Текст книги "Враг нации (СИ)"

Автор книги: Антон Перунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Враг нации

Пролог

Высокий, худощавый человек, облаченный в скромный черный костюм, в полном одиночестве шагал по пустому, гулкому коридору. Светлый, узорчатый паркет чуть поскрипывал под ногами, гобелены на стенах рассказывали древнюю историю его рода, в коей немаловажное значение играли битвы рыцарей, чьи доспехи теперь тускло поблескивали металлом в нишах коридора, отражая тень проходящего мимо них властителя. Растворились высокие, покрытые резьбой и позолотой двери, и он вошел в круглую, светлую залу. Все собравшиеся в ней встали и торжественно приветствовали своего монарха.

Император Аустрайха Карл-Фердинанд, принявший после восшествия на престол тронное имя Карл VIII, занял место во главе стола совещаний военного кабинета и негромко сказал.

– Можете приступать, господа.

– Ваше императорское величество, – не поднимаясь со стула, как и было с некоторых пор заведено венценосным правителем, заговорил каркающим от волнения голосом командующий Люфтваффе генерал Ханс фон Сек. – Только что поступил срочный доклад от нашей ударной авиагруппы в Пампе.

– Слушаю вас, герр генерал, – благожелательно отозвался не ожидавший худых вестей кайзер

– Осколок взят под контроль. Удалось захватить четыре тонны аструма, большая часть которого сегодня доставлена в Главное хранилище Имперского банка. И это только груз, обнаруженный на складах Ганзы. Наши люди уже приступили к организации добычи минерала.

– Это очень хорошие новости, фон Сек.

– К сожалению, это не все, мой кайзер. В результате вероятной диверсии или аварии загорелся и оказался почти полностью разрушен авианосец «Имперский Штандарт».

Никак не предполагавший подобного афронта Император мрачнел с каждым новым предложением, брови его сошлись над переносицей, глаза разгорелись от сдерживаемого гнева, но он продолжал молча слушать главкома Люфтваффе.

– В огне пожара погиб и командующий группой генерал дер флигер Конрад фон Зайдель. Назначенный вами первый генерал-губернатор Пампы барон Александер фон Дассель временно принял командование на себя. Он сообщил, что два отделения панцерегерей, отправленных к сбитому в результате нашей ракетной атаки химмелну рахдонитов, погибли, попав в засаду.

– Какого черта они там делали? – не выдержал кайзер и стукнул кулаком по столу.

– Задача была уничтожить реакторный отсек. Создать зону радиоактивного заражения и исключить судебные разбирательства, – прогавкал в ответ старый служака, после чего осторожно добавил. – Это был ваш приказ, мой кайзер!

– Да, припоминаю, – процедил раздраженный бестактным напоминанием Карл-Фердинанд.

Операция, начинавшаяся столь блестяще и обещавшая быстрый и безоговорочный успех, неожиданно, волей случайных обстоятельств, начинала оборачиваться настоящей катастрофой. Требовалось срочно вносить корректировки. Но болезненней всего был ощутимый укол его самолюбию. Уязвленная гордость жгла молодого монарха раскаленной иглой.

В воздухе повисла напряженная тишина. Все замерли, задержав дыхание. Император оглядел сидящих за столом генералов, обдумывая сложившуюся ситуацию и просчитывая ее последствия.

– Как это стало возможным?

– Плазменные гранаты, ваше величество… Это новое, дьявольское изобретение рахов! Они без труда, мгновенно прожигают любую броню.

– Это не оправдание! – жестко оборвал генерала Карл-Фердинанд. – Немедленно изучите средства защиты и разработайте тактику противодействия!

– Яволь, мой кайзер! – даже сидя, старый военачальник умудрился вытянуться как струна.

Император встал, повинуясь его воле, поднялись и все остальные. Овладев собой, ледяным спокойным взглядом он еще раз оглядел собравшихся и торжественно произнес:

– Храбрые солдаты Райха погибли во имя величия Дойчланда. Мы не забудем их подвиг! Но необходимо провести самое доскональное расследование! Как стало возможным, чтобы два отделения элиты элит – наших панцерегерей – оказались уничтожены какими-то рахами⁈

– Разрешите, ваше величество! – попросил слова Вальтер Николаи. Сравнительно молодой, амбициозный, пользующийся полным доверием монарха, недавно назначенный глава имперской военной контрразведки «Абвер» и самый младший по чинам из присутствующих.

– Говорите, полковник.

– У нас есть зацепка. Единственный уцелевший панцерегерь, штурмкадет фон Вальдов, – бросив короткий взгляд на планшет, уточнил Николаи, – сообщил, что как минимум одному члену экипажа корабля рахдонитов удалось покинуть борт на шаттле. Есть предположение, что он и есть тот, кто причастен или прямо виновен во взрыве десантного Юнкерса в момент приземления на палубу «Штандарта», что и повлекло за собой самые катастрофические последствия. Доклад окончил.

– Благодарю вас, Вальтер. Фон Сек, продолжайте.

– Позднее, уже ночью, на занятую днем нашими войсками авиабазу ганзейской корпорации Мертон было проведено нападение. В нем принял участие все тот же шаттл. Штурм, с некоторыми потерями для нас, все же удалось отразить. Рахдонит, видимо, поняв, что успеха им не добиться, предпочел удрать и успел-таки проскочить в небесный тоннель, расположенный поблизости. Наши штурмботы преследовали его, нанесли урон и были близки к тому, чтобы уничтожить. Но он, совершив смертельно опасный маневр, исчез в узком ущелье. Вероятно, не справившись с управлением, пилот разбил свой борт.

– Есть доказательства гибели шаттла?

– Никак нет, мой кайзер. Поиски ведутся, но пока обломки не обнаружены.

– Продолжать искать! – рявкнул не сдержавшийся Карл-Фердинанд и принялся вышагивать из стороны в сторону, заложив руки за спину, чтобы хоть как-то совладать с охватившим его гневом. Все присутствующие снова вытянулись по стойке смирно. – Это не человек, это демон! Он должен быть найден и казнен, и чем быстрее, тем лучше! Объявляю его врагом нации! И пусть месть падет неотвратимо и на самого кровавого убийцу-террориста, и на всю его родню! Если он уже мертв – мне нужна его голова. За него – живого или мертвого, назначаю награду в пятьсот, нет, хватит и ста тысяч, гульденов и производство в имперские рыцари героя, который выполнит эту почетную миссию. Если же это будет иноземец, то я лично гарантирую ему подданство Великой Империи и защиту от преследования подлых ганзейцев.

– Яволь! – хором отозвались все пятеро высших военачальников Аустрайха, после чего так же дружно провозгласили – Хох, кайзер!

Глава 1

Что испытывает человек, вырвавшийся из смертельно опасной ловушки? Облегчение, тревогу, радость? Март ощущал одну запредельную усталость. За прошедшие сутки с ним произошло столько всего, что уже никакие стимуляторы не могли заглушить накопившееся в теле переутомление. Мозг отказывался принимать новую информацию и просто требовал срочного отдыха. Голова даже не болела, она безнадежно и тупо гудела.

Сполохи и удары грома в небесном тоннеле каждый раз отдавались в черепной коробке вспышками острой, почти невыносимой боли. Так что оценить в этот раз красоты Лимба он не смог. К счастью, полет оказался очень коротким. Двадцать шесть секунд по бортовому хронометру.

Едва шаттл вернулся в обычное пространство, над ними развернулась бескрайняя чернота космоса. Экран показал широкую зеленоватую панораму окрестных гор, а прямо перед носом конвертоплана – скальный обрыв. Март сработал на рефлексах, заложив крутой разворот и гася набранную скорость. Заодно выводя роторы в почти вертикальное положение. Его действия опередили сознание. Руки и ноги сами сделали все необходимое, переиграв в темпе даже автоматику.

– Чуть не навернулись. Пара секунд и все, привет семье. Не самая удобная точка выхода… Искин, что это за мир? Почему до сих пор нет карты? – дальше прямой видимости радара и тепловизионных камер окрестности оставались закрашены равномерным зеленовато-серым полем.

– Сигналов радиомаяков не зафиксировано. Положение звезд не соответствует ни одному из известных осколков.

– Дела… ну, раз ничего не понятно, то дергаться смысла ноль. Куда лететь? Вариант – разве что вернуться назад? Искин, ты запомнил координаты створов?

– Разумеется, – в обычно лишенном эмоций голосе послышалось нечто вроде обиды. – Приступить к расчетам?

– Пока не надо! – отозвался Март. – Сделаем это чуть позже, когда черным надоест нас искать.

– Принято.

– Елы-палы! – помолчав секунду, с усмешкой на зеленоватом, в отражении подсветки экранов лице, выдал пилот, – Не фига себе я затупил…

– Что с тобой? – встревоженно спросила девушка.

– Ничего особенного. Просто мы с тобой обнаружили новую планету, с чем я тебя и поздравляю!

– Вот спасибо…

– Мне показалось, или в твоем голосе нет ни грамма благодарности?

– Нисколечко!

– Ну вот, а я собирался подарить тебе торжественное право, как первооткрывательнице, дать этому миру название. Что-нибудь многозначительное, но при этом звучное. Только, если можно, без Даздраперм, Ревмиров и всяких разных Аванчелов [1].

– Не знаю, о чем ты, но обещаю подумать, – серьезно ответила мало что понявшая в его шутках Баканова.

– Это правильно и полезно. Одобряю такой подход, – сам уже толком не понимая, что несет, балагурил он, – Сейчас отыщем подходящую площадку и сядем. На вершину заходить нельзя, слишком заметны будем. Нам бы долинку небольшую или уступ широкий найти. А как рассветет, нормально оглядимся по сторонам. Потом придумаем, как дальше жить.

Вахрамеев, собрав волю в кулак (сил все равно уже не осталось), принялся высматривать на широком, на всю приборную панель, дисплее что-нибудь соответствующее замыслу. Но первым сработал кот. Он явственно мявкнул и, дождавшись, когда человек посмотрел на него, ткнул лапой в правый угол экрана.

– Похоже, ты прав, Курсант. От лица командования объявляю тебе благодарность!

Март довернул машину и повел ее к цели, плавно снижаясь. Вскоре перед ними раскрылась запрятанная между отрогами скал скромная, не больше пары сотен метров в поперечнике, ровная полянка, поросшая высокой травой, которая заходила волнами от быстро вращающихся огромных лопастей винтоплана.

– Садимся здесь. Искин, принимай управление.

Все же посадка по приборам – это сложнейшая часть полета. Риск допустить ошибку, работая в кромешной темноте, без четких ориентиров, а главное, без опыта, получался избыточным. Да и сил не оставалось.

Едва все три стойки опор устойчиво зафиксировались на грунте, Март отключил все системы, глуша моторы. Внезапно наступила какая-то оглушительная тишина. Он откинулся на спинку командирского кресла и прикрыл глаза, стянув наушники и вслушиваясь. Говорить не хотелось. Да и просто двигаться тоже.

– Март, тебе надо выспаться. А я, пока ты будешь отдыхать, останусь на страже, – с медицинской однозначностью и заботой негромко, но настойчиво произнесла Роза.

– Ты права. Но чуть погодя. Что я хотел сделать, ты меня с мысли сбила…

– Извини.

– Не страшно. Я уже вспомнил. Искин!

– Да, командир.

– Все системы на прием. Работать только в пассивном режиме. Себя никак не обозначать, на запросы не отвечать. О любых изменениях немедленно докладывать мне.

– Принято.

– Надо посмотреть, не появятся ли имперцы. А вдруг они смогли за нами проследить?

– Март, – осторожно спросила рахдонитка, – а что это было? Как мы сюда угодили? То есть я понимаю, что пролетели через тоннель. Но откуда ты о нем узнал?

– Вроде как случайность пополам с везением эпического уровня, милая моя, но это не точно…

– Да, а еще ты очень талантливый… – не скрывая сарказма, подхватила Роза, – не хочешь говорить, так бы сразу и сказал…

– Я пока и сам не очень разобрался. Ладно, кто там про необходимость сна трындел только что? Вы не последовательны, фройляйн, впрочем, как и полагается девице…

– Ты прав. Извини. Поговорим утром, – напоследок выпустив парфянскую стрелу, уже в спину уходящему из кабины Марту, бросила Баканова. Кот, деловито соскочив со своего места, побежал вслед за летчиком.

– Как скажешь, – валясь на диван, пробормотал в ответ Вахрамеев и, уже засыпая, прошептал, – придавлю подушку часика на три. Ничего не трогай. Искин, доступа к управлению и системам Бакановой не давать.

– Принято, – монотонно отозвался бортовой ИИ.

– Это я тебе еще припомню! – посулила из кабины обиженная девушка.

Ответить он ей уже не успел. Котенок, почти невесомо запрыгнув ему на грудь, несколько раз прокрутился на мягких лапах вокруг одной точки, с удобством устроившись, свернулся калачиком и спрятал розоватый нос под пушистым хвостом. Сознание Марта отключилось разом. Словно свет погас.

Розе было ужасно скучно и сонливо. Она уже который час упорно боролась с искушением разбудить «этого вредного Марта, который ей не доверяет», но в очередной раз, посмотрев на то, как крепко спят молодой стрелок и хранящий его покой мурлыка, с тяжелым вздохом отказывалась от своих намерений.

Делать на борту было совершенно нечего. Включать освещение, заниматься чем-нибудь не желательно, да и не факт, что Искин позволит. И проверять это не хотелось. Все системы Вахрамеев ей заблокировал, вокруг царила кромешная тьма. Вот и оставалось сидеть, с уже пятой по счету чашкой кофе, заставляя себя не закрывать отяжелевшие веки.

С первыми проблесками зари стало заметно легче. Мир еще только готовился встретить свое светило, но все вокруг разом оживилось, наполнившись особым утренним ощущением свежести, радости предстоящего дня. У девушки, сидящей в кабине шаттла, наконец-то появилась возможность с интересом рассмотреть дикий, первозданный и одновременно бесконечно умиротворяющий пейзаж.

Для Розы, жительницы бетонно-асфальтовых джунглей крупного мегаполиса, живые красоты пышной, не затронутой цивилизацией девственно чистой природы ощущались очень ярко и непосредственно. Когда первые лучи, розовея и золотясь, заполнили пространство, все вокруг заиграло такими буйными и притягательными красками, что усидеть внутри челнока оказалось просто невозможно.

Открыв боковую дверь, Роза по короткому трапу спустилась на луг, тихонько взвизгнув от мгновенно переполнившего ее восторга при виде бесконечного разнообразия цветов, раскрывших свои яркие бутоны навстречу солнцу. Вдохнув полной грудью живительный, прохладный и чистейший воздух, она ощутила настоящую феерию нежных, сладких, томительно-прекрасных и таких манящих ароматов. Прежде ей и в голову не приходило, что земля, трава и цветы могут так пахнуть! У девушки даже немного закружилась голова, и она присела, оглядываясь на всю это роскошь и изобилие, даже не заметив, как закрылась автоматическая дверь за ее спиной.

Усталость и сонливость пропали, как не бывало. Таково свойство молодости, когда после дня напряженного труда ты идешь не спать, а танцевать до утра. И без перерыва – снова к работе или учебе. Правда, такой режим долго не протянет даже самый здоровый и выносливый. Но на несколько суток – вполне запросто.

Тонкими пальцами она принялась собирать букет, в легкой прострации от обилия впечатлений. Ну, невозможно было просто созерцать и нюхать, хотелось что-то делать! Потом ей пришла мысль сплести себе красивый венок на голову и, вернувшись на борт в таком виде, разбудить Марта.

«Вот он удивится!»

Теперь, когда задача стала ясна, сбор «правильных» и самых интересных растений приобрел большую целенаправленность. Незаметно, цветок за цветком, она выбралась к небольшому горному ручью, пересекавшему поляну. Его прозрачный поток неутомимо стекал по каменистому руслу, шумя и пенясь на перекатах. А сквозь чистую, как слеза, воду, просвечиваемую до самого дна, было возможно рассмотреть, как плывут, блестя серебристыми боками, довольно крупные рыбины. Некоторое время это даже отвлекло ее от дела, но вскоре она заприметила в тихой заводи нечто новое. Речную лилию с острыми белоснежными лепестками и золотистой сердцевиной, источающей уже просто волшебный аромат. Радуясь находке, девушка осторожно вытянула длинный стебель, уже прикидывая, как она соберет вокруг крупного цветка весь остальной гербарий.

Все вокруг негромко и деловито жужжало, порхало, свистело, издавало трели и пело. Птицы летали, радуясь солнечному теплу, насекомые деловито копошились в траве. Но во весь этот многоголосый и согласный хор вдруг диссонансом вплелся новый звук. Какой-то жалостливый писк отвлек ее, заставив оглядеться по сторонам. Призыв повторился, и она смогла разглядеть в зарослях на противоположном берегу ручья какое-то неуклюжее тельце, покрытое серым пухом.

– Щеночек⁈ А где твоя мама? Подожди, я сейчас переберусь к тебе и помогу.

Зверек, вяло шевеля коротким хвостиком, уставился на нее еще мутноватыми, голубыми глазами, приподняв висящие лопухами уши. Роза, оглядевшись по сторонам, заметила подходящий перекат, с торчащим из воды широким камнем и, оставив своей недоплетенный венок на траве, поспешила к малышу. Добравшись до него, она присела рядом и погладила его по забавной, кудлатой мордашке. Щенок, почуяв близость живого существа, заскулил сильнее, стараясь ухватить пальцы девушки.

– Ты уже, слышишь, совсем большой! Почему ты здесь один? Ты голодный⁈ Давай, я возьму тебя и постараюсь угостить. Комм, – она обратилась к своему умному гаджету, – чем можно кормить собачат в три недели примерно? Зубки у него уже прорезались…

– В этом возрасте псовым уже дают лакать жидкость и твердую кашеобразную пищу.

Но планам Розы не суждено было сбыться. Они оказались прерваны самым грубым и варварским образом. Чьи-то сильные, волосатые руки обхватили ее и без труда оторвали от земли, заодно зажав широкой заскорузлой ладонью рот и сдавив горло.

Никак не ожидавшая такой подлости от окружавших ее красот Баканова совершенно растерялась, разом позабыв про пистолет в поясной кобуре. Единственное, что в этот миг она догадалась сделать, прежде чем потеряла сознание, это задушено промычать сигнал тревоги и срочного вызова Мартемьяна.

[1] Даздраперм, Ревмир, Аванчел – да здравствует Первое мая, революционный мир, авангард человечества.

Глава 2

Март спал как убитый. Ему ничего не снилось. Он так устал, что даже не шевелился. Лишь беззвучное, размеренное дыхание и редкие, ровные удары сердца могли подтвердить стороннему наблюдателю, что молодой воин жив.

Но, как бы ни был глубок и живителен его сон, даже теперь с его лица не сходило суровое, сосредоточенное выражение. Готовность номер один. Полная собранность, острое отточенное как бритва восприятие, беспощадная ярость к врагам и безусловная решимость немедленно вступить в бой. Как и подобает настоящему боевому летчику.

В этом мире у него не нашлось бы места, где царила безопасность. Где можно просто расслабиться, пойти в столовую и просто посмеяться с друзьями. И чтобы выжить, сохранить свой воздушный корабль, он держал себя внутренне отмобилизованным в полной мере.

Поэтому, когда громкий, резкий звук вырвал его из дремы, Март рывком сел и первым делом схватился за оставленный у дивана автомат, ошалело оглядываясь по сторонам. Кот, сброшенный резким движением человека вниз, перекувыркнулся и тут же встал на четыре лапы, настороженно вслушиваясь в пространство.

– Искин, доклад!

Перед Мартом на ближайшем настенном дисплее развернулась короткая сценка, снятая с помощью камер наблюдения. Курсант в два прыжка подскочил к Вахрамееву и, карабкаясь по одежде, взобрался ему на левое плечо. Но пилот даже не обратил на это внимания. Просмотр записи занял секунд пять, не больше. Пожалуй, главным чувством, которое он испытал в этот момент, была досада. Но эмоции следовало оставить на потом.

– Искин. Боевая готовность. Огонь открывать по любым целям, которые появятся в пределах полусотни метров.

Оставалось сунуть ноги в ботинки и спрыгнуть на землю, сразу включив полный разгон. Бежал он стремительно. Комм девушки продолжал слать сигналы, так что Март знал, где ее искать.

– До цели триста метров. Двести восемьдесят. Двести пятьдесят, – монотонно диктовал электронный голос. Стало очевидно, что Розу куда-то тащат. И она жива. Ее биометрия свидетельствовала об этом отчетливо. Разве что пульс и давление подскочили на нервной почве… Оставалось только не сбавлять темпа и вскоре он настигнет похитителей.

Но неизвестные, как ни странно, не спешили убегать. Наоборот, заметив новую, спешащую к ним цель, они и сами развернулись к нему навстречу. Очевидно, сделал вывод Март, аборигены ничего не знали ни о самых страшных хищниках – людях, ни о мощи огнестрельного оружия, ни о прочих благах цивилизации.

– Двести метров, сто восемьдесят, сто пятьдесят… – отсчитывал ИИ.

– Вот они, – рыкнул стрелок, беря автомат наизготовку и снимая оружие с предохранителя. Теперь он мог разглядеть их. Больше всего эти двое напоминали знакомых ему с детства хлопов. Здоровенные, широкие как двери с очень длинными, оплетенными мышцами руками. Крупные головы с тяжелыми, покатыми лбами, толстыми, нависающими над глубоко посаженными глазами надбровными дугами. Сплошь покрытые рыжеватой, густой растительностью. Облаченные в шкуры, с короткими копьями с тускло блестевшими тщательно обработанными каменными наконечниками.

Только вид их, да и поведение, не напоминали привычных землекопов-троглодитов. Эти смотрелись опасными противниками и кровожадными хищниками. И каждый – раза в полтора массивней и на голову выше отнюдь не худосочного и не мелкого Вахрамеева. Так что было, о чем задуматься: перед ним серьезный противник. Он, в свой черед, не спешил начинать стрельбу. Риск зацепить девушку оставался слишком высоким. Поэтому Март сбавил темп и пошел вперед быстрым шагом, стараясь поскорее восстановить запаленное дыхание.

И все же решимость незнакомца смутила дикарей. Они переглянулись, обменявшись какими-то неясными рокочущими звуками. Бросив безвольное тело пленницы, охотники одновременно метнули копья во врага и, схватив дубинки, ринулись вперед. Даже на своих коротких, кривых ногах с большими ступнями, неслись они как атакующие кабаны или медведи. То есть очень быстро.

Вахрамеев сумев уклониться от копий, без колебаний открыл ответный огонь. Но тяжелые пули, пробивая тела навылет, не смогли не то, что остановить их рывок, даже не затормозили их порыв. Поняв, что одиночными выстрелами тут не обойтись, Март сменил режим стрельбы и всадил целую очередь в голову того, кто оказался на шаг ближе. Череп взорвался ошметками мозга и костей, заливая зеленую траву алой кровью. Но второй, не теряя времени даром, уже оказался вплотную к врагу и нанес быстрый, неотразимый удар.

Марту пришлось уклоняться, подставив под дубинку ствол автомата. Сила удара оказалась такова, что оружие выбило из его рук. Повторный замах и снова смертельная опасность нависла над ним. Качнувшись в сторону, насколько смог, он схватился за пистолет, ощущая, что не успевает. Знакомый боевой мявк и грозное шипение раздались где-то совсем близко, и по какой-то необъяснимой причине толстый, суковатый ствол пролетел рядом с его головой с такой скоростью и свистом, что у него поневоле зашевелились волосы.

Обнажив ствол, он прямо от бедра принялся всаживать одну за другой пули в оказавшегося таким опасным противника, одновременно продолжая смещаться по кругу против часовой стрелки. Первые попадания пришлись в колени и голени хлопа, перебивая ему кости, так что ноги дикаря подкосились. Нет, он не упал, продолжая наступать на Марта, только без прежней прыти. Следующие четыре или пять зарядов ушли точно в голову, разбивая удивительно крепкий череп. И только тогда монстр остановился, все еще зверски скалясь крупными острыми зубами и с ненавистью буравя налитыми кровью глазами своего убийцу.

– Да епрст, они тут бессмертные что ли⁈ – прошептал Март, отойдя на несколько шагов, и даже с интересом разглядывая стойкого к чудовищному, смертельному для всякого иного живого существа, урону аборигена.

Он поднял пистолет, нацелив ствол точно между глаз хлопа, и тот, поняв безмолвный язык угрозы, поднял свою дубину, готовый драться до конца. Два финальных выстрела поставили точку в напряженной схватке. Тело троглодита рухнуло ничком. Вахрамеев провел контроль, всадив последнюю пулю в затылок живучего дикаря.

– Тебе в профессиональный бокс надо было идти, мужик. Цены бы такому ломовому лбу не было. А ты девок воровал, тьфу, стыдоба, – вместо краткой эпитафии обозначил свое мнение летчик.

Подняв свой автомат, осмотрел оружие.

– Вроде ничего не сломал, чертяка. Но вот я не понял, как он по мне не попал, как думаешь, Курсант? Эй, ты куда?

Котенок проигнорировал его вопрос. Он был занят важным делом. Спрыгнув с плеча друга, он поспешил к телу убитого дикаря и деловито слизнул несколько капель его крови.

– И вот зачем тебе это нужно? Кто увидит, скажут, что не кормлю мелкого. Некрасиво может выйти. И вообще это смотрится подозрительно. Учти на будущее.

Видя, что хвостатый откровенно игнорирует его вопросы, Март махнул на него рукой, переключившись на ту, ради чьего спасения они всю эту погоню с дракой и затеяли.

Он подошел к девушке, все еще лежавшей без сознания, осторожно похлопав ее по бледным щекам.

– Роза, очнись. Просыпайся, девочка… красная конница прискакала и наказала злодеев.

Глаза Бакановой распахнулись, обдав пилота волной сапфирного сияния.

– Где эти чудовища?

– Мертвые лежат неподалеку. Но это не точно…– заметив, как нервно дернулась девушка, добавил поспешно, – да шучу я, шучу. Твои обидчики наказаны, о прекрасная фройляйн. Поднимайся и айда к винтокрылу. Я есть хочу ужасно.

Роза, увидев практически обезглавленные тела в лужах быстро впитывающейся в землю крови, вздрогнула и заплакала навзрыд, прижавшись к груди своего спасителя. Он не слишком ловко приобнял ее за плечи левой рукой и помог подняться, бормоча, – Да чего там, не реви, это все в прошлом.

От чего девушка залилась слезами еще сильнее. Март, придерживая ее за тонкую талию, тянул бывшую пленницу подальше от места скоротечного, но такого ожесточенного боя, и постепенно Роза начала успокаиваться.

– Вот, совсем другое дело, – облегченно выдохнул Вахрамеев, когда всхлипы затихли.

– Спасибо тебе, Март, – прошептала она, высвобождаясь из его крепкой хватки. – Все, теперь я сама.

– Без проблем.

– А как ты думаешь, тот щеночек никуда не убежал? А мой букет и венок? Я хотела его доплести и тебе показать…

– Не знаю, о чем ты вообще. Но судя по количеству вопросов, тебе конкретно полегчало. И это хорошо.

За время, пока они добирались назад, привычная бодрость и жизнерадостность вернулись к Розе в полной мере. Она непрерывно восхищалась красотами природы, свежестью воздуха и, не умолкая, твердила про найденного «пёсика».

– Он такой милый. И совершенно беспомощный. Его надо отыскать и накормить.

– Интересно, а его мамаша не будет против? Обычно они яростно бросаются на всяких посторонних. Придется стрелять. И станет твой собакен сиротой по твоей же вине. Такой сценарий тебе в твою слегка ушибленную голову не приходил?

– Не знаю… – сбитая с толку, задумалась девушка, – а если его мать пропала? Он наверняка погибнет один.

– Вот еще, к слову. Обычно в помёте щенков несколько…

– Тем более! – продолжила упорствовать Роза. – Значит, уже что-то произошло, если он один выбрался к ручью, – пораженная новой догадкой она, волнуясь, схватила Марта за руку, – а если малыш утонет?

– Сомнительно. Хотя ты права, плавать такие мелкие еще не умеют… Ладно. Уговорила. Пойдем, отыщем твою потерю. А заодно постараемся найти логово. Глядишь, что-то прояснится…

– Спасибо, Март! Я знала, что ты, несмотря на свой суровый вид, в глубине души добрый и чуткий человек… – скосив глаза на его лицо, она добавила, – где-то очень глубоко внутри…

– Но это не точно, ты забыла добавить, – хмыкнул он, – Даже не знаю, что и сказать. То ли похвалила, то ли строго наоборот. Но это так… заметки на полях… Куда важнее другое. Мир этот дикий. Прекрасный и опасный одновременно. Мы тут всего несколько часов находимся и уже такие события. Тебя могли запросто сожрать. Или еще чего похуже… Что нас еще поджидает – вопрос открытый. Вывод? Надо соблюдать осторожность и не терять бдительности. Ты вообще как умудрилась проморгать двух этих бугаев?

– Сама не знаю. Увлеклась слишком и даже не оглядывалась по сторонам… – признавая свою вину, свесила девушка голову, так что длинная челка упала на лицо.

– Не делай больше так. Повезло, что они тебя решили живьем до стоянки тащить. А не сломали шею и не проломили башку первым делом.

– Я понимаю. И обещаю, что без твоего разрешения не стану никуда уходить.

Вахрамеев в ответ лишь молча пожал широкими плечами. Сам факт оставления боевого поста ради собирания гербариев оставался для него таким очевидным и эпического масштаба залетом, что даже говорить об этом не имело смысла.

– Кхм, да. Это было бы неплохо… Роза, а в вашей организации как вообще с субординацией и дисциплиной? Или вы вроде анархистов?

– У нас строгий порядок. Решения центрального комитета и съезда обязательны для всех.

– Ну, тем более, – не очень понятно для собеседницы подытожил Март. – Так, мы почти пришли, показывай, где тебя схватили. Начнем розыск детеныша.

Впрочем, искать пса не пришлось. Он сам выбрался к ним навстречу из зарослей. Забавно переваливаясь на крепких, широких лапках, он, скуля и повизгивая, заковылял прямиком к Розе.

Восторгам девушки не было предела. Она схватила щенка на руки и принялась целовать и тискать его.

– Видишь, – расплескивая небесную лазурь из полных незамутненного счастья широко распахнутых глаз, горячо зашептала она, – он запомнил меня!

– Спору нет. Пойдем, поищем теперь логово.

Погладив котенка, по-прежнему цепко державшегося на его плече, Март заметил.

– Видишь, Курсант, какие у нас тут приобретения. Ты его не обижай. Он еще совсем мелкий, хоть и втрое тебя больше. К слову, не хочешь своими ногами побегать?

Котенок согласно кивнул ушастой головой и лихо сиганул на землю, принявшись обнюхивать все вокруг. Март, рассудив здраво, что далеко щенок сам уйти бы не смог, огляделся по сторонам, отправился к ближайшему склону, у основания которого грудой лежали огромные замшелые валуны. В расщелинах между камнями запросто можно было отыскать надежное убежище даже для крупного зверя.

Так и оказалось. Несколько сильно погрызенных костей, стойкий, тяжелый запах крупной, никогда не мытой шампунем собаки, следы грубой, серой шерсти на ветках кустарника, прикрывающих вход в пещерку. Встав на колени, Март заглянул внутрь. Никаких признаков жизни. Только следы свежей, еще не запекшейся крови на присыпанном светлым песком каменном полу.

– Похоже, кто-то сюда наведался в отсутствие хозяев и сожрал пёселей. И случилось это совсем недавно. Будем считать – найденышу капитально повезло, что он вовремя свалил из дома в поисках лучшей жизни.

Роза, подошедшая следом с собакой на руках, тоже не удержалась и посмотрела на следы чьей-то жестокой трапезы. На глазах у нее проступили слезы. Щенок, понюхав воздух, тонко и пронзительно заскулил.