Текст книги "Пришелец с планеты Земля (СИ)"

Автор книги: Антон Краянский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Бывший тщедушный мальчик превратился в крепкого, статного юношу. На щеках пробилась первая щетина. Светло-голубые глаза потемнели, успешно скрыв горящую в глубинах разума ненависть.

После смерти старика Сэма друзей у Максима не прибавилось. Все знали, что надсмотрщик Гарри избрал парня жертвой, а от таких лучше держаться подальше. Надсмотрщик запросто прикончит за компанию. Максим не спорил с подобной точкой зрения. Подпитываемый жаждой мести дух в друзьях не нуждался.

Гарри не забывал напомнить о данном обещании:

– Однажды я убью тебя, щенок, – говорил он Максиму. – Но не сейчас. Для начала я немного позабавлюсь.

Максим молча терпел издевательства, побои, разряды шокера. И ждал. Но Гарри, видимо, ждать надоело. Пять лет пыток пресытили дикарскую натуру.

Тот обед не отличался от тысяч таких же обедов. Набитая столовая, толчки, брань, потасовки у раздаточных окошек. Максим привычно пробирался к столу, удерживая пластиковый поднос со скудным содержимым. Удар в затылок опрокинул на пол. Суп грязным фонтанчиком брызнул в лицо. Серым крошевом разлетелись концентраты.

– Ты мне надоел, щенок, – послышался голос надсмотрщика. – Встань, и прими смерть как мужчина.

Максим лежал неподвижно. Пальцы стиснули край подноса.

– Вставай, рабское дерьмо! – заревел Гарри. – Не хочешь умереть стоя – умрёшь в грязи.

Максим чувствовал, как двигается чёрный стержень шокера. Тело резко дёрнулось. Поднос по дуговой траектории врезался в голову надсмотрщика. Взлетел фейерверк из белоснежных пластиковых осколков. Гарри пошатнулся, схватился за лоб. Между пальцами побежала тёмно-вишнёвая струйка.

– Тебе конец, ублюдок, – прохрипел Гарри. – Я сдеру с тебя кожу живьём.

Юноша осторожно поднялся. Рука сжала острый кусок пластика. Импровизированное оружие застыло в защитной позиции.

– Давай, сдирай, если сможешь, – тихо отозвался Максим.

Рабы сбились вокруг дерущихся. В пространстве столовой повисла самая мёртвая тишина, какую каменные толщи знали только на заре времён. Впервые за всю историю рудничного мира раб бросал вызов надсмотрщику.

Гарри с рычанием рванулся к Максиму. На его стороне мускульная масса. Он легко раздавит этого заносчивого мальчишку.

Максим скользнул в сторону, чиркнув Гарри по плечу. На рукаве форменной рубашки образовалась красная полоска. Гарри бросился снова, и снова улетел в пустоту, получив укол в рёбра.

В бешенстве надсмотрщик ухватил пластиковую скамью. Размашистый удар обрушился на Максима. Максим коротким кувырком перекатился за спину Гарри. Острый обломок воткнулся в горло надсмотрщика. Грузное тело обмякло, осело, и рухнуло лицом вниз.

Максим тяжело дышал. Сердце норовило переместиться куда-то в район горла. Максим пытался уловить хоть малейшие эмоции внутри себя. Ответом была пустота. Ни горя, ни радости, ни удовлетворения от мести. Даже страх где-то затерялся. А ведь он впервые убил человека. Почему же ничего не чувствует?

Протяжный ликующий крик прогнал мысли. Рабы неистовствовали, вопили, плясали. На мгновение Максим сделался для них богом, символом свободы. Впервые в онемевших от усталости и боли сердцах затлела искра надежды.

– А ну разойдитесь!

Ликующие крики смолкли. Сквозь толпу, в сопровождении роты закованных в серебристую броню головорезов, пробирался начальник охраны. С презрительным выражением лица он подошёл к телу Гарри, ткнул носком ботинка.

– Переверните его.

Двое охранников исполнили приказ. Начальник охраны внимательно посмотрел на торчащий из горла кусок пластика.

– Кто это сделал? – ледяным тоном спросил он.

Десятки рук указали на Максима. Мигом забылось ликование. Улетучился восторг. Ушло восхищение храбростью юноши. Остался привычный страх.

– В карцер его, – коротко приказал начальник охраны.

Максима скрутили, заковали в цепи. Впервые его вывели на поверхность. Солнечный свет больно резал привыкшие к сумраку глаза. Пыльный горячий воздух заставлял чихать.

Охранники привели его в тюремный барак и молча швырнули в тесную стальную камеру. Щёлкнули замки решетчатой раздвижной двери. Максим огляделся: металлические стены, решётки, жёсткая койка. Интересно, его убьют? Или припасут что-нибудь пострашнее смерти? В ответ завыл ветер. Как он отвык от привычных некогда звуков...

Таящееся в глубинах мозга сознание воина подсказало, что не следует придаваться бесплодным мыслям. Когда наступит момент для действий, тогда и стоит действовать. «А сейчас тебе стоит поспать», – сказал Максиму внутренний голос. Максим послушно улёгся на койку. Через минуту глубокий сон унёс его за пределы пыльного мира.

***

Достопочтенный Николас Треверс, хозяин гладиаторской школы «Берсеркеры Ориона», скептически осматривал Максима.

– И этого заморыша ты хочешь мне продать? – обратился он к директору рудника. – Да он и пяти минут на арене не протянет!

– Я тоже думал, что он умрёт в первый же день, – ответил директор. – Но он не умер. Этот «заморыш», как ты выразился, умудрился прикончить моего лучшего надсмотрщика.

Впервые Максим попал в кабинет директора рудника, в главный административный корпус. Когда явилась охрана, он не сомневался в скорой смерти. Охрана повела себя странно: Максима отмыли, переодели, постригли. Такая подготовка к казни? Но казни не последовало. Его препроводили к директору.

Стены кабинета били в глаза полированным блеском деревянных панелей. Обстановка казалась заимствованной из музея: резные кресла, массивный стол, покрытый тёмным лаком, – всё дышало горьковатым ароматом старины. С примесью вездесущей пыли. Строгие серые корпуса электронных устройств ощущались чем-то чужеродным.

Треверс сразу приковал внимание Максима. Сухощавый, высокий, с блестящими седыми волосами. Серо-стальные глаза светились ледяным излучением. Длинный плащ из тёмного синтетического материала не скрывал быстрых, змеиных движений.

– Сколько? – коротко спросил Треверс.

– Тысяча кредитов, – ответил директор.

– Не слишком ли много просишь?

– Я потерял лучшего надсмотрщика. А ты получишь хорошего гладиатора, который будет стоить гораздо больше.

– Я не знаю, насколько он хорош, – процедил сквозь зубы Треверс. – А твои слова – только слова.

– Проверь его, – с усмешкой ответил директор.

В воздухе что-то просвистело. Максим инстинктивно дёрнулся в сторону – в сантиметре от виска, в полированной панели вибрировал метательный нож.

– Хорошая реакция, – констатировал Треверс.

– Ты испортил мне стену.

– Закажешь новую панель. Вот, держи свою тысячу и сотню сверху на ремонт стены.

Треверс небрежно швырнул банкноты на стол. Директор покраснел, но промолчал. Не стоит дразнить профессионального убийцу.

– Пойдём, – обратился Треверс к Максиму и повернулся к двери.

Максим молча последовал за ним. На утонувшей в пыли посадочной площадке ждал компактный миникорвет. Не чета роскошным космическим яхтам, но значительно быстрее. Вокруг танцевали пылевые смерчи. Среди скальных обломков тоскливо свистел ветер. Планета торжественно, и одновременно грустно провожала Максима.

Под ногами прозвенел узкий трап, скользнули в стороны створки шлюзовой камеры. Корабль не отличался излишествами: пара кают и кабина. Треверс впихнул Максима в одну из кают.

– Сиди здесь и не высовывайся. Захочешь есть – еда во встроенном шкафчике. Туалет и душ здесь же.

– А почему у вас нет охраны? – нарушил Максим молчание.

– Мне не нужна охрана, – сухо ответил Треверс.

В словах хозяина гладиаторской школы не слышалось ни иронии, ни хвастовства. Голая констатация факта.

– Пристегнись к койке, – приказал Треверс, – на старте может тряхнуть.

Максим повиновался. Треверс закрыл каюту и скрылся в кабине.

На старте действительно тряхнуло. Ремни дважды больно впивались в тело. Потом всё стихло. Только корпус слегка вибрировал: «Двигатель», – догадался Максим. – «Корабль набирает скорость».

Максим решил, что валяться в койке не так уж обязательно. Передвигаться по каюте новый хозяин не запретил. Щёлкнули замки ремней, юноша вскочил, осмотрелся. Тесная, но удобная каюта. Серебристо-матовые стены, две складные койки, встроенный в стену стол, пара вращающихся кресел. В половину стены чернел прямоугольник обзорного монитора. Максим осторожно коснулся сенсорной панели. В каюту заглянули мириады мерцающих звёздных глаз. Чужие созвездия. Где-то в сверкающей огнями пустоте безнадёжно затерялась Земля. Интересно, в каком она направлении? Максим подумал, что о родине пока что лучше не вспоминать. Даже опытный астронавигатор без знания местных ориентиров не найдёт Землю.

В каком-то закоулке мозга шевельнулось воспоминание: командир «Орфея» передавал координаты точек перехода. Грамотный гипнолог запросто извлечёт нужную информацию, астронавигатор составит маршрут.

Максим напомнил себе, что он всё ещё раб. Его покупатель что-то говорил о гладиаторах. При слове «гладиатор» в памяти всплывала картинка из учебника истории: двое мужчин в доспехах, с короткими мечами, застыли в боевых позах на песчаной арене. Неужели здесь, как в Древнем Риме, рабов заставляют драться на мечах? Или его ждёт что-то похуже?

Противно зажужжал сигнал перехода. Максим приник к монитору. Ему и раньше доводилось наблюдать переход, но пространственный феномен завораживал. Игра гравитационных сил рвала ткань пространства, рождая пространственные туннели. Внутри туннеля – ни времени, ни пространства. Бесконечные световые годы сжимались в ничто. До звезды тысяча световых лет, в каждом световом году десять триллионов километров. Но звезда здесь – только протяни руку.

Звёзды моргнули. Монитор погрузился в черноту. Сквозь тело пробежало ощущение невесомости.

Монитор снова засветился, предъявив обновлённую картину созвездий. Корабль вынырнул в пространстве новой звёздной системы. Максим подумал, что хоть он ещё раб, первый шаг к свободе сделан. Он вырвался с проклятого рудника. Больше никакой пыли, сырости и темноты.

А если придётся убивать? Причём убивать таких же рабов как он. «У тебя нет выбора», – хором отозвались из родовой памяти предки-воины. – «Убить или умереть в бою – не позор».

Пять лет назад в испуганном мальчике (не без помощи заложенных в мозг гипнотических программ) проснулось сознание воина. За пять лет укоренилась новая личность. Личность хладнокровная, безжалостная. Нацеленная на выживание любой ценой. Но что-то от прежнего Максима сохранилось. Жалкие остатки человеколюбия. Спасительный островок старой личности не давал безвозвратно утонуть в кровавом море ненависти.

Через двое суток ожили динамики селекторной связи:

– Пристегнись. Идём на посадку.

Максим поспешно упал на койку, накрепко затянув ремни. Обзорный монитор горел багряными всполохами: корабль пробивал атмосферу. Периодически корабль встряхивало, по корпусу шла мелкая дрожь. От непрерывной болтанки тошнило, но Максим крепился. Как же отвык он от космических полётов...

Болтанка резко стихла. Напряжённо загудел вихревой двигатель, щёлкнули посадочные опоры.

Дверная панель каюты бесшумно отъехала в сторону. В проёме показался Треверс.

– Иди за мной.

За створками шлюза ждал ослепительно-яркий день. Элипсообразные здания отбрасывали две тени. Максим глянул на небо: так и есть – двойная звезда. Небо планеты украшали белое и жёлтое солнце. Пригодная для жизни планета в системе двойной звезды – редчайшее чудо.

– Добро пожаловать на Новую Андромеду – планету арен, – сказал Треверс. – Здесь проводятся самые масштабные состязания между гладиаторскими школами. Если окажешься достаточно ловким и удачливым – прославишься. А может быть, и станешь свободным.

Свободным... Максим затаил дыхание.

– А разве это возможно, стать свободным?

Треверс весело оскалился.

– Не слишком рассчитывай на это. Да, по закону, если гладиатор победит в тысяче боёв, он имеет право уйти из гладиаторской школы. Вот только никому подобное не удавалось.

Корабль опустился посреди комплекса из нескольких десятков зданий. Треверс обладал достаточным капиталом, чтобы содержать огромную тренировочную базу для двух тысяч гладиаторов. Отлаженная машина тренировок ковала свирепых бойцов, снискавших славу на аренах трёх корпораций.

Максима передали в распоряжение тренера Сантьяго. Низкорослый, смуглый, похожий на сушёный чернослив Сантьяго вечно улыбался, разговаривал тихим голосом. Гладиаторы Сантьяго побаивались: маленький тренер отличался необычайной силой.

Сантьяго распорядился поставить Максиму новое клеймо. Лазер выжег на предплечье штрих-код, с добавлением рисунка перекрещённых меча и секиры, увенчанных головой хищного зверя, похожего на саблезубого тигра. Символ школы.

– Теперь ты принят в нашу семью, – хрипло произнёс Сантьяго.

– Семью? – спросил Максим, морщась от жжения в предплечье.

– Да, наша школа – одна семья. Здесь о каждом заботятся.

– Даже после смерти?

Сантьяго засмеялся, издавая звуки, похожие на кашель.

– О да, даже после смерти. Погибшего гладиатора хоронят с великими почестями.

Максим подумал, что мертвецу почести также важны, как булыжнику – ругань споткнувшегося прохожего.

– А теперь пойдём в оружейную, – сказал Сантьяго. – Надо подобрать тебе силовой клинок.

Максим удивлённо посмотрел на тренера.

– Вы сразу даёте настоящее оружие?

– Силовой клинок – разумное оружие. Он запомнит твоё ДНК, запомнит частоту излучения мозга, и подчинится только тебе. Но не вздумай брать первый попавшийся клинок. Ты должен почувствовать, какой из них твой.

– А на тренировках вы используете муляжи?

– Силовой клинок переключается в учебный режим.

– А... вы не боитесь, что я кого-нибудь случайно убью? – Осторожно спросил Максим.

Сантьяго лукаво улыбнулся.

– Я же сказал – разумное оружие.

Максим шёл за Сантьяго сквозь переплетение коридоров тренировочного комплекса. После мрака рудника светлые помещения пугали. Обширные пространства тренировочных залов, залитые светом, заставляли непроизвольно сжиматься.

Оружейная казалась тесной. Всё пространство забито стальными шкафами, верстаками, станками и ещё каким-то непонятным оборудованием. Переливались цифрами и чертежами голографические экраны.

– Эй, Брэд! – Позвал Сантьяго.

К Сантьяго, прихрамывая, подбрёл широкоплечий мужчина в потёртом пластиковом фартуке. В глаза бросались седые, спутанные волосы, изрезанное морщинами лицо.

– В нашей семье новый боец, ему нужно подобрать клинок, – сказал Сантьяго.

– Сейчас подберём, – сварливым голосом ответил Брэд. – Пошли со мной, парень.

Максим шёл за мастером и с любопытством озирался. Громоздкие металлические шкафы оказались набиты неизвестными устройствами. Устройства не отличалось разнообразием: многогранные, рифлёные пластины с креплениями для запястий.

– Это и есть силовые клинки? – Спросил Максим, указывая на устройства.

– Они самые, – ответил Брэд.

– А как они работают?

– Внутри спрятан генератор силового поля. Он создаёт узконаправленное силовое поле в виде лезвия. Силовое лезвие режет всё, что угодно: и кости, и сталь. В умелых руках – убийственная штучка.

Брэд подвёл Максима к широкому пластиковому столу. Пластины силовых клинков густо усеяли столешницу, делая стол похожим на крышу, покрытую метало-черепицей.

– Протяни руку над столом, но клинки не трогай, – сказал Брэд.

– Зачем?

– Делай как я говорю, и не задавай лишних вопросов.

Максим пожал плечами и молча протянул руку.

– Смотри на них, и старайся ни о чём не думать.

Максим пристально глядел на рифлёные пластины. Пластины загудели, в нос ударил густой запах озона. Максим ощутил, как что-то касается головы. Казалось, сквозь черепную коробку проползают тонкие, мягкие волоски.

– А теперь мысленно произнеси: «Отныне и до смерти, мой клинок – служи мне».

«Отныне и до смерти, мой клинок – служи мне», – повторил Максим.

С дальнего конца стола в воздух взмыла одна из пластин. Металлический многогранник с шипением завертелся, испуская белое свечение. Максим завороженно наблюдал за мельканием силового поля. Клинок метнулся к Максиму и замер напротив глаз. Максим не смел шевельнуться.

Клинок задрожал пульсирующей вибрацией. Пластина сделала мёртвую петлю и впилась в правую руку Максима. Щёлкнуло крепление, Максим ощутил укол. Инстинктивно он попытался стряхнуть клинок.

– Не шевелись! – закричал Брэд. – Он берёт образец ДНК.

Максим Замер. Силовой клинок светился, вибрировал. Потом резко стих. В голове зазвучал голос: «К работе готов. Стандартные команды: «активировать силовое лезвие», «вихрь лезвий», «силовая шрапнель», «СВЧ-луч», «щит».

– Что это за голос? – спросил Максим.

– Силовой клинок с тобой говорит. Он выбрал тебя. И теперь подчиняется только тебе. Управлять им надо с помощью мысленных команд.

Максим внимательно осмотрел пластину клинка.

– Отлично. Что теперь?

– А теперь будешь тренироваться. Иди. Тренер ждёт тебя.

За дверью оружейной ждал Сантьяго. Он одобрительно посмотрел на силовой клинок.

– Быстро. Иногда приходится перебрать несколько клинков. Редко клинок сразу выбирает хозяина.

– А как они определяют, кто им годится в хозяева? – спросил Максим.

– Клинок зондирует мозг, определяет скорость проводимости нейронных цепей. Чем лучше проводимость, тем быстрее реакция бойца. Каждый клинок определяет, какая нервная система ему больше подходит.

Максим ощутил знакомую пустоту. Эмоции молчали. Ещё один этап жизни ускользал в холодную темноту прошлого. Непонятное, пугающее будущее подступало со скоростью ревущего потока. Будущее, залитое кровью.

Файл: «Большая Историческая Энциклопедия», том 4-й, 2575 год, рубрика: «Евроазиатская Империя»

«...рухнули все государственные институты. Транснациональные корпорации оставались единственной устойчивой структурой в тот исторический период. Хотели того главы корпораций, или нет, но власть над планетой Земля с неизбежностью перешла в их руки. Границы между народами стёрлись, но долгожданное мультикультурное общество так и не сформировалось. Прогрессивные, на первый взгляд, корпоративные структуры явили удивительный феномен: кастовое общество в масштабах целой планеты.

В чём причина такой ретроспективной эволюции? Большинство историков полагает, что ключевую роль сыграла экономическая система Союза Корпораций. Главный принцип экономики той эпохи – прибыль. Именно прибыль, а не целесообразность, как ни странно это звучит для современного человека.

Экономическая система сформировала условия для разделения общества на касты. Всего их пять.

Первая каста – главы корпораций. Ещё до крушения государственных институтов они изолировались от общества, допуская в свой круг только равных по положению и богатству. В XIX-XXвв. сформировались целые династии. Подобная практика продолжилась и после прихода корпораций к власти. Руководящие посты передавались исключительно по наследству.

Вторая каста – управляющие. Эти люди выполняли «чёрную» работу по управлению звеньями корпораций и отдельными предприятиями. Изоляция их от общества сформировалась несколько позже – в XXI веке.

Третья каста – учёные, инженеры. Как и предыдущие две, эта каста занимала привилегированное положение. Их деятельность обеспечивала не только технологическое могущество корпораций, но и открывала новые источники прибыли.

Четвёртая каста – высококвалифицированные рабочие. Данная каста обслуживала сложное оборудование, занималась изготовлением высокотехнологичной продукции. В отличие от первых трёх каст, рабочие не имели высоких привилегий. Им запрещалось жить рядом с представителями высших каст.

Пятая каста – рабы. Самая бесправная каста. Рабство возродилось благодаря сверхрациональности экономической системы Союза Корпораций. Миллиарды людей оказались «экономически неэффективными» и были выброшены за борт социума. Им предстояло умереть. Но прагматичные главы корпораций не допустили такой пустой траты людских ресурсов. «Экономически неэффективным» нашлось полезное для корпораций применение: работы на рудниках, в шахтах, в полях, в удушливых джунглях, болотных топях. Везде, где раньше применялись дорогостоящие машины, в самых опасных для человека условиях. Минимальные расходы на еду и одежду перевешивали издержки неквалифицированного труда и высокой смертности рабов. Рабы стали незаменимым ресурсом экономики корпораций.

Особняком от кастовой системы держались военные и Всемирный Полицейский Корпус, сохранившие несколько большую степень свободы.

Евразийское восстание

Точная дата начала восстания до сих пор неизвестна. Ориентировочно: 50-е или 60-е годы XXII века. Известно, что восстание началось на территории бывшей России.

Серия одновременных диверсий вывела из строя системы связи и энергоснабжения. На несколько часов Восточно-Европейская зона оказалась вне контроля. За это время восставшие захватили склады с оружием и парки боевой техники.

Руководство не придало значения инциденту, просто приказав Полицейскому Корпусу подавить мятеж. Воздушные транспорты с полицейскими отрядами сбили на подлёте к Восточно-Европейской зоне. Силы корпораций столкнулись с грамотно организованной обороной.

Как выяснилось позже, восстание тщательно готовилось несколько лет.

Казалось бы, у горстки мятежников нет шансов выстоять против военной машины корпораций. Но дерзкие, нестандартные действия ставили командование сил корпораций в тупик. То, что считалось самоубийственным и невозможным, обязательно совершалось восставшими. Постепенно пламя мятежа охватило весь Евразийский континент.

Отдельно стоит остановиться на личности предводителя восстания. Александру Соколову удалось избежать рабства: он получил привилегию, позволившую вступить ему в Полицейский Корпус. Корпус дал ему образование, подготовку. Александр быстро взлетел по карьерной лестнице. Через несколько лет он возглавлял отряд, который занимался уничтожением банд из заброшенных городов.

Никто не знает, что толкнуло его пойти против системы, воспитавшей его. Острое чувство справедливости? Затаённая ненависть? Так, или иначе, нашёлся человек, который сумел повести за собой рабов. Он научил их обращаться с оружием, вести партизанскую войну, уничтожать линии связи и управления, обезвреживать роботизированную боевую технику корпоратов.

Корпораты сами не поняли, как оказались втянутыми в полномасштабную войну. Кастовая система, выработавшая презрение к рабам, сыграла с ними злую шутку. Они элементарно недооценили противника. Осознание катастрофы пришло лишь тогда, когда в руках восставших оказалась вся территория бывшей России и Европы. А вместе с ними и значительная доля промышленного и военного потенциала корпораций.

Корпораты бросили в битву всё: закованных в бронекостюмы солдат, боевых роботов, орбитальные бомбардировщики, лазерные спутники. В ответ восставшие использовали собственные оригинальные решения. Электромагнитные бомбы пережигали сверхсложную электронную начинку роботов. СВЧ-лазеры превращали бронекостюмы в неподвижный металлолом. Взорванные на орбите контейнеры с металлическими шариками делали бесполезными спутники и орбитальные бомбардировщики.

В решающий момент вспыхнуло восстание в Австралии (см. Австралийская Федерация). Не имея возможности вести войну на два фронта, Союз Корпораций отступил.

В последующих войнах корпорации были изгнаны с Земли в глубокий космос (см. Вторая война с корпорациями, Третья война с корпорациями).

В промежутке между Первой и Второй войнами возникла Евроазиатская Империя. Возникла вполне закономерно, так как противостоять корпорациям могла только хорошо сплочённая, достаточно жёсткая система.

Известно, что Александр Соколов не собирался возглавлять новое государство. Но авторитет и уважение, которые он снискал во время войны, не дали покинуть политическую сцену. Ветераны (которые заняли ведущее положение на континенте) единодушно проголосовали за присвоение Александру звания верховного правителя. Впоследствии он был провозглашён императором.

Евроазиатская Империя соединила черты разных политических и социальных систем. В общем систему Империи можно охарактеризовать как «монархический социализм» со смешанным типом экономики. Но Империя кардинально отличается от государств прошлого. В прошлом государством часто руководили люди, недостаточно компетентные в сфере государственного управления. В систему государственного управления Империи допускаются исключительно те, кто прошёл специальное обучение и ряд тяжёлых испытаний. Только тот, кто добровольной, подчас опасной службой доказал, что интересы коллектива, общества для него важнее собственных, имеет право занимать государственные посты...»

***

Трёхкилометровый крейсер казался песчинкой на фоне раздутого шара газового гиганта. Издалека чудилось, будто серебряное зёрнышко плывёт по ярко-голубому пятну планеты. Гравитация исполинского мира надёжно укрывала крейсер от детекторов массы.

Знаток боевых космических кораблей с удивлением узнает силуэты «Ильи Муромца» – тяжёлого крейсера Евроазиатской Империи. Триста лет назад грозные машины составляли основу флота империи. Но и спустя три сотни лет корабль не потерял разрушительных качеств.

Предводитель Свободных Граждан Галактики (в просторечии – пиратов) Патрик (он же Рыжий Патрик) обосновал на крейсере новый штаб. Хэнк протестовал, резонно считая, что старый потрёпанный рейдер менее заметен, чем корабль массой в миллионы тонн. Артур Райдер (бывший адмирал «Пояса Ориона») молчал, полагаясь на военную смекалку Патрика, способную поспорить со стратегическим компьютером.

Райдер быстро заработал уважение пиратов. На первых порах его приняли настороженно. Да и сам сомневался: кто он? Предатель? Борец с преступной системой?

– Мы все сражаемся с рабством, – сказал ему как-то Патрик. – Я не знаю, какое общество мы в итоге построим, но рабства в нём не будет. Никогда.

Райдер сражался. Корабли пиратов возникали там, где их никто не ждал. Опустошались секретные склады. Подвергались разгрому караваны на тайных межзвёздных маршрутах. Пираты ворчали, но всё охотнее подчинялись новому командиру. Стену недоверия окончательно сломал блестящий захват новенькой космической верфи.

Пробираясь через коридоры крейсера, Райдер мысленно прокручивал эпизоды дерзкой операции.

Верфь болталась на краю галактики, в самом захолустном, пыльном углу. Пространство там едва освещалось скоплением угасающих реликтовых звёзд. Ни один здравомыслящий колонист не сунется в такую бесперспективную систему. Непривлекательность ограждала от лишних любопытных глаз. Разведчики-одиночки, если злой рок заносил их в окрестности верфи, становились жертвой системы защиты, больше годной для орбитальной крепости.

Райдер кропотливо отобрал несколько сотен бывалых пиратов. Каждый прошёл через десятки абордажных схваток. После месяца подготовки отряд подкараулил корабль снабжения, перевозивший припасы для персонала верфи. Экипаж не стал возражать и любезно подвёз неожиданных попутчиков. Когда корабль загнали в шлюз, вместо контейнеров с припасами из грузового отсека посыпались бойцы в бронескафандрах.

В коридорах царил хаос всеобщей резни. Служба безопасности категорически не хотела уступать. Приходилось драться за каждый отсек. Треск сотен электромагнитных винтовок слился в единое шипение. Мины-ловушки на потолках плевались облаками шипастых микробоеголовок. Ноздри жёг запах горелой изоляции. В воздухе висела взвесь частиц металла и крови.

Глухие хлопки возвещали очередной взрыв, выбивший бронированные створки дверей. Сквозь разорванные двери летели гранаты, следом с боевым кличем мчались пираты. В ряды оглушённых защитников врезался металл бронескафандров, завязывалась безжалостная рукопашная.

Сквозь вентиляционные шахты Райдер с горсткой смельчаков прополз в пункт управления системой защиты. Короткая кровавая схватка закончилась полной победой пиратов. С пульта управления Райдер пустил в заблокированные помещения снотворный газ. Оставшихся в живых охранников убивать не стали, предоставив возможность дожидаться помощи на выведенном из строя транспортнике.

Верфь отбуксировали в другой, не менее затерянный участок галактики. Уникальный роботизированный комплекс продолжил штамповать корабли на любой вкус (усилиями компьютерщика Джерри).

После боя к Райдеру подошёл Бартоломео и тяжело хлопнул по плечу:

– Ты парень что надо, Артур.

Короткая фраза определила отношение всех пиратов. Раз сам Бартоломео доверяет человеку, то верить ему можно как самому себе.

Райдер привычным солдатским шагом вошёл в центральный пост управления. Роскошный зал светился разноцветным мерцанием мониторов. В воздухе плавала трёхмерная модель, отобравшая положение объектов звёздной системы. Голографические проекторы создавали сферическую картину звёздного неба.

Патрик как всегда сидел спиной к двери. И никакой охраны, разумеется. Райдер отметил, что ни один из предыдущих начальников такой беспечностью не страдал.

– Когда-нибудь твоё пренебрежение безопасностью убьёт тебя, – сказал Райдер Патрику.

Патрик лениво оглянулся. Пухлые пальцы привычно покручивали ярко-рыжий ус.

– Привет, Арчи. Какие новости?

– Пока что нам сопутствует удача – мы захватили роботизированную космическую верфь. Теперь сможем строить тяжёлые боевые корабли.

– Прекрасно! Через несколько лет будем драться с флотами корпораций на равных.

– Если доживём, – осторожно заметил Райдер.

– О боже! Ещё один пессимист на мою голову! Как будто мне Хэнка не хватает. Что с тобой, Арчи?

– Со мной всё в порядке, Патрик. Но всем нам известный Валентайн Реджинальд бьётся в дикой ярости после полученного пять лет назад поражения. Для него это не просто поражение, а личное оскорбление.

Патрик криво ухмыльнулся.

– Пусть этот сукин сын обижается сколько хочет. Может быть сдохнет преждевременно.

– Пока что он не торопится подыхать, – ответил Райдер. – Та верфь, которую мы захватили – первая из сотен. Опытный образец. Твой приятель Джерри вскрыл сеть Агентства вооружений. Они собираются построить до шести тысяч боевых кораблей. Тысяча из них – новейшие разведчики, способные отыскивать всё: от пространственных туннелей до мельчайшей песчинки. Думаю, ты понимаешь, что они собираются предпринять.

– Карту расположения верфей Джерри отыскал? – быстро спросил Патрик.

– Пока что нет. Уж очень секретная информация. Так просто не подберёшься.

– Пусть работает над этим. А ты подумай над тем, как угнать все эти верфи. И я тоже поразмыслю на досуге.

– Если бы я не знал тебя, то сказал, что это невозможно. Но рядом с тобой логика отказывается работать.

Глаза Патрика блеснули ехидным огоньком.

– Арчи, я всю жизнь делаю невозможное. Я тебе говорил, что родился рабом?

Райдер растеряно замер. Насмешливый, жизнерадостный Патрик никак не ассоциировался с рабством.

– Ты никогда об этом не говорил, – прошептал Райдер.