Текст книги "Одинокие в толпе"

Автор книги: Антон Томсинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)

Скрипящие решётчатые дверцы, серые ступени, неизвестно кем исцарапанные... Полис встретил нас пронизывающим до костей ветром. Где-то за домами, в районе В-14, до которого отсюда пятнадцать минут хода, надрывались полицейские сирены: город стонал за нашей спиной.

Пока идём, я расскажу тебе, Митер, про человека, к которому мы направляемся. Его зовут Квер. Это, конечно, псевдоним, настоящего имени не знает никто. Квер – единственный из обычных людей, кого я могу назвать своим другом. Он – компьютерный гений, мой бессменный поставщик, к которому я обращаюсь, когда надо прикупить что-нибудь для компа: Квер достаёт всё, что угодно, и продаёт недорого. Он может, наверное, устранить любую поломку.

Но основное его занятие – не торговля оборудованием и не помощь друзьям. Ты сам поймёшь, чем он зарабатывает на жизнь. Пока лишь намекну, что полиция Мидиаполиса дорого бы дала за его адресок.

Квер – просто уникальный человек. Единственный из всех, кого я знаю, кто не знаком с чувствами зависти, ненависти, ревности, мести... Как мог он выжить среди всех остальных, готовых рвать друг друга зубами?

Квер всегда поймёт и всегда порадуется за другого. Он – настоящее сокровище, и даже в Shaqe играет лишь немного хуже нас с Анри!

Но и общаясь с ним, я тоже надеваю маску... Играю роль меланхоличного человека – в меру весёлого и неплохо разбирающегося в компьютерах, у которого мало проблем и ещё меньше причин быть недовольным жизнью...

Тёмные переулки не более обитаемы, чем станция подземки, с которой мы выбрались на поверхность, а автобуса на ветхой остановке можно было ждать до утра. Районы В-8-В-20 могли считаться респектабельными разве что лет пятнадцать назад, когда их только построили. Теперь же здесь селятся те, у кого нет денег на приличную квартиру, а также те, кто избегает ненужного внимания общества. Здесь все магазины похожи на тот, что был рядом со станцией – там мы с Анри купили по бутылочке газировки, чтобы веселее было идти – одноликие коробки с прилавками и ярко освещёнными витринами. Продавцы в них пронизывают каждого покупателя глазами насквозь, а из приличной еды есть только пирожки с мясом неизвестного происхождения.

Через десять минут блуждания по закоулкам мы постучали в ржавую металлическую дверь подвала одного из домов. Из прикреплённого к двери двумя блестящими болтами динамика раздался бодрый голос Лестера:

– Hay, menz. Antey, wat da peper zer wis U? (Привет, чуваки. Антей, что за перец там с тобой?)

– It's Corax, a trend da ya. Chill out, Lester, hi's da cul hosser. Com'on, laisse nus in! (Да это же Коракс, мой камрад. Успокойся, Лестер, он хороший человек. Давай, впускай нас!) – ответил я, повернувшись к скрытой в темноте видеокамере.

Анри-Коракс изобразил улыбку и помахал дружественно рукой.

В двери что-то щёлкнуло, и открылся проход в тёмный коридор. Когда дверь за Анри закрылась, включился свет. На какое-то мгновение мы ослепли – да, отличная мера предосторожности! Непрошеный гость сразу оказывается обезоруженным!

Мы прошли в комнату, где нас встретили Квер и его команда.

Квер – очень худой, выше меня на голову. Несмотря на худобу, обладает немалой физической силой. Иногда мне кажется, что стальные мышцы прячутся внутри его костей. Он, как обычно, одет в облегающий фиолетовый (это его любимый цвет) комбинезон с пластиковыми вставками на груди и плечах, на массивном поясе – набор маленьких отвёрток и всевозможных инструментов, включая пачку дисков первой необходимости. Он улыбнулся, завидев меня... Да что там – он всегда улыбается! Незнакомец может подумать, что Квер – сущий добряк, которого легко обвести вокруг пальца. Однако, скажу тебе по секрету, Митер, Квер необыкновенно собран и целеустремлён, в сложных ситуациях – быстр и решителен. Вовсе не за красивые глазки он стал главарём своей банды.

Лестер – ближайший помощник Квера – совершенно обычный молодой паренёк: стандартное лицо, незапоминающийся голос, в меру добр, в меру трудолюбив... Единственное, что сразу привлекает в нём внимание, – это уши, которые торчат на его коротко стриженной голове, словно плавники гигантской рыбы. Он и подвижен, будто рыба в воде! Надо видеть, как порхают его пальцы над клавиатурой, как ловко он находит неожиданные решения!..

Эмили – высокая темноволосая девушка в шикарной кожаной одежде – копалась во внутренностях компьютера. Она лишь приподняла голову на звук наших шагов, кивнула и тут же погрузилась снова в сплетение проводков, торчавших из распотрошённого системного блока. Несколько плат, извлеченных из чрева блока, лежали на пустых пластиковых коробках. Эмили ковырялась каким-то маленьким инструментом в одной из них, время от времени поглядывая на монитор. Мерцание его то усиливалось, то уменьшалось, не желая пропадать полностью.

Комната, в которую мы попали, освещалась синеватыми лампами, висевшими под потолком по всему периметру. Стены носили следы мощных уларов чем-то металлическим. Кое-где виднелись странные надписи – как будто писавший внезапно узнал важные сведения, но под рукой не оказалось ничего, чтобы зафиксировать их...

Вокруг находилось, по крайней мере, десять компов разной степени собранности. Стояли они на обычных чёрных столах, весьма удобных для работы. Имелись в комнате и четыре кресла на колесиках: в них легко перемешаться от компьютера к компьютеру, не вставая. На полу валялись всевозможные пакетики и пакеты, полупустые бутылки с газировкой и алкогольными напитками, а в углу живописно громоздились пустые коробки.

Я усмехнулся: не будь Эмили, обитатели этого помещения просто утонули бы в мусоре, потому что ленивы во всём, что не касается их электронных друзей.

Квер, отвернувшийся от своего компа, подкатил к нам на кресле с самой дружелюбной улыбкой, на какую только был способен:

– Hay, menz! It's great to see ya. Parlez me da trend da tu, Antey, I wanna nou hi'wel! (Привет, друзья! Мне очень приятно, что вы ко мне зашли. Жду не дождусь, когда ты мне расскажешь про своего друга, Антей!)

Я раскрыл ему военную тайну, рассказав, что Коракс – большой мой друг, которому я верю, как самому себе, что он был большим другом Анри и поселился в квартире Анри, потому что тот завещал её именно ему. Анри, стоявший за моим левым плечом, предпринимал отчаянные попытки не рассмеяться, глядя на кивающего сочувственно Квера.

– Oki, ya can calc da me. Any time, anizin (Хорошо. Ты можешь целиком рассчитывать на меня), – сказал Квер Анри. – Wanna some hardware? I can get any! (Может, хочешь какое-нибудь оборудование для компа? Достану любое!)

Я отдал Кверу всё, что принёс по договорённости, и сообщил, что пришёл за кулером, потому что старый совсем испортился и больше гремит, чем охлаждает проц. Кулер нашёлся в шкафу у Лестера, и я быстренько откачал ему сотню кредитов (это вполне божеская цена: в фирменных салонах такие кулеры улетают по полторы сотки). Заодно, как бы невзначай, я расспрашивал Квера о городских новостях. Мы с Анри сидели на коробках, пили газировку и слушали нескончаемый поток информации, исходивший от Квера.

Начав с краткой характеристики недавно появившейся на компьютерном рынке аппаратуры, он продолжил сведениями о взломе системы выборов в администрацию полиса, потом рассказал о глючной карточке, которая ему недавно попалась, похвалил меня за пару новых миров, выложенных в Сеть на прошлой неделе, и наконец замолк. Только и ждавший этого момента Анри спросил, не слышал ли Квер чего интересного по работам над копированием разума человека в компьютер. Тот пожал плечами и посоветовал обратиться к Эмили.

Девушка на миг оторвалась от своей работы и, хитро подмигнув, заявила, что с удовольствием нам поможет, если только у нас ещё осталась газировка. «Ещё как осталась!» – ответил я, быстро допивая свою и отбирая бутылку у Анри.

«In a freim (Я мигом)!» – Эмили отложила плату и отключила свой полуразобранный комп. Взмахнув приглашающе рукой, она пошла в соседнюю комнату, где стоял самый мощный, наверное, в полисе агрегат. Рядом с ним поддерживалась стерильная чистота, а порядок, в котором лежали диски и оборудование, сразу говорил о том, кому всё это принадлежит. Пока мы волокли пару кресел из главной комнаты, Эмили налила себе газировки, достав из серого шкафчика матовый синий стакан.

Загрузив операционную систему, Эмили подключилась к общей базе данных, куда сбрасывали информацию все хакерские группы полиса. Любой парень из отдела сетевой безопасности отдал бы правый глаз за возможность хотя бы час в ней покопаться. Ты будешь смеяться, Митер, но даже я не смог дорваться до неё. Они пользуются какой-то маломощной передающей системой, в которой передатчики соединены с основным сервером по-старинке – проводами. Так что войти в базу можно только с нескольких терминалов во всём полисе. Ломать систему, чтобы подключиться – слишком хлопотно. Да и защита у них совсем не слабая. Остаётся только вздыхать, глядя на богатство информации, до которого руки коротки дотянуться.

Эмили быстро заработала пальчиками – она пользуется вместо клавиатуры новейшим устройством: на руку надевается сенсорный браслет, на пальцы крепятся чёрные стильные колечки. Каждая клавиша продублирована движением, словно в азбуке немых. Говорят, если потренироваться, то можно печатать текст быстрее, чем с клавы. Ну, нам-то это ни к чему: диктовать из мозга через имплантант всё равно быстрее.

Через полчаса мы всё-таки натолкнулись на короткую заметку, брошенную кем-то под ником LOO!n. В ней сообщалось, что некто L3ssy ищет препарат под названием Morgana...

Вроде бы, ничего интересного, но Анри заявил, что этот препарат – сильный наркотик, стимулирующий умственную деятельность. Обладает кучей побочных эффектов. Запрещён к открытой продаже. Широко используется в полиции. Там с его помощью вводят преступника в транс и, подключив сканеры к голове, ведут допрос, получая ответы вопреки воле пациента. Препарат действует таким образом, что защитные барьеры мозга резко ослабевают, тем самым появляется возможность напрямую контактировать с компьютером – как было сказано в информации из Клана, к этому выводу пришли и те изобретатели, которых мы искали.

Там, Митер, ещё сообщалось, что эти орлы прилетели к нам из Анерополиса, который в ста шестидесяти километрах отсюда. Тамошние кланеры доблестно завалили операцию, спугнули дичь, а теперь расхлёбывать придётся нам с Анри, имея лишь несколько имён и название этой вот Морганы.

Поиск на имя L3ssy сразу дал какие-то ссылки. Эмили щедро сбросила нам всё на диски, и мы собрались к себе – анализировать полученную информацию. Уже в дверях столкнулись с 2tre22, говоря попросту, Стрессом. Это последний незнакомый тебе член команды Квера.

Стресс – пухлощёкий человечек с горящими глазами, про которого так и хочется сказать – «налит жизнью». Он очень язвителен, и лишь близкие друзья, выработав нечто вроде иммунитета, могут безболезненно переносить его шуточки. Единственный, кто умеет поставить Стресса на место, это Анри. Ну, ты, Митер, и сам знаешь, что большей язвы, чем наш Анри, просто не бывает.

Стресс пришёл с пакетами еды, купленной для всей команды, и, увидев новое лицо, спросил, что это за пузан. Анри оч-чень вежливо заявил, что он – продавец лекарства от чесотки, и тут же предложил Стрессу пару баночек. Стресс, как оказалось, чесотку лечить не хотел, равно как тиф, оспу и геморрой. На что Анри, пожав плечами, ответил: «Конечно, ведь с ними лучше...» С этими словами мы и покинули поле боя, оставив Стресса в полном недоумении.

По дороге обратно обсуждали наше задание. Чем мне особенно любезен наш Клан, так это обилием информации, которая щедро предлагается исполнителям!

– Не ной, – сурово заявил Анри, во всю хрустя чипсами. – Информацию просто надо уметь добывать... Посуди сам: исследования требуют дорогущей аппаратуры, да и Моргана недёшево стоит... Отсюда вывод?..

– Они должны просить у кого-нибудь помощи или быть очень богатыми! – проявил я чудеса сообразительности.

– Правильно. Иногда, мой друг, ты бываешь исключительно догадлив... -. не скупился на комплименты Анри. – Богатых мало...Вращаются они в определённых кругах.. Если ты очень напряжёшь свои скудные мозги, то даже вспомнишь, кто из нас с ними общается.

– Уж не я ли?

– Браво, ты сегодня в ударе! – восхитился Анри. – Я бы с удовольствием тебе поаплодировал, но руки чипсами заняты... Эй, это не повод, чтобы без зазрения совести брать такими большими горстями!.. А я пока продолжу поиск через свои каналы. По счастью, большинство знакомых знают лишь бесподобный стиль моих электронных посланий в Сети, не имея представления о физическом носителе... – скромно заключил он. – Сейчас к тебе заскочим, скинем инфу, которую нам Эмили дала...

Вот, собственно, и всё о «прогулке». Кое-что прояснилось. Заметь – без всякой стрельбы и насилия!

Я знаю твою точку зрения, Митер. Ты считаешь примерно так: пусть тебе попадётся побольше бандитов, из которых ты вышибешь дух. Это, Митер, юношеский максимализм! Мы не в полиции работаем. И чем меньше используем свои пистолеты, тем лучше. К тому же, если часто берёшь в руки оружие, то должен быть готов к тому, что рано или поздно найдётся человек, стреляющий быстрее и точнее тебя. Горе побеждённым!..

Вечер... Shaqe... Стакан руалы рядом с монитором... Свежая пачка леденцов с лимонным вкусом... Лунная соната за спиной... Жизнь прекрасна и удивительна, а Бетховен гениален!..

Ты умеешь так отдыхать, Митер? За полчаса восстанавливать душевные силы?.. Пожалуй, лишь владеющие искусством медитации Хранители могут понять и оценить моё одиночество...

Молчит коммуникатор, медленно чистится диск ноута, различные программы уничтожают всякий мусор тщательнее, чем моюсь я, вернувшись с улицы. Мне не надоедает регулярно переустанавливать систему. Она быстро забивается хламом – обрывками файлов, половинчатыми сбоями, отработанными данными и т.д. Тогда я стираю всё, возобновляя лишь необходимое.

Так и просится на язык аналогия с Апокалипсисом. Мир стал грязным, он кишел людским мусором, потребовалось очиститься... После Катастрофы оставалось только необходимое для выживания, ничего лишнего. Но постепенно возврашалось многое из того, что было 47 лет назад. Теперь жизнь практически восстановилась в прежнем объёме. Снова необходима очистка...

Так и с диском: приведёшь его в порядок, а через месяц глядишь – он опять грязный...

Обои на стенах приобретают приятный зелёный цвет, колышется трава...

Слайды напомнили один из моих миров – давно я там не был, пора навестить...

...Небо цвета ультрамарин. Ни единого облачка. Совершенство цвета.

Я сижу на свежесрубленном бревне. Лес обступает меня, он кажется бесконечным. Лишь три полосы прорезают его.

Первая дорога ухолит на восток, сжатая стенами гигантских деревьев. Там всегда ветер – несмелый и одинокий. Одинокий – как те, кто ухолит туда...

Напротив меня – дорога к лесному озеру. Сквозь редкие ветви я отлично вижу, как блестит вола, как отражаются в ней деревца, растущие на маленьких островках среди зеркальной глади. Там порхают маленькие забавные птички, они зачем-то вьются над кустами...

На запал ведёт третья дорога. Она быстро спускается вниз. Дальше лес кончается, и среди бескрайней равнины виден белостенный город с высокими тонкими башенками, устремлёнными к небу. Маленькие и большие, они покрыты лазурными крышами. Вьются разноцветные флаги, крутятся флюгеры... Я даже могу распознать, где городская ратуша, а где башни бесконечно мудрых волшебников...

Нет, я не пойлу ни по одной из этих дорог. Я останусь сидеть на брёвнышке, вдыхать приятный запах свежесрубленного дерева и смятой травы...

Это мой мир. Если захочу, могу заставить замолчать пикал за спиной... Могу приказать величавому орлу неспешно пролететь в небе над головой... Могу разрешить пройти в город колдуну в алой широкополой шляпе, стучащему в такт шагам сучковатым посохом... Могу остановить пилигрима в серой рясе, бредущего на восток...

Но зачем?.. Лишь когда всё это будет происходить само собой, только тогда и придёт радость... Пусть мир не замечает своего создателя, который просто сидит и строгает ножом кору с прутика...

...Я провёл всего десять минут на лесной поляне, но замечательнейшим образом отдохнул. Всё же программы, которые я использовал в работе над этим миром, весьма удачны. Пауки после объединения кланов передали нам несколько своих новинок в области гипнотического воздействия на мозг человека. Как ты помнишь, с помощью этих программ они даже могли убивать противника. Правда, эффективность сильно зависела от того, входит ли человек в Сеть обычным образом или в виртуальном шлеме. Мои миры посещают в самых лучших виртуальных костюмах, так что здесь эффективность на максимуме.

Я обычно пользуюсь программами подбора цветов, задавая желаемый результат. В свои миры я также встраиваю программы успокоительного характера, способствующие глубокому погружению в виртуальность, хотя полного разрыва с реальностью, чреватого разрушением психики, стараюсь избегать.

У меня иногда возникает чувство, будто я всегда внутри своей компьютерной программы – ее главный персонаж. Я начинаю путать виртуальность и реальность – не вполне обычное дело для Нейроманта, не так ли? Поэтому я избегаю копировать материальные миры.

К примеру, велик соблазн создать детальный аналог своего дома, но тогда я точно сойду с ума. Боюсь стать игрушкой психоза, боюсь полного отождествления виртуальности и реальности на уровне подсознания, и так деформированного частыми погружениями...

Нет, для нормальных людей чувствовать разницу между реальностью и виртуальностью необходимо. Сама идея виртуальности зависит от этого. Ведь если воспринимать виртуальность как реальность, то и реагировать придётся соответствующим образом! О какой же релаксации, о каком сбрасывании эмоций тогда может идти речь? Возобладают расчёт ходов и анализ ситуации. А это – прямая дорога к психическому срыву!

Я не голословен: тот же Shaqe – всего лишь игра, но при ответственных дуэлях нервное напряжение позволяет нормально стрелять только час, потом падают реакция и точность.

Правда, нельзя не учитывать и следующее обстоятельство. Есть два вида людей. Одним не хватает эмоций в реальной жизни, и потому они играют «на результат», напрягая все свои силы. Другие играют, отдыхая от напряжений обыденности – «на красоту».

Лично я отношусь ко вторым. Игра (шахматы или Shaqe) – лучшее средство разгрузки мозга. Десять минут – и он свеж, как после пробуждения ранним утром!.. Проблема многих в том, что они не умеют его снова быстро включить в работу, отсюда распространённое заблуждение – дескать, игры отвлекают от жизни...

Ладно. Сегодня надо лечь спать пораньше – предстоит тяжёлый день...

Проснулся я за десять минут до 8 часов. Просто лежал, глядя в потолок. Таяли секунды, падая на лоб и глаза. В 8 включилась аудиосистема, с постепенным нарастанием громкости зазвучала песня... Плотный звук, очень плотный и сочный, который сразу бодрит просыпающееся сознание. Эффект шипучего напитка, бьющего пеной через край бокала...

Бутылочка молока из холодильника приятно обжигает язык, уничтожая вкус зубной пасты. На столе остаются несколько непослушных крошек от мягкой булочки...

Пока я шатаюсь туда-сюда по квартире, собираясь с мыслями, ноут включает радио, идёт краткий обзор новостей. Я не терплю телевидение, и телевизор себе покупать не стал. Новости лучше узнавать по радио – там им отводится всего пять минут, ведущие лишь сообщают факты, не пытаясь навязывать свою точку зрения.

"Вчера около 15 часов в районе станции метро В-14 произошла перестрелка между полицией и преступными элементами. Комиссар Гарри Леоне заявил, что никакой опасности для жителей района больше нет и можно вернуться в свои дома.

Переходим к новостям на финансовых рынках..." – Внезапно зазвучал сигнал получения сообщения. Несколькими скупыми строчками кто-то из кланеров извещал, что этим утром нашли тело убитого ночью Дориана. Он был одним из немногих Нейромантов, к которым я не испытываю дружеских чувств. Никогда этого, конечно, не показывал, и он считал меня своим товарищем...

Перед глазами возник образ высокого, худого человека с коротко стриженными чёрными волосами и мощными линзами в глазах – Дориан почему-то не мог ничего сделать: несколько операций закончились безуспешно, зрение неизменно падало до минус четырёх, поэтому он и ходил с линзами.

Дориан был разрублен пополам – от ключицы до бедра. Так убивают Хранители... Плата осталась неповрежденной, всё обойдётся заменой физического носителя... Ума не приложу, что делал Дориан ночью в каком-то переулке?.. Если убивал Хранитель, то почему не уничтожен имплантант, как обычно? Может быть, он не знал, что перед ним Нейромант? Тогда почему напал? Загадка...

В том, что напали именно на Дориана, а не наоборот, сомнений не было: пистолет он даже не успел достать из кобуры...

Я выключил ноут и вышел из дома...

Проклятая пробка на шоссе 34-70! Испортила всё это утро! Лучший час дня, а с места я не могу сдвинуться ни на дюйм. Остаётся одно: рассказать тебе, куда я еду в такую рань.

Дело в том, что я делаю свои виртуальные миры, в основном по заказам некой мощной компании, другие работы – временные. Пришлось сказать, что нас целая группа, которую я и представляю. Иначе бы в фирме не поверили, что я один за неделю справляюсь с тем, над чем два месяца бьются сотни две высококлассных программистов. Выбранная роль – обычный деловой человек, который своего не упустит, очень насмешлив и желчен, хотя и не больше других. Я неплохо зарабатываю – ведь плата рассчитана на коллектив компьютерных знатоков. Заодно ставлю защиту на свои миры, проверяю их работоспособность, вношу некоторые изменения... В общем, есть чем заниматься дома.

В компанию я езжу сдавать новые наработки. Сейчас в кармане моей куртки лежит пара дисков с солнечным городом в арабском стиле. Я использовал несколько энциклопедий, взятых в Клане. В результате появились глиняные дувалы, резные минареты и изумрудная мозаика... Я скажу, что это – просто работа моего воображения, никогда не существовавший фантастический мир.

Город сегодня загрузят в Сеть, и за смешную плату – 20 кредитов в месяц – люди получат возможность гулять по раскалённым улицам, отдыхая душой... Новый мир поддерживает все существующие на сегодняшний день устройства для погружения в виртуальную реальность, плюс я вставил туда пару притягивающих программ. Сами по себе они не обладают никаким наркотическим эффектом, лишь немного раздражают нужные центры мозга. Если человек доволен своей реальной жизнью, то эти программы не вызывают эффекта привыкания. Но если он ненавидит кружащиеся по ночам снежинки, то каждый день будет окунаться в мой солнечный мир. На счёт компании соответственно закапают денежки, толика которых перепадёт и мне. Слава Анри, в своё время обучившего меня таким словам, как «процент от сборов»: я смог выбить из компании вдесятеро больше, чем они мне предлагали...

Пробка наконец рассосалась, и через двадцать минут я окажусь в окружении накрахмаленных воротничков и очков в золотой оправе.

Маленький автомобильный радар сканировал загруженную улицу и, найдя подходящее по габаритам место, бортовой компьютер самостоятельно втиснул туда мою машину.

Страдающий катарактой секретарь похвастался новыми очками. В них планка движется вертикально со скоростью 50 раз за секунду: глаза, больные катарактой, лучше видят в узкую шёлку и при рассеянном свете. Этот человек очень невезуч: месяц назад ему сделали операцию по трансплантации почки, ткань не прижилась, началось отторжение. Теперь ему придётся судиться, чтобы по гарантии сделали другую операцию бесплатно.

Ещё один повод напомнить тебе, Митер, насколько мы гуманнее обычных людей. Последние лечатся, используя органы, которые получены либо против желания пациентов, либо за мизерную плату. Мы же всегда обходимся без насилия и не угнетаем волю будущих физических носителей: у них её просто нет изначально...

Господин Перкинс, начальник отдела, уже был на своём месте. Это тучный, неповоротливый человек импозантного вида. Великолепный кожаный пиджак, сверкающая белизной рубашка, бриллиантовая булавка в галстуке и роскошные запонки, отделанные серебром... Внешний вид свидетельствует о хороших отношениях с женой. Приятная женщина, она прямо-таки холит своего мужа, потому что аккуратности Перкинс никогда не учился. Стоит ей не досмотреть, и он появляется на работе в неподобранном под костюм галстуке или в несвежей рубашке. Хорошие веши он очень любит, вот только ухаживать за ними не умеет.

Перкинс дохнул мне в лицо дымом из замечательной трубки красного дерева с золотым мундштуком и показал распечатку годового баланса. Он вынужден был признать, что с каждым моим новым миром прибыли компании увеличиваются. Я усмехнулся и похвалил его работу. Этот человек просто волшебник цифр. Он может, наверное, перевести в цифры даже гнев, печаль и любовь! Совсем как компьютер. И почти как я. Ничего удивительного: в конце концов всё замешано на импульсах...

Был здесь и мой любимый объект для наблюдений – некто Кристофер, мелкий курьер. На каждое действие (физическое или умственное) у него выставлена трёхсекундная задержка. Когда при нём рассказывают нечто забавное и все начинают смеяться, он лишь морщит лоб, вникая в суть анекдота... Когда ему что-нибудь говорят, он обязательно переспрашивает, но не успеет собеседник повторить последнюю фразу, как до Кристофера, что называется, «доходит» – это выражается блаженной улыбкой на его лице и понимающим «А-а...». Хотя, может быть, просто сам я думаю слишком быстро, отчего остальные и кажутся тугодумами.

В компании я просидел до 15 часов. Сначала вкачивал новый мир в Сеть, потом проверял работу старых. Эти хакеры – сущие бестии: уже раз пятнадцать ломали защиту сервера и заходили бесплатно или «вешали» всю систему. Если ты думаешь, что достаточно быть Нейромантом, чтобы играючи защищаться от их атак, то ошибаешься. Не надо путать инструмент и умение. В конце концов никакой имплантант не заменит вкус дизайнера или глаз художника.

Обедать я заехал в неплохой тихий клуб, где посетители имеют обыкновение пить маленькие рюмочки коктейлей, одна капля которых, кажется, может заставить мертвеца вскочить и исполнить чака-чаку. Я предпочитаю минералку с лимоном. Каждый день выпиваю около пяти литров её – это благотворно влияет на общий тонус и работу мозга. Наконец, мне просто приятно.

Если тебе интересно, клуб называется «Октос». Его эмблема – изящная октограмма, начертанная тонкими линиями на деталях интерьера и высоких стаканах с напитками. Обстановка здесь модерновая – несколько стеклянных, пронизанных светящейся паутиной плоскостей пересекают друг друга под причудливыми углами. Зайди сюда, если когда-нибудь окажешься в Мидиаполисе. Только тут умеют хорошо готовить пропитанное соусом филе поросёнка в обрамлении разнообразных сортов сыра, декорированного зеленью. Мясо в соусе обретает мягкость и неповторимую нежность, оно просто тает во рту, не теряя при этом природного вкуса. В качестве закуски можно взять и прелестные жульены, лучшие из всех, что я пробовал в других клубах и ресторанах.

Дома я первым делом сыграл пару партий в шахматы. Победил, как всегда, компьютер, но я сопротивлялся гораздо яростнее. Скоро, кажется, побью очередной уровень, придётся снова поднимать планку искусственного интеллекта.

Потом я творил новый мир. Этот мир – мой собственный, вряд ли он понравится ещё кому-нибудь...

...Небо кажется низким, словно это стеклянный купол, на котором нарисованы луна и звёзды. Его цвет – чёрный бархат. Было очень трудно подобрать именно такой оттенок чёрного – печальный и спокойный.

Ветер носится по бескрайней ледяной пустыне – счастливый и свободный. Он щедро осыпает свой путь настоящим снегом – белым и пушистым, колючим и искрящимся в ярком свете луны.

Здесь никогда не бывает дня – вечная луна парит над белыми полями.

Лишь иногда, когда мне хочется отдохнуть, я поднимаюсь на одинокий утёс – твердыню из белого камня и льда, возвышающуюся над замёрзшим морем. Получив разрешение великого меня, совершается самое прекрасное в мире священнодейство: рассвет и закат плавно перетекают друг в друга. Можно стоять на вершине утёса, закутавшись в чёрный плащ с меховой опушкой, стоять и следить немигающими глазами за тем, как солнце нехотя выплывает из-за близкого горизонта, заливая лёд моря золотом, а потом ухолит обратно. Главное здесь – не солнце, а те полчаса перед его появлением или после захода: проблески в облаках, лёгкий туман, застывающий в растерянности или в раздумье ветер...

Хочу сегодня попробовать – не лучше ли станет закат, если добавить на запале далёкий лес – естественно, сказочный? Наверное, лучше: солнечные лучи будут бликами бегать по веткам.

«Однажды я за один день видел заход солнца сорок три раза!.. Знаешь... когда станет очень грустно, хорошо поглядеть, как заходит солнце...» Это так,bonhomme,но настолько грустно мне не было ещё никогда. А любоваться закатом здесь можно даже больше, чем тысячу четыреста сорок раз за двадцать четыре часа...

А на востоке я недавно разместил горы. Там, среди ущелий, есть пещера, в которой кто-то спит в хрустальном гробу на серебряных цепях. Я не буду будить, сладких снов...

Проклятье, хотел провести в своём мире час, а просидел весь день! У Алины меня, наверное, уже заждались...

Когда я вошёл в вестибюль здания, по лестнице, покрытой тёмно-синим с серебром ковром, спускались, весело болтая, Эдгар и Фиона.

– О, Антей! – воскликнула Фиона, едва стеклянные двери пропустили меня внутрь. – Какая удачная встреча, мой друг! Уже целый час мы с доном Эдгаром ждём вас, только представьте!

– Разве что-то произошло?

– Нет-нет, – мягко улыбнулся Эдгар. – Просто мы решили сегодня не сидеть здесь, а прогуляться ради разнообразия... Я недавно в районе станции F-4 нашёл замечательный ресторан и буду чувствовать себя последним негодяем, если не свожу туда своих друзей!

– Вот как?

– Да-да, – поддержала Фиона. – Мы вас ждали, а потом нам надоело, и мы собрались идти вдвоём.

– Предлагаю ехать на моей машине, – предложил Эдгар. – Думаю, возражений не будет?

Возражений не было, хотя на ум и пришло воспоминание, что Дориан убит вчера ночью Хранителями... Но Эдгар слишком благороден и не станет заманивать меня в западню столь безыскусно... Если, конечно, его благородство – не комедия с самого начала. Посмотрим...

Вскоре мы уже неслись через чёрные улицы среди тысяч других машин. Фиона восседала на переднем сиденье шикарного Dorn ATT. Я с удобством устроился на заднем и вёл непринуждённую беседу с Эдгаром и девушкой, положив локти на высокие спинки их кресел. Ужин в ресторане на троих не входил в мои сегодняшние планы: было бы неплохо хорошенько прощупать элитарных гостей, дабы скорее выяснить что-нибудь по заданию Клана... С другой стороны, почему бы не доставить себе удовольствие?