Текст книги "Россия 2270 (СИ)"

Автор книги: Антон Близников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 33 страниц)

– Давай, только под голову рюкзак положи, а то точно заболеешь.

– Нет, у меня есть кое-что получше, – она расстегнула свой рюкзак и достала два серых свёрнутых свитера. – Положи под голову или в рюкзак и будет тебе подушка.

– Спасибо, спокойной ночи, – сказал я, принимая свитер из её рук, а в этот момент сверху раздался рык, но не громкий. – И тебе, здоровяк, – я выключил фонарь и вернул его на цевье, положив автомат рядом с собой.

– Спокойной, – сказала Инна, усмехнувшись.

Я лёг на рюкзак, внутри которого лежал свёрнутый свитер. Он был довольно мягкий, но вот холодный пол не радовал. Выбора не было, поэтому пришлось засыпать прям так. Сверху доносились звуки сверчков и возня танка с люком. Через дыру в потолке были видны звёзды. Смотря на них, я медленно уснул.

Проснулся от звука металлического скрежета – Инна пыталась открыть дверь, навалившись всем телом она повисла на круглом запоре, но тот не поддавался.

– Оригинальный способ разбудить и заодно сказать доброе утро.

– Прости, я давно встала и хотела выйти куда-нибудь. Наверх без вариантов, поэтому вот эту дверь пытаюсь открыть.

– Понимаю, хорошо, сейчас что-нибудь придумаю, – сказал я, поднимаясь с пола.

Инна отошла от двери, и я попробовал прокрутить ручку гермодвери, но она не поддавалась. Тогда Инна подошла и помогла мне провернуть ручку, но та сдвинулась лишь на пару сантиметров, при этом немного проворачиваясь назад. Мы сделали ещё усилие, и ручка пошла уже легче, а на третий раз и вовсе свободно завертелась.

– Отлично, теперь дай я соберусь и пойдём внутрь. Завтрак тогда чуть позже организуем, – сказал я.

Она лишь кивнула в ответ и тоже стала собирать свои вещи. Я взял с пола рюкзак, поднял АК-15 и включив фонарь, пошёл первым. Перешагнув через порог, мы попали в помещение с лифтом. Мои надежды, что это очередной комплекс усиливались. Рядом стоял, судя по всему, генератор. Это был прямоугольный кожух, с трубками, ведущими к нему, и четырьмя кнопками с надписями: "Подача вещества", "Вкл.", "Вкл." и «Откачка вещества». Недолго думая я понял, что это мини реактор для кристалла. Попытки включить не увенчались успехом. Я перепробовал все варианты, но без толку. Тогда осмотрев всё подробнее, я нашёл рычаг, который опускал электроды вручную, и нажав рычаг вниз, я попробовал снова запустить реактор. На этот раз мне удалось, и раздав звук электронного разряда, генератор дал питание на лифт. Вокруг включился свет, и двери лифта раскрылись. Стенки лифта были сделаны из сетки, такие сейчас применялись при разработке шахт добычи полезных ископаемых.

– Ого, у тебя получилось! Я думала это невозможно! Давай вниз, может там есть второй выход или хоть что-то, что поможет воспользоваться этим.

– Нам просто везёт, – сказал я.

Мы зашли внутрь и нажали на кнопку спуска. Электродвигатель лифта затарахтел и начал медленно опускать нас вниз. Мы спустились на десяток метров, прежде чем лифт встал и открыл двери с другой стороны. Свет был и тут, что не могло не радовать. Перед нами было помещение полное стеклянных офисов. Инна сразу побежала куда-то вперёд, и я понял почему, поэтому вопросов задавать не стал, а принялся сам всё рассматривать. Внутри я находил финансовые отчёты, отчёты о наличии имущества и прочее. Тут всё лежало на своих местах. Не было разрухи и все документы были целы, но ничего интересного. Я вышел снова в коридор, а Инна шла уже мне на встречу, явно с настроением лучше, чем было.

– Интересное местечко! Давай тут всё осмотрим? – сказала она, подходя ко мне.

– Я уже начал. Ты если найдёшь что-то важное, дай знать, хорошо?

– Думаешь разделиться?

– Я уверен, что мы тут единственные посетители.

– Хорошо, если что – буду кричать, – сказала она и зашла в кабинет справа от меня, и упав на кресло стала копаться в ящиках стола.

Я прошёл чуть вперёд и зашёл в кабинет с мутным стеклом, через которое ничего не было видно. Тут стояли картотеки, два стола буквой «Т» и компьютеры. Я начал рыться в ящиках и там было много бумаг, связанных с экономикой этого места. Я предположил, что тут был специальный отдел, занимающийся финансами, поэтому ничего интересного тут не будет, кроме дат. 26.10.2033. это уже даже после войны. Тут явно долго всё функционировало, но всё равно закрылось.

– Тут одна хрень, пошли дальше поищем чего-нибудь! – крикнула Инна из противоположного офиса.

– Пошли, может и правда найдём что-то интересное.

Мы вышли в коридор и пошли по нему вдоль стеклянных стен офисов. Пройдя с десяток метров, мы оказались на перекрёстке, однако направо – это было в сторону туалета. Я сказал Инне, что хочу проверить что у них с водой, и чтобы она тут меня подождала. Когда я вернулся, то мы пошли дальше. Впереди была небольшая лестница, и спустившись вниз мы попали на перекрёсток с указателями: "Командование операциями", "Снабжение войск", "Главнокомандующий" и "Мед кабинет".

– Это какая-то секретная база? – спросила Инна, рассматривая таблички.

– Да, военная. Мне больше всего интересно что можно найти в отделе командования и главнокомандующего.

– Давай, а я пойду в мед кабинет, если что, то тут и встретимся.

– Поесть не хочешь? – остановил я её.

– Тут нет, давай когда выйдем.

Она ушла налево, куда указывала табличка, а я направо. В первую очередь я пошёл в командование операциями. В коридоре, по которому я шёл, местами не горели лампы и выглядело это немного жутко. Я держался направления на указателях до тех пор, пока передо мной не оказались деревянные двери с соответствующей надписью. Я вошёл внутрь и был поражен. На ковровом полу лежали трупы, а рядом с ними оружие. Кости скелетов были местами сломаны и в крови, а на форме имелись пулевые отверстия. Повсюду были рассыпаны гильзы. Всего насчитал семь скелетов, все в форме и лишь погоны отличались между собой. Комната по ширине была метров пять с длинным столом по середине, который заканчивался у двери в кабинет старшего офицера, на нём лежала карта всего земного шара, заляпанная кровью. Слева и справа от меня было ещё по три двери. Я зашёл в первую, и там за столом был ещё один труп. Его череп был с небольшим отверстием во лбу и раздробленным затылком. Смерть настигла его прямо за рабочим столом. Я покопался в его столе и нашёл документы о формировании войск для отправки на тот или иной фронт. Я положил эти документы на пыльный стол, решив, что если не найду ничего важнее, то заберу их. За второй дверью ситуация была похожа, но труп лежал уже в проходе между столом и дверью, а в форме на груди были четыре дырки. Поискав в его столе, я не нашёл ничего, что точно бы говорили о произошедших событиях, тогда я направился в кабинет, что был в конце стола. Открыв дверь, она мрачно проскрипела. На стене висела карта России, а перед ней большой стол с чёрным креслом, покрытом толстым слоем пыли, а лампа моргала, а порой и вовсе гасла на пару секунд. Я включил фонарь, чтобы не отвлекаться на мерцание, и прошёл вдоль сейфов к столу. Открыв первый ящик, я нашёл документы о организации наступления на границе Германии, с выполнением отвлекающего манёвра для Великобритании. Всё было в стрелках и подписях, но снизу размашисто было написано «Проебали». Я отложил в сторону документ и нашёл следующий, в котором говорилось о том, что Россия несла серьёзные потери, так же, как и враг, поэтому война встала на мёртвой точке, а точнее полосе. Экономика не способна работать на такую крупную войну и вскоре придётся что-то предпринять для изменения ситуации в мире. В скобочках было подписано «ядерное оружие». Документ датировался 07.05.2032. Судя по всему, после и произошел ядерный удар стран друг по другу. Убрав это всё к себе в рюкзак, я продолжил копаться дальше. Во втором ящике лежала пачка листов, обтянутая резинкой, а на первом была надпись: "Реакция населения", дата стояла уже 28.08.2032, а значит это уже после ударов по странам. Сняв тонкую зелёную резинку, я отложил первый лист, и начал читать.

«Записка № 1 Найдена 17.07.2032 в районе жилого комплекса «Речушка»

Уцелел я, сосед и мой кот. Мир превратился в кучу дымящихся руин. Не знаю, что с родными и близкими, но надеюсь, что хоть кто-то жив. Нам говорили, что вот-вот будет победа, но получили это. Яркие вспышки по утру, где-то в десятках километров от дома. Я едва успел спуститься в подвал и жил там двое суток. Сначала ждал спасателей, но, когда понял, что никого не будет, выбрался самостоятельно. По средь улицы стоял сосед, с рюкзаком. А вокруг творился апокалипсис. Вот он конец мира, то чего заслужило человечество. Я не уверен, что выживу в этом мире. Если кто-то найдёт это, то знайте, что в этом доме жил одинокий старик, который, к несчастью оказался жив. Берите, что хотите. Мира нет, страны нет. Души. Нет.»

Я завороженно читал, и пытался понять, что они чувствовали. Для этих людей мир перевернулся в одно мгновение.

«Записка № 2 Найдена 18.07.2032 на трупе выживавшего.

Сколько прошло после взрыва? Я не знаю. Я ищу своих родных, близких, но всё впустую. Я находил трупы заражённых. Выжившие тоже есть, но последняя встреча с таким кончилась дракой за воду. Я убил его камнем и оставил прям там у дерева.

Выживать становится всё труднее. Вчера я видел, как правительственные войска расстреляли людей, но за что? Я не знаю! Не думаю, что я смогу найти кого-то из тех, кто мне дорог. Я устал так жить и не хочу быть застреленным или убитым. Не хочу умирать в страхе. Даже старый талисман, который так хвалила бабушка Зоя – не помогает. К чёрту всё это. Завтра я покину этот мир, но на своих условиях!

Примечание: на трупе были найдены заячьи лапы.»

«Записка № 3 Найдена 18.07.2032 на трупе выживавшего (покончил жизнь самоубийством).

Наша группа собралась почти сразу после взрыва. Все были нацелены на выживание и первое время это отлично работало. Разбили лагерь, искали помощь, помогали друг другу. Всё шло хорошо до тех пор, пока не началась нехватка припасов. Вечером кто-то выкрал консервы и съел всё, но никто не сознавался. Ситуация накалялась, и я решил свалить оттуда, захватив с собой немного еды. Думаю, что им от этого хуже не станет.

За мной завязалась погоня. Они решили, что это я всё выкрал и в первый раз! Мне кажется, что меня убьют, но я им так просто не дамся! Скоро они потеряют мой след, и я смогу как следует отдохнуть и тогда уже рвану куда-нибудь на юг или найду уцелевшие силы правительства.

Вчера я видел вертолёт и побежал за ним. Это была ошибка, так как таким был не я один, в итоге за мной снова гонятся те же люди. Сколько можно на меня злиться?!

Едва ушёл от них живым. Сил совсем нет. Я убил Кристину. Я не хотел, я просто защищался, я не знаю почему она вообще напала на меня сразу. Она мне нравилась, а теперь что? Что этот мир сделал с людьми! Я знаю хороший утёс тут недалеко. Думаю, это единственный верный выход, а если они меня найдут, то прочтут это и всё поймут. Я не хотел такого конца. Я не хотел убивать, но я хотел жить. Просто хотел жить.

Я был в шоке. Для людей, живших в то время всё это было неизвестным, и выживать в таких условиях никто не мог. Я перевернул лист и там была следующая записка.

«Записка № 4 Найдена 21.07.2032. На теле убитого отрядом по борьбе с третьим классом.

Я знаю, как защитить от пули, от животных и природы, но как защитить или спасти от того, что разъедает тебя изнутри. Я не могу больше смотреть на страдания дочери и моей любимой Иры. Я пишу это сюда, чтобы не подавать им вида, что боюсь или не знаю, что делать дальше. За нами гоняются отряды правительства, чтобы убить. Мы для них ненужные элементы оставшегося общества. Какое, блять, общество, всё мертво! Мы переходим с места на место, но они всё равно идут по пятам. Я не знаю, что нам делать, но может они и правы? Нам всё равно не жить с такой дозой радиации. Я чувствую, что они уже рядом. Я не хочу умирать. Не такую жизнь себе представлял. А Аня? Ей же всего 10 лет, она жизни ещё не видела, а уже едва дышит, съедаемая радиацией. Завтра, если отряд нас найдёт, то сдамся им. Если убьют, то это всяко лучше, чем помереть даже не похожим на человека, в диких мучениях. Пуля это сделает быстрее.»

Я закрыл папку и целиком положил её к себе в рюкзак. Открыв четвёртый ящик, там лежали похожие документы, но уже от лица военнослужащих.

«Запись № 1. Военнослужащий – Вернов Никита Николаевич. Звание – лейтенант. Возраст – 25 лет. Войска – отряд по спасению первого класса.

Каждое утро мы собираемся, облачаемся в защитные костюмы берём все необходимые приборы и идём на поиски людей. Нам выдали памятки по определению людей к классам, после произошедшего. Правительству надо найти людей, способных продолжить здоровое потомство, не рискуя заболеть от второго или третьего класса людей. Действуем оперативно, ведь каждую секунду, минуту, они хватают дозу радиации, переходя из первого во второй, а там уже и в третий класс, становясь непригодными. Непригодных убиваем. Такой приказ и я всё это понимаю, но вчера один из нас нахватался так много радиации, что его положили в больницу. Но это не самое ужасное, ведь три дня назад Коле пришлось убить своего ребёнка. Малыш не узнал отца за маской, но смотрел с надеждой. Сразу после этого Коля вышиб и себе мозги. Я сначала не понимал всего этого. Просто выполнял приказы, до тех пор, пока не убил десяток детей-сирот, которым мы сказали, что отведём их в игровую комнату, где накрыто покушать. Повели их впереди себя, они шли болтали о том, что сейчас всё станет лучше. Крохи по 5–7 лет. А нам в наушники прозвучал приказ открыть огонь. Я зажмурил глаза и зажал спусковой крючок. Отпустил только после того, как кончились все патроны. Ночью я почти рыдал, не понимая зачем война. Почему всё именно так. Главное теперь самому не сойти с ума.

По результатам записки вынесен приговор к отстранению военнослужащего от работы в отряде. 04.08.2032.»

В те времена много судеб порушилось. Погибло много людей и даже дети. Те, кому погибать было совершенно не обязательно. Такой уж этот мир. Справедливости нет и не будет. Надо уметь жить в таком мире.

«Запись № 2. Военнослужащий – Кисель Александр Иванович. Звание – капитан. Возраст – 31 год. Войска – ВКС[1] (нынче входит в отдел по возобновлению функционирования ЛА[2]).

Помню войну. Летали, бомбили, сбивали. Пропаганда работала так, что каждый был рад умереть за свою страну. Как наши, так и противники, но когда задавались вопросом почему идёт война, то тут ответ дать никто не мог. Началась, идёт. Вот и воюем, кто как может и умеет. Весь мир по уши в крови друг друга и многим это нравится. Всё изменилось с приказом рано утром. Это было 25.05.2032. Мы должны были сравнять с землёй город, в котором не было военных сил противника, а если и были, то немного и это не было необходимой мерой. Однако кто я такой чтобы спорить? Я сел в кабину и полетел. Нам не говорили какое оружие повесили, но я точно знал, что это что-то мощное, по крайней мере это было ясно из заданной высоты бомбардировки и скорости. Мы заняли эшелон. С высоты в 11 км и летя на скорости в 1200 км/ч мы сбросили свои бомбы. Город под нами вспыхивал яркими вспышками, а люди в низу гибли тысячами. Хотя для нашего правительства – это вовсе не люди, так грязь, тараканы, крысы. Сейчас вообще людей нет. Мы тоже не люди. Всё, что мы тут творим – нам ещё вернётся.

По результатам записки вынесен приговор – тщательно следить за поведением военнослужащего, а в случае чего – принять все необходимые меры. 05.08.2032.»

Я закрыл эту папку и отправил её к предыдущей. Многие документы были замазаны чёрным, но полоски легко можно было оторвать, однако сейчас на это времени нет. Передо мной до сих пор стоял вопрос о том, что тут произошло, раз они учинили бойню. Искать долго не пришлось и ответ словно сам попал мне в руки. Это был ежедневник того офицера, что был главным в этом отделе. Почерк у него был красивый, но было видно, что писал он со злобой, либо очень торопился.

«Ёбаная секретность не даёт мне возможности обсудить всё что происходит. Никому вообще не даёт. Все тихо сходят с ума, стараются держать себя в руках, но как это возможно, если тут такое происходит?! После ядерного удара 25 мая, нам ответили тут же. Системы ПРО[3] противника выдержали далеко не все ракеты, но наши пропустили ещё больше. Мы обменялись ещё ракетами на следующий день, после чего от страны ничего не осталось. Связь с правительством была на время потеряна, а когда восстановили, то дали чёткий план, что делать. Первым делом – деление людей на классы. Первый – здоровые, второй – больные, но с шансом выздоровления, а третий – едва живые люди, которых следует уничтожить. Мы сформировали отряды и начали заниматься этим, но в первую очередь у себя. Я старался ограничивать информацию и подстёгивать людей выполнять приказ, ради светлого будущего страны, ведь именно от нас сейчас оно зависело. Как бы, блять, не так. Мы лишь как псы выполняли приказ. Мы все заведомо мертвы. Радиация расползается по всему миру, и скоро не останется ни уголка без неё! Но это куда не шло. Вскоре солдаты стали противиться приказам, ведь убивать женщин, детей и стариков никто не хотел. А людей из первого класса почти не осталось. Мы их держали в убежищах и отдавали самое лучшее, ведь так требовало правительство. Потом пришла новость о самоубийстве солдата из-за того, что тому пришлось убить своего сына, 14 лет. Чёрт возьми, да я бы не смог убить своего сына. Это был не единственный случай суицида. Скоро ещё два солдата покончили с собой. Связь с правительством в конец оборвалась, и я неделю поддувал огонь в это пекло, словно через меха в кузнице. Дело шло хорошо, мы нашли много людей первого и второго классов. Но что с ними дальше делать? Держать их в убежище до тех пор, пока снаружи не станет лучше? Но там не станет. Народ перестал слушать меня. Все валится к чертям. На днях поругался с командиром одного из отрядов из-за того, что не отпускал в сектор, где предположительно могут быть его родные. Но это в 200 км от базы! Если они и там, то шансов, что они принадлежат хотя бы второму классу – мало. После этого он пошёл на задание с отрядом и пропал. Так поступило и ещё два отряда. Нас осталось мало, и я не понимаю почему мы тут до сих пор «работаем». Я вчера предложил всем закончить работу, и пойти кто куда хочет. Людей отпустить, нам их толком кормить то нечем. Майор Радионов был против, так как считал, что все должны служить родине. Я ему сказал, что это будет приказ, и он не имеет права его ослушаться. Меня поддержали другие офицеры, но мы пока отложили это вопрос.»

В ящике лежала ещё одна папка без надписей, без всего. Я открыл и достал лист.

"12.07.2034.

Всё вышло из-под контроля, чего и следовало ожидать. Люди на поверхности объединились и начали полномасштабную войну, которую мы не в силах вести. Наши войска день за днём сдают позиции, а в армии растёт число дезертиров! Вчера весь лагерь на юго-западе целиком перешёл на сторону народа! Вся техника, патроны и вся провизия перешла на сторону противника без единого выстрела, а что самое главное – перешли люди. Скоро будет попросту некому воевать. Мы сами этого заслужили, тут никто не спорит. Вчера поступил приказ от остатков правительства, что необходимо сворачивать все центры, а также уничтожить всю информацию. Ещё дали адреса мест, куда надо попасть и тоже всё зачистить. Короче последним нашим шагом в этой войне с собственным народом будет уничтожение улик о том, как это война началась и вообще всего. Я всегда был противником уничтожения истории, но меня такие вещи не касаются. Не того я ранга. Значит буду выполнять. Только не знаю, как жить дальше."

В целом мне была ясна картина происходящего. И бойня произошла по инициативе патриота. А остальной персонал, скорее всего, почти целиком покинул комплекс до этого. Забрав всё, что можно, я застегнул рюкзак и пошёл прочь. Дальше я хотел пройти к главнокомандующему всем этим комплексом, ведь там можно найти что-то более интересное. Его кабинет был где-то в том же районе, что и медицинский, поэтому мне пришлось вернуться к перекрёстку, где мы с Инной и разошлись. Подойдя в нужное место, она вышла мне на встречу.

– Ну как у тебя дела? Я была в кабинете главнокомандующего, там всё выжжено, как после пожара и искать там нечего, но что самое интересное полоса, где огонь остановился очень чёткая.

– Пошли, глянем и надо искать выход, – сказал я.

– Пошли. Кстати в мед кабинете нашла немного бинта, ножницы и жгут. А ты что интересного нашёл?

– Трупы, там явно была перестрелка. Пару документов о начале операций по наступлению, которые не увенчались успехом. Но всё потом, я кинул их к себе в рюкзак.

Мы дошли до кабинета главнокомандующего, и Инна не врала. Чёрная линия закончилась ровно у двери. Или началась? Мне кажется, что это был поджёг. Жаль, что прошлое находится под завесой тайны. Каждый второй считал своим долгом уничтожить все документы. Мы пошли искать выход, благо он тоже был подписан. В животе урчало и давно пора бы позавтракать. Мы шли по линии, и вышли к двери, которая была точно такая же, что и первый вход. На её открытие у нас ушло пару минут, и когда она со скрежетом ударилась об стену, то перед нами предстала лестница вверх. Широкая, метров пять, но не крутая. Мы стали медленно подниматься, а свет в этот момент резко отключился, но нам он был уже и не нужен. В конце лестницы нас ждали помещение, уже с открытой дверью, а в небольшом холле стояло три человека. Стволы их оружия были направлены на нас и предпринимать что-либо было не в нашем положении.

– У вас есть то, что принадлежит не вам, – начал тот, что стоял по середине. Он был одет в комбез учёного.

– Мы упали в подвал и прошли насквозь, хер знает о чём вы, – начал я.

– Ты себя слышишь? Насколько тупо ты нам пиздишь? У тебя два выбора. Первый – отдать всё и уйти живым. Второй – мы покопаемся в твоём рюкзаке, когда из твоего вонючего тела будет вытекать кровь.

Мы были в ужасном положении. Я не знал, что делать, ведь отдавать всё, что нашёл не хотел. Сзади аккуратно на фоне яркого солнечного света вышла знакомая фигура. Это был четвёртый человек. Права рука аккуратно поднеслась к голове в знаке «тише», и ушла за спину за автоматом.

– Ну, как решим? – спросил учёный.

– Забирай, – после моей фразы некто сзади открыл огонь, а я резким движением толкнул Инну в сторону. В меня, по касательной, попала пуля и не смогла проникнуть за бронепластину. Я упал на пол, а когда стрельба прекратилась – встал. Инна лежала, и словно задыхаясь глотала воздух. Я быстро перевернул её на спину и обнаружил, что пуля пробила лёгкое. В этом случае кровь, попадая в лёгкое вызывает тяжёлое ранение. Я даже не знал, что с этим делать. В районе почек одежда намокла от второго пулевого отверстия.

– Она ранена? Стой!!! – крикнул человек из дверного проёма.

Я взял в руки автомат и сделал один выстрел, ровно по середине лба. Я бы её не спас. Даже если бы в километре от нас была бы больница. Я считал, что её не спасти.

– Ты так много страдала в своей жизни, но больше не будешь. Прости, что так вышло. Ты, сука, была права. Возможно один из нас умрёт. И мою тупую жопу спас кусок металла под курткой, – я смотрел в остекленевшие глаза Инны. Она была молода. Столько всего пережила. И теперь лежит тут. Я её совсем не знал. Но это и не важно. Понятия не имею, как солдаты убивали детей.

– Антон? – теперь я узнал голос подошедшего ко мне человека. Я думал, что это невозможно, но это был Борис.

– Вот ещё одна причина, почему я жив, – сказал я, глядя на то, как тонкая струя крови вытекала из дыры во лбу, а лицо было искривлено в мучениях. Я попытался поднять её, но не смог.

– Оставь, Антон.

– Не могу. Я слишком много трупов оставил вот так лежать, дай мне похоронить хоть одного! – прокричал я, и с усилием поднял её тело и едва-едва потащил к выходу.

– Дай помогу, – Борис забросил за спину автомат и подхватил тело под руки, а я за ноги.

Вытащив ну лицу, мы отнесли её к дереву и там положили. Я снял с неё рюкзак, ожерелье и кепку.

– Лопата есть? У меня нет. Как копать то будем? – спросил Борис.

– Да хоть руками, но так я её не оставлю, – сказал я, глядя в его глаза.

– Понимаю. Давай у тех глянем, – Борис убежал обратно к широкой металлической двери в склоне холма.

Я сел у трупа Инны, и закрыл её глаза. Внутри всё изменилось. Почему? Я её не знал, да и не знаю. Я попытался вытереть грязь с её щёк, после вчерашних слёз. Ещё вчера это была девчонка, что переживала, выживала и рыдала от несправедливости мира. Да что уж там, пол часа назад она планировала, как проведёт утро, была занята исследованием этого комплекса, что стал для неё последним, что она видела. Она даже не видела света этого дня. В её куртке были ровные дырки от пуль. Кофта под ней пропиталась кровью. Борис вернулся с лопатами. Двумя короткими, но всё же лопатами. Мы стали копать яму. Молча. Я одновременно был рад его видеть и не очень. В голову лезли воспоминания о произошедшем, но это был единственный человек, с которым бы я поделился всем, что пережил. Закончив копать, мы аккуратно положили туда Инну. Я взглянул на неё и начал закапывать. В это время Борис ушёл куда-то в сторону леса. Когда я закончил, то он вернулся с готовым могильным крестом, сделанным из палок и перевязанных бинтом. Воткнул со стороны головы и встал рядом со мной. Я медленно подошёл к кресту и повесил на него её ожерелье и кепку, что она нашла в том магазине. Она знала обо мне больше, чем многие, но совсем недолго. И, возможно, я о ней тоже.

– Мне жаль…, – начал Борис.

– В этом нет твоей вины. Забудь. Это часть моей истории, моей жизни. Ты лишь сделал так, что под этим деревом лежит одно тело, – я взглянул на Бориса.

– Случайности не случайности. Я рад тебя видеть.

– Моя голова в прицеле этой сучки? – я смотрел прямо в его глаза, но он не отводил взгляда.

– Лена лежит в месте, менее красивом. И даже не под землёй, – он достал из-за спины пару ромашек и положил на могилу.

– Пошли отсюда, по дороге поговорим, – сказал я, и закинув рюкзак Инны на плечо пошёл прочь, а Борис за мной. Столь яркий солнечный день стал для меня мрачным.

[1] ВКС – Военно-космические силы

[2] ЛА – летательный аппарат

[3] ПРО – противоракетная оборона