Текст книги "Угнетатель аристократов (СИ)"

Автор книги: Антон Старновский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 3

За секунду в голове прокрутился кинофильм, кадры которого выделялись на фоне всех остальных сюжетов из этой жизни. Посвящён он был солнечным, счастливым по своей наполненности моментам, которые реципиент проводил с сестрёнкой.

Сестрёнку зовут Ева. Красивое имя, которое, правда, довольно сомнительно сочетается с Саней. "Здравствуйте, вот мои дети – Ева и Саня. Прошу любить и жаловать… А? Почему не Адам? Ну я вам что, поехавшая на христианстве дурочка?"

Бывший владелец тела очень дорожил родными. В особенности, беззащитной младшей сестрёнкой. Оно и не мудрено, ведь она очень миленькая и того заслуживает.

Во мне всегда вскипала злоба, когда я видел, что творится дичайшая несправедливость. Я никогда не был въедливым, сующим свой нос в чужие дела человеком. Совсем нет. Но ситуации, наподобие этой – раздражали сильно. Тем паче, что подлость вершилась по отношению к моей теперешней сестрёнке.

Поэтому, для бодрости хрустнув пальцами и настроившись на разборку, двинулся к детской площадке, где сейчас какой-то урод в красном спортивном костюме загораживал Еве проход. Он щипал её за одежду, замахивался, грозясь шлёпнуть по попе, и мерзко посмеивался, постоянно оглядываясь на дружков.

В моей памяти Ева, почему-то, оставалась совсем юной. Выглядела не больше, чем на десять лет. Но сейчас передо мной была почти что девушка – в тёмном длинном сарафане и накинутой поверх него расстёгнутой курточкой. В руках она держала небольшой клатч, скорее всего из кожзама, и средних размеров зонт.

Когда я почти добрался до площадки, попытался прочувствовать свою силу. И вот с ней возникли некоторые трудности. Раньше я без каких бы то ни было проблем, даже не напрягаясь, мог пустить по венам жи́ву, направить её в ту часть тела, в которую пожелаю.

Благодаря многолетним тренировкам я достиг высочайших успехов в этом деле. Я активировал жи́ву и для атаки, направляя её в кулак, и для защиты, подгоняя её в ту часть тела, которую требовалось оградить от удара. А вот теперь...

Я ощущал, что мой контроль над ней сильно ослаб. Возможно, сейчас не вышло бы даже использовать покров, то временное состояние, в котором все твои физические характеристики многократно возрастают.

Но разве я какой-то неудачник или слабак, чтобы использовать силу против такого отребья?

Обыкновенно, когда я приближался, люди тут же замечали меня. Начинали оглядываться, некоторые, стесняясь, отворачиваться. Не удивительно, ведь от меня исходила аура моего рода, да и внешность была выдающейся. Высокий рост, рельефное тело, смазливые черты лица.

А этот парень, хоть и тоже был достаточно симпатичным, не имел ни выдающегося телосложения, ни знатного рода. Видимо поэтому, когда я уже вплотную приблизился к ублюдку, что донимал Еву, меня даже и не заметили.

Но уже через секунду пришлось обнаружить себя точным ударом по голени. В тот момент, когда моя нога достигла его кости, болью отозвалась область возле колена. "Ай!" – Но я стерпел и не подал виду.

Моё появление отразилось шоком в глазах гопника, которого я атаковал, брезгливостью в лицах остальной своры, и радостным удивлением со стороны Евы.

– Саша… – Всхлипнула она. Только вблизи я увидел, как бледное личико пересекают два мокрых следа, а во взгляде застыли сверкающие хрусталики. Этот факт тут же вонзился мне в голову, и я с увеличенной яростью обрушил на мразь следующий удар.

Я метил в солнечное сплетение. Специально, чтобы перебить дыхание. Вышло метко, но, недостаточно мощно. Парень начал кашлять и хвататься за грудь. В другой ситуации он бы уже свалился на землю и выблёвывал свои лёгкие.

Дабы окончательно вывести его из строя, зарядил боковой в челюсть. Слава богу, этого хватило, и подонок слёг.

Всё происходило очень быстро, так что никто не успел ничего осознать. Кроме меня, разумеется.

– Ева! Быстро беги домой! – Слегка прикрикнул на сестру, о чём тут же пожалел. Но это подействовало, и она стала пятиться в сторону подъезда.

– Но… ты… – Раздосадовано стонала она.

– Всё хорошо. Не переживай. Я справлюсь! – Жестом руки как бы оградил Еву от остальных выродков, которые повставали со своих мест. – Буду дома через десять минут. Обещаю. – Видимо, последняя фраза подействовала как надо, и сестра трусцой побежала к дому.

"Фхух, одной проблемой меньше" – Вздохнул я и встал в боевую стойку, ожидая нападения четырёх тел.

А тела эти, очухавшись только тогда, когда их дружок уже валялся без сознания, повскакивали на ноги. Трое сидели на длинной лавке, а четвёртый – самый матёрый на вид, вяло покачивался на детской качели.

Медленно, видимо, испугавшись неожиданного гостя, они стали приближаться. Гневно выстрелив взглядом в каждого, я покрепче сжал кулаки. Начал сосредоточенно перегонять живу прямо от главного органа, то есть от селезёнки, прямиком в руки.

Оценив врагов, понял, что если кто-то из них и имеет в своих закромах силу, то управляет он ей неладно. Ещё бы, откуда гопнику уметь то, чему некоторые учатся годами?

Тем не менее, у одного из них, у того, кто стоял сбоку и имел вид крайне астенический, неестественно стали вздуваться вены, которые маленькими змейками опоясывали его предплечья, голые, из-за закатанных рукавов. Это и было признаком того, что у человека циркулирует жива.

"Ого. Значит, всё-таки повезло. Крайнего надо кончать первым" – Механически пронеслись мысли, и я переставил ногу чуть левее.

– Стойте! – Вдруг вскричал обрюзгший лысый парень, что стоял в центре. Он развёл в стороны руки, создавая барьер между мной и ними. – Это ведь… тот самый! – Провизжал он.

– Какой тот самый? – Недоумевал матёрый, который спрыгнул с качели. Он начинал раздражаться из-за того, что его останавливают. – Ты чё несёшь?

– Да заткнись ты! – Взревел толстяк. – Идиот! Ты что ли не слышал про … – Парень сглотнул слюну, и я увидел, как нервно задрожал его кадык. – про… Пряника!

После услышанного всю честную компанию будто прибило невидимой наковальней. Они замерли на месте и больше ни на сантиметр не продвигались в мою сторону.

– Пряника…? – Переспросил каким-то женским голосом матёрый. – Он добрался до нашего района?

Гопники начали переглядываться друг с другом, и с опаской пятиться назад.

– Всё сходится! – Почти плакал жирдяй. – Такая же коричневая толстовка с синими пуговицами и безумный взгляд!

Я ощущал просто бешенный испуг, исходящий от гопников. Ещё ничего толком не сделал, а от меня уже шарахаются, как от медведя-шатуна в лесу.

– А по-моему не похож… – С сомнением проблеял доходяга в жёлтой кофте, тот, что стоял третьим. Сказал он это, казалось, для собственного успокоения.

Но, своим сомнением жёлтый мог разрушить появившуюся между нами магию, а я не мог такого допустить.

Как спринтер, оттолкнувшись от земли, тем самым засыпав песком валяющегося без сознания гопника, я для вида рванул вперёд. Рванул и тут же остановился.

Надо было видеть, с какой скоростью напуганная гопота улетела в противоположную сторону. Наверное, в эту секунду было установлено сразу четыре мировых рекорда по бегу.

Я усмехнулся необъяснимому происшествию и огляделся вокруг. Во дворе больше никого не было. Лишь одинокий гопник скучал возле забора, уткнувшись рожей в, надеюсь, помеченную собаками, траву.

– Обещаю, что вернусь через десять минут… – Прошептал я вслух сказанное ранее Еве. – Значит, пора домой! – Потёр пульсирующее место на ноге, которое перенапряглось во время ложного старта, поковылял домой.

Через минуту уже стоял перед покрытой дешёвым дерматином дверью и ковырялся в замке. Застал сестру, нервно тыкающую в телефон и восклицающую: – Да какой там номер у ментов! – В коридоре.

– Не нужно никого вызывать. – Окликнул я сестру. – Всё хорошо. Никто не пострадал. Ну, почти…

Ева бросила телефон на тумбочку и кинулась в мои объятия. Начала плакать. Мокрая от слёз, испуганная бедняга буквально повисла на мне.

– Я…я…просто шла с магазина! А они… – Ревела Ева.

Упругие груди утыкались мне в плечи, а волосы превращали видимое пространство в джунгли. Я немного напрягся, но в ту же секунду раз и навсегда решил, что сестра – это святое! И даже несмотря на то, что мы, можно сказать, не родные… это абсолютно ничего не значит.

С небольшим отвращением вспомнились те самые книжки из интернета, в которых я читал… а, впрочем, не важно, что я в них находил. Оставим это на совести всяких извращенцев.

Когда сестра отлипла от меня, я смог в полной мере разглядеть её. И правда, уже такая взрослая! Но для моего реципиента, видимо, в мыслях она всегда оставалась маленькой, беспомощной девочкой.

Заметил на её ногах такие же, как и у меня, носки. Правда, на них было написано что-то типа: "Ева – королева!"

Ещё некоторое время я успокаивал сестру, а потом она, довольно резко придя в себя, отправилась на кухню.

Пока оттуда доносились звуки поединка на ложках и гул посуды, я решил устроить небольшой рум тур. Хотя и осматривать здесь было особо нечего.

Небольшая прихожая – метров пять квадратных, вмещала тумбочку с зеркалом, коврик для обуви и вешалку для одежды. Обуви было много, но выглядела она дешёво, из одежды – несколько женских курток и одна мужская. Видимо, предназначалась она мне на более холодный период.

Комната была всего одна. Метров так на двенадцать. В ней стояла двухместная кровать, маленький диванчик, стол с телевизором и дверь, выводящая на балкон. Желтоватые, но на совесть приклеенные обои. Скучную стену, что меня удивило, украшала картина. Это была репродукция "Утро в сосновом лесу" Шишкина. Банальщина, но добавляющая определённый уют.

Резюмируя, можно сказать, что жизнь в этой квартире протекает довольно бедно. Ещё бы, ведь работает одна только мать, да и то, на не шибко прибыльной должности. Отца нет. А где он, кстати?

Память реципиента упорно не хотела выдавать мне информацию о его местонахождении. Видимо, Саня очень сильно хотел забыть его. Значит, есть для этого причина. Может, потом и с этим разберёмся.

Весь этот унылый вид сильно удручал. И хоть семья, это было видно, жила максимально дружно, отсутствие финансов довлело над ними довольно серьёзно. И теперь безденежная туча орошала и меня.

Вспомнились наши хоромы. Личная собственность огромного и богатого рода Боголюбских. Кучи резиденций, гигантомания, вычурность – всё это всегда сопутствовало нашему роду. Впрочем, как и любому, кто имеет такое количество денег. Мне это никогда не нравилось, и я ни раз спорил с отцом по этому поводу. Но он всегда отвечал – "Имидж нашего клана превыше всего".

Чего стоит поселить одну такую семью к нам в особняк? Да ерунда. А если продать всё это золото, и купить на него много не особо дорогих, но с человеческими условиями квартир?

Ах, ладно, что-то я замечтался. Тем временем с кухни донёсся сладостный зов Евы о том, что еда разогрета и можно приступать к её поглощению.

Кухня удивила. Несмотря на небольшие размеры в семь-восемь квадратных метров, она была довольно вместительной. Я присел на стул и положил локти на стол. Если бы сделал это в присутствии отца – выслушивал бы нотации. Благо, сейчас здесь нет повёрнутых на этикете людей и можно в расслабленном состоянии покушать.

Котлеты с макаронами. Ого. Дёшево, но сердито. Я оценил то, что котлеты были собственного производства. То есть, не покупные полуфабрикаты из пресловутой пятёрочки, но хорошая, человеческая еда.

Наверное, возникает вопрос, а откуда я, весь из себя такой аристократический, с серебряной ложкой в заднице с самого рождения, так близок и небрезглив к такому сословию людей, которое идиоты называют – нищебродами?

Здесь всё очень просто и связано это с моей матерью. Отношения отца с мамой поначалу складывались хорошо. Познакомились они в престижной академии. Отец попал туда по связям, а мама – честно, благодаря усидчивости и тому, что хорошо соображала голова.

Ранний брак, ещё во время учёбы, зачатие меня и вроде бы счастливая жизнь, но… Как это обычно бывает, любовь расклеилась очень быстро. Я ещё ничего не помнил, а ругались они уже как во время войны.

Тут стоит отметить, что род Боголюбских всегда был очень богат и влиятелен. Род моей мамы тоже был приличным, но не настолько. И, почему-то, очень быстро они разорились. Возможно из-за того, что Боголюбские как бы постепенно поглотили их. По крайней мере, во время ругани я слышал что-то подобное со стороны мамы.

И вот, во время очередной из ссор, мама забрала меня и увезла жить к себе. А к тому моменту дела у её семьи шли очень плохо, и поэтому жить нам пришлось в спальном районе Петербурга, и питаться во всяких пятёрочках. Вот и вся история.

С мамой я жил до того момента, пока она не…

– Котлеты – просто высший класс. Таких сочных я давно не ел! – Хвалил я кулинарные способности Евы.

– Э-м… да это же позавчерашние…

– Сегодня как-то особенно… – Пытался выкрутиться.

– Да ты просто голодный, наверное… – Предположила Ева. – А где ты, кстати, весь день пропадал? – Невзначай поинтересовалась она.

– Да гулял просто. – Не стал добавлять слово "с друзьями", потому что ещё не был уверен, есть ли они у меня вообще.

– А это что? – Сомкнула брови Ева и повернула мою голову в сторону, указывая на синяк возле виска.

Я коснулся больного места и ощутил неприятную боль. И правда, это синяк. Но, откуда… я ведь не подставлялся, когда дрался с гопником, он меня и пальцем не успел коснуться.

Очередная вспышка в памяти Сани подсказала, в чём всё дело. В голове прокрутились все те страшные кадры погони возле гаражей, удар в живот, удар в висок, и…

Господи, какая унизительная и дурацкая смерть! Всего-то три охреневших утырка-одноклассника, что донимали на регулярной основе, теперь чутка перестарались, убили беззащитного паренька и бросили умирать под дождём. Вот это история…

Я от злости сжал челюсти и пошаркал зубами, стирая ошмёток котлеты в труху. В этот момент точно понял, что я это так не оставлю. Сначала удивлю уродов своим появлением, а потом и как-нибудь отомщу… вот только как?

– А это ты у своих гопников спроси! – Отмазался я.

– Ой, извини, Саш… – Погладила Ева меня по голове. – Хочешь ещё одну котлету доложу? – Улыбнулась.

– Давай… – Смурно ответил я. – А сладенькое что-нибудь есть? – Добавил с надеждой.

– Конечно! Я же чакопаи купила! – Ева сбегала в коридор и вытащила из своего клатча маленькую пачку с классическими чакопаями на шесть штук. Маленькой горкой высыпала на стол и сделала приглашающий жест рукой: "Мол, вот, сударь, эти дары созданы специально для вас…!"

– Спасибо… – Чтобы не выходить из образа хмурого старшего брата, ответил я с такой же низкой интонацией.

Где-то через полчаса с работы вернулась мама. Мама Татьяна. Чем-то её внешность напоминала внешность моей матери. Такой же глубокий взгляд, достоинство, плотно засевшее в каких-то неуловимых деталях лица. Но не чёрные, а светлые волосы.

Ещё с порога я понял, что что-то случилось. Вид у женщины был каким-то поникшим. Чувствовалось, что она от всего устала, но сегодня случилось что-то ещё сверх меры неприятное.

Ева тут же рассказала ей о произошедшем во дворе, и Татьяна даже немного повеселела. Её лица коснулась гордость за сына, хотя и общего настроения это кардинально не изменило.

Что же случилось? – Хотелось спросить, но я не решался. Всё ждал, пока об этом расспросит Ева, или она сознается сама.

Я вдруг подумал, каким бы горестным бременем легло на семью известие о том, что Саня – умер. От одной мысли что-то сжалось в груди, но я попытался от этого отмахнуться, ведь…

А ведь он и правда умер!

Настоящего Александра Новикова больше нет в этом теле. Он уже никогда не сможет поиграться с сестрёнкой, помочь маме. Теперь вместо него лишь я. Гость в чужом теле.

Как только почувствовал, что вот сейчас Татьяна обо всём расскажет, как в дверь буйно постучали.

Глава 4

Ох, да что ж такое. Круговорот событий в новом теле засосал меня по самые щиколотки, и не хочет отпускать. Отдохнул, называется. А причины-то для отдыха довольно веские – пережитая смерть, переселение в другое, хилое тельце, которое накануне неплохо так отделали.

И, что самое странное и пугающее – голод. Я уже объяснял его необъяснимую природу, как бы это абсурдно не звучало. Но одними лишь объяснениями сыт не будешь. Поэтому метафизическое недоедание никуда не пропало. Кажется, оно лишь усилилось.

Что-то похожее я испытывал в те времена юности, когда тренировал свой Дар. Правда, тогда всё было ровно наоборот. Тогда я страдал от перенасыщения энергией, которую получал от родового артефакта. Теперь же… времена меняются.

Но, разбираться с голодом и тем, в каком положении сейчас находится мой Дар придётся позже. Ибо насущные проблемы, не терпящие отлагательств, уже стучатся в дверь. И это в буквальном смысле.

Мы с Евой сидели на диванчике в гостиной, а напротив нас стояла Татьяна. Она намеревалась поведать о чём-то важном, но не вовремя объявившийся неизвестный гость всё испортил.

Пришла мысль, что плохое настроение женщины как-то связано с этим. Но я пока и предположить не мог, как именно.

Татьяна, замерев на несколько секунд, гипнотизировала стену, а после, как оттаявшая, двинулась к двери, стук в которую уже переставал быть просто стуком, а походил на попытку с боем ворваться в нашу квартиру.

Я, дабы не вызывать сильных подозрений, но, и чтобы держать ситуацию под контролем, передвинулся на край дивана. Отсюда открывался хоть и ограниченный, но всё же вид на прихожую.

И вот, Татьяна проворачивает замок на два оборота вправо, и тянет дверь на себя.

Если честно, судя по характеру стука, я ожидал увидеть на пороге как минимум двухметрового бугая с кулаками как у Дениса Цыпленкова. Но та миниатюрная женщина, во взгляде которой отражалась то ли наша тусклая лампа, то ли искра безумия, обескуражила своим видом.

Ростиком чуть более полутора метров. "Полторашка" – как таких называют в народе. Чрезмерная ухоженность и деловитость бросались в глаза. В одной руке она держала строгий кожаный портфель, а в другой роговые очки, которыми тут же оседлала свой длинный, не вписывающийся во всю остальную архитектуру тела, нос.

"А чем она стучала в дверь…?"

Женщина не дробя шагнула через порог и ногой захлопнула за собой дверь. Прямо как у себя дома. Стало быть, она как минимум довольно близкий семье человек. Ну, или просто наглая тётка.

– Здравствуйте, Татьяна Николаевна! – С небольшим эхом произнесла она. Пальцем пододвинула очки ближе к переносице и поставила портфель возле стены.

– Здравствуйте…Марина Анатольевна – Как-то обречённо ответила Татьяна, и в этот момент я услышал испуганный всхлип с другой части дивана. Я покосился на Еву и вместо симпатичной, взрослой девушки увидел съёжившуюся от страха девочку.

– Кхм… – Озадаченно вздохнул я. Было любопытно, что это за бойкая женщина, которую так опасается Ева и от которой не в восторге Татьяна. Дабы освежить воспоминания реципиента, встал с дивана и подошёл к дверному проёму, ведущему в прихожую. Вальяжно, как всегда это умел, облокотился о дверь, стал вглядываться в незнакомку.

Я был обнаружен внимательным взглядом и поэтому вынужденно поздоровался.

– Здравствуйте, Марина Анатольевна! – Сказал я довольно энергично, так как моё сознание ещё не было очаровано её магией.

– Здравствуй… Александр. – Слегка неуверенно произнесла Марина Анатольевна. Выходит, мы виделись с ней редко, раз она с трудом смогла запомнить моё имя.

И правда. Изображения в голове удостоверили меня в этом. Марина Анатольевна – репетитор Евы. И так как занятия проходили в основном дома у преподавателя, видеться мы могли максимум один-два раза. Меня, отчего-то, обрадовал этот факт.

Татьяна, даже не оборачиваясь на меня, озабоченно обратилась к женщине:

– Марина Анатольевна, что-то случилось? Ева плохо написала последний пробник? Вы не успеваете как следует проработать с ней программу? Она не сможет поступить в лицей? – По нарастающей выстроила неутешительную цепочку Татьяна.

Квартира, кажется, начинала ходить ходуном из-за волнения Евы.

– Нет, что вы! – Успокоила Марина Анатольевна. – Всё далеко не так плохо. Но некоторые трудности, конечно, имеются. Иначе бы я не пришла.

Татьяна обернулась в сторону комнаты, миновав взглядом меня, как бы выискивая дочь.

– Нам нужно обсудить это вместе с Евой? – Спросила она.

– Да. Желательно. – Подтвердила Марина Анатольевна. – Для больше эффекта так будет лучше.

– Хорошо. – Вздохнула Татьяна. – Тогда, располагайтесь пока что на кухне. – Интеллигентно улыбнулась.

Когда Татьяна проходила мимо меня, то шепнула на ухо: – Налей, пожалуйста, этой грымзе чай.

Я прошагал на кухню, специально отключив мозг, чтобы мышечная память сделала всё за меня. Как говорится – "глаза боятся, а руки делают". Наугад открывая первые попавшиеся шкафчики и отодвигая банки, очень быстро нашёл и упаковку с чайными пакетиками, и сахар, и даже сухое молоко.

Но, к сожалению, все мои старания прошли даром.

– Я не пью чай. В нём слишком много кофеина, а мне не нужна повышенная тревожность. Ограничусь прохладной водичкой. – Нудно заявила Марина Анатольевна.

Я плеснул в первый попавшийся стакан воду из графина и покинул кухню. Как раз в этот момент мне навстречу шли Татьяна с Евой. Создавалось впечатление, что сестру ведут, приставив к спине пистолет. Я даже обернулся и глянул им вслед, чтобы удостовериться в его отсутствии.

Несмотря на то, что дверь на кухню затворили, видимо для того, чтобы создать максимально интимную и доверительную атмосферу, я всё равно всё слышал. Впрочем, если бы не прятался за косяком, этого бы можно было избежать.

Чтобы лучше врубиться в контекст разговора, и вызвал в памяти всю информацию, что касалась Евы и её учёбы. Как оказалось, дело обстояло следующим образом.

Ева, несмотря на то, что была младше реципиента почти на полтора года, училась в том же классе. Её, почему-то, раньше чем надо отдали в школу. Правда, не в ту же школу, где учится Саня. Судя по всему, простолюдинам категорически не хватает мест для учёбы, поэтому пришлось устраивать сестру, куда получится. Но, насколько я представлял, эти две школы находились не так уж и далеко друг от друга.

А сейчас подходил к концу последний учебный год. И единственным нормальным вариантом оставалось поступление в лицей. Да не в самый обычный, а в довольно-таки престижный для этих мест. И, что самое главное, с уклоном на магические тренировки. А это в будущем сулило хорошее продвижение по сословной лестнице. Ведь Ева мечтала работать на государственной службе, а там то, какой ранг ты имеешь – очень важная вещь.

Насколько я понял, Ева – довольно целеустремлённая девочка, раз имеет такие грандиозные планы, находясь при этом в районе дна социального ранжирования общества.

Но вот… эти размышления навели меня вот на что. Раз Ева такая умничка, то почему Саня не такой? Что-то я не вижу, чтобы в комнате лежали учебники, по которым бы он занимался, готовился к поступлению. Конечно, оплачивать второго репетитора было бы довольно накладно. Но… он ведь мог подрабатывать, например, и своими силами решать эту проблему. А никаких потуг с его стороны в памяти я не могу отыскать.

Наоборот, вся прошедшая жизнь моего реципиента подсказывала, что Саня был не амбициозным, он не стремился к лучшему положению. Естественно, человеком являлся очень хорошим, но… разве этого достаточно в таком сложном мире?

Стало слегка стыдно за Саню, но я продолжил подслушивать разговор. Ведь там, на кухне, сидит Марина Анатольевна, и это вряд ли просто так. Неужели, и у единственного подающего большие надежды ребёнка возникли какие-то трудности?

– В общем… – Начала очкастая. – В последнее время Ева намного хуже стала заниматься. В заданных уроках начали появляться ошибки, в устных ответах тоже возникают затруднения, коих раньше не наблюдалось. – В воздухе на несколько секунд повисла тишина, и я через стены почувствовал, как сейчас неловко Еве. Почти что на себе ощущал возмущенные взгляды двух взрослых женщин.

– Мы неоднократно пытались решить этот вопрос с ней наедине. Но… это не принесло никаких результатов. Ева всё так же продолжает сдавать позиции. Боюсь, что если и дальше так продолжится, она может не сдать проходные экзамены.

Последняя фраза болью отозвалась в моём сердце. Ведь однажды, много лет назад, я тоже слышал что-то подобное от своего школьного учителя. После того, как я остался без матери, то на учёбу положил огромный и увесистый болт. Меня совершенно ничего не интересовало.

Но в один момент внутри что-то щёлкнуло, и я переосмыслил своё поведение. Понял, что мама бы ни за что не хотела того, чтобы жизнь моя пошла под откос. До меня, идиота, всё-таки дошло, что ничего ещё не потеряно и нужно стараться, а иначе можно плохо кончить.

С того дня ни минуты не проходило в безделии и праздности (ну, почти). Только благодаря этому, ну и, конечно, врождённому таланту, я и стал тем, кем стал.

Хотя в итоге то я всё равно сдох, и приходится начинать всё с начала. Хорошо, оставим этот момент…

– Ева, в чём дело? Что с тобой происходит? – Растерянно спрашивала Татьяна. По голосу было слышно, что она удивлена услышанному. Удивлена и разочарованна.

– Всё хорошо… – Еле слышно пролепетала она. – Просто программа сложнее стала. Не всегда получается понять все темы. – Жаловалась Ева.

– Вот! Слышите? – Воскликнула Марина Анатольевна. – Слышите? Я внимаю это от неё уже в сотый раз. Программа, мол, сложнее стала. – Она нервно вздохнула. – Но кому, как не мне, преподавателю с гигантским стажем, знать, что ничего сложного мы сейчас не проходим! Это я вас уверяю. Ещё раз повторю, – покашляла она, – через меня прошли сотни ребят и почти ни у кого из них, кроме клинических идиотов, не возникало трудностей на этом этапе.

Я слышал, как Татьяна попыталась как-то ответить на это плохо завуалированное оскорбление в адрес её дочери, но Марина Анатольевна перебила:

– Всё дело в каких-то сторонних причинах, Татьяна Николаевна! Это бесспорный факт. И примите его как данность, уж будьте добры.

Я понимал, что терпеть всё это хамское отношение со стороны носатой швабры приходилось только по одному поводу. Отсутствию финансов на более хорошего репетитора. Семья, у которой едва хватает денег на человеческое проживание, просто физически не может позволить себе другого. Поэтому приходится выбирать – либо терпеть ужасное отношение, но, смиряясь, получать шанс на лучшую жизнь в будущем, либо послать Марину Анатольевну и тогда точно остаться на зловонном и нищенском дне.

Семья выбрала первый вариант.

– Хорошо, Марина Анатольевна… – Обречённо вздыхала Татьяна. – Мы решим этот вопрос.

– Ещё бы вы не занялись его решением! – Чуть не вскрикнула репетиторша. – Ладно. – Она успокоилась, будто шарик, из которого вышел почти весь воздух. – Я донесла до вас эту информацию, и это самое главное для меня, как для педагога. А заниматься её решением – это уже ваши заботы. Моё дело – учить. Точка. – Марина Анатольевна припечатала кружку с водой, которую я для неё приготовил, к столу, и скрипнула стулом. Двинулась прочь.

Как шпион, я на носочках прокрался в комнату и спрятался в ней. Обнаружения не произошло – и это радовало. Но как только присел на диван, услышал доносящийся с кухни голос Татьяны. Она просила закрыть за Мариной Анатольевной.

Я мерзко, максимально фальшиво улыбнулся ей напоследок и хлопнул дверью так, что она, наверное, скатилась с лестницы. Представил, как длиннющий носяра втыкается в пол, и под тяжестью тела выходит с другой стороны головы. Теперь улыбнулся искренне.

Татьяна с Евой не выходили с кухни. Видимо, продолжали начатый ещё с Мариной Анатольевной разговор.

Конечно, подслушивать чужие разговоры – это не по-джентельменски и всё такое. Но… в моём положении важна любая информация, так что ничего страшного. Как-то переживу эти муки совести.

Градус накала с уходом постороннего человека спал. Теперь всё происходило на спокойных тонах и без лишней официальности. Татьяна искренне пыталась понять, в чём причина плохой успеваемости у Евы. Ведь всегда всё было хорошо, а сейчас, вдобавок ко всему остальному, добавилось ещё и это.

– Мам, ну правда… – Блеяла сестра. – Со мной ничего такого не происходит. Единственное, что не так – это долбаная Марина Анатольевна.

– Я тебя понимаю, доча. – Сочувственно сообщила Татьяна. – Но мы ничего не можем с этим поделать. Я и её услуги-то еле-еле тяну. Никого другого просто не получится позволить.

А в ответ тишина…

– Скажи честно, – продолжила Татьяна, – это всё из-за какого-нибудь мальчика?

– Нет! – Несдержанно вымолвила Ева. – Какие мальчики, причём тут это! – Скорее всего, сейчас её лицо покраснело.

Какие мальчики? Хех, почему-то вспомнились те десятки девушек, что у меня были. Все эти бесконечные смазливые лица, тугие груди и крепенькие попы. Я менял их почти каждую неделю и в этом не было никаких проблем. Женские своры буквально прыгали на меня на ходу. Улыбались и делали намёки. Некоторые говорили прямо, и я ценил такую откровенность.

Собственно, с годами их количество упало. Потому что меня уже нечем было удивить. Рано или поздно всё надоедает и каждодневные девушки тоже. Но…

Теперь, когда я оказался в теле семнадцатилетнего мальчишки, прежние чувства и желания возгорелись с новой силой. Я ощущал непреодолимую тягу к женскому телу. Оно и понятно, ведь гормоны в таком возрасте играют что надо. Где бы отыскать симпатичную особу, чтобы слегка успокоиться?

И вместо того, чтобы внимательнее слушать то, что происходит на кухне, я потянулся за телефоном в карман. Жмякнул на синюю иконку приложения ВКонтакте и появился в онлайне.

Внимание тут же привлекла красная единичка в синем колокольчике. Это означало, что пришло новое уведомление. Когда увидел, что это за уведомление, настроение тут же взвинтилось вверх. Хоть это и было эгоистично по сравнению с тем, что у Евы с Татьяной сейчас проблемы, но, тем не менее, я ничего не мог с собой поделать.

Кира Лавлинская поставила лайк на мою фотку. Господи, как же это глупо и ущербно звучит. Я радуюсь тому, что какая-то малолетняя девка оценила мою фотку. Хотя, если вообще считать её моей.

Ну, что же, на добро всегда нужно отвечать добром. Я тыкнул на иконку с её аватаром и оказался на странице Киры. Открыл главную фотографию и влепил жирное сердце. Подумал, что она ничего. Довольно симпатичная. И, что самое интересное, на фотках выглядит примерно так же, как и в жизни. Возможно, в жизни даже лучше.

А хотя нет, вот эта фотка, где она повёрнута слегка боком, где виднеется её попа… очень даже ничего! Есть в ней что-то… первобытно-завораживающее…

Вдруг под именем Киры появилась надпись – "online" и маленький рисунок телефона. Через секунду после этого резко пошла вибрация и прозвенел громкий сигнал.