Текст книги "Лекарство для проклятой (СИ)"

Автор книги: Аноним Livingstone

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Annotation

Livingstone

Livingstone

Лекарство для проклятой

Лекарство для проклятой

Одиннадцать лет минуло с памятных событий, а колдовской мир по-прежнему гудел именами Гарри Поттера и его присных. По меньшей мере, раз в неделю обложку «Ежедневного Пророка» украшала улыбающаяся физиономия в очках и со шрамом на лбу.

Ночью по коридорам школы порхало призрачное эхо битвы за Хогвартс, днями напролет ему вторили ученики, профессора и даже заезжие гости. Интерес за прошедшее десятилетие почти не увял. В честь той славной победы ежегодно устраивались гулянья сопоставимые пышностью разве что с Рождеством.

Как раз накануне такого праздника школа бурлила от переполняющих учеников и преподавательский состав эмоций. Каждый ждал чего-то особенного, запоминающегося, такого, чего не бывало за последние одиннадцать лет. Ведь всякий раз устроители придумывали нечто новое, стараясь превзойти предыдущих ответственных за праздник профессоров и важных гостей, и в ход шли отнюдь не золотые шары и гирлянды. Кое-кто из учеников даже делал ставки на угощение, которое будет на столах, либо же на новый антураж и тематику бала, на мелкие подарки, которые раздавались после десерта, и прочее, прочее.

Так в прошлом году умудрились организовать бал на дне Черного озера. Разве ж можно такое превзойти? Этот вопрос как никакой другой волновал юных волшебников.

Клирли, ученице третьего курса, было все равно. Пусть хоть в туалетах вальсируют и лопают пирожные с пола в коридорах.

Она шла вдоль разряженных в пух и прах однокашников, прижав к груди охапку еще нечитанных книг из библиотеки, и надеялась как можно скорее оказаться у себя в комнате.

"Лишь бы никто не заметил... лишь бы никто не пристал..."

Но, как случается почти всегда и почти со всеми, коварная Фортуна подслушала ее мысли и поступила по-своему.

– Мисс Колдвуд! – О, этот строгий голос кого угодно к месту пригвоздит.

– Да, профессор Майзери?

– Почему вы не готовитесь к торжеству? – Властная черноволосая женщина манерой говорить, двигаться и нарочито-подчеркнутой холодностью старалась походить на свою знаменитую предшественницу – Минерву МакГонагалл. Надо признать, не без успеха пыталась.

– Мне нездоровится сегодня, – соврала Клирли. Имела право – многие знали о ее врожденном пороке, и зачастую относились даже с излишним трепетом... но это в башне ее родного Рейвенкло. Гриффиндорцы мыслили несколько в иной плоскости.

– Прими зелье и поддерживающий силы тоник. Тебя ведь снабжают им в достаточной мере? – Ледка в голосе хватило бы на графин газировки.

– Конечно, профессор, – ученица выдавила из себя улыбку. – Просто я немного рассеянная сегодня, да и вообще... хотела пораньше лечь спать.

– Ну, нет! – Альтенеза Майзери заткнула замшевые перчатки вишневого цвета за пояс, обхватила Клирли за плечи и повела по коридору. – Гости должны увидеть одну из лучших учениц Хогвартса! Да и ваш декан будет страшно горд, когда тебя представят им, ведь впервые за последние годы кто-то сумел обойти Слизерин и Гриффиндор...

О да. Больное место и тех, и других. Клирли получила приз "Лучшего Молодого Ученика", принесла факультету очков больше, чем набрал весь Хаффлпафф вместе взятый, и вывела Рейвенкло в лидеры. Надо сказать, и остальные ученики подобрались что надо. Поглощать знания в подобное компании – чистейшее удовольствие. Вот только девушка не хотела известности, не хотела заводить знакомства и становиться душой и лицом факультета. Просто делала то, что нравилось больше всего – училась.

Когда есть по-настоящему важная цель, ничто больше не имеет значения.

Нужно покрасоваться на балу, заставив тем самым икать от зависти деканов других факультетов? Что ж, так Клирли и поступит. Просто еще один вызов, коих в ее жизни было много.

Но прежде – избавиться от назойливого внимания Альтенезы Майзери.

Пальнув правильным ответом в еще даже не успевшего договорить вопрос стража двери, девушка оказалась в башне факультета. Ничто так не успокаивало Клирли, как тихий посвист ветра и великолепные виды, открывающиеся из окон.

– Ну что, достала? – крепкий светловолосый мальчишка, слегка косящий левым глазом, вскочил со скамьи. Рядом с ним топталась белокожая девчонка в войлочной шапке, из-под которой выбивались стального цвета кудри.

– Не горлань, Патрик, – осадила Клирли компаньона. – Все у меня. Только придется повременить.

– Почему? – парень недовольно засопел.

– Подсказки нужны? Бал. Гости. Я. Деканы. Теперь сам ответь на свой вопрос.

– Тебя заставляют идти на бал? – Шанталь усмехнулась. – У них есть такое право?

– Не будь дурой, – отмахнулась Клирли, – не заставляют, а просят. Но просят так, как умеют просить только в Гриффиндоре.

Компаньоны сочувственно переглянулись. Многим были знакомы те просьбы, когда даже самый вежливый отказ могли счесть едва ли не предательством факультета, школы, а то и вовсе всей вселенной.

– Тебе есть что надеть? – Шанталь кое-что соображал в моде, потому как мать ее была известной в магическом мире швеей.

– Это самая меньшая из проблем. С некоторых пор к сиротам питают особо теплые чувства, так что платья будут...

Договорить она не успела, на пороге появился староста – Бран Лайдей. Он тащил ворох платьев, спрятанных в чехлы.

– Ну-ка, Патрик, помоги мне! Чего вылупился? Бери вещи и тащи до дверей девчачьего корпуса!

Бран был старостой умным, острым на язык и довольно веселым. Не заносчивым, временами строгим и легким на подъем. Не валял дурака, но шутками мог довести до колик в животе кого угодно. Даже Клирли Колдвуд он нравился, в чем она, естественно, никому не признавалась. И самое главное – староста всегда был готов покрыть мелкие шалости студентов, считая, что без этого и учеба не в радость.

– А чего вы перешептываетесь? – усмехнулся он, глядя на девочек. – Женихов делите, да? Многие, многие дорого дадут, чтобы пойти с вами на бал... Впрочем, нет, вы ж не любители романтических игрищ. Ха, готов поспорить, Шанталь удумала новую каверзу, чтобы насолить Слизерину! Но-но! Ничего не отвечайте, ничего не хочу знать! Но на результат с удовольствием погляжу.

Бран пошел вслед за Патриком. Девочки переглянулись. Шанталь и вправду была горазда на всякие выдумки, зачастую не самые добрые, почти жестокие. Ее не зря считали заводилой в их троице... и это опять же радовало Клирли.

– После бала. Между десертами и салютом.

– Есть, мой командир! – Колдвуд приложила два пальца к виску.

Посмеиваясь, они отправились рассматривать и выбирать платье для Клирли.

Действо развернулось в Большом зале, вот только вместо стен, потолка и пола магов окружало звездное небо. Луна давала ровно столько света, чтобы никто не спотыкался впотьмах, сохраняя при этом атмосферу загадочности. Созвездия выглядели как настоящие, иногда в непостижимых далях проносились полыхающими болидами кометы. Сверкающие полумаски на лицах гостей лишь подчеркивали изысканный выбор организаторов праздника.

Клирли неудобно чувствовала себя даже в скромном бархатном платье, расшитом по лифу побегами шиповника. Легкая пена кружев у манжеток казалась ей чрезмерной и глупой. Девушка нарочно выбрала именно это старомодное, неброское платье, чтобы поменьше привлекать к себе внимание, но все равно попала под перекрестный огонь.

Как кошка на выставке!

Танцевать пришлось с Диего Анхеллем, довольно смазливым типусом из Слизерина. Он был умен, по-своему интересен, но даже во время танца больше следил за собой, чем за партнершей. Нарцисс. Впрочем, слизеринцам Клирли могла это простить.

Ее поздравляли, желали успехов, ею хвастались... Повезло, что Минерва МакГонагалл осадила болтливых коллег и позволила девушке скрыться от любопытных глаз.

Клирли Колдвуд чувствовала себя грязной, захватанной, как старая чашка в "Трех метлах". До десерта оставались считанные мгновения, следовало поторопиться...

Конечно, не дурно было бы выпить чаю с пирожным или полакомиться главным угощением от Тимириана Фортескью – поговаривали, это юное дарование состряпал торт из четырех видов мороженного, ажурных венских вафель, фисташкового бисквита, безе, гор взбитых сливок, рек вишневого и клубничного джема, и засахаренных фруктов. Вроде бы венчала великолепие шоколадная жаба размером с регбийный мяч и целый выводок лакричных жабят.

Стоп! Чай? Мороженное? Что за глупости! Клирли сорвала с лица маску и бросила на пол, провела ладонью по растрепанным волосам. Так-то лучше. Еще бы переодеться во что-нибудь более удобное, но, увы, времени нет.

Ее уже ждали в условленном месте. Иллюзия здесь давала сбой, шла едва различимой рябью, указывая на дверь. Не было слышно музыки, спину не жгли докучливые взгляды и вокруг не вились навязчивые и нелепые кавалеры.

– Что это такое, Патрик? – Клирли остолбенела.

– Вот именно поэтому он весь бал ел лимонные пирожные и пил сок в одиночестве, – рассмеялась Шанталь. – Какая девушка пойдет по ручку вот с этим?

Парень снял с лица маску "Чумного доктора" и почесал курносый нос.

– Ну а что? Мне нравится, стильно. Жаль, цилиндр надеть не разрешили...

Клирли всплеснула руками, и поспешила дальше по коридору.

– Ладно, за дело. Скоро все пойдут смотреть на фейерверки, а мы как раз успеем обстряпать дело в лучшем виде. Инструменты при вас?

– А то! – ответила Шанталь. – Графит, пергамент и никаких волшебных палочек, только Патрик свою прихватил на всякий случай... Твоя часть задания?

– Уже в чулане на земляном этаже.

– Какая ты прыткая! – восхитился Патрик. – Неужели в том самом, где провел юность Арагог?

– Именно. На редкость тихое местечко, подходит почти идеально. Сколько у нас времени про запас?

– Полчаса. – Шанталь показала свои старинные серебряные часы на цепочке, доставшиеся ей в подарок от дедушки.

Пробраться в башню удалось без труда, а вот спуститься на "земляной этаж" получилось далеко не сразу. Всему виной были дежурные, снующие по коридорам и лестницам. Они негодовали на свою несчастливую долю – ведь остальные сейчас веселились в Большом зале! – и поэтому ревностно выполняли обязанности, в надежде поймать нарушителя и отыграться на нем. Но кто-то из преподавателей принес им несколько кусочков великолепного торта, что даровало троице возможность проскользнуть под самым носом у дежурных и спуститься на нужный этаж.

От гостиной Слизерина к кабинету Северуса Снейпа был постелен зелено-золотая дорожка с гербовым змеем, на двери красовалась именная табличка. Теперь тут находился скромный музей знаменитого преподавателя. Туда водили новичков, показывали рабочее место зельевара, банки со всякой живностью и мерзкими маринадами, не знавший огня камин. В кабинете всегда царили сырость и холод.

Лаборатория по-прежнему функционировала, о чем свидетельствовал насыщенный разными едкими запахами воздух.

Клирли первой проскользнула в чулан, из подготовленного тайника извлекла свечу и спички. Света крохотный лепесток пламени на конце фитиля давал маловато – Патрик в полутьме пару раз запнулся о хлам и едва не рухнул в кучу старых ведер и швабр, но его удержала Шанталь.

– К чему нам свечи? – удивилась она, после чего наградила приятеля звонком подзатыльником. – Чего вылупился? Наколдуй быстро огонек...

– Никакого колдовства! – прошептала Клирли. – Иначе рисунок не будет действовать. Готовы? Тогда разбирайте грифели... Хотя, нет, Шанталь, отдай свой пергамент Патрику, пусть оба рисунка сделает он. Осторожно, нельзя ошибиться даже на черточку!

Они репетировали это десятки раз, а Клирли Колдвуд так и вовсе под сотню. Штрих за трихом проступали очертания асимметричной восьмиконечной звезды. То же самое проделывал Патрик, причем довольно лихо управлялся с двумя работами, чему, впрочем, не стоило удивляться – "Каллиграфия" была одной из любимых его дополнительных дисциплин.

Так они провозились довольно долго – Шанталь умаялась топтаться без дела, пока пергаменты не приобрели нужный вид.

– Вот поэтому рунное искусство сейчас никому не нужно, – заявила она, когда дело было закончено.

– Его зря недооценивают, – парировала Клирли. – Там, где заклинания бессильны, рунные чары работают без сбоев. Они слабые, сложные, но с их помощью можно отыскать и призвать рунические тайники... Пододвиньте-ка свечу ко мне. Первым используем мой рисунок.

Пламя охватило пергамент. Едва огонь касался руны – они вспыхивали зеленым светом. Дым клубился под потолком, но пока еще не просочился под дверь и в щели. Вскоре он начал закручиваться, образуя нечто вроде серой воронки. Из нее потянуло холодом, посыпались мелкие колючие снежинки.

– Вот так! – Клирли победно рассмеялась. – Тайник открыт! Ну что, кто достанет первую подсказку?

– Можно мне? – спросил Патрик, закусив губу.

– Валяй. Ты больше всех сегодня потрудился, – Шанталь пожала плечами. – Стань на вот это ведро и суй руку в воронку... Чего улыбаешься, пенек? Полезай на ведро!

Снежинки падали ему на волосы, на лицо. Ветер обжигал кожу, а дыхание паром вырывалось изо рта. В не слишком уютной каморке сделалось нестерпимо холодно. Зажмурившись, парень протянул руку. Кожей ощутил страшный мороз и прикосновения снега. Дрожащими пальцами нащупал продолговатый предмет, вращавшийся в пустоте, ухватил и рванул на себя. С грохотом повалился с ведра и сбил с ног Шанталь.

– Увалень! Болван! Тюфяк! – два девичьих голоска слились в один.

– Да ну вас, пигалицы! – огрызнулся он, выбираясь из-под завалов хлама. – Лучше смотрите, что достал! Это же ледышка, так? И внутри нее... буквы?!

– Застывшие чернила, – пояснила Шанталь, разглядывая прозрачный кубик в руках приятеля. – Ледышка растает – чернила утекут, и никто не узнает, что тут было написано.

– Кроме нас, – ухмыльнулась Клирли. – Давайте поторопимся, пока запах дыма и шум не привлекли дежурных или еще кого-нибудь похуже. Полагаю, нам теперь никак нельзя нарываться на наказания, иначе как мы попадем в Хогсмит?

***

Ждать удобного момента пришлось месяц, но Шанталь и Клирли находили в этом хорошие стороны – лучше подготовятся. Сейчас она была довольна проделанной работой, хотя и понимала, что впереди их ждет самое опасное. За одни только поиски в Запретной секции библиотеки можно было из Хогвартса вылететь! Не то чтобы это ее пугало до икоты, как многих других учеников – она сама от себя зависела, и не страшилась разочаровать семью. У нее даже опекуна не было. Другое дело, что прилежная учеба открывала кучу возможностей, магу-самоучке о таком останется лишь мечтать. Да и не миндальничают нынче с одиночками.

С другой стороны, Клирли даже не хотела думать на тему провала. Такого варианта для нее не существовало в принципе. Слишком много она запланировала и готовилась на совесть, не давая поблажек ни себе, ни компаньонам.

То был второй случай за год, когда им удалось наведаться в Хогсмит. Пока все были заняты сливочным пивом и разными сладостями, троица осторожно выскользнула из "Трех метел" и юркнула в ближайший переулок. Это был главный риск, поскольку рано или поздно их пропажу заметят, и всем троим влетит по первое число. Каждый это осознавал и мысленно готовился к расплате.

Погода стояла ясная, ярко светило солнышко, вот только ветер, как озверевший, метался между домами, норовил сорвать мантии с плеч, либо обдать пылью или ворохом прелых листьев. Он шумел в стоках и грохотал незакрытыми ставнями.

– Какой дом? – стуча зубами, спросила Шанталь. – Я плохо ориентируюсь в городах...

– Разве ж это город? – удивился Патрик, большую часть жизни проведший в Портсмуте. – Тут дома по пальцам пересчитывать можно.

– Поумничай еще, – буркнула девушка, поправив выбившиеся из-под шапки кудри. – Я выросла в уединенном валлийском поместье и почти никуда не выезжала оттуда до самой школы! Клирли, какой дом нам нужен?

– Нижняя улица. Он там в самом конце, полагаю.

– Пойдемте скорее! Я продрогла до костей. Пока плутать будем – превращусь в ледяной куб, и ты, Патрик, на горбу его потащишь в Хогвартс!

Опасения Шанталь не оправдались: в куб она не превратилась, даже ледком не взялась, как не преминул заметить Патрик, а вот дом отыскали довольно быстро. Он был старым, обветшалым, с заколоченными на втором этаже окнами. На двери болтался здоровенный замок.

– Глядите, – Патрик указал на провисший ставень на первом этаже. – Можно пробраться внутрь.

– Внутрь не нужно, – заявила Клирли. – Колодец видишь? Нам туда.

Колодец обомшел, кладка кое-где выкрошилась, а дубовая крышка рассохлась и проросла мелкими сорными вьюнами. Как назло на небо набежали тучи, заморосил противный дождик. Каждому захотелось оказаться где-нибудь у теплого камелька с чашкой ромашкового отвара в руках.

Патрик попробовал поднять крышку – она еле сдвинулась на пару дюймов. Он покачал головой.

– Его никто не открывал лет двадцать.

– Больше, – ответила Клирли. – Если верить записям, которые я перевела на прошлой неделе, тайник создали задолго до того, как Альбус Дамблдор появился на свет.

– И дом с тех пор так и стоит? – Шанталь нахмурилась. – Никого не заинтересовала эта пустышка? Да никогда не поверю! Визжащую хижину, например, каждый первогодка знает.

– В доме жили многие, но довольно быстро съезжали. Магам тут неуютно.

– Почему?

– Его возвели адепты рунной магии еще в шестнадцатом веке. Кладку внутри покрывает искусная, сложная вязь заклинаний. В магическом мире не осталось мастеров, способных расшифровать и понять эти письмена. Дом – бесполезный реликт.

– Неужели никто так и не добрался до тех пергаментов, которые ты нашла? – спросила Шанталь. Она с сомнением во взгляде покосилась на мрачное строение. – В библиотеке за прошедшие столетия побывали тысячи любопытных учеников, готовых уцепиться за любую странность, сулящую интересное приключение.

– Рунная магия никого не интересует, увы. Разве что Батшеда Бабблинг способна разгадать смысл парочки заклятий, но она занята совершенно другими изысканиями, – ответила Клирли. – Да и вы вряд ли бы вы заинтересовались рунами, не поделись я с вами находкой, так?

– Это уж точно, – Патрик кивнул, – скукотище.

Послышались громкие шаги. Кто-то выскользнул из тени между домами и остановился, разглядывая компанию перед колодцем.

– Хо-хо, так вот вы где! – Бран Лайдей застыл, уперев руки в бока. Полы синей мантии покрывала грязь. – Ну, чего тут делаете, поганцы? Вы хоть понимаете, что в этом году уже не попадете в Хогсмит? Нет, ну только посмотрите на них! Ладно еще Шанталь и Патрик, от этих чего угодно можно ожидать, но ты-то куда, Клирли?!

– Спокойно, Бран, – Шанталь улыбнулась, – мы прекрасно осознаем риск. Тут мелкое дельце, совершенно безопасное... почти игра.

– Ничего не хочу слышать! – староста нахмурился. – Идите за мной. Думаю, профессор Флитвик найдет, что вам сказать. Конечно, я сделаю все, что в моих силах, чтобы смягчить наказание, но обещать ничего не берусь!

– Извини, – сказала Клирли Колдвуд, – но мы с тобой не пойдем. По крайней мере, прямо сейчас.

– Что-что? Я не ослышался? Вам вместо сливочного пива продали настоящий эль? Ты пьяна, Клирли?

– Нисколечко. Просто мы слишком долго работали над этим, чтобы вот так просто отложить все на неопределенный срок, – ответила Шанталь.

– Над чем – этим? – Бран уже кричал. – Отвечайте, живо! Клянусь, если продолжите испытывать мое терпение – пальцем о палец ради вас больше не ударю.

Клирли покосилась на компаньонов. Шанталь медленно кивнула.

– Расскажи ему.

Пришлось извлечь из сумки один из рисунков и показать Брану.

– Рунные чары, – объяснила Клирли. – Заклинание не самое сложное, но требующее долгой подготовки и высокой точности исполнения.

– И что оно значит?

– Отмычка. Отпирает рунические замки, старые порталы и переходы в тайники, созданные средневековыми умельцами. Погоди, не перебивай, пожалуйста! Дело в том, что мы нашли координаты тайника, в котором, вероятно, хранится некая полезная вещь. Сложно сказать точно, правда это или вымысел, поскольку нам достался только перевод – да и то лишь копия оригинала. Пришлось изрядно потерзать "Словник чародея", прежде чем разобрались, как и что делать.

– То-то профессор Бабблинг радовалась, когда ты выбрала ее предмет в конце второго курса, – Бран мрачно усмехнулся. – Неужели ты с первого года готовилась к этому, Клирли? Все продумала, оценила? Уму непостижимо.

– У меня есть цель, – ответила девушка спокойно, – хочу не просто отучиться восемь лет, а сделать нечто запоминающееся уже сейчас. Знаешь ведь, что с моим недугом времени у меня после выпуска будет немного. Впрочем, не о том разговор. Чтобы показать, как я тебе доверяю, скажу, что перевод хранился у моих попечителей. Не знаю, кто и зачем им это дал. В старом тубусе лежали средневековые пергаменты! Речь в них идет о вещи, способной исцелить даже самую тяжелую болезнь! Когда-то эти записи собрал некий Рори Миллиган, магл. Его сестра, в то время уже мужняя Ирис Кудроу, являлась женой Ирвина Зеленого, одного из последних друидов. Втроем они расшифровали и переписали содержание пергаментов на один-единственный свиток. Именно он-то мне и предназначался. Почему они не добыли лечебную вещь сами – неизвестно, ведь в свитке говорилось, что даже слезы феникса не так действенны! Будь то отравление, рана или врожденный порок сердца. Поэтому я плясала от счастья, когда попала в Рейвенкло – здесь излишнее стремление к знаниями поощряют. Профессор Филиус Флитвик радуется, когда ученикам удается достичь высот в самых сложных дисциплинах. Понимаешь, к чему клоню, староста?

– Как тут не понять, – хмыкнул Бран, – но не возьму в толк, почему ты не рассказала об этом тому же Флитвику, мисс Бабблинг или самой Минерве МакГонагалл!

– Это мое открытие! – ответила Клирли в сердцах.

– Твое? – удивилась Шанталь.

– Наше, конечно же. Но, чего тут юлить, для вас это приключение и шанс прославиться, а для меня возможность вылечиться от проклятия. Поэтому не хочу и не собираюсь никого сюда впутывать!

Некоторое время староста молча ковырял носком ботинка размякшую землю, но потом топнул, махнул рукой.

– Тьфу, чтоб вас водяные в Черное озеро утащили! Ладно, валяйте. Но учтите, я пойду с вами до самого конца поисков. Либо так, либо все вместе отправляемся в "Три метлы".

Телепорт находился примерно посередине колодезной трубы, и отыскать нужный камень можно было лишь в свете волшебного огонька. Спускаться должен был Патрик, но его отстранил староста. Обвязал веревку вокруг пояса, примотал второй конец к железному кольцу в кладке, подергал, проверяя на прочность.

– Если расшибусь – позаботьтесь о моей жабе! – После героических деяний Невилла жабы снова вернулись в моду среди волшебников, хотя все равно проигрывали в популярности крысам и совам.

Подышав на занемевшие пальцы, Бран соскользнул вниз. Благо, в старой кладке со временем образовалось достаточное количество трещин и зазоров, и ползти удавалось почти без труда. Ветер с радостью ломанулся в колодец, принеся на плечах жгучие капли и потоки холодного воздуха. Клирли могла лишь порадоваться, что, планируя когда-то это дело, решила приобщить к нему не только Шанталь. Патрик тоже сумел бы спуститься, но ему пришлось бы куда как сложнее. Староста же был страше, сильнее и ловчее, поэтому управился быстро.

– Вижу рунический камень! – послышалось эхо из полумрака. – Что дальше делать?

– Подожги лист и поднеси к камню! – прокричала в ответ Шанталь. – Дым откроет замок!

– А меня не телепортирует прямо отсюда?

– Нет! Для него тоже нужна отмычка.

Это оказалось сложнее, чем ползти по старой кладке! Бран изрядно пропотел, покуда управился с огнем и листком. Выросший в семье маглов, он прекрасно понимал, что не все можно и нужно решать с помощью колдовства, но порой так и подмывает взмахнуть палочкой и не мучиться с отсыревшими спичками, болтаясь при этом на веревке в старом колодце!

– Чтоб вас дементор поцеловал... – шипел он сквозь зубы. Наконец, долгожданное пламя вцепилось в край свернутого трубочкой листа. Дым сам потянулся к камню и всосался в раствор.

В следующий миг цемент вокруг телепорта заскрипел и обратился облачком пыли, а сам камень выскользнул из паза и едва не плюхнулся в прихваченную льдом грязь на дне колодца.

– Хьюстон, у нас проблемы! – негромко простонал староста, подцепив в последний миг камень. – Уф, во мне погиб ловец...

Загородив свет, остальные участники поисков нависли над колодцем.

– Что стряслось? – спросила Клирли.

– Этот камень, – Бран вжался всем телом в кладку, дрожал, как октябрьский листик на ветру, – он зачарован. Не могу пошевелиться!

В следующую секунду веревка непостижимым образом лопнула, он сорвался и грохнулся вниз с десятифутовой высоты. Патрика едва не вырвало, когда послышался хруст костей и крики боли. Шанталь побледнела, как призрак, а Клирли зажала себе ладонями рот.

Спустя сорок минут у колодца собрались все сопровождавшие учеников преподаватели. Бран отделался переломами лодыжек и вывихнутым плечом. Староста заявил, что был здесь один и по собственной воле. Ни про камень, ни про поиски он не заикнулся.

А Клирли и компаньоны уже направлялись к Хогвартсу, замерзшие, напуганные и сбитые с толку. В кармане у Колдвуд лежал заветный телепорт, едва не прикончивший Брана. Самое странное, что и Шанталь спокойно держала его в руках, в то время как Патрик едва не потерял сознание от прикосновения к нему.

– Плохо дело, – прошептала Клирли, – вы ведь понимаете, что это значит?

– Сложно не понять! – фыркнул Патрик. – Шанталь чистокровная волшебница, и ты, Клирли, видимо, тоже из таких! У меня же мать – ветеринар из Портсмута, а у Брана родители держат магазин футбольной атрибутики в Абердине. Эта ерундовина чувствует грязнокровок.

Всю оставшуюся дорогу до Хогвартса они молчали.

***

После этой неприятности все мысли о дальнейших поисках пришлось отложить. Крупно влетело всем, а особенно Брану. Не будь за него горой профессор Флитвик – выкинул бы бедолагу из Хогвартса. Теперь староста стал холоден как с Клирли, так и с остальными учениками. Уткнулся в книги, перестал потворствовать маленьким проделкам, в общем, стал своего рода идеальным старостой для профессоров, но уж никак не для остальных учеников. Бран болезненно отреагировал не столько на падение и переломы, сколько на выговор и разочарование Менервы МакГонагалл, возлагавшей на него большие надежды.

– С момента основания факультет Рейвенкло славился здравостью рассудка! – говорила она строго, глядя на него поверх очков. – И подобные проступки могут поставить эту заслуженную репутацию под сомнение! Вы – лицо факультета и не имеете права позорить его имя.

Флитвик лишь руками разводил, когда его спрашивали, что же это за невидаль такая.

Впрочем, низкорослый профессор легко парировал любые подколки, напоминая про счет между факультетами. Рейвенкло по-прежнему господствовал на первом месте, оставив далеко позади Слизерин и Гриффиндор. Во многом тот успех был заслугой Клирли. Она не хотела притягивать к себе внимание – особенно теперь, когда у нее под рукой имелся бесценный телепорт! – но работать вполсилы тоже не собиралась. Лишь выгадывала время и подыскивала место для перехода.

Выручай-комната подходила для этих целей как нельзя лучше, вот только за ней теперь постоянно присматривали. Кое-кто даже поговаривал, что каменный истукан в комнате – это глаза ректора. Оставался еще риск, что дверь попросту не появится, как частенько случалось после пожара, но этот вариант при всех недостатках по-прежнему казался самым верным.

Так все и тянулось до февраля.

Зима выдалась на диво суровой. Снег и лед сковали Хогвартс, ветер метался с холма на холм, обрушиваясь в долины и заваливая их снегом. Камины в комнатах полыхали яркие, но все равно кое-где в коридорах царил холод. Как никогда раньше ученики охотно разъехались по домам на рождественские каникулы. Лишь немногие остались в Хогвартсе.

Клирли тоже отправилась в дом, в котором выросла. Время каникул идеально подходило для их тайной операции, но родители Патрика и Шанталь наотрез отказались оставлять своих чадушек в школе в рождественские дни. Девушка решила, что ей тоже следует развеяться и взглянуть на родные края по-иному, с точки зрения волшебника.

Небольшой приют, содержавшийся на частные деньги какого-то миллионера-магла, находился в городке Коулфорд. Край не сказать что живописный, но близкое нахождение леса Пазлвуд делало его более привлекательным и интересным. Детям из приюта не часто разрешалось наведывать в древний лес, но Клирли постоянно убегала и бродила в одиночестве по узким темным тропкам, лазила в компании других сорванцов по обомшелым пещерам и старым выработками. В одной из таких пещер, заблудившись в полумраке и разбив фонарик, она впервые поняла, что отличается от сверстников... да и от прочих людей. Испугавшись, она крепко зажмурилась, а когда открыла глаза – над ее головой плавало крохотное послушное пламя, освещавшее стены и влажный пол пещеры.

С тех пор жизнь Клирли Колдвуд обрела больше красок. Даже дни, когда болезнь валила с ног, не виделись ей столь серыми и безысходными.

А потом старая нянечка, в день, когда Клирли исполнилось девять лет, подарила ей письмо и тубус из лакированного черного дерева. Пахнущие ягодами чернила выжгли из памяти все плохое, что было раньше. Изменили ее. Даровали цель и надежду.

Потом уже было письмо из Хогвартса и прочее, прочее... Но ни что не могло сравниться с моментом, когда она читала коротенькое письмо, написанное ее погибшей матерью.

На этих рождественских каникулах ей не пришлось отвечать на кучу вопросов, как бывало раньше – многие дети, с которыми она росла, либо переехали в другие дома презрения, либо обрели семьи. Кое-кто уже подрабатывал на фабриках. Для остальных же она была девочкой-вундеркиндом, которую забрали в частную школу во Франкфурте. Она даже несколько раз оговаривалась, называя школу Хогвартсом, но никто внимания не обращал.

В конце концов Клирли решила, что чувствует себя неуютно среди маглов. Конечно, были тут и хорошие парни и девчонки, с которыми можно весело провести время, но это все не то! Теперь уже никогда она не станет той самой "Клир" в старых застиранных джинсах и колючем мальчишеском свитере с вышитым орлом.

За четыре дня до возвращения в Хогвартс, Клирли отпросилась в город за покупками, но на самом деле она отправилась в Пазлвуд. Раньше они пробирались в него тайком а теперь Клирли вошла по аккуратной гравийной дорожке. Бросила пару центов в "коробку честности" и оказалась под сень старого леса. Но дальше двинулась не по тропинке, а свернула. Вглубь, в темноту, подальше от шумного, отравленного выхлопными газами города.

Она шла к той самой пещере, где сотворила первое волшебство.