Текст книги "По мосту самоубийства"

Автор книги: Антон Носков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Антон Носков

По мосту самоубийства

(2017)

Пролог

      С каждым человеком в жизни случается что-нибудь. Будь то неприятности, любовь или чудо. Но каждое из них ранит своей потерей по-своему. И эта боль– наше оружие. Любая душевная боль-это наше оружие, сначала она ослабляет нас, заставляя страдать, но после.. Встретившись с ней еще раз мы будем готовы почувствовать ее снова. Это похоже на мазохиста в моральной или аморальной степени. Тут не мне уже судить.

Я хочу вам поведать одну историю, она о трех друзьях. Друзьях чью дружбу разделяли семьи, где есть любовь, страданий пик. Но вкус рассвета, счастья миг. Заставит жить ли он троих?

      Это непримечательное утро началось то ли хуже некуда, то ли чуть лучше, чем некуда. До занятий оставался час и хвостик на дорожку. Встав со своей обители снов, я не глядя в свое отражение в зеркале рутинно побрела в ванную. Смотреть мне явно было не на что, да и «красоваться», я не хотела, мне было стыдно по отношению к зеркалу. Я не считала себя отвратительной, но и горда собой тоже не была. Зайдя в ванну и наконец, сняв с себя мешковатую белую футболку, я кинула ее в корзину для грязной одежды. Наконец открыв дверь кабины райского наслаждения домашнего дождя, я в включила воду. Холодные капельки как нельзя кстати давали некую бодрость, прогоняя мою дымчатую усталость, которая словно облачко летало у меня над головой. Проведя так минут пять в ступоре моих бездонных раздумий, мое тело более-менее нормально, вышло из маленького освежающего мирка и обмоталось персиковым полотенцем. И мимолетно мне все же удалось разглядеть свое отражение. Передо мной стояла не высокая девушка, пятнадцати лет с слегка вьющимися коротковатыми волосами рыжего цвета, на лице слегка были видны веснушки, глаза были странноватого оттенка летней травы с капельками росы в виде ободка, губы ни чем не выделялись как и нос. На брови были два прокола с серебреными кольцами внутри, которые были чем-то вроде полумесяцев. Телосложение слегка худощавое, но более, менее нормальное для пятнадцати лет.

Недолго постояв в таком оцепенении, я все же собралась с силами и вышла из ванной комнаты. Мое тело обдало холодным воздухом дома, что придавало еще больше бодрости, но слабость от этого никуда не исчезала.

      Быстро зайдя в свою комнату и скинув полотенце, я надела то, что попало мне под руку. Черные штаны в обтяжку, темно серая футболка с надписью «you'll never be free» и мешковатую кофту худи в черно-белую полоску. Почему все в черно-белых тонах? По мне так меньше выделений среди всех. Из-за своих волос я часто выделялась среди детей в младшей школе. От чего дети норовили подразнить меня, и что самое странное, но нормальное в обществе, унизить выставляя себя в лучшей стороне. Что мне удалось заметить.. Так это то что дети часто не замечают, как причиняют боль другим ибо осознание своего поступка приходит не сразу. Раньше я часто расстраивалась по этому поводу, пыталась сделать себя лучше, пыталась быть как все, подражая им, но выходило так, что я выделялась еще больше.

      Взрослея со временем, я поняла, что не нужно из себя делать какое-то прекрасное солнечное счастье, чтоб тебя любили и уважали. Для себя я поняла, что счастье лучше дарить, приятнее становится не только тебе, но и тому, кому ты это счастье и подарил.

      Вообще понятие «счастье» очень простое. И до сих пор для меня никак не понятно почему люди не могут найти его, или так долго ищут, что чувствуют больше боли чем предназначала им жизнь.

      Откуда берется счастье? Ответ очень прост. Оно везде, в прохожем, которого ты встретишь на улице, в музыке. В ветре, солнце и даже звездах. В сладостях и даже в кусочке любимого пирога. Но.. ты не сможешь отыскать его и потеряешься сам, если сперва не откроешь главный источник.. Внутри себя.

      Быстро закинув в сумку нужные учебники, листочки, тетради и с чем-то под названием «пенал», я на скорую руку завязала кеды и выбежала на улицу. Погода была серой, и можно было понять, что вот-вот она заплачет и начнет петь свои песни «капельки». Ее ноты рядом с моей душой, а ее музыка ключ моего вдохновения. Как жаль, что это вдохновение перебьет подготовка к входным экзаменам.

      Мой путь был коротким, жила я неподалеку от моего школьного садика. Зайдя в так называемую «школу», я не глядя на расписание побрела в кабинет истории. И как обычно я пришла раньше, чем нужно, до урока оставалось двадцать минут. Кабинет закрыт. Мой взгляд пал на мое любимое место у окна на подоконнике. Там я наконец спокойно могла порисовать. Сев на подоконник и поставив в плеере «Yasuharu Takanashi / Yaiba – Ochibabune », я достала свой самодельный альбомчик и два тряпичных недопенала (кстати тоже самодельных), на которых красовались вышитые улыбки, я вытащила карандаш и стала дорисовывать контуры наброска девушки держащей в руке ромашку.

      За окном медленно забарабанил дождь, что было очень кстати, шум дождя в слиянии с музыкой давали неповторимый контраст умиротворения и печали, и вместе становились отличным источником силы и вдохновения для рук, что придерживали альбом и водили карандашом, словно кистью по холсту, рисуя неизведанные миру узоры.

Но эта идиллия продлилась не долго, через некоторое время я ощутила руки, которые обвили мою шею, обнимая её.

       – Ты сегодня рановато… Брат до сих пор не вернулась с поездки? – через музыку мои уши наполнились хрипловатым, будто бы прокуренным голом. Почему-то мне всегда казалось, что я могу узнать этот голос из тысячи. Для меня он казался неповторимым, как и его обладатель.

       – Мел… Все хорошо? – парень присел рядом со мной. Его странновато вьющиеся волосы как обычно были неповторимо уложены. Глаза были такие красивые и бездонные цвета темного карие, порой мне казалось, что в них можно увидеть ночное небо со звездами в виде хлопьев. Лицо было чуть вытянуто, что придавало ему еще более идеальную форму, кожа была чуть бледноватая и чистая.

       – Де-е-ейв! – негромко воскликнула я, выйдя из своего ступора.

       – Пока еще нет, но я думаю, что он скоро вернется – кончиком указательного пальца я коснулась его носа, мои ручонки слегка подрагивали из-за холодка моей любимой музы за окном. В моем теле одновременно бушевали два народа. Народ огня, чьи сердца полны любви и счастливых дней, чьи глаза глядят на путь вина с раздольем, чей разум пронизан счастьем и теплом, и чьи руки грели даже в самый холодный и нежданный вечер, с таким теплом, словно любящим, словно родным и терпким, как бокал скисших фруктов цвета темного пунца. Народ льдов и темной зимней ночи, чьи дни прекрасны и красивы, и чьи глаза увидят мглы узор. А их прекрасные узоры, что из души те создают, их темный синий мир, пронизанный морозом и ярким греющим костром. И два народа слившись в одночасье, переплелись в один огонь. По телу бегали мурашки, ну а внутри, так огненно тепло. Мое тело состояло из двух крохотных народов, от этой мысли на моем лице засияла улыбка и мне стала куда легче, чем было утром.

      Он, взяв меня за руку, прижал мое худощавое тело к себе, и уткнулся своим носом в мою макушку, некогда раня бледную кожу головы своим обжигающим дыханием.

      – Я тоже на это надеюсь, – прошептал он так, чтоб только я могла его слышать..

      -Значит ты все-таки любишь моего братика! – на моем лице сверкнула улыбка то ли радости, то ли счастья, но в совокупности моих эмоций это было почти одно и то же.

      – Вот тебя я люблю, а его на дух не переношу. Если бы он был не так груб со мной, то я бы более-менее наладил с ним контакт и подружился бы, но все наоборот.