Текст книги "Садовое общество самоубийц (СИ)"

Автор книги: Аноним Егорр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Егорр
Садовое общество самоубийц

Часть первая. Проводы.

Глава 1. Автобус.

Если бы меня кто спросил, чего ты боишься больше всего на свете. Я бы ответил, я боюсь желтого Пазика. Это автобус из детства, цвета солнца, с овальной крышей панорамной крышей. Если посмотреть спереди, то можно выделить две радиаторные решетки вместо щек, губы найти в бампере, два лобовых стекла посчитать за глаза, а овальная крыша доводит твою мысль на ассоциацию с головой. Возможный вывод, он живой, в детстве это было конечно игрой воображения, но сейчас он точно обладает программным обеспечением. Нет, это не больная фантазия, на тему восстания машин. Здесь все куда прозаичнее. Мне постоянно сниться один и тот же кошмар. Еду я на задней площадке этого общественного транспорта, и вижу, что водительское место пустое. В прошлые разы, я на этом месте, почему-то впадал в необъяснимую панику, пытался взять управление на себя. Но меня хватало только на то, чтобы доползти до середины салона. Возможно, здесь, такие правила, во время общего движения запрещено самому передвигаться по салону. Стоит тебе только встать, так сразу, сила притяжения увеличивается в несколько раз, позвоночник буквально трещит по швам. Раньше я на этом месте с криком просыпался. Но сегодня я попытаюсь все обдумать, не вставая со своего коричневого дерматинового кресла.

Вот уж, в какой раз мне сниться этот ужасный сон. Сначала меня пугал сам по себе этот автобус из детства, потом отсутствие водителя, потом эта паника от невозможности двигаться. Далее пробуждение, точнее меня выдергивали из сна: жена, дети, сослуживцы, коллеги. Говорят, кричу во сне, самое странное в том, что я кричу, чтобы меня разбудили. На работе, меня пару раз уже к психологу дергали, а на ежегодном медосмотре, тесты заставили проходить по отдельной программе. Даже мой шеф, стал сторониться меня. А ведь мы с ним друзья, еще с военного училища. Я еще по срочной службе зацепил эту заразу. Не все это понимают, война это болезнь, точнее наркомания. Тяжело без нее, я сразу подсел, только из-за нее и остался по контракту, потом ускоренные курсы лейтенанта, и вновь за дозой на Кавказ. А вот сейчас видать похмельный синдром наступил. Ну ладно, если бы он был у меня как у всех, пускай бы мне снился заклинивший автомат, или патроны с отсыревшим порохом, да пускай, хоть восставший зомби боевик. Как у Боярова, классный был специалист по саперному делу. Вскоре пришлось и мне уйти со службы, думал, пройдет, нет. Но почему у меня, вечно все никак у всех, почему меня зациклило на этом автобусе. Я ведь даже знаю, куда он меня везет. Пункт назначения садовое общество Союз, и здесь нет ничего выдуманного. У моей матери были шесть соток земли и домик именно в этом садовом обществе. В детстве я ужасно не любил эти садово-огородные работы. Вот только в моем сне, это садовое общество, предстает мне в гигантском масштабе. Но не это самое главное, а то, что это общество оказалось глобальным обществом самоубийц. Ведь только сейчас я вспомнил, что в последний раз все-таки доехал до конечной остановки.

Начинался сон как обычно. Жена, сын и сослуживцы провожают меня в очередную командировку на Кавказ. Сажусь я в этот автобус и еду. И вдруг понимаю, что еду я в сад, ну а дальше начинается обычная паника по поводу отсутствия водителя. Вот только в прошлый раз меня не разбудили, и мне пришлось доехать до остановки. Где меня встречали, мертвые. Усопшие Сашка, Тихон и Саид, если по-нашему, то встречали меня Курица, Тихон и Татарин. Нет, я их не потерял на войне. Они друзья из моего далекого детства.

Сашка, романтик наркоман сделал себе передозировку в день космонавтики, так и написал в своей последней записке: Улетаю в космическую экспедицию, назад не ждите.

Тихон в петлю залез, после того как в долги залез, пытаясь открыть свой ресторан.

Дениску я застал живого в своем армейском отпуске, но потом он тоже улетел. Говорили не взаимная любовь, кажется, это был основной побудительный мотив.

Так вот, там меня встречает эта святая троица. Остановка Садовое общество Союз, которое реально уже давно не существует. Но там, куда везет меня автобус, оно не только существует, но и увеличилось, в десятки, нет в сотни, если не в тысячи раз. Автобусная остановка находиться на возвышенности, словно на высоком берегу моря, только вместо моря, там до горизонта нарезаны общественные сады. Ряды правильных прямоугольников с разномастными домиками, разделяли аллеи уходящие вдаль. Правильные фигуры утопали в зелени плодовых деревьев и кустов, с большими яркими вкраплениями цветов. Эту бесконечную правильную идиллию нарушала вывеска на центральном входе, с гербом Советского Союза, варианта тридцатых годов, с солнцем и колосьями, с серпом и с молотом.

Под рисунком местный девиз.

Пролетарий всех стран соединяйтесь, выращивая урожай, возрадуйтесь, ибо вы отпускаете грехи свои.

И люди в белых одеждах возделывают сой урожай, куда не глянь, на грядках, на клумбах, в парниках, в кустах. Полют, копают, поливают, работают всем миром, но выращивают при этом каждый свою красоту. А урожай буквально поражал своими размерами. Вон группа садоводов, с помощью механической лебедки поднимала над землей репу, с размером целый садовый дом. А здесь, кто-то на крыше ягоды сушит, с футбольный мяч величиной. Яркие вкрапления цветов это не клумбы это каждый по отдельности цветок, в человеческий рост. А помидоры здесь в тачках возят в каждой по одному. Я бы тогда, еще долго наблюдал, за этой бесконечно фантастической садово-огородной идиллией. Но отвлек меня от созерцания красоты, Тихон. Все такой же восемнадцатилетний парень, не высокий сутулый, стрижка наголо, даже шрамы от прыщей такие же, что были при жизни.

– Димка, ну хватит, налюбуешься еще. Ты нас узнаешь?

Наверно мне не полагалось отвечать, но в прошлый раз так и не смог и произнести и слова. Говорили только они.

– А меня узнаешь, я Санька Курица, влез в разговор тощий блондин.

– А меня. Ну, ты даешь, это же я Саид Татарин.

Все трое были одеты в белые шорты, у всех одинаковые светлые кеды. Все, у всех было одинаково, только Курица прикрывал свою худобу рубашкой, а у татарина белая тюбетейка на голове. Все до черноты загорели как настоящие жители Бразилии. Лысина Тихона стала похожа на темно коричневый бильярдный шар. А волосы Санька похожи на снег на фоне темного тела, только Татарин остался практически таким же Татарином.

– Тихон я же тебе говорил, это точно он, он сегодня должен был приехать на экскурсию. А ты говорил нет, это не Димка, сильный человек не будет накладывать на себя руки. Выходит, в администрации не напутали, это правда Димка скоро будет здесь. Так что давай Тихон объясняй ему, к чему вся была эта экскурсия.

– Слушай Димон, ты уж извини, что дернули суда раньше срока, просто не могли поверить ты это или это просто совпадение данных.

– Эх, Тихон, давай я ему коротко объясню, а то ты пока как обычно протянешь, его опять кто-нибудь разбудит. Дим поверь, пожалуйста, и не пытайся говорить, все, что ты здесь видишь это реально. Я Санек Курица, это Тихон и Татарин, все мы здесь существуем. И мы здесь не одни, как ты видишь нас очень, очень много. А времени у тебя уже в обрез, слушай и запоминай. У нас есть связи в администрации нашего садоводства, а именно в отделе кадров по новоприбывшим. Так вот, недавно туда прошло требование по увлечению штата службы безопасности садоводства. В списках выскочили твои данные. Мы с Тихоном даже поспорили, но до конца, ни кто из нас не верил, что это, правда, ты. Решили заказать пробную связь через твой сон, и вот, ты здесь. Значит так, ты в скором времени приедешь уже навсегда и пополнишь наше садовое общество самоубийц. Но запомни, у тебя всегда есть выбор, оказаться здесь или попасть в настоящий рай. Если ты возьмешь грех на себя, то ты окажешься здесь. Для таких вояк, как ты, здесь одна вакансия, пойдешь в нашу службу безопасности. Димка мы тебя предупреждаем, такая работа и здесь очень опасная, особенно на границе. Это днем здесь благодать, бесконечный летний сезон, а вот ночью и здесь крови хватает. От одичалых садоводов, до главной напасти нашего садоводства, самое большое зло здесь насекомые, понимаешь здесь не только урожай большой, Эти мутанты готовы полакомиться не только нашим трудом, но и нашими телами. Слава богу, популяции насекомых здесь не слишком большие, ведь например здешний муравей тебе будет по колено, а майский жук выше тебя на метр. Короче насекомые здесь очень опасные и они не придерживаются вегетарианства. Но, слава богу, на солнце выходят очень редко, не нравится местной заразе божий свет, а вот ночью они часто пытаются границы садоводства перейти. В последнее время особенно что-то зачистили, даже днем пару раз уже вторгались в сады. Старожилы говорят, так бывает только раз в пятьдесят лет. Вот и объявили в административном ядре, обязательный призыв новоприбывших в службу безопасности. Сейчас средний срок жизни новобранца, в подразделениях приграничной зоны, около трех месяцев, как раз успеваем собрать урожай. Среди гражданских потерь практически нет. А наши вооруженные силы несут очень большие потери, сдерживая периметр, защищая нас. Знай, и здесь люди умирают, но только в случае насильственной смерти: от чужой руки или жала или клешни, в крайнем случае, вследствие несчастного случая. Вот только, есть ли жизнь после этой смерти, нам неизвестно. Сами по себе мы не умираем, здесь нет болезней и микробов, здесь урожай не гниет, здесь нет даже процесса человеческого старения, видишь мы такие же молодые. Есть большой минус, здесь нет процесса размножения, нет, сам процесс, конечно, есть, а размножения нет.

Где-то в вдалеке зазвучал гимн Советского Союза.

Тут, слово взял Тихон.

– Ну, все Дим, нам пора у нас послеобеденная фиеста, самый поток клиентов. Кстати мы здесь, втроем, отошли от огородных дел, и все-таки сумели открыть кооперативное кафе, пункт общественного питания под названием" Тихое". И тебя подтянем к нам, если ты, два своих года на службе протянешь. Вот и все, что мы хотели тебе пока сказать, остальное сам все потом узнаешь или не узнаешь, выбор за тобой. Видишь у нас с собой пока три велосипеда, будет четвертый, знай, это будет уже не сон.

А потом этот бред закончился, меня все-таки разбудили. Короче хрен вам там, я пока не самоубийца.

– Капитан, вставай, приехали.

Я уже давно, не капитан. Но в колекторской фирме, где я работаю, меня продолжают так называть. Еще бы я у самого шефа в друзьях. А сегодня мы приехали в какой-то колхоз, выбивать очередной просроченный кредит. Нет, мы занимаемся мелкими суммами, работаем от миллиона и выше. А местный фермер набрал шесть лимонов. Чертова работа, но я больше ничего не умею, точнее не хочу. Сначала ушла жена, потом закончилась для меня война, стало скучно жить. У меня остался лишь только чертов желтый Пазик.

Охренеть, перед нашим джипом стоит желтый Пазик, вокруг него толпа сельчан. Мой напарник подкидывает информацию.

–Это сука участковый сдал, пока ты спал, я к нему заезжал. Этот барыга, что деньги задолжал, здесь какую-то секту развел под видом фермы. По ходу, это его стадо вышло отца защищать. Я еще не успеваю переварить услышанное, тем более увиденное, как наше лобовое стекло разлетелось вдребезги. Дальше все пошло на автомате, кувырок в открытую дверцу, пистолет уже в руке, конечно не боевой, но дури в моей травматике хватает. Бабахаю в воздух, в ответ кто-то тоже стреляет, и тут уже понеслось все на пулемете.

Короче, все закончилось очень плачевно для меня, двоих местных мужичков и одного подростка я свалил. Подросток помер там же. Наш джип остановили на выезде из области, напарник сдался. Ну а я, поразмыслив над своей резко изменившейся судьбой, тоже решил уйти. Вот так все быстро произошло у меня, есть жизнь, нет жизни, точнее на хрен такую жизнь.

Выбора у меня практически не было. Либо в тюрьму на долгий срок, в связи антиколекторской компанией последнего времени, не сомневаюсь, общество мне бы дало очень хороший срок. Короче, в этот момент мне так захотелось к моим друзьям, и травмат в этом мне помог. Встречайте меня райские сады.

Велосипед.

Сама встреча вышла какой-то натянутой, если честно, я все надеюсь, что еще проснусь. Автобус уже давно скрылся за поворотом, а я даже руку еще встречающим не пожал. Нет, во мне нет страха перед мертвыми, даже перед восставшими, тем более, сейчас я один из них. Причина для холодной встречи, куда прозаичнее, до меня только что начало доходить, что по существу мы чужие люди, да хоть сущности, но точно ведь чужие.

Сколько я не видел их, примерно девятнадцать лет. А они совсем не изменились, вот только Саид здесь слегка поправился. Но на вид, им всем, также не больше двадцати. Эта троица прикрывала свои глаза от яркого солнечного света. Вероятно сейчас утро, солнце за моей спиной, похоже, недавно встало. Выходит и эти тоже рано встали, чтобы встретить почти сорокалетнего дядьку, который раньше был им другом. Нет, врут все, кто говорит про вечную дружбу. У меня вон, сколько сослуживцев было, друзья не разлей вода, пару лет и все, уже чужие люди. А здесь двадцать лет уже прошло, а им все также около двадцати, а мне еще плюс двадцать. Ностальгия начала быстро улетучиваться, может зря я все это. Эй, капитан, тебе дали новую жизнь, так живи, а не ищи повод для очередной депрессии. Тебе понятно, назад дороги нет, только вперед.

-Привет парни.

-Здорово Лысый. ( Это мое погоняло еще со двора)

-Мы так и знали, что явишься в форме, ты же у нас на всю голову военный. Слышишь татарин, он бы еще в бронежилете к нам приехал.

–Ты бы, лучше бы гранатомет захватил или бы на танке бы приехал.

–Так надо было заказывать в прошлый раз, какие вам сувениры с того света захватить.

Курица сверкает своими белыми лошадиными зубами. Татарин ржет с прищуром татарским. А Тихон как всегда тихонько кряхтит.

-Хе-хе. Хватит ржать, еще успеем наговориться. Нам к обеду надо быть дома, так что придется педали крутить, очень быстро крутить.

-Погоди Тихон, так в прошлый раз мы кажись, ближе были к вашему дому.

– Ну, во сне мало что покажется, тот сон был на платформе нашей реальности. Это мы так заказали, чтобы не слишком тебя шокировать. Знаешь, сколько с нас семян за это содрали, а сколько мы отдали, чтобы у тебя было чартерное прибытие. Сейчас бы ждал еще неделю в карантине психической адаптации, а потом сразу бы в казармы загремел. Где и потерялись бы твои следы. А так у тебя есть пару дней увольнительной среди друзей. Правда нам теперь полгода придется копить, чтобы запасы семенного материала восстановить.

-Слушай Тихон, я ведь не просил.

-Эй, Тихон, чего друга обижаешь, если он тебе не свой, так и скажи, он мне не товарищ. Все считаешь и считаешь свои накопления, тут Димка приехал, а ты встретить, как положено не можешь. Санек может, проведем внеочередное собрание акционеров и поменяем нашего управляющего директора, предлагаю кандидатуру Димки. Я за товарища Созонова.

-Саид успокойся. Тихон, а ты, правда, зря так.

-Согласен, что-то я не то сказанул, просто нам очень тяжело было здесь с грядки подняться.

-Хорошо, по дороге расскажешь про ваши трудности, поехали и для тебя я не Созонов, а как раньше Лысый, слышишь, Лысый опять меня зовут.

Четыре раритетных велосипеда конструкций еще прошлого века, проехали под гербом Советского Союза на территорию потустороннего садового товарищества.

Саид и Сашка ехали впереди, сбоку от меня катил Тихон. А я уже и не помню, когда последний раз так нажимал на педали. Здесь видимо это основной транспорт или нет. По аллеи садовых домиков шел заметный след четырехколесного транспорта. Точно я же прибыл суда на автобусе, однозначно здесь есть свой автопарк.

-Слушай Тихон, я приехал суда на автобусе без водителя, а другой транспорт кроме велосипедов здесь есть.

-Дим, во-первых, я сомневаюсь, что ты реально приехал суда на автобусе. Вот я, например, приплыл суда на лодке. А Санек суда прилетел на космическом корабле. Татарин говорит, его птицы Аллаха его суда принесли. Каждому видеться свое по его собственной мере, но конечный пункт у всех один, это остановка «Райские сады». Кстати эти места остановок или высадок, единственные точки без охраны на периметре. Места перехода у нас уважают все, даже твари насекомые.

-А на счет настоящего транспорта, так частный автомобильный транспорт здесь запрещен. Весь автопарк только в хозяйстве административного ядра и службы безопасности. И ходит он у нас в основном под землей.

– Ладно, а как вы все-таки узнали о моем скором прибытии, и вообще как вы пришли в мой сон.

– Мы же говорили, есть у нас связи в ядре, там есть такая установка, которая выдает список будущих членов садоводства. Сам принцип связи мы не знаем, полная автоматизация, заходишь в комнату, выключают свет, и все ты во сне интересующего тебя лица. Местные копят годами семенной материал, для этого сеанса связи с тем миром. А мы решили связаться с тобой, так как Саиду один земляк скинул информацию о человеке, с кем у татарина ранее прослеживалась связь, то есть о тебе. Вот мы и захотели предоставить выбор тебе.

– Парни вы хоть темп сбавьте, а то я устал уже педали т крутить. Вам вон, все восемнадцать, а мне почти уже сорок стукнуло, пожалейте старика.

– Саид Сашка, вы давайте езжайте, займитесь кухней. А то, правда, мы с этим пенсионером и до ужина не доедем.

Татарин и Курица, оставили нас с Тихоном далеко позади. Я попробовал лихо тормознуть юзом, чтобы передохнуть. В результате моего эффектного торможения я выполняю не запланированный трюк, перелетаю через руль, и кувыркаюсь в пыли. Да, роль мальчишки мне явно не подходит. И они тоже уже далеко не мальчишки и не взрослые, они здесь все зависли в утопическом коммунистическом рае.

Форма на мне горка, демисезонного варианта, вся была мокрая от пота. Стаскиваю с себя вверх. Ну конечно здесь еще и шерстяная тельняшка под курткой. Как это я раньше не замечал, это явное соответствие моей одежды и местного климата. Вот сижу я на колее почти заросшей зеленой травой, рядом со мной стоит Тихон, а в канаве советский велосипед. И я чувствую лучи местного солнца.

– Дим, тут не далеко водохранилище, может, охладишься чуть.

– Да, это мне и нужно.

Пару поворотов между аллей, несколько сот метров и мы оказались около старой водонапорной башни. Черный столб башни возвышался прямо из маленького пруда. Быстро скинув форму, я ныряю с разбега. Выныриваю и все также вижу Тихона на берегу.

– Тихон, а здесь в вашем раю наверно всегда лето?

– На то и сады, чтобы лето круглый год. Дождь раз в неделю, согласно разнарядке, в выходной.

– А почему здесь такой урожай большой?

-Получаем удобрения из гигантских насекомых, в результате имеем гигантский урожай. Здесь этим занимается специальная служба, распределяет полученную органику согласно запросам населения, справедливо каждому по нужде.

–У вас прям круговорот воды в природе Тихон. Все подсчитано, все распределено, не скучно тебе жить то здесь.

-Димка, а вот эти беседы лучше забудь, у нас коммунистическое общество как-никак, сам понимаешь. И слышно тебя, между прочим, на всю аллею, вы согласны со мной товарищи.

Тихон покрутил пальцем у виска.

Да пошли вы все, я новенький мне можно. Сделав несколько гребков, я зацепился за лестницу водонапорной башни, стал подниматься вверх. Новый наблюдательный пункт ничего нового не выдал. Полное отсутствие ориентиров, однотипный пейзаж. Дома, аллеи, дачники в белом, большие яркие вкрапления фруктов, овощей, ягод и цветов. Все-то же самое, единственное отличие, что я уже далеко внутри этого рая. Стоять, здесь появилось очень много красных флажков на длинных флагштоках похожих на пики. На окраине они тоже были, но здесь их стало заметно больше.

– Тихон.

– Что ты орешь.

– А что эти красные флажки означают.

Дим слезь лучше, если хочешь нормально поговорить.

Ну как скажешь, и я ныряю с высоты башни. Вошел в воду нормально, правда достаю до дна не только руками, но и головой. Но дно мягкое, увечье моему телу не принесло. Выныриваю.

– Придурок ты Димка. Сломал бы шею и лежал бы здесь бесконечно пластом. Я бы специально за тобой следил, чтобы руки на себя еще раз не наложил.

У Тихона после своей шутки начался припадок смеха. Но истинной причиной его смеха, похоже, оказалось моя черная, как у африканца, голова. Тихон снял с велосипеда зеркало заднего вида, и дал полюбоваться на себя. Я принялся смывать последствия моего прыжка. Дело шло туго, лицо только чуть посветлело. Это что за дно такое, что за торф или перегной.

– Эй, Тихон хватит ржать, ответь на вопрос лучше, что значат эти флажки.

– Уф, Дим давно так не смеялся. А насчет флагов, это места захоронения бойцов службы безопасности. Земля здесь в дефиците, вот и решили устраивать захоронения на участках собственников. А взамен выделенной под захоронение площади от администрации товарищества выделяется внеочередная порция удобрений. Все счастливы, администрация, что решила это вопрос без выделения земли, собственники, что получили лишнюю дозу удобрений, и павшие бойцы за уход и вечный почет. Торф здесь не тот, что на земле, здесь его просто так не сотрешь. Впитывается в кожу, ну нечего тебе он даже полезен будет, на солнце не сгоришь. Но не это его главное свойство, бойцы здесь специально его натирают, как средство против человеческого запаха. Большинство местных насекомых плохо видят, но хорошо чувствуют запах человеческого мяса. Так что, ты молодец чуешь специфику своей будущей профессии. Не гони, вечером баньку организуем, два дня на гражданке у тебя еще есть. Проводы по полной программе обещаю, помнишь, как тогда там твои проводы в сауне отмечали. Сегодня тоже пригласим девчонок в баню, попаримся. Если хочешь серьезных отношений, ну чтоб девчонка, как положено, провожала. Пожалуйста, только свистни, местное женское население с ума сходит по военным, каждая мечтает выйти замуж за будущего сотрудника службы безопасности.

– Лишняя доза удобрений.

– И это тоже, но поверь и здесь есть бескорыстная любовь. Я даже знаю случаи двадцатилетнего счастливого брака с военными. Есть счастливчики, которые вот уже несколько раз продлевали свой контракт. И не в штабе писарем, здесь нет поблажек и связей, два года на передовой также как все, каждый должен отрубить. Дим с распределением мы здесь бессильны помочь. Вот только сразу поставь себе установку, два года потом демобилизация и к нам на огород. А то и здесь с местными вояками тоже беда, уходят на два года и остаются военными навсегда или насколько солдатская удача им позволит. Кстати в связи с ростом нападений насекомых, администрация в два раза повисела семенной материал, выделяемый на зарплату. Так что тебе можно даже позавидовать. Уволишься, выкупишь часть нашего кооператива. Я все уже рассчитал, наших накоплений и твоих вступительных хватит на небольшую сеть пунктов питания. Я не скрываю твои будущее льготы на землю в нашем бизнес плане, тоже есть.

-Тихон хватит уже заливать, ты давай светлое будущее рисуй в своем кооперативе, а мне до него как ты говоришь, еще надо дожить. Поехали уже, а то мы здесь до вечера будем говорить про местную воинскую славу, почет и уважение.

Я не спеша закрепил китель на багажнике, штаны замотал на раму, ботинки оставил на ногах. Едем дальше.

Кооператор держался в прямой видимости, видать боится, что я выйду из его схемы наращивания семенного капитала. Да куда мне здесь от него деться, что я умею, да ничего только опять в войну играть. А заниматься содово-огородными работами это не мое, нет, не лень просто это не мое. Хотя может и лень, тогда просто у меня она правильная лень. Если сам не можешь для себя служить, значит надо для Родины служить. А тот кому лень и для Родины служить, у того обычно преступная лень или в крайнем случае духовная или творческая лень. Навыдумывают всякого, потом за них и отдувайся, это насколько надо быть сумасшедшим, чтобы выдумать этот бред. Эй, слышишь меня местный творец, скорость на поворотах хоть сбавляй.

-Черт, кажется, не к тому я обратился. Меня только что, чуть не сбил военный УАЗ. Вылетел из-за поворота и пролетел в метре от моего переднего колеса. В Меня опять накрыла дорожная пыль.

-Тихон, кто это здесь так гоняет.

Из пыли пришел ответ.

– Гоняет он по правилам, машины административных служб имеют приоритет по аллеям ведущих к ядру. Гражданский должен проявлять особое внимание на главных дорогах. А машина эта, службы сбора информации. Эта служба проводит каждодневный сбор и обработку всей информации по садоводству. И ведет радио эфир по всему обществу. Двухсторонняя связь здесь тоже прерогатива только служб администрации. Провода это очень затратное производство, в очень редких случаях тянут полевую линию. А беспроводная связь всех возможных типов, здесь просто не функционирует, хоть здесь есть компьютеры, но здесь нет сети, даже рации не работают Новости здесь по радио или от соседа к соседу во все направления. Главные идеи нашего общества это большой урожай и безопасность садоводства. Вот почему весь имеющийся автопарк администрации работает только на экологическом топливе, хотя если честно другого топлива здесь просто нет. Чуешь, подсолнечным маслом пахнет.

Правда, чую. Почему я здесь только негатив вижу. Да с рассудком у местного творца возможно проблемы, и в результате создал это утопическое общество. Но он ведь добился своего, здесь все равны. Огородники выращивают свой рекордный экологически чистый урожай, администрация грамотно рулит. А военные геройски воюют, пусть не с людьми, а с насекомыми, так от этого, ведь только всем лучше. Даже капиталисты здесь свои имеются, вон например даже Тихон здесь прижился и у него есть здесь свой бизнес план на пятилетку. А самое главное, похоже, здесь все довольны властью, условиями труда, образом жизней. Так и напрашивается сравнение, органика органична, настоящий НЭП. Да всех новеньких ставят в строй, но ведь не от хорошей жизни, а садовое счастье нужно заслужить. Мне не привыкать, где служить обществу, главное служить. В администрацию еще рано, бизнес это тоже не мое. Парни, конечно, меня используют. Ну и пусть используют, главное они это делают открыто, я даже сказал бы, они это делают как-то по-детски без хитрости. Все решено, переходим на позитив.

Пыль окончательно развеялась, мой велосипед продолжил путь. Ух, ты, здесь даже бикини есть, хоть и советского образца, но есть. Вон красавица, стоит, нагнувшись над гигантской клубникой, выставив свою гигантскую викторию на показ. Купальник синего цвета в белый горошек покрой середина прошлого века, классика, что уж тут скажешь. Но жизнь однозначно налаживается, и здесь можно жить, главное как говориться позитивно мыслить.

Дальнейший путь проходил в созерцании, всех возможных видов садовых домиков, всех возможных видов гигантского урожая и ярких пляжных костюмов женского образца и однотипной мужской одежды из натуральных тканей белого цвета. Периодически попадались велосипедисты, которые приветствовали Тихона. Неоднократно видел мотоблоки в качестве тяговой самодельных телег. Это единственное средство транспорта, разрешенное гражданским лицам. Повстречали и военных, несколько грузовиков защитного цвета и пару Уазиков, все советских времен. Один раз проехали стационарный пост, военные в черных шортах и майках, с кожей лица почти под цвет своей формы, но посмеяться над представителями темнокожей расы не давали их укороченные автоматы за спинами. Пост, шлагбаум, перед одноэтажной казармой, шла боевая подготовка темнокожих бойцов. И на фоне армейского порядка, молодой военный расставался со своей молодой вероятно женой. В этом месте конечно сердце защемило, как там, теперь без меня. Хотя они и так уже без меня, так что крутим педали дальше, пока мозги не встали.

Плов.

Добрались до места назначения мы только под вечер. Солнце уже было в преддверии заката. Пункт общественного питания под название Тихое, оказалось не совсем тихое. Два садовых домика с высокими крышами соединялись между собой длиной верандой. Веранда неплохо смотрелась, красивая резьба по темному дереву сочеталась с драпировкой из белых штор. На заборе этого двойного участка красовался баннер, где Пушкинским шрифтом написано название «кафе Тихое место».

Закатили велосипеды в калитку, поставив их в ряд другим. Почти все места для железных коней были заняты, клиентов на веранде было полно. Стоял гул голосов.

И только зайдя на веранду, я понял, это не только голоса клиентов. С другой стороны веранды открылся вид на алюминиевую трубу наверно с двухметровым диаметром. В одном месте трубу накрывал навес, под которым тарахтел двигатель.

– Дим, ты видишь одну из причин открытия нашего бизнеса. Мне изначально просто повезло, новую водную магистраль тянули через мой и соседский участки. Взамен предложили землю ближе к центру общества. Но я отказался, выпросил лицензию на кооператив общественного питания, выкупил соседский участок на аукционе, собственник которого на границе погиб. Даже уговорил оставить оба дома в частной собственности, правда, пожизненно нагрузили на присмотр за движком. Но нечего к шуму уже все привыкли, все уже знают наше местное музыкальное сопровождение. Да и работает он только, когда в садоводстве ведется полив. Скоро уже выключим. Ты пока посиди, вон за заказным столиком, я на кухню проверю, что там, да как без меня.

– Давай Тихон, на меня не смотри, занимайся делами.

Ух, давно я так на велосипеде не ездил. Мне кажется, что даже сейчас, когда я иду к столику колени до прямого угла поднимаю. А спина трещит, словно позвоночник заново собрал. Нет, не готов я пока к длинным велосипедным прогулкам по сельской дороге. Амортизации никакой, все неровности отдаются в тело. Если честно на последних километрах я уже готов был выкинуть своего железного коня. Но я дотянул. К моему удивлению заказное место обладало достаточно мягким угловым диваном. Плюнул на приличие и позволил себе принять лежачее положение и закрыл глаза.

– Заказывать что-то будете.

Я не сразу узнаю Санька в своей белой рубашке поло с бабочкой на шее.

-А это ты Курица.

-Лысый я прошу, забудь мое старое прозвище. Здесь на работе все меня по имени отчеству зовут.

– Ладно, Курица извиняюсь, я лучше с вами потом поем. А то неудобно как единолично.

– Димка хорош, я же тебя просто попросил, на людях без прозвищ. Давай я принесу фирменное блюдо, попробуй овощной плов от Саида, пальчики оближешь.

– Давай.