Текст книги "Как оправдать по делам о наркотиках"

Автор книги: Антон Колосов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Явка с повинной подлежит исключению из числа доказательств, если обвиняемому не разъяснялось право не свидетельствовать против самого себя, пользоваться услугами адвоката, не была обеспечена возможность осуществления этих прав

В тех случаях, когда в ходе проверки сообщения о преступлении в порядке, предусмотренном ст. 144 УПК РФ, подсудимый обращался с письменным или устным заявлением о явке с повинной, и сторона обвинения ссылается на указанные в этом заявлении сведения как на одно из доказательств его виновности, суду надлежит проверять, в частности, разъяснялись ли подсудимому при принятии от него такого заявления с учетом требований ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ права не свидетельствовать против самого себя, пользоваться услугами адвоката, приносить жалобы на действия (бездействие) и решения органов предварительного расследования в порядке, установленном гл. 16 УПК РФ; была ли обеспечена возможность осуществления этих прав (пункт 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2016 года № 55 «О судебном приговоре»).

По приговору Слюдянского районного суда Иркутской области от 21 декабря 2017 года К. осужден по ч. 1 ст. 228 и ч. 1 ст. 228.1 УК РФ.

В апелляционной жалобе осужденный просил отменить приговор, утверждая в том числе, что суд необоснованно признал допустимым доказательством явку с повинной, которая дана под принуждением.

Судебная коллегия по уголовным делам Иркутского областного суда изменила приговор, исключив из числа доказательств по уголовному делу явку с повинной, по следующим основаниям.

В нарушение ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ при принятии явки с повинной К. не разъяснялись права не свидетельствовать против самого себя, пользоваться услугами адвоката, приносить жалобы на действия (бездействие) и решения органов предварительного расследования в порядке, установленном гл. 16 УПК РФ. При принятии от К. явки с повинной не присутствовал защитник, данную явку с повинной К. оспорил в суде, что свидетельствует о недопустимости данного доказательства в соответствии с п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ. Признавая указанное доказательство допустимым, суд не учел указанные требования закона, правовые позиции, изложенные в п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2016 года № 55 «О судебном приговоре».

Обзор апелляционной, кассационной судебной практики по рассмотрению судами Иркутской области уголовных дел и материалов (III квартал 2018 года).

Неконкретизированность предъявленного обвинения ущемляет гарантированное обвиняемому право знать, в чем конкретно он обвиняется (ст. 47 УПК РФ)

Исходя из требований ст. 73 УПК РФ при квалификации действий лица по признаку группы лиц по предварительному сговору необходимо установить наличие договоренности обвиняемого с иным соучастником преступления о распределении ролей в целях осуществления преступного умысла на незаконный сбыт наркотического средства, конкретные действия, совершаемые каждым из них во исполнение этого преступного умысла.

Приговор по п. «а» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ отменен.

С. осуждена по п. «а» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 9 лет с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

С. признана виновной и осуждена за незаконный сбыт наркотического средства, группой лиц по предварительному сговору.

В силу ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым, при этом он признается таковым, если постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основан на правильном применении уголовного закона.

В соответствии с п. 4 ч. 2 ст. 171 УПК РФ в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого должны быть указаны описание преступления с указанием времени, места его совершения, а также иных обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии с пп. 1—4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ.

Согласно п. 3 ч. 1 ст. 220 УПК РФ в обвинительном заключении указываются существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела.

Из этого следует, что соответствующим требованиям уголовно-процессуального законодательства будет считаться, в частности, такое обвинительное заключение, в котором изложены все предусмотренные законом обстоятельства, в том числе существо обвинения с обязательным указанием в полном объеме данных, подлежащих доказыванию и имеющих значение по делу.

При этом отсутствие в обвинительном заключении сведений об обстоятельствах, подлежащих обязательному установлению при обвинении лица в совершении инкриминированных деяний и имеющих значение по делу, исключает возможность рассмотрения уголовного дела на основании подобного обвинительного заключения в судебном заседании, поскольку неконкретизированность предъявленного обвинения препятствует определению точных пределов судебного разбирательства применительно к требованиям ст. 252 УПК РФ и ущемляет гарантированное обвиняемому право знать, в чем конкретно он обвиняется (ст. 47 УПК РФ).

К обстоятельствам, имеющим значение для данного уголовного дела, исходя из требований ст. 73 УПК РФ и квалификации действий С. по признаку группы лиц по предварительному сговору, относится в том числе установление наличия договоренности обвиняемой с иным соучастником преступления о распределении ролей в целях осуществления преступного умысла на незаконный сбыт наркотического средства, конкретных действий, совершаемых каждым из них во исполнение этого преступного умысла.

Согласно обвинительному заключению и приговору суда С., имея и реализуя преступный умысел, направленный на распространение наркотических средств и получение незаконной материальной выгоды, действуя из корыстных побуждений, в период с марта 2019 года по 15 апреля 2019 года, находясь в г. Удомле Тверской области, вступила в преступный сговор с лицом, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основанию, предусмотренному п. 4 ч. 1 ст. 24 УК РФ, направленный на совместное совершение незаконного сбыта наркотического средства ацетилкодеин, 6-моноацетилморфин, диацетилморфин (героин).

Так, С., находясь в неустановленном месте, в целях дальнейшего незаконного сбыта во исполнение совместного с лицом, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основанию, предусмотренному п. 4 ч. 1 ст. 24 УК РФ, преступного умысла не позднее 20 часов 30 минут 15 апреля 2019 года у неустановленного лица незаконно приобрела наркотическое средство ацетилкодеин, 6-моноацетилморфин, диацетилморфин (героин) массой не менее 0,15 г.

Затем лицо, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основанию, предусмотренному п. 4 ч. 1 ст. 24 УК РФ, действуя из корыстных побуждений и выполняя свои функции в преступной деятельности в составе группы лиц по предварительному сговору с С., в 20 часов 40 минут 15 апреля 2019 года, находясь в подъезде, получила от гражданина под псевдонимом Р., действовавшего в рамках оперативно-розыскного мероприятия «проверочная закупка», проводимого сотрудниками ГНК МО МВД России «Удомельский», денежные средства суммой 1 000 рублей в качестве оплаты приобретаемого последним наркотического средства ацетилкодеин, 6-моноацетилморфин, диацетилморфин (героин).

Продолжая выполнять свои функции в преступной деятельности группы лиц по предварительному сговору, лицо, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основанию, предусмотренному п. 4 ч. 1 ст. 24 УК РФ, около 20 часов 40 минут 15 апреля 2019 года для осуществления непосредственно незаконного сбыта сообщила, что сейчас подойдет С., которая принесет с собой наркотическое средство ацетилкодеин, 6-моноацетилморфин, диацетилморфин (героин).

С., выполняя свои функции в преступной деятельности группы лиц по предварительному сговору, в 20 часов 43 минуты 15 апреля 2019 года пришла в подъезд, по ранее достигнутой договоренности принесла с собой наркотическое средство ацетилкодеин, 6-моноацетилморфин, диацетилморфин (героин), которое во исполнение совместного с лицом, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основанию, предусмотренному п. 4 ч. 1 ст. 24 УК РФ, преступного умысла передала гражданину под псевдонимом Р., действовавшему в рамках оперативно-розыскного мероприятия «проверочная закупка».

Таким образом, инкриминируя С. совершение преступления группой лиц по предварительному сговору с распределением ролей, органы предварительного следствия при описании самого преступного деяния не указывают, в чем конкретно заключалась предварительная договоренность между осужденной и лицом, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основанию, предусмотренному п. 4 ч. 1 ст. 24 УК РФ, как, согласно предварительной договоренности, были распределены роли и действия как С., так и лица, уголовное преследование в отношении которого прекращено по основанию, предусмотренному п. 4 ч. 1 ст. 24 УК РФ.

Приведенные обстоятельства свидетельствуют о наличии существенных нарушений в предъявленном обвинении, а также в составленном обвинительном заключении и в постановленном приговоре.

Согласно п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случаях, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

Допущенные при предъявлении обвинения и составлении обвинительного заключения нарушения уголовно-процессуального закона исключают возможность постановления приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения и являются в соответствии с ч. 1 ст. 237 УПК РФ основанием для возвращения уголовного дела прокурору.

В соответствии с ч. 3 ст. 389.22 УК РФ обвинительный приговор или иные решения суда первой инстанции подлежат отмене с возвращением уголовного дела прокурору, если при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке будут выявлены обстоятельства, указанные в части 1 ст. 237 УПК РФ.

При таких обстоятельствах приговор подлежит отмене с возвращением уголовного дела Удомельскому межрайонному прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам Тверского областного суда от 21.01.2021 г. по делу № 22-70/2020.

Неустановление объективной стороны преступления, неустановление обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ, влечет прекращение уголовного преследования, освобождение от уголовной ответственности

Исключено осуждение лица по диспозитивному признаку «незаконное приобретение наркотических средств без цели сбыта в крупном размере» со снижением наказания.

Ф. осужден по ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к 11 годам 6 месяцам лишения свободы. На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров к назначенному наказанию частично присоединено неотбытое наказание по приговору от 22 августа 2012 года и окончательно Ф. назначено 12 лет лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

Постановлением президиума Московского городского суда от 12 января 2018 года приговор в отношении Ф. изменен. Действия осужденного переквалифицированы с ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст.228.1 УК РФ на ч. 2 ст. 228 УК РФ, по которой назначено 7 лет лишения свободы. В соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров к назначенному наказанию частично присоединено неотбытое наказание по приговору от 22 августа 2012 года, и окончательно Ф. назначено 7 лет 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии особого режима. В остальной части приговор оставлен без изменения.

Как следует из приговора, суд первой инстанции, описывая преступные действия Ф., указал в приговоре, что Ф. в неустановленное следствием время и в неустановленном месте, но не позднее 11 часов 20 минут 7 апреля 2016 года, приобрел с целью последующего сбыта порошкообразное вещество, содержащее в своем составе наркотические средства общей массой 30,94 г, что составляет крупный размер. Президиум Московского городского суда, рассматривая в кассационном порядке уголовное дело в отношении Ф., пришел к выводу об отсутствии в материалах дела и, соответственно, в приговоре доказательств, подтверждающих наличие у осужденного умысла на сбыт обнаруженных и изъятых у него наркотических средств. Учитывая указанные обстоятельства, президиум Московского городского суда квалифицировал действия осужденного по ч. 2 ст. 228 УК РФ как незаконное приобретение и хранение наркотических средств без цели сбыта в крупном размере.

Вместе с тем в соответствии со ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления, а также доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого. Однако в нарушение требований ст. 307 УПК РФ суд не указал в приговоре обстоятельства незаконного приобретения Ф. наркотического средства, признанного доказанным, а именно: место, время и способ совершения.

Таким образом, суд не установил и не указал в приговоре обстоятельства, составляющие объективную сторону преступления и подлежащие доказыванию по уголовному делу, что является обязательным условием наступления уголовной ответственности. Президиум Московского городского суда, квалифицируя действия Ф. как незаконное приобретение без цели сбыта наркотических средств, не принял во внимание и не учел отсутствие установления этих обстоятельств судом первой инстанции в приговоре. При изложенных обстоятельствах из состоявшихся по делу судебных решений подлежит исключению осуждение Ф. по диспозитивному признаку «незаконное приобретение наркотических средств без цели сбыта в крупном размере». В связи с вносимыми в судебные решения изменениями наказание, назначенное Ф. по ч. 2 ст. 228 УК РФ, подлежит снижению.

Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 13.01.2021 г. по делу № 5-УД20-115.

Доводы лица о том, что наркотическое средство ему подкинуто, подлежат всесторонней проверке и опровержению, в том числе в порядке ст. 144 и ст. 145 УПК РФ. При этом должна быть тщательно изучена личность подкинувшего наркотики.

Все неустранимые сомнения в доказанности обвинения, в том числе отдельных его составляющих (формы вины, степени и характера участия в совершении преступления, смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств), должны толковаться в пользу подсудимого. В отсутствие убедительных доказательств, с достоверностью подтверждающих виновность подсудимого в совершении преступления, он должен быть оправдан

Приговор по ч. 2 ст. 228 УК РФ отменен, лицо оправдано в соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 302 УК РФ за непричастностью к совершению преступления. Мера пресечения в виде заключения под стражу отменена, лицо из-под стражи освобождено.

По приговору суда С. признан виновным в том, что 30 июня 2017 года в Высокогорском районе Республики Татарстан незаконно хранил наркотическое средство в крупном размере – 133 г каннабиса (марихуаны) и 2,1 г смеси каннабиса (марихуаны) и табака.

С. в судебном заседании вину в предъявленном обвинении не признал, пояснив, что изъятое у него наркотическое средство ему не принадлежит. Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений государственного обвинителя, выслушав участников процесса, Судебная коллегия приходит к убеждению, что обвинительный приговор подлежит отмене с вынесением оправдательного приговора.

Так, С. в судебном заседании вину в предъявленном обвинении не признал и показал, что изъятое из его рюкзака наркотическое средство принадлежит не ему, а Ж. Он положил в его рюкзак пакет, пояснив, что в нем продукты. Об истинном содержимом пакета С. не знал. Вместе с Ж. приехали на станцию Высокая Гора в поисках работы, на станции Ж. кому-то позвонил, забрал у него мобильный телефон и отошел от него под предлогом разрешения своих дел. После ухода Ж. к нему подошли сотрудники полиции и в ходе досмотра рюкзака обнаружили свертки с веществом растительного происхождения, находившиеся в пакете Ж.

Признавая С. виновным в незаконном хранении без цели сбыта наркотических средств, суд не учел требования ст. 14, ч. 4 ст. 302 УПК РФ и постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 года № 55 «О судебном приговоре», согласно которым в силу принципа презумпции невиновности обвинительный приговор не может быть основан на предположениях, а все неустранимые сомнения в доказанности обвинения, в том числе отдельных его составляющих (формы вины, степени и характера участия в совершении преступления, смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств и т. д.), толкуются в пользу подсудимого.

Так, показания допрошенных судом свидетелей Х., З., А., Н., С. и И., а также имеющиеся письменные доказательства свидетельствуют только о том, что из рюкзака С. было изъято наркотическое средство. При этом доводы С. о том, что пакет с наркотическим средством в его рюкзак поместил Ж., а он не был осведомлен о его содержимом, ни в ходе предварительного, ни в ходе судебного следствия не только не опровергнуты, но даже и не проверены, на что указывает частное постановление, направленное судом в адрес руководителя следственного органа с целью проверки показаний С. о передаче ему наркотических средств Ж.

Судом апелляционной инстанции был исследован отказной материал в отношении Ж., из которого видно, что и по частному постановлению суда проверка вышеуказанных доводов С. не проводилась, поскольку в этом материале содержатся только копии материалов предварительного следствия – протокола допроса С., протокола очной ставки С. с Ж., протокола осмотра места происшествия, обвинительного заключения.

Проведение проверки в отношении С. было поручено тому же следователю, в чьем производстве находилось уголовное дело в отношении С. Причастность Ж. к незаконному обороту наркотических средств следователем не проверялась. Несмотря на то, что срок проверки составил 30 дней, Ж. для дачи объяснений не вызывался, сведений об этом в отказном материале не имеется, у него не были изъяты смывы с рук, подногтевое содержимое, место жительства не проверено, круг связей не отработан.

Несмотря на то, что С. с самого начала предварительного следствия утверждал, что пакет с наркотическим средством к нему в рюкзак поместил Ж., этот пакет в ходе предварительного следствия следователем не изъят, не исследован и уничтожен в ИВС без составления соответствующих документов вопреки порядку, установленному приказом МВД РФ № 950 от 22 ноября 2005 года «Об утверждении правил внутреннего распорядка изоляторов временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел».

При оценке показаний основного свидетеля обвинения судом не учтены данные о его личности, согласно которым Ж. в прошлом был неоднократно осужден за совершение различных преступлений, в том числе по ч. 1 ст. 181 УК РСФСР – за дачу заведомо ложных показаний. В настоящее время судимости Ж. погашены, но определенным образом характеризуют Ж. В этой связи заслуживают внимания доводы адвоката Р. о наличии данных о связи сотрудников полиции и Ж., подтвердившего в суде свое знакомство с работником МВД по РТ, занимающимся оперативной работой.

При таких обстоятельствах, по мнению судебной коллегии, судом первой инстанции не приведены убедительные доказательства, с достоверностью подтверждающие виновность С. в совершении преступления, за которое он осужден. Не представлено таких доказательств и в суд апелляционной инстанции. Приговор нельзя признать законным, обоснованным и справедливым на основании п. 1 ч. 1 ст. 389.15 УПК РФ в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, поскольку выводы суда не подтверждаются доказательствами, исследованными в судебном заседании.

В силу п. 2 ч. 1 ст. 389.20 УПК РФ приговор суда первой инстанции подлежит отмене, а С. подлежит оправданию в соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 302 УК РФ за непричастностью к совершению преступления.

Мера пресечения С. в виде заключения под стражу отменена. С. из-под стражи освобожден. В соответствии с ч. 1 ст. 134 УПК РФ за оправданным С. признано право на реабилитацию.

Апелляционный приговор Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Татарстан от 24.04.2018 г. по делу №  22-1303/2018.