мы будем наблюдать за происходящим со стороны! – пообещала та перед самым закрытием трюма.

Взлёт.

И там же во время короткого полёта генерал провёл быстрый военный совет по локальной сети. Когда действовать приходилось с наскока, Далан не чурался выслушать всех офицеров своего окружения, от лейтенанта до генерала!

– Итак, товарищи офицеры, что кто думает? – теперь говорить можно было открыто, ведь никто не мог их подслушать. Даже собственные соратники, болтавшиеся высоко в небе.

– Территория почти без охраны. Минных полей нет, скрытых турелей тоже. Завод сугубо гражданский – сжигает мусор.

– Небо прикрывает зенитка – четыре ствола. Двадцать три миллиметра. Охраны пять человек с пехотным вооружением.

– Судя по модификациям, дробовики переделаны под стрельбу кумулятивными гранатами или бронебойными стрелками.

– Хм… наш почерк.

– Снайперская позиция на крыше. Постоянное наблюдение дронами, непрямое прицеливание через кронштейн.

– Я же говорю, наш почерк! Бывшие армейские?

– А чёрт знает, на пенсии много ребят сейчас. В том числе бездетные, кому пенсия не положена – по всему миру разъехались.

– Командир, так может не сразу воевать? Сперва поговорить? Мы же не знаем, как парень там оказался. А то вдруг наши его приютили по доброте душевной, а мы им сходу кирзачом по морде! Нехорошо получится.

– Вечно ты в хорошее, доброе, вечное веришь, Дред. Очнись, мы давно не в сказке живём – и так от страны едва половина осталась! Они вполне могли переметнуться на сторону наших врагов! – недовольно пробурчал полковник Сарматов.

– Так страну тоже типа «свои» сдали. Политики, млять! А здесь-то люди другие, в чём они виноваты? Работают честно, завод охраняют от посягательств капиталистов, – парировал подполковник Трифонов, с позывным «Дред».

– Так стапэ! Хорош лаяться, горячие сибирские парни! Значит так, высаживаемся вот здесь, перед заводом на пустыре. Глядим в оба, местные наверняка попытаются напакостить или подставить нас как-то! Так что сперва выхожу вперёд я, веду переговоры. Если местные согласятся отдать внука добровольно, то никаких проблем. Забираем парня и домой! Если нет, то берём в клещи завод, и пробиваемся с двух сторон разом. Там стены из простого бетона – пробить раз плюнуть. Единственная проблема – зенитка. Убить не убьёт, но шкуру вам попортит. Замучаетесь рапорта писать! Вопросы?.. Вопросов нет. Работаем.

Глава 16

«Уваров Степан Сергеевич (Лунь)»

Степану было тяжело смотреть, как Альбина изводила себя день ото дня. С тех пор как Вовка, засранец этакий, попал в тюрьму. Да, наверное, планы были у парня важные, но надо же и мать пожалеть, ебись оно всё трёхфазным током!

– Так, Алечка, а теперь выпей, – растворив в воде сильное успокоительное, он подал стакан женщине, заставив её выпить содержимое. Апатичное поведение Альбины после истерик и ругани в управлении корп-полиции всегда приходилось лечить одинаково.

Приезжая домой после нескольких часов ожиданий, запросов и общения с чиновницами домой, Альбина просто тихо сидела, замыкаясь в себе. Что на взгляд Стёпы было хуже всего – лучше бы ревела в подушку или крыла всех матом!

Так что вот уже третий день он проводил подобную процедуру, заставляя свою женщину хорошенько поспать. Давал самые безвредные, но всё ещё эффективные лекарства, после чего просто сидел рядом, гладя по спине, плечам и волосам, пока Альбина, наконец, не начинала сонно сопеть. После чего шёл разбираться с делами семьи и компании.

– Спи… – поцеловав её в щёку, мужчина тихонько вышел, прикрыв за собой дверь.

После этого он направился на кухню промочить горло бокалом красного вина – что-то покрепче мужчина в своём возрасте уже не употреблял. Берёг здоровье.

– А! Дядя Сте-епан! – на кухне его встретила неожиданная фигура напившейся в стельку Кесси, радом с которой уже стояла обеспокоенная Киска, не знавшая что с этой засранкой делать, – Са-ади…тесь с нами, бухнём!

– Что празднуем? – поморщился он, доставая из бара бутылку вина. Пьяных до невменяемости девиц мужчина терпеть не мог с юности. Мерзкое зрелище…

– Скорей оплакиваю… – погрустнела враз Кесси, уронив голову на подставленную руку.

– И кого же, если не секрет? Опять кто-то из родных умер? – наполнив винный бокал, Степан поставил бутылку на место, присев напротив девица. Раз уж он волею случая остался в этом доме за старшего, приходилось разбираться и с такого рода проблемами.

– Совесть… свою…

– О как! С чего вдруг? – отхлебнул он сразу пару огромных глотков, почти ополовинив бокал.

– Потому что я ненавижу убийц! Для меня чужая жизнь не пустой звук, во-ощета. И всё-таки… Всё-таки я вынуждена!.. Вынуждена… возлагать все свои надежды на такого убийцу…– окосевший, но очень сосредоточенный взгляд Кесси уткнулся прямо в глаза старого солдата.

– Понимаю. Тебе противно чувствовать себя соучастницей всего, что он делает. Как я понимаю, речь о Володьке Колбине?

Та лишь что-то промычала в ответ. Но вроде бы утвердительное.

– Всё просто как кирпич, Кесси. Либо тебя убьют, либо убьёшь ты, защищаясь. Либо, за тебя это сделает кто-то другой, защищая тебя! Четвёртого не дано – там просто идут вариации на тему самозащиты. Все, кто проповедовал отказ от насилия и непротивление злу, все кончали одинаково – мученической смертью. При том не только сами, но вместе с теми, кого защищали. И такая логика работает не только для людей, но и для целых народов и государств тоже.

– Но зачем⁈.. Ведь можно жить мирно!

Степан на это только усмехнулся, пригубив ещё немного вина.

– Мирно… мирно живут люди, чей покой охраняют другие люди. Убивают ради них врагов на границе и за ней, ловят и карают преступников, вычисляют и сажают в психушку опасных сумасшедших, удерживая их там против их воли. Безопасность одних куплена кровью и жизнями других, Кесси! Всегда! Без исключений! В любой момент истории! И занимаются такой работой обычно, такие как мы – всеми презираемые здесь мужчины, способные на поступки ради высшей цели. Просто в силу своих психологических особенностей. Женщины для такой работы подходят плохо за редким исключением…

– Мужчины… – фыркнула Кесси, – А кто такие, эти ваши мужчины? Никто мне никогда не мог объяснить нормально. Может, хоть Вы сможете, дядя Стёпа? Что в вас такого особенного вообще⁈ Почему вас корпорации так боятся⁈..

– Изволь, объясню. Если кратко, то мужчина – это тот, кто делает не то, что он хочет, а то, что должен. Только тогда он может назваться мужчиной. Мужчина живёт своей целью, своими идеалами. И эти идеалы он готов защищать ценой как чужих, так и собственных жизней! Мы жертвует своими желаниями во имя исполнения наших обязанностей. Если по сути. Вот почему чужие желания, чужие цели, чужие мечты и даже чужие жизни не имеют для нас значения, когда вопрос стоит пред нами ребром. Ведь как только мужчина начинает задумываться о чужих мечтах, о чужих идеалах, о том, чтобы никого не обидеть, он тотчас теряет себя… свою цель. Начинает делать то, что нужно другим, жить ради чужих мотивов, исполнять чужие мечты. Живёт, но при этом и не живёт вовсе… просто существует бесцельно. Понимаешь? Поэтому настоящие мужчины – это носители культуры своего народа. Своих традиций. Принципов. Они определяют, что является приемлемым на их территории, а что нет! Как ты сама понимаешь, корпорациям такие принципиальные люди, словно кость в горле – на них очень тяжело зарабатывать.

– Да?.. Не знаю. Мне говорили, что жизнь человека – это самое ценное, что есть в мире.

– Чушь! Кто тебе такое сказал? Корпоративные либерасты? Есть в мире масса вещей, что важнее человеческой жизни. Справедливость! – Степан тотчас начал загибать пальцы на своей руке, – Выживание вида или народа! Продолжение рода, в конце концов! Ведь когда у меня родятся дети, я без сомнений пожертвую ради них жизнью, и уж точно убью любого, кто попытается им навредить! А научный прогресс? О чём думали те тысячи учёных и врачей, живших в прошлых веках, что с риском для жизни как своей, так и своих пациентов искали лекарства от страшных болезней? Изучали самые опасные точки планеты? В космос поднимались впервые в истории, наконец! Разве всё это не стоило жизней людей? В мире мужчин, Кесси, жизнь человека сама по себе не стоит вообще нихера! Имеет значение лишь как жил этот человек, и как умер! – залпом допив вино, начавший уже седеть боевой офицер быстро подхватил вяло сопротивлявшуюся девушку на руки, после чего понёс её в спальню, – Так, всё! Хватит тебе уже бухать. Иди-ка ты лучше проспись.

– Всё это очень грустно, дядя Стёпа… У мужчин какая-то очень жестокая логика, – Кесси уже едва шевелила языком, произнося слова очень тихо. У неё даже сопротивляться сил не осталось. И глаза слипаться начали потихоньку…

– Ничего с этим уже не поделать. Либо мы выживем, либо наше место займут другие. Сама жизнь очень жестокая штука, девочка… хм, отрубилась что ли?..

Положив отключившуюся девушку на кровать, он тактично вышел, оставив Кесси с маленькой горничной, как они с мужиками за глаза звали Киску. Та вполне самостоятельно её разденет, укроет и даже приберётся на кухне. Так что хоть об этом можно было не волноваться.

Но едва-едва он преодолел первый поворот коридора, как в его голову ворвался вызов старшего дежурной смены.

– Слушаю, Сигма! – немного недовольно буркнул он себе под нос. Звук на импланты поступал по костям черепа, так что говорить можно было чуть ли не шёпотом.

– Альфа, тут проблема. Перед заводом садится птичка! Пришёл бы ты, поглядел… что-то тут странное происходит.

– Сейчас буду! – ускорившись, Степан выбежал во двор. Пересёк пустое пространство и вбежал в их временную казарму, где его уже ждала броня и оружие. Когда он сопровождал Альбину, работая вместо водителя, носить броню и огромный автоматический дробовик на себе не было вообще никакой возможности!

Нырнув в доспех, Лунь быстро проверил оружие, патроны на поясных сумках, и снова выбежал прочь. Ещё быстрее, чем раньше! За десяток секунд достиг укреплённых ворот, и, взлетев на специально возведённый помост на их стороне, встал рядом с ещё четырьмя бойцами. Гамма же, их снайпер, как всегда сидел высоко на крыше, наблюдая через двух дронов за всей окружающей завод территорией.