Текст книги "Дом Солнца"

Автор книги: Антон Гольцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Выделялись на всем этом фоне лишь воины. Засыпали тогда, когда хотели. Просыпались тогда, когда хотели. Ходили где вздумалось, рядом с кем попало и не взирая на положения. Этим-то уж точно на все было наплевать. Хотя сидящий сейчас на дворцовой скамейке, и взирающий на все это Тлатоани не мог не отметить что этим они ему и нравились. Своим безразличием к окружению.

И вот, со стороны прохода послышались шаги. Размеренные и спокойные, они, судя по всему, не предвещали беды или плохих новостей, отчего на душе стало легче. Через мгновение, чуть улыбаясь по-доброму, в сад вошел его племянник – Чимолли. Поприветствовав своего дядю и правителя, он попросил разрешения присесть рядом, и почти сразу же его получил. Чуть помолчав, он начал говорить:

– Так и знал что найду тебя здесь. Знаешь, дядя, ты довольно странный!

– Да?! – Тлатоани деланно удивился. Он слышал это почти каждый раз когда племянник находил его в таком состоянии. – И чем же по-твоему я странен?

– Да всё тем же! Ты часами сидишь здесь, и смотришь. На людей, на свой город, на его здания и все прочее…

– По-твоему я начинаю сходить с ума? – наигранно спросил он у него.

– О, ты придумал новый ответ на вопрос! Спустя сколько? Год? Два? – племянник еле сдерживал свои слова, чтобы не приведи Солнце, не нагрубить. К счастью, у него это выходило. – Ты попросил писаря помочь тебе?

Они посмеялись над шуткой. Обычный день теперь выглядел не так уж и обычно, благодаря мелочам. Однако, в этот момент Тлатоани почувствовал что-то. Что-то, чего не ощущал никогда прежде, но невероятно при этом знакомое. И неожиданно для себя, под действием этого чувства, он решил наконец рассказать Чимолли то что он хотел услышать уже давно.

– Хочешь наконец узнать зачем я здесь сижу?

Как и ожидал дядя, от такого предложения племянник впал в ступор. Первые секунды он наверняка размышлял – было ли это очередной шуткой. Однако, увидев очень простое и спокойное выражение лица правителя Союза племён, он понял что это не шутка, и придав себе пристойный вид, принялся слушать.

– Ты, как и остальные, все время думал что я сижу здесь чтобы смотреть на людей, город и все остальное. – Тлатоани выдержал паузу, для придания моменту важности – Так вот это неправда!

– Но, зачем тогда? Вряд ли тебя интересуют птицы или деревья, ведь ты можешь найти их у себя в саду, или приказать доставить прямо к тебе…

Молодой наследник, казалось, действительно был озадачен ответом. Его дядя рассмеялся. По-доброму. Почти по-отечески. И смех этот не был вовсе от того что племянник выглядел глупым.

– Надо же, ты перебрал все варианты, какие только можно было, кроме одного-единственного верного, находящегося у тебя под носом! – Чимолли все еще ничего не понимал, и тогда Тлатоани протянул руку к ответу на свой вопрос.

Молодой человек проследил за направлением конечности, прошелся взглядом через небесную гладь, и в конце-концов уперся им в точку, на которую ему и указывали.

Солнечная гора. Предания и легенды рассказывали о том как три бога, сжалились над умирающими людьми, и решили объединиться, чтобы спасти их. Они взошли на эту гору, стоящую в центре всех земель, и став едиными образовали Великое солнце. Вознесшееся над горой, оно освещало всю землю, даруя людям согревающий свет, и ни на секунду с тех не прекращало оно раздавать дары свои. Во всяком случае, так говорили легенды…

– Не понимаю… Ты смотришь на солнце?

– Ты недоволен ответом? – С ухмылкой спросил старик.

– Но ведь… оно всегда там! Не двигается, не затухает, не изменяется. Я не понимаю зачем смотреть на него, если все будет одинаковым!

– Хахаха! – уже второй раз за день Тлатоани добродушно засмеялся. Однако когда он закончил, то тут же принялся объяснять все молодому несмышленышу – В этом и вся суть! Оно неизменно, постоянно, вечно! Люди вокруг тебя умирают. От старости, или от ран, но все когда-нибудь уйдут из этого мира. Все, кроме него! – он вновь указал на шар, зависнувший над горой – Наши предки рождались и умирали, глядя на него. Мы рождаемся и умираем, глядя на него. И наши потомки родятся и умрут, глядя на Великое солнце, освещающее им путь!

Было видно что речь впечатлила Чимолли, однако он все еще ничего не понял. Чуть успокоившись, правитель похлопал его по плечу, и сказал:

– Не волнуйся, сейчас это для тебя просто бредни старика! – сказав это он на мгновение замолк, а затем продолжил – Но однажды, придет день и ты поймешь это. Увидишь незримую связь, и постигнешь ее важность для всех нас. Однажды. А мне пора отдохнуть, а то что-то я раскричался без толку!

Тлатоани поднялся со скамьи, и направился в свои покои, оставив племянника одного, размышлять над услышанным. Ведь вскоре он должен был встать на его место…

С того разговора прошло несколько часов, но он так и не вышел у Чимолли из головы. Он прокручивал его снова и снова, пытаясь понять слова дяди, но все что удавалось понять – то что это было нелогично. А значит все-таки это была шутка, и то что он принял ее за достойный ответ, было только его проблемой.

Поняв что слишком забивает себе голову, он отправился прогуляться по городу, чтобы освежиться и прикупить что-нибудь вкусное.

Рынок ныне пребывал в заполнении. Знать вместе с воинами высыпали на улицы, и сновали туда-сюда, в поисках интересностей. Мужчины интересовались оружием и украшениями, женщины – тканями, едой и одеждой. Всем здесь находилось места. Иногда даже появлялись крестьяне, в поисках инструментов, или места для своего прилавка, но их, как и всегда, старались игнорировать, чтобы не зарывались.

Чимолли, бродя по торговым рядам вместе с небольшой охраной и двумя носильщиками, искал себе что-нибудь съестного. Конечно, как один из придворных он всегда мог приказать слугам приготовить ему трапезу, которая десять раз заткнула бы за пояс все эти поделки. Однако было для него в этом что-то важное, недостижимое. Вся эта еда была во много раз хуже дворцовой. Нет, конечно же она не была плохой – никто бы не стал продавать что-то что могло навредить. Просто ее вкус был куда хуже принятой у знати.

Но именно это и привлекало сюда Чимолли день за днем. Эта еда была обычной, не слишком вкусной, не знатной! Он с детства был при дворе дяди. И с детства он вкушал самые лучшие угощения, порой даже достойные того чтобы увековечить их для потомков. Но однажды он попробовал еду обычных людей – крестьян и незнатных воинов. В первый раз он в ужасе сплюнул то что ел, и от злости хотел было запретить есть подобное. Однако затем он понял что именно она была настоящей, в то время как придворные угощения были слишком идеальными, почти что до невозможности. Все это было странно, но тем не менее так оно и было.

Набрав себе вкусностей, Чимолли собирался направиться в храмы, чтобы воздать честь богам, однако этим планам было не суждено сбыться.

К небольшой группе людей, сопровождающих молодого придворного, подбежал тяжело дышащий человек. Это был слуга из дворца. Как только охрана опознала его, он был допущен говорить с Чимолли.

– Во дворце беда! Там… ваш дядя…

Даже не дослушав рассказ гонца, парень кинулся бежать во дворец. Охрана, как могла, старалась от него не отставать. Весь мир будто превратился в тоннель от рынка до дворца.

Чимолли бежал быстрее обычного. Он так и не понял что произошло, но это было не важно. Если дядя допустил какую-то ошибку, он должен был помочь ему. Если произошло что-то плохое, он должен был дать ему совет. Если же дядя решил уйти… он даже не хотел думать о последнем варианте, поэтому побежал еще сильнее.

Всю свою жизнь Чимолли был обязан дяде. Когда его родители ушли из этого мира, именно он приютил его, дал ему кров и вырастил. Конечно, можно было сказать что это была его обязанность, как ближайшего родственника. Однако никакая обязанность не могла заставить человека дарить свою любовь и заботу. Никакая обязанность не могла заставить человека учить кого-то важным вещам. Никакая обязанность не заставляла человека заменять отца. Но дядя им стал. Во всяком случае для него…

Вбежав внутрь дворца, юноша направился к комнате Тлатоани, предполагая что что бы ни произошло, он находился там. Уже на подходе к покоям правителя, стало понятно что произошло худшее. Около прохода столпились люди, и выражение их лиц не просто говорило, оно кричало о том что вскоре предстояло увидеть. Заметив бегущего, охрана приказала людям расступиться, и на негнущихся ногах Чимолли зашел внутрь.

То что он увидел его поразило. Нет, это не выглядело страшно, неприятно или некрасиво. Ничего не испачкалось и не порвалось. Даже наоборот. Все было чисто, опрятно, приятно глазу. И даже хладное тело Великого Тлатоани смотрелось по своему красиво.

Он не дышал. Не двигался. Не говорил. Все это, конечно, и так было понятно, но почему-то именно сейчас об этом и хотелось говорить. Именно сейчас все это лезло в глаза.

Поверить в то что случилось было трудно. Один из немногих людей, которые что-то значили для юноши, ушел. Но в тот момент пока тело уносили, чтобы подготовить к обрядам и похоронам, Чимолли думал про их недавний разговор. Он вспоминал все произнесенные слова, все высказанные мысли, и думал – так может всё это были бредни умирающего?

Похороны состоялись на следующее утро. День, что удивительно, был дождливым, и Солнце, будто сочувствуя утрате, спрятало свой вечно теплый лик, предоставляя возможность людям скорбеть. А скорбящих было много.

Временные правители, в числе которых был и Чимолли, объявили освобождение от работы всем подданным. Поэтому сегодня поля не осматривались земледельцами, воины не тренировались а знать не предавалась увеселениям. Хотя, даже и без запрета на это, вряд ли бы кто-то решился на подобные оскорбления.

Церемония прошла в Зале Тлатоани, где были похоронены все предыдущие владельцы этого титула. Здесь были люди, известные во всем Союзе Племен, местная знать, приближенная к правителю, и несколько известных воинов. Конечно, приехать и выразить свои соболезнования смогли не все, и не считая жителей города, гостей было довольно мало. Обычным жителям и вовсе приходилось выражать свое почтение умершему в городских храмах, что по мнению Чимолли было неправильным – с человеком должны были прощаться лично, пусть даже и незнакомые ему люди.

Вскоре началась церемония. Тело умершего, на богато украшенных носилках вынесли на алтарь. Первожрец, совершавший церемонию, торжественно пустил кровь бывшему правителю, и дождался пока она полностью вытечет в специальный сосуд. Затем он закупорил его, и передал хранителю крови, чтобы тот оставил его на полках, где хранились такие же сосуды. Тело тем временем обтерли, чтобы не осталось ни капли священной жидкости на поверхности, и закутали в трехцветный саван, символизирующий власть над тремя племенами. Говорят когда-то давно, саван был одноцветным, и лишь после объединения они стали такими.

После этого начался погребальный ход. Тело подняли на носилки с креслом, и отправили в последний путь. Гробница для него уже была подготовлена, и оставалось лишь оставить его там, с тем что ему было нужно впереди, в следующей жизни. Процессия была небольшой, учитывая знатность гостей, но тем не менее достаточно растянулась. Все молчали. Конечно, правилами этого не было запрещено, однако никому, похоже, и не хотелось что-либо говорить.

Гробница была каменной, вырубленной в скале, однако ни у кого и мысли не возникло назвать ее грубой или некрасивой. Все это было построено искусными мастерами, не оставившими за собой ни одного необработанного места. Каждый сантиметр скалы был отшлифован и украшен, ведь все это делалось для правителя!

Тело оставили на уже подготовленном троне. Вокруг него расставили оружие и защиту, чтобы умерший мог постоять за себя на том пути что ждал его дальше. Также немного крови из сосуда оставил здесь Хранитель, чтобы боги видели и знали кто здесь лежал. Затем начали подходить гости, и выражать последние почести умершему, а также всем его родственникам. К несчастью, сегодня здесь находились только двое – сам Чимолли, и единственная дочь Тлатоани – Тепин. Все жены правителя, традиционно отправляющиеся в путь вместе с ним, были уже мертвы. Было у него и двое сыновей, но они отсутствовали, ибо уже давно направились исполнять волю отца.

Приняв все соболезнования, Чимолли хотел было утешить сводную сестру, однако не успел – вся в слезах, она убежала в свои покои…

– Нас с детства учат, что смерть это не конец, а просто новый путь… – В скальной тишине послышался скорбный, но удивительно спокойный голос Милинтики, первожреца – … Но для некоторых даже простая разлука с близкими, и отправление их в новый путь вызывает бурю чувств!

– Чего вы хотите, верховный жрец? – Вопрос юноши был довольно грубым, и скорее всего обидел влиятельного человека, однако сейчас ему было на это наплевать.

– Сущий пустяк. Нам нужно поговорить, и сделать это желательно во дворце!

Не дожидаясь ответа, Милинтика направился к зданию, и вид его передавал что он не потерпит отказа. Грусть грустью, однако перечить первожрецу додумался бы только глупец, и к счастью Чимолли не считал себя таковым…

Вот только направились они не совсем в тот дворец, о котором он думал. Пройдя мимо ворот усыпальниц, они направились куда-то мимо входа во дворец. Путь пролегал по большой лестнице, ведущей в город, затем через рынок и квартал богачей. Наконец путники прибыли куда-то к окраине, и Чимолли с удивлением обнаружил здесь ранее неизвестный ему дворец. Он был достаточно скромным и простым, однако возле него столпилась стража, не давая возможности усомнится в важности этого места. Они прошли через ворота, затем по длинным коридорам, нескольким лестничным пролетам, и в конце-концов оказались перед массивным каменным диском, очевидно служащим дверью. Стражники, охраняющие вход, завидев Милинтику тут же принялись откатывать его. Последний, дождавшись появления прохода, не задумываясь нырнул в него. Чимолли никогда здесь не был, и от этого у него на душе собрались какие-то подозрения, однако сомневаться было некогда, поэтому он последовал за жрецом.

Спустившись по короткой лестнице, они оказались в странном зале. В нем не было окон, а свет солнца здесь заменяли факелы вместе со свечами. По сути своей, это была полностью пустая, кроме как большим каменным столом ничем не заставленная комната. За столом, кстати говоря, сидело три человека. Мужчиной в шлеме орла был Манойя – глава армии. Справа от него уселся Тлалок, Ведающий землей, а напротив этих двоих, углубленный в свои записи, похмыкивал Нелли, Составляющий законы. Вскоре рядом с последним оказался и Милинтика, занявший последнее место. Выбрав позу поудобнее, он попросил Чимолли встать рядом с оконечностью стола, чтобы все присутствовавшие могли его видеть. Как только юноша выполнил просьбу, Нелли оторвался от рукописей, хлопнул в ладоши и начал говорить:

– Во-первых, я приветствую всех вас здесь, пускай повод для этого вовсе не радостный. Прошу вас, помолчим в память об умершем! – каждый присутствующий переплел свои пальцы, кроме больших, оказавшихся в центре лба – это был символ памяти о людях. Промолчав положенное время, слово вновь взял управитель законами – Тем не менее, мы собрались здесь чтобы выполнить свой долг, и думаю нам стоит наконец перейти к этому!

– Юноша, ты знаешь как выбирается Тлатоани? – Милинтика, чуть улыбаясь, и приободряя тем самым Чимолли, задал довольно простой вопрос.

– Когда правитель умирает, нового избирают из его родственников. Делает это Совет Четырех, и это, как я полагаю, вы…

– Именно так! – слово вновь взял Нелли – Наверное ты гадаешь зачем здесь, так не будем тебя томить. Во-первых, можешь расслабиться, никто не собирается что-либо с тобой делать! – увидев удивленные лица своих товарищей он быстро махнул рукой – Давняя история, известная только нам, не заморачивайтесь! – он подмигнул юноше, что немного расслабило его – Но ты здесь не для того чтобы узнать это. Дело в том что покойный включил тебя в завещание… как основного наследника!

4. Суд

Дорога была хорошей. Мелкие камешки были подобраны один к одному, почти как капли воды, и именно это спасло ее от перекоса. Большие валуны на обочинах служили границей, а иногда и указателем пути, хотя обычных указательных столбов все же было больше. Ну и конечно, всякие трактиры и гостиницы через каждые несколько километров, что не могло не радовать!

Шину всегда были важны дороги. Так он понимал куда забрел – в ухоженную область, где довольные жители, или же в забытую Солнцем пропасть, где может случится всякое. И сегодня он был очень доволен тем куда попал. Повсюду были приветливые, улыбающиеся люди, готовые помочь, подсказать и направить куда нужно. Увидев бороду Шина некоторые даже думали что он бездомный, и предлагали остаться у них, поесть, а может даже и поискать работу. К счастью, как только он рассказывал кем является, все извинялись и не поднимали эту тему.

И вот, вдали тракта наконец показалась цель его путешествия – тихий, но достаточно крупный городок. Он стоял у реки, через которую был протянут достаточно искусно сделанный мост. Красные сваи и переходы вкупе с черными арками сделали переправу чуть ли не произведением искусства. Не сильно хуже выглядел и его хозяин – городок переливался всеми цветами, причем это не выглядело безвкусно и некрасиво. Даже издали были слышны храмовые колокола, заливающиеся сегодня в честь какого-то праздника.

Вскоре Шин оказался у того самого моста. За проход пришлось чуть заплатить, однако это всяко было лучше чем идти еще неизвестно сколько до лодочной переправы. Чуть вздохнув, и стараясь не смотреть вниз, молодой человек двинулся по переходам. Дерево тихонько поскрипывало, и Шин было усомнился в том что мост был сделан правильно, однако идти не перестал. На самом деле он боялся не высоты( ее там и не было), а бурного речного потока, довольно сильно разогнавшегося за последние года.

К счастью и для него, и для мира, мост выдержал. Зайдя на прочный фундамент, Шин вновь принял спокойный вид, а сердце его вернулось в прежнее состояние. На самом деле его очень бесила эта черта, ведь как бы храбр он ни был , все это испарялось лишь только он завидит воду. Самым странным было то что он даже умел плавать, и это при такой-то боязни!

Перейдя через мост он будто оказался в другом мире. Люди сновали туда-сюда, разговаривали, торговались и просто хорошо проводили время. После напряженной переправы, хоть она и была таковой только для него, видеть такое было непривычно.

Перед тем как отправиться по делам Шин решил пообедать. Найдя таверну по вывеске, приглянувшейся ему, мужчина вошёл внутрь и убедился в правильности выбора – чистое и спокойное место. Однако сам он выглядел наверное странно. И дело было даже не в длинной прическе-елочке, хотя она и была для него привычна. Скорее уж всех удивила странная одежда путешественника – черные брюки с такими же сапогами и кофтой, не спасающими от солнечного пекла. Ну и конечно, то что вызывало больше всего вопросов и взглядов – красная накидка до пояса, с символом Солнца на спине. Кто-то мог подумать что перед ним стоял посланник богов,но к счастью для самого Шина, он таковым не был.

Заплатив себе за простенькую похлебку, путешественник принялся ожидать…

Обед перед делами, как оказалось, был неплохой идеей. Наполнившись энергией, и чуть отдохнув от последнего перехода, молодой человек наконец мог выполнить свое задание. Для этого он направился в сторону городского рынка, так и кишащего людьми сегодня. По правде говоря, Шин знал что сегодня в городе была ярмарка, что собственно и привело его сюда.

Глубоко вдохнув и выдохнув, мужчина начал искать. Проходя вдоль торговых рядов, среди крикливых продавцов, он начал выискивать нужного ему человека. . Нет, конечно же он не стал вовсю крутить головой, спрашивать у прохожих или того хуже – выкрикивать его имя во все горло. Для начала он применил более простой метод – медленная прогулка по рынку и осмотр товаров, лишь изредка прерываемые поглядываниями по сторонам. Искать таким способом определенного человека было конечно нелегко, но других вариантов не предвиделось.

Через десяток минут таких прогулок Шин решил остановиться и подумать. Встав в накрытом тканью уголке, он достал из сумки крошечную записку. Написано на ней было немного:

Ярмарка города Нами

После полудня

Кумо, с татуировкой глаза

Конечно опознать человека с помощью этого было трудновато, но и Шин занимался своим делом не первый год, и знал что если нет никого похожего – значит сведения ложны! Времени оставалось еще чуть чуть, и мужчина очень надеялся на то что записка не была ложной, ведь тогда ему пришлось бы очень несладко!

И вот, спустя минуты томительного ожидания, на рынке появился человек, очень уж напоминавший описанного в тексте. Черные короткие волосы, среднего роста и веса. Примечательно было то что шел он как-то… нервно. Ну и конечно, как сладкий десерт – искусно выведеный черной краской глаз, аккурат на правой стороне шеи!

Шанс ошибки был велик, однако не увидев поблизости других людей, подходящих под описание, Шин решил действовать. Сначала он завернул совсем в другую от цели сторону, собираясь спокойно обойти его по кривой, не привлекая внимания. И по началу этот план работал. Обойдя две-три лавки, и начиная разворачиваться, мужчина постепенно начал приближаться к молодому парню, которого должен был схватить.

Однако затем произошло непредвиденное. Торгаш, мимо лавки которого в этот момент проходил Шин, вдруг заметил его и выкрикнул:

– Уважаемый, хватит слоняться без дела, лучше посмотрите какие у меня…

То что произошло дальше не поддается сомнению. Кумо повернул голову на голос, и увидел шагающего в его сторону человека, выглядящего странно, но тем не менее именно так как ему и говорили. В этот момент он также вспомнил что ему советовали не приближаться к такому, ну а при случае, конечно, бежать…

И он побежал. Все его мысли промелькнули в голове меньше чем за секунду, и еще меньше ему потребовалось чтобы сорваться с места. К счастью, опыт Шина позволял сделать это еще быстрее!

Началась погоня. Кумо явно знал город лучше чем его преследователь, что было неудивительно, да и бежал он чуть побыстрее, однако у человека в красном плаще все же было больше опыта в таких вещах, поэтому на любые изменения пути он реагировал почти мгновенно. Он знал что молодой скоро выдохнется, и догнать его будет куда как проще, поэтому приходилось беречь и контролировать дыхание.

Они петляли по улицам несколько минут. Иногда приходилось бежать сквозь ярмарочные ряды, несколько раз пришлось перепрыгивать через катящуюся тележку, а один раз даже опрокинуть ее. Но все это было не важно, потому как беглец постепенно начал снижать темп. Пусть и издалека, но Шин видел как тяжело ему приходиться, как его плечи не просто вздымаются и опускаются, а скачут вверх-вниз быстрее чем он бежал. Все это постепенно приводило к тому что догоняющий его человек сокращал и так небольшое расстояние. И это означало что рано или поздно, но преследователь его догонит.

Так и произошло. Кумо завернул в районы города, где каждая улица в длину была не больше вытянутой руки. Очевидно он надеялся скрыться здесь, однако судьба, да и не только она, решила подставить ему подножку.

Пытаясь пробраться через эти узкие улочки, выглядящие скорее как лабиринт, он не учел что пробираться через толпу было куда как сложнее. На этом все и закончилось. Не сумев быстро растолкать кучку людей, и пытаясь пробраться через нее, беглец споткнулся, и потратил некоторое время на то чтобы подняться. Пока он это делал, Шин успел схватить его, и повалить на землю. Погоня была окончена.

– Вам, господин, наверное нужна веревка, чтобы связать этого молодого человека? – вежливое предложение торговца, расположившегося в метре от двух людей, застало обоих врасплох. Беглеца от того что никто в городе даже и не подумал ему помочь, преследователя – потому что он еще ни разу не оказывался в такой ситуации.

– Вы знаете… – восстановив самообладание, Шин решил ответить – …Пожалуй да!

Дело шло к сонному времени. Это название он услышал когда находился в землях Союза племен. У них это означало время когда большинство земледельцев уходило на покой. Такие слова не особо подходили этим землям, однако хранитель порядка ничего не мог с собой поделать.

Он сидел в городском саду, и готовился к предстоящему. За все время своей службы он конечно ко всякому привык, и особой надобности в умственной подготовке, или успокоению он не испытывал. Просто… после одного случая Шин поклялся что будет тщательно размышлять перед вынесением приговора.И с тех пор он ни разу не нарушил своего обещания.

Именно поэтому он сейчас и сидел среди деревьев, наслаждаясь прекрасным воздухом, и хорошим деньком. Дыхание было ровным, глаза закрылись сами собой, но не стоит себя обманывать – внутри разума сейчас шли крупные мысленные баталии, и пока что ни одна из сторон не хотела уступать.

Если бы мужчина мог во всем признаться, то он бы честно сказал что не знает что ему решить – это был один из тех немногих случаев, когда он не мог определиться с решением…

Кумо в этот момент загорал на светлом участке сада, привязанный к дереву. Его стенания закончились уже давно, когда он понял что ничего не может сделать. Осознав что его жизнь больше не принадлежит ему, он расслабился, успокоился, и начал наслаждаться возможно последними мгновениями жизни. И он похоже был единственным из тех кто сегодня был спокоен.

Вскоре Шин понял что не может определиться. Внутри него будто перетягивали канат, но никто так и не смог сдвинуть его в какую-либо сторону. Все это было крайне отвратно, но все же навело хранителя закона на мысль, что пора было начинать…

Встав со своего места, он направился к своей сумке, кинутой неподалеку. Порывшись в ней, он извлек оттуда крупный ящик, и снял с боковины свой меч. Выглядел последний довольно просто – абсолютно черные ножны, даже не лакированные, на вершине которых, у самой рукояти, почему-то лишенной защиты, было выгравировано лишь одно слово – закон.

Забрав эти предметы, он подошел к связанному, но очнувшемуся пленнику и… разрезал его путы. Кумо было подумал что он свободен, однако встречный взгляд пленителя настаивал на противоположном. Буквально секунды хватило чтобы понять – Шин все еще решал его судьбу. Он просто хотел чтобы все было честно. И отчасти он был прав. Однако если бы освобожденный сумел бы заглянуть хранителю в голову, то он бы увидел совсем другое – мольбу о том чтобы пленник бежал, ведь это привело бы лишь к одному результату…

Но, повинуясь законам Солнца и чести, Кумо принял свою судьбу, выпрямился, и стал ожидать начала. К счастью, он не заметил раздраженный взгляд человека, сидящего напротив.

Шин тем временем все же начал готовиться. Он открыл ящик, и перво-наперво вытащил оттуда резную деревянную подставку, с одним лишь отверстием, да и то небольшим. Следом за подставкой появилась и палочка с благовониями. Вставив ее в прорезь, он тем не менее не зажег ее, и потянувшись обратно в коробку, вытащил нож, как две капли воды похожий на меч, и странного вида металлический круг. Оглядев его на наличие потертостей или пятнышек грязи, Шин закрепил его на тыльной стороне перчатки с помощью непонятных креплений.

Он зажег палочку одним лишь прикосновением, да так что ее запах мгновенно распространился вокруг. После этого он положил нож между коленями сидящих, расположив его лезвием от себя. Выглядел он странно, но что-то в его виде все же внушало уважение и… страх.

– Твое имя Кумо? – его голос звучал несколько глухо, еще больше усиливая общее напряжение.

– Да!

– Ты знаешь в чем обвиняешься?

– В… – на мгновение он замешкался, однако все же продолжил – …в убийстве.

– Расскажи кого ты убил, и почему?

– Я… вы же и так знаете, так к чему…

– Рассказывай – чуть повысив тон, Шин добился абсолютного почтения к себе и своей фигуре, а так же дал себе небольшую отсрочку.

– Я убил своего собственного брата! После смерти матери он стал… другим. Ему все что-то казалось. Поначалу просто всякие странности, однако затем он перешел к мыслям о том что маму на самом деле кто-то убил. Он проверял всех своими разговорами, и это при том что голос у него был ненормальный. Человек за человеком, и вот через месяц он говорит что это сделал я! Я! Его собственный брат! – он начал всхлипывать, а глаза заблестели, однако Шин продолжал быть невозмутимым. – Сначала только обвинения, затем крики и угрозы. И вот… одной ночью он попытался меня убить… Взял кухонный нож и с криком накинулся на меня! – из его глаз уже без всякого сомнения текли ручьи слез. С другой стороны продолжал доноситься лишь бесчувственный звук дыхания. – Я не хотел… правда не хотел…

Дальше он уже не мог говорить, и все его слова превращались в кашу.

Настало время решения. В этом и состояла работа Шина. Он решал что ожидало преступников. И сегодня был один из самых сложных дней в его жизни. Глубоко, и как можно бесшумнее вздохнув, он начал говорить:

– Убийства не допустимы. Таков закон. Ему наплевать на обстоятельства. – он выдержал паузу, подготавливаясь к решению – Однако Великое Солнце понимает людей. Поэтому я и здесь. Чтобы решить.

Он закончил говорить, и на секунду посмотрел в глаза своего пленника. Все что он там увидел, было отражением его собственных мыслей на этот счет. Шин вытянул руку, и взялся за рукоять танто. Всхлипы прекратились…

Однако вновь начались как только нож оказался в коробке. Так все и было. Кумо остолбенел, не мог двигаться но при этом ревел как маленькая девочка, смотря на то как Шин собирается в дорогу, проделывая те же действия что и накануне, только в обратном порядке – аккуратно складывая кинжал и потухшую уже палочку вместе с подставкой, засовывая все это в рюкзак, и вешая на его бок меч. Только кругляш остался в перчатке. Повесив на себя свое снаряжение, Шин не оборачиваясь проговорил:

– Я даю тебе шанс. Не стоит его упускать!

После этого он направился в путь, ни разу не обернувшись…

Уходил он по той же дороге, только теперь направляясь в другую сторону. Настроение было так себе. Конечно, ему было радостно от того что жизнь была не тронута, однако было внутри что-то, что сильно мешало счастью. Конечно же Шин знал что это, но сейчас ему было не до этого.

Погода же наоборот, была очень даже неплохой. Дул небольшой ветерок, не было жары, и свет был не особо ярким. Помимо дождя, который страж просто обожал, это была его любимая погода.