Текст книги "Ирландские Приключения"

Автор книги: Антон Дурасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

3 Футбол и мода

Не буду говорить, где и как мы столь капитально затарились, но продукты, они и в Африке продукты. Мой сокурсник уехал в деревню на выходные, фактически пробыв на маминых супах и пирожках целую неделю, чем мы и воспользовались. Рыжий сын маленького, но гордого Скепшира подсуботил данное событие. Сложнее было пробраться мимо вахтёрши. Прошедшая войну фронтовичка за версту чуяла лазутчиков, мимо неё и комар не пролетит, не то что жирная муха.

Пришлось освоить промышленный альпинизм, с сумками наперевес. Трубы хоть и ржавые, но вполне добротные, умели раньше делать не на страх, а на совесть. Я полез первым, понимая, что Сеня не практиковался в науке лазания с препятствиями до второго этажа, но у ирландца имелись азы карабканья по деревьям, которые пришлись весьма кстати. Рубеж был успешно взят за пять делений маленькой стрелки, ровно в три часа по местному времени. Лишний вес оказался нипочём, Суворов мог бы гордиться такой сменой.

Наш дуэт заново покорил Альпы и вышел в тыл холодильнику, переносившему героические лишения и тяготы. Стальной карлик на холостом ходу зачастую работал на износ. Сегодня же в двухкамерной «Свияге—434» намечался пёстрый карнавал вкусов. Впервые в её чрево погрузились не пельмени с тушёнкой или лапша, а самая настоящая еда: колбасы различных видов, окорока, ветчина, свиная нога, икра чёрная и красная, пять кассет яиц, копчёная рыба, пресервы, сыр, соки, готовые салаты. Стоит упомянуть фрукты и овощи, которые диковинно разместились в общей камере: бананы, диковинный ананас, мандарины, туземский кокос и прочая экзотика соблюдала нормы товарного соседства, лежа бок о бок.

Потратил на угощения своё скудное студенческое состояние, что ни говори, но для гостя русский человек вытащит все свои припасы. Неважно, как буду коротать остаток месяца, главное то, что гостям у нас всегда рады. Занять до стипендии у ребят, а потом отдавать частями. Русские упрямы сами по себе. На уговоры в принципиальных вещах не поддаются, тут чудеса дипломатии ирландскому гостю не помогли. Не знать поражений и выигрывать в дебатах вечно не может ни один лепрекон на земле. И на старуху бывает проруха.

Пришлось смириться с менталитетом и приберечь липовые деньги. Он знал, что мной движет не желание бросить пыль в глаза, не боязнь спонтанной дискотеки при обмане, а что-то другое, более высокое. Нет, конечно, у них гостей принимают не хуже, вот только не заглядывает никто, не принято у них ходить по соседям, дурной тон, знаете ли. Подумают, что напрашивается поесть, попить и переночевать. Лепрекону стало немного стыдно за лесные нравы и скупердяйство. Поклялся по приезде домой собрать гостей и закатить пир:

– Ханжеские традиции давно пора ломать, куда отраднее принимать и делиться со старыми друзьями в домашней обстановке у повидавшего века камина, чем, накинув плед, сидеть одному в кресле качалке по-стариковски.

– Я о том тебе и толкую. Приятно засесть около огня за кружкой эля, травить байки. Вспоминать о былой юности в кампании бывших соратников по грехам.

У гостя заурчал живот. Неизвестно, когда лепрекон в последний раз ел. Нужно срочно это прекратить. Голод не тётка, сами знаете.

– Полагаю, ты сильно проголодался? – спросил я после того, как отправил мясо в морозилку.

– Да, ещё толком и не спал, меня вечером перенесло, за пять часов до первой яркой звезды, – смекнув, что хозяин ничего не понял. – В восемь вечера.

– Проверим, какой ты едок. Пожарю по-быстрому глазунью, глазом моргнуть не успеешь.

В шкафу лежала чистая сковородка, она же единственная, есть кастрюлька, пара тарелок, три ложки, две вилки и тупой нож. Небогатая кухонная утварь, но для студента сойдёт.

– Моргнул. Я могу съесть корову.

– Мигом! Мой руки и марш за стол, вроде готово! – приказал я в качестве повара.

И ведь явно не врал, не успел поставить пельмени в горячую воду и включить плиту, как мой приятель уже всё съел и разглядывал ложку:

– Закусил, готов к следующим блюдам, – проголодался не на шутку, зверский аппетит.

– Посмотри пока телевизор, по «Спорту» идёт Кубань – Фейенорд, болей за наш клуб! За Краснодарскую «Кубань»!

Комментатор спортивного канала начал быстро говорить, экономя эфирное время:

– Судьба путёвки в эту стадию турнира решается в голландском городе Роттердаме, где краснодарцы в ответном поединке должны не упустить добытое в первом матче преимущество, – Александр Моторчук без запинки читал текст по бумажке. – Трибуны пятидесяти тысячного стадиона «Де Кейп» не замолкают, как и ожидалось, заполнены до отказа и отчаянно ревут, гоня свою команду вперёд. Под таким психологическим прессом совладать с нервами очень трудно. Спасала поддержка своего сектора, на котором «жёлто-зелёных» горячо поддерживали несколько десятков самых преданных фанатов.

В родном Краснодаре атмосфера, если и уступала, то ненамного. На Театральной площади у большого телеэкрана за своих кумиров переживали уже несколько тысяч болельщиков. Неподдельный интерес к происходящему проявляли даже таксисты, превращая багажник своего автомобиля в изысканную VIP-ложу.

– У вас популярен «weedfoot»? – спросил юный болельщик из лесного массива.

– Начало матча получилось обескураживающим. В самом дебюте Алексей Козлов фолит на сопернике в своей штрафной, и судья назначает пенальти.

– Красавец, не пустил! Хорошо играют, как там ужин? – живот гостя урчал громче Уссурийского тигра.

– Сейчас будет пенальти за нарушение, Грациано Пелле – лучший бомбардир роттердамцев!

Мне самому был интересен матч. Болею за Кубань с детства, чтобы отвлечься стал резать картошку втрое быстрее. Более лёгкой возможности открыть счёт не придумаешь! До ворот всего одиннадцать метров, никто не мешает, дело за малым – переиграть вратаря. Когда в рамке Александр Беленов – всё не так просто. Каким-то, одному ему известным чутьём, наш голкипер вычислил намерение бьющего и… прыгнул именно в тот угол, куда летел мяч. В этот раз повезло, и вратарь явно шёл на рекорд (второй пенальти, отбитый им в нынешней Лиге Европы).

– Есть! Съели? Ха! Шурик вытащил! – ликовал я.– Нарежь колбасу на хлеб, сделай нам бутерброды и запевай:

Заценить кавер русско-ирландского дуэта песни «Queen» могли только тараканы. Мы продолжали между собой говорить и петь на ирландском языке совершенно неосознанно:

We are the champions – my friend,

And we`ll keep on fighting till the end.

We are the champions! We are the champions!

No time for losers.

– Эйфория длилась недолго. Понадобилось пара минут, чтобы раздосадованный Пелле всё-таки реабилитировался и свой шанс использовал, – комментатор не скрывал досады, ведь, если голы в ворота Кубани посыпятся как из рога изобилия, то аудитория разбежится по другим телепередачам. – Ударом точно в дальний угол вывел хозяев вперёд. Беленов был бессилен и справедливо выговаривает сейчас своим защитникам – всё-таки за итальянцем явно недосмотрели!

– У меня пропал аппетит, – выдохнул Арсений.

– Русские не сдаются! – с этими словами отправил картошку в духовку.

Типичный ужин партизан в лесу. Рецепт прост: картошка берёт в напарники сметану, затем они весело и задорно проводят час при температуре триста градусов по Фаренгейту в приправах и пряностях. Затем выключил плиту, слил воду из кастрюли с пельменями и, не церемонясь, поставил её на соседнюю деревяшку, бутерброды готовы, из холодильника капитулировали огурцы, сало и ветчина, куда-то делась свиная нога. Не спрашивайте, откуда такие глубокие познания в кулинарии, скажу одно: тяжёлое детство и жажда экспериментов, разбавленная подзатыльниками. В четырнадцать лет готовил не хуже мамы и бабушки.

– От минимального преимущества, добытого краснодарцами в первом матче, не осталось и следа, – подытожил диктор.

– Комментатор – просто капитан очевидность! – выпалил я с досады.

– Команды в абсолютно равном положении, и всё пришлось начинать сначала, – что не может нас радовать! – вещал телевизор.

– Может, по бутылочке немецкого пива?

Гость кивнул и доел последний бутерброд, ловко закинув его в рот, как Робин – Бобин.

– За равенство!

Минут десять мы молча пили и смотрели, что будет дальше. Холодильник приобретал стройность, ровно такую, какую имел до прихода продуктовых инвесторов. Сколько колбасной верёвочке не виться, а её всё равно съедят – так гласит студенческая мудрость.

– Артур Тлисов гениальной передачей бросает в прорыв Букура, который входит в штрафную и выкатывает мяч точно на ногу Попову.

Мы замерли, трибуны Роттердама тоже. Ивелин без особого труда поражает ворота буквально с пяти метров и отправляется праздновать свой третий мяч в этой еврокубковой кампании.

– Yessssssssssssssssssssss! – кричала наша братская, русско-ирландская футбольная торсида перед телевизором.

– Гооооооооол! – кричал диктор.

– Гооооол!

Стадион «Де Кейп» замолчал от пережитого потрясения, трибуны гнали на второй гол команду, а получили увесистую пробоину. Театральная площадь в эти самые мгновения буквально сходила с ума. Гол, забитый на чужом поле, считается за два – таков закон двух раундовых противостояний. Стоит упомянуть, что пятнадцатиминутный перерыв пошёл на пользу не только футболистам, но и нам.

Сбегали до ближайшего киоска, до которого идти не больше минуты, взяли пива и чипсов, на большее не хватило моих скудных средств. Второй тайм решал исход встречи, судья свистком возобновил матч. Внимание приковано к экрану, важнее второго тайма ничего быть не может сейчас. Игроки чувствовали кураж, шли в атаку, напрочь забыв об усталости, не обращая внимания на гул чужих болельщиков. Масла в огонь подливал Александр Моторчук:

– Голландцы долго не могут прийти в себя и даже после перерыва выглядят обречённо.

– За обречённость голландцев, – у каждого в руке бутылка пива, которая не успевала нагреться.

Мы чокались стеклотарой точно рюмками, дабы убить время и успокоить нервы. Миниатюрный нападающий «Кубани» Георге Букур безжалостен, мощный удар румынского нападающего становится для хозяев поля приговором.

– И не беда, что до ворот больше двадцати пяти метров – снаряд летит точно в девятку, у вратаря нет ни единого шанса, равно как и у всего «Фейеноорда». Три мяча у такой – поймавшей кураж «Кубани» – уже не отыграть! – мы запрыгали от радости как умалишённые, Моторчук сыпал лестными эпитетами в адрес футболистов и всего тренерского штаба российской команды. Финальный свисток фиксирует четвёртую победу в четырёх евро кубковых матчах к ряду.

– Голландцы пакуют чемоданы и сворачивают свои международные выступления. «Кубань» впервые в истории пробивается в групповой этап Лиги Европы! – ехидно замечает Александр.

До конца трансляции, буквально за пару минут, молодой журналист разложил по полочкам ситуацию для южан:

– С учётом крайне тяжёлой борьбы ещё и в чемпионате России, осень у подопечных Доринелу Мунтяну будет поистине изнурительной. Будем надеяться, что сил для успешной борьбы на двух фронтах у краснодарцев хватит. Глубина скамейки это вроде бы позволяет, с учётом новых обстоятельств, клуб сделает ещё парочку интересных приобретений – до закрытия трансферного окна остаётся ещё два дня. На следующие сутки «жёлто-зелёные» узнали своих соперников на новом этапе Лиги Европы. Жребий оказался не таким уж и беспощадным, но и непростым.

В одну группу попали испанская «Валенсия», английский «Суонси Сити», а также скромный швейцарский «Санкт – Галлен» – тот, что вчера в Лужниках нокаутировал московский «Спартак» и выбил его из турнира. В общем, компания подобралась непростая. Нас послематчевые расклады не сильно заботили, одурманенные алкоголем, пели одну песню за другой, караоке не смог спугнуть мирно едущий ППС. Свобода и дозволенность царила в сердцах. Неподдельная гордость за свою страну, за Краснодар.

– Пора навестить Инну, – голос не дрожит, язык не заплетается, голова по-прежнему работает здраво у русифицированного ирландца в спортивном костюме. – Показывай короткую дорогу. Везде пройдём!

– Камрад, танки грязи не боятся! – подхватил я, забыв упомянуть другую пословицу, о том, что свинья везде грязь найдёт, но обо всём по порядку.

Долго ли, ли коротко – это мне не ведомо. Шли ёжики сквозь густой, словно сироп, английский туман, ну, по крайне мере, так шёл я. Погода стояла хорошая, тёплая, посему не замёрзли. Попали аккурат за полчаса до завершения работы. По виду девушки можно было сказать, что произошло превращение Инны обратно в Золушку. Вместо бесполезной блузки юбки – практичный джинсовый пиджак и серые джинсы. Комплект смотрелся так, как будто кроме него у владелицы в гардеробе нет приличной одежды. Или просто нет сносу этой паре? А, может, моль не тронула на завтрак, столь потрёпанный дуэт, испугавшись несварения? Модельер по одежде работала самозабвенно, не отвлекалась по мелочам, над головой портнихи кружила большая стая муз с ножницами и иглами, не иначе.

– Проходите, – приветливо улыбнулся нам муж Золушки, сердце мужчины радовалось, видя любимую за работой. – Начальства нет, могу предложить по кружке кофе.

– С удовольствием, – за присущей крупному мужчине суровостью и строгостью находился ранимой души человек, единственной отдушиной которого была красавица жена.

– Скоро закончит, подождите буквально минут десять – пятнадцать, – с этими словами пропустил нас в бутик и закрыл металлическую дверь, жестом позвал пройти за ним, по-видимому, Александр не из болтливых особ.

– Сколько ложек сахара? – спросил по-хозяйски охранник.

– Мне, если можно, четыре ложки, – сказал я.

– Мне без всего, пью без белой пудры, предпочитаю чай, но компанию поддержать готов, – шутка удалась, уголки губ русского великана смягчила улыбка.

– Нужно обмыть сделку, – подхватил я, а затем поднял кружку для того, чтобы чокнуться:

– Кампай1414
  Универсальный тост, повсеместно распространённый в Японии и означающий пожелание пить до дна.      


[Закрыть], как говорят японцы!

– До дна! – подхватил охранник.

– Будем! – сказал Сеня, заметно расширивший свой лексикон.

Но никто больше глотка сделать не смог, горячий крепкий кофе не так прост.

– Ice water1515
  Ледяная вода (англ.).


[Закрыть]! – выкрикнул иноземец.

– Парное молоко! – заключил сэр Алекс, который болтал на ирландском диалекте не хуже нас.

Не помню, как по-английски будет сей напиток, скорее всего просто очередная игра слов. Угрюмый с виду он был своим в доску или в кружку кофе парнем, если хотите. Мне доводилось встречать подобный контингент среди охранников, строителей, грузчиков и дальнобойщиков. Работал официантом в придорожной забегаловке и за коврижки выслушивал жалобы на жизнь. Чаевых приличных не давали, зато частенько угощали пивом, после чего приходилось слушать минорно-блюзовые, где-то даже бытовые, но одинаково душещипательные мыльные оперы.

За те три летних месяца, длинных будто утро понедельника, освоил психологию в полном объёме. За кружку пива давал советы, к которым прислушивались, сколотив тем самым себе репутацию «жилетки» среди простых работяг. Тронуть меня значило нажить серьёзные проблемы, поскольку помимо рабочего класса, к нам в кафе захаживал и местный криминалитет, с которым у меня завязалась некая дружба. Полицейские не ходили туда, где ошивается рабочий люд. Они ловили «Jack Pot» в центре города.

– Выпей со мной водочки, братишка, – Володя «Нож» не любил повторять дважды, пришлось уважить «родственника».

Вот и сейчас секьюрити чем-то напоминал мне Володю, но Александр в отличие от мастера спорта по самбо, не имел шрамов и внушительного тюремного срока, чем мне весьма импонировал. – Давайте накатим по стопочке! – предложил нарушить трудовую дисциплину наш новый знакомый.

Предложение выпить ждал, определить это не составило никакого, сколько-нибудь значимого труда.

– Судя по вашим бегающим глазам, вы успели принять, – добродушно заключил наш визави, попутно разлив нам и себе чистого аки слеза младенца самогона.

Маленькие сувенирные рюмки помещались матрёшками в специальной кожаной сумке. Мужчины себе такого не покупают, значит, жена подарила на Новый год или двадцать третье февраля. Выпивка всегда может толкнуть русских людей подумать о смысле жизни, проще говоря, тянет философствовать. Вот и сейчас после смены «заварки» нашу троицу понесло на обсуждение политики, футбола и прекрасных дам. Молодые люди порой обсуждают и перемывают кости не хуже женщин, поэтому из соображений экономии вашего времени, решил данную часть повествования, связанную с трёпом, опустить. За нашим разговором прошло минут сорок, Инна заканчивала последние стяжки, а мы, казалось, перебрали за десять тостов все мировые проблемы. Когда мужчины обсуждают, женщины должны заниматься домашними делами – это неотложная и не писаная истина.

– Готово джентльмены! – громко крикнула девушка. – Примерьте, господа хорошие!

Казалось, гордость её просто распирала, посмотрела на пиджак, держа его на вытянутых руках перед собой, после чего кинула в сторону нашего застолья. Благо полётоспособность данных изделий изо льна была отменной. Преодолев три метра свободного падения, зелёный красавец попал прямо в руки к главному заказчику. Результаты примерки впечатляли: изумрудного цвета костюмы были лёгкими. Мы будто обрели вторую кожу, со стороны даже могли сойти за близнецов, особенно, если голову покрывали Трибли, пуговицы на пиджаках так же этому способствовали. Плюс Инна взяла на себя смелость и добавила к ремням бляхи.

Общая картина была такой: два парня в брюках клёш, хлопковом пиджаке зелёного цвета без пуговиц, три золотые пуговицы в виде трилистника на рукавах у одного и в виде короны у другого. Белая рубашка изо льна, золотистого цвета жилет с четырьмя серебряными пуговицами, шёлковые галстуки близкие по текстуре к пиджаку с разной вышивкой. На ремне у лепрекона красуется золотая шляпа Трибли, а у меня – корона.

– Решила, что ремни подчеркнут индивидуальность костюмов, – в её словах чувствовалась гордость. – Ты сам сказал, что шить надо на моё усмотрение.

– У меня нет слов, безукоризненно, ремень подчёркивает и делает нас по-настоящему разными, – восхищался я.

– Это как после хорошей пьянки, вроде, в зеркале ты, но пять отличий найти можно, – Севантин положил на стол сумму, превышавшую изначальную стоимость в десять раз. – Как и обещали.

Я хотел открыть рот, чтобы сказать, что люди подумают, что мы фальшивомонетчики или аферисты, но не смог выдавить нужные слова.

– Хорошая работа заслуживает хорошего вознаграждения, не трать свой талант понапрасну. Уходи отсюда и открывай своё дело. Мечта никогда не должна умереть.

Положив руку на Трибли, Сеня галантно попрощался:

– А сейчас позвольте нам откланяться.

Супружеская чета не сразу вышла из денежного нокаута, признаться, и ваш покорный слуга тоже.

– Нельзя зарывать талант в землю, вот увидишь, перевернёт моду.

Мне оставалось только поверить, что через год, щёлкая каналы пультом от телевизора, наткнусь на показ моделей, там, среди худощавых макетов девушек-манекенщиц будет стоять бывшая сотрудница бутика «Мужской стиль». Женщина подчеркнёт два своих больших плюса глубоким декольте и любимым ею ярким маникюром. Бледно-розовая помада сделает пухлые губы сочнее, длинные волосы вместо каре и туфли с высоким каблуком, но глаза останутся искренними и не испорченными славой. Рядом с ней будет стоять крепкий мужчина в стильном пиджаке без пуговиц, но с тремя на рукавах. Под пиджаком жилет с четырьмя серебряными пуговицами – особенности нового мирового бренда и фирменный почерк кутюрье.

Русские возьмут-таки Олимп моды! Больше не будем только страной валенок и шапок ушанок. В России помимо автомата Калашникова, водки и матрёшки появится легкоузнаваемый стиль, дополнение к шляпе «Федоре». Лицом законодателя моды «Рубин» станет Александр. Мужчина с манерами русского «медведя» десантника в дорогом костюме, коим тот и является. С трудом разгляжу в нём человека, с которым мы имели честь выпить и обсудить всякие пустяки. Шикарная пара, что ни говори, верно сказал лепрекон! Мечта никогда не должна умереть! Поживём – увидим!

4 Статья 213 УК РФ

Говоря техническим языком, после такого количества спиртного мне срочно требовалась перезагрузка и восстановление параметров системы. Мой мозг начал процесс логического форматирования и дефрагментации диска, провёл создание главной загрузочной записи с таблицей разделов. Установка загрузочного сектора прошла успешно. Создалась структура файловой системы, необходимая для записи и чтения информации, которую я, воспитанник «КубГТУ», воспринимал с трудом. Моё превращение из любителя выпить в профессионалы по «литерболу» началось именно в тот день. Не знаю, как добрались до ирландского паба, всё это помню очень смутно, но мне хотелось узнать, чем Арсений так обеспокоен:

– Рассказывай, кто такие шептуны? Почему их следует бояться? – спросил я.– Про Анку мне более или менее ясна твоя тревога.

Официантка паба с символичным названием «Ирландия» принесла нам наш «светлый» заказ. Сеня был расстроен отсутствием любимого напитка. Конечно, эль – это эль, но и разливное пиво гостю казалось вполне сносным. Поэтому после распития первой кружки мы заказали ещё десять, чем сразу удивили бармена.

– Шептуны – духи хаоса, представь себе порядок и гармонию. Семь Нот, семь цветов радуги, с одной стороны, и семь смертных грехов с другой.

– Причём тут грехи?! – удивлённо спросил я.

– Шептуны…– сделал пять больших глотков, посмотрел по сторонам, дабы убедиться, что их никто не слушает:

– Шептуны – это и есть грехи. Пока их на свободе шесть, но, если они найдут седьмого, то наступит конец всему. Людей и волшебников ждёт тьма в сердце, – тут уже настала моя очередь хлестать пиво.

– Их имена: Luxuria – похоть, Gula – обжорство, Avaritia – алчность, Acedia – уныние, Ira – гнев, Invidia – зависть и Superbia – гордыня, – загибая пальцы перечислил лепрекон.

– Без седьмого их компания – просто детский утренник? Ведь так?

– Так-то так, только неспроста они кружили около леса. Дело в том…– тут рыжий парень снова просканировал толпу на предмет «прослушки». – Что Gula у нас! Её поймал «Двадцать девятое Февраля» – первый лепрекон нашего леса! Поймал, так сказать, на живца. Подслушал разговор шептунов в таверне об обряде, и чтобы избежать беды «двадцать девятый» хитростью поместил в «Эльфийскую» шкатулку обжору.

– Так ты думаешь, они прознали, где спрятан седьмой? – с тревогой спросил я и хлебнул пива.

– Это вполне возможно, поэтому нам надо срочно возвращаться! – громко сказал Арсений.

– Так чего же мы медлим? Чего ждём-с? – крикнул я в нетерпении, сейчас меня тянуло на подвиги, надо было помочь братскому народу.

Вот только встать не смог, в ноги словно закачали свинец. Вокруг меня время игриво замедлялось и ускорялось. Боеспособность меня, как военной единицы, стремилась к нулю, но храбрость росла вверх по экспоненте, согласно количеству выпитого спиртного.

– Мне нужно восстановить силы этим горючим, – за время нашей неторопливой беседы пиво во всех десяти кружках успело исчезнуть, и мы попросили повторить.

– Понимаешь, – вновь начал лепрекон, – даже на перенос одного человека с помощью зонта нужно очень много волшебных сил.

– Нас двое! – крикнул я, недослушав его, но он не обиделся и продолжал терпеливо объяснять.

– Вот именно! Нас двое, а, значит, мне нужно выпить за двоих, друг мой. Сила лепрекона напрямую зависит от эля, но раз его нет, то придётся рисковать и пить, – тут лепрекон замялся, пытаясь вспомнить название.

– Пиво! – помог ему прекратить раздумья мой возглас.

– Точно! – он ударил себя по лбу. – Кампай!

– Кампай! – быстро всё-таки схватывает чертяка!

– Вам ещё пива? – официантка, наверно, услышала мой крик.

– Да нам ещё столько же, – теперь видел перед собой уже двух лепреконов, в принципе только это могло объяснить быструю утечку спиртного в пабе и тот факт, что быстрее его осушать стеклотару мне не удавалось.

– Чёртов жулик! – подумал про себя и допил очередную кружку.

Тот вечер запомнился надолго! Мы пили, потом пили, затем снова пили. Правду говорят, что алкоголь убивает страх, да что там страх! Я один готов был взять штурмом весь блок НАТО вместе с его базами. Кругом творилось безумие, начинало рябить в глазах от обилия зелёного. Не помню, как начал танцевать, но в тот момент мой друг успел угостить всех обитателей «Ирландии», включая барменов, администраторов и официанток.

Мы все положили друг другу руки на плечи и вытанцовывали ирландские танцы. Меня качало так, что доставал головой до потолка. Выпивка начинала литься не то что рекой, на нас накатывали самые настоящие волны, переходящие в цунами. Мы пили, танцевали, опять пили. Когда вновь обратил внимание на Сеню, глазомер показал целую футбольную команду лепреконов. Они носились по залу, флиртовали с официантками и посетительницами, пили с завсегдатаями заведения. Любые попытки перепить или перетанцевать зелёного сорванца заканчивались полной отключкой с последующим храпом из-под стола.

Я держался крайне ловко за стойку, хотя нет, пожалуй, меня удерживала официантка. Хоть и робкий по жизни, но обнимал весьма миловидную девушку в униформе. Не подумайте, чего плохого, просто слегка придерживал за талию. Пошлости и непристойности не было. Да и она, думаю, воспринимала меня лишь в качестве случайного флирта, может, конечно, и приглянулся, но слишком тогда был чудной. Хотя странности, напротив, притягивают, кто ж поймёт их конъектуру?

– Повторить! – кричала моя спутница, хотя, на мой взгляд, бармены уже лежали под стойкой и не подавали никаких признаков жизни.

– Повторить! – кричала «Ирландия».

Кружки, словно по волшебству, сами появлялись на столе, но публика была в такой кондиции, что попусту не замечала ничего. Думаю, вокруг и так царила магия, но как говорил Сеня:

– Люди нас никогда не замечают, они не видят дальше собственного носа и всему ищут разумное объяснение.

Мы не способны видеть многого и не удивительно, что не можем разглядеть вокруг себя элементарных вещей, предпочитая мыслить рационально и взвешенно, не оглядываясь по сторонам. Нам кажется, что некоторые вещи происходят не с нами. Пока не попадём в пропасть, не начнём ценить обычные дни. Сеня забрался на стол с двумя кружками пива и пил по-македонски с двух рук. Сначала опустошил большими глотками кружку в левой руке, потом ту – что в правой, тем самым освободившись от ирландских наручников. Это и понятно, паренёк был левшой. Его примеру последовали почти все, ну кроме тех, кто находился в «вне игры». Чтобы завести толпу ещё больше, Севантин начал петь забавную песенку:

I’m a little leprechaun, leprechaun, leprechaun!

I’m a little leprechaun,

Who likes to hide my gold.

I dress in green from head to toe head to toe head to toe!

I dress in green from head to toe,

I wear green all day long!

You’ll never catch me or my gold

Not my gold not my gold!

You’ll never catch me or my gold,

I hide it much too well!

Всех песен не могу упомнить, которые пели всей толпой, репертуар той ночи был больше чем у Гребенщикова. Песенка «лепрекона» группы «Puddy And the Rats» звучала в нашем исполнении раз десять, не меньше:

Across the silver river,

Over the delphs and hills.

To see the sun is shining bright,

Above the greenest fields.

I look for the maker of Eire,

Who makes the world go round.

Just wait a response patiently,

But I just can hear a sound.

Ooooooh!

Look for my inner silence,

And I need it to find in me!

Ooooooh!

Let’s return to innocence,

What we really have to be!

I believe in God The Father,

The maker of heaven and the earth.

A place to call my home,

I pray for Ireland.

I believe in God the Lover,

The wonder that love can do.

Cause love is godsend in his son,

As patiente as so true!

– Такими темпами от паба не останется камня на камне, – подумал директор и вызвал наряд полиции.

Ко мне подошёл Сеня и тихо сказал на ушко, чтобы не слышала моя спутница:

– Пора делать ноги, мой друг, жду у входа через три минуты. Не опаздывай, – признаюсь, что не помню, как смог освободиться из объятий девушки, которая служила мне верной опорой.

Получилось так, что официантка помогла мне выбраться. У нас самые сильные и красивые в мире девушки, жаль, так и не поблагодарил её за подвиг. Сам же тогда мог передвигаться только по стене, либо же на гусеничном ходу. Весёлую и поддатую гурьбу смогли успокоить при помощи специального подразделения «Факел» лишь с третьей попытки. Зачинщики пивного бунта с трофейными ирландскими флагами находились в небольшом скверике и переводили дух:

– Никогда так быстро не бегал! – похвастался ирландец.

– Ещё бы! В спортивном-то костюме бежать пади легче, чем в ботинках! – мне хотелось настучать зонтом по голове, а затем воткнуть в него флаг так, чтобы триколор гордо реял с подветренной стороны при прохладном дуновении ночного бриза!

– Прости, забыл, что ты не умеешь колдовать… – виновато произнёс мой друг.

Хлопок, лёгкая дымка и вместо спортивной формы, тот самый эксклюзивный костюм от Инны. На всякий случай жулик всё-таки попятился назад, кто её знает, загадочную русскую душу? Мы сначала бьём по интерфейсу, а уж после миримся с обидчиком в баре, угощая за его счёт. Традиции нарушать нельзя. Пока мысленно прокручивал в голове вредоносные действия, успел понемногу успокоиться. Повезло интуристу, что Игорь Юрьевич, то бишь я, донской казак лишь наполовину, иначе не сносить ему головы.

– Больше так не делай! – сердито пробурчал себе под нос и для пущего эффекта злобно зыркнул.

Мы шли в сторону центра города, вынырнув из маленького скверика и свернув на большую дорогу. Фонари. Дорога. Витрины закрытых магазинов. Кураж ночной жизни потихоньку сбавлял теневые обороты, жители города видели обычные грёзы.

***

Утро добрым не бывает? Нет, может, конечно, и бывает, но не там, где мы сегодня проснулись с моим собутыльником. Для «доброго утра» необходим пятизвёздочный отель в Рио-де-Жанейро, проснуться после бурной ночи с двумя туземками в обнимку. Увы, но наши апартаменты скромны как никогда. Вместо того, чтобы вкушать запретные плоды под жарким солнцем, смотрел на падающий через тюремную решётку свет. У меня возник резонный вопрос:

– Какого лешего делаю в «вытрезвителе» со всеми этими почтенными господами?

Далее последовал диалог сапожника о неудачной рыбалке. Мои мемуары могут читать дети, поэтому от данного пересказа народного фольклора резонно воздержусь. Итак, продолжаем оборванный диалог с последней фразы:

– Сеня, проснись! Проснись ты, хорёк ирландский! – будить и ругать, на чём свет стоит, пришлось долго, в чувства брат по разуму пришёл не сразу.

– Дай поспать, большая белка! – сердито буркнул себе под нос лепрекон.

– Ёрш твою медь! Я тебе сейчас и белку, и тигровую креветку покажу! – орал я, неистово тряся друга.