Текст книги "Последний Шанс (СИ)"

Автор книги: Антон Смолин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

* * *

Уныния добавил внезапно заморосивший дождь. Пришлось надеть капюшон, и Игорю это было только в плюс. Обзор ограничен, а соответственно, не видно мусорных куч и скелетов деревьев, вгоняющих в тоску. Ноги Окуня и его следы видно – и ладно. После того, как Игорь спокойно пошёл на «Изнанку», сталкер снова встал впереди.

Чтобы не сойти с ума один на один с неприятными размышлениями, подпитываемыми окружающей атмосферой запустения и мрачности, Игорь решил завести диалог с Окунем:

– Слушай, а расскажи о какой-нибудь группировке.

Казалось, сталкер не обращает внимания на просьбу или вообще её не услышал. Когда Синёв уже отчаялся получить ответ, ведущий внезапно заговорил:

– Хорошо. Давай о «Долге» расскажу. Тем более нам сейчас к ним в бар идти, отсидимся там и обсохнем. В общем, слушай…

За следующие минут пятнадцать-двадцать сталкер поведал Игорю о целях, правилах и составе группировки под названием «Долг». Иногда он делал долгие паузы в связи с обнаруживаемой аномалией, давая новичку время обработать услышанное и задать вопрос, если такой возникнет, а сам искал безопасный путь. Как Игорь понял, «Долг» – это полувоенная группировка, название которой говорит само за себя. Её основали армейские люди, а значит, слово «долг» для них не пустой звук. Первоначальной целью клана было защищать внешний мир от Зоны, отстреливая мутантов, уничтожая артефакты, дабы аномальные образования не попали в руки учёных и те не намудрили с ними. Но со временем всё исказилось. «Долгу» пришлось торговать артефактами, потому что не хватало денег на вооружение, питание и экипировку людей. Первые истинные «долговцы» гибли, и некому было поддерживать старый порядок, за исключением генерала Воронина, который на данный момент является единственным командиром всей группировки. Стали убивать не просто мутантов вроде контролёров, а и тех, кто имеет хоть малейшие признаки мутации, попав под аномальное влияние Зоны. То есть людей. Также некоторые вступают в клан просто из-за того, что будут надёжно защищёны товарищами, сыты и обуты. Поэтому отношение большинство вольных ходоков к «Долгу» поменялось с положительного на отрицательное или нейтральное, что существенно отразилось на выручке клана. Ведь не каждый пойдёт на территорию, где в нём запросто могут найти что-то подозрительное и изгнать с базы, «дабы избежать распространения мутационных генов». К тому же у клана есть заклятый враг: группировка «Свобода». У неё нет цели как таковой, в неё входят те, кто не желает или боится ходить по Зоне в одиночку. За такую неопределённость, некоторые разногласия в целях и ещё за один давний конфликт касаемо того, что «Свобода» поначалу принимала в свои ряды бандитов, «Долг» люто её ненавидит и всячески старается при случае кольнуть. Ещё Окунь посоветовал Игорю держать язык за зубами, так как его неосведомлённость о местных порядках может стать причиной того, что он скажет какую-нибудь глупость, которая покажется «долговцам» оскорбительной. А непонимания с подобной группировкой могут перерасти в серьёзный конфликт, в котором у одиночки шансов победить нет.

Игорь внимательно и с интересом выслушал своего спутника. Затем спросил, как Окунь относится к «Долгу», и какому клану вообще отдаёт предпочтение, но тот сначала долго молчал, а потом просто сказал, что не любит «Долг». Во-первых, из-за постепенной и бесповоротной потери группировкой своих первоначальных и действительно адекватных целей. А во-вторых, из-за некой «Арены» на главной базе клана, где происходят кровопролитные бои между людьми – как против друг друга, так и с мутантами. Причём поставить туда могут даже за малейшее нарушение правил группировки.

Следующие четверть часа они молча шли, шлёпая ботинками по лужам и грязи, пока до слуха обоих путников вдруг не долетел ужасающий звук. Он весьма отдалённо был похож на рычание разъярённой собаки, но только усиленное во много раз. Окунь вмиг остановился и быстро пробежался взглядом вокруг, приподняв ствол оружия.

– Что это было? – обеспокоено спросил Игорь, оглядываясь и крутя головой в поисках источника звука, хотя встречаться с ним ему хотелось меньше всего.

– Тихо… – шепнул Окунь. – Где-то недалеко кровосос. Вон его следы.

Синёв проследил взглядом за рукой сталкера, которая указывала на пересекающую асфальтовую дорогу цепочку размытых грязных следов, похожих на человеческие, но раза в два больше, и уходящую за мусорную гору, до которой путники не дошли нескольких десятков метров. Новичок подтянул к себе автомат и, ощутив холодный металл, вместо привычного за последнее время страха, который, похоже, остался где-то там, на дереве, или его одолжил падла, почувствовал уверенность в своих силах. Захотелось даже встретиться с этим, судя по размерам следов, не малогабаритным мутантом и сразиться. Но Окунь не разделял мимолётных настроев Игоря: он лихорадочно подыскивал какое-нибудь укрытие от глаз кровососа. Поскольку больше ничего более подходящего поблизости не было, направился к стоящему возле мусорной кучи «Запорожцу». Радиационный фон возле машины был умеренным, поэтому путники смело спрятались за гордостью отечественного автопрома и притаились. Некоторое время ничего не происходило, и было только слышно, как упругие струи дождя барабанят по изъеденной коррозией крыше. Затем раздался очередной рёв кровососа и отдалённые звуки шлепков по воде. Окунь чуть привстал, выглядывая из-за автомобиля. Но тут же спрятался обратно, с силой прижимаясь к корпусу «Запорожца», словно стараясь стать невидимым. Глянул на сидящего рядом Игоря, нервно хохотнул и шёпотом произнёс:

– Хочешь на местного комара поглядеть? Я тебе даже бинокль дам.

– Ну, давай…

Окунь посмотрел на Синёва с выражением, мол, «ты, случаем, не идиот?».

– Да пошутил я, балда, спалишься ведь, – произнёс он медленно. – Лучше тихо посиди, целее будешь.

Минут пять они сидели без единого движения. Когда конечности уже начали затекать, Окунь очень осторожно приподнялся и выглянул из-за машины. Нервно выдохнул, встал и вернулся на дорогу.

– Что это было? – спросил у сталкера Игорь позже.

– Мутант.

– Это-то понятно, но… он настолько опасный?

– Кровосос – здоровая кочерга с десятком шевелящихся щупалец вместо нижней челюсти. На конце каждого щупальца есть присоска, которой мутант может цепляться к артерии своей жертвы и высасывать из неё всю кровь. Как ты думаешь, насколько этот мутант опасный? Также кровосос имеет возможность к мимикрии, поэтому в сухую погоду такими «хамелеонами» здесь было убито довольно много ходоков. В дождь же контуры тела кровососа видны очень хорошо, и так называемый режим «стелс» он не включает, потому что необходимости в этом нет, и энергию, соответственно, попусту тратить незачем. Распознать его легко. Голое существо со светло-коричневой кожей и длинными руками, часто свисающими вдоль тела ниже колен. Не знаю, почему, но я этих тварей больше всех мутантов вместе взятых боюсь. А теперь пошли, успеешь ещё на кровопийц наглядеться.

Окунь кинул вперёд себя болт, проверяя дорогу, и продолжил путь. Новичок зашагал следом.

Глава 6

Шли очень долго, меся ботинками невозможно густую грязь, обходя радиоактивные пятна и оскальзываясь в лужах. Поначалу Игорь стойко выдерживал физические трудности, но часа через два, если верить ПДА, беспрерывного, медленного и, как ему показалось, вечного путешествия, он был весь облеплен грязью, в ботинках хлюпала дождевая вода, а ноги заплетались от долгой ходьбы. В связи с этим Синёв попросил Окуня сделать хоть коротенький привал, тем более они как раз проходили мимо автобусной остановки, под которой можно было укрыться от дождя. Однако сталкер отказал, сославшись на близость базы «Долга». И вправду, за очередным поворотом Игорь с радостью разглядел небольшой блокпост. На обочине стоял строительный фургончик, огороженный штабелями бетонных плит. У входа в него на деревянных ящиках сидели два бойца, о чём-то беседуя и раскуривая самокрутки. Прямо на дороге стояли ещё два человека с оружием в руках, своим воинственным видом выражая полную готовность к отражению атаки противника. И последний, пятый охраняющий возвышался невдалеке на невысоком холме и разглядывал в бинокль местность. Все пятеро, как один, были облачены в чёрно-красные защитные костюмы с эмблемой клана на рукавах в виде перекрещенных стволов оружия. Единая форма доказывала военную дисциплину в группировке.

Когда один из людей на дороге увидел Окуня с Игорем, медленно приближающихся к блокпосту, поднял на них ствол автомата и что-то сказал своему товарищу. Тот кивнул, взял путников на прицел и неспешно пошёл им навстречу. Они остановились метрах в трёх друг от друга.

– Кто такие? – спросил «долговец», не выпуская из рук автомат.

– Вольные, – ответил Окунь.

– Позывные? Были здесь раньше?

– Я Окунь, а мой напарник только пару дней как Периметр пересёк, так что в базе его нет. Но лично я бывал тут раз сто, не меньше.

Охраняющий кивнул, снял с запястья ПДА, набрал что-то короткое на сенсорной клавиатуре и произнёс, подняв взгляд на путников:

– Да, Окунь, есть такой. Но проверить всё-таки надо. Сталкерский стаж какой?

– Пять лет и девять месяцев.

«Долговец» глянул на экран КПК, сверяя информацию на нём с ответом ведущего.

– Настоящее имя и фамилия?

– Андрей Мироненко.

Охраняющий опять бросил мимолётный взгляд на экран своего устройства, кивнул и спросил, не поднимая головы:

– Прозвище твоего напарника? В базу его занесём.

– Да пока нет… – начал говорить Окунь, но Игорь перебил его:

– Напиши пока Корей.

Охраняющий поднял на него удивлённый взгляд, потом быстро проделал привычные манипуляции на ПДА и ушёл с дороги, сказав:

– Можете проходить.

Миновав блокпост, путники преодолели подъём и зашагали к базе.

– Что за база у них в Сети? – спросил Игорь.

– А, так, балуются. – Сталкер махнул рукой. – Видишь ли, когда человек впервые приходит на «Росток», его заносят в базу и, если он за несколько посещений не нарушил правил, ставят напротив имени галочку – мол, проверенный. Доверия к нему больше, чем к тому, кто пришёл в первый раз, да и со временем могут даже цены на боеприпасы снижать.

База расположилась на территории бывшего завода, и занимала его огромные корпуса. Тут сновало множество людей – как «долговцев», так и, судя по экипировке, обычных вольных бродяг. С некоторыми из них ведущий Синёва был знаком и приветствовал короткими кивками.

Окунь шёл через множество помещений, выходя на улицу, снова заходя в корпуса и повторяя единый, давно знакомый ему маршрут. Таким образом, вскоре они уже спускались в подвал, освещённый тусклыми лампочками. На стенах была развешана разнообразная сталкерская атрибутика вроде постера из фильма «Сталкер», в котором главную роль исполнял Александр Кайдановский, и обложки книги «Пикник на обочине».

Спустя несколько лестничных пролётов путники достигли, наконец, подвала, и их глазам предстало небольшое по площади помещение с низким потолком, заставленное столами на высоких ножках и грубо сколоченными табуретками. Справа от входа располагалась стойка бармена, опоясывающая собой вширь почти весь бар, а за ней стеллажи, на которых были расставлены бутылки со спиртным и пластиковые тарелки с лёгкими закусками. Сам хозяин заведения отсутствовал на своём рабочем месте, и то, что он находится поблизости, можно было понять по приоткрытой двери подсобки, откуда лился бледный свет, и доносилось ворчливое бормотание.

В баре было немноголюдно. Четыре «долговца» с «помятыми» лицами, на столике которых вперемешку лежали пустые бутылки из-под водки, полупустые пивные банки и хлебные крошки. Явно у всех четверых выдалась «трудная» ночь, скорее всего, именно здесь. Недалеко от «долговцев» находился мужчина неопределённого возраста в заштопанной кожаной куртке. Слева от входа, напротив снимка Припяти со спутника, сидел с угрюмым видом парень, словно под гипнозом безотрывно глядя на рюмку водки.

Сталкер поторопил чуть заглядевшегося Игоря, и они вместе подошли к стойке.

– Эй, есть кто дома! – крикнул Окунь, забарабанив пальцами по деревянной поверхности и смотря в сторону подсобки. Через пару секунд в дверном проёме показался бармен – мужчина в годах, весьма солидной наружности. Он выключил свет в подсобном помещении и, держа в руке бутылку с прозрачной жидкостью, степенно приблизился к стойке, поставил ёмкость на стеллаж и устремил вопросительный взгляд на Окуня.

– Чего хотел?

– Пожрать. Чем угостишь?

– Ну, чем… Вроде бы сегодня суп томатный подают. С утра сварили. Будешь?

– А то. Давай две порции. И ещё парочку банок пива. В стельку не будем, мы тут так, проходом.

– А, понятно. Ну, подожди тогда. – Бармен вернулся в подсобку и закрыл за собой дверь.

Окунь тем временем подошёл к столику в центре бара, кинул на пол рюкзак и сказал Игорю, кивая на одну из табуреток:

– Располагайся, я сейчас, – и снова вернулся к стойке.

Синёв скинул рюкзак и бухнулся на деревянный табурет, с облегчением выдохнув. Как же было приятно посидеть после изнурительной ходьбы по Зоне…

Вскоре бармен вернулся и принёс с собой две треснувшие фарфоровые чашки, из которых поднимался пар. Поставил их на стойку, взял со стеллажа позади себя две ложки и хлеб и всё это придвинул к Окуню, сказав:

– Пока это ешьте, пиво позже принесу.

– Ладно, тогда и я заплачу потом.

Через пару минут оба путника сидели за столиком и с аппетитом ели довольно, кстати, вкусный томатный суп. Правда, супом сие блюдо можно было назвать с натяжкой: всего-то несколько кусочков картошки, морковки и немного зелени. Зато бульон получился очень питательным, и покрывал собою все недостатки блюда.

Когда чашка Игоря опустела, он положил ложку и лениво потянулся.

– А кто это готовит? – спросил он. – И вообще, как продукты сюда попадают?

Окунь проглотил последнюю ложку своего супа, отправил следом ломтик хлеба и ответил, глядя на спиртное на стеллажах за стойкой:

– Готовит повар местный – Жирдяем кличут. А как продукты сюда попадают – для всех загадка; много гадали сталкеры на этот счёт, даже у бармена спрашивали как-то, да он всё отшучивается – мол, инопланетяне спускаются с летающей тарелки здесь неподалёку и ему приносят. В общем, множество гипотез ходоки перебрали, и методом исключения выбрали одну и утвердились в ней. Вот кто, кроме военных, досюда из-за Периметра добраться может? Кто даже за миллион долларов повезёт продукты в Зону, рискуя жизнью? Я это, конечно, сильно утрирую, да, ну пусть будет десять тысяч рублей. Допустим, что повезёт кто-то за такие деньги, но вряд ли доедет – есть такие аномалии, которым и танковая броня не страшна, а откуда у какого-нибудь торговца мелкого танк? Максимум «ЗИЛ». Вот и получается, что только военные могут этим заниматься. Они ж тут часто на вертолётах летают. Значит, бармен им заказы делает, они в вертушки всё это укладывают, ночью сюда прилетают, высаживаются поблизости, а кто-нибудь из людей торговца-предпринимателя едет на лёгком БТРе по проверенному заранее маршруту к месту высадки и забирает продукты, а заодно передаёт военным за услугу часть выручки. Если считать за действительную эту версию, то она вполне может быть правдивой, хотя и вопросов в ней много. Про марсиан бармен, естественно, чушь говорил, но упоминал же он слово «высаживаются». Ну, вот как-то так. А вообще по большому счёту всем по фигу, откуда продукты, главное – что они есть.

– Понятно…Слушай, а скажи ещё, кто тот парень в лагере сталкеров, который тебе долг вернул? В кроссовках-то ещё был.

– А, – махнул рукой Окунь, – так, недоросль одна. Он у всех занимаем, а возвращать никогда не торопится. Приходится с силой выбивать долг, и потом ни в коем случае не одалживать снова. Но его тоже пожалеть можно. Несчастливый он, не везёт ему в Зоне. Артефакты ну никак в руки не идут. Что уж тут поделаешь…

* * *

Разговор на некоторое время сошёл на нет, ибо желания беседовать ни у кого из путников не было, особенно у Игоря. Как всё-таки хорошо, когда рядом есть человек, с которым можно просто помолчать…

Затем Окунь сделал какой-то жест бармену – на стойке тут же оказались две полулитровые банки пива. Сходив за ними, сталкер вернулся к столу, поставил одну банку перед Игорем, вторую вскрыл и стал пить небольшими глотками. Удовлетворив первый позыв, он поставил «жестянку» на стол и обхватил её пальцами.

Игорь сорвал пломбу с крышки, скользнул взглядом по Окуню и уловил в его глазах знакомое выражение. Где-то он уже видел этот взгляд, где-то видел… А, точно! На блокпосту, когда сталкер говорил новичку про того гнусавого бандита. Точнее, не говорил, а кричал.

– Окунь, – обратился Игорь, – а откуда ты знаешь мародёра, который на границе Кордона?

Андрей сначала никак не реагировал на вопрос, а потом рассеянно посмотрел на Синёва и сухо спросил:

– А тебе какое дело?

– Мне просто интересно…

– Что тебе интересно? – сощурился сталкер, ожидая ответа.

– Хотя бы то, почему ты их всех убил.

Окунь криво ухмыльнулся и забарабанил пальцами по столу.

– Они мародёры, – сказал он, – и к тому же хотели меня убить.

– Это естественно, но что ты говорил мне после?..

Окунь задумчиво нахмурился. Стоит говорить ему правду или нет? Учитывая то, что он впервые в жизни убил человека, и сейчас находится в шоке, да ещё видел, как хладнокровно сталкер расправился с мародёрами, может такого себе в голове нагородить, что в итоге после ещё парочки подобных случаев посчитает своего попутчика маньяком и застрелит. Был прецедент. В лучшем случае, он перестанет доверять Окуню, а недопонимание между людьми, выполняющими одну работу, тоже может привести к нежелательным последствиям… Не к таким серьёзным, но всё же, всё же, всё же… Наверное, стоит рассказать. Тем более после встречи с тем гнусавым у сталкера перед глазами вновь встаёт та картина с мешком… Не дело это – в себе такое держать, а то возьмёт да выплеснется наружу в самый неподходящий момент. Работёнка-то нервная…

Хмыкнув, Андрей посмотрел на Игоря и стал тихо говорить:

– Пять лет назад я работал в Минске в милиции оперуполномоченным. Город большой, преступления случались часто, но в основном типовые: кражи сумочек, нападения в парках по вечерам. Конечно, случались и изнасилования, и бытовые убийства, и перестрелки бандитов. Грех говорить, но даже и это всё со временем… въелось как-то, стало обыденным. Ничего экстраординарного не происходило. Преступность была ничем не примечательнее, чем в каком-нибудь Питере. И вдруг как-то поздним вечером нам в отделение поступил звонок. Звонила женщина и ужасно громко кричала, плакала, что нашла на улице возле своего дома, у гаражей, большой мусорный мешок, испачканный кровью… Мы, естественно, выехали на вызов, и через пятнадцать минут были на месте. Мешок лежал, да. И женщина там была, орала что-то неразборчиво, захлёбывалась в слезах, указывала на полиэтилен. Говорит, убийство страшное. Мы поначалу вообще подумали, что шутка какая-то, типа детвора прикольнулась: напихали пацаны в мешок мусора и облили его кетчупом. Предположения предположениями, но против реальных фактов им никуда – вскрыли пакет…Потом… Будто… Мы все минут пять отходили от шока. Одного из наших рвало жутко, остальные, в том числе я, встали, как вкопанные, с остекленевшими взглядами. Затем, отойдя немного, вызвали скорую. Она, конечно, ничем уже помочь не могла, ибо собирать людей по частям и оживлять медицина ещё не научилась… Всё, что они сделали, так это увезли мешок с… трупом…После этого мы разделились и пошли опрашивать жителей дома. Никто ничего не видел, не знает… Вроде бы. Личность девочки установили по её паспорту, который поблизости на земле валялся, нашли родителей… Оказалось, обычные люди – не зажравшиеся, скромные. Вряд ли у них в принципе могли быть какие-то тёрки с бандитами… Короче, нам так и не удалось собрать никаких свидетельств, ничего не было… Искали вслепую, шерстя вышедших недавно зэков, наведывались в места сборки шаек всяких… Опять ничего. А я после того случая недели три не спал, не ел почти. Как не повесился или с крыши не сиганул, сам не знаю… И вот когда мы уже отчаялись найти ублюдков, нам в отделение позвонил аноним. Мужчина не назвался и сказал, что знает, кто убил девочку. Дал адрес, сказал, группировка серьёзная, оружие имеется. Мы мигом собрались и помчались по адресу. Не группировка там была, а пятеро ублюдков. Сидели вусмерть укуренные, наркоманы проклятые, гореть им в аду… Двое вообще невменяемых, третий лепетал, что ничего не знает, четвёртый молчал. А пятый… пятый сказал мне кое-что. За что я раза четыре в башку ему выстрелил. Вроде бы и причин особых на то не было, но только не для того человека, который видел такое… В общем, говорит он, что ну грохнули какую-то тёлку – и грохнули, мне-то чё, я вообще не при делах, мол. Что-то в таком роде. Минуты через три после того, как я всех пятерых из одной обоймы застрелил, ОМОН и одновременно с ним джип к зданию с разных сторон подъехали. Похоже, какие-то серьёзные шишки в банде, вершки, мать их… Четверо было, у двоих стволы. Безоружных я сразу положил, третьего омоновцы убили. Последнему удалось на джипе уехать, и никто его так и не догнал. Запомнил я его, более чем… Он, когда забирался в машину, крикнул громко: «Я со всеми дочерьми, у кого из вас они есть, так же поступлю». Хорошо я его голос запомнил. На всю жизнь. Вот он и был тем гнусавым, которого я на границе Свалки замочил… В общем, считай: семь трупов мои. Хоть и все отморозки, но ведь пятеро из них сопротивления не оказывали. Ни за что я их, считай, порешил. Конечно, друзья бы сказали, что они нас убить пытались, выгородили бы меня, однако… Была в ОМОНе одна гнида, которая на меня настучала. Он то ли племянник начальника нашего, то ли брат его двоюродный. Причиной «стука» послужило то, что я у него жену увёл за три года до того случая. Хоть у нас с ней ничего не получилось, обозлился омоновец на меня жутко. Убить грозился; засажу, говорит, тебя когда-нибудь, помяни моё слово. А я его куда подальше посылал, отчего он только ещё больше свирепел. Вот и настал случай, когда возможность отомстить представилась. Хорошая такая возможность, стопроцентная. Ведь я обычным опером был, начальство ко мне особой любви не испытывало, а трём людям, которые со мной работали и друзьями моими были, не поверило бы. Племянничек-то хороший, врать не может… Посоветовал мне друг выметаться из города. Куда подальше. Сказал, чтоб плюнул я на эту жизнь, новую начал. Я всерьёз задумался. Ведь в тюрьме к ментам-то как относятся… А что засадили бы меня, сомнений не было. И вдруг проскользнуло в телевизоре упоминание о Зоне. Тут-то у меня в голове и созрел план, понял, что делать надо. И только новости закончили, друг позвонил. Он в отделе был и видел, что ехали за мной…Я сгрёб в карман все деньги, документы, на всякий случай – и на вокзал. С тех пор вот и тусуюсь тут, в Зоне…

Окунь закончил свой рассказ, и, прикусив нижнюю губу, задумчиво уставился на Игоря.

А новичок потрясённо глядел в одну точку на столе. Вот, выходит, почему сталкер тогда так рассвирепел, когда Игорь начал ему говорить, что так, как он поступил с бандитами, нельзя. Теперь Синёв вовсе не удивлялся поступкам Окуня, более того – он уже считал их вполне оправданными.

И верит Андрей в Зону, как в разумное живое существо потому, что любому человеку хотя бы во что-то надо верить. Пусть в самую мелочь, но надо. Ведь когда горит фонарь – видна дорога.

– Ну, как сказочка? – угрюмо поинтересовался Окунь. – Нравится?

Игорь перевёл на него взгляд.

– Вот поэтому я и пришёл в Зону, – продолжал сталкер, – потому что мне некуда больше было податься, везде бы нашли и посадили. Но, как бывший мент, знаю: живым я бы на свободу не вышел, убили бы в тюряге. Понимаешь? А зачем ты сюда пришёл – я не понимаю. Денег захотелось, богатства? Честно скажу, не получишь. Много я видал таких, да три четверти больше месяца не продержались. Зона ломает людей, как спички, а меня не сломала, потому что ломать уже было нечего.

Повисло тяжёлое молчание.

– Ты думаешь, я здесь от нечего делать?.. – выдохнул Игорь, до боли сжав кулаки. – Думаешь, не хотелось мне остаться там, дома?.. Да у меня выбора не было! И проблема не меньше твоей…

Окунь долго сверлил новичка взглядом.

– Что ж это за проблема такая? – недоверчиво спросил он.

– А вот такая…

* * *

Последняя машина уходит в сторону, обрадовав взор видом близкого перекрёстка после тридцатиминутного подползания к нему в пробке. Но, как назло, тут же над головой загорается красный свет, и автомобили на противоположной полосе дороги начинают мелькать перед глазами. Да, эта улица сегодня так и не хочет отпускать…

Перед светофором в первом ряду стоит бежевого цвета «Лада Калина», слева от неё – чёрный джип «BMW X5», из которого слышится блатной шансон; от громкости стёкла внедорожника подрагивают.

Водитель «Лады» нетерпеливо барабанит пальцами по рулю, слушай российскую рок-группу «Кино», а именно песню «Следи за собой». В зеркале заднего вида отражается лицо молодого парня с чуть суженным прорезом глаз и чёрными волосами. Скорее бы уже поехать, думает он. Наконец, мигает красный свет, потом загорается оранжевый и через пару секунд – вожделенный зелёный.

Парень трогается с места и, так как впереди свободно, разгоняется где-то почти до восьмидесяти километров. Рядом несётся «BMW», и из его салона продолжает доноситься блатная музыка. Через полквартала перпендикулярно главной шла маленькая дорога, и на этом перекрёстке стоял большой красный киоск. Из-за него водитель «Лады» не увидел быстро неуправляемой, несущейся откуда-то из дворов «Toyotы». Запоздало услышав вой бешеного движка, он поворачивает голову вправо и видит в нескольких десятках метрах от своей машины другую… Педаль газа в пол до упора… Не помогает… Через секунду – сокрушительный силы удар, звон стекла и металлический скрежет. Как сквозь пелену парень видит, что от удара в район правого колеса «Лада» закрутилась и, кажется, ударила едущий рядом джип. Тот исчез из поля зрения, затем послышался какой-то отдалённый звук удара.

Некоторое время парень приходит в себя, потом отталкивает подушку безопасности и открывает дверь, вылезая из машины. И вдруг видит, что к нему кто-то приближается, причём немаленькой комплекции. Подойдя близко, человек полностью вытаскивает парня из салона, приставляет спиной к боку автомобиля и орёт:

– Ты где глаза потерял, придурок?!

Водитель «Лады», будто не слыша мужчину, осматривается по сторонам и не видит виновника аварии. Смылся, сука…

Все машины проносятся мимо, едва замедляя ход. Прохожие с интересом косятся на последствия аварии, но предпочитают поскорее убраться подальше.

– Ты сечёшь, что у тебя будут большие проблемы?! – продолжает орать мужчина, а затем указывает парню на тесно познакомившийся с придорожным столбом дорогой джип.

– Я-то тут при чём?.. – вяло пытается отмахнуться водитель «Лады», ещё не отойдя от потрясения.

Мужчина бешено вращает глазами и снова кричит:

– Не при чём?! Да я тебе…

– Остынь, Док! – Это один из пассажиров – мужик примерно такой же комплекции, как и его товарищ, в синем спортивном костюме, вылезает из «бэхи». – Тащи его лучше сюда, разбираться у себя будем!

Мужчина, держащий водителя «Лады», скалится, потом вдруг грубо берёт его за плечо и толкает вперёд. А затем парень чувствует удар по затылку и теряет сознание, падая прямо на дорогу.

* * *

Солнечный свет слепит глаза даже через закрытые веки. Прищурившись, Игорь открыл глаз, но тут же закрыл его, потому что свет, льющийся из окна справа, слишком ярок. Привыкнув к свету, парень открыл оба глаза, прищуриваясь, и попытался двинуться. Не вышло. Руки и ноги были чем-то крепко закреплены, и он мог двигать только головой. Оглядевшись, Игорь понял, что лежит на кресле, похожем на стоматологическое, да и вообще помещение напоминало кабинет стоматолога: лампа над головой, кресло, характерный запах. Ноги и руки крепко привязаны к креслу.

«Вот чёрт, а, – с отчаянием подумал парень, дёрнув ногами, но так и оставшись привязанным. – Попал, что называется, причём весьма крепко попал… Угораздило же так вляпаться. Сам виноват, надо было водить внимательнее, теперь вон нарвался на бандосов. Попадос…»

– Ну что, родной, как себя чувствуешь? – раздался голос слева.

От неожиданности парень вздрогнул, сердце зашлось в бешеном ритме. Повернув голову, он увидел сидящего на табуретке мужчину, который непонятно как, но совершенно беззвучно оказался здесь за полминуты. Одет он был в старенький, заношенный до невозможности, но хорошо сидящий красный спортивный костюм, на ногах – чёрные фирменные кроссовки, на голове – бандана наподобие тех, какие носят байкеры. В общем, конкретный браток. При всём этом мужчина нехорошо улыбался. От этой улыбки у Игоря по спине пробежал холодок.

– Очухался? – повторил мужчина ровным, спокойным голосом.

– Я… э-э-э… кто вы? – растерянно спросил Игорь.

– Ну, скажем так, я пробка в горле местной ментуре, – усмехнулся «байкер» и потёр шею. – И звать меня… ну, пусть будет Крот. Но тебя это волновать не должно. Догадываешься, в каком ты положении?

Игорь молча смотрел на него, чувствуя, как внутри всё вскипает от злости. Притащили куда-то, делают какие-то прозрачные намёки, и вообще… страшно. Оттого и ярость. Хочется расшвырять тут всё и уйти, не одолеваемый тревогами… Суки.

– Ты говорящий, не? – ухмыльнулся бандит и чуть погодя продолжил: – Ну, ладно, не хочешь говорить – дело твоё. Я сам всё скажу. Значит, обойдёмся без предисловий. Из-за тебя мои ребята попали в аварию, результатом которой стал разбитый дорогой джип, серьёзная черепно-мозговая травма одного моего кореша, сломанная нога второго. Я не говорю про моральный ущерб и за тот убыток, который я понёс потому, что автомобиль не приехал во время куда нужно. Сечёшь?

– А я-то тут при чём? – выдохнул Игорь. – Я же просто спокойно ехал, а толкнула меня другая машина! Которая выехала из двора справа! Я не виноват! В вас врезался по инерции… – парень умолк, потому что мужчина успокаивающе выставил вперёд руку.

– Тише, – пропел он. – Не волнуйся, тебе нельзя, ты нам ещё нужен… Видишь ли, в чём дело. Того, кто выехал из двора и толкнул тебя, мы не знаем. Ни номера, ни модели машины. Ничего. Ты же – вот. К тому же ты косвенно виноват, ибо за рулём надо быть предельно внимательным, а не зевать.

– Да это же чушь собачья!! – прокричал Игорь, ничего не видя из-за белой пелены перед глазами. – Не клепайте мне ложные обвинения, я…

– А ну заткнись, – спокойно прервал парня Крот. Тот мгновенно умолк, покрывшись испариной. Говорят же, что чем тише у человека голос – тем он опаснее. Поведение мужчины внушало опасения. Мягко говоря.