Текст книги "Русские земли в XIII–XIV веках: пути политического развития"

Автор книги: Антон Горский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Антон Анатольевич Горский
Русские земли в XIII–XIV веках: пути политического развития

Введение

XIII–XIV века – переломная эпоха в русской истории. В это время после монголо-татарского нашествия середины XIII века и установления т. н. ига Золотой орды пути развития русских земель расходятся. В Северо-Восточной Руси в XIV веке начинается центростремительный процесс, завершившийся в конце XV – начале XVI столетия формированием государства, получившего имя Россия. Южные и западные русские земли со второй половины XIII до начала XV века включаются в состав иноэтичных по происхождению государственных образований – Великого княжества Литовского и Польского королевства. Прекращает свое существование единая этническая общность «Русь» (т. н. древнерусская народность): в северных и восточных русских землях начинается процесс формирования русской (великорусской), в южных и западных – украинской и белорусской народностей.

В отечественной историографии XIX – начала XX в. были созданы исследования по истории практически всех русских земель, охватывающие период XIII–XIV столетий. Это работы: по Новгородской земле – С.М. Соловьева[1]1
  Соловьев С.М. Об отношении Новгорода к великим князьям. М., 1846. Не называем здесь и далее работы, посвященные исключительно социально-экономическим проблемам.


[Закрыть], Н.И. Костомарова[2]2
  Костомаров Н.И. Севернорусские народоправства во времена удельно-вечевого уклада (история Новгорода, Пскова и Вятки) // Костомаров Н.И. Собр. соч. СПб., 1904. Кн. 3.


[Закрыть], И.Д. Беляева[3]3
  Беляев И.Д. История Новгорода Великого от древнейших времен до его падения // Беляев И.Д. Рассказы из русской истории. М., 1864. Кн. 2.


[Закрыть], Галицко-Волынской – Д. Зубрицкого[4]4
  Зубрицкий Д. История древнего Галичско-русского княжества. Львов, 1855. Ч. 3.


[Закрыть], И. Шараневича[5]5
  Шараневич И. История Галицко-Володимерской Руси. Львов, 1863.


[Закрыть], Н.П. Дашкевича[6]6
  Дашкевич Н. Княжение Даниила Галицкого. Киев, 1873.


[Закрыть], А.М. Андрияшева[7]7
  Андрияшев А.М. Очерк истории Волынской земли до конца XIV ст. Киев, 1887.


[Закрыть] и П.А. Иванова[8]8
  Иванов П.А. Исторические судьбы Волынской земли с древнейших времен до конца XIV ст. Одесса, 1895.


[Закрыть], Рязанской – Д.И. Иловайского[9]9
  Иловайский Д.И. Исторгся Рязанского княжества. М., 1858.


[Закрыть], Ростово-Суздальской – Д.А. Корсакова[10]10
  Корсаков Д.А. Меря и Ростовское княжество: Очерки из истории Ростово-Суздальской земли. Казань, 1872.


[Закрыть] и А.В. Экземплярского[11]11
  Экземплярский А.В. Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период. СПб., 1889–1881. Т. 1–2.


[Закрыть], Чернигово-Северской – П.В. Голубовского[12]12
  Голубовский И.В. История Северской земли до половины XIV столетия. Киев, 1881.


[Закрыть], Д.И. Багалея[13]13
  Багалей Д. История Северской земли до половины XIV столетия. Киев, 1882.


[Закрыть] и Р.В. Зотова[14]14
  Зотов Р.В. О черниговских князьях по Любецкому синодику и о Черниговском княжестве в татарское время. СПб., 1892.


[Закрыть], Киевской – М.С. Грушевского[15]15
  Грушевский М.С. Очерк истории Киевской земли от смерти Ярослава до конца XIV столетия. Киев, 1891.


[Закрыть], Смоленской – П.В. Голубовского[16]16
  Голубовский П.В. История Смоленской земли до начала XV века. Киев, 1891.


[Закрыть], Полоцкой – В.Е. Данилевича[17]17
  Данилевич В.Е. Очерк истории Полоцкой земли до конца XIV столетия. Киев, 1896.


[Закрыть], Переяславской – В.Г. Ляскоронского[18]18
  Ляскоронский В. История Переяславской земли с древнейших времен до половины XIII столетия. Киев, 1897.


[Закрыть], Турово-Пинской – А.С. Грушевского[19]19
  Грушевский А.С. Очерк истории Турово-Пинского княжества. Пинское полесье. Исторические очерки. Ч. 1. Киев, 1901.


[Закрыть]. Но в трудах, рассматривавших историю Руси в целом, такая «равномерность» оканчивалась на середине XIII столетия: далее в центре внимания оказывалась Северо-Восточная Русь, заметное место уделялось истории Новгорода, об остальных же русских землях (исключая в какой-то мере Галицко-Волынскую Русь) говорилось бегло[20]20
  См.: Карамзин Н.М. История государства Российского. М., 1992. Кн. 1. Т. 4.; Соловьев С.М. Соч. Кн. 2. История России с древнейших времен. М., 1988. Т. 3; Ключевский В.О. Соч. Т. 1. Курс русской истории. М., 1987. Ч. 1; Т. 2. Курс русской истории. М., 1988. Ч. 2; Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. СПб, 1913. Ч. 1.


[Закрыть] или они вообще оставались за рамками исследования[21]21
  Пресняков А.Е. Образование Великорусского государства. Очерки по истории XIII–XV столетий. Пг., 1918.


[Закрыть]. Исключение составили работы М.С. Грушевского, где была освещена история южнорусских земель в период после Батыева нашествия[22]22
  Грушевский М.С. Історія Украіни – Руси. Київ, 1905. Т. 2, 3; Київ – Львів, 1907. Т. 4. История южных русских земель после нашествия рассматривается также в курсе лекций А.Е. Преснякова «Западная Русь и Литовско-Русское государство», но подробно автор освещает лишь политическое развитие Галицко-Волынского княжества (Пресняков А.Е. Лекции по русской истории. М., 1939. Т. 2. Вып. 1).


[Закрыть].

В историографии советского периода также было создано большое количество трудов по отдельным землям. Но, в отличие от дореволюционной науки, многие из них доводились лишь до середины XIII в., до монголо-татарского нашествия[23]23
  Монгайт А.Л. Рязанская земля. М., 1961; Алексеев Л.В. Полоцкая земля (очерки по истории Северной Белорусии в IX–XIII вв.). М., 1966; он же. Смоленская земля в IX–XIII вв. М., 1980; Древнерусские княжества X–XIII вв. М., 1975 (статьи: П.П. Толочко – о Киевской земле. А.К. Зайцева – о Черниговской, М.П. Кучеры – о Переяславской, А.В. Кузы – о Новгородской, В.В. Седова – о Смоленской, Л.В. Алексеева – о Полоцкой); Толочко П.П. Киев и Киевская земля в эпоху феодальной раздробленности XII–XIII веков. Киев, 1980; Лимонов Ю.А. Владимиро-Суздальская Русь: Очерки социально-политической истории. Л., 1987.


[Закрыть]. Период второй половины XIII–XIV вв полностью или частично освещен в исследованиях по Северо-Восточной Руси – М.К. Любавского[24]24
  Любавский М.К. Образование основной государственной территории великорусской народности. Заселение и объединение центра. Л., 1929.


[Закрыть], В.А. Галкина[25]25
  Галкин В.А. Суздальская Русь. Иваново, 1939.


[Закрыть], В А. Кучкина[26]26
  Кучкин В.А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X–XIV вв. М., 1984.


[Закрыть], Черниговской и Переяславской земель – ВВ Мавродина[27]27
  Мавродин В.В. Очерки истории Левобережной Украины (с древнейших времен до второй половины XIV века). Л., 1940.


[Закрыть], Смоленской – Д.П. Маковского[28]28
  Маковский Д.П. Смоленское княжество. Смоленск, 1948.


[Закрыть], Галицко-Волынской – В.Т. Пашуто[29]29
  Пашуто В.Т. Очерки по истории Галицко-Волынской Руси. М., 1950.


[Закрыть], К.А. Софроненко[30]30
  Софроненко К.А. Общественно-политический строй Галицко-Волынской Руси XI–XIII вв. М., 1955.


[Закрыть], И.П. Крипякевича[31]31
  Крип'якевич І.П. Галицьке-Волинське князівство. Київ, 1984.


[Закрыть], Н.Ф. Котляра[32]32
  Котляр Н.Ф. Формирование территории и возникновение городов Галицко-Волынской Руси IX–XIII вв. Киев, 1985.


[Закрыть], Новгородской – В.Л. Янина[33]33
  Янин В.Л. Новгородские посадники. М., 1962.


[Закрыть], Рязанской и Муромской – А.Г. Кузьмина[34]34
  Кузьмин А.Г. Рязанское летописание. М., 1965.


[Закрыть], Киевской – Г.Ю. Ивакина[35]35
  Ивакин Г.Ю. Киев в XIII–XV веках. Киев, 1982.


[Закрыть]. Политическая история юго-западных русских земель (Галицко-Волынской и Киевской) в XIV в. рассмотрена в работе Ф.М. Шабульдо[36]36
  Шабульдо Ф.М. Земли Юго-Западной Руси в составе Великого княжества Литовского. Киев, 1957.


[Закрыть].

Обобщающие труды по политической истории Руси в историографии советской эпохи либо доводятся до середины XIII века[37]37
  Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII–XIII веков. М., 1982; Толочко П.П. Древняя Русь. Очерки социально-политической истории. Киев, 1987; Пашуто В.Т. Внешняя политика Древней Руси. М., 1968.


[Закрыть], либо освещают историю земель, вошедших позднее в состав единого Российского государства (Северо-Восточная Русь, Новгородская и Рязанская земли)[38]38
  Черепнин Л.В. Образование русского централизованного государства в XIV–XV веках. М., 1960.


[Закрыть]. Политической истории всех русских земель второй половины XIII–XIV вв. уделил внимание И.Б. Греков, но сделано это было в контексте исследования политики Золотой Орды в Восточной Европе[39]39
  Греков И.Б. Очерки по истории международных отношений Восточной Европы XIV–XVI вв. М., 1963. С. 13–78; он же. Восточная Европа и упадок Золотой Орды. М., 1975. С. 13–236.


[Закрыть]. В вышедшей к 1500-летнему юбилею Киева книге В.Т. Пашуто, Б.Н. Флори и А.Л. Хорошкевич[40]40
  Пашуто В.Т., Флоря Б.Н., Хорошкевич А.Л. Древнерусское наследие и исторические судьбы восточного славянства. М., 1982.


[Закрыть] речь также идет о всех русских землях, но история Северо-Восточной Руси рассматривается отдельно от истории земель, отошедших к Литве и Польше, а политическое развитие последних до вхождения в эти государства освещено бегло (подробное его рассмотрение в задачу авторов этой книги не входило)[41]41
  Отдельно от Северной Руси и кратко рассматривается история этих регионов и в обобщающих коллективных трудах по истории России (Очерки истории СССР. Период феодализма. IX–XV вв. М., 1953. Ч. 2. XIV–XV вв.; История СССР с древнейших времен до наших дней. М., 1966. Т. 2).


[Закрыть]. То же можно сказать про книгу А.Ю. Дворниченко о русских землях Великого княжества Литовского: к их истории до перехода под литовскую власть автор обращается эпизодически[42]42
  Дворниченко А.Ю. Русские земли Великого княжества Литовского. СПб., 1993.


[Закрыть].

В зарубежной историографии существует немного исследований об отдельных русских землях XIII–XIV столетий: это работы о Черниговской земле С.М. Кучиньского[43]43
  Kuczyński S.M. Ziemie czernihowsko-siewierskie pod rządami Litwy. Warszawa, 1936.


[Закрыть], о Северо-Восточной Руси Дж. Феннела[44]44
  Fennell J.L.I. The Emergence of Moscow. 1304–1359. L., 1968.


[Закрыть] и Р.О. Крамми[45]45
  Crummey B.O. The Formation of Muscovy. 1304–1613. L.—N.Y., 1987.


[Закрыть], о Новгородской земле Х. Бирнбаума[46]46
  Birnbaum H. Lord Novgorod the Great: Essays in the History and Culture of a Medieval City State. Berkeley – Los Angeles, 1981.


[Закрыть] и о Черниговском княжестве (первой половины XIII в.) М. Дымника[47]47
  Dimnik M. Mikhail, Prince of Chernigov and Grand Prince of Kiev. 1224–1246. Toronto, 1981.


[Закрыть]. В обобщающих же трудах присутствует тот же рубеж середины XIII века: после него в центре внимания Северо-Восточная Русь и Новгород и в незначительной степени Галицко-Волынская земля[48]48
  См.: Vernadsky G. The Mongols and Russia. New Haven, 1953; Fennell J.L.I. The Crisis of Medieval Russia. 1200–1304. L.—N.Y, 1983 и русское издание: Феннел Дж. Кризис средневековой Руси. 1200–1204. М., 1989 (в этой работе охвачены периоды и до и после нашествия, но середина XIII в. оказывается внутренним рубежом: если до нее рассматривается история всех русских земель, то в дальнейшем изложении речь идет только о Северо-Восточной Руси и Новгороде); Handbuch der Geschichte Russlands. Stuttgart, 1980. Bd. 1. Lfg. 8/9. Авторы последнего труда дают очерки истории Новгорода и Пскова и Галицко-Волынской Руси как представляющих отличные от Москвы пути развития (Ibid. Stuttgart, 1980. Bd. 1. Lfg. 6, 7), но не касаются истории других русских земель в период между Батыевым нашествием и их вхождением в Литовское государство; история этих земель осталась без серьезного внимания и в разделе о Великом княжестве Литовском (Ibid. Stuttgart, 1981. Bd. 1. Lfg. 10).


[Закрыть].

Повышенное внимание исследователей к Северо-Восточной Руси имеет объективные причины. Во-первых, именно эта территория стала ядром нового, Российского государства. Другая причина – различная степень сохранности источников, содержащих сведения о политической истории разных земель. Если летописание Северо-Восточной Руси, Новгорода и Пскова XIII–XIV вв. представлено большим количеством материала[49]49
  Северо-восточное летописание XIII столетия сохранилось главным образом в составе Лаврентьевской летописи (ПСРЛ. М., 1962. Т. 1), XIV – в составе Рогожского летописца (там же. М., 1965. Т. 15. Вып. 1), Симеоновской (там же. СПб, 1913. Т. 18) и Троицкой (Приселков М.Д. Троицкая летопись. Реконструкция текста. М.—Л., 1950) летописей. Новгородское летописание XIII–XIV вв. представлено в первую очередь Новгородской первой летописью старшего и младшего изводов (НIЛ. М.—Л., 1950). В Новгородской четвертой (ПСРЛ. Пг., 1915. Т. 4. Ч. 1. Вып. 1; Л, 1925. Т. 4. Ч. 1. Вып. 2.) и Софийской первой (Там же. СПб, 1851. Т. 5.) летописях объединен материал новгородского и северо-восточного летописания (См.: Лурье Я.С. Генеалогическая схема летописей XI–XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л, 1985. Т. 40. С. 193–199). Псковское летописание дошло в составе т. н. Псковской I, Псковской II и Псковской III летописей (Псковские летописи. М.—Л., 1941. Вып. 1; М.—Л., 1955. Вып. 2).


[Закрыть], то Галицко-Волынская летопись[50]50
  Дошла в составе Ипатьевского летописного свода (ПСРЛ. М., 1962. Т. 2).


[Закрыть] доведена лишь до 1292 года, а от других земель цельных летописных сводов данного периода не сохранилось вовсе Большинство известных науке актов XIII–XIV столетий также связано с Северо-Восточной Русью и Новгородской землей.

Однако необходимость изучения политического развития всех русских земель во второй половине XIII–XIV веках несомненна Нашествие Батыя не уничтожило русскую государственность в Южной и Западной Руси Еще долгое время сохранялись те же земли, которые существовали до нашествия. Лишь в период с середины XIV до начала XV века крупнейшие южные и западные русские земли (Киевская, Черниговская, Галицко-Волынская, Смоленская) вошли в состав Великого княжества Литовского и (Галичина) Польши. Поэтому важно рассмотреть, что представляла собой политическая структура русских земель накануне нашествия Батыя, что стало с этой структурой после нашествия, какими путями пошло политическое развитие тех или иных русских земель, чем обусловлено различие этих путей. Центральный вопрос – почему именно Северо-Восточная Русь, а не иная из русских земель оказалась ядром нового единого русского государства – России[51]51
  В историографии много внимания уделялось вопросу, почему именно Москва, а не иной центр Северо-Восточной Руси, встала во главе объединения русских земель (см. об этом: Черепнин Л.В. Образование. С. 43–44, 74, 78–79, 105–106, 455–459; Зимин А.А. Витязь на распутье. Феодальная война в России XV в. М., 1991. С. 191–211). Но осталась в тени более широкая проблема: почему такой центр возник не где-нибудь, а именно в Северо-Восточной Руси.


[Закрыть].

Верхняя хронологическая грань настоящей работы определяется временем вхождения той или иной земли в состав Великого княжества Литовского или Польши. Для Северо-Восточной Руси, Новгородской и Рязанской земель гранью является рубеж XIV–XV вв – время, когда после захвата Литвой Смоленска окончательно соприкоснулись границы двух сильнейших государств, сложившихся на бывшей территории Киевской Руси – Литовского и Московского великих княжеств.

Глава 1
Русские земли в первой трети XIII века: территориально-политическая структура

В XII столетии на Руси на основе территориальных единиц единого раннефеодального государства – «волостей» сложились тринадцать образований, начавших называться «землями» (т. е. так, как именовались в древнерусском языке суверенные государства)[52]52
  См.: Горский А.А. Русь в конце X – начале XII в.: территориально-политическая структура («земли» и «волости») // Отечественная история. 1992. № 4.


[Закрыть]. Термин «волость» стал с середины XII в. обозначать преимущественно не крупное княжество («землю») в целом, а часть его территории, находящуюся под властью того или иного князя[53]53
  См.: Черепнин Л.В. Исторические условия формирования русской народности до конца XV в. // Вопросы формирования русской народности и нации. М.—Л., 1958. С. 63–64; он же. К вопросу о характере и форме Древнерусского государства X – начала XIII в. // Исторические записки. М., 1972. Т. 89. С. 366–369; Толочко А.П. Князь в Древней Руси: Власть, собственность, идеология. Киев, 1992. С. 151–162. Существует точка зрения на древнерусские волости XI – начала XIII в. как самоуправляющиеся государства-общины с городами во главе – «города-государства» (Фроянов И.Я., Дворниченко А.Ю. Города-государства Древней Руси. Л., 1988). Анализ употребления термина «волость» в источниках не подкрепляет эту гипотезу. В XI – начале XII в. волость выступает как княжеское владение (Горский А.А. Русь в конце X – начале XII в. С. 155–156). Аналогичная картина наблюдается в период середины XII – первой трети XIII в.: в более чем 70 % упоминаний «волостей» они определяются по правящим в них князьям (ПСРЛ. М., 1962. Т. 1. Стб. 302, 315, 320, 329, 335, 347, 395, 413, 434–436, 442, 448; Т. 2. М., 1962. Стб. 301, 305–306, 308, 310–312, 330, 332, 337, 343, 347, 366, 372–373, 375, 378. 383, 386, 388, 396, 399, 405, 451–453, 455, 458, 460, 471, 476. 478, 486, 488, 493–494, 517, 523, 525, 533–534, 543, 549, 562, 571, 579, 592, 599, 602, 604, 614, 679, 683–686, 695–698, 700–702, 744, 746; НIЛ. М.—Л., 1950. С. 29, 43, 55, 64; Слово о палку Игореве. М.—Л., 1950. С. 23–24), при этом во многих случаях существуют прямые указания на распределение волостей как княжескую прерогативу (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 320, 329; Т. 2. Стб. 305, 310, 312, 343, 347, 366, 372–375, 378, 399, 405, 471, 478, 488, 494, 523; 525, 533–534, 543, 571, 604, 683–686, 701, 744; НIЛ. С. 29); лишь в 24-х упоминаниях (из почти двухсот) волости определяются притяжательными прилагательными, образованными от названий их политических центров (Киевская, Черниговская, Смоленская, Новгородская и т. д.: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 350; Т. 2. Стб. 296, 306, 311, 314, 339, 456, 492, 498, 500, 550, 561, 579, 597, 602, 614, 645, 653, 691, 693; НIЛ. С. 56, 64, 71; ДКУ. М., 1976. С. 144).


[Закрыть].

Девять земель управлялись определенными ветвями древнерусского княжеского рода Рюриковичей: столы внутри земли распределялись между представителями ветви. Ранее всех обособилось в династическом отношении Полоцкое княжество: еще в конце X в. Полоцкая волость была передана киевским князем Владимиром Святославичем своему сыну Изяславу и закрепилась за его потомками[54]54
  ПСРЛ. Т. 1. СТБ. 121.


[Закрыть]. В конце XI в. за сыновьями старшего внука Ярослава Мудрого Ростислава Владимировича были закреплены Перемышльская и Теребовльская волости, позже объединившиеся в Галицкую землю (в правление Владимира Володаревича, 1124–1153 гг.)[55]55
  Там же. Стб. 257; Т. 2. Стб. 308.


[Закрыть]. С вокняжения в Ростове сына Владимира Мономаха Юрия (Долгорукого) в начале XII в.[56]56
  Кучкин В.А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X–XIV вв. М., 1984. С. 67–69, 72–73.


[Закрыть] берет начало обособление Ростово-Суздальской земли, где стали княжить его потомки. 1127 годом можно датировать окончательное обособление Черниговской земли. В этом году произошло разделение владений потомков Святослава Ярославича, закрепленных за ними Любецкий съездом князей 1097 г.[57]57
  ПСРЛ. Т. 1. Стб. 257.


[Закрыть], на Черниговское княжество, доставшееся сыновьям Давыда и Олега Святославичей (с 1167 г., после прекращения ветви Давыдовичей, в нем княжили только Ольговичи[58]58
  См.: Рапов О.М. Княжеские владения на Руси в X – первой половине XIII в. М., 1977. С. 120–121.


[Закрыть]) и Муромское, где стал править их дядя Ярослав Святославич[59]59
  ПСРЛ. Т. 1. Стб. 296, 301; Т. 2. Стб. 290.


[Закрыть]. Позже Муромское княжество разделилось на два – Муромское и Рязанское под управлением разных ветвей потомков Ярослава: потомки Святослава Ярославича княжат в Муромской земле, его брата Ростислава – в Рязанской[60]60
  См.: Рапов О.М. Указ. соч. С. 108–109, 114–115, 120–122.


[Закрыть]. Смоленская земля закрепилась за потомками Ростислава Мстиславича, внука Владимира Мономаха, вокняжившегося в Смоленске в 20-х гг. XII в.[61]61
  ПСРЛ. Т. 1. Стб. 298.


[Закрыть] В Волынском княжестве стали править потомки другого внука Мономаха – Изяслава Мстиславича[62]62
  Окончательно такое положение определилось после того, как старший сын Изяслава Мстислав отнял Владимир Волынский у своего дяди Владимира Мстиславича (1156 г.: ПСРЛ. Т. 2. Стб. 484–485).


[Закрыть]. Во второй половине XII в. за потомками князя Святополка Изяславича закрепляется Турово-Пинское княжество[63]63
  По-видимому, с 50-х годов (См.: Рапов О.М. Указ. соч. С. 90–91).


[Закрыть].

В отличие от девяти названных княжеств, четыре земли не закрепились в XII в. за какой-то определенной княжеской ветвью. Одним из них было Киевское княжество. Номинально киевский стол продолжал считаться «старейшим», а Киев – столицей всей Руси. Ряд исследователей полагает, что Киевское княжество стало объектом коллективного владения: князья всех сильнейших ветвей имели право на «часть» (владение частью территории) в его пределах[64]64
  См.: Пашуто В.Т. Черты политического строя Древней Руси // Древнерусское государство и его международное значение. М., 1965. С. 73–76; Рыбаков Б.А. «Слово о полку Игореве» и его современники. М., 1971. С. 154–162; Черепнин Л.В. К вопросу о характере и форме… С. 364–365; Котляр Н.Ф. Отражение в «Слове о полку Игореве» государственной структуры Руси эпохи феодальной раздробленности // Древнейшие государства на территории СССР. 1985 год. М., 1986. (Критику концепции «коллективного сюзеренитета» над Киевской землей см.: Толочко А.П. Указ. соч. С. 54–66). Заметим, что князь, занимавший киевский стол, далеко не всегда теперь был сильнейшим и старейшим в роде Рюриковичей; более того, он не всегда был даже старейшим в своей княжеской ветви: такая ситуация возникала в княжение Изяслава Мстиславича (1146–1154 гг., с перерывами), Глеба Юрьевича (1169–1171 гг.). Ингваря Ярославича (1202, 1205 гг.), Ярослава Всеволодиче (1236–1238 гг.).


[Закрыть]. Другим «общерусским» столом был новгородский. Если в X–XI вв. его занимал, как правило, сын киевского князя, то в XII столетии усилившееся новгородское боярство стало оказывать решающее влияние на выбор князей, и ни одной из княжеских ветвей не удалось закрепиться в Новгороде[65]65
  О новгородских князьях и их отношениях с боярством см.: Янин В.Л. Новгородские посадники. М., 1962. С. 94–116; он же. Актовые печати Древней Руси X–XV вв. М., 1970. Т. 1. С. 91. Специфику политического строя Новгородской земли подтверждают наблюдения за применением в середине XII – первой трети XIII в. термина «волость»: при употреблении по отношению к новгородской территории (в отличие от других земель) он ни разу не сочетается с указанием на князя-владельца; речь идет только о «новгородской волости» (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 386; Т. 2. Стб. 311, 550, 561; НIЛ. С. 56, 64, 71).


[Закрыть]. По-видимому, аналогичная система сложилась к середине XII в. в Пскове, ранее входившем в Новгородскую волость; при этом Псков сохранял элементы зависимости от Новгорода (ее характер и степень являются предметом дискуссии)[66]66
  См.: Янин В.Л. «Болотовский» договор о взаимоотношениях Новгорода и Пскова в XII–XIV веках // Отечественная история. 1992. № 6. С. 8–12; письмо В.А. Бурова по поводу этой статьи и ответ В.Л. Янина // Там же. 1993. № 6.


[Закрыть]. Не стало отчиной определенной ветви и Переяславское княжество. Им на протяжении XII века владели потомки Владимира Мономаха, но представлявшие разные ветви (Ярополк и Андрей Владимировичи, Всеволод и Изяслав Мстиславичи, сыновья Юрия Долгорукого Ростислав, Глеб и Михалко, Мстислав Изяславич, Владимир Глебович)[67]67
  См.: Рапов О.М. Указ. соч. С. 141, 143–146, 149, 151, 153–154, 157–158, 167.


[Закрыть].

В 1199 г., после смерти последнего представителя галицких Ростиславичей – Владимира Ярославича особый статус приобрел и галицкий стол. Как показывают события первой половины XIII в., на него считали себя вправе претендовать князья разных ветвей (волынские Изяславичи, черниговские Ольговичи, смоленские Ростиславичи, суздальские Юрьевичи)[68]68
  На «общерусский» характер галицкого наследства было обращено внимание А.К Зайцевым в докладе «Внешнеполитический аспект феодальной раздробленности» на чтениях памяти В.Т. Пашуто 1988 г.


[Закрыть].

В Черниговской земле главный стол в первой трети XIII в. занимался преимущественно «старейшими»[69]69
  Княжеское «старейшинство» в раннесредневековой Руси передавалось от старшего брата к младшему и от младшего из братьев к старшему племяннику (старшему сыну старшего из братьев в предыдущем поколении).


[Закрыть] князьями в ветви Ольговичей[70]70
  См.: Гущин А.Р. Черниговские князья в XI – первой трети XIII вв.: последовательность замещения великокняжеского стала // Тезисы историко-археологического семинара «Чернигов и его округа в IX–XIII вв.» Чернигов, 1990.


[Закрыть]: до 1202 г. – Игорем Святославичем, последним из поколения внуков Олега Святославича, затем старшим из правнуков последнего Олегом Святославичем, позже его братом Всеволодом Чермным. В 1210 г. Всеволод, заняв (в третий раз) киевский стол, Чернигов передал Рюрику Ростиславичу, представителю смоленской княжеской ветви[71]71
  ПСРЛ. Т. 1. Стб. 435.


[Закрыть]. Рюрик до этого княжил в Киеве и произошел, таким образом, «обмен» столами. Ряд исследователей считает княжение Рюрика в Чернигове невероятным[72]72
  См.: Fennell J. Last Years of Rjurik Rostislavich // Essays in honour of A.A. Zimin. Columbus (Ohio), 1985.


[Закрыть]; но учет последующих событий не позволяет с этим согласиться. Рюрик умер в 1212 г.[73]73
  См.: Бережков Н.Г. Хронология русского летописания. М., 1963. С. 104.


[Закрыть]. В том же году Всеволод изгнал из Киевского княжества «Ростиславлих внуков», заявив: «нету вамъ чясти въ Русской земли»[74]74
  НIЛ. С. 53. О дате см.: Бережков Н.Г. Указ. соч. С. 256–258.


[Закрыть]. Под «Ростиславлими внуками» имелись в виду, по-видимому, сыновья Рюрика Ростислав и Владимир. Ответом на действия Всеволода был поход сильнейших князей из ветви Ростиславичей – новгородского Мстислава Мстиславича и смоленского Мстислава Романовича на Киев, в результате чего Всеволод был вынужден бежать в Чернигов, где в том же году умер; киевский стол достался Мстиславу Романовичу[75]75
  НIЛ. С. 53; ПСРЛ. СПб., 1856. Т. 7. С. 118 (Воскресенская летопись).


[Закрыть]. Очевидно стремление Всеволода закрепить Киевскую землю за Ольговичами (вопреки праву князей разных ветвей на «часть» в ней)[76]76
  Во время похода Ростиславичей на Киев два племянника Всеволода, Ростислав и Ярополк Ярославичи, держали Вышгород – город в Киевской земле (НIЛ. С. 53).


[Закрыть]. Этой цели и мог служить обмен княжениями с Рюриком, ставший следствием невозможности одержать над ним решительную победу[77]77
  В 1206–1210 гг. Рюрик и Всеволод пять раз сменяли друг друга на киевском столе (см. ниже хронологический перечень киевских князей).


[Закрыть]. Чернигов, вероятно, передавался Рюрику пожизненно; после его смерти, изменивший баланс сил, Всеволод тут же начал наступление, стремясь вытеснить представителей ветви Ростиславичей из Южной Руси.

После потери Всеволодом Киева и его смерти в Чернигове черниговский стол занимает оставшийся старейшим среди Ольговичей Глеб Святославич (брат Всеволода), затем следующий брат – Мстислав. Принято считать, что после гибели последнего в битве на Калке 1223 г. черниговским князем стал сын Всеволода Чермного Михаил – старший в следующем поколении Ольговичей. Но источники не сообщают о вокняжении Михаила в Чернигове именно в 1223 году. Между тем в Любецком синодике упоминается князь Константин Ольгович, сын старшего брата Всеволода Чермного Олега Святославича, приходившийся Михаилу старшим двоюродным братом[78]78
  Зотов Р.В. О черниговских князьях по Любецкому синодику и о Черниговском княжестве в татарское время. СПб., 1892. С. 25. 45–47.


[Закрыть]. Поскольку синодик именует его «великим князем», а такой титул в данном источнике последовательно употребляется к князьям, занимавшим собственно черниговский стол[79]79
  Там же. С. 21. 30–31.


[Закрыть], встает вопрос, когда Константин мог княжить в Чернигове. Р.В. Зотов относил его княжение к 1210–1212 гг. и отождествлял Константина с княжившим в это время в Чернигове Рюриком, полагая, что последний и Рюрик Ростиславич – разные лица[80]80
  Там же. С. 47–66.


[Закрыть]. Такое отождествление явно неубедительно: как сказано выше, ничего неправдоподобного в факте временного княжения в Чернигове Рюрика Ростиславича нет. В то же время имеются основания предполагать, что Константин Ольгович мог княжить в Чернигове тогда, когда ему и было положено в порядке родового старейшинства, т. е. после младшего из своих дядьев Мстислава Святославича и перед своим младшим двоюродным братом Михаилом Всеволодичем. В начале 1225 г. Михаил «с черниговци» участвует в походе на Новгород, возглавляемом великим князем владимирским Юрием Всеволодичем (женатым на сестре Михаила). Юрий сажает Михаила на новгородский стол[81]81
  НIЛ. С. 64. О дате см.: Бережков Н.Т. Указ. соч. С. 269. Слова, что Михаил приехал на помощь к Юрию «съ церниговьци», вряд ли можно считать свидетельством, что он княжил в самом Чернигове: для новгородского летописца «черниговцами» были вообще жители Черниговской земли В то же время из текста следует, что Михаил выступал как подручный князь Юрия: «поймите у мене мои шюринъ Михаила» – говорит тот новгородцам. Сомнительно, чтобы в такой роли был главный князь Черниговской земли.


[Закрыть]. В том же году Михаил «рече новгородьчемъ: „не хочю у васъ княжити, иду Цьрнигову… и проводиша и съ цестью“»[82]82
  НIЛ. С. 64.


[Закрыть]. Добровольный отказ Михаила от новгородского княжения[83]83
  Вокняжившись в Новгороде в 1226 году вторично, Михаил на следующий год также ушел в Чернигов; но на этот раз он не отказался от новгородского княжения, оставив вместо себя сына Ростислава (там же. С. 68–66).


[Закрыть] и стремление в Чернигов объясняются, скорее всего, тем, что именно в это время черниговский стол освободился и Михаил по праву должен был его занять. Полагаем, таким образом, что в 1223–1225 гг. в Чернигове княжил Константин Ольгович.

Михаил Всеволодич правил в Чернигове до 1235 г., когда овладел галицким столом. После этого его место, возможно, занял младший двоюродный брат Мстислав Глебович[84]84
  Вопрос о княжении Мстислава в Чернигове не вполне ясен. В 1235 г. он выступил против Михаила в союзе с вторгшимися в Черниговщину Владимиром Рюриковичем Киевским и Даниилом Романовичем Волынским; Владимир и Даниил заключили мир с Мстиславом и черниговцами (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 772): по-видимому, Мстислав по атому договору стал черниговским князем. Но затем военный успех перешел к Михаилу, он разбил противников, овладел Галичем (а киевским князем стал его союзник Изяслав: НIЛ. С. 74). Что стало после этого с Мстиславом – неизвестно. В 1236 г., во время осады Чернигова татарами, он пытается атаковать осаждающих, но судя по тексту, непосредственно в Чернигове в это время Мстислав не сидел («Слышавъ же Мьстиславъ Глѣбовичъ нападение на град иноплеменьных, приде на ны со всими вои…»: ПСРЛ. Т. 2. Стб. 782).


[Закрыть].

Центрами княжений в Черниговской земле, вассальных по отношению к главному столу, в первой трети XIII века были Сновск, Козельск, Курск, Трубчевск и Рыльск. В 1203 г. князь Ростислав Ярославич увел пленного князя Мстислава Владимировича «ко Сновьску к собѣ»[85]85
  ПСРЛ. Т. 1. Стб. 416.


[Закрыть]. Повесть о битве на Калке Ипатьевской летописи указывает, что старейший в то время из Ольговичей Мстислав Святославич сидел «в Козельскѣ и в Черниговѣ»[86]86
  Там же. Т. 2. Стб. 741.


[Закрыть]. По-видимому, он княжил в Козельске при жизни своих старших братьев Всеволода и Глеба, а после их смерти занял черниговский стол, сохранив за собой Козельск. В Повести о нашествии Батыя Ипатьевской летописи упоминается малолетний козельский князь Василий[87]87
  Там же. Стб. 780–781.


[Закрыть]. Повесть о битве на Калке Ипатьевской летописи и Лаврентьевская летопись под 1226 г. упоминают князя Олега «Курского»[88]88
  Там же. Стб. 744; Т. 1. Стб. 448: «Георгии князь Всеволодичь (великий князь владимирский Юрий – А.Г.) с сыновцы своими с Константиновичема Василием и Всеволодом ходи в помочь Михаилу Всеволодичю на Олга Курьскаго и створь миръ межи ими». Это первое известие о междоусобном конфликте в первой половине XIII столетия между черниговскими Ольговичами. Второй и последний такой случай относится к 1235 году, когда в союзе с противниками черниговского князя Михаила Всеволодича выступает его двоюродный брат Мстислав Глебович.


[Закрыть]. В Новгородской первой летописи младшего извода под 1232 г. упоминается князь Святослав «Трубечьскыи» (т. е. Трубчевский), ходивший в поход на Новгородскую землю с новгородскими боярами – сторонниками Ольговичей[89]89
  НIЛ. С. 280; ср. С. 71.


[Закрыть]. Под 1241 г. Лаврентьевская летопись упоминает об убийстве татарами князя Мстислава Рыльского[90]90
  ПСРЛ. Т. 1. Стб. 470.


[Закрыть]. Неясно, существовали ли накануне нашествия Батыя княжения в Новгороде-Северском и Путивле: исходя из того, что в конце XII – начале XIII вв. в этих центрах были свои князья (в Новгороде-Северском княжил до 1198 г. герой «Слова о полку Игореве» Игорь Святославич, в Путивле – его старший сын Владимир, туда он бежит из Галича, потерпев поражение от брата Романа Игоревича в 1208 году[91]91
  ПСРЛ. Т. 2. Стб. 720.


[Закрыть]), можно допустить, что такое положение сохранялось и позднее.

В Волынской земле в начале XIII в., после гибели князя Романа Мстиславича (1205 г.) главный стол во Владимире-Волынском несколько раз переходил из рук в руки: им владели сын Романа Даниил (1205–1206 гг.), его младший двоюродный брат Александр Всеволодич (1208–1209, 1210–1214 гг.), младший двоюродный брат Романа Мстиславича Ингварь Ярославич (1209–1210 гг.), пока около 1214 г. на владимирском княжении не утвердился Даниил Романович. В 1206–1207 гг. Владимир Волынский захватывал при помощи своего брата галицкого князя Владимира Святослав Игоревич, представитель ветви Ольговичей[92]92
  Приводим даты, уточненные в новейшем исследовании А.В. Шабаги (Шабага А.В. Опыт исследования Галицко-Волынской летописи методом контент-анализа. Дис… канд. ист. наук М., 1961).


[Закрыть]. Когда в 30-е годы Даниилу Романовичу удавалось овладеть Галичем, владимирский стол занимал его брат Василько[93]93
  ПСРЛ. Т. 2. Стб. 798–766.


[Закрыть].

Из вассальных княжений на Волыни известны Белзское (ликвидировано в 1235 г.)[94]94
  Там же. Стб. 725, 728–729, 763–764, 766, 771–772. В начале XIII в. в Белзе короткое время княжил Василько Романович, позже им владели двоюродные братья Даниила и Василька Всеволод и Александр Всеволодичи.


[Закрыть], Луцкое (существовало до 1228 г. и в 1240 г.)[95]95
  Там же. Стб. 725, 727, 750, 753, 782–784. Луцком владели Ингварь Ярославич (двоюродный дядя Даниила), потом его брат Мстислав Ярославич, а после его смерти в 1226 г. – племянник Мстислава Ярослав Ингваревич (до 1228 г.). В 1240 г. Даниил отдал Луцк Ростиславу, сыну Михаила Черниговского (и своей сестры), но во время нашествия Батыя Ростислав бежал в Польшу.


[Закрыть], Пересопницкое (в начале XIII в.)[96]96
  Там же. Стб. 722. Здесь княжил при жизни своего брата Ингваря Мстислав Ярославич.


[Закрыть], Межибожское (в 30-е годы)[97]97
  Там же. Стб. 753, 774. В 1228 г. Даниил дал Ярославу Ингваревичу вместо Луцка Перемиль, а потом Межибожье. В рассказе о событиях 1234 г. упоминается Борис Межибожский.


[Закрыть] и Шумское (до 1223 г.)[98]98
  В НIЛ упоминается о гибели в битве на Калке 1233 г. князя Святослава Шумского (НIЛ. С. 63). Его происхождение неясно: возможно, как и упомянутый рядом Изяслав Ингваревич, он был одним из сыновей Ингваря Ярославича (ср.: Рапов О.М. Указ. соч. С. 196); в начале XIII в. Шумск входил во владения Ингваря (см.: ПСРЛ. Т. 2. Стб. 725).


[Закрыть]. В начале XIII столетия, во время борьбы за наследство Романа Мстиславича, короткое время существовали также столы в Берестье, Червене, Каменце, Тихомиле и Перемиле[99]99
  Там же. Стб. 720–721, 726–730.


[Закрыть].

Между Волынской и Киевской землями, в районе верховьев рек Ю. Буга, Случи и Тетерева, располагалась т. н. «Болоховская земля». В 30-е – 40-е годы XIII в. там неоднократно упоминаются (не называемые по имени) особые «болоховские князи», относительно независимые от Волыни и Киева[100]100
  ПСРЛ. Т. 2. Стб. 767, 774–775, 791–792.


[Закрыть]. Некоторые исследователи не считали их Рюриковичами, предполагая, что это представители феодализирующейся племенной аристократии или бояре, присвоившие княжеский титул[101]101
  Пашуто В.Т. Очерки по истории Галицко-Волынской Руси. М., 1950. С. 160–151; Котляр Н.Ф. Формирование территории и возникновение городов Галицко-Волынской Руси IX–XIII вв. Киев, 1685. С. 129.


[Закрыть]. Думается, однако, что правы историки, видевшие в болоховских князьях представителей рода Рюриковичей[102]102
  Зотов Р.В. Указ. соч. С. 156–165; Рапов О.М. Указ. соч. С. 196.


[Закрыть]. Когда во время усобицы середины 30-х годов болоховские князья были захвачены в плен Даниилом Романовичем, князья Михаил Всеволодич Черниговский и Изяслав Мстиславич потребовали у Даниила: «Даи нашу братью или приидемь на тя воиною»[103]103
  ПСРЛ. Т. 2. Стб. 775.


[Закрыть]. Князья-Рюриковичи могли назвать «братьею» только представителей своего рода[104]104
  См. примеры употребления термина «братья» в сношениях между князьями-Рюриковичами: Франчук В.Ю. Киевская летопись. Киев, 1986. С. 159–176.


[Закрыть]. К какой ветви принадлежали болоховские князья, остается неясным.

В Смоленской земле княжение на главном столе в первой трети XIII в. исходило, по-видимому, из принципа старейшинства в ветви. В 1197 г. место последнего из сыновей основателя ветви Ростислава Мстиславича – Давыда занял его старший племянник Мстислав Романович; когда в 1212 г. он вокняжился в Киеве, его сменил младший двоюродный брат – Владимир Рюрикович; после того как Владимир в свою очередь ушел в Южную Русь, смоленским князем стал следующий по старшинству двоюродный брат – Мстислав Давыдович. Кто вокняжился в Смоленске непосредственно после его смерти (1230 г.) – неизвестно, а в 1232 г. с помощью полочан смоленский стол занял Святослав Мстиславич – старший сын Мстислава Романовича, т. е. «старейший» в следующем поколении Ростиславичей[105]105
  О датах правления этих князей см.: Голубовский П.В. История Смоленской земли до начала XV века. Киев, 1861. С. 176, 183, 185, 166–196; Рапов О.М. Указ. соч. С. 179–181, 192.


[Закрыть].

Известия первой половины XIII в. свидетельствуют о существовании в составе Смоленской земли Торопецкого княжества: в начале века в нем княжит Мстислав Мстиславич «Удатный» (сын младшего из сыновей Ростислава Мстиславича)[106]106
  ПСРЛ. Т. 1. Стб. 435.


[Закрыть], позднее – его брат Давыд (упоминается под 1214 и 1225 гг., в 1225 г. погиб в бою с Литвой)[107]107
  НIЛ. С. 53, 64.


[Закрыть]. В самом начале 1223 г. (17 января 6130 мартовского года) смоленские князья овладели Полоцком[108]108
  Там же. С. 263.


[Закрыть]. Неизвестно, какой князь был посажен тогда на полоцкий стол, но правомерно предположение, что им был Святослав Мстиславич, сын Мстислава Романовича[109]109
  Голубовский П.В. История Смоленской земли. С. 196–198, 299.


[Закрыть]: в 1232 г. он захватывает Смоленск именно с помощью полочан[110]110
  НIЛ. С. 72.


[Закрыть] (это единственная известная из источников усобица внутри Смоленской земли в первой половине XIII в.). В 1229 г. полоцкий и витебский князья (по именам не названные) выступают в договоре Смоленска с Ригой и Готским берегом как вассалы смоленского князя Мстислава Давыдовича[111]111
  Смоленские грамоты XIII–XIV веков. М., 1963. С. 24.


[Закрыть]. Кто был князем в Витебске в это время – Ростиславич или представитель местной ветви – неизвестно; вероятнее первое, поскольку Витебское княжество (прежде – вассал Полоцка) было расположено как раз между Смоленском и Полоцком и сомнительно, чтобы смоленские князья, изгнав полоцких Изяславичей из Полоцка, сохранили за их представителем витебский стол.

В Северо-Восточной Руси (Владимиро-Суздальской земле) после смерти Всеволода Юрьевича Большое Гнездо (1212 г.) владимирское княжение в обход старшего брата Константина получил Юрий Всеволодич. Константин после княжения в Новгороде был посажен отцом в Ростове (1207 г.) и оставался там после его смерти. Третий сын Всеволода, Ярослав, получил Переяславское (со столицей в Переяславле-Залесском) княжество, четвертый, Владимир – Юрьевское. Но уже в конце 1212 или в начале 1213 г. Владимир отправился в южную Русь, на княжение в Переяславль-Русский (см. ниже), и Юрьев перешел к пятому сыну Всеволода – Святославу[112]112
  См.: Кучкин П.А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X–XIV вв. М., 1684. С. 68–101.


[Закрыть]. В 1216 г., после крупной междоусобной войны, в которой с одной стороны выступали Юрий и Ярослав, а с другой – Константин, Мстислав Удатный, бывший тогда князем новгородским, и смоленский князь Владимир Рюрикович, Юрий лишился владимирского стола, который перешел к Константину[113]113
  НIЛ. С. 55–57. Первый конфликт Константина с Юрием произошел еще в 1212–1213 гг. (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 437–438; Т. 25. М.—Л., 1949. С. 109 – Московский свод конца XV в.; Летописец Переяславля Суздальского. М., 1851 С. 111–112). После 1216 г. междоусобных столкновений в Северо-Восточной Руси не была В 1226 г. Ярослав и сыновья Константина выступили было против Юрия, но дело обошлось без кровопролития, мирным соглашением (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 451–452). Возможно, конфликт Ярослава с Юрием был связан с захватом в том же году Михаилом Черниговским новгородского стола, принадлежавшего до того Ярославу (НIЛ. С. 67–68); Михаил был братом жены Юрия и в 1225 г. в первый раз вступил на новгородский стол именно при поддержке последнего. (Там же. С. 64).


[Закрыть]. Юрию был выделен Городец Радилов, а в 1217 г. – Суздаль. После смерти Константина в 1218 г. Юрий Всеволодич вновь занял владимирский стол. В 1217 г. возникло Стародубское княжество (там стал княжить Владимир Всеволодич), позже ликвидированное (в 1228 г., после смерти Владимира). Северо-западные и частично северо-восточные районы Владимиро-Суздальской земли закрепились за сыновьями Константина Всеволодиче: Василько Константинович возглавлял Ростовское княжество, Всеволод Константинович – Ярославское, Владимир Константинович – Углицкое[114]114
  См.: Кучкин В.А. Формирование… С. 100–101.


[Закрыть].

Всеволод Большое Гнездо в конце XII в. принял долгое время не применявшийся до этого последовательно титул «великого князя»[115]115
  См.: Poppe A. O tytule wielkoksiążęcym na Rusi // Przegląd historyczny. Warszawa, 1984. T. 75. Zesz. 3. S. 432–439; idem. Words that Serve the Authority: on the Title of «Grand Prince» in Kievan Rus' // Acta Poloniae Historica. Warszawa, 1989. T. 60. P. 174–184.


[Закрыть]. Великокняжеский титул закрепился за его преемниками на владимирском столе[116]116
  См.: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 439, 441–442 (Константин Всеволодич), 444–451, 453, 456–460, 464–465 (Юрий Всеволодич), 467, 469 (Ярослав Всеволодич).


[Закрыть]. В Южной Руси он был, по-видимому, признан, но с оговоркой, снимающей претензии на «общерусское» верховенство – «великий князь суздальский». В Галицкой летописи именно так именуются Юрий (в Повести о битве на Калке: «Юрья же князя великого Суждальского не бы в том свѣтѣ»: тут же Мстислав Романович Киевский, Мстислав Святославич Черниговский и Мстислав Мстиславич Галицкий определены как «старѣишины в Рускои земли», т. е. в Южной Руси) и Ярослав Всеволодичи (в рассказе о поездке Даниила Романовича к Батыю: «Ярослава, великого князя Суждальского, и зелиемь умориша» (татары – А.Г.); здесь же Михаил Всеволодич определен как «князь Черниговский»)[117]117
  ПСРЛ. Т. 2. Стб. 741, 808. Под 1220 г. и в повести о Батыевом нашествии Ипатьевской летописи Юрий назван «великим князем» без определения «суздальский», но поскольку в тексте перед упоминанием Юрия говорится о «Суждале» (в южнорусском летописании так обозначалась тогда Северо-Восточная Русь в целом), фактически эта оговорка сохраняется: «ѣха Василко Суждалю на свадбу шурина своего ко великому князю Юрью» (Там же. Стб. 758); «Кюръ Михаилович же утече со своими людми до Суждаля и поведа великому князю Юрьеви безбожных Агарянь приходъ нашествие; то слышавъ великии князь Юрьи…» (Там же. Стб. 770).


[Закрыть].

В Рязанском княжестве в первой трети XIII в. известно немалое количество князей[118]118
  Перечень их см.: Рапов О.М. Указ. соч. С. 126–128, 132–133.


[Закрыть], но, помимо собственно рязанского княжения[119]119
  ПСРЛ. Т. 2. Стб. 778; Т. 1. Стб. 425, 430; Летописец Переяславля Суздальского. М., 1851. С. 108.


[Закрыть], достоверные сведения имеются только о существовании княжеских столов в Пронске[120]120
  ПСРЛ. Т. 1. Стб. 430–431; Летописец Переяславля Суздальского. С. 108–100.


[Закрыть] и Белгороде[121]121
  Летописец Переяславля Суздальского. С. 100.


[Закрыть] (близ Рязани).

В начале XIII в. рязанские князья колебались в ориентации между Владимиром и Черниговом; после походов на Рязанскую землю Всеволода Большое Гнездо суздальское влияние возобладало[122]122
  См.: Кузьмин А.Г. Рязанское летописание. М., 1065. С. 130–144.


[Закрыть]. Позже (в 1232 г.) рязанские князья участвуют в походе на мордву, возглавляемом сыном великого князя владимирского Всеволодом Юрьевичем[123]123
  ПСРЛ. Т. 1. Стб. 450.


[Закрыть].

В Муромском княжестве в первой трети XIII в. упоминаются князья Владимир Юрьевич (1205 г.)[124]124
  Там же. Стб. 412; СПб., 1013. Т. 18. С. 30 (Симеоновская летопись).


[Закрыть], Давыд Юрьевич (1207, 1228 гг.)[125]125
  Там же. Стб. 430–431, 450; Летописец Переяславля Суздальского. С. 108–100.


[Закрыть], Святослав Давыдович, Олег Юрьевич (1220 г.)[126]126
  ПСРЛ. М.—Л., 1040. Т. 25. С. 116–117.


[Закрыть], Юрий Давыдович (1228 г.)[127]127
  Там же. Т. 1. Стб. 451.


[Закрыть]. О каких-либо вассальных княжениях в Муромской земле ничего не известно.

Муромское княжество, по-видимому, находилось в некоторой зависимости от Владимиро-Суздальского: муромские князья участвуют в походах суздальских князей на Рязанскую землю (1207 г.), Волжскую Болгарию (1220 г.), мордву (1227 г.)[128]128
  Там же. Стб. 430–431, 451; Т. 25. С. 116–117.


[Закрыть].

Полоцкое княжество в первой трети XIII в. испытывало сильный натиск немецкого Ордена и Литвы[129]129
  См.: Алексеев Л.В. Полоцкая земля. М., 1066. С. 282–288.


[Закрыть]. В 1223 г. Полоцк (вероятно, вместе с Витебском – центром княжества в составе Полоцкой земли), как говорилось выше, был захвачен смоленскими князьями. Но после ухода Святослава Мстиславича в 1232 г. с полоцкого стола на смоленский в Полоцк, по-видимому, вновь вернулись представители местной княжеской ветви: в 1239 г. сын великого князя владимирского Ярослава Всеволодича Александр (будущий Невский) женился на дочери полоцкого князя Брячислава[130]130
  НIЛ. С. 77.


[Закрыть], а имя Брячислав употреблялось только среди полоцких Изяславичей.

В XII веке в Полоцкой земле известно несколько мелких княжеств: Минское, Друцкое, Витебское, Логожское, Изяславское, Городенское[131]131
  См. о них: Алексеев Л.В. Полоцкая земля. С. 252–281, Рапов О.М. Указ. соч. С. 54–65; Семянчук Г.М. Полоцкая земля у XII – першай половине XIII ст. (Змены у адміністрацыйна-палітычной і тэрытарыяльнай структурах) // Весці Акадэміі Навук Беларусі. серыя грамадскіх навук. Мінск, 1002. № 3–4.


[Закрыть]. Но в первой трети XIII столетия упоминается в источниках только одно из них – Витебское (витебский князь вместе с полоцким выступает в договоре Смоленска с Ригой и Готским берегом 1229 г. как вассал смоленского князя Мстислава Давыдовича)[132]132
  Смоленские грамоты XIII–XIV веков. С. 24.


[Закрыть], поэтому трудно судить о том, какие изменения политической структуры Полоцкой земли имели место в это время. Возможно, князьями полоцкой ветви возглавлялись в начале XIII в. два княжества в земле летгалов (позже захваченные Орденом)[133]133
  См. о них: Алексеев Л.В. Полоцкая земля. С. 160–173, 283–285. Существует также мнение, что князья Ерсике и Кокнесе были выходцами из местной латгальской знати (см.: Назарова Е.Л. Спорный вопрос истории Полоцкой земли в латышской историографии конца XIX – начале XX в. 11 Образование Древнерусского государства: Спорные проблемы. Чтения памяти В.Т. Пашуто. Тезисы докладов. М., 1902).


[Закрыть].

Турово-Пинская земля в первой трети XIII в. представляла собой второстепенное политическое образование. Под 1207 г. в Лаврентьевской летописи упоминаются князья Святополчичи из Турова и Пинска[134]134
  ПСРЛ. Т. 1. Стб. 420.


[Закрыть], в «Повести о битве на Калке» НIЛ – князь Юрий Несвижский[135]135
  НIЛ. С. 63.


[Закрыть] (Несвиж – город в пределах Турово-Пинского княжества), в Ипатьевской летописи в рассказе о событиях конца первого десятилетия XIII в. и под 1229 г. – князь Владимир Пинский, под 1228 – Ростислав Пинский[136]136
  ПСРЛ. Т. 2. Стб. 720, 753–754.


[Закрыть].

Что касается земель, не закрепившихся за какой-либо княжеской ветвью, то первая треть XIII в. характеризуется борьбой за княжения в трех из них – Киевской, Новгородской и Галицкой, которую вели четыре сильнейших династии – черниговские Ольговичи, волынские Изяславичи, смоленские Ростиславичи и суздальские Юрьевичи. Приведем данные о правлении князей в центрах этих земель за период до 1240 г. (взятие Киева Батыем). Начальной гранью для Киева определяем 1194 г (смерть князя Святослава Всеволодича, положившая конец т. н. «дуумвирату» – совместному владению Киевской землей представителями Ольговичей и Ростиславичей), Новгорода – 1200 г., когда Всеволод Юрьевич Большое Гнездо сменил на новгородском столе своего подручного князя Ярослава Владимировича (из малозначительной ветви потомков Мономаха) сыном Святославом, Галича – 1199 г. (смерть Владимира Ярославича, прекращение династии галицких Ростиславичей). В скобках после имени князя указываем его принадлежность к той или иной ветви (О – Ольговичи, И – Изяславичи, Р – Ростиславичи, Ю – Юрьевичи).

I. Киев[137]137
  О смене князей на киевском столе см.: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 412, 417–421, 425–420, 432–433, 435; Т. 2. Стб. 681, 720, 746, 777, 783; НIЛ. С. 53, 74.


[Закрыть]

1194–1202 – Рюрик Ростиславич (Р)

1202 – Ингварь Ярославич (И)

1203–1205 – Рюрик Ростиславич (Р)

1205 – Ингварь Ярославич (И)

1205 – Ростислав Рюрикович (Р)

1205–1206 – Рюрик Ростиславич (Р)

1206 – Всеволод Святославич (О)

1206–1207 – Рюрик Ростиславич (Р)

1207 – Всеволод Святославич (О)

1207–1210 – Рюрик Ростиславич (Р)

1210–1212 – Всеволод Святославич (О)

1212 – Ингварь Ярославич (И)

1212–1223 – Мстислав Романович (Р)[138]138
  О дате вокняжения Мстислава Романовича в Киеве см.: Бережков Н.Г. Указ. соч. С. 256–258.


[Закрыть]

1223–1234 – Владимир Рюрикович (Р)

1234 – Изяслав (?)

1235–1236 – Владимир Рюрикович (Р)

1236–1238 – Ярослав Всеволодич (Ю)[139]139
  О хронологических рамках княжения Ярослава в Киеве см.: Горский А.А. Проблемы изучения «Слова о погибели Рускыя земли» // ТОДРЛ. Л., 1900. Т. 43. С. 24–32.


[Закрыть]

1238–1239 – Михаил Всеволодич (О)

1239 – Ростислав Мстиславич (Р)

1240 – Даниил Романович (И)

Среди киевских князей первой половины XIII века есть один, чья принадлежность к той или иной княжеской ветви не ясна – Изяслав. Князь с таким именем упоминается с 1226 по середину 50-х гг. В ранних летописях – Ипатьевской и Новгородской первой – он назван без отчества[140]140
  ПСРЛ. Т. 2. Стб. 748, 750. 770–772, 775, 829; НIЛ. С. 74.


[Закрыть]. В более поздних (XV века – Софийской I, Новгородской IV, Московской Академической) говорится о вокняжении в Киеве в 1235 г. Изяслава Мстиславича[141]141
  ПСРЛ. 2-е изд. Л., 1025. Т. 5. Вып. 1. С. 210 (Софийская I летопись); 2-е изд. Пг., 1915. Т. 4. Вып. 1. С. 214 (Новгородская IV летопись); М, 1962. Т. 1. Стб. 513 (Московская Академическая летопись).


[Закрыть]. Наконец, в ряде летописей конца XV–XVI вв. (Московский свод конца XV в., Симеоновская летопись, Ермолинская летопись, «Летописец от 72-х язык», Тверской сборник) добавлено, что Изяслав Мстиславич – внук Романа Ростиславича[142]142
  ПСРЛ. Т. 25. С. 126; Т. 18. С. 54; СПб., 1910. Т. 23. С. 74 (Ермолинская летопись); Л., 1963. Т. 28. С. 52, 210 («Летописец от 72-х язык»); М., 1965. Т. 15. Стб. 364 (Тверской сборник).


[Закрыть]. Исходя из этого, Изяслава следует считать сыном погибшего в битве на Калке в 1223 г. киевского князя Мстислава Романовича. Но многие исследователи, опираясь на такие известные из Ипатьевской летописи факты биографии Изяслава, как его близость с половцами, претензии на Галич, союз со старейшим из Ольговичей – Михаилом Всеволодичем Черниговским, именование Михаилом и Изяславом болоховских князей своею «братьею», предполагали, что речь идет о князе из Ольговичей Изяславе Владимировиче, внуке героев «Слова о полку Игореве» Игоря Святославича и хана Кончака, сыне Владимира Игоревича, в 1206–1208 и 1211 годах княжившего в Галиче[143]143
  Карамзин Н.М. История государства Российского. М., 1991. Т. 2–3. С. 504, 635. Прим. 347; Арцыбашев Н.С. Повествование о России. М., 1838. Т. 1. Кн. 2. Отд. 1. С. 339; Соловьев С.М. Соч. Кн. 2. История Российская с древнейших времен. М., 1988. Т. 3–4. С. 129, 321. Прим. 264; Зубрицкий Д. Указ. соч. Ч. 3. С. 178; Шараневич И. Указ. соч. С. 92; Голубовский П.В. История Северской земли до половины XIV столетия. Киев, 1881. С. 185–188; Зотов Р.В. Указ. соч. С. 76–79; Мавродин В.В. Очерки истории Левобережной Украины (с древнейших времен до второй половины XIV века). Л., 1940. С. 287–288; Пашуто В.Т. Внешняя политика Древней Руси. М., 1968. С. 273; Dimnik M. Russian Princes and Their Identities in the First Half of the Thirteenth Century // Medieval Studies. Toronto, 1078. Vol. 40. P. 170–177; Феннел Дж. Кризис средневековой Руси. 1200–1304. М., 1989. С. 113–114, 133, 139; Котляр М.Ф. Загадковий Ізяслав з Галицько-Волинського літопису // УIЖ. 1991. № 10.


[Закрыть]. Изяслав Владимирович упоминается в Ипатьевской летописи в связи с событиями 1211 г.[144]144
  ПСРЛ. Т. 2. Стб. 723, 726.


[Закрыть] Действительно ли князь Изяслав, действовавший позже, и Изяслав Владимирович – одно лицо?

Под 1231 г. в Лаврентьевской летописи рассказывается о княжеском снеме в Киеве, на котором, помимо киевского князя Владимира Рюриковича и его сына Ростислава, были: «Михаилъ князь Черниговьскыи и сынъ его Ростислав, Мстиславичь Мстиславъ Ярославъ Изяславъ и Ростислав Борисович»[145]145
  ПСРЛ. Т. 1. Стб. 457.


[Закрыть]. Ростислав – имя сына Михаила Черниговского, следовательно отчество «Мстиславичь» здесь может трактоваться только как обозначение трех названных далее князей: Мстислава, Ярослава и Изяслава[146]146
  М. Дымник предлагает иную расшифровку списка участников снема: Михаил и его сын Ростислав, Ростислав Мстиславич (смоленский князь; по мнению Дымника, имя второго Ростислава в тексте по ошибке пропущено), Мстислав Глебович (двоюродный брат Михаила), Ярослав Ингваревич Луцкий, Изяслав Владимирович (четвероюродный брат Михаила), полоцкий князь Ростислав Борисович (Dimnik M. Mikhail, Prince of Chernigov and Grand Prince of Kiev. 1224–1246. Toronto. 1981. p. 66–67). Однако вряд ли возможно упоминание трех князей без отчеств при том, что имена остальных даны либо с отчествами, либо с указанием княжений.


[Закрыть]. Вряд ли это дети Мстислава Романовича, поскольку у последнего известны сыновья по имени Святослав, Всеволод и Ростислав (последний, по-видимому, может быть отожествлен с упомянутым среди участников снема Ростиславом Борисовичем – христианское имя Мстислава Романовича было Борис и отчество «Борисович» в данном контексте могло быть применено, чтобы отличить этого князя от названных выше «Мстиславичей»); более вероятно, что речь идет о сыновьях Мстислава Мстиславича Удатного (ум. 1228 г.), имевших княжения в «Русской земле»: в Ипатьевской летописи под тем же годом сообщается, что Даниил Романович дал детям Мстислава, братьям своей жены, г. Торческ[147]147
  ПСРЛ. Т. 2. Стб. 766.


[Закрыть] (близ Киева). Таким образом, в эпоху, когда действовал загадочный князь Изяслав, это имя носил не только сын Владимира Игоревича, но и сын Мстислава Мстиславича[148]148
  Известны еще два сына Мстислава Мстиславича – Василий Мстиславич, умерший в 1218 г. (НIЛ. С. 57), а также Юрий. В НIЛ упоминается о посажении в 1232 г. на псковский стол Юрия, шурина новгородского князя Ярослава Всеволодиче, сына Всеволода Большое Гнездо (НIЛ. С. 72). Ярослав, как и Даниил Романович, был женат на дочери Мстислава Мстиславича (см.: Кучкин В.Л. К биографии Александра Невского // Древнейшие государства на территории СССР. 1985 год. М., 1987). Возможно, Юрий после смерти своего дяди Давыда Мстиславича (1225 г.) наследовал княжение в Торопце, в то время как другие сыновья Мстислава Удатного находились, как и отец, в Южной Руси.


[Закрыть].

Обратимся к рассказу Ипатьевской летописи о событиях 1226 г. В нем говорится, как боярин Жирослав оклеветал княжившего в то время в Галиче Мстислава Мстиславича перед галицкими боярами, сказав, что тот хочет выдать их своему тестю половецкому хану Котяну. Мстиславу удалось оправдаться, после чего он прогнал от себя Жирослава. Рассказ об этом летописец сопровождает проклятиями в адрес «льстивого» боярина Далее говорится: «Оттуду выгнанъ, иде ко Изяславу. Бѣ бо лукавыи льстецъ нареченъ и всихъ стропотливее и ложь пламянъ всеименитыи отцемъ добрымъ. Убожьство возбраняше злобу его, лъжею питашеся язык его, но мудростию возложаше вѣру на лжюу красяшеся лестью паче вѣнца; лжеименѣць, зане прелщаше не токмо чюжих, но и своихъ возлюбленных имения ради ложь. Того бо дѣля жадаша быти у Изяслава»[149]149
  ПСРЛ. Т. 2. Стб. 747–748.


[Закрыть]. Если эта уничижительная характеристика относится к Жирославу, то остается непонятным, почему человек с такими качествами должен желать служить именно Изяславу. Ничего не известно о знаменитом отце Жирослава, неясно, каким «венцом» мог боярин гордиться меньше, чем «лестью». Если же допустить, что речь идет об Изяславе, и что этот последний – сын Мстислава Галицкого, все встанет на свои места: Жирослав захотел служить Изяславу, так как тот так же лжив и льстив, как он (эти качества Изяслава проявятся позже, когда он нарушит союзнический договор с Даниилом Романовичем); знаменитый и «добрый» отец – Мстислав Мстиславич, только что отстоявший свое доброе имя, «венец» – символ княжеской власти. Под «убожеством», мешавшим «злобе», может иметься в виду отсутствие у Изяслава прочной опоры на Руси, в результате чего он был всегда вынужден опираться на иноземные силы – половцев, венгров, татар (заметим, что Галицкая летопись, к которой относится данный текст Ипатьевского свода, была не погодной хроникой, а цельным повествованием[150]150
  См.: Черепнин Л.В. Летописец Даниила Галицкого // Исторические записки. М., 1941. Т. 12. С. 230–232.


[Закрыть], и летописцу, комментировавшему события 1226 года, последующие деяния Изяслава были известны). Далее под 1226 годом описывается поход венгерского короля на Мстислава, отраженный последним; когда король вернулся в Венгрию, «угони Изяславъ со льстивымъ Жирославом идоста с нимъ в Угры»[151]151
  ПСРЛ. Т. 2. Стб. 750.


[Закрыть]. Ясно, что Изяслав имел какое-то княжение в Галицкой земле или близ нее, откуда мог бежать в соседнюю Венгрию.