Текст книги "Последняя песня Флайма (СИ)"

Автор книги: Антон Степыгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

   ***

   Наступило утро. Солдаты с ужасом смотрели на подошедшее ночью войско противника. Эйдурианцев было больше. Намного больше. А когда все поняли сколько их осталось, то мрачное настроение еще усилилось.

   – Вы как хотите, я думаю надо валить отсюдова нахер, – заявил Праван, – мы все здесь сдохнем.

   – ПРАВАН! ТВОЮ МАТЬ, ТРУСЛИВЫЙ УБЛЮДОК! ОТЖАЛСЯ ДВЕСТИ РАЗ! – сержант как всегда подкрался незаметно и в бешенстве наорал на верзилу Правана, на которого раньше боялся голос повышать.

   – Нельзя валить, мы должны сражаться, – неожиданно заявил Флайм.

   Все, включая сержанта Клайстера и продолжавшего отжиматься Правана с удивлением на него посмотрели. Раксан осторожно спросил:

   – Флайм, ты не заболел?

   – Да нет, вроде, – невесело усмехнулся бард и хотел еще что-то добавить, но его прервал сержант.

   – Тебе кстати пора, – и мрачно добавил, – ты и магик, в общем, вы пойдете впереди всех.

   – Прощайте, ребята. Может еще увидимся, – Флайм улыбнулся растерянным солдатам и пошел за сержантом.

   – Как же, увидимся... Сдохнем все здесь, – сплюнул Раксан себе под ноги, мрачным взглядом провожая барда.

   ***

   Войско Эйдурии спокойно шло навстречу армии Люцирании. Точнее навстречу жалкой части армии Люцирании.

   – Чертовы ублюдки, да чтоб вы все сдохли. Магик, включи меня, а потом этого, как его там... ну в общем барда. Бард ты здесь?

   – Да, мастер генерал Брайт.

   – Песня готова?

   – Да, только надо чтобы армия остановилась. И надо, чтобы эйдурийцы нас тоже слышали. На них это плохо повлияет.

   – Да? – оживился генерал, – это хорошо. Магик, можешь сдохнуть но чтоб слышали все! ТЫ ПОНЯЛ? ВСЕ!!!

   – Да, мастер генерал, – пискнул магик.

   – Ну давай.

   – Готово, можете, говорить мой генерал.

   – АРМИЯ СТОЙ!!! – раздался голос генерала над будущим полем сражения.

   Люциранийцы послушно встали. Встали и эйдурианцы, поскольку они подошли на расстояние выстрела из лука, и вперед вышли лучники. Гордым движением они вскинули луки и застыли, ожидая любого движения со стороны люциранийцев.

   Флайм вышел на несколько шагов вперед, вопросительно оглянулся на магика, который испуганно замотал головой. Сержант Клайстер, не особо церемонясь взял магика за шкирку и швырнул к ногам Флайма. Магик, весь дрожа от ужаса спрятался за Флайма, и далеко не с первого раза услышал как Флайм нетерпеливо говорит ему:

   – Ну давай же, включай меня, ну! Ты слышишь меня? Ну давай же. Ну!

   – НУ ВКЛЮЧИ ЖЕ МЕНЯ! – громовым раскатом прогремело над войсками обоих королевств. Кто-то начал испуганно озираться, кто-то удивленно вглядываться в этого странного юнца, только эйдурианские лучники, все как один стали целиться в этого странного солдата, ожидая любой пакости от своих врагов люциранийцев.

   – В общем, я немного смущаюсь, у меня никогда не было такой аудитории. Я вам тут песенку сочинил. Можно спою? Вы сильно не расстраивайтесь, она не слишком длинная, сейчас спою и можете убивать друг друга сколько будет душе угодно...

   ***

   – Да что он говорит?! Какую еще песенку?!?! – вскочил генерал Брайт.

   – Что творит мальчишка! – схватился за голову Клайстер и другие офицеры.

   – Какого хера? Че он гонит там? – задумчиво, сплевывая себе под ноги спрашивали друг у друга солдаты. Впрочем они были рады такому развлечению, потому что оно отдаляло пусть и ненадолго их смерть.

   А в стане противника царило полнейшее недоумение перемешанное с паникой.

   – Это ловушка! – истерически кричал молодой офицеришка-карьерист, который войну не любил и смерти боялся больше всего на свете. В конце концов это надоело главнокомандующему силами Эйдурии:

   – Заткнитесь. Их в десятки раз меньше, сейчас посмотрим что он там нам споет. Может они вообще сдаться хотят...

   ***

   А Флайм продолжал что-то лепетать, чувствуя как страх и стеснение постепенно отходит, и в груди появляется то самое чувство, которое заставляло его петь. Неуклюжими движениями он медленно поднял лиру.

   – Ну в общем... Хватит болтать, пожалуй я спою вам то, что хочу спеть, – неловко закончил он и начал петь.

   ***

   Его голос раздавался над всеми войсками обоих королевств. Его слышали солдаты и офицеры. Нельзя сказать, что Флайм пел как-то особенно прекрасно. Нет, есть певцы и намного лучше. И есть люди, которые на лире играют прекраснее. Но в тот день все зачарованно слушали звонкий юношеский голос, который пел им... Пел им о многом. Пел о семье, пел о земле, пел о Родине, пел о жизни. Пел о любви, пел о поцелуях, пел о счастье. Пел о том, как прекрасна жизнь, и что нельзя ее уничтожать. Пел о том, как ужасна смерть, и что ее нужно избегать. Он пел, понимая, что ему нельзя останавливаться. Понимая, что стоит ему прервать и наваждение схлынет. Он пел, затрагивая те самые струнки в душах солдат, которые успел изучить теми ночами около костра. Он пел... О том, что все люди братья. О том, что Эйдурия и Люцирания раньше были друзьями. О том, как хорошо жить в этом мире...

   ***

   Кто знает что могло бы произойти дальше... Если бы он допел до конца. Один из лучников эйдурианской армии не выдержал напряжения и отпустил тетиву. Стрела вонзилась точно в горло Флайму. В ужасе дрогнули эйдурианцы, почему-то чувствуя себя очень виноватыми, даже непонятно перед кем.... В гневе дрогнули ряды люциранийцев. Пусть их было мало, но в праведном гневе, они могли бы совершить чудо. И улыбнулся бы Брайт, если бы не текли из его пустых глазницы слезы...

   ***

   Кто знает что произошло бы дальше... Но Флайм устоял на ногах, и, хотя он не мог петь, но его руки продолжали наигрывать мелодию на лире. И каждый, не важно – солдат он или офицер, продолжал додумывать в уме слова его песни...

   ***

   Флайм умер. Он играл еще несколько минут, пока не упал на землю. Лишь через полчаса после этого наваждение схлынуло. Люциранийцы подобрали его тело, а эйдурианцы молча развернулись и ушли обратно, оставив на ближайшем дереве болтаться тело незадачливого лучника.

   Война закончилась. Не просто продолжать войну, когда твоя собственная армия требует, чтобы ты отдал завоеванное, и не смел никогда больше нападать на Люциранию. Айрапин IV, скрепя сердце, согласился это сделать. Но он так и не понял, что же случилось там, на поле боя. Не поняли и другие. Флайм стал святым для Люцирании. Ему поклонялись и в его честь писались песни, даже лучше тех что он сочинял сам. Наверное он был бы доволен тем, что сделала его последняя песня.

   ***

   Раксан обвел взглядом притихших ребят.

   – Вот примерно так все и было, – грустно сказал старик, поднялся и ушел домой. Он не думал, изменила ли его история что-то для мальчишек. Он просто рассказал правду о войне тем, кто никогда не знал что такое война. Почти так же, как когда-то Флайм спел правду о жизни людям, которые должны были убивать и умирать...