Текст книги "Темнота (СИ)"

Автор книги: Аноним Gravelot

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Потом брали анализы. Все стандартные, плюс кровь из вены, плюс волосы вырвали штук пять, стригли ногти, палочками по горлу и носу водили. Дальше шел огромный кабинет, разделенный на несколько секций. Там был страшноватый прибор, в котором надо было лежать смирно, шапочка и браслеты с кучей датчиков. Еще какие-то штуки за ширмами. Но, что к чему я разобраться не смогла, так как внезапно в корпус ворвалась бабуля и закатила мне, ну и окружающим, страшенный скандал. Лейтмотивом было то, что она не давала согласия на исследование меня, а я – несовершеннолетняя. Ух, как тяжко пришлось Якушину. Бабуля потребовала вернуть мои анализы и анкеты, но ей, по-моему, отдали не все. Часть "материала" уже обработали. Остальное при ней вылили в раковину. Вышли мы из корпуса, за воротами, встретили Зяма. Оказалось, это он поднял шум. Как он сумел накрутить бабулю. То ли все ей рассказал, то ли просто упирал на нарушение закона, мне осталось не понятно. Так как они мне ничего не объяснили, и вообще в основном мрачно молчали, будто я бог весть как провинилась.

Дома телефон разрывался. Звонил Якушин. Видимо, пытался объясниться. Бабуля прочитала ему в трубку монолог про этику в науке, шмякнула трубку и телефон отрубила. Дальше они с Зямом на кухне дымили. Я смылась на улицу.

Не знаю, может, конечно, я и сделала глупость, но реакция мне кажется чрезмерной. Наверное, это все нервы: Любин приступ, вся эта публичность, спокойствия не добавляют. Народ говорит, что митинг у поликлиники таки был. Пришло человек 500 не меньше. Требовали разговора с Утрехиной. Та к ним не вышла. Смешно, все знают ее телефон, адрес. Поговорить все-равно придется. Впрочем, что там случилось точно, я не знаю. Что гадать.

1 июля

Со мной почти не общаются. Бабуля мрачная, как туча. Попыталась с ней поговорить, она, только: «я несу за тебя ответственность...», да «согласовывать все важные шаги». Я говорю: «Да что случилось то? Ничего же не произошло. Ну поучаствовала в эксперименте. Это же интересно. Ты же сама – ученый». В ответ: «Ты еще ничего не понимаешь. Но я несу за тебя ответственность...» и бу-бу-бу по новой.

Пошла к Зяму – его нет. Потом догадалась, что он, наверное в лагере. Не знаю писала, нет, но он в лагерь устроился. В наш дневной летний при школе. Воспитателем средней группы (10-13). Рассказывают, что устроился туда с трудом. При том, что там воспитателей, разумеется не лом. Кому охота летом, вместо отдыха/огорода в школе за копейки с детьми мучиться? Но его брать не хотели. Все та же Раиса, небось, пакостит. Конечно, странно, с чего это он? С другой стороны, Зям теперь не пьет. Может, хочет себя занять? А детям, я завидую. Супер-класс у них смена.

В общем, шаталась по поселку. На поле зашла, там – все в порядке. Котов обошла. Тоже все в норме. Встретила Танюшку. Она вернулась из Крыма. Радостная. Загорелая. Между прочим, похоже, она встречается с Шуриком.

Вечером пришла домой, а там скандал. Пока меня не было Якушин с Любой в гости пришли. Я так думаю, Якушин хотел с бабулей объясниться. Как у них все развивалось не знаю, но когда я пришла крик стоял такой, что мое появление прошло незамеченным. Я села у себя и стакан к стене. Краткое содержание предыдущих серий. В этой несчастной лаборатории кроме Якушина работает какой-то дядька, про которого бабуля, почему-то уверена, что он то ли сексот, то ли просто ГБшник. Откуда у нее эта информация – не знаю. Бабуля в ярости, Люба в обмороке. Якушин – весь в грязи. Ничего хуже в нашей семье и придумать нельзя. А тут он еще ситуацию обострил, заявил:

– Какое это все имеет значение? У нас с ним в любом случае рабочие отношения. Мы с вами говорим про конкретный случай, за который я готов принести всяческие извинения. Действительно не надо было ее вовлекать в эксперимент, но ей было интересно.

Ну, бомба! Как это "не имеет значения"? Очень имеет. Но это мое мнение. В жизни все сложнее, надо думать. И потом. Насколько я поняла, никто толком ничего определенного про этого дядьку сказать не может. А подозрения.... Надо будет с Мишей обсудить. Может он его "посмотрит". Должно же быть такое видно.

Из интервью Кабардинского Михаила Олеговича

Да, знаете, в самом начале мы так увлеклись экспериментами, что, мне казалось, совершенно отодвинули в сторону вопросы, на которые получить ответы опытным путем не возможно. Я как-то даже жалел об этом, поскольку одной из самых больших наших с Сашей радостей (во всяком случае, для меня) было пустое философствование. Знаете, вот эти неторопливые разговоры с большим количеством кофе, сигарет и цитат из всей доступной литературы. А тут такой огромный пласт, как мы это называли, «пустопорожних разговоров» совершенно не окучен. Однако, вот оказалось, что он гораздо раньше меня пришел к выводам, которые его не столько пугали, сколько убирали эти вопросы из разряда кухонного трепа. Для меня долго все это было игрой, сказочным приключением. Для него изначально трагедией, в высоком, литературном понимании этого слова. Знаете. В чем один из секретов шекспировских или греческих трагедий? На мой взгляд, в абсолютном одиночестве героя. Странно, правда. Столько персонажей, Столько нитей, связывающих главного героя сего окружением. И все-таки он один. Один в абсолюте. Потому, что никто не видит мир так, как видит его он. А стало быть, никто не может разделить с ним его судьбу, если хотите. Так и здесь.

Знаете, где-то летом, у нас состоялся очень любопытный разговор. Я сказал, что мы за нашей возней с опытами забыли главный вопрос, откуда, собственно, вдруг возникла эта темнота.

На что Саша ответил, как-то так очень спокойно, что он уверен, что темнота возникла не вдруг. Что вообще это явление сопровождает человечество на протяжении всей истории, и само происшествие с ним и остальными является хоть и редким, но не далеко не единственным известным случаем. Гораздо более интересно ему лично, почему в этот раз, воздействию подверглось так много людей, проживающих в одном регионе. Я тогда. Прямо оторопел, от такого поворота. Почувствовал себя, знаете, этаким Ватсоном. Я постараюсь вам воспроизвести тот разговор. Не поручусь за дословность, но то, что я его помню близко к тексту не сомневайтесь. Я налетел на него с вопросами, что да как? И он так спокойно мне отвечает:

– Видишь ли Миша, большинство мистических учений, как ты знаешь, построены на обретении силы через символическое переживание смерти.

Я опешил.

– Как же так, – говорю, – Ты что, хочешь меня уверить что ты тоже "смертию смерть поправ"? Так что ли? Ты уж Сашка махнул!

– Нет, – говорит, – я себя так высоко не равняю. Кроме того, в том конкретном случае, как ты помнишь, возрождение было скорее концом истории. Но, тем не менее, считаю, что многие мифы в основе имеют именно опыт таких людей, как я. И дело тут, разумеется, не в смерти. Просто нет возможности иначе описать то, что мы пережили.

Вот так.

Отрывок рукописного текста

Видимо правда, что те уроки, которые мы не сдали в юности, нам приходится пересдавать снова и снова, но на более высоком уровне. Я всегда знал, как бы я не пытался себя убедить в обратном, что свой главный урок, я провалил. Трусливо, в общем то, сбежал отказавшись от борьбы. Пусть и заранее обреченной на провал. Я не тешу себя надеждами, весь опыт истории, весь опыт моей жизни говорит о том, что индивидуальное сопротивление обречено. Как бы ты не был силен, ту не только не сможешь бежать в толпе в другую сторону, ты даже не сможешь долго стоять на месте. Ты можешь пытаться уйти в себя. Можешь пытаться отключить свое сознание. Но это не умерит горечи поражения и не изменит того факта, что ты теперь тоже плывешь по течению.

На что я надеюсь? Только на время. Только воспитание и образование, в единственно правильном значении этого слова – образование личности, может изменить, пусть немного, русло этой реки. Как я счастлив, что возможности мои так велики. Как я жалею, что времени нам отпущено так мало. Прав ли я скрывая свой дар. Ведь пытаясь выиграть время (нет не годы, но хотя бы дни), я сильно ограничил свои возможности. Кто знает? Дети любят необыкновенное. И скажу больше, именно те дети, которые больше других любят необыкновенное, вероятнее всего, больше других готовы к раскрытию себя, своего таланта. Ведь именно себя мы ищем в сказках. Неужели снова мой страх сыграл со мной злую шутку. И то, что кажется благом, обернется бедой?

Может быть надо было как гамельский крысолов? Заманить и увести детей торить совершенно иные дороги? Видит бог, я боюсь не за себя.

2 июля

Я работаю. Очень все понравилось. Татьяна Ивановна – чудный врач. Очень любит и животных и свою работу. Пыталась меня, правда за оформление бумаг засадить, но я ее упросила позволить мне животных держать, когда она их осматривает. Не очень внятная сцена получилась. Ясно, что ей помощник именно с канцелярией нужен, а зверей держать – либо хозяин может, либо она сама. Не знаю что делать. Надо было, конечно, заранее продумать легенду. Посоветуюсь с Зямом. Раз он меня втравил в эти пряталки, может что подскажет. Глупо работать в ветклинике просто так.

На остановке встретила Мишу. Он собирался ехать в Москву. Потрепались минутку, до моего автобуса. Как то он опять заметался. Теперь его беспокоит то, что он приносит мало пользы, или не понимает, где должен приносить пользу, или не вполне достоин приносить пользу, но раз он может ее приносить, значит должен, но не знает, где лучше ее приносить, или кому, или во имя чего ... и все в таком духе. Мистер Сомнение – лучше, чем мистер Самомнение.

Тетя Люба принимает в больнице. Ее туда Северинский взял на какую-то совершенно невнятную ставку, которая была открыта. Очередь к ней! Слава богу денег никто не берет, сердце не болит, и, по-моему она была бы вполне счастлива, если бы не эта история с Якушиным. Он ей нравится. Жаль, что все так не просто. Он – хороший, она– чудная, и из-за какой-то белиберды все накрывается медным тазиком. Ну, не белиберды, пусть это очень важно, но не может же быть, чтобы невозможно было найти какой-то выход. Со мной ничего не обсуждают, разумеется. Честно сказать, что-то мне не нравится все происходящее: легкость ушла, радость. Ладно, переживем. Главное у нас есть – дело, возможности, поддержка людей. Если жизнь насыщена, на переживания времени не остается.

...

На основании приложенных документов можно с уверенность говорить о доказанности существования полученных способностей. Природа дара остается пока не изученной. Сила воздействия имеет уверенную тенденцию к росту, что особенно ясно видно из график 5 «скорость излечения на примере ОРЗ в возрастной группе от 8 до 14 лет» и таблицы 4 «клинические результаты 30 минутного воздействия на примере болезней лор органов и опорно-двигательного аппарата». 60% пациентов после первичного излечения были подвергнуты повторному обследованию в клинических учреждениях Москвы и Московской области. Результаты обследования в 100% случаев показали абсолютное восстановление ранее нарушенных функций организма.

Интерес представляют так же данные по воздействию на регенерационный потенциал организма (таблица 8, график 10), однако, для проведения статистически значимого исследования в данном направлении необходима более широкая выборка.

Так же важным направлением для дальнейшего анализа является возможность влияния на состояние больного без непосредственного физического контакта. Здесь важно выделять два основных направления: определение максимального радиуса, изучение возможности одновременного бесконтактного сеанса для группы пациентов, в том числе, для группы пациентов с различными диагнозами.

...

3 июля

Вчера была у Зяма. Пыталась поскандалить «вот вы же сами запретили мне рассказывать, как мне теперь работать?» Скандал не задался: дом был полон народу, да еще и народу маленького. Все сидят на кухне, как птенцы в гнезде. Тут же Сашка Правый, Величко, Соловьев. Пьют кофе, болтают о высоком. Удивительное рядом. К примеру, минут двадцать Соло рассказывал о том, какую статью он сейчас пишет и о своих разногласиях с каким-то Померанским. Я ничего не понимала, мелкие, надо думать, подавно. Однако, ничего, никто не зевал, домой не просился. Лбы нахмурили и пытались вникнуть изо всех сил. Молодцы. Как у Зяма получается так увлекательно говорить обо всем. Впрочем, он, как раз, почти и не говорил. Так вопрос кинет и смотрит, покуривает. Мастер!

В выходные показали кусок клипа Майкла Джексона. Не знаю, почему вспомнила, наверное потому, что впечатление близкое. Это виртуозно, до боли. Это, как картина Шагала, или Рафаэля. Так замечательно, что хочется плакать, от восхищения, от радости, что какой-то человек смог это создать и от того, конечно, что ты так не сможешь никогда. Тут не в самомнении дело. Как бы не обсуждается, что я не смогу сочинять музыку, скажем, как Бах. Мне не этого жалко. Даже смешно думать, что я бы могла. Жалко, что я не Бах. Вот сидела я так, думала, и потом вдруг вопросик: "Как же ты не Бах, тебе же такой талант даром достался. Ты теперь не то, что Бах, ты теперь для животных господь бог". Я так и притихла. Действительно, вот теперь у меня есть талант. Талант явный, редчайший и очень нужный. А я сижу тут разнюнювшись, и какими-то мелкими обидками питаюсь. Да мне не жаловаться надо, а работать. Развивать возможность дистанционного воздействия, например. Тетя Люба уже на расстоянии лечит. При этом занимается научной работой. Она бабуле рассказывала. Статистику собирает, анализирует, новые какие-то методы пробует. Во мне проблема. Дали мне способности, а я все дело завалить могу из-за безволия своего, безынициативности. Ведь что у меня есть, только жалость. А тут на одних благих помыслах не уедешь. Нужен план, система. И, кстати, правильно мне запретили светится. Мала еще. Будет о чем рассказать, тогда и объявимся.

Вот такое резюме посиделок. Хорошо у Зяма думается. Правильно. Меня домой Соло проводить вызвался. Так, конечно, как старший мелюзгу, а все-таки, зря я отказалась. Зная как неотвратимо и с какой скоростью у нас распространяются слухи... Хотя, если человеку на тебя наплевать, то ни чего это не изменит. И надо думать о работе. Перво-наперво начнем эксперименты с Атосом. Он, говорит, что, когда я его лечу, он тепло чувствует особенное. Попробуем засечь расстояние. И с завтрашнего дня в ветклинике каждый прием в постоянном диалоге. Должны-же собаки чувствовать становится им лучше или нет. Стол канцелярский стоит недалеко от кушетки, а, если на край придвинуться, так и вовсе в радиусе метра буду. Неужели метр для меня много?

Из интервью Кабардинского Михаила Олеговича

Летом Саша начал заниматься с пяти-шести классниками. Удалось устроиться в летний лагерь. Он считал это большой удачей. Именно тогда он окончательно отработал открытие дверей для своих учеников.

Ведь в чем дар учителя – в помощи. Вот так просто. Слабого защити, сильного направь. Жалко тогда много препятствий у него было. Ведь группа всего 15 человек набралась. А записи его вот, сохранились:

" 1) Последовательно открываю двери с каждым учеником. Основная задача на первом этапе почувствовать преобладающую эмоцию

2) Если превалирует страх, немедленно сворачиваю работу. Требуется подготовка. Необходимо выработать методику снятия страха, через возникновение интереса.

3) В случае наличия позитивной установки вместе ищем эмоциональный фокус.

4) После определения наиболее вероятной доминанты, можно начинать оставлять в одиночестве не более чем на 15 стандартных минут."

Я знаю, что у него был один отклик в группе. Еще двух учеников он считал очень перспективными. Вообще эта идея – бороться со страхом любопытством, или шире, любовью. Любовью к знаниям, к приключениям, к людям. Это же ключевая идея педагогики, на мой взгляд. Вот вы говорите. Основной тормоз – лень. А Он считал, что у детей лени нет. А есть страх провала и недостаточно интересный приз в конце. Вот так.

Да, признаюсь, мне Саша тоже предлагал, но я отказался. У меня не хватило духа. Видите ли, детям, мне кажется, легче. У них еще почти не накопилось жизненной шелухи, сквозь которую надо пробираться до своей сути. А взрослым не так. Готовы ли вы вглядеться в себя? Вот да. И я отказался.

Отрывок рукописного текста

Продолжаю "обтачивать свою дудочку". Считаю вполне удовлетворительной сформированную методику.

Больше всего меня беспокоит судьба И. Самый светлый, самый безобидный и беззащитный дар! Имел тяжелый разговор с АЯ. Он не мог не понимать, какому риску он ее подвергает. Как всегда аргументом выступала польза общества. Вот уж поистине, вечное проклятье. Сдержался. Не ударил. Даже не накричал. Впрочем, все-равно сцена вышла стыдная и жалкая. Все что я говорил... Никогда и никого слова не убеждали. Когда человек говорит об обществе, он говорит только о своем маленьком, трусливом я. Я, которое хочет раствориться среди подобных себе, которое боится брать на себя ответственность, осознать себя, если хотите, подобным богу, и потому одиноким.. Жалость, милосердие, любовь, в ее высшем понимании, – чувства индивидуальные, они не доступны группе. Они выстраивают связи между единицами, а не между множествами.

Что-то необходимо срочно придумать.

15 июля

Вчера пошла на освещенку с Атосом пройтись. Встретила там Мишу. Он как раз с клубом закончил чистку и оборудование мест для пикников на большой и маленькой полянах. Народу много пришло. Молодцы. И сделали все очень здорово. На большой поляне дерево сухое стояло, вроде ольха, так его в тотемный столб превратили. Такая красота. Надеюсь свинячить хоть чуть-чуть перестанут. Миша сказал, что он поляны зарядил, чтоб у отдыхающих за собой убирать порыв возникал. Не знаю шутит, нет. Если не шутит – снимаю шляпу. Вообще, прекрасная идея. Надо попробовать тоже места заряжать. Ту же кушетку в клинике, как было бы здорово обработать. Но самое главное не в этом. У Ерко неприятности, похоже. На прошлой неделе к нему приходили, как Миша выразился, оттуда. И предлагали работать в ящике. Стоило ожидать, конечно. Хоть время и меняется, надо думать не на столько же, чтобы такие способности без внимания государства оставлять. Плохо то, что у него начались жуткие головные боли. Прямо в самом начале разговора. Он, конечно, отказался. Раз болит – значит нельзя. Так он им объяснил. Не знаю, не знаю. Насколько это для них аргумент. Попробовала поговорить с бабулей. Она руками замахала. Ну как простая. «Тише. Тише. Тебе в это влезать рано.» Знала бы она, насколько я в это влезла.

...

... Ты не отвечаешь на мои звонки, отворачиваешься при встрече. Пускай! Хотя это, конечно, детский сад. Нам давно за 40. Мы должны понимать ценность того, что у нас есть. Я понимаю... Прошу тебя, читай, хотя бы мои письма.

Вы поставили меня в положение оправдывающегося, даже хуже, я – персона нон грата, мне нельзя пожать руку при встрече. А почему, собственно? Потому что у меня другие убеждения? Старые? Не модные? Согласись, называть человека предателем потому, что он не изменил своим убеждениям, достаточно нелепо. Нет! Я не хочу упрекать в предательстве "революционных идеалов" тебя, твоих друзей. Я пытаюсь понять вас. Но и вы, поймите меня. Ведь именно за свободу мнений вы и боретесь. Ак почему ты отказываешь мне в этой свободе? И разве моя к тебе любовь не больше, не главнее всей этой мишуры. Прошу тебя, подумай об этом...

28 июля

Праздновали на даче мой ДР. Как праздновали... собралась вся взрослая наша компания, плюс Ерко, плюс Миша. Алексея Михайловича не позвали. Бабушка теперь его не воспринимает, а вот тетя Люба, по-моему, продолжает с ним встречаться. Сначала все было традиционно: шашлык-пирог, попели-поговорили, но в моем присутствии ничего важного не обсуждали. Зато когда меня услали дрыхнуть разговор пошел! Слава богу у нас такие тонкие стены. Оттуда уже приходили и к Мише, и к тете Любе. Предложение одно – сотрудничество. Обещают все на свете. Лаборатории. Свободную тему. Финансирование. Отсутствие давления. Ну все. Отказ понять не могут. Говорят про то, что время сейчас не то, про родину, про возможность раскрыть свой талант при неограниченной поддержке. Миша признался, что если б не дикая боль во время этого разговора, ну если б не было этого сигнала, он бы, наверное, согласился. Бабушка на него тут же пустила своих коней – и про коготок птички, и про благие пожелания, и про дьявола в деталях. Хорошо Кирейко ее осадил. Действительно. Наверное, чтобы это были не пустые слова, надо многое повидать. А в нашем возрасте, что ни говори, хочется верить во все хорошее и простое. Вот если не помнить про все прошлые заслуги конторы, то предложение блеск. Или тут дело не в конторе, а просто нельзя себя продавать, потому что проданный талант начинает иметь цену, хозяина, рамки, а стало быть теряет свое «пятое измерение»?

Но пока-то первоочередной вопрос простой – что делать? Отстанут или не отстанут? Тетя Люба пыталась что-то говорить про новые порядки. Но даже она в это не особо верит. Бабуля предлагала писать в газеты, в Верховный Совет, подключать какие-то организации. Какие организации?!

Самое плохое сказал Миша: "Мы не сможем плохо работать даже на них". Тупик. Ерко что-то говорил про заграницу. Я сомневаюсь, что там помогут. Дядя Витя, кстати, тоже сказал, что "там та же контора, только в профиль". По-моему он прав. Конечно, демократия и свобода, я понимаю, но что тут, что там в конторы идет один вид людей. Для таких удовольствие – быть кукловодом. Тут чужая свобода – только помеха. Хотя, может быть, если просто переехать, и там жить как гражданин. Там ведь с собственными гражданами как у нас не обращаются. Или обращаются???

Самое главное вот что. На следующее утро, меня Миша отозвал в сторону, и говорит: "Смотри мне в глаза". Я посмотрела. А у него вокруг глаз такое свечение. Небольшое, едва заметное. "Поняла?" – говорит, – "У тебя тоже так. Постарайся уехать.". Я ему: "Зачем?". А он: "Вдруг кто-то на допросе, ну понимаешь. Человек не все может выдержать ...". Шок.

7 августа

Антон Петрович пропал. К нам приходили следователи. Задавали кучу вопросов. Когда последний раз? В каком настроении? Что обсуждалось? Тридцатого он еще был в институте, а первого не пришел. У них как-раз должны были появиться какие-то невероятно важные результаты, поэтому его отсутствие сразу вызвало панику. Побежали к нему домой, по знакомым.... Уже неделя.

Прихожу в себя только в клинике. Начало получаться дистанционное воздействие. Впервые удалось снять острую боль у собаки до того, как ее внесли в кабинет. Татьяна Ивановна очевидно догадалась. Смешно. Стала читать все статьи про экстрасенсов, которые ей удается найти в печати. Постоянно какие-то намеки. Я делаю морду кирпичом. Очень хорошо идут операции, и особенно послеоперационное выхаживание. Веду дневник. Пока данных мало. Жаль, у меня совсем нет образования. Трудно выделить основные параметры для ведения статистики.

Хоть бы Антон Петрович нашелся!

15 августа

Умер Цой. Умер Ерко.

Автомобильная авария. Остановка сердца.

16 августа

Его убили. Они арестовали его и пытались заставить работать. Шарашка, вроде это так называется. Его хватило на 3-4 дня. И ведь какие-то твари сидели с ним рядом, чтобы их мозги лучше работали! Сейчас поняла, что страшно не то, как мучается жертва, а то, что чувствует палач.

Бабушка не хотела меня брать на похороны. Сейчас думаю, что она была права.

Ночью было очень плохо. Такое отчаянье навалилось, такое горе, что и плакать не было сил. Сидела, смотрела на стену перед собой. Вот странно. Мне на какую-то минуту показалось, что я опять в темноте. Не знаю почему. Я запаниковала и все прошло. Вскочила, включила свет. Даже в бабушкину комнату заглянула. Я тогда все списала на нервы, но сейчас думаю, что все-таки что-то было. Вспоминаю свои ощущения. Пытаюсь понять. Ведь я и так сидела без света. Что же изменилось? Может быть отсутствие звуков, и ощущение плотности воздуха? Не знаю.

2 сентября

Школа. Зям не проявляется. Официальная версия – пьет. Я знаю, что это не так. Позавчера от него выходили мелкие. Я сама видела. Стал бы он мелких пускать? Зачем ему это нужно? Я устала от странностей. Миша сказал, что Ерко взяли потому, что он хотел «связаться с заграницей». Значит сдали? Значит кто-то близкий сдал. Не откровенничал же он с первым встречным! Хотя Антон Петрович такой был... зла не видел. Не могу. Начинаю всех подозревать. Миша требует моего отъезда. Грозит поговорить с бабушкой. Я умоляю ее не пугать. Написала родителям, что хочу их навестить. Может удастся организоваться. Они, конечно, удивятся. Начало учебного года. Впереди поступление.

3 сентября

Поселок закрыли. Главную дорогу разворотили от автостанции к нам до самых Крестов. На дорожке от институтов к Стромыни поставили железобетонные блоки и посты солдат. Бабушка, естественно, попыталась пройти (она же не может просто смириться с запретом). Так ее развернули. В газете объявление, что в окрестностях проходят секретные учения и жителям категорически запрещается покидать пределы города. Миша кричал на меня страшно.

Народ, конечно, в панике. Сегодня был стихийный митинг. Впрочем, после того, как Дубовский заверил, что продукты будут привозить регулярно, да еще и по какому-то специальному разряду, все разошлись. Однако, осадок, как говорится, остался. В очередях разговоры только об этом. Кто-то видел патрули даже в лесу. Разумеется, все это тут же начали связывать с нами. Базовые версии следующие:

1) Это действительно военный секретный эксперимент с участием потемкинцев (очевидно, не правда);

2) Это эксперимент над потемкинцами (может быть);

3) Потемкинцы опасны и нас изолировали, как "очаг инфекции" (ни дай бог).

Вечером выяснилось, что телефоны не работают. Во всяком случае у наших знакомых, и в институтах тоже.

Тетя Люба плакала у нас. Не знаю точно из-за чего. Я пришла уже на этапе вытирания слез. Гуляла с Атосом. Случайно наткнулась на патруль (в общем ожидаемо, собачье поле то на самом краю поселка). Солдаты до смерти напуганы. Начали издалека кричать, чтоб я поворачивала обратно. Лица, как будто приведение увидели. Интересно, что им сказали?

Вечером сидели с нашими возле озера. Подошли гуманитарши. Все такие красивые. Туда-сюда разговоры. Я уже и уходить собралась, чего зря переживать. Но тут интересная тема пошла. Дашка начала вдруг истерить, что поселок закрыли из-за нас, что вообще неизвестно какую мы представляем опасность, что теперь не понятно, сколько всем из-за нас страдать.

Иржик ее спрашивает: Чего это ты страдаешь?

Она: "Мне надо с репетитором заниматься, а из поселка никого не выпускают. И вообще, непонятно, чем все это для нас обернется. Нас же закрыла как на карантин чумной. Эти ненормальные, они же сами не знают ничего, ни откуда у них сила, ни как она проявляется. Они ее контролировать не могут. А раз они ее не контролируют, значит что угодно может случиться"

Иржик тут ее качественно подрезал – сказал, что приравнивать неизвестное к опасному развитый человек не должен, что это простейший тест на интеллект, и все такое.

Конечно, Даша – дура, Иржик – молодец, однако, и ежу ясно, что даш больше чем иржиков. Надо к Зяму сходить.

Из интервью Кабардинского Михаила Олеговича

Уже летом мне стало понятно, что Саша прав, и Ирочку надо попытаться спрятать, или, как минимум убрать из поселка. А уж после того, как она, так неосмотрительно прошла эти тесты у Якушина... До сих пор себя корю. Ведь мог помочь. Была у нас идея сначала отправить ее сначала в летний лагерь, а с сентября уже в СУНЦ. С интернатом Сашка договорился, а лагерь... Тогда в университете лагерем мой близкий друг заведовал. Да знаете как бывает. Стесняешься просить. Ну и как-то мы не ожидали все-таки иого, что совсем поселок закроют.

Тогда же у Саши обострились его проблемы с сердцем. Он очень тяжело переживал то, что происходило в городе. Кроме того, именно в середине лета у нас наметился прорыв в наших с ним исследованиях. И он работал день и ночь. Понимаете, в начале. Мы двигались на ощупь. Ставили какие-то физические опыты. Получали, разумеется полную ерунду. Что только подтверждало Сашину гипотезу. Прорыв случился тогда, когда Ирочка напомнила ему о существовании стен. Да, те стены, которыми ты как бы ограничен в темноте. Видите ли, если мы примем за основу Сашину гипотезу, то природа этих стен получается чрезвычайно интересной. Границы вашего я, или называйте как угодно. Кстати, у всех эти границы были на разном расстоянии. У Иры, например, достаточно далеко, а Миша провел эти дни буквально в камере три на три метра. Саша стал пытаться их менять. Нет, не только двигать, он был уверен, что они в принципе не существуют. Как вам объяснить. Он считал, что они существуют только в его сознании. Вся эта работа давалась неимоверным трудом, но, похоже, он победил. Я, как вы понимаете, знаю все только с его слов. Но именно поэтому, он считал уход в темноту последним, но не фатальным выходом для себя и остальных.

Отрывок рукописного текста

Совершенно непростительно, что я упустил так много времени. Если существует путь экстенсивного развития, обязательно должен быть и интенсивный вариант. Время, упущено время. которого, я уже уверен у нас критически мало.

Ключевой задачей, на мой взгляд, является отнюдь не отработка навыка расширения границ, но понимание сути, смысла и конечного результата, если применимо, применения этого навыка. Между тем, именно по этому пути я продвинулся менее всего. Глубина и многоплановось возникающих ассоциаций не помогает, но мешает ясному пониманию проблемы.

На данном этапе в качестве основных выделяю для себя два ключевых вопроса:

1) Каждый ли человек, способен к работе, скажем , второго порядка?

2) Заложен ли автоматический триггер возвращения, при достижении определенного результата (как было во взаимодействии первого уровня), либо испытуемый всегда только сам решает, когда он хочет прервать эксперимент.

Пока я могу вернуться в любой момент времени. Однако, не могу утверждать, что при продвижении вперед на достаточно продолжительное расстояние (?), мое желание останется необходимым и достаточным условием.

В целом, следует отметить, что эксперимент дается мне нелегко. Какое-либо продвижение возможно только при полном сосредоточении всех своих деланий и мыслей на необходимости продвижения вперед. Отключении всех воспоминаний, обрываний нитей, связывающих с прошлым, с необходимостью вернуться. Само продвижение, когда эксперимент заканчивается удачей, приносит невероятное, экстатическое удовольствие и в то же время мучительное желание продвинуться глубже, понимание незначительности эффекта. В первый раз, когда мне удалось продвинуться на несколько сантиметров, мне посчастливилось (?)случайно опереться рукой об острый край стола. Это физическое раздражение, вывело меня транса. Я смог вернуться. В дальнейшем я сконструировал себе небольшой прибор с часовым механизмом, который через задаваемый промежуток времени достаточно ощутимо колет меня в запястье. Чрезвычайно важной вижу работу по разработке системы контролируемого транса. На сколько свободным я могу позволить себе быть?