Текст книги "Стремясь к гармонии (СИ)"
Автор книги: Аноним Новообращенный
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Теперь маленькая Уотсон глядит задумчиво.
– Но, мистер Уэйн, теперь, когда вы это перечислили – разве все это не должно произойти по принципу самосогласованности?
– Элементарно, Ватсон, – смотрит непонимающе. А, ну да, в книгах этого не было, да и фамилию актрисы прототип не знает. – Ведь вы не видели всего этого, только слышали от меня – а я мог солгать. К тому же, у нас тут не "Терминатор", а скорее "Нарния" Клайва Льюиса – к ней не стоит подходить с теориями из научной фантастики.
Знакомый потолок – Больничное крыло.
На выходе из библиотеки меня чуть не убили, при том, что я по затверженной привычке передвигался в стелсе. Снова черный человек в тонированном мотоциклетном шлеме – но в этот раз я полмесяца настраивался на драку. Он был хорош – лучше лже-Филча, или, может быть, увереннее действовал в своем настоящем теле – мне удалось зацепить его сектумсемпрой, он же раздробил мне правое плечо, фактически выиграв схватку. Слава Ктулху, на грохот выбежала мадам Пинс и спугнула нас обоих.
Кажется... кажется, я отрубился за полкоридора от места схватки – боль при каждом движении пронзала аж до печенок, да и красное хлестало по анимешным стандартам, пятьдесят литров. Как мог, зажимал плащом. Выполнить левой рукой эпиксей не получалось от слова "ваще" – и ни одного целебного зелья с собой, расслабился, привык, что каждое столкновение заканчивается перезагрузкой. Надо бы к Помфри, но стремно – видно же, что рана от боевого спелла. И не факт, что сам дой...
– Очнулся, растяпа, – неодобрительно констатирует Помфри. – В этот раз обойдешься без последствий, очень уж за тебя мисс Клируотер просила – но попадись мне таким еще раз...
Охренев, перевожу взгляд – и действительно вижу Пенни Клируотер с пятого курса Рэйвенкло, натуральную блондинку, будущую старосту и будущую девушку Перси Уизли. Ну да, башня орлов ближе всех к библиотеке. Что характерно – я не в бэт-сьюте, а в своей запасной мантии, плечо перебинтовано и слегка ноет, но уже не напоминает ту кровавую жуть, что была...
Как выяснилось – я помогал орлятам с практическим заданием, но не удержал концентрацию и повредил чарами плечо. Вот так вот. То есть она, как минимум, трансфигурировала весь латекс обратно в нормальную одежду, подлатала меня, отлевитировала в Больничное и отмазала перед врачихой. Аттракцион невиданной щедрости, блин. И стоит, смотрит из-под ресниц, словно так и надо.
– Почему? – спросил я, как только за врачихой закрылась дверь, а чары приватности сомкнулись вокруг кровати.
– Ты же помогал нам с практическим заданием, – сделала большие глаза эта зараза. – Конечно, мы помогли в ответ.
– А если серьезно, Клируотер?
– Жалко стало, – она отвернулась с независимым видом, но уши чуток порозовели. – Ты и так на испытательном сроке, а узнай твой отец, что бегаешь по школе в неприличном костюме и получаешь ранения – мало не покажется.
– Жалко, значит. Ну, спасибо, что ли. Или хочешь что за свое молчание?
Она резко выпрямилась:
– Что с тебя, недоумка, взять. Дальше даже такой, как ты должен сам справиться – счастливо оставаться.
И, развернувшись, зашагала на выход, сердито стуча каблуками.
Выдыхаю, сползая вниз по подушке. Нет, найти в коридоре истекающего кровью придурка и выходить – хороший, правильный подход. Но черт возьми, только сочувствующих малолеток мне и не хватало до полного счастья... Хех. Если смотреть по дате рождения, она изрядно старше меня – в семнадцатом ей было бы лет сорок. Как и сам мальчик-который-мальчик куда старше своей целевой аудитории. Какая-то возня у входа – там заводят плачущего, покрытого химическими ожогами Невилла...
– Для начала – маленькая демонстрация, – вручаю Невиллу квоффл. – Нев, подкинь мяч повыше.
Пухлый кузен неуверенно смотрит на меня, оглядывается на группу поддержки – сзади стоит Гермиона. Гарри с Роном отсутствуют, Трио как таковое сложится только после тролля в туалете.
Естественно, бэтфон оказался в библиотеке, хитроумно спрятанным за портьерой. Правильные девочки не принимают мутные устройства у незнакомых Бэтменов, вот я дятел...
Хотя... Совсем правильные девочки отдают мутные устройства профессорам или библиотекарю, а тут явно намерение придержать. Не иначе – потому что я Бэтмен. Спишем на мою запредельную улетность.
Тогда, увидев обваренного зельем Невилла, я собирался решить вопрос радикально. Добыть хроноворот, отмотать пару часов, напроситься к Снейпу в лаборантскую и в нужный момент вмешаться. Вроде бы портативная машина времени была у МакГонагал – то ли как у замдиректора, то ли как у главы Гриффиндора. Но нормальные герои всегда идут в обход – есть же Выручай-комната. И пусть ее виртуальную начинку не вынесешь наружу – это, по большому счету, и не требуется. Зайти, отмотать время, выйти. Ага.
Нет, хроноворот действительно ждал меня в Выручайке – и исправно сработал, отнеся на два часа назад. Вот только, обернувшись от настенных часов, я увидел голую стену. Дверь пропала. Даже не знаю, смелый я или глупый – но я попытался выйти по методу Долли Амбридж, расхреначив стену бомбардой – и крепко попортил отделку, засыпав Комнату битым кирпичом. Где-то дюйма на три-четыре вглубь пролегал, как бы сказать, неуязвимый слой кладки. Его не взяло даже Адское, очень надеюсь, что замок на меня не обиделся. Подозреваю – это не кладка такая, а граница – то ли хронопузыря, то ли виртуальной реальности, эмулируемой Хогом. Это, по идее, можно выяснить, поломав стену без смещения во времени, но реально опасаюсь разозлить дух замка/заклинательный ИИ/живую мать-магию. В конце концов, какая разница, что это за граница, если на результат никак не влияет? В общем, вслух извинился перед Хогвартсом, мало ли что, и чинно просидел на диванчике остаток двух часов, пока дверь не появилась вновь.
А читерная Выручайка все равно чертовски читерная, если подумать. Там есть не только все нужные материалы, но и дополнительное время – лишние шесть часов для решения срочных проблем.
И вот умеренно раздраженный я, смущенный и растерянный Невилл и Гермиона с какими-то сложными чувствами на мордашке стоим на поле для квиддича.
Нев душераздирающе вздыхает и подкидывает квоффл – пожалуй, аж на два фута вверх.
Хлопок бьет по ушам, темно-красный мяч свечой уходит за облака. Ракетные чары, разновидность левитации, как и большинство подобных абилок, зависят от силы заклинателя. Наверное, я довольно сильный волшебник.
Невилл и Гермиона, открыв рот и запрокинув головы, следят за красной точкой в небе. Я демонстративно-медленно вытягиваю палочку из рукава...
Мяч со свистом падает назад, как бомба – вообще-то на квоффлы накладывают замедление падения, но это не настоящий, трансфигурированный из самой мелкой Хагридовой тыквы.
Выбрасываю руку с палочкой – исцеленное плечо отдает тупой болью – и подхватываю мяч левиосой буквально в пяти футах от земли. Почти и не жульничал, так, чары сверхчувствительности для меткости.
Вижу, впечатлил.
– Твой кузен, Нев, – загонщик сборной Слизерина. Четвертый год в команде, и все эти годы мы побеждали. И я даю слово, если ты упадешь с метлы, я тебя поймаю. Как поймал куда более быстрый мяч. Ничего не бойся. Протяни руку и прикажи метле: "Вверх!".
До печально известного первого урока у мадам Хуч оставалось пять дней.
– Признаться, – Альбус Дамблдор переплетает пальцы. – Я в растерянности.
Молча киваю.
Как оно всегда и бывает, из всех законов сработал только Мерфи. И пока Гарри с Роном пили файв-о-клок у Хагрида, меня пригласил к себе директор. Хех, рыцарь на картине передал послание, словно это вызов на дуэль. Ну, в какой-то мере так оно и было.
Кто бы сомневался, Поппи ни на миг не поверила хорошей девочке Пенни и настучала директору. Тот поднял замковых эльфов, и эти ушастые сволочи нашли заныканный Герми в библиотеке бэтфон. Спасибо моей паранойе, хотя бы сундук, скрывающий мою личную мастерскую, был спрятан в Комнате потерянных вещей, а законы свалки бьют законы магии.
Так или иначе, пришлось ограниченно колоться, по варианту "мне было пророческое видение". Сижу, потупив глазки, чай всего разок предложили и не настаивают – прямо курорт, а не вызов к Дамбигаду. Если, конечно, он у нас гад.
Словом, отделался легким испугом.
Директор пожурил меня, что начал гриффиндорствовать, – да-да, прямо так и сказал – а не пошел к преподавателям, потом заверил, что канон поттерианы, по всем признакам, ложное пророчество, и быть такого не может никогда, а добивающим аккордом предложил поприсутствовать на плановом уроке полетов. Под дезиллюминацией, которая у него куда круче моей.
Невиллову напоминалку мы перед уроком изъяли, пообещав вычислить, что именно он забыл. Теперь чертова стекляшка лежит на директорском столе между нами. В двух экземплярах. Второй... ну, понятно, да? Второй поймал на метле Гарри, за что его взяли в сборную. Все диагностические чары показывают, что это один и тот же предмет. Больше того, когда я, психанув, резанул по стеклу палочкой – такая же отметина появилась и на втором шаре.
Про то, как крутой маг-попаданец и еще более крутой директор класса "живая легенда" сподобились помешать друг другу и не поймали падающего первокурсника, я даже говорить не буду. Это слишком грустно.
И вот сидим, слушая стрекотание всевозможных волшебных устройств, думаем, кто виноват и что делать. На школу неотвратимо наступает канон. Даже в запретном коридоре на третьем этаже и правда оказалась полоса препятствий – по словам директора, своего рода педагогический эксперимент, испытание для четвертых-пятых курсов. Соответственно, дверь заперта чарами подходящего уровня, которые алохоморой точно не открыть, а перед самой дверью – Альбус не привык пускать дело на самотек – возрастная черта, как была в каноне вокруг Кубка. Первокурсники никак туда не попадут – и я бы поверил, не лежи передо мной две одинаковых напоминалки.
А между тем – уже этой ночью детишки с гриффиндором головного мозга проникнут сквозь все эти защиты прямо к церберу. Не то, что Пушок причинит им вред, но сам факт...
– Ммм... А замковые эльфы? – предположил я. – Они могут проникнуть на полигон и пронести первокурсников?
– Исключено, – покачал головой директор. – Зона испытаний полностью изолирована, аппарация эльфов там не действует. И потому же нельзя пробить в стене другую, практически незащищенную дверь – там не стена, там свернутое пространство. Разве что... в Отделе тайн есть парочка устройств, способных преодолеть защиту – экспериментальные модели хроноворотов. До полуночи я закрою эту уязвимость. Теперь что касается вас, мистер Роули...
Никогда не понимал, почему в форме игроков в квиддич отсутствуют очки. Двухтысячный Нимбус как нефиг делать выжимает сто двадцать-сто тридцать миль в час – говорят, можно еще быстрее, но мне еще жить охота – словить на такой скорости мошку в глаз – и пока, чемпионат, привет, больничное крыло. Подо мной медленно ползет пестрый ковер осенней Шотландии, над головой – близкие облака.
Канон абсолютен.
Наши посиделки с Альбусом были лишь репетицией настоящего мозгового штурма – я попросил не засвечивать меня перед профессорами, так что главы Домов и, по слухам, друзья Дамблдора из других ведомств, подошли после моего ухода. Весь цвет Волшебной Британии собирался защитить первокурсников от ласкового и игривого Пушка.
Бесполезно.
В полночь, после несостоявшейся дуэли с сопляком Малфоем, Гарри сотоварищи вломились к церберу. Символично – невероятные приключения британцев в Хогвартсе произошли после полуночи, то есть в пятницу тринадцатого.
Мир словно движется по невидимым рельсам. С одной стороны – как бы и пофиг, я в каноне не обозначен по имени, просто "Слизеринский загонщик А". Не Люциана же считать А-шкой, много чести. Моя судьба не предрешена, могу свалить в Австралию или стать певцом кантри. Захочу – прямо сейчас умчусь в закат, метла и палочка со мной, больше ничего и не требуется. Канон не обеднеет. Перегрин – толковый игрок, и давно устал сидеть в запасных – будет новым Слизеринским загонщиком А.
С другой... Отстой переходит в активную фазу, и мне это не нравится. Бездарно пролюбленные полимеры, люди и знания. Куча моих – уже моих – знакомых, которых запишут во враги народа. Мои пафосные планы по мировому господ... мировой оптимизации.
Ладно, скажу.
На самом деле я боялся, что ничего, кроме канона, в этом кроссовере с Геймером не существует. Что я навечно заперт в тесной банке с идиотами – или еще круче, окончательно исчезну через семь лет сюжета и десять минут финальных титров.
Да, согласен, глупости. Ужать целый мир до семи книжек – та еще Истинная Магия. Я помню множество имен, никогда не звучавших в первоисточнике, видел кучу не фигурировавших в каноне мест. Но... это я. Вдруг у меня просто ложные воспоминания? С момента попадания я ни разу не выходил за границы канонной территории – даже маггловское оружие добывал через Лютный. Втридорога.
Вот почему сегодня я свалил после завтрака и лечу над Шотландией. Если какое неканонное место я действительно знаю – так это усадьба Роули на Сандее, под Кеттлфортом. По прямой от Хога – чуть менее ста шестидесяти миль, час с небольшим на хорошей метле. Слетаю домой, пообщаюсь с матушкой, получу стимулирующий нагоняй от отца – и забуду нахрен свои дурацкие страхи. Мало ли чем обусловлена последовательность событий, это еще не повод придумывать всякую ересь.
Впереди посветлело – погода сегодня балует...
А, нет.
Не погода.
Впереди, милях в тридцати по курсу, Абердиншир обрывался в белую пустоту. Метла подо мной рыскнула и вдруг закрутилась, стремительно теряя высоту. Преодолев животное желание зажмуриться при виде проворачивающегося вокруг мира, трясущейся рукой выдергиваю палочку. Арресто моментум. Никакого эффекта.
Круто, чо.
На метле я еще не разбивался.
ВЫ ПОГИБЛИ. НАЧАТЬ С НАЧАЛА? ДА/НЕТ
Пенелопа пьет чай маленькими глоточками. В Хогсмиде как-то негусто с офисными зданиями, так что с утра у Розы Ли пустовато, никто не забегает за дозой по пути на работу.
– ...И тут Эдриан поворачивается и таким, знаешь, аристократическим тоном спрашивает: Случайно не эту?
Она с готовностью хихикает.
Нда. Выверт психики – я правда чувствовал, что должен Клируотер, но заставить себя сделать хоть какие-то шаги в этом направлении смог, только когда она все забыла. Сразу стало настолько сподручней...
Умиротворенно молчим, пытаюсь ни о чем не думать. Не вспоминать.
... Узкая асфальтовая дорога, невысокие столбики проволочного забора, ограждающие пастбище. Эта часть идентична, а дальше начинаются различия.
В памяти Альбуса дорога уходит к горизонту, слева деревья и какие-то далекие хозпостройки, справа бескрайние поля, белый каменный домик на холме.
В моей памяти – ровный, словно отрезанный гигантским ножом край мира. И белое ничто. Подсохшая трава на обочине медленно рассыпается искрами, развеиваясь в пустоте. Обрыв надвигается – медленно, как движение облаков, если не сосредоточишься, не заметишь. Где-то пять секунд на линию. Я прикинул на пальцах – те шестьдесят миль, что отделяют его от Хогвартса, он пройдет лет за семь. К финальной битве бобра с ослом от мира останется лишь пятачок школьного двора.
Математик во мне бунтует: Лондон куда дальше от Хога, там миль четыреста, а то и больше – а ведь финальная сцена проходит на платформе 9,75. Вот только чем-то задним чую – отлети я от вокзала на шисят миль – до побережья – и тоже найду край мира.
Мы с директором стоим у широкой чаши омута памяти, серебряный свет бросает ему на лицо тени от усов, сверкает на очках-половинках. Осторожно вытягиваю из виска еще одну серебряную нить – схватку с темным человеком у библиотеки. Гулять так гулять.
Альбус вновь смог меня удивить – посоветовав не беспокоиться. По его словам, будоражащие, потрясающе четкие видения преследуют учеников Хогвартса вот уже года четыре. Причем видения сопровождаются стремительным ростом волшебного мастерства, зачастую – пробуждением редкого дара, а то и не одного, пациент начинает здорово разбираться в мире магглов, нередко овладевает другим языком... можно не продолжать, да? И, что самое невероятное, обретя такие способности, детишки ведут себя, как ни в чем не бывало, ничуть не выпадая из своего привычного образа. Обострение длится пару-тройку месяцев – и сходит на нет, спустя полгода бывший вундеркинд уже и не вспомнит, что говорил по-русски и читал мысли. Я не первый и не последний, все скоро придет в норму.
Кто бы мог подумать – меня это совершенно не успокоило. Исчезающие через пару месяцев попаданцы? Вы издеваетесь? Я на такое не подписывался.
Хотя стоп. Я же доживал до Хэллоуина, чтобы убиться об тролля – это два с половиной месяца. И никаких признаков кончины неминуемой не наблюдал...
– ...Дальше? Наверное, буду примерным сыном, – легкомысленно пожимаю плечами. – Оставлю квиддич, всерьез займусь трансфигурацией. Отец подберет мне девушку с родословной длиной в милю и нужными связями в Визенгамоте, все к вящей славе рода...
– Целую милю, и ни дюймом меньше? – поддразнивает она. Внезапно сознаю, что мой логичный и достоверный для статиста-слизеринца ответ во многом был искренен. Я устал и запутался. Когда не знаешь, что делать – делай что должен, так ведь?
Это было, как мой первый патронус. Лучистый восторг из самой сердцевины моего "я", восхитительное чувство единения со вселенной. Я наконец действовал так, как хотел от меня мир Гарри Поттера. Не противореча, но дополняя и обогащая канон. В прячущейся в рукаве волшебной палочке пульсировало золотистое тепло.
– Accio записи попаданцев!
Логика была проста. Если я не первый и не сто первый попаданец в Хогвартс – другие тоже наверняка узнали о "коллегах". Пусть не все, но многие. И, оценив смехотворно короткий срок годности среднего селф-инсерта – логично оставить послание тем, кто придет за нами.
Комната потерянных вещей молчит, но я и не ожидал иного: записи могущественных волшебников без чар антипризыва – это даже не смешно. Акцио, по сути, совмещает заклятья поиска и телекинеза. И, как достаточно искусный маг чувствует собственное заклинание – так и я ощущаю расходящуюся волну ищущей воли и мимолетные засветки в местах, где совпали условия поиска. Не меньше полусотни откликов, точно запомнил только первые полдюжины. Уборка будет долгой...
Спина ноет. Уборочные работы – это вам не тупое железо тягать, тут все по-взрослому. Передо мной на дубовом полу – наследие предыдущих попаданцев. Тетрадки, причем в большинстве черные. Блокноты. Пергаменты. Пара магнитофонных кассет. Дискета 3.5, ня! Фотки от полароида. Колдографии. Анимированные книги. И – маггловский будильник, от которого прямо-таки фонит какой-то жутью, и слышны вкрадчивые шепотки.
Ух... От натужного пафоса сводит зубы. Каждый второй из писавших явно чувствовал себя центром мира, вокруг кого и обращается вся остальная, серая и скучная вселенная. Неужели и я таким же стану? Или уже? Да не, быть не может.
Информационная ценность всего этого писева уверенно стремилась к нулю. Да-да, ребята, уже понял, какие вы крутые, мне бы о моих проблемах и путях решения. По законам жанра, что-то, с виду полезное, нашлось лишь на обрывках... гм... пусть будет пергамента, изрядно попорченных огнем. И никакие ремонтные заклятья не помогли.
Из этого паззла удалось худо-бедно сложить следующее:
...ная взаимосвязанная картина, но суперпозиция итоговых сценар...
...отни иномирян одноврем...
...глощние. Мир усваивает судьбы, не противоречащие канону. По слов...
...миляции зависит от важности персонажа для канона. Безымянный маггл живет более полуго...
...едний попаданец в Поттера ассимилируется за четыре час...
...шность Охотника в каждом случае индивидуальна, но, как правило, сохраняется связь с Мун...
...дя по всему, пользуется поддержкой канона, являясь его хран...
...вым симптомом является утрата прежнего имени и переход на британскую систему мер...
...ход на девятом уровне, через...
Грохот рвет перепонки, в облаках дыма и пыли через пролом входит Темный. Словно специально ждал, пока я дочитаю вводную по квесту, блин.
– Так-так... А мне уже казалось, что ты встал на путь исправления, – звучит искаженный магией голос.
– Девятый уровень – это Отдел Тайн? – неспешно поднимаюсь, отряхиваю брюки. – Арка?
– Арка? – насмешливо переспросил Охотник. – Неужто ты думаешь, что выход будет столь открыт для посетителей? О нет. Комната Любви. Видишь ли, ключа от нее не было в каноне.
– То есть выхода нет, – резюмировал я. В спокойной обстановке враг выглядел не таким уж грозным: ниже меня ростом, уже в плечах... но я слишком хорошо знал, что эту тварь нельзя недооценивать. – И что теперь?
– Теперь выбор за тобой, – развел руками Охотник. – Ты можешь слиться с миром поттерианы. Пусть недолго, но ты будешь счастлив. Разве не это было твоим последним желанием – больше не быть одиноким?
Моя чуть отведенная назад правая ласкает пальцами палочку. Одиннадцать с половиной дюймов, яблоня и сердечная жила дракона. Мой последний аргумент.
– А можешь продолжать упрямиться – и я буду раз за разом отсылать тебя назад. Человеческая психика пластична – но у нее тоже есть предел прочности. Рано или поздно – ты сломаешься. Можешь поверить на слово, я кое-что об этом знаю.
– Правда? – я взмахнул палочкой, начиная движение ступефая.
Охотник дернул рукой в черной перчатке – и из груды хлама прямо в меня выстрелило что-то огромное. Немужественно пискнув, пригибаюсь, и исчезательный шкаф, просвистев над головой, врезается в противоположную кучу мусора, разметав сломанные перья, разлезшийся башмак и древнего вида корону.
– Harmonia Nectre Passus! – прозвенел голос Охотника. Несчастный шкаф коротко вспыхнул золотом.
Его дверцы, скрипнув, разошлись, и из лежащего шкафа поднялась темная фигура. Потом еще одна. Под просторными сводами Комнаты стало заметно темнее, сердце словно сжала холодная, жестокая рука.
Дементоры.
– Ex... – выдохнул я помертвевшими губами, слепо пятясь назад. – Expecto...
– Expelliarmus, – перебил Охотник, и палочка вырвалась у меня из рук, откатившись куда-то за пределы видимости.
Черные тени надвигались, я слышал их манящий шепот, хотелось обхватить голову руками и сжаться в позу эмбриона, надеясь, что тогда не тронут. Где-то глубоко внутри, отвлеченно, я знал, что вернусь к жизни – но поцелуй дементора был самым страшным, что я знал в обоих мирах.
– Ты еще можешь выбрать первый вариант, – как сквозь вату донесся голос Охотника. – И я прогоню дементоров.
Прогонит? Может, сделать вид, что уступил? Небольшая военная хитрость, чтобы получить преимущество...
А потом приклеившийся к пыльному полу взгляд – лишь бы не смотреть, куда страшно – наткнулся на фотку от полароида. Чертовски вульгарная девица с крашенной в бордовую прядью волос, закрывающей глаз, улыбалась и показывала виктори, позируя с молодым Люциусом.
Мля.
Попаданцы – это не про рефлексию и сложную философию.
Попаданцы – это превозмогание.
Идите в жопу, уроды!
Скользящий шаг в сторону – и я зависаю над будильником-крестражем. Пенальти, достойное Марадоны – и проклятые часы врезаются в Охотника, тот инстинктивно ловит – и замирает, захваченный ищущим сосуд осколком души.
Мы в Комнате потерянных вещей. Я только что потерял палочку. Не глядя, протягиваю руку назад – и вытягиваю ее из груды антикварного мусора.
– Expecto Patronum!
Серебряный свет. Мой духовный защитник, огромный лис.
Даже не лис – лисец.
Дементоры отшатываются, ныряют назад в темноту шкафа.
Уфф...
Ноги становятся ватными, отходняк накрывает девятым валом.
– Впечатляет, – выплевывает Охотник. Уже избавился от крестража, его палочка смотрит мне в грудь. – Но что дальше? Думаешь, сможешь победить?
– Дальше? – шлепаюсь на задницу, где стоял. Цепляю с пола вульгарную фотку с Люциусом. – А дальше, козел... Не только ты сделал домашнее задание!
То, что мне так долго объяснял Флитвик. Чары взаимосвязи, с помощью которых четверо талантливых шалопаев когда-то создали свой самый знаменитый артефакт – Карту Мародеров.
– Homonculous!
– Fiendfyre!
ВЫ ПОГИБЛИ. НАЧАТЬ С НАЧАЛА? ДА/НЕТ
– Без тоски без печааали... В этот час прозвучааали... Слова. Твои.
У волшебников нет красной ртути – что поделать, не все сразу – но иные шедевры зельеварения, в сочетании с маггловским пластидом, тоже могут так бахнуть, что мало никому не покажется. Вот и мой шахидский пояс, хоть и выглядит неказисто – без проблем закинет верхний этаж Мунго на мил... на пару километров вверх.
Забавно – ни мне, ни моему противнику это не страшно. Зажравшиеся реинкарнанты.
– Думаешь, что-то изменилось? – жутко, половиной лица ухмыляется Алиса Лонгботтом. – Это не помешает мне...
Троюродную тетку по-человечески жалко.
Она десять лет сражалась за Волшебную Британию, пока не утратила рассудок. Когда же к ней вернулась относительная ясность ума... Думаете, ее ждали спокойные дни в кругу семьи? Ни фига. Только стервозная, эгоистичная попаданка, "удачно" подобравшая тело для вселения и рывшаяся в ее памяти в поисках полезных навыков.
Вот только... Захватчица никогда в жизни не сражалась насмерть – и в короткой схватке за тело и сознание опытная, хоть и слегка безумная аврор одержала безоговорочную победу.
И, одержав, ужаснулась.
Оказывается, существовал предписанный порядок вещей, что в итоге приведет к победе сил Света – и славе героя для ее сына. И этому тяжкому, но верному порядку угрожали – бесчисленные алчные чужаки, норовящие перекроить, урвать самые жирные куски, испоганить их хрупкий мир.
Я толком не понял, то ли она и впрямь Заключила Договор С Миром (тм), то ли все делалось тоньше. Важен результат – она методично и неустанно загоняла попаданцев под плинтус, заставляя вести себя так, как должно в первоисточнике – а первоисточник, не будь дурак, поглощал синергичные сценарии, укрепляя и обогащая свою суть.
– Да знаю я, что не помешает, – отмахиваюсь я. – Приходите в любое время, тетушка. Только... я тоже не сдамся. Я со всей этой движухой чуть не позабыл основной принцип. Фанфик, почти не отличающийся от канона, никому не нужен. Некрасиво, да, но иначе тупо нет смысла.
Мы скрестили взгляды.
– Канон может пойти и откусить, тетя. Я еще приглашу вас на свое бракосочетание на Марсе. И вы, двинутые Свидетели Канона – еще будете благодарить, что свадьба с Тонкс и Пенни, а не, скажем, с Роном Уизли.
