Текст книги "Игра в цивилизацию (СИ)"

Автор книги: Антон Морозов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава 5. Первый парень на деревне

Три недели спустя

Выплавлять железо, топор из которого не развалится от пару ударов по дереву – задача простая. А вот выплавить такое железо, чтоб можно было им спокойно валить лес – уже совсем другой уровень.

В деревне я проторчал ещё несколько дней, немного оптимизировав изучение языка с помощью бересты и куска угля. Теперь все слова я записывать мелким корявым почерком. Записав себе ещё несколько десятков слов, я ушёл из деревни, выменяв грибы на несколько яиц и хлеб.

Обустроил лагерь на новом месте. Стоит отметить, что шалаши у меня стали получаться гораздо лучше. Походил по лесу, набрал еды, поставил печь, набрал огромную кучу крицы, сделал несколько штук деревянных щипцов. Всяко лучше, чем держать раскалённый металл голыми руками. Нашёл кусок известняка, отшлифовал и насадил на ручку – вышел молоток. Пару дней ушло только на подготовку, а в день испытания печь потрескалась и развалилась от жара.

– Тонкие стенки, – подумал я и до вечера ставил новую, с более толстыми стенами.

На следующий день были новые испытания. Новая печь не развалилась, но не давала нужное количество жара. Проблема могла крыться в дровах. До вечера жёг костры и собрал огромную кучу угля.

Новый день – новый научный прорыв. Печь опять не справлялась со своей задачей. Ломать я её не стал – решил попробовать изготовить с её помощью керамику, а для железа пришлось ставить новую печь с измененной системой воздуховодов. Заодно слепил из глины тонкостенную трубку и обжёг в печи. С первого раза нормальной не вышло, но поэкспериментировав с добавлением в глину песка, что-то крепкое у меня получилось. Сразу после этого сделал себе горшок для воды.

Третья итерация плавильной печи с задачей справилась. По началу я как дурак сидел и пытался дуть в трубку, однако быстро понял, что надолго меня не хватит. Пришлось бегать в деревню, одалживать швейный набор и превращать мою драгоценную волчью шкуру в меха. Но этого того стоило: через пару часов я достал из печи небольшой раскалённый кусок железа. Обрадованный достигнутым прогрессом, я начал выбивать из него всё дерьмо. Шлаки, имеется в виду. Было крайне неудобно делать это одному, мышцы быстро уставали и приходилось менять бьющую руку, да и возвращать заготовку в печь время от времени. Но я справился с первого раза.

Итогом целой недели работы стал железное лезвие и несколько оставшихся лишними небольших брусков железа, как в голову мне пришла идея. Я всё вернул в печь и раскалил нижнюю часть ножа – металлический стержень, который затем вставил в небольшую деревяшку. Раскалённый металл прожёг древесину, войдя внутрь как влитой. Дело осталось за малым – из деревяшки выстрогать себе по руке рукоятку и дело в шляпе.

Взяв щипцами один из брусков, я молотом придал ему форму металлического стержня, чтобы можно было делать то же самое с остальными деревяшками. Остудил стержень в воде. Вытащил второй брусок и стержнем выдавил стержнем металл по центру бруска. Вышел относительно ровный брусок с дыркой в центре – мой маленький молоточек. В хозяйстве инструменты лишними не бывают.

В тот день я проверил инструмент в деле – наточил нож и попробовал порезать им растения вокруг, наточить ветку и проткнуть мою любимую волчью шкуру. И у меня получилось, и нож всё ещё сохранял остроту. Молоточком постучал по камушкам, тот тоже не сломался.

Я ложился спать окрыленный перспективами. Серьёзного кузнеца из меня не выйдет, но сделать себе полный комплект инструментов меня хватит.

Этим я и занимался ещё две недели. Копал крицу, ловил рыбу и ягоды, пережигал уголь, сделал даже несколько плоских фляг для воды и пробки к ним. Обмотал его рогозовым полотном, вышла симпатичная поделка. А дальше… наконечники для копий. Один большой для основного копья и пара поменьше для метательных. Двадцать наконечников для стрел, рыболовные крючки, с которыми пришлось знатно повозиться, топор для рубки деревьев, плотницкий топор, нормальный молот, целую кипу лезвий для ножа и наделал просто кучу небольших слитков железа на продажу и обмен. На этом я остановился, потому что вещей скоро станет больше, чем я могу унести.

Пришлось опять переделывать рюкзак в сторону увеличения объёма. Он уже выглядел как примитивный туристический рюкзак на 90 литров. Сложил я в него и корзины все свои вещи и потопал обратно в деревню.

Мой лагерь уже успела облюбовать местная детвора, которая была крайне рада меня видеть. Договорились с ними о том, что они будут каждый день приходить и учить меня языку, за что через месяц получат от меня одно лезвие. Штука должна быть дорогая в это время, особенно для детворы.

Мой дом так и остался стоять нетронутым. Без огня внутри было вовсе невозможно разглядеть тайник под крышей. Туда я и сложил аккуратно свои металлические изделия. Места для шкуры не осталось, но кажется мне, что железо дороже будет. Взяв с собой нож и пару слитков, я двинулся в деревню.

Местные смотрели на меня с удивлением. Видимо, они думали, что я ушёл и не вернусь уже. С ещё большим удивлением они смотрели на мой новый нож. Первым делом я направился к пивовару. От мальчишек узнал, что звали его Карлом.

Участок его совсем не изменился. И сам он тоже был здесь – что-то носил из хаты в пивоварню.

– Эй, Карл, – окликаю я его.

– День добрый, Петер. Чего хотел?

– Пива хочу. Менять на железо, – он уважительно взглянул на мой нож и ответил: На нож что ли? Много будет.

Я достал из кармана маленький слиток железа.

– Руби, – протянул я ему брусочек и одну из своих фляжек.

Отрубил он четверть бруска и наполнил мою флягу пивом. Заодно поставил передо мной кружку.

– Бесплатно. Расскажи, откуда железо взял?

– Сам сделал, – отвечаю я ему.

– Меняешь?

– Еда. Долго хранить. Сумка кожа, – называю я ему свою цену.

– Четыре, – постучал он по бруску.

– Покажи, – в тон отвечаю ему.

Карл сходил в дом и в другой сарай и притащил мне вещи на обмен. Вяленое мясо, наконец-то нормальная сумка.

– Дело, – говорю я ему и протягиваю руку. Он отвечает мне тем же. Обмен свершился. Теперь помимо моего монструозного рюкзака у меня появилась приличного вида сумка. Оставалось совершить ещё один обмен.

– Карл, – зову я его.

– Что такое?

– Хороший одежда, ботинки кожа. Сколько?

Он прищурился и посмотрел на меня.

– Пятнадцать.

– Десять.

– Тринадцать.

– Дело. Ты ждать? – спросил я у него и добавил: – Четыре дня.

– Дело, – ответил он. Я подожду четыре дня.

На следующий день я записал новую порцию слов, собрал вещи и двинулся обратно на свой маленький железный рудник. Вяленое мясо я решил не трогать, потому что вся моя остальная еда была скоропортящаяся.

– Надо будет выменять у деревенских свежего мясо, – сказал я в пустоту. Попробовать закоптить или завялить его. С дровами теперь проблем нет, а вот мясо брать пока негде.

Добрался я до "железного" лагеря к вечеру. Половил в речке рыбы на ужин и завтрак, пособирал веток для костра и лёг спать.

На следующие несколько дней были одинаковыми, и повторяли предыдущие дни. Я добывал крицу, пережигал уголь и выковывал слитки на продажу. Я всё ещё не знаю точную цену железу, но условия обмена с Карлом меня устраивают. Железо у меня есть, если надо – можно сделать ещё слитков. Закончится крица здесь – можно сплавится по реке и поискать её ниже по течению.

Вернулся я в деревню с видом победителя. Слухи о наличии у меня железа разошлись по округе. Многие жители посматривали на меня с интересом.

– Скоро начнут завидовать, – пронеслось у меня в голове. Приличная одежда тут есть далеко не у каждого. Хотя это рабочая одежда. Может быть с праздничными костюмами у них всё нормально. От Карла я требовал одежды абсолютно новой. С одной стороны, буду выглядеть белой вороной. С другой – я вполне возможно скоро покину эту деревню… Чёрт, даже не узнавал у местных, как она называется. Возможно там, куда я отправлюсь, уровень благосостояния населения будет повыше. С такими мыслями я и добрался до дома пивовара.

– Эй, Карл! – постучал я ему в дверь. В ответ раздался топот ног и через пару секунд я увидел пивовара.

– Здрав будь, Петер. Дело?

– Дело, кивнул я ему и достал из сумки один из слитков.

– Заходи, – ответил он и двинулся вглубь дома. Я вошёл следом. Обстановка внутри была побогаче, чем у большей части деревенских. Дом Карла был побольше, чем у остальных. Лавки – шире, украшенные резьбой. На столе скатерть, женский угол огорожен тканью куда более качественной, чем крестьянское домотканое полотно, которое я видел в других домах. Много глиняной узорчатой посуды. Видимо, пиво пользуется здесь отличным спросом, раз Карл может себе позволить переплачивать за красоту.

Но что удивило меня больше всего – на одной из стен дома я заметил висящий палаш рядом с прекрасно выделанными кожаными ножнами. Под ними стоял крупный сундук с настоящим замком. После этого я окинул помещение взглядом ещё раз и заметил, что сундук с замком тут не один. В огромной комнате было ещё, как минимум, два его собрата.

Не простой он пивовар, да и не крестьянин он вовсе. Бывший солдат. Других солдат я в деревне не видел, а значит служил он не здесь. А значит – о мире за пределами деревни знает не мало. Ценный источник информации, к которому надо втереться в доверие и расспросить об обстановке в окружающих землях. Любая информация мне сейчас подойдёт. Я даже не знаю, как далеко от нас ближайшие соседи.

Из одного из незапертых на замок сундуков Карл достал свёрток из домотканой ткани. В нём была заказанная мною одежда и сапоги. Я выложил на стол тринадцать слитков и принялся осматривать одежду.

Она была действительно новой. Я без всякого стеснения переоделся. Одежда была большеватой, но это было вполне ожидаемо – размера моего он не знал, перешивать одежду конкретно под меня уговора не было. Сапоги пришлись почти впору.

Карл осмотрел мой новый костюм, довольно хмыкнул и протянул мне руку.

– Дело?

– Дело, ответил я ему и мы закрепили сделку рукопожатием. Затем он кивнул на ткань, в которую была завёрнута одежда и сказал: – Подарок.

– Спасибо, – ответил я. Взяв нож, я отрезал от полотна две полоски ткани и сел наматывать портянки. В суровом средневековье носков нет, а сапоги должны сидеть как влитые, иначе я точно сотру себе все ноги.

Карл же улыбался, глядя на мои действия. Небось, вспоминает свои военные года. Я посмотрел на него и достал из сумки рубленный слиток железа.

– Долгохранящаяся еда. Как в прошлый раз, – удивил я его своими новыми познаниями в языке. Он забрал весь слиток и положил на стол целый мешок. Заглянув в него, я увидел там вяленое мясо. Действительно, как в прошлый раз.

Я вышел из дома "пивовара" обновлённым. Мой каменный век окончательно остался позади. Теперь у меня есть нормальная одежда, нормальные инструменты и знания, как преумножать свои богатства с помощью выплавки кричного железа и базовых навыков кузнечного дела. Теперь я – первый парень на деревне.

Глава 6. Обряд

Лето закончилось. Я успел подучить язык и теперь могу сносно общаться с местным населением. Моя мазанка обросла пристройками и теперь больше похожа на настоящий дом. Да и моё рукоделие не стояло на месте.

Коптильня была закончена. Я договорился с охотниками об небольшом обмене. Они делают мне нормальный лук и учат стрелять, а я им – по десять наконечников на брата. Пару недель учился стрелять из лука, потом попробовал выйти на охоту. Несколько раз я не встречал ни одного зверя в лесу, пока не научился ходить тише. Затем несколько раз охота была неудачной по причине моей собственной меткости. Один раз я даже попал в косулю, но она смогла убежать от меня. Лишь на шестой раз я смог поразить добычу. Ею был среднего размера заяц, в которого я попал, казалось, по чистой случайности.

По возвращению в лагерь он был разделан, мясо закопчено, а с выделкой шкуры пришлось идти к местному кожевеннику и он не один день с ней провозился. Но на выходе я получил себе неплохую кожу, из которой сделал себе нормальный пояс. Пришлось повозится с пряжкой, но теперь мне будет где удобно носить топор и нож. Идея с метательными копьями, которые я сделал сразу как смог раскалить железо, провалилась. На охоте они мне точно не пригодятся, не смогу я так близко подкрасться к животным. А вот против людей…

Сложно сказать. Я ещё не встречался с местными разбойниками. В том, что они тут есть, я даже не сомневался. Даже вспомнить местного пивовара Карла, чьим постоянным клиентом я за это время стал. У него на стене висит палаш. Под ним сундук, вероятно с доспехами. Меч – это оружие сугубо против двуногих зверей. А значит, где-то есть и опасная двуногая дичь, будь это местные бандиты, или солдаты какого-нибудь феодала.

Но не они одни были моей проблемой. Осознание своего богатства перед местными жителями вызывало нарастающее беспокойство. И один из вечеров только укрепил меня во мнении, что мне жизненно необходимо что-то делать со своим социальным статусом.

– Эй, убогий, – крикнули из-за спины, когда я возвращался с купленными припасами из деревни. Ну я точно не убогий, поэтому пошёл дальше.

– Стоять тебе говорят! – на моё плечо опустилась чья-то рука.

Быстрым шагом вперёд разрываю дистанцию и оборачиваюсь.

– Тебя не спросил, что мне делать, – отвечаю ему в тон.

– Наглый ты, чужак. Но мы тебя прощаем. Давай сюда ботинки и вали отсюда, – сообщил он условия моей капитуляции.

Сдаваться я не собираюсь. Их всего двое. Деревенские – ребята крепкие, но нормального боя они знать не должны.

– Я ухожу со своими вещами. Вы уходите со своими зубами. Дело? – озвучиваю я встречное предложение. На самом деле зубы я им бить не собирался, как и наносить какие-либо другие тяжкие травмы. Нормального лечения они в этом средневековья не получат, ибо ближайший квалифицированный врач находится где-то в четырехстах годах технологической эволюции отсюда.

– Ты никуда отсюда не уходишь, – ринулся один из них на меня.

Я бросил мешок на землю и уклонился от его замаха. Меня окатило запахом пива. Алкоголь и страшная зависть – хорошее сочетание для бессмысленной драки. Бить в ответ я не стал, ограничился подзатыльником. Пьянчуга упал.

Второй попытался сделать ко мне шаг, но я тут же оборвал его словами: – Хочешь так же?

– Н-нет, – он помотал головой.

– Тогда забирай своего друга и вали отсюда.

Второй начал идти к телу, но резко кинулся на меня и получил ногой в живот да упал на землю. Я поднял свой мешок и отправился в лагерь.

Если до этого у меня были лишь догадки, то теперь я точно знал, что люди здесь такие же порочные создания, как и в моём мире, и что рано или поздно меня либо захотят убить и ограбить, либо просто ограбить. Поэтому каждый день я был занят всего тремя вещами:

– Улучшением комфорта моей жизни. А это была бесконечная стройка. Коптильня, туалет, кузня, гончарный круг и моя гордость – примитивная ванна. Теперь можно было подогреть воды и нормально помыться.

– Добычей еды. Рыбалка, охота и собирательство. Последние две удавалось совмещать – из леса я обычно возвращался если и не со свежим мясом, то с грибами и ягодами.

– Тренировками. Именно в эту графу уходила большая часть добытой еды. Стрельба из лука, метание копий и топора, и попытки вспомнить боксёрскую молодость в виде боя с тенью. Постоянное передвижение по пересечённой лесной местности во время охоты тоже вносило свою лепту в расход калорий. А при должном питании – рост и укрепление мышечной массы. В должное питание как раз входят мясо и рыба.

Ближе к концу лета я завалился к Карлу-пивовару и, купив пару кувшинов пива, завязал разговор.

– Слушай, Карл, – налил я ему кружку. – Ты же был солдатом?

– А ты откуда знаешь? – спросил он.

– Так в доме твоём меч видел, – парирую его встречный вопрос.

– Ну было дело по молодости, – пиво стекает по его усам.

– Мир повидал да врагов побил?

Разговор вышел интересный. Послушал о парочке военных кампаний, в которых участвовал пивовар. Заодно узнал о распределении власти в окрестных землях.

– Входил я в дружину у князя нашего, – начал он.

– А как звали-то его?

– Чего звали? Живой ещё он. Ярославом Герхардович зовут. Ты меня не перебивай, – немного пьяно сказал он и продолжил:

– Значит, ходили мы в поход на соседа нашего, решали кому новая железная шахта достанется, – я молча впитывал полезные крупицы информации, надеясь собрать из них примерную картину происходящего вокруг.

– В походе же что главное? – продолжил он и уставился на меня.

– Припасы?

– О, эт точно. Выпьем за припасы!

– За припасы! – чокаемся мы стаканами.

Итог у похода оказался неутешительный. Войну проиграли из-за вспышки какой-то болезни, шахту пришлось отдать, да зуб на соседа остался. Острый, всё время подтачиваемый необходимостью закупить недостающее железо у соседа. Благо хоть было на что.

– Да я говорю тебе, такого богатого урожая, как у нас, ты в окрестных княжествах не найдёшь. Оставайся, ик, у нас, Петер.

– А что мне тут делать-то? – отвечаю я ему.

– Свободной земли много, хату поможем построить. Хороший ты мужик, Петер, рукастый. Был бы нашим кузнецом – век бы бедности не видал.

– Карл, а ты дело говоришь!

Ну что, ещё по одной?

Пили мы до самого утра. Выпили два моих кувшина, затем Карл выкатил ещё один бочонок. Наливать старался я, да себе поменьше. Хотелось оставить в голове хоть что-то из историй пивовара. И у меня получилось.

По крайней мере теперь можно накидать примерную карту местности. Моя деревня зовется Эрдепот, и находится на северо-западе княжества под названием Эрдофолд, лесная земля на местном наречии. На юго-востоке находится Спокойное море, к востоку от нашей деревни находится ещё две небольших деревушки, Фойпарт и Геллштейн. На этом наша область заканчивается, про остальные я не спрашивал. На юго-востоке находится княжеский город, по имени которого и названо княжество.

Местные княжества хоть и могут друг с другом воевать, но входят в одно Великое Княжество. Конфликтуем друг с другом, но в случае появления общего врага – объединяемся.

Правит нынче князь Ярослав Герхардович Флопский. Ему уже лет под 45 должно быть, но со слов Карла – он ещё бодрячок. В соседях у нас ещё два княжества, по размеру и силам примерно как наше. И между всеми княжествами царит хрупкий мир и вялотекущая торговля. Последняя неудачная война княжества была как раз против северного соседа за железные шахты. Земля на севере похуже, еды меньше, железо они меняют нам на продовольствие.

Также спросил пивовара про ярмарку. Через две недели должен был закончится сбор урожая и можно было присоединиться к деревенскому каравану. А значит, у меня есть ещё две недели на подготовку припасов. Всю крицу на берегу я выбрал, помимо инструментов вышло килограмм двадцать железных слитков. Целое состояние по местным меркам. Хранил я его не в своём лагере – у меня был небольшой тайник в лесу на случай, если дурные головы решат покопаться в моих вещах. С собой я носил только нож и небольшой запас еды. Остальную еду хранил в тайнике под крышей мазанки.

Последняя пара недель прошла спокойно. Охотился, помогал местным собирать урожай вместо одного из заболевших крестьян за небольшую часть. Сегодня мы заканчиваем с последним полем. В нём одни мужчины – женщины готовятся к празднику. Закончили мы ближе к вечеру. И только я закинул на плечо мешок с зерном и собирался двинуть в лагерь, как меня окликнули.

– Рано уходишь. Мы сейчас всей деревней идём приносить дары богам, и ты идёшь с нами, – сказал мне один из мужиков, Яков, с которым мне приходилось болтать на поле во время жатвы.

Я присоединился к процессии, которая двинулась к краю деревни. Густав с Карлом помахали мне и я их догнал. Мы всей толпой прошли пару километров до небольшой рощи. В эту сторону я ещё не ходил.

В роще стояло огромное белое дерево, окружённое высокими камнями, испещренными рунами. Под деревом стоял старый дед в балахоне, в руке его был длинный, с кривым лезвием нож. Селяне собрались вокруг дерева и местный жрец запел какую-то песню.

– А этого языка я не знаю, – пронеслась мысль у меня в голове.

Тем временем он прервался, будто на полуслове, и уставился прямо на меня. Я замер и напрягся.

– Иди к дереву, – Густав подтолкнул меня вперёд.

Вся деревня смотрела на меня. Я начал медленно двигаться вперёд. Люди вроде как собрались приносить дары, а из даров я тут вижу только себя. Напрягает. Чувствую себя как в первый день в казарме. Там на меня также смотрели.

Я дошёл до дерева и ко мне приблизился дед с ножом. Напряжение достигло своего пика. Он снова начал горланить свою песню и резко взял меня за руку и порезал её ножом. Только я собрался выхватить свой, как он сделал шаг назад и сказал "Приложи руку к Древу Мира" и продолжил петь.

– Видимо, обычай такой, – сказал я, казалось бы, в пустоту. Надеюсь, что мои дары местным богам на этом закончатся.

Надежды мои оправдались, поскольку я услышал животное визжание. К дереву подвели пару свиней и жрец ловкими движениями вскрыл им горла. Держащие свиней крестьяне сильно напряглись, но смогли удержать животных, стремительно забрызгивающих кровью белое дерево.

Когда животных окончательно покинули силы, часть крестьян собрала поленницу, на которых уложили свиней вместе с несколькими мешками зерна, и подожгли. Дед в это время смотрел на рисунки крови на белой коре и на отпечаток моей ладони. Затем он обратился к толпе вокруг "Боги принимают чужестранца". Мои знакомые заулыбались, люди начали переговариваться. Теперь меня точно приняли в современное общество. Забавно, что моего мнения в этом вопросе никто не спрашивал.

Старик тем временем внимательно смотрел в огонь, пока резко не поднял руку, заставив всех замолчать и обратить на себя внимание. Он продолжал смотреть в разгорающееся пламя.

Через несколько минут он довольно поднял голову

– Боги принимают наши дары! – сказал он и люди будто сорвались с цепи.

Сдвинутые столы, огромная куча еды – овощи всех видов и методов готовки, хлеб и мясо, куча пива. И Густав, толкающий речь.

– В этом году мы славно потрудились. И подтверждение этому – сегодняшний вечер. Сейчас мы будем пировать, и наши боги будут пировать вместе с нами, ибо мы принесли богатые дары. Боги довольны и в следующем году нас вновь ждёт богатый урожай, – он поднял свой резной деревянный кубок.

Неприхотливая деревенская аудитория загремела овациями и звуками бьющихся друг об друга кубков, и начался пир.

Я старался не налегать на стоящие на столе яства. Несмотря на приглашение и обряд принятия, я всё равно ещё не чувствовал себя частью местного общества, хоть и тепло общался со значимыми местными персонами, был любимцем местной детворы, особенно после передачи им железного ножа за обучение языку, так что через пару часов я встал из-за стола и, вежливо попрощавшись, двинулся домой.