Текст книги "Драконий цветок (СИ)"

Автор книги: Антон Кузбатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

  От такой картины Руксу стало не по себе. «Это скверна поглотила их. Народ прекрасного города корёжит от злости», – с грустью подумал он. В этот момент его тень упала на центральную площадь. Люди увидели дракона.

  – Чудовище! – завопили они. – Спасайтесь!

  Забыв о размолвках, горожане бросились бежать. Они толкались, давили, топтали друг друга. Площадь покрылась искалеченными окровавленными телами. «Что я наделал», – чувство вины захлестнуло Рукса. Но что-либо изменить он был не в силах, повернул назад и полетел к тому месту, где расстался с Лавремием.

  – Я хочу, чтобы ты наведался в Страну Лесов. Посмотри, как ведут себя её жители. Только я очень тебя прошу, не рискуй понапрасну. Потом возвращайся сюда. А я пока продолжу поиски утёса, – сказал Рукс своему помощнику. Обратившись в сокола, Лавремий взмыл в синее небо.

   Глава 5

  Страна Лесов утопала в снегах. Сокол не мог лететь. Мороз сковывал его движения и, чтобы совсем не околеть, Лавремий обратился в волка. Он продвигался по лесам не зная устали. В сёла входил странствующим бродягой. Но злоба и жестокость, царившие повсюду, заставили его появляться среди людей, превратившись в незаметного серого воробья. Так было гораздо безопасней. Лавремий посетил с десяток поселений. Пора бы и вернуться, есть о чём рассказать Руксу, но многоликому хотелось узнать о судьбе Ивашки. Он и сам не понимал, почему этот мальчонка так запал в душу, почему часто вспоминался.

   Перевоплотившись в того же старца, что и в прошлый раз, Лавремий вошёл в посёлок. Тишина и безлюдье встретили его. Многоликий остановился, осмотрелся и решительно направился к дому Ивашки.

  Одетый в старый поношенный полушубок, который был сильно велик, и висел, будто на тоненьком прутике, мальчик лопатой сгребал с крыльца снег. Его аура осталась чистой. Старец облегчённо вздохнул. Порадовался, что скверна ещё не подобралась к доброму, приветливому ребёнку.

  – Здравствуй, Ивашка! – крикнул Лавремий

  Мальчуган остановился, оглянулся, и вдруг улыбка озарила его лицо. Он узнал старика, радостно отозвался:

  – Это ты, дедко! Опять к нам пришёл! – Воткнул лопату в снег и подошёл к Лавремию.

  – Как живёшь-то? – рассматривая его вблизи, поинтересовался старец.

  Ивашка сильно похудел, глаза ввалились, под ними залегли синие круги.

  – Как тебе сказать..., – носком большого, не по размеру валенка Ивашка ковырял снег.

  – Совсем худо? – Лавремию стало жаль мальчика.

  – Всё ничего, только хлеба мы нынче не печём, голодно у нас.

  – Голодно? Отчего так, – продолжал расспрашивать старец.

  – Ещё осенью Нефёд весь наш урожай и живность себе забрал. Батя не хотел подчиняться, идти к нему в работники, вот он и озверел. Приказал своим холуям, и они забили батю до смерти. Потом уж мамушка слегла. Нам с сестрицей пришлось затянуть пояса. Лепёшки из толчёной древесной коры да кипяток – другой еды у нас теперь не бывает.

  – Чем же помочь-то тебе, – задумался Лавремий, – а кто такой Нефёд?

  – Отец Алёны, которую ты прошлый раз разыскивал. Раньше мужик как мужик был. А теперь злодей, да и только. Почти вся деревня у него в холопах ходит. Боятся слово против сказать. Но несколько семей, как мы, не хотят склоняться перед Нефёдом и тоже голодают.

  – Ох-хо-хо, – крякнул Лавремий, – время-то, какое настало. Сколь живу, а такого не припомню.

   Ивашка не обратил внимания на эти слова. Старые люди часто так говорят. Откуда ему было знать, что стоящий рядом старец живёт уже не одну тысячу лет.

  – Может, зайдёшь к нам погреться. Только угостить тебя нечем, – предложил мальчуган.

  – Спасибо на добром слове, – улыбнулся Лавремий, – зайду, но чуть позже. Дело у меня тут одно есть.

  Он хорошо помнил, где жила Алёна и направился к её дому. С минуту в нерешительности постоял у двери, потом резко толкнул её.

  В горнице за столом сидел чернобородый, с точно такими же, как у Алёны, синими глазами человек и с аппетитом хлебал жирные щи. Лавремий сразу догадался, что это и есть Нефёд. Его аура была чернее сажи. Многоликий не поднимал глаз, не мог смотреть на слепящую черноту. У печи возилась Алёна. Скверна её пока не тронула.

  – Приятного Вам аппетита, – снял шапку и склонил седую голову Лавремий.

  – Ты кто такой будешь? Зачем пожаловал? – устремив на него грозный взгляд, спросил хозяин.

  – Вещун я. Мимо вашей избы проходил, гляжу, дым из трубы идёт. По нему-то и понял, что ожидает вас. Зашёл рассказать.

  – И что ты просишь за свою ворожбу?

  – Дашь хлебца ломоть, да молочка кринку. Много ли мне старику надо, – развёл руками Лавремий.

  – Ты проходи, дедушка, садись к столу, – пригласила Алёна.

  – Куда?! Со мной за стол?! – зло крикнул Нефёд. – Не смей приближаться, голь рваная! Убирайся! Не надобно мне твоих лживых предсказаний! Ишь, хлеба он ломоть захотел!

   Нефёд потянулся за висящей на стене плетью. Лавремий поспешил выйти из избы. Он был огорчён оттого, что не получилось осуществить задуманное, не смог убедить Нефёда быть добрее к односельчанам. Стоял и чуть не плакал от обиды.

  – Ох! Ну, надо же..., вот ведь..., – бормотал старец себе под нос.

  – Дедушка! Подожди! – вдруг окликнула с крыльца Алёна.

  Она подошла к Лавремию и протянула небольшой узелок:

  – Вот, возьми. Собрала тут еды на скорую руку. Я помню тебя. Ты приходил летом и вылечил меня. А теперь с моим отцом что-то неладное творится. Спаси его. Он ведь хороший.

  Алёна с надеждой смотрела на старца.

  – Извини, девица. Рад бы помочь, да не могу. Нет у меня больше того средства, которым эта болезнь излечивается. А за съестное спасибо, – Лавремий взглянул в её синие глаза, – просьба у меня одна к тебе есть.

  – Какая?

  – Пока я буду лекарство от злобы добывать, пригляди за мальчонкой, что неподалёку живёт, Ивашкой зовут.

  – Хорошо. Знаю я их семью. Помогу чем смогу, – согласилась девушка, – ну, ты уж тоже постарайся, отыщи волшебное лекарство поскорей и сразу к нам. Не могу видеть, лютого злодея, в которого превратился мой бедный отец.

  – Я постараюсь. Я очень постараюсь, – пообещал Лавремий.

  – Алёнка! Куда запропала! – послышался громовой голос Нефёда, и девушка побежала к дому.

  А многоликий пошёл своей дорогой.

  – Добрые хозяева, можно у вашего очага погреться? – переступая порог Ивашкиной избы, спросил он.

  – Дедко! Проходи, снимай шубу! – оторвался от своего занятия мальчик. Он сидел за столом и что-то с усердием толок в ступке.

  – Я вам гостинца принёс, – старец положил перед Ивашкой Алёнину котомку. С печи высунулась белокурая головёнка девочки. Она с любопытством стала разглядывать старца, потом перевела взгляд на гостинец. А Ивашка уже пытался развязать тугой узел, торопился, отчего никак не мог справиться с ним. Наконец, ему это удалось.

  – Ого! – от восторга брови Ивашки поползли вверх, глаза стали огромными. На столе лежали ломоть свежего хлеба, несколько варёных вкрутую куриных яиц, кусок козьего сыра и пять румяных пирожков.

  – Я же тебе говорил, Анютка, что мы сегодня поедим, – глотая слюну, проговорил Ивашка.

  Анютка, которой на вид было не более пяти лет, проворно слезла с печи, подбежала к столу и протянула худенькую ручонку к еде.

  – Пирожки! Пирожки! – пищала она.

  – Подожди. Не трогай, – остановил её брат. – Дедко, садись с нами обедать. Сейчас кипяточку налью.

  – Я сыт. Это вам принёс. Ешьте на здоровье, – сказал старец и, нахмурившись, спросил, – а там кто у вас?

  – Мамушка. Она давно не встаёт. Не ест ничего, всё лежит с закрытыми глазами и молчит.

  Старец подошёл к скамье, на которой лежала женщина. Из-под овчинного тулупа выглядывало бледное, словно восковое лицо. Её ресницы слегка дрожали. Ещё жива. Нависшая беда отступила. Лавремий положил руку на прохладный лоб, сконцентрировался. Дети не обращали на старца никакого внимания. Они с жадностью поглощали съестное.

  – Скоро вашей мамушке станет легче. Оставьте ей чего-нибудь, – наконец оторвал ладонь от потеплевшего лба женщины Лавремий и направился к двери, – мне пора.

  Ивашка пытался что-то сказать, но целиком засунутое в рот яйцо не позволяло ему проронить ни слова. Старец плотно прикрыл дверь и, громко охая и сокрушаясь по поводу Нефёда, побрёл к лесу.

  Тем временем Рукс исследовал Страну Жёлтых песков. Он сильно сомневался, что утёс находится в пустыне. Но полной уверенности не было, и Рукс продолжал пядь за пядью изучать её. Ещё пару дней и не останется ни одного закутка, куда бы ни заглянули его внимательные глаза. А когда вернётся Лавремий, они вместе решат, куда двигаться дальше.

   Погрузившись в свои мысли, Рукс летел над безбрежной пустыней. Вдруг ему показалось, что линия горизонта быстро приближается. «Что за чепуха?» – промелькнуло в голове. Но противоестественное видение заинтересовало дракона, и он ускорился в нужном направлении. Послышался шум воды. И действительно, не прошло и получаса, как показалась быстрая река, за которой расстилался густой туман. Любопытство ещё сильнее разобрало дракона. Он вплотную приблизился к застланному туманом пространству, снизился, вытянул шею, неосознанно прикрыл глаза. И вдруг: бум! Упёрся головой во что-то твёрдое. От неожиданности потерял равновесие, чуть не упал но, взмахнув крыльями, выровнялся и попытался рассечь преграду грудью. Снова неудача. Рукс вернулся к реке, напился и стал рассматривать противоположный берег. Туман начинался резко и стоял сплошной непроницаемой стеной. Рукс попробовал сверху облететь её, поднялся так высоко, как только мог. Но и там была непреодолимая преграда. «Где-то же она заканчивается», – подумал он, и решил долететь до края. Сначала дракон двигался над рекой, вдоль которой шла сотканная из тумана стена. Потом русло отвернуло в сторону.

  Когда яркие звёзды усыпали небо, Рукс вернулся на место, откуда начал. Ошибиться он не мог, так как точкой отчёта послужил большой плоский валун, лежащий в воде у берега. Камень преграждал путь реке и она, сердясь и пенясь, безуспешно пыталась сдвинуть его.

  Рукс остался ночевать на берегу у этого валуна. Опустив голову на его гладкую, хорошо прогретую за день солнцем поверхность, он быстро уснул.

  Утром, отдохнувший дракон сделал ещё несколько попыток проникнуть за стену. Ни получив желаемого результата, он полетел туда, где начиналась Страна Песков, где возможно, уже ждёт его Лавремий. Он-то найдёт способ пробраться за стену. Неутомимый помощник обладал вёртким умом и всегда находил выход из тупиковых ситуаций.

  «Почему братья ни словом не обмолвились о стене? Возможно, она появилась недавно и никто из них не знает о её существовании. Значит, обращаться к ним за помощью бесполезно», – раздумывал Рукс.

  Он ждал Лавремия два долгих дня. Терпение было на исходе. Рукс уже сам засобирался в Страну Лесов на поиски помощника. Но Лавремий опередил его. Поздно вечером из темноты вынырнул сокол, коснувшись лапами земли, он тут же обратился в маленького дракончика.

  – Ну, как там?! Рассказывай скорее! – Нетерпеливо потребовал Рукс, не дав многоликому отдышаться.

  – В Стране Лесов гуляет скверна. Она завладевает людьми, которые даже не пытаются сопротивляться. Добрые становятся жестокими, правдивые – лжецами, щедрые – жадными, умные – глупцами, трудолюбивые – лентяями. Никто больше не придерживается, ещё недавно незыблемых законов: не обижай слабого, помоги нуждающемуся. На смену им пришли новые: кто сильнее, тот и прав, каждый выживает, как может.

  Если мы в ближайшее время не найдём цветок и не остановим пагубу, то она поглотит всех и вся. Вернуть былое станет невозможно, – поведал Лавремий.

  – Неужели всё так плохо? – не хотел верить Рукс.

  – Не совсем. У некоторых людей ауры пока остались белыми. У многих они слегка посерели, и только малую часть жителей Страны Лесов полностью поглотила скверна. Над их головами такая чернота, что я не мог смотреть.

  – Мы спасём наши земли. Я кое-что нашёл, – заявил, оптимистично настроенный, Рукс.

  – Неужели утёс? – воспрянул духом Лавремий.

  – Словами трудно объяснить. Отдыхай, а утром мы отправимся туда.

  Лавремия не пришлось долго уговаривать. Он так устал за время своего путешествия, что просто валился с ног. Рукс же не мог сомкнуть глаз до самого рассвета и, как только на востоке показалось солнце, он разбудил многоликого. Им предстояло решить сложную задачу, разобраться с непреодолимой стеной и чем скорее, тем лучше.

   Глава 6

  – Мы должны найти способ проникнуть внутрь, – сказал Рукс, когда они вместе с Лавремием ещё раз обследовали преграду, неожиданно возникшую на краю пустыни.

  – У меня есть несколько идей, – загадочно улыбнулся многоликий, перевоплотился в мышь и стал энергично работать лапками, быстро углубляясь в землю. Вскоре он исчез в образовавшейся норке.

  Рукс устроился неподалёку. Дракон полностью положился на помощника и выжидал, когда тот закончит работу.

  Через несколько минут из норки показалась взъерошенная мышь и тут же стала дракончиком.

  – Не получилось, – разочарованно вздохнул Лавремий, глядя на стену.

  Он надолго задумался, потом превратился в дятла, который зацепившись коготками за туманное заграждение, начал остервенело долбить его. Но на стене не появилось ни трещинки, ни даже пятнышка. Лавремий не успокаивался, обращался то в буйвола, то в крота, то в медведя, менял обличья, пытался кромсать, ломать, толкать, карябать на вид хрупкую туманную твердыню. Она не поддавалась. Прошло несколько часов. Многоликий раззадорился, каждая последующая неудача всё более сердила его. Несколько раз он падал в реку и совсем выбился из сил.

  – Хватит! – выкрикнул Рукс, понимая, что помощник устал и его попытки, сколько бы их не было ничего не дадут.

  Лавремий послушно уселся на берегу. Пот катился градом по телу маленького дракончика.

  – Я понял. Эта стена заколдована, и одолеть её можно только с помощью волшебства, – гораздо спокойнее проговорил Рукс.

  – Так и есть, – согласился Лавремий, – хотя это и сразу было понятно. Осталось узнать, какое колдовство применено или кто и зачем создал такую крепкую преграду.

  – Хм, а ведь это неплохая мысль! – воскликнул Рукс. – Отправляйся-ка в город и разузнай у его жителей об этом заколдованном месте.

  – Чтобы я долго не плутал, подскажи, в какую сторону лететь? – спросил Лавремий, всматриваясь в песчаные дали.

  – В Стране песков два города. Один слева, другой – справа отсюда. Если полетишь туда, где восходит солнце, попадёшь в белокаменный город. Если полетишь туда, где оно садится, то окажешься в пёстром городе. В нём все здания окрашены яркими красками, аж в глазах рябит. Выбирай сам, белый или пёстрый будет первым.

  – Начну с восхода, – сказал многоликий и соколом взмыл в облака.

  К вечеру он вернулся.

  – Почему так быстро? – удивился Рукс, – я ждал тебя не ранее завтрашнего вечера.

  – Белый город сильно погряз в скверне. Я не захотел оставаться там на ночь, но мне удалось кое-что выяснить.

  – Так чего же ты тянешь! Говори! – от нетерпения Рукс затопал.

  – Один старик рассказал, что за стеной, сотканной из тумана, живёт то ли колдунья, то ли волшебница. Зовут – Манганма. Она огородилась от внешнего мира непреодолимой завесой и никого не пускает внутрь.

  – Нам всего лишь надо убедиться, что утёса и цветка в её землях нет. А как это сделать, если вход туда накрепко закрыт? – нахмурился Рукс.

  – Город, в котором я побывал, называется Кукум. Не забывай, что есть ещё другой – Нунум. Утром полечу на запад. Глядишь, найдётся в пёстром городе человек, который подскажет, как встретиться с Манганмой. А уж мы-то сумеем убедить её пропустить нас в её земли, – предложил Лавремий.

  Его рассуждения показались дракону здравыми, и на заре сокол отправился в Нунум.

  Рукс остался один. От нечего делать, взирал на окрашенную утренними солнечными лучами в нежно-розовый цвет стену и представлял себе сияющий драконий цветок. А что, если он находится за этой преградой? Так и есть. Цветок там. Где же ещё ему быть? Но как разгадать тайну непреодолимой стены?

  – Манганма. Где же ты, Манганма?

  Он вовсе не ждал ответа. Это были мысли вслух.

  – Зачем позвал меня, Рукс? – вдруг послышался приятный женский голос.

  Дракон растерялся, на мгновение замер, потерял дар речи.

  – Ну что же ты, отвечай.

  Он стал озираться по сторонам. Наконец заметил ярко-зелёную змейку свернувшуюся колечком на плоском валуне. На её высоко поднятой головке торчал алый хохолок. Чуть ниже головы, по бокам плавно поднимались и опускались маленькие такие же алые крылышки или плавнички.

  – Откуда ты знаешь моё имя? – спросил первое, что пришло в голову Рукс.

  – Смешной вопрос. Таким же будет и ответ, – ухмыльнулась волшебница, – я много чего знаю и умею. Будешь и дальше задавать глупые вопросы или перейдём к делу?

  – Я ищу розовый утёс, а точнее драконий цветок.

  – Ты двигаешься в верном направлении. И то и другое находится в моём мире.

  Змейка повернулась к стене, махнула кончиком хвоста. В тот же миг от тумана отделился клочок, похожий на маленькое облачко и подплыл к Манганме. Змейка скользнула на него и скоро оказалась на другой стороне реки у туманной завесы.

  – Что же ты медлишь? Иди скорее сюда, – позвала она, топтавшегося в нерешительности, Рукса.

  Перелетев через реку, дракон опустился рядом с волшебницей, которая кивнула ему своей маленькой головкой, проговорила:

  – Следуй за мной, – и тут же исчезла в тумане.

  Рукс робко ступил в ещё недавно твёрдую, будто камень, стену. Какое-то время двигался вперёд в непроглядной мгле. Но вот пелена пропала, и он очутился на залитой солнцем, покрытой шелковистой травой и множеством прекрасных цветов поляне. Разнообразие их форм, размеров и расцветок поражало. Кричаще-яркие и сдержанно-бледные, высокие и стелющиеся по траве, бархатистые и гладкие, в виде огромных чаш, колокольцев, шаров, звёздочек. Чтобы хорошо рассмотреть всё это великолепие потребовалось бы много часов или дней.

  Тонкий приятный аромат наполнял воздух. Над распустившимися бутонами деловито сновали пчёлы. Громко жужжа, перелетая с цветка на цветок, трудились мохнатые шмели. Маленькие птички с острыми клювиками порхали тут же. Небольшие животные бродили по поляне и хоботками собирали нектар.

  Рукс не мог оторвать глаз от завораживающей спокойствием и гармонией картины, расстилающейся перед ним.

  – Нравится? – поинтересовалась Манганма.

  – Очень, – выдохнул он и на мгновение зажмурился. Не грезится ли ему всё это?

  – Я создала свой чудесный мир на месте пустоты, – с гордостью произнесла волшебница.

  – Ты хочешь сказать пустыни? – уточнил дракон.

  – Нет. Пустыня по-своему красива и богата. Однажды здесь возникла пустота, похожая на бездонную пропасть. – Пояснила Манганма, на секунду смолкла, затем продолжила. – Остерегайся пустоты, Рукс. Особенно внутри себя. Ведь пустота может появиться где угодно и, если от неё сразу не избавиться, то вязкое, пахнущее гнилью болото заполнит не только саму пустоту. Оно начнёт пожирать всё остальное, пока не останется ничего кроме гниющей вязкой топи.

  Мангамна как-то странно посмотрела на Рукса. Он не совсем понимал, о чём она говорит, но не перебивал, внимательно слушал.

  – Я помешала стоячей вонючей жиже захватить образовавшуюся пустоту. Заставила болото отступить. Теперь здесь живу я и эти милые существа. Все мы питаемся нектаром. Есть в моём мире и болотце. Оно не опасно, зелёное, с огромными белыми кувшинками и маленькими прыгающими лягушатами, – змейка засмеялась. Её мелодичный смех, словно музыка, зазвучал над поляной, но скоро оборвался. – Лягушата тоже питаются нектаром. Хотя, чтобы добиться этого, пришлось повозиться. Но, кажется, мы заболтались. Пойдём к ручью, я покажу тебе Розовый утёс.

  Манганма извиваясь, поползла по выложенной белыми гладкими камушками дорожке вперёд.

  Рассматривая дивную поляну, Рукс совсем позабыл, зачем пришёл сюда. После слов волшебницы он будто очнулся и поспешил за ней.

  Дорожка вывела их к ручью, над которым возвышался серый с розовым налётом утёс. Из расщелины рассекающей его верхнюю часть исходило розовое сияние. Нетрудно было догадаться, что в глубокой каменной нише лежит драконий цветок.

  От волнения Рукс побледнел и стал гораздо светлее обычного. «Я нашёл его!» – торжествовал он. Трёхпалой лапой дракон осторожно погладил верхушку утёса, потрогал расщелину. Она была слишком узка и его лапа не пролазила внутрь.

  – Манганма, помоги. Подай цветок, сам я его не достану – дрожащим голосом попросил он.

  – Не могу, – тихо ответила змейка.

  – Почему ты не хочешь мне помочь? Разве не знаешь, что от цветка зависит наша дальнейшая жизнь? Думаешь, туманная стена спасёт тебя от нахлынувшего зла?

  – Я не говорила, что не хочу. Могу и хочу – это разные по смыслу слова. Никто из тех, кто обладает волшебством, колдовством и любой магией, не должен касаться цветка. Кроме драконов, разумеется. От моего прикосновения получится не желаемый эффект. Вот причина отказа.

  – Тогда я разрушу камень и достану цветок! – крикнул Рукс.

  Его сжигало нетерпение. Цель, к которой он так долго стремился, была совсем близко, но оставалась недосягаемой.

  – Не получится, – грустно возразила Манганма, – ты же не смог, не взирая на твои способности, разрушить туманную стену. Утёс тоже не сможешь.

  – Я сломаю его! – Рукс навалился всем весом на камень, напрягся и попытался отломить верхнюю часть до расщелины.

  – Ничего не получится, – усмехнулась волшебница.

  Убедившись, что все его старания напрасны, дракон отошёл от утёса.

  – Как же отец сумел вложить цветок в такую узкую щель? – спросил он.

  – Золотой дракон оставил его на небольшом выступе, который тогда здесь был. Но потом камень начал наращиваться и закрыл собой почти весь цветок. Осталась лишь эта расщелина.

  – Что же мне делать? – помрачнел Рукс.

  – Возвращайся в свой мир. А когда найдёшь решение, снова позовёшь меня.

  Удручённый дракон покинул прекрасную страну Манганмы и вернулся к реке. Он чувствовал непомерную усталость от всего пережитого за последнее время. Не было никаких мыслей и желаний. Рукс упал на песок. Две горькие скупые слезинки выкатились из его глаз.

   Глава 7

  Дракон не знал, много ли времени прошло. Шум воды успокаивал и он задремал.

  – Ох! Ох-хо-хо-х! – громкие вздохи и оханье разбудили Рукса.

  Открыв глаза, он увидел Лавремия, который потирал бока, несколько раз спускался к реке, фыркая, умывался и снова громко охал. Его суета выглядела довольно комичной.

  – Что стряслось? – обратил на себя внимание Рукс.

  – Ой, и не спрашивай. Вот люди-то стали. Просто изверги какие-то. Помню раньше: встретят, приветят, сытно накормят, поговорят. И куда только всё подевалось. Чуть в яму меня не посадили. Избили всего, – поглаживая плечо, морщась от боли, пожаловался многоликий.

  – За что? – удивлённо вскинул брови Рукс.

  – Всего лишь за то, что бродил по базарной площади и расспрашивал народ, – ответил дракончик, – еле ноги унёс. А самое обидное, про Манганму ничего не узнал.

  – Зато я узнал, – улыбнулся Рукс и поведал, как случайно познакомился со змейкой, и об её сказочно-прекрасном мире.

  Лавремий так увлёкся рассказом, что совсем забыл о своих злоключениях.

  – Говоришь, обладателям необыкновенных способностей нельзя касаться цветка. Тогда, кажется, я придумал, кто нам поможет, – хитро подмигнул он. – Человеческая рука пролезет в расщелину?

  – Не знаю, – замешкался Рукс, – возможно пролезет. Но существует правило – драконы не прибегают к помощи людей.

  – У всякого правила есть исключения. Я попрошу достать цветок мальчика, с которым познакомился в одном из поселений Страны Лесов.

  – А ты уверен, что он согласится?

  – У Ивашки доброе, отзывчивое сердце. И уж точно нет никаких необычных способностей.

  – Ладно. Отправляйся за Ивашкой. По дороге загляни в нашу пирамиду. Сека и Вестов, должно быть, уже обследовали Страну Морей. Передай, чтобы не беспокоились, отдыхали и готовились к работе. Когда достанем цветок, её будет много. Скверна распространяется слишком быстро, как будто люди сами потворствуют ей.

  – Не хочешь полететь со мной, чтобы не грустить одному? – как бы, между прочим, поинтересовался Лавремий.

  – Я не собираюсь дожидаться тебя здесь. Хочу навестить братьев. Пускай вылезают из подземелья. Вместе мы быстро справимся со скверной, – сказал Рукс и прежде, чем многоликий успел что-либо ответить, расправил крылья, оторвал от земли грузное тело и медленно стал набирать высоту.

  Подлетая к жилищу отца, Рукс издали заметил кружившую над ущельем ласточку и маленького суслика стоявшего столбиком неподалёку. Дракон понял – это многоликие, помощники братьев.

  – Позови Гимуна! – обратился он к суслику, опустившись на ровную площадку, на которой будучи ребёнком, любил резвиться с четырьмя братьями.

  – Не могу. Он спит, как и остальные. Тревожить по пустякам не велели.

  – С каких это пор многоликие стали спорить с драконами! – прикрикнул Рукс.

  Суслик шмыгнул в траву.

  – Зачем звал меня? – через какое-то время окликнул, появившийся сзади, Гимун.

  – Я нашёл цветок! – обернулся к нему Рукс.

  – Где?

  – За туманной стеной в мире волшебницы Манганмы.

  – Цветок у тебя?

  – Пока нет. Но я видел его сияние.

  Гимун громко расхохотался. Его смех звучал неестественно, походил на скрип старого колеса.

  – Хочешь сказать, что ты сумел пробраться за стену? – успокоившись, спросил он.

  – Так ты знал о ней с самого начала? Почему не рассказал? Цветок уже давно был бы у нас!

  – Конечно, знал. Много раз пытался сломать. Потом понял, что это бесполезное занятие, – Гимун смотрел пустыми, словно оловянными глазами. Он быстро становился сонным и вялым.

  – Скоро цветок будет у меня. Возвращайтесь в свои жилища. Пускай ваши помощники принесут чешуйки ко мне в пирамиду. Драконий цветок наполнит их волшебной силой, и мы одолеем скверну.

  – Я не верю тебе. Но, даже если всё, что ты рассказал – правда, какое мне дело до этих жалких людишек. Пускай сами о себе заботятся, – громко зевая, проговорил Гимун. – Зря ты меня побеспокоил, оторвал от сладостного сна.

  Он повернулся и, сутулясь, побрёл восвояси.

  «Вот о чём предупреждала Манганма. Похоже, моих братьев засосало болото. Они превратились в безразличных, бесчувственных истуканов. На их помощь рассчитывать нельзя. Одному будет гораздо сложнее бороться со скверной, но что поделаешь, придётся», – подумал Рукс, глядя вслед удаляющемуся, поблекшему Гимуну. Казалось, что слой серой пыли покрыл его ярко-жёлтое тело.

  В Стране Лесов началась весна. На открытых местах появились пропитанные влагой или вовсе полностью затопленные талой водой проталины. В тени, между деревьев ещё лежали потемневшие сугробы. Ели и сосны скинули с себя пушистые, толстые, белые шубы, зеленели, оживали после зимы.

  Лавремий нашёл Секу и Вестова в меньшей, предназначенной для многоликих, половине пирамиды. Ёж и заяц лакомились заготовленными с лета сушёными грибами. Увидев маленького дракончика, обрадовались, начались расспросы: что да как?

  – Сияющий цветок скоро будет у нас, – заверил их Лавремий. – Подробности узнаете потом.

  Он присоединился к друзьям и все трое принялись с удовольствием уплетать грибы.

  Насытившись, Лавремий полюбопытствовал:

  – Какая она, Страна Морей? Много чего я повидал, а вот на море ни разу не довелось побывать.

  – Воды там так много, что не видно берегов. Только она невкусная, пить нельзя, – сморщил мордочку ёж, – мне и рыбой-то не понравилось быть.

  – И мне, – вторил ему заяц, – наши леса куда лучше.

  Лавремий засобирался к Ивашке и, сколько его не упрашивали Сека и Вестов задержаться хоть на денёк, не согласился. Обернулся соколом, полетел к поселению. На краю леса он перевоплотился в старца. Выбирая дорогу, чтобы не проваливаться в рыхлый глубокий снег, направился в сторону посёлка.

  – Дедко! Не ходи туда! – вдруг перед ним будто из-под земли вырос Ивашка.

  – Ты чего здесь делаешь? Что там у вас опять приключилось? – встревожился старец.

  – Когда ты в прошлый раз ушёл, к нам стала часто заглядывать Алёна. То хлебца принесёт, то молока, то муки, а то и мясца подкинет. Мамушка поднялась, и зажили мы хорошо. Ждали весны. Хотели поле просом засеять. Но два дня назад вдруг прибегает Алёнка сама не своя.

  «Быстрей собирайтесь! На нас напали!» – кричит.

  Мы шубейки накинули и в лес. Соседка Ульяна с дочкой Танюшкой за околицей к нам прибились...

  – Не пойму, кто напал? На кого? – перебил Ивашку старец.

  – С гор люди пришли в наш посёлок. Занялись грабежом. Кто сопротивлялся – убили, Нефёда тоже. У них с собой длинные палки с острыми железными наконечниками и топорики. А наши мужики с голыми руками на разбойников кинулись. Не ожидали нападения, не подготовились. Немногие уцелели. Всем остальным велели по домам сидеть, не высовываться. Кто ослушается, палками своими острыми насквозь протыкают.

  – Как же они ваш посёлок нашли?

  – Очень просто. Люди с гор и раньше приходили к нам. Привозили с собой одежду из овчины и шерсти, ковры, орехи. Обменивали всё это на муку, просо, зерно. Теперь захотели наши запасы так забрать.

  – Вон оно что. А где же твоя семья, Алёна?

  – Я их в рыбацкую избушку свёл. Она вверх по реке стоит, отсюда час ходу, если быстро, без обузы шагать. Там и ночевали. А сегодня решил прийти разведать, что в посёлке делается. Думал, если получится, съестным разжиться. Крадусь тихохонько, слышу, кто-то идёт. Хорошо, что я успел предупредить, а то бы ты, дедко, в лапы этим злодеям сразу попался.

  – Давай-ка посмотрим. Небось, ушли уже разбойники, прихватив добычу, – предположил старец.

  – Не-е-е-е. Я слыхал, как они говорили, что на лето здесь останутся, чтобы селяне под их присмотром поля сеяли. Наши земли чужаки между собой поделить хотят.

  – Мало ли чего они хотят, – досадливо махнул рукой Лавремий и вместе с Ивашкой из-за деревьев стал наблюдать за посёлком.

  У дома Нефёда было многолюдно, стояло несколько наполненных тюками и мешками саней. Одетые в короткие овчинные полушубки чужеземцы сновали по двору. Из избы вышел щуплый человек в белой каракулевой шапке, подбитой мехом кожанке и высоких сапогах. Он громко крикнул. Все остальные быстро выстроились в шеренгу. Ауры над их головами слились в одну сплошную чёрную полосу. Ослеплённый густой чернотой, висевшей над головами непрошенных гостей, Лавремий на секунду прикрыл глаза. Потом прищурившись, продолжил наблюдение. Щуплый человек, видимо, был главарём, раздавал указания и подчинённые, покидая строй, расходились их выполнять. Они привели лошадей, возились с упряжью. Из-за дома показалась группа чужаков, сопровождавшая с десяток местных жителей – молодых парней и девушек. Несколько конвоиров стали обвязывать пленных длинной верёвкой. Парнишка-селянин вырвался и метнулся к лесу. Злодей ловко бросил топорик, который вонзился в спину беглеца. У одной из девушек вырвался стон, подобный крику раненой птицы. Она чуть было не упала на перемешанный с грязью и конским навозом снег. Другие пленники не имея возможности поддержать её руками, подошли, чтобы рыдающая девушка могла опереться об их плечи. Бандиты вытащили из-за голенищ сапог плётки, хлёсткими ударами заставили поселян подойти к саням, за заднюю перекладину которых закрепили свободный конец верёвки.