Текст книги "Выжить! В ледяном плену (СИ)"

Автор книги: Антон Кротков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 2. День второй

Утром, когда Антонио Переза выбрался из самолётного фюзеляжа, его поразило, как сильно переменилось место, куда они попали. Если вчера он чувствовал себя жалкой песчинкой, затерянной в мрачных горах, то сегодня при ярком свете солнца на фоне лазурного неба и ослепительного блеска белоснежного снега мир вокруг казался неестественно прекрасным, громадным и величественным. От открывающегося взгляду бескрайнего пространства аж захватывало дух.

– Не правда ли здесь присутствие бога ощущаешь как-то яснее?

При этих словах Антонио вздрогнул. Он и не заметил, что помимо него окружающими красотами любуется ещё кто-то. Карлитос Паэс удобно возлежал в установленном в снег самолётном кресле, пристроив свои вытянутые ноги на несколько положенных друг на друга чемоданов. Предводитель «крысиной стаи» время от времени прикладывался к бутылке рома и закусывал шоколадом. Рядом с его креслом уже лежала одна пустая винная бутылка. С таким комфортом расположиться мог только Паэс. Когда Антонио подошёл, Карлитос протянул капитану команды опорожнённую им на две трети бутылку.

– Глотни, кэп, и тебе легче будет смотреть на вещи философским взглядом. Ты только посмотри, посреди какого рая нам повезло гробануться!

Антонио взял предложенную бутылку, немного отпил из неё, но не вернул обратно Карлитосу.

– Где ты это взял?

– В пилотской кабине. Там был целый ящик. Но во время «мягкой посадки» большинство бутылок разбилось. Хотя подозреваю, что несколько бутылочек пилоты уговорили ещё в полёте. Кстати, лично я теперь не удивляюсь, почему эти асы вместо аэродрома приземлились здесь. Я когда хорошо выпью тоже порой вместо собственного гаража просыпаюсь где-нибудь за городом. Один раз даже спьяну запарковал машину на портовом пирсе. Так что возможно техника не виновата в наших бедах, а всему виной, как говорят учёные мужи, пресловутый «человеческий фактор». А теперь, кэп, верни «пузырь» обратно, а то моё горло и разум требуют очередной порции.

– Обойдёшься! Всё имеющееся в наличие продовольствие мы соберём в один ящик, и я лично буду каждому выдавать его дневной паёк. Ведь неизвестно, когда прибудут спасатели. А до их появления нам надо как-то ещё продержаться.

– Нет проблем! Собирай в свой ящик, что найдёшь, но эту выпивку верни мне. Я хочу её добить. В конце концов, я жертвую на общие нужды две целые винные бутылки из своих личных запасов. Кроме того, это я вчера вечером придумал на ночь завалить вход в самолёт чемоданами и креслами. Если бы не это, сейчас мы бы с тобою тут вообще не разговаривали, а задубелыми трупами лежали вон там – вместе с остальными окоченевшими «жмуриками»!

– Никто и не оспаривает твоей гениальности и благородства, Карлитос. Правда, ночью я лично слышал, как ты проклинал ту женщину, что постоянно стонала от боли, и даже называл её глупой коровой и приказывал заткнуться.

– А зачем она своими глупыми бабскими воплями мешала всем заснуть?!

– Твоё счастье, Карлитос, что свои проклятия ты произносил не в полный голос и тебя не слышал Нандо. Это ведь была его мать. Кроме того, несколько минут назад я проходил мимо и видел, что эта женщина умерла.

– Как умерла?! – ужаснулся Паэс. Маска наглой самоуверенности мгновенно слетала с его лица, уступив место выражению полнейшей растерянности. Не смотря на то, что Карлитос уже видел за последние сутки не одну человеческую смерть, он был поражён известием о том, что в гибели этой женщины была его личная вина. Он был потрясён.

Капитан регбийной команды Антонио Переза выглядел настоящим диктатором, когда рассказывал уцелевшим пассажирам о том, как теперь будет строиться их общая жизнь:

– В нашем распоряжении 4 бутылки вина, полбутылки рома, несколько плиток шоколада, три упаковки шоколадных орешков, две пачки крекеров. Думаю, что уже после полудня за нами прилетят вертолёты, но пока мы должны быть бережливы. Единственное, что мы можем не экономить, так это курево. Кто-то из пассажиров набил свой чемодан сигаретными блоками. Так что можете курить, господа, пока у вас не высохнут мозги. Что же касается еды, то два раза в день каждый будет получать одну крышечку вина и кусочек шоколада.

Все были согласны со столь разумным решением. Только Карлитос чувствовал себя оскорблённым тем, что Антонио, распоряжаясь найденными не им припасами, строит из себя народного вождя и спасителя, чуть ли не библейского Моисея, прокормившего при помощи Бога израильский народ. Нет, Паэсу не надо было божественных почестей. Ему было бы вполне достаточно элементарной человеческой благодарности. Но вместо этого, по ходу своего выступления Антонио несколько раз бросал выразительные взгляды в сторону Карлитоса, как бы говоря: «Всем нам ещё повезло, что я вовремя отобрал еду у поганца, не будем называть его имени, который собирался один всё сожрать и выпить».

Для Карлитоса всё происходящее выглядело прямым оскорблением. В конце концов, не дослушав оратора, он демонстративно развернулся и пошёл к своему личному креслу, установленному в нескольких десятках метрах от самолёта. Вскоре Паэса догнал один из его верных друзей по «крысиной стае» – Эдуардо Чано. Приятель знал, что именно Карлитос нашёл львиную долю распределяемых Антонио продуктов.

– Ты только послушай его, старик, – на ходу покатываясь от смеха, Чано толкал в бок мрачного друга. – Оказывается, нам теперь нечего опасаться за свои жизни. Супермен Антонио Переза позаботиться о нас лучше, чем родные родители. Ты видел, с каким интересом смотрела на него эта американка, что неизвестно как пробралась в наш самолёт? Сдаётся мне, что когда мы доберёмся до Сантьяго, она затащит Переза в свою постель.

– Мне нет до этого дела! Зато я точно знаю, что этот тип давно уже слишком много на себя берёт! – гневно воскликнул Карлитос. – Он почему-то решил, что может командовать нами, только потому, что вымахал выше всех в команде. Нет, клянусь богом, я когда-нибудь серьёзно проучу этого самонадеянного верзилу!

В ответ на это Чано вновь толкнул приятеля в бок, и, с многозначительным видом задрав свитер на животе, продемонстрировал Карлитосу заткнутый за брючный ремень пистолет.

– Откуда он у тебя?!

– Нашёл в пилотской сумке. Здесь, в горах оружие – вещь далеко не лишняя. Кто знает, как всё может обернуться в будущем.

Конечно, Паэс не верил в то, что Чано когда-нибудь сможет применить пистолет против человека. Вообще-то, Эдуардо любил изображать из себя крутого, но обычно дальше слов дело никогда не шло. Но чего отрицать было нельзя, так это того, что у Чано были довольно оригинальные взгляды на жизнь. Возможно многие свои убеждения вместе с перстнем в форме мёртвой головы он получил в наследство от деда, который в конце Второй мировой войны сбежал в Латинскую Америку из нацисткой Германии.

«Во все времена в человеческой породе происходил естественный отбор, – однажды в запале откровенности заявил Чано дружкам, – сильные духом и телом становятся правителями, а слабые и неполноценные – их слугами и рабами. Это нормальное положение вещей. Конечно лучше всего, если государство берёт на себя роль селекционера и само выращивает сверхлюдей, как элитную пшеницу или призовых быков. Но в любом случае носители качественных генов должны добиваться того, чтобы иметь лучшие условия жизни, чем слабые и больные».

Сам Эдуардо внешне мало походил на идеального «быка-производителя». Сложен он был непропорционально, имел большую голову, неправильные черты лица и некрасиво выступающие вперёд лошадиные зубы. Кроме того, у него были очень широкие для мужчины бёдра и узкие плечи. Но самое поразительное, что все эти недостатки Чано с лихвой компенсировал гипертрофированным самомнением. Обычно, входя в ночной клуб, по которым Чано обожал шляться, он придирчиво разглядывал местных девиц через тёмные очки и всегда выбирал самую красивую. И самое поразительное, что красотки, видимо, чувствовали особую энергетику этого головастика и часто бросали ради его общества своих смазливых бой-френдов. «Чтобы женщины не говорили вам, а в мужчинах их привлекает, прежде всего, излучение природной силы, – порой делился с дружками по „крысиной стае“ секретами своего успеха Чано. – Просто все эти тёлки чувствуют во мне первоклассного самца, готового порвать любого, кто встанет на моём биологическом пути».

Человек с такими взглядами, да ещё получивший преимущество над остальными в виде оружия, не мог со временем как-то не проявить себя. И не смотря на то, что Карлитос не желал верить в то, что Чано может представлять реальную опасность для кого-то на этом горном склоне, он бы не хотел иметь здесь такого недоброжелателя…

*

По просьбе уругвайского правительства один из американских разведывательных спутников был перенацелен для обследования предполагаемого района катастрофы и прилегающих к нему квадратов местности. Висящей на околоземной орбите электронный шпион намного превосходил по своим возможностям обычную авиационную разведку, ибо его «глаз» -объектив имел очень большую зону обзора. Правда, был у спутника и существенный недостаток – он не мог долго находиться над районом поиска, в течение 46 минут уходя за горизонт. Именно поэтому специалистам особого технического отдела, входящего в систему НАСА (Национальное аэрокосмическое агентство США) понадобилось время для того, чтобы получить картинку места падения пропавшего авиалайнера. И всё-таки «иголка в стоге сена» была найдена! Руководитель группы немедленно доложил о находке высокому начальству. Он особо подчеркнул, что полученный из космоса снимок позволяет с точностью до километра определить местонахождение обломков уругвайского самолёта. Через час посыльный в звании подполковника военной разведки доставил запечатанный конверт с фотографиями в святая святых штаб-квартиры ЦРУ в Ленгли.

Разговаривали двое – хозяин кабинета и его сотрудник. Впрочем, эта беседа меньше всего походила на общение начальника и подчинённого. Дело в том, что сидящие в мягких гостевых креслах в стороне от массивного рабочего стола немолодые мужчины давно знали друг друга. Они познакомились много лет назад в годы Второй мировой войны, когда оба были фронтовыми газетными репортёрами, а потом почти одновременно получили приглашение на работу в аналитический отдел только что созданного Управления стратегических служб (OSS). Потом эта организация была преобразована в Центральное разведывательное управление. За тридцать лет один из них дослужился до должности директора «конторы», а второй всегда был при нём в качестве верной правой руки.

– Любой президент всегда в первую очередь заботится о своём международном имидже – рассуждал главный разведчик. – Ради этого он готов целоваться взасос с русским Генсеком Брежневым, и, наплевав на тысячи потерянных в джунглях американских жизней, договариваться с вьетнамскими коммунистами о прекращении огня. Нам же достаётся вся грязная работа, которой политики брезгуют заниматься. Но если не мы будем убирать дерьмо, то кто?

Хозяин кабинета мог говорить без опасений. Его личная служебная территория была защищена от всякого рода шпионских штучек даже лучше, чем апартаменты президента Никсона в Белом Доме. Система вентиляции данного помещения была оснащена специальными звукопоглощающими фильтрами для защиты от прослушивания. Плюс к этому в систему вентилирования помещения были встроены виброакустические генераторы, которые постоянно создавали «белый» шум, не позволяющей, ни человеческому, ни электронному уху извне уловить что-либо из сказанного в этих стенах. Впрочем, различных уровней и систем защиты данная комната имела столько, что о многих даже сам хозяин кабинета не знал. Например, бросая порой задумчивый взгляд в окно, он даже не догадывался, что в их тонированных снаружи стёклах использованы особые добавки, отражающие любое излучение, что исключало возможность применения специальной дистанционной подслушивающей и подглядывающей техники. Впрочем, директору и не требовалось быть в курсе всего, ведь он умел подбирать толковых сотрудников, которые всегда справлялись с порученными им делами.

– На нас давят со всех сторон. Одни мечтают набрать политических очков к предстоящим выборам, записав себе в актив спасение известной журналистки. Другие хотят угодить уругвайцам. При этом заикнись я в разговоре с президентом, что высшие интересы государства требуют похоронить этот самолёт с его пассажирами в горах, так почти уверен, что вместо понимания всей сложности политической обстановки, услышу в ответ воскресную проповедь о милосердии и великой крестовой миссии Америки.

– Зато помощник президента по национальной безопасности тебя наверняка бы понял – возразил боссу его «верный оруженосец».

– Да, Киссинджер практик до мозга костей – согласился директор. – Кроме того, именно ему поручили решение «чилийской проблемы». А когда босс даёт тебе конкретное задание, тут уж демагогией не отделаешься. Справишься – получишь награду, нет – увесистый пинок под зад.

Хозяин кабинета подошёл к своему рабочему столу и взял в руки несколько фотографий, присланных НАСА.

– Надо поручить хорошим специалистам сделать качественный фотомонтаж, чтобы восстановить на снимках девственный природный ландшафт.

– Можешь быть на этот счёт совершенно спокоен, Ричард. У меня есть пара «головастиков» из «Кремниевой долины», которые так обработают изображение на своих компьютерах, что даже у самого въедливого журналиста не возникнет и тени подозрений в их подлинности – заверил высокопоставленного друга его ближайший советник. – Но есть одна проблема…

– Не тяни, Фрэд – поморщился директор. Он хорошо знал, что означают эти многозначительные паузы в исполнении однополчанина.

– Парни Гувера из ФБР раскопали, что в НАСА со спутником работал человек с серьёзным изъяном в биографии.

– Надеюсь, это был не «крот» КГБ? – язвительно усмехнулся директор. Не смотря на личную заинтересованность в этом деле, он был бы рад услышать, что конкуренты из ФБР сели в большую лужу.

– Нет, но отец этой молодой женщины в 1947 году руководил штаб-квартирой четвёртого окружного отделения коммунистической партии США.

– Ого! Насколько я знаю, это осиное гнездо большевиков размещалось всего в квартале от Штаб-квартиры ФБР в Вашингтоне. Помнишь, как этот шут сенатор Маккартур в своё время истерично кричал, что коммунисты прячутся под каждой американской кроватью, и Гувер всегда молчаливо поддерживал идею жёсткого контроля над каждым местным красным. И вот выясняется, что они только сейчас обнаружили, что дочь такого человека занимает ответственный пост в системе национальной безопасности!? Признаться, я был лучшего мнения о старине Эдгаре (имеется в виду Гувер – директор ФБР с 1924 по 1972 гг) и его парнях. Вот уж поистине «всё вокруг – не то, чем кажется».

– Я хотел просить твоей санкции на принятие специальных мер к этой женщине.

– Да-а, тут уж ничего не поделаешь – с тяжёлым вздохом развёл руками директор. – Как не отвратительно поступать подобным образом с дамой, но в любом случае в будущем нам может потребоваться на кого-то списать комбинацию с фотомонтажом, если обломки самолёта всё-таки будут найдены. А так хорошо законспирированная коммунистка или даже разоблачённый агент Кремля в недрах НАСА вполне подходящая кандидатура на роль «стрелочника». Как считаешь, Фрэд?

– Этого недостаточно – сухо возразил директору подчинённый. – Чтобы нам поверили, когда все карты будут открыты, необходимо заранее провести операцию прикрытия.

– Не стану с тобой спорить, старина, ибо знаю, что твоё фирменное чутьё тебя ещё не разу не подводило.

Когда главный вопрос был решён, мужчины ещё некоторое время поговорили о детях и внуках, договорились один из ближайших выходных провести вместе с семьями. В сущности, они были милыми пожилыми людьми, не желающими никому зла в этом мире. И только служебная необходимость и высшие интересы страны вынуждали седовласых патриархов разведки обрекать на смерть почти три десятка ни в чём неповинных пассажиров и задумывать зло против молодой женщины, которая должна была заплатить слишком высокую цену за грехи своего отца.

В это утро Барбара Рави должна была закончить работу над еженедельной сводкой для руководителя своего отдела. Однако вместо отбивания частой дроби на клавиатуре пишущей машинки она неподвижно сидела верхом на деревянном стуле, пристроив подбородок на его поцарапанную ореховую спинку. Было без двадцати пяти минут десять. Молодая женщина уже более получаса без дела находилась в таком положении, уставившись в стеклянную дверь, выходящую в коридор. Там беспрерывно сновали сотрудники, а Он всё не появлялся. Настроение было абсолютно нерабочее. Даже крепчайший чёрный кофе, который Барбара только что выпила, не прибавил ей трудового энтузиазма. Женщина лениво подумала, что неплохо было бы сделать себе ещё кофейку, чтобы как-то всё-таки раскачаться на работу. Каким бы ангельским не был характер её начальника, он наверняка устроит ей хорошую взбучку, узнав, что сводка до сих пор не готова. Но даже мысли о новой порции кофе и неминуемом гневе руководства не могли заставить Барбару двинуться с места. Она просто не решалась оторвать взгляд от стекла двери.

Дело в том, что каждое утро между девятью и десятью часами утра этим коридором проходил очень интересующий Барбару мужчина. И каждое утро Рави, если только ей не мешало какое-нибудь неотложное дело или болезнь, с непонятным радостным предчувствием ожидала очередного прохода мужчины-мечты. Со временем это стало для одинокой молодой женщины важным ритуалом, помогавшим ей ранним утром уговорить себя выбраться из тёплой постели и вовремя прибыть на работу. Другая более решительная девушка на месте Барбары уже давно бы нашла способ познакомиться с заинтересовавшим её коллегой, но Рави даже не помышляла о том, чтобы сделать самой первый шаг к сближению. Впрочем, ей было достаточно издали любоваться своим идеалом и мечтать, как бы всё могло развиваться, если бы однажды счастливый случай всё-таки свёл их. Обычно в такие минуты воображение услужливо рисовало Барбаре идиллические картины их романа – точь-в-точь такого же прекрасного, как в тех книгах про идеальных сильных и благородных любовников, которыми в вперемешку с литературой по астрономии и космической технике были уставлены все стеллажи в её холостяцкой квартире. Она вновь замечталась.

И тут он появился – высокий широкоплечий с немного ироничным, смелым взглядом и осанкой английского лорда. Барбара придвинула стул ближе к двери и даже привстала на нём, чтобы только видеть его подольше. Рави не знала, кто он такой и какую должность занимает, но была уверена – человек с такими насмешливыми глазами и гордо поднятой головой не может быть мелким клерком. Его костюмы слишком хорошо сидели на фигуре и были сшиты из очень качественной ткани, то есть, скорее всего, были заказаны у первоклассного портного, а не куплены в магазине готовой одежды, как делало большинство рядовых служащих. Никто из работающих вместе с Рави мужчин не одевался так дорого и щеголевато. Барбара также успела узнать, что на запястье его правой руки одет настоящий «Ролекс». Но главное, однажды она наблюдала, как лебезил начальник всего их департамента, встретившись на этом отрезке коридора с «её Хэмфри» – так про себя она прозвала своего кумира в честь любимого актёра Хэмфри Богарта. Скорее всего, он был из числа тех небожителей НАСА, которые несколько лет назад руководили высадкой американских астронавтов на Луну и курировали всю программу «Appolo». Барбара всегда очень гордилась тем, что работает на космос в стране, чей технический гений смог воплотить в реальность проект со времён Жюль Верна казавшийся несбыточной фантастикой. И именно такими, как «её Хемфри» она и представляла себе руководителей собственной фирмы.

Ещё четыре уверенных шага, и молодой бог скрылся за поворотом. Рави вздохнула и опустилась на свой стул. Теперь уже не было оправдания далее тянуть с работой. Барбара решительно передвинула влево каретку пишущей машинки и принялась энергично набивать требуемый от неё текст. Молодая женщина и не подозревала, что всего через несколько часов ей предстоит пережить настоящее потрясение, вызванное свершившимся наяву чудом.

За обедом к Рави за столик в местной столовой подсел её «Хэмфри»! При этом стены не сотряслись от апокалипсического землетрясения и стёкла не задрожали от небесного грома. Напротив, всё произошло как-то очень даже просто. Как не была приятно взволнована Барбара, она пережила даже некоторое разочарование от столь буднично прошедшего знакомства. Вообще-то в том, что кто-то из руководства подсел за столик к рядовой сотруднице, не было ничего не обычного. Здесь в НАСА вне работы не было принято разделять людей на топ-менеджмент и нижестоящий персонал.

– Привет, меня зовут Эдвин – широко улыбнулся Барбаре её бог. Представляться по фамилии здесь не было принято.

Она назвала себя.

Некоторое время разговор крутился вокруг стандартных тем, принятых между впервые разговаривающими друг с другом молодыми людьми. Потом от последних кинопремьер они плавно перешли к околопрофессиональной тематике. С высоты серьёзных специалистов, работающих на правительство, собеседники, словно последний анекдот, обсудили недавно созданный в США Независимый институт по поиску внеземных цивилизаций.

– Представляете, Барбара, под знамёна этой шарашкиной конторы встали даже несколько вполне серьёзных учёных. У одной из новоиспечённых спецов по «тарелочкам» я даже недавно присутствовал на защите диссертации по «коричневым карликам» – недоразвитым звёздам. Тогда она мне показалась вполне адекватным исследователем и вдруг такой сюрприз.

– А вы считаете, что мы одни во вселенной? – не удержалась от провокационного вопроса Равви. Она уже вполне освоилась в присутствии собеседника, тем более что он держался с подкупающей простотой и искреннем расположением.

– Да нет, вы только не подумайте, что я закостеневший в своих убеждениях учёный сухарь – спохватился Эдвин. – Вполне возможно, что какая-то жизнь в недрах вселенной всё же таится. Но лично меня могли бы убедить только серьёзные научные исследования проблемы НЛО, проделанные под эгидой пентагона, ВВС или разведки. А так это просто любительщина, организованная на деньги впавших в маразм спонсоров.

Под конец разговора Эдвин не удержался и похвастался, что совершенно случайно обнаружил на днях в нескольких кварталах отсюда небольшое туристическое агентство, которое предлагает поразительно дешёвый и качественный тур в экзотическое буддистское королевство, расположенное на границе с Таиландом.

– Мы едем большой компанией друзей, так что присоединяйтесь – полушутя предложил он на прощание и даже записал на салфетке телефон туроператора.

Молодая женщина как-то отшутилась, отлично понимая, что ещё как минимум восемь месяцев она душой и телом будет принадлежать родному отделу, ибо только недавно отгуляла свой отпуск. Каково же было изумление Барбары, когда в конце рабочего дня непосредственный начальник, словно добрый Санта Клаус, объявил Рави, что в связи с полученными в её дежурство со спутника важными фотографиями из района аргентинских Анд высшее руководство приняло решение премировать отличившуюся сотрудницу десятью днями отпуска и тройным окладом. Вечером этого же дня Барбара навестила бюро путешествий и сделала заказ.

В крохотное государство тысячи Будд Барбара прилетела через день после Эдвина и его друзей. Они заранее условились, что встретятся в местном отеле – коллега оставил Рави все необходимые координаты. В туристическом агентстве Барбару перед вылетом долго инструктировали и правилах въезда в далёкую азиатскую страну и поведении в период пребывания на её территории. Помимо множества прививок от тропических болезней, Рави заранее получила на руки довольно объёмистую инструкцию, в которой особо подробно оговаривался перечень предметов, запрещённых к ввозу на территорию экзотического королевства. Особо провожающий Барбару сотрудник турфирмы подчеркнул запрет на ввоз в страну, куда она отправляется, любых наркотиков.

– Не дай вам бог случайно забыть вытряхнуть из сигаретной пачки сигарету с «безобидной» травкой или иметь при себе что-либо в этом роде – с испуганным выражением лица торопливо инструктировал он пребывающую в беззаботном расположении духа женщину. – Прошу вас, мисс Рави, проверьте ещё раз свой багаж, чтобы ни игральных карт, ни эротических журналов, ни психотропных фармакологических средств, и уж тем более наркотиков там не было.

Первое, что поразило Барбару по прилёту, это повсеместное ношение местными мужчинами юбок. А ещё на забитых народом узких улицах было много босоногих монахов в длиннополых пурпурных одеяниях и буквально на каждом шагу можно было встретить изображение Будды, запечатлённого во всех возможных материалах и размерах. Также удивляло обилие на улицах людей в защитной форме с автоматами. Впрочем, в турагенстве Барбару проинформировали, что после военного переворота королевством фактически управляют генералы, а монарх, парламент и правительство оставлены лишь для видимости. Нормальное судопроизводство в стране фактически не функционировало, и поэтому иностранцам крайне желательно было не иметь проблем с местным законом.

Перед тем, как отвезти американскую туристку в нужную ей гостиницу местный таксист счёл своим долгом показать гостье знаменитую на весь мир 100-метровую пагоду, облицованную золотыми плитками. «Её видно даже из космоса» – не преминул патриотично заявить водитель, не догадываясь о том, что уж кого-кого, а его симпатичную пассажирку трудно поразить подобным заявлением.

Казалось, гостиничный портье только и ждал, когда Барбара назовёт ему своё имя. Он сразу же приятно удивил Рави, сообщив, что мадам просили сразу по приезду зайти в 318-й номер, где её второй день ожидают такие же, как она, туристы из Америки.

В коридоре третьего этажа было пустынно. Причём не было слышно вообще никаких звуков. Барбара даже подумала, что здесь царит почти космическое безмолвие. Она постучала в дверь указанного ей номера. И тут к удивлению женщины дверь сама распахнулась перед ней. Барбара осторожно заглянула в прихожую и позвала:

– Э-эй, есть тут кто?

Ответом ей снова была полнейшая тишина. Это уже становилось похожим на глупый розыгрыш. В конце концов, переборов некоторую робость, Барбара прошла в просторную гостиную, затем осмотрела прилегающие комнаты номера люкс. По всем признаком здесь всего несколько минут назад находилась довольно внушительная компания, которая именно перед приходом Барбары внезапно решила переместится в какое-то другое место. «Наверное, они отправились в бар первого этажа, или в один из гостиничных ресторанов» – решила Барбара у направилась к выходу. И тут в прихожую вихрем ворвалась целая толпа крепких молодых мужчин из местных. Двое из них сразу больно завернули Барбаре руки назад и стремительно оттащили её обратно в гостиную, где грубо бросили на диван. Рави почувствовала, как ей на руки надевают наручники. Американка стала кричать по-английски, что согласна без сопротивления отдать свой кошелёк и скромные золотые украшения, лишь бы только её не трогали. Барбара была уверена, что имеет дело с местными бандитами.

И тут кто-то вошедший следом за толпой молодчиков повелительным тоном на местном языке что-то явно приказал своим людям.

Барбару тот час подняли на ноги, и она увидела перед собой мужчину азиатской внешности с властным, умудрённым жизненным опытом лицом и фигурой худосочного подростка. Он был затянут в форму тёмно-оливкого цвета с серебряными знаками различия и узкой орденской планкой на груди. Мужчина снова что-то коротко рявкнул и Барбара увидела, как двое его подчинённых принесли из соседней комнаты спортивную сумку. Расстегнув её, они стали выкладывать на напольный ковёр целлофановые мешочки с каким-то белым порошком. Местный «полковник» сделал едва уловимый жест рукой и из коридора в гостиную вошла, нет, точнее вплыла по-европейски одетая переводчица тоже из местных. Она разговаривала с Барбарой очень надменно, недвусмысленно демонстрируя интонацией голоса и презрительным взглядом собственное отношение к «подлой американской наркокурьерше».

– Наши власти уже проинформировали ваше посольство о вашем задержании. Но вы должны понимать, что здесь не Америка, и если вы не будете максимально чистосердечны со следствием, вам не помогут никакие адвокаты и иностранные правозащитники. В нашей стране за ввоз такой партии героина полагается расстрел, но вы можете смягчить свою участь. Кроме того, вы женщина.

Переводя последнюю фразу, местная красотка ещё более презрительно скривила свои безупречные губки.

– Женщинам наш милосердный монарх иногда заменяет расстрел на пожизненное заключение.

– Но я ни в чём не виновата, это какая—то ошибка! – ещё не понимая всего ужаса своего положения, воскликнула Рави. – В этом номере живёт один мой знакомый. Спросите его, он всё вам объяснит.

– Ваш знакомый час, как вылетел из страны. К сожалению, мы не успели арестовать его. А вы, если будете продолжать вести себя столь неразумно, доиграетесь до расстрела из счетверённой пулемётной машины. Знаете, обычно после подобной процедуры человека минут сорок приходиться собирать по кусочкам по всему тюремному двору, чтобы было, что в цинковом ящике отправить на родину для захоронения.

Барбара Рави и не подозревала, что ещё пять дней назад в ходе секретных переговоров высоких чинов спецслужб её приговорили к пожизненному пребыванию в тюремной камере в стране, где малярия и жёлтая лихорадка редко отпускают задержавшемуся в здешнем климате иностранцу более десяти лет жизни. Впрочем, по прикидкам договаривающихся сторон именно на протяжении такого срока Барбара могла им пригодиться в роли злоумышленницы, устроившей афёру с подменой результатов спутниковой разведки района падения уругвайского пассажирского авиалайнера.