Текст книги "Земли Меча и Магии. Болотники 2 (СИ)"

Автор книги: Аноним Mercenary

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Mercenary
Земли Меча и Магии. Болотники 2

Земли меча и магии. Болотный замок 2.

Огромное войско нетерпеливо топталось возле того места, где должен был открыться портал в мир людей. Действительно, сколько еще можно было ждать? Самые нетерпеливые нервно рыли землю и издавали самые разнообразные звуки, выражая свою готовность идти в атаку.

Периодически, кое-где вспыхивали небольшие и непродолжительные драки между равными по силе воинами, которые, впрочем, довольно быстро завершались либо победой одного из участников, либо вмешательством кого-то постарше. Часто подобное вмешательство заканчивалось гибелью обоих драчунов.

Наконец, рядами ожидающих, прокатился негромких вздох ужаса и почтения – "Верховный идет!"

Активно орудовавшая своим хлыстом, поставленная надсмотрщицей над отрядом мелких, она не обратила внимания на то, что вокруг прекратилась всяческая возня, продолжая размахивать своим орудием налево и направо.

Внезапная, такая резкая и острая, но такая сладкая и желанная боль, пронзила ее тело, впитываясь каждой его клеточкой, словно капли такого редкого здесь дождя сухим каменистым грунтом.

– Как посмела ты, допустить подобный беспорядок, перед лицом моим? – пророкотал, казалось, с ненавистных небес ЕГО голос.

Принять самую покорную позу раскаяния, излучая признание своей вины и готовность искупить ее каждой частичкой своего тела, от кончика носа и до хвоста. Не сметь оправдываться перед НИМ, так как любая попытка будет немедленно пресечена мгновенным уничтожением оправдывающейся.

Повелитель, тем временем, завершил распарывать спину виновной и, проткнув ее плечо своим когтем, словно бабочку шпилькой, развернул к себе лицом, и приподнял на уровень своего.

Увидев в глазах, преданно смотрящих на него, целое море боли, страдания и СТРАСТИ, Повелитель удовлетворенно кивнул. Резко выдернув свой коготь, он уронил наказанную на обожженную землю, а сам направился к медленно зарождающемуся порталу.

Спустя некоторое время, когда кроваво-красный овал набрал силу и вовсю пульсировал, Верховный Демон первым шагнул в него, подавая своим подчиненным пример и призывая их следовать за собой.

Очередное вторжение в мир людей началось...

***

Несколькими днями ранее.

Старший самец вместе с Тщъецих-хом внимательно изучал Замок противника. Оба прекрасно понимали, что чем сильнее они повредят стены, тем легче будет ворваться внутрь, а, значит, тем меньше воинов погибнет при штурме. С другой стороны, после захвата, именно их роду придется восстанавливать разрушенное, тратя на эти работы столь необходимые для других целей ресурсы.

Подошедший Старший Шаман имел одновременно обеспокоенный, но и довольный, вид.

– Мы нашли решение. – сказал он, поочередно оглядывая обоих воинов. – Еще когда Тщъецих-х перенес камень-якорь портала из переулка в квартиру, наши шаманы обнаружили, что точка выхода из него также сместилась. Если в том мире, "за Гранью", его перенести на нужное расстояние и в необходимом направлении, то прошедшие туда заранее воины выйдут обратно как раз внутри Замка. Таким образом, мы никого не потеряем при штурме стен, ну а уж какое сопротивление способны оказать нам люди, мы уже знаем.

Вожак несколько раз задумчиво хлестнул себя по бокам хвостом. При всей кажущейся простоте этого плана, именно его легкость и пугала умудренного опытом боев воина. Эх... свет-свет.... Как же нам тебя не хватает, старый, мудрый Лишитцс-с...

Вожак на минутку отвлекся от мыслей о предстоящем бое, нырнув, словно в мутную воду родного Болота, в пучину воспоминаний.

Как было тепло и хорошо, прижаться вечером к теплому боку тройника-Пасса, неспешно и размеренно обсуждая прошедший день. Лишитцс-с, услышав заданный вопрос, практически никогда не давал на него ответа. Напротив, делая вид, что он не понял сути, своими задаваемыми вопросами и уточнениями, Пасса добивался того, чтобы спросивший сам находил решение. Или это делал другой тройник.

Жаль, что сейчас нельзя применить этот метод, подумал Вожак. Абсолютно бесполезно задавать дополнительные вопросы, так как и так все ясно – берем камень-якорь в "том" мире, там же переносим его с места на место, после чего осуществляем обратный переход большим отрядом.

– Позволь задать тебе вопрос, Шаман. – раздался голос Тщъецих-ха. – я все понял по поводу того, что камень надо снова перенести, но... что делать, если ТАМ, в том мире, нужна нам точка окажется на открытом пространстве, где другие хумансы увидят нас и наш переход? И как вы, шаманы, сможете открыть портал тут, ведь, насколько я смог понять из своих наблюдений, вам нужно быть рядом с точкой открытия?

"Болотная Тина! Как же я сам не догадался задать эти вопросы?" восхищенно подумал Вожак.

– Хм... – задумчиво полоснул свою морду раздвоенным языком Старший Шаман. – Насчет открытия портала мы думали, это сделает кто-то из нас, прошедший "туда" вместе с воинами, а вот насчет местоположения камня-якоря в том мире... Знаешь, Тщъецих-х, мы настолько привыкли к тому, что портал безопасен и не обнаружен до сих пор, что даже как-то и не подумали над этим вопросом. У тебя есть какие-то предложения?

– Нет, – честно ответил Тщъецих-х. – я думал, что нам главное – попасть в нужное место и пройти портал, а что там и как получится – решать уже на месте, по факту возникновения затруднений.

– Воин... Настоящий воин... – было непонятно, одобрительно или осуждающе покачал головой Старший Шаман. – вам главное – ввязаться в бой, а там уже – как получится... Сделаем следующим образом, неподалеку от цели вы остановитесь и, выбрав подходящее, укромное место, откроете маленький портал, через который один воин сделает пробный выход, чтобы точно определиться с координатами. Тогда вы сможете приблизительно определить, какое еще укромное место подходит вам, и уже там осуществите основную атаку, понятно?

– Я так понимаю, Совет уже одобрил кандидата на роль того, кто будет вести этот отряд? – оскалился Вожак.

– А ты можешь посоветовать еще кого-то? – оскалился в ответ Шаман. – Нет? Ну, так вот, Тщъецих-ху теперь судьба – участвовать во всех, мало-мальски значимых, событиях, выполняя роль живого оберега для всех нас и наших планов. Во всяком случае, пока не найдется еще пара-тройка таких же счастливчиков.

Спустя некоторое время, прямо на глазах у изумленных защитников Замка, стоявших на стенах во главе с Богданом, почти половина их врагов внезапно снялись со своих мест и кинулись прочь, туда, откуда ранее и пришли.

***

Игорь и Света, возвращавшиеся с вечерней прогулки, оказались весьма удивлены тем, насколько их двор оказался наводнен разными людьми. Все братки Быка, во главе со своим предводителем не слонялись бесцельно и не занимали демонстративно удобные проходы и тротуары, вынуждая прохожих лезть в грязь, обходя эти горы мышц. Кое-где, по двое и по трое, стояли молодые ребята в спортивных костюмах, которые усиленно прятали свои лица под козырьками кепок или под натянутыми по самые уши вязаными шапочками и поднятыми до этих же самых органов слуха воротами курток.

Пройдя пол двора, Игорь внезапно забеспокоился и начал усиленно крутить головой налево и направо, словно выглядывая или выискивая кого-то в толпе.

– Игорёшка, что случилось? – обеспокоенно спросила Света.

– Да нет, ничего, почудилось, наверное... – ответил тот растерянно.

– Что именно?

– Да, понимаешь... Мне показалось, что я одного и того же пацанчика уже в третьей группе вижу.

– Ну... – аккуратно взяв своими наманикюренными коготками за подбородок Игоря, обиженным голосом произнесла Света. – Что это ты начал обращать внимание на мальчиков, а?

– Все-все, – притворно испуганным голосом начал оправдываться тот. – Теперь я буду обращать внимание только на женщин и девушек. Посмотри, какая милашка сидит под нашим подъездом!

Мгновенно оглянувшись в указанную Игорем сторону, Светлана, вместо ожидаемой соперницы, увидела лишь Никитишну, тихо и мирно сидевшую в гордом одиночестве на скамейке.

– Ах ты... Гера... геро... фил, короче! Которого на старушек тянет! – возмутилась она. – Все, немедленно домой, я тебе сейчас курс лечения от подобных извращений прописывать буду! – она привстала на цыпочки и нежно куснула за мочку уха Игоря.

– Не кусайся! – с притворной строгостью шлепнул ее по заду тот.

Так, весело подшучивая друг над дружкой, они прошли мимо старушки, и вошли в подъезд.

Ни Игорь, ни Света не обратили внимания на слова Никитишны, бурчавшей себе под нос:

– И хоть бы кто вошел, так нет, все они только и выходят из ейной квартирки! Через окно они туда лазяюит, что ли?

Идущая по проспекту большая группа мужчин и молодых парней вызвала вначале легкую, а потом и весьма серьезную панику среди простых граждан.

Владельцы всевозможных киосков и ларьков спешно перебирали в голове свои прегрешения и должки, в панике обдумывая и гадая, не к ним ли персонально идет эта "бригада". Прохожие, едва завидев эту процессию, тут же шарахались в сторону, решая пройти лишние сотню-другую метров, чем оказаться рядом с этой, внушавшей неясный ужас всем окружающим, толпой.

Подойдя к карьеру, проходившему рядом с городом и цеплявшему его самым краем, мужчины и парни спустились вниз, и практически сразу исчезли из виду, запетляв среди куч песка и земли, насыпанных тут и там. Впрочем, довольно быстро их путь вновь стал заметен по вылезавшим, словно суслики, на верхушки молодым парням, выполнявшим, судя по всему роль дозорных.

***

Сразу трое из раскиданных редкой цепочкой воинов подали условный сигнал об обнаруженном открывающемся портале. Поскольку непосредственное присутствие и участие шаманов не требовалось, к раскручивающемуся овалу никто и не бросился. Вышедший из портала воин подошел к ближайшему ящеру, стоявшему в оцеплении, узнал направление и расстояние до Замка-цели, после чего вернулся назад. Имевшие на это случай соответствующие инструкции, все остальные тут же направились к объекту штурма. Операция вступала в решающую стадию.

***

К небольшому сожалению, ориентировочное место удачного размещения камня-якоря находилось в большой луже, собравшейся во впадине дождевой воды. Впрочем, что-что, а вода никак не могла испугать ящеров, пусть даже и находившихся под личинами людей. Четверо воинов, погрузившись почти по грудь своих настоящих тел в воду, стали кругом, держа перед собой камень. Стоявшие рядом с ними два шамана начали ритуал открытия портала, а все остальные воины сгрудились по другую сторону от импровизированного «стола» ожидая команды кинуться в синеватый овал.

Наконец, над скрывшимся под поверхностью лужи камнем завертелась воронка, затягивающая в себе как мутную воду, так и плававший в ней мусор.

– Пошли! – свистящим голосом скомандовал один из Шаманов и, несший на себе личину Быка, Тщъецих-х первым кинулся в овал портала.

Вместо ожидавшейся «теплой» встречи, он оказался по колено в жидкой грязи, заполнившей все пространство вражеского Замка. Выходившие из портала вслед за ним воины застывали в полном недоумении. Нет, на стенах все еще стояли солдаты противника, в растерянности смотревшие, то внутрь двора, то наружу, за стены Замка, но жаркой схватки, на которую внутренне настроились ящеры, не было.

Наконец, словно очнувшись от сна, предводитель хумансов хлопнул в ладоши и на головы «десантников» пролились стихи!

Травка зеленеет,

Солнышко блестит,

Ящер-копьеносец

В ворота стучит

С томным взором желтым,

В чешуе, как жар горя,

Эта тварь в зеленой коже

Не получит... «НИ-ЧЕ-ГО!!!»

Последнее слово проскандировали нестройным хором абсолютно все защитники Замка.

Если данный стих и был рассчитан на то, чтобы обидеть, или, хотя бы, задеть чувства нападавших, то все усилия пропали втуне.

Тщъецих-х, оглянувшись, быстро просмотрел своих воинов. Несмотря на своё везение и удачу, у него не шли из головы слова Старшего Шамана, что, к сожалению, не все подобные порталы безопасны, и что рано, или поздно, может случиться так, что из мерцающего овала выпадет лишь часть тела незадачливого путешественника между мирами.

Вроде все прошли... Ну, тогда начнем по плану...

Но не успел Тщъецих-х отправить взмахом лапы десяток воинов на захват ворот, как прямо перед ним из жидкой грязи, фыркая и отплевываясь, начал подниматься человек-ополченец. Вслед за ним, правее – следующий. Потом еще один, и еще...

Не дожидаясь, пока воины противника восстанут из грязи, словно вздыбившаяся чешуя у рассерженного ящера, Тщъецих-х нанес удар лапой по горлу стоявшего перед ним, подавая, таким образом, пример стоявшим позади него.

Если одни противники падали на спину безмолвно, словно тюк с листьями, то другие напротив, мало того, что кричали и хрипели, разбрызгивая красную кровь вокруг себя, они еще и успевали наносить ответные удары, легко или серьезно раня зеленокожих воинов.

Лишь потеряв троих, Тщъецих-х понял, что большая часть противников была самыми обычными манекенами, тюками с сеном, одетыми в одежды хумансов и поднимаемыми за веревки стоящими вдалеке малышами людей. Отвлекающиеся на поражение каждой видимой цели, ящеры не успевали своевременно отреагировать на наносимый по ним удар, что и привело к потерям в самом начале схватки, а ведь его отряд еще даже не продвинулся сколь-нибудь серьезно к своей цели – воротам!

Прошипев приказ, двигаться за ним, Тщъецих-х двинулся туда, откуда доносились наиболее громкие звуки схватки. Каждый шаг давался с огромным трудом, люди в прямом смысле бросались под ноги, висли на лапах, мешая сражаться и замедляя продвижение.

Уже семеро ящеров, шагнувших сегодня в портал два раза подряд, нырнули навсегда в жидкую грязь, покрывавшую внутренний двор толстым слоем, доходившим в некоторых местах до колена зеленокожим воинам, но и до ворот оставалось меньше, чем один бросок копья. Внезапно, часть защитников Замка спрыгнули во внутренний двор и двинулись навстречу отряду Тщъецих-ха. По-видимому, их предводитель осознал, чем грозит ему захват противником ворот изнутри.

Почти сразу же метательные копья, прежде едва перелетавшие передние зубцы стен, начали гораздо гуще падать на защитников, вынудив Тщъецих-ха более осторожно продвигаться к намеченной цели, все чаще поглядывая вверх, чтобы не получить по голове "родным" оружием от соплеменников.

Отдав какое-то распоряжение своему окружению, предводитель людей спрыгнул со стены во двор и быстрым шагом направился к Тщъецих-ху, выделив его, как главного, среди нападавших.

– Эй ты, крокодил-переросток! – закричал он так, словно между ними пролегало Великое Болото. – Давай, выходи один на один... или слабо?

В чем именно должна была проявиться его, Тщъецих-ха, слабость, ящер не понял, но то, что его вызывают на поединок, понял прекрасно.

Будь на его месте Пасса либо Самка, скорее всего, они бы не приняли вызов, но воин... нет, воин просто не мог так поступить.

Перехватив поудобнее свое копье, Тщъецих-х взмахом лапы остановил двигавшихся за ним воинов, и, в полном одиночестве, двинулся навстречу своему противнику.

– Ну что, зеленокожий, готов отправиться на встречу со своей богиней, черепахой с тротилом? Она такая беззубая, такая старая и немощная, что не смогла меня даже переварить, пожевала и выплюнула тут, на берегу. Еще и какую-то миссию поручила. Жаль только, что из-за склероза, забыла рассказать, в чем именно она заключается.

Произнося данные богохульства, человек продолжал крутить в руке тяжелую на вид дубинку, прикрываясь большим деревянным щитом.

Тщъецих-х, медленно и аккуратно обходя своего противника, напряженно раздумывал над создавшейся ситуацией. С одной стороны, быстро одержав победу над человеком, он поднимет мораль своего отряда, с другой – чем дольше будет тянуться бой, тем дольше защитники Замка, оставшиеся без своего предводителя на стенах, будут ослаблены, и тем слабее они будут оказывать сопротивление штурмующим.

– Богдан! Богдан! Богдан! – кричали те люди, которые оказались внутри двора.

– Тщъецих-х, Тщъецих-х... – словно пытаясь заглушить их, вторили им ящеры за спиной у воина.

Противники обменялись парой выпадов. Богдан, как, оказывается, звали человека, нанес пару быстрых ударов своей дубиной, не открываясь, впрочем, настолько, чтобы дать возможность ящеру нанести колющий удар.

Тщъецих-х провел подсечку задней частью своего копья и тут же, не разворачивая оружия, сделал тычок в щит, рассчитывая вынудить противника потерять равновесие.

Вовремя повернувший массивную деревяшку Богдан, в свою очередь, едва не поймал ящера, и попытался достать его дубиной, используя то, что тот по инерции чуть-чуть наклонился вперед.

Использовавшему длинное оружие Тщъецих-ху, казалось бы, было не выгодно сокращать дистанцию, если только забыть на минутку о том, что, в отличие от человека, он обладал когтями, которые вполне могли сойти за кинжалы и были просто идеальны для схватки "впритык"... и хвостом...

– Сдавайся, человек! – обратился к своему противнику ящер, краем глаза заметивший, что уже все защитники Замка были либо убиты, либо обезоружены и пленены его подчиненными.

– Никогда, слышишь ты, ящерица-переросток! Мне сама ваша болотная богиня, черепаха Тортилла, сказала, мол, я – избранный и бессмертный! – произнося эти слова, человек стукнул себя в грудь сжатой в кулак рукой, открывшись буквально на одно мгновение.

Тщъецих-х молниеносно отреагировал на представившуюся возможность, поразив противника прямо в открытую грудь своим копьем, нанизав его, словно рыбу на гарпун, на свое оружие.

– Господи... больно то как... – прохрипел, пуская кровавые пузыри изо рта, Богдан.

Его ноги медленно подогнулись и, под разочарованный вздох сдавшихся, но оставшихся в живых, своих воинов, он сначала упал на колени, потом оперся на руку, опускаясь на землю, после чего завалился на бок.

– Как же так? Дык ведь... Повелитель же – бессмертный! – раздались негромкие шепотки среди пленников.

Тщъецих-х недоуменно пожал плечами. Ну, какой же этот Богдан бессмертный, если он его просто взял и заколол копьем?

Тем временем, из Замка, расталкивая всех на своем пути, к телу убитого человека бросилась хумансовская самка с большим животом. Она бежала вразвалочку, смешно раскачиваясь на бегу. Тщъецих-х вспомнил, что точно так же бежит по берегу утка, которую вспугнул неосторожный охотник.

– Богдан!!! Богда-а-ан!!! – закричала она, и упала лицом на тело убитого.

"Все понятно, самка потеряла своего самца", подумал Тщъецих-х и повернулся спиной к сцене семейной драмы.

– Отправьте одного встречать караван переселенцев, а остальные пусть займутся распределением пленников и разведкой самого Замка. – отдал он приказ.

Оборвавшиеся, словно обрезанные клинком, рыдания и причитания у него за спиной, заставили Тщъецих-ха быстро обернуться, ожидая увидеть самку с оружием, стремящуюся отомстить за смерть своего тройника, но увиденное повергло в шок как самого воина, так и всех остальных, стоявших и следивших за происходящим.

Тело убитого Богдана медленно растворялось в воздухе, словно комок грязи в проточной воде. Изумленная, заплаканная самка пыталась ухватить, удержать ускользающего самца, но безрезультатно.

– Куда вы его дели, убийцы? – подняла она свое лицо к ящерам. – Все, убили, победили нас, отдайте мне его тело, чтобы я похоронила его по нашим обычаям.

– Женщина! – ответил ей Тщъецих-х. – Поверь, мы не брали тело твоего самца. Я не знаю, кто и куда его дел.

На раздавшийся шум в Замке обернулись все без исключения.

Там, распахнув двери сильным ударом ноги, в одной набедренной повязке и с отломанной ножкой стула в руке, стоял Богдан.

– Что, хвостатый, не ждал, да? Я вот он, бессмертный! Убьешь, я опять вернусь, и опять... и снова...

С этими словами, человек перехватил поудобнее свое импровизированное оружие и кинулся в атаку на Тщъецих-ха.

Ящер спокойно, не торопясь, подобрал копье, вытер окровавленный наконечник о землю и, дождавшись, когда Богдан подбежит на расстояние около пятнадцати шагов, резким взмахом метнул его в противника.

***

На четвертый раз человек уже не выбежал сломя голову, а осторожно вышел из дверей Замка и медленно подошел к воину.

– Ладно, зеленый, я погорячился, извини... Давай все перетр... порешаем, как положено. Я так понимаю, вы тут главные и пришли либо предложить мне "крышу", либо отжать Замок?

– Человек... Мы не математикой сюда пришли заниматься, поэтому решать нам нечего. Крыши мы не строим, извини, а твои владения теперь будут нашими. – ответил Тщъецих-х, абсолютно теряясь в смысле и значении слов, сказанных ему этим... Богданом, вроде?

– Хорошо, я все понял. Замок отжимаете, меня... что со мной? Убьете или вышвырнете "на улицу"? – едва услышав об убийстве, самка, рыдавшая над телом убитого, прильнула к своему самцу, с ненавистью и страхом глядя на воина.

– Богдан, правильно? Так вот, от имени своего рода, я хочу предложить тебе перейти на нашу сторону. Тебе будет предложена возможность быть воином, вам с самкой будет предоставлено свое собственное Гнездо.

– Ха! – рассмеялась самка. – "Гнездо"... Нам что, ветки предоставят, чтобы мы его свили на дереве?

– Замолчи! – довольно громко прикрикнул на нее Богдан. – У них так называется жилище, причем без разницы, чье именно, их или наше. – далее, он вновь обратился к Тщъецих-ху. – А что будет, если я откажусь?

– Тебе будет предложено принести клятву о ненападении на нас, после чего мы тебя отпустим. Все, пожелавшие уйти с тобой в изгнание, получат такую возможность. В случае, если ты не пожелаешь приносить клятву, мы будем вынуждены убить тебя.

– Ха-ха! Ты же уже мог убедиться, что я – бессмертный! Сколько бы ты меня не пытался убить, я все равно буду возвращаться. И что ты тогда сделаешь? – с какой-то странной интонацией в голосе спросил у ящера Богдан.

– Да, согласен, это очень неудобно для нас. – растягивая слова, ответил ему Тщъецих-х.

Фактически, сейчас решалась его судьба, как командира. Противник поставил ему очень сложную задачу. Как можно угрожать смертью бессмертному?

Тем временем, пока шли переговоры, остальные свободные, не занятые пленниками, воины, под предводительством Бифушихха, окружали человека, наставляя на него свои копья и создавая непреодолимую стену острий...

Непреодолимую... словно маленькая, но очень скользкая и неуловимая рыба, какая-то мысль промелькнула в голове у Тщъецих-ха. Стена копий... Непреодолимая стена...

– Ты хочешь знать, что я сделаю, бессмертный? – задумчиво произнес он. – Сейчас я отдам распоряжение нескольким воинам пройти внутрь твоего Замка и рассыпаться там, после чего мы вновь убьем тебя. Один из разведчиков обнаружит то место, где ты появляешься после смерти. Потом я выставлю там достаточное количество воинов, которые будут убивать тебя сразу же после возрождения. Они будут сменяться два раза в день, может один. А вот ты будешь умирать несчетное число раз. Или даже проще, мы построим высокую, глухую стену вокруг того места и убьем тебя в последний раз... ты возродишься внутри и все.

– Короче, или стать вашим рабом, или уйти отсюда, потеряв всякую надежду отомстить? – резко поменяв цвет своего лица, переспросил Богдан.

– Нет. Или стать скитальцем, не имеющим своего дома, или быть ценным и нужным союзником.

– Ну да, то же самое, только сказанное другими словами. – опять с какой-то странной интонацией ответил Богдан.

– Нет. Не то же самое, – не согласился с ним Тщъецих-х. – я предлагаю тебе...

– Извини, что перебью тебя, но я хочу кое-что сказать нашему пленнику. – вмешался Старший Шаман, неслышно подошедший сзади к говорившим. – Твое лицо мне кажется знакомым. Уж не тебе ли мы уже предлагали дать клятву именем Болотных Богов, а после оскорбительного ответа, отправили побеседовать с ними лично?

– Ну да, мне. – оскалился Богдан. – Как видишь, я выжил после беседы.

– Да, вижу... – задумчиво протянул Пасс-са. – Вижу и пытаюсь понять, или Болотные Боги дали тебе второй шанс, чтобы ты одумался, или ты им нужен для какой-то цели?

– Ха! Да ваша черепаха сама мне сказала, когда проглотила, что я еще не выполнил свою миссию, после чего выплюнула на берег! Так что не смейте трогать меня! – пафосно провозгласил Богдан, выставив вперед правую ногу и попытавшись заложить руку за несуществующий край верхней одежды.

– Я бы отпустил его без принесения любых клятв. – обратился Старший Шаман к Тщъецих-ху. – Пусть идет куда захочет. Не нам вмешиваться в решения Великой Носительницы.

По знаку Тщъецих-ха, ряд воинов расступился, выпуская из своего круга Богдана с женщиной. Им было разрешено взять с собой все, что они пожелают из вещей и инструментов, после чего их проводили к стенам Замка. В ответ на попытку Богдана взять с собой своих бывших подчиненных, ему был дан ответ, что воля Богини распространяется лишь персонально на него и его самку отпускают с ним лишь для того, чтобы не разрушать Гнездо.

Человек повернулся к своим соотечественникам и громко прокричал обещание вернуться и освободить их из плена. Получив в ответ одобрительный гул, он подхватил свои пожитки и сопровождаемый самкой направился в сторону ворот.

Тщъецих-х перестал следить за происходящим с бывшим повелителем этого замка и занялся хозяйственными делами вместе с Шаманом, когда внезапно он ощутил дикое, почти непреодолимое желание бросить все и кинуться вдогонку за этим человеком.

Прямо из воздуха, перед мордами обоих ящеров проявилось изображение Великой Носительницы.

– Бессмертный, носящий имя Богдан, провалил мое задание. Отныне, каждый, кто поклоняется мне и чтит меня, обязан при встрече убить его. Я объявляю его врагом всех болотников! Я все сказала...

И зыбкое марево, принявшее вид Великой Носительницы, развеялось, словно туман на ветру.

– Надо будет немедленно отрядить воинов, чтобы поймали и убили этого Богдана. – высказал свои мысли Тщъецих-х.

– Успокойся и остынь, воин... – успокаивающе положил ему на плечо лапу Старший Шаман. – Великая не приказала нам немедленно найти и убить его. Она просто объявила его врагом и все. Если встретим, убьем, а так, у нас полным-полно других дел.

Тем временем, в ворота Замка медленно втягивался караван переселенцев. Тяжело бредущие тягловые ящеры тащили за собой огромные повозки, доверху нагруженные как пожитками, так и припасами. На взгляд Тщъецих-ха, камней и дерева было много, даже слишком много. Его подозрения подтвердил и подошедший Вожак.

– Зачем нам столько припасов? – спросил воин у Старшего Самца.

– Совет решил, что под прикрытием этих стен они будут в большей сохранности, чем там, у нас, в селении. – ответил тот ему. – Чуть позже, когда мы перестроим Замок под себя и еще сильнее укрепим его, сюда переселятся все остальные.

– А пока что, – вмешался старший Шаман. – позволь обрадовать тебя. Решением Совета, ты назначаешься старшим Самцом Замка.

– Что это значит? – спросил Тщъецих-х, обернувшись так, чтобы видеть и Шамана и, особенно, Вожака. Холодная змейка шевельнулась где-то в глубине его души. Уж не приведет ли это к тому, что им придется выяснять отношения в бою?

Старший Шаман прекрасно понял настороженность воина и поспешил успокоить того.

– Успокойся, Тщъецих-х. Твое назначение не обозначает, что ты смешаешь Вожака. Нет, он, как и прежде, будет заниматься глобальными вопросами, а вот ты – будешь управлять жизнью самого Замка. Пока что я буду помогать вам в решении вопросов, а как только ваша Кладка вылупится, Бифушихх присоединиться к вам.

– К "нам"? – переспросил Тщъецих-х и, внезапно, почувствовал, как позади него, словно тень, встал еще один ящер. Или не один, а одна? Едва слышный, но такой родной и близкий запах коснулся его ноздрей. Тши-ва-ли?

– Старшая Самка этого Замка приветствует тебя, Старший Самец Замка... – раздался негромкий голос, развеявший все сомнения молодого воина.

Тши...

***

Никитишна пребывала в полном недоумении. Ценой трех подряд бессонных ночей она убедилась, что никаких ночных, тайных поставок семечек в квартиру Прохоровны не было.

Тем не менее, каждое утро, группа мужчин, входивших в банду Быка, приходила к ней домой, и покидала ее, неся полные сумки уже упакованных и расфасованных кулечков.

Часть перепадала и Никитишне. Получив свою долю, она выходила на облюбованную остановку, ставила свой стульчик, коробку, служившую ей прилавком, и начинала торговать.

Естественно, что с самой первой партии старушка взяла себе один кулечек на пробу.

Выщелкав его и поймав себя за руку на том, что она потянулась за следующим, Никитишна не на шутку перепугалась. Семечки были такие вкусные... Их хотелось есть снова и снова.

"Уж не наркотик ли они туда подмешивают?" встревожилась старушка и задумалась, как бы так передать на пробу этот "товар" так, чтобы и самой не засветиться?

Впрочем, через пару дней, увидев, как местный участковый сам покупает семечки у другой продавщицы, жившей через один подъезд от нее, Никитишна притихла.

"Все схвачено, старая... сиди и не дергайся".

– Слышь, бабка, а платить то ты думаешь? – выдернул ее из дневной дремы незнакомый голос. – А то ишь, расторговалась она тут.

Прямо перед Никитишной стоял высокий молодой человек в темной куртке и таких же темных очках. Чуть позади него стояли его дружки, словно зеркальные отражения.

Глядя на молодежь, старушка вспомнила Валика с его ребятами. Те были точно такие же, спортивные, подтянутые, только разговаривали они с ней гораздо вежливее.

– Ау, бабка, ты там еще дышишь? – помахал перед ее лицом говоривший с ней. – Ты уснула? В общем, так, давай, выгребай все, что наторговала за сегодня, а там посмотрим, по сколько ты нам будешь отдавать ежедневно. Усекла? Да, а семки я забираю... конфисковываю.

С этими словами парень сгреб все кулечки, что лежали на ящике перед Прохоровной и отдал их расторопно придвинувшемуся дружку.

– Ну, гони бабки, бабка, – вызвав дружный гогот остальных, произнес он.

– Ммм... слушай, а они вкусные! – сказал один из дружков, успевший уже распаковать кулечек и вкинувший горсть в рот.

– Да? Ну. Тогда с тебя не только бабки, но еще и по одному... нет, по два кулечка в день. – продолжил диктовать свои условия парень, когда из-под навеса к ним двинулся один из людей "Быка".

– Так, молодые люди, быстро оплатили взятое и оставили женщину в покое. – произнес он громким четким голосом.

– Оп-на, какой ты борзый... – слегка вразвалочку повернулся и пошел к нему навстречу молодой человек. – так вот, дорогуша. Теперь мы ее будем крышевать, ясно?

Едва произнеся последнее слово, говоривший вдруг взлетел в воздух и полетел назад спиной, в сторону своих дружков, рассыпая вокруг капли крови из разбитого лица.

– Повторяю, оплатите взятое, и уходите отсюда.