Текст книги "Монстрами не рождаются (фанфик по Наруто)(СИ)"

Автор книги: Аноним Fox-King

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Ты же понимаешь, что не сможешь вечно скрывать от людей тот факт, что Наруто Узумаки – носитель Девятихвостого? Как ты думаешь, что они с ним сделают, когда узнают это? – Хокаге помрачнел еще больше – вопрос действительно был щекотливый, ведь ненависть жителей деревни к Девятихвостому сложно было переоценить.

– Уверен, что им хватит ума понять, что безобидный мальчишка и Кьюби – совершенно разные... существа. А если нет – к моменту, когда личность джинчуурики будет рассекречена, ему хватит сил, чтобы постоять за себя, – в голосе Хокаге чувствовались нотки сомнения, но их явно было недостаточно, чтобы заставить его изменить решение. Данзо заскрежетал зубами – носитель бесконечной силы угрем ускользал из его рук.

– Даже если и так, кто согласится его обучать? Любой джонин без труда обнаружит в нем Девятихвостого. С учетом дисциплины бесклановых шиноби, вернее ее отсутствия, дело может дойти до расправы, – интриган схватился за последний пришедший на ум аргумент, как утопающий за соломинку. Хокаге едва слышно хмыкнул, осознав, что в этом споре он уже победил.

– За последние четыре года в деревню приняли массу новых шиноби из других городов и стран, которые понятия не имеют, что здесь творилось в ту роковую ночь. Многие из них уже получили ранг джонина, и смогут натаскать мальца немногим хуже тебя, – Хирузен криво ухмыльнулся, завидев дергающийся от бешенства глаз главы Корня.

– Да как ты смеешь сравнивать нашу спецподготовку с обучением у этих бездельников?! – прошипел сквозь зубы Данзо.

– Согласно имеющимся у меня данным, действительно выдающихся бойцов в Корне можно пересчитать по пальцам одной руки. Сказывается уничтожение всех личностных качеств. Иными словами твои солдатики превосходно выполняют любые приказы, когда дело касается убийства женщин, детей и прочей грязной работенки, перед которой пасуют даже самые отъявленные негодяи, – услышав такую интерпретацию беспрекословного подчинения АНБУ Корня, Данзо побледнел от гнева, но Хокаге не дал ему времени на возражения, – Но против действительно могущественных врагов они бессильны, в чем мы убедились четыре года назад. Где был Корень, когда на Минато напали? – разъяренный Данзо поперхнулся и скривился, будто сжевал целый лимон. Этот провал ему никогда не простят, что и говорить – он сам себя не простит. Подумать только, дюжина лучших воинов из его личной гвардии не смогла не то что защитить, даже предупредить Четвертого о надвигающейся угрозе!

– Именно потому нам необходим джинчурики. Пройдя спецподготовку с раннего детства, он станет мощнейшим оружием, которое только было у Конохи! – воззвал к здравому смыслу правителя глава Корня.

– Никакое он не оружие – это сын Четвертого Хокаге. Я уверен, что он достигнет не меньших, а то и больших результатов, как и его отец оставаясь, в первую очередь, человеком. Мой ответ – нет. Разговор окончен, – Сарутоби демонстративно вооружился трубкой и пустил кольцо дыма в потолок. Данзо крепко сжал кулаки от злости, но почти сразу же расслабился – в его голове уже сформировался коварный план, который не оставит Хокаге никакого выбора.

– Хорошо, быть по сему. В конце концов, ты же Хокаге, – последнее слово из уст интригана прозвучало как насмешка, заставив Сарутоби вновь поперхнуться табачным дымом. Криво ухмыльнувшись, Данзо повернулся спиной к Хокаге и, не теряя ни капли достоинства, удалился. Хирузен проворчал что-то нечленораздельное – перекур подошел к концу, а настроение, вопреки ожиданиям, было безнадежно испорчено.

Неожиданно зародившаяся дружба между Наруто и главным хулиганом оказала колоссальное влияние на последнего. Всего через месяц Рюю играл вместе с остальными детьми, и хоть те все еще не до конца ему доверяли, но, по крайней мере, жаловаться к Айко больше никто не бегал. Вкупе с приближающимся отпуском, это подняло настроение молодой вдовы до невиданных высот. Проведя весь день в окружении весело щебечущих детишек, Айко уложила подопечных спать и попрощалась с ними. В коридоре она столкнулась со своей сменщицей.

– О, Айко, приветствую тебя! – низенькая, но еще крепкая на вид старушка, страдающая хронической бессонницей, приветливо улыбнулась своей юной товарке.

– Здравствуйте, Азуми-сан! – воспитательница сделал полупоклон в знак уважения и одарила старушку ответной улыбкой.

– Ну, как у тебя дела? – учтиво поинтересовалась старушка.

– Прекрасно. Дети стали такими послушными, что директор выписал мне премию! – поделилась своей радостью молодая воспитательница.

– Послушными? А у меня они наоборот стали часто перешептываться по ночам, – проворчала старушка, – Ну да ладно, главное что все живы и здоровы, – сменщица вновь улыбнулась.

– Полностью с вами согласна. Доброй ночи, Азуми-сан, – Айко вновь вежливо поклонилась.

– Доброй ночи, – старушка учтиво кивнула и пропустила молодую воспитательницу к выходу, проводя ее ласковым взглядом. Азуми знала, через что пришлось пройти ее коллеге, и видела, как тяжело ей давались перенесенные утраты, потому ее успех не мог не радовать участливую старушку. Жаль, что он был временным.

Выйдя на улицу, Айко подняла взгляд в небо, созерцая неземную картину заката солнца и восхода луны. Кудрявые облака, обагренные последними лучами дневного светила, плавно утрачивали краски и наливались алмазным блеском изящного месяца, только-только показавшегося из-за горизонта. Легкий ветерок приятно щекотал кожу, унося с собой те крохи усталости, которые все-таки остались у вдовы после долгого рабочего дня. На мгновение позволив себе легкую улыбку, Айко опустила взгляд в землю и тяжко вздохнула. Воспитательница двинулась привычным маршрутом к своему дому, не замечая темный силуэт, словно тень следующий за ней по черепичным крышам аккуратных домиков спального квартала, раскинувшегося вокруг детского дома. Добравшись до своего скромного жилища, Айко заварила слабый зеленый чай. Поставив пиалу с успокаивающим напитком на низенький столик, она включила старенький торшер и устроилась в видавшем виды мягком кресле с книжкой в руках. Чтение приключенческой литературы было одним из немногих развлечений, которое Айко могла себе позволить на скромную зарплату воспитателя. Погружаясь в вымышленные миры, она ненадолго забывала о своей печальной судьбе. К сожалению, судьба о ней никогда не забывала. Сильная рука прижала тряпку с хлороформом к лицу воспитательницы, и через несколько мгновений Айко провалилась в беспамятство.

Худощавая фигура в маске куницы, облаченная в серый боевой жилет, бережно подхватила безвольно обмякшее тело воспитательницы и положила его на кухонный стол. Сняв кожаные перчатки с металлическими вставками, АНБУ опустил ладони на лоб Айко и принялся копаться в ее беззащитном сознании. Месячное затишье после неудачных переговоров с Хокаге не прошло даром – Корень собрал всю информацию обо всех служащих детского дома и нашел овдовевшую воспитательницу, больше всех пострадавшую от Девятихвостого. Как и предполагалось, ее ненависть к демону за годы одиночества лишь усилилась. Истерзанная бесчисленными кошмарами женщина была готова убивать, и нужно было лишь дать ей цель. Мастер гендзюцу Корня знал свое дело – изменения в потоках чакры мозга пациента были столь незначительны, что обнаружить вмешательство было почти невозможно. Переложив начавшую подергиваться женщину на кровать, АНБУ ужом выскользнул в распахнутое окно и скрылся в неизвестном направлении.

Глава 2 – Первая ласточка

Эта роковая ночь превратилась для Айко в сущий ад. Женщина беспокойно металась по кровати, судорожно сжимая подушку в руках, с силой ударяясь всем телом о стену. Сперва на пол полетела рамка с фотографией ныне покойной семьи, сшибленная ударом локтя с прикроватной тумбочки. Затем на холодные доски рухнула и сама женщина, хорошенько приложившись головой об угол тумбочки. Но дьявольский кошмар и не думал отпускать ее. Раз за разом, в ее голове вспыхивал образ Девятихвостого, одним ударом своей лапы расправляющегося с ее семьей. Ведомое мощным гендзюцу сознание подмечало в этом процессе все больше и больше деталей. Теперь уже лис не мимоходом наступил на ее дом, а с остервенением стирал его в порошок, злорадно ухмыляясь и неотрывно глядя в глаза крошечного человечка, доводя беспомощную женщину до истерики. Но вот бездонные алые глаза лиса сменились голубыми глазами улыбчивого светловолосого паренька, а длинные усы превратились в черные полоски на его щеках. Айко на мгновение замерла – сознание женщины всеми силами воспротивилось столь нелепой ассоциации. Но незримая борьба длилась недолго – искусно составленное гендзюцу услужливо вытащило из долговременной памяти сведения о процессе запечатывания Девятихвостого Четвертым Хокаге и его женой. Подкрепив его слухами о том, что носителем демона стал сын Йондайме и, сопоставив внешность Наруто и Минато, разум женщины быстро убедил себя в правоте навеянных гендзюцу ассоциаций. Словно по мановению волшебной палочки, кошмар прекратился, и женщина затихла, не реагируя на впившиеся в спину осколки разбитой фоторамки. Теперь в подсознании Айко зрела навязчивая идея мести избегнувшему правосудия чудовищу.

– М-м-м, – тяжкий стон слился с гомоном спешащих на работу тружеников за окном. Шипя от боли, Айко потерла рукой ушибленный лоб и сползла с груды окровавленных осколков. Оглядев причину своих неудобств, женщина взвизгнула.

– Нет! – Айко схватила безнадежно испорченную фотографию – лица ее мужа и сына скрылись под бурыми пятнами запекшейся крови. – Н-нет... – как завороженная пролепетала Айко, не замечая ползущую по щеке слезу. Чудом уцелевшая в разрушенном доме фотография была единственным мостиком, связывающим овдовевшую воспитательницу с ее прошлым.

– Как же... как же так? Почему? За что? – Айко, стоя на коленях, баюкала уничтоженную фотокарточку, сотрясаясь от едва сдерживаемых рыданий. Спустя столько лет, проклятый демон отнял то немногое, что еще осталось от ее семьи. Придя в себя лишь через четверть часа, Айко утерла слезы и поставила окровавленную фотографию на тумбочку. Нетвердо стоящая на ногах женщина отправилась в душ, надеясь найти успокоение в теплых струях воды. Но ее надежды не оправдались – израненная спина давала о себе знать при каждом резком движении. Благо, покрытые спекшейся кровью порезы были неглубокими, но о наличии в них осколков стекла можно было только догадываться.

"Нужно поскорее добраться в медпункт", – мелькнула первая здравая мысль в голове Айко. Женщина взглянула в зеркало и вновь испустила тяжкий стон – на ее лбу наливалась синевой громадная шишка. Кое-как замаскировав ее распущенной челкой, Айко насухо вытерлась полотенцем. Нацепив белый халат, она собрала осколки в спальне, стараясь не смотреть в сторону испорченной фотографии. Вяло позавтракав подгоревшей яичницей, воспитательница поплелась в детский дом. Будучи от природы излишне пунктуальной, она ни разу за четыре года не опоздала на работу.

"Что же, все когда-нибудь случается в первый раз..." – флегматично рассудила Айко, чувствуя как вселенское безразличие наполняет ее душу.

Путь до рабочего места был недолгим. Вахтерша приветливо улыбнулась коллеге, но та оставила ее жест без внимания. Старушка проводила ее озадаченным взглядом, но голоса не подала, за что Айко была ей благодарна. Но далеко не всем коллегам была безразлична ее судьба. Ночная сменщица, вынужденная задержаться в окружении десятка сорванцов на добрый час, только завидев молодую товарку, кинулась к ней с расспросами.

– Что с тобой стряслось, Айко? Ты раньше никогда не опаздывала... – искренне беспокоясь за коллегу поинтересовалась она.

– Да так, ерунда, опять бессонница мучила... – попыталась отмахнуться от ненужного разговора Айко. Но цепкий взгляд старушки не упустил налившийся синевой лоб собеседницы, старательно скрываемый распущенной челкой.

– Кости Шинигами... Что с тобой стряслось, Айко? – воскликнула старушка.

– Свалилась с кровати во сне и ударилась головой, – сухо ответила женщина, понимая, что иначе ее не оставят в покое.

– Вот оно как... Тогда поспеши в медпункт – Аяме мигом поставит тебя на ноги, а я пока еще немного подежурю здесь за тебя, – ответила старушка.

– Спасибо вам, Азуми-сан! – Айко в первый позволила себе легкую улыбку в этот непростой день.

– Ерунда, здоровье превыше всего! – назидательным тоном проговорила старушка, провожая удаляющуюся коллегу взглядом. Обернувшись, Азуми увидела обеспокоенную полосатую мордашку, выглядывающую из игровой комнаты. Заметив слежку, паренек тут же скрылся за косяком.

"Вот ведь маленькие проныры – все-то им надо знать..." – посетовала старушка, возвращаясь в толпу гомонящих бандерлогов.

"И все же... бедная Айко – столько лет сносить бесконечные кошмары в одиночестве... Не заслужила она этого..." – Азуми тяжко вздохнула, опускаясь за воспитательский стол. Ее взгляд привлекла активно перешептывающаяся троица во главе с непоседливым светловолосым парнишкой.

"Ну, по крайней мере, ей нравится ее работа, и дети ее, действительно, любят – вон как переполошились из-за простой шишки!" – старушка подперла голову рукой расплылась в широкой улыбке.

Айко, тем временем, никак не могла взять в толк – что же такое с ней происходит? Непроходимая апатия вернулась сразу же, как Азуми пропала из виду, и не покинула незадачливую хозяйку даже тогда, когда медработница цинично плеснула спиртом на изрезанную стеклом спину.

– Где ж это тебя так угораздило, милочка? – с недоумением спросила пожилая женщина, небрежно стирая запекшуюся кровь проспиртованным тампоном. Айко морщилась от боли, но вслух ничего не сказала. Медработница, быстро утратив интерес к расспросам, вытащила пару осколков пинцетом, смазала порезы целебной мазью и отпустила незадачливую воспитательницу на все четыре стороны. Вернувшись в игровую комнату, Айко столкнулась с горсткой взволнованных детишек, во главе которой был Наруто. Женщину словно пригвоздили к земле – она не могла оторвать глаз от лица паренька, вместо которого ей мерещились хищные черты лисьей морды. Сформированная гендзюцу навязчивая идея рвалась наружу из подсознания. Практически не встречая сопротивления, оно вновь брало верх над разумом женщины, навсегда изменяя его и растворяясь без следа.

– Айко-сан, как вы? – взволнованно спросил Наруто, с беспокойством глядя в глаза его самого близкого человека. Что-то в ней было не правильно, не так, как прежде.

– Ты... Ты убил их! – Доброе и ласковое обычно лицо воспитательницы исказилось в злобном оскале, дети все как один отпрянули, и лишь Наруто остался стоять на месте, силясь понять, что же происходит.

– Что вы говорите? Кого убил? – недоуменно спросил мальчишка. Сидящая за столом Азуми напряглась – но она и представить себе не могла, что произойдет дальше.

– Моего мужа... – Айко медленно шагнула в сторону Наруто. – Моего сына... – перепуганный мальчик начал пятиться назад. – Всю мою жизнь! – воспитательница сорвалась на крик и набросилась на кинувшегося наутек джинчуурики, принявшись душить беспомощного ребенка. Игровая комната наполнилась паникой и криками – дети в ужасе бежали прочь от обезумевшей женщины, а Азуми кинулась оттаскивать ее от Наруто. Глаза мальчика вылезли из орбит, лицо покраснело от удушья, из горла вырывались лишь едва слышные хрипы. В глазах безумно скалящейся женщины сверкало торжество.

– Сдохни, Кьюби, сдохни! – во всю мощь своих легких завывала она.

– Айко, Айко, что ты творишь?! Прийди в себя! Ай... – разъяренная женщина крепко приложила старушку локтем в висок. Услышавшие крики детей охранники поспешили наверх и вошли в комнату как раз тогда, когда бездыханное тело старушки рухнуло на пол.

– А ну прекратить! – рявкнул чунин, мощным рывком поднимая женщину с пола. Но та так сильно вцепилась в шею мальчишки, что тот продолжил корчиться в конвульсиях в ее мертвой хватке. Чертыхнувшись, охранники схватили Айко за руки и, приложив немалые усилия, освободили закатившего глаза мальчишку из объятий смерти. Наруто рухнул на пол и принялся с шумом глотать ртом воздух, а воспитательница же просто взбесилась, беспорядочно молотя воздух ногами.

– Нет! Пустите, пустите меня! Это Кьюби! Он должен умереть! Не-ет! – Айко визжала до тех пор, пока ее не вырубили мощным ударом ладони по затылку.

– Вот ведь ненормальная... – возмутился один из чунинов, опускаясь на колено перед телом старушки. Положив палец на сонную артерию и проверив пульс, охранник сделал неутешительный вывод. – Бабулька мертва... – в дверях раздался звонкий девичий всхлип. Охранники повернули головы, но ничего не заметили. Тем временем за углом Джун тихо рыдала в объятиях Рюю. У детей в голове не укладывалось – как могла Айко, их любимая Айко, так поступить?

– Черт... Что с мальчишкой? – спросил второй, взваливая бессознательную Айко на плечо.

– Жить будет, но без пары сеансов у мозгоправа ему не обойтись, – ответил напарник, щелкая пальцами перед помутневшими глазами Наруто. Собеседник кивнул в знак согласия, и они вышли из комнаты с трупом старушки и преступницей на плечах, и телом потерпевшего на руках, крепко заперев за собою дверь. Передав измученного джинчуурики в медпункт для оказания первой помощи, чунины понесли труп Азуми и бессознательную Айко в полицейский участок. Персонал детского дома провожал охрану полными ужаса взглядами. Кто бы мог подумать, что в их сплоченном коллективе затаилась настоящая маньячка?

Наруто, под пристальным надзором врача, долго приходил в себя. Медработница, тем временем, тщательно изучала полосатое лицо. Оглушительные вопли Айко были слышны даже за пределами детского дома, не говоря уже о находящемся за стеной кабинете врача.

"Кьюби? Да быть такого не может – с чего она взяла? Хотя..." – размышления пожилой женщины прервал шорох в дверном проеме – на пороге показалась пара покрасневших от слез детских мордашек.

– Аяме-сан, как он? – едва слышно спросила Джун. Услышав знакомый голос, джинчуурики дернулся.

– Плохо, но жить бу... – дежурный ответ медработниы прервал тяжкий стон – Наруто пришел в себя и приподнялся на локте.

– Наруто! – с нескрываемой радостью воскликнул мнущийся позади подруги Рюю.

– Живой! – вторила ему Джун, кинувшись к кровати лучшего друга. Рюю последовал за ней.

– Конечно живой, а вы что подумали? – возмутился джинчуурики, выдавив из себя кислую улыбку.

– Айко-сан... она... – Джун замолкла, ее губы мелко задрожали, Рюю тоже был сам не свой, – Она убила бабулю Азуми! – выпалила девчушка, вновь залившись горькими слезами. Наруто, для которого произошедшее было словно в тумане, вновь вспомнил процесс своего удушения до мельчайших деталей. Безумные глаза Айко, ее полные ненависти слова и... боль. Жестокая, разрывающая боль в легких, и тупая, пульсирующая боль в голове. Мальчик не помнил боли сильнее за всю свою недолгую жизнь. Но даже она меркла рядом с болью предательства. Айко, которую он считал своей матерью, нежной, ласковой и заботливой, всеми силами пыталась убить его, как заклятого врага. Только было улыбнувшийся лучшим друзьям мальчишка впал в ступор и осунулся под гнетом тяжких мыслей. Заметившая это медсестра забила тревогу.

– Так, малышня, вон отсюда, ему сейчас и без вас тошно! – детишки метнули на медработницу пару озлобленных взглядов, но подчинились и вышли из палаты. Аяме переложила пребывающего в прострации джинчуурики в карантин, подсунула ему цветастую книжку под бок и заперла дверь, чтобы он не сбежал. Но Наруто и не думал сбегать – в его голове крутились лишь две мысли – "Почему? За что?". Ответа не было.

Айко пришла в себя уже в полицейском участке, с закованными в холодные металлические браслеты руками.

– Ну вот, наконец-то вы очнулись, – задорный голос в кромешной темноте уже вызвал у преступницы нешуточное беспокойство, но как оказалось, это было лишь началом бесконечной череды неприятностей. Раздался звонкий щелчок выключателя, и в лицо Айко ударил поток яркого света. Воспитательница резко дернулась, но наручники были прикованы к петле в массивной металлической столешнице. Сфокусировав взгляд позади пятна света, женщина разглядела темный тучный силуэт.

– Советую не упрямиться, и выкладывать все, как есть. Не хотелось бы отвлекать подразделение Ибики по пустякам, – неизвестный собеседник злорадно хихикнул. Айко вздрогнула – слава главного мастера пыточных дел Конохи гремела по всей Стране Огня и даже за ее пределами.

– Зачем вы убили старушку и пытались задушить ребенка? – следователь задал вопрос в лоб. Пару мгновений преступница была в ступоре, но потом вспомнила ее покушение на проклятого Кьюби во всех подробностях. Следователь ожидал, что допрашиваемая будет все отрицать, и уже подготовил новую порцию нехитрых угроз, но ответ молодой воспитательницы его шокировал. Гендзюцу нарушило работу механизмов торможения, и теперь Айко вела себя как прожженная пьяница, напрочь позабыв об инстинкте самосохранения и не осозновая серьезности происходящего.

– Это не ребенок, а носитель Девятихвостого. Эта... тварь убила моего сына, моего мужа, втоптала в грязь мой дом и уничтожила всю мою жизнь! А я, идиотка, четыре года заботилась об этом животном, читала ему сказки на ночь и слушала его бесконечное нытье! – все громче и громче рычала хрупкая на вид женщина, гневно сжимая кулаки. Следователь прикрыл отвисшую челюсть и судорожно застрочил показания в блокноте.

– А с чего вы взяли, что джинчуурики именно он? – куда менее агрессивным тоном понитересовался собеседник.

– Только идиот не заметит сходства между ним и Четвертым Хокаге, – сухо ответила Айко.

– В мире много людей, и среди них немало похожих на Минато, земля ему пухом, – следователь презрительно фыркнул.

– А у скольких из них шрамы на щеках в форме лисьих усов? Я с младенчества кормила эту тварь из бутылочки, и как никто другой знаю, что эти украшения у него с рождения! – рявкнула Айко.

– Вот оно как... – буркнул следователь, делая пометки в блокноте, – И почему же этот, по-вашему, очевидный факт пришел вам в голову лишь спустя четыре года?

– Дурной сон расставил все на свои места, – фыркнула Айко.

– Дурной сон? По-вашему это серьезный повод для убийства? – следователь был в замешательстве.

– Абсолютно. Будь у меня шанс прожить тот миг во второй раз – я поступила бы также. Эта тварь не имеет права на существование, – непреклонно ответила Айко.

– Ясно. Старушка, как я понимаю, пыталась вам помешать и потому угодила под раздачу? – осведомился следователь.

– Именно, – ответила воспитательница.

– Что же, за добровольное сотрудничество в раскрытии преступления ваше наказание будет смягчено, но конечное решение будет зависеть от Хо... – шаблонную речь следователя прервал грохот пинком распахнутой двери, и в комнату для допросов ввалился помянутый всуе правитель деревни в компании Иноичи, Данзо и парочкой куда менее известных чунинов из охраны детского дома. Следователь, пораженный присутствием стольких важных персон в его скромной обители, лишь безмолвно хлопал ртом – уже в который раз за день его полностью выбивают из колеи.

– Благодарим за помощь, но дальше мы возьмемся за это дело сами, – с рокочущими нотками гнева в голосе проговорил Хокаге, выхватив блокнот из рук следователя. Следователь молча кивнул и, с поразительной для его габаритов ловкостью, выскользнул из помещения. Теперь за проступок Айко взялись всерьез.

Хокаге в очередной раз позволил себе сделать небольшой перекур, вооружился трубкой и кружечкой горячего кофе. Несмотря на все протесты врача, старик никак не мог отучиться от вредной привычки, усугубляя пагубное влияние оной кофейным напитком. Слишком уж нервная у него была работа. Но этот день побил все рекорды – негромкий стук в дверь нарушил гармонию отдыха Хокаге. Старик презрительно скривился, когда дверь приоткрылась, явив ему лицо запыхавшегося чунина.

– Хока...

– Ей богу, подождите вы несчастные десять минут! Вон отсюда! – рявкнул Хирузен. Гонец стушевался и осторожно выскользнул в коридор. Удовлетворенно хмыкнув, Сарутоби неспешно и размеренно окончил перекур, убрал кружку и трубку под столешницу, и именно в этот момент вестник вновь показался из-за двери.

– Хокаге-сама, прошло уже 15 минут... – напоровшись на суровый взгляд старика, чунин тут же принялся оправдываться.

– Ладно уж, говори, какую новость ты принес? – снисходительно поинтересовался правитель деревни.

– В детском доме имени Сенджу Тобирамы произошло убийство... – Хокаге ощутил смутное беспокойство.

"Детский дом Тобирамы... Джинчуурики!" – старик напрягся всем телом, подавшись вперед и уставившись на собеседника колючим взглядом.

– Кто убийца? – спросил Хокаге, всей душой моля богов, чтобы это был не обезумевший от влияния Девятихвостого Наруто.

– Одна из воспитательниц, Айко, – ответил чунин, зябко поежившись от столь пристального внимания старика. Сарутоби с облегчением выдохнул и прикрыл глаза, откидываясь на спинку кресла, но потом подскочил на месте как ужаленный.

– Кого убили? – быстро спросил он, опасаясь еще худшего исхода, чем он изначально предполагал.

– Другую воспитательницу постарше, Азуми, – ответил вестник. Хокаге возмущенно фыркнул.

– И с чего вы взяли, что эта информация будет важна для меня? – спросил правитель, – Передайте дело в полицию и не отвлекайте меня по пустякам... – рука старика непроизвольно потянулась к покоящейся под столешницей трубке.

– Дело в том, что Айко пыталась задушить ребенка, утверждая, что он является Девятихвостым, а Азуми пыталась ей помешать, – рука Хокаге с зажатой в ней трубкой с силой ударилась о столешницу, и заветная деревяшка медленно покатилась по полу, словно магнит притягивая к себе взгляд чунина. В горле Сарутоби пересохло, судорожно сглотнув, старик задал вопрос:

– В каком состоянии находится жертва покушения? – сиплым голосом спросил Хокаге.

– Он в полном порядке, отлеживается в лазарете. Айко взята под стражу, ее допрашивают в полицейском участке, – поспешил успокоить правителя охранник. С шумом выдохнув, Сарутоби поднялся на ноги.

– Благодарю за предоставленную информацию, я займусь этим делом лично, – Хокаге ни на секунду не сомневался, что за покушением на Наруто стоял Данзо, а этого зарвавшегося ублюдка на место, кроме него самого, никто не поставит.

– Рад служить, Хокаге-сама! – чунин низко поклонился и быстрым шагом направился к двери, задержавшись на пороге.

– Хокаге-сама, а тот мальчишка и вправду джинчуурики?

– Конечно же нет, бестолочь! Все это бред больной психопатки, – возмутился Хокаге, выходя из-за стола.

– Так точно, Хокаге-сама! – ответил охранник, выбегая из кабинета. Он ни на секунду не поверил словам правителя.

– Стой! – крикнул Сарутоби. Чунин застыл с поднятой ногой.

– Найди своего напарника и вместе с ним жди меня в полицейском участке – нам важен каждый свидетель! – сурово нахмурив брови потребовал государь.

– Будет исполнено! – чунин отвесил Хокаге легкий поклон и пулей вынесся из здания.

Тяжко вздохнув, Хирузен осознал, что без команды мозголомов, которые подправят память всех свидетелей, о спокойной жизни Наруто можно забыть – сарафанное радио работает быстро, а среди пятидесяти тысяч жителей Конохи наверняка найдется не один отморозок, готовый прикончить ребенка на месте за то, чего он не совершал. Заперев кабинет, Хокаге едва ли не до смерти напугал почитывающую женский журнальчик на рабочем месте секретаршу.

– Банко, срочно вызывай Яманака Иноичи к полицейскому участку! – рявкнул Хирузен, проходя мимо погрузившейся в чтение девушки.

– Да, Хокаге-сама! – взвизгнула секретарша, подбросив журнал на добрый метр. Нажав на кнопку с клановым гербом Яманака, она тут же передала требования правителя клану мозголомов.

Глава деревни неуклонно приближался ко входу в бункер Корня, вмурованный в стену Хокаге, привлекая к себе удивленные взгляды прохожих. Сарутоби и сам чувствовал себя неуютно. Нет, он ни капли не страшился своего оппонента, но обычно все было наоборот – это Данзо денно и нощно обивал порог его кабинета с громкими претензиями касательно политики государства.

"Что же, все когда-нибудь случается впервые – на этот раз он зашел слишком далеко!" – Хокаге сурово нахмурился – в поле его зрения показалась неприметная металлическая дверь, на деле способная без видимых последствий пережить прямое попадание Райкири. Всмысле, это для Хокаге она была неприметной – простой люд и шиноби, рангом ниже чунина при всем желании не смогли бы ее обнаружить – мощная иллюзия надежно хранила секреты деревни от лишних глаз. Но Сарутоби не был бы Хокаге, если такая мелочь смогла бы его остановить. Требовательно постучав кулаком по металлической переборке, старик напряженно сжал губы от нетерпения – еще никто не смел заставлять его ждать так долго.

– Пароль, – раздался нарочито неторопливый и расслабленный голос из-за двери.

– Я твой Хокаге, мелкий паршивец. Открывай! – взревел старик. За дверью повисло напряженное молчание, постепенно доводящее Сарутоби до белого каления. Но, наконец, металлическая створка открылась и в ней показалась керамическая маска с узкими прорезями для глаз. Прежде, чем Сарутоби успел что-либо сказать, смотровая щель снова закрылась, и за дверью раздался натужный скрип отодвигаемых засовов.

– Данзо-сама ожидает вас, прошу прощения за задержку, – без всяких эмоций поприветствовал главу деревни привратник, широко распахнув дверь. Возмущенно фыркнув, Хокаге никак не прокомментировал поведение представителя Корня – все равно в случае подтверждения вины их царька, всю эту шарашкину контору разгонят к чертовой бабушке. И Сарутоби намеревался приложить все усилия, чтобы эту вину доказать.

Путь по запутанным подземным тоннелям был весьма занимательным, но недолгим – не так уж и велики были катакомбы Конохи. Воспринимаемые как должное электрические светильники дополнялись совсем уж экзотическими системами видеонаблюдения – таким оборудованием могли похвастаться лишь самые защищенные военные объекты скрытых деревень. Да и толку от них, признаться, было немного – простенькую иллюзию от оригинала на записи отличить было невозможно. Дверь в кабинет Данзо ничем не отличалась от своей наружной товарки – все тот же монолитный лист металла со смотровой щелью. К счастью, в этот раз ждать не пришлось – дверь распахнули задолго до прибытия Хокаге. Увиденная картина соответствовала ожиданиям Сарутоби – за аскетичным дубовым столом восседал излучающий нешуточное удивление глава Корня. Щелчком пальцев выставив за дверь пару телохранителей и дождавшись, пока дверь закроется, Данзо решил, наконец, поприветствовать старого недруга, и даже в этой мелочи проявил свою желчность во всей красе.