Текст книги "Маг для финального поединка (СИ)"

Автор книги: Аноним Алекс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

– Глупости говоришь. Федералы при желании легко бы заполучили парня без всей этой заварухи с полоумными виртуальными боевиками. Тут, скорее, действуют какие-то талантливые любители. А пока ты строишь бредовые версии, федералы установили личности несуществующих террористов. Не ожидал?

– Как им это удалось?

– А вот смотри сюда.

Шеф пару раз клацнул мышью своего рабочего компьютера, и развернул монитор к Нежному. На экране тот увидел зал суда, и троих бородачей с автоматами, стоящих перед дверью. Они стреляли, как знал майор, по конвоирам, которые в кадр не поместились. Несмотря на густые бороды, зверская злоба на всех трёх харях отлично просматривалась. Потом один из них выхватил гранату, хотел её метнуть, но схватился за сердце, и граната взорвалась прямо в центре их группы.

– Что скажешь, майор? – поинтересовался полковник, останавливая просмотр записи.

– Там, оказывается, ещё и камера была, которая снимает вход в помещение? Почему-то уверен, что её установили совсем недавно, может, даже вчера. Последние сомнения отпали, товарищ полковник.

– Ну, и не прав ты. Вот если бы сказал, что ещё неделю назад камеры там не было – другое дело. Потому что её не было тогда, нет и сейчас. Не понимаешь? Чуть позже объясню.

– Позже, так позже. Вы сказали, товарищ полковник, что их личности установлены. Кто они?

– Имён у них нет, но если хочешь, можешь назвать одного из них Камаз Отходов, другого – Ушат Помоев, а третьему имя сам придумай, мне надоело.

– Снова не понимаю.

– Ну, нет у них имён, так уж вышло, – шеф явно получал наслаждение, созерцая растерянность на лице Нежного.

– Разве бывают люди без имени?

– Ты же сам мне говорил, что нападение террористов – это трёхмерное кино. А в фильме вполне могут быть безымянные персонажи. Вот эти трое – такие и есть.

– Я, товарищ полковник, имел в виду имена не персонажей, а актёров.

– Федералы установили и актёров, но я их не запомнил. Если тебе это так интересно, разберись сам. В нерабочее время, естественно. С твоими талантами это легко. Сейчас тебе ещё кое-что покажу.

Он развернул монитор к себе, снова клацнул мышью, и вернул экран в прежнее положение, так, чтобы он снова был виден Нежному. Взглянув туда, майор вполголоса выругался. Теперь на экране величественно громоздились заснеженные вершины Кавказских гор, а на их фоне те же самые три боевика, стоя в полный рост, вели огонь из автоматов по залёгшим в снегу солдатам. Когда один из кавказцев начал замах, чтобы бросить гранату, Нежный отвернулся.

– Всё понял, майор? – вкрадчиво поинтересовался шеф.

– Федералы поработали с изображением, наложив фоном вместо гор судебный зал, – высказал очевидное предположение Нежный.

– Точно. Название фильма у нас есть, список артистов массовки раздобыть нетрудно. Вопрос только, зачем? В общем, так. Если верить федералам, этот ролик все свидетели расценили, как снятый камерой видеонаблюдения. Включая конвоиров и судью. Ты, конечно, можешь сказать, что эти свидетели не отличат одного бородатого кавказца от другого, даже под страхом смерти. И будешь прав. Но уж очень похоже с гранатой получилось, согласен? А странного в фильме ничего не заметил?

– Да он весь сплошная странность, – поморщился майор. – Стоя перестрелку не ведут, их бы скосили за пять секунд. "Лимонку" бросать не из укрытия – тоже самоубийство, тебя же первого осколками изрешетит. А самое главное – у боевиков из автоматов гильзы не летели. Идиот какой-то снимал.

– Нормальные люди такие фильмы не смотрят, – вздохнул полковник. – А остальным нравится, и плевать им, летят гильзы или не летят. Кстати, о том, что у судебных террористов что-то не так с гильзами, федералам сказал один из конвоиров. Они по этому признаку нужный фильм и отыскали. А ты этого парня допрашивал, и ничегошеньки у него не узнал. Плохо, майор. Очень плохо.

– Виноват, исправлюсь.

– Боюсь, что уже не исправишься. Целый день, считай, занимаешься этим делом, а результатов – кот...

– Наплакал, – подсказал Нежный.

– Ну, пусть будет "наплакал". А другие кое-чего добились. Удалось найти отпечатки пальцев той девки, которую якобы изнасиловали. И не только отпечатки. Ребята в больнице на её рабочем халате нашли пару волос. Судя по описанию внешности, волосы её. Там больше никто не носит такие длинные. Сейчас с ними в лаборатории возятся, может, что интересное обнаружат. Пока выяснили только, что блондинка она крашеная, а её естественный цвет волос – тёмно-каштановый. "Пальчики" её в нашей базе отсутствуют, ну, это ты и сам понял. Кстати, видео с Хоттабычем экспертам отдал?

– Ещё нет. Не успел.

– Отдай. Пусть позанимаются. Хотя бы рост определят, длину шага и всё такое прочее. Какие-никакие, но приметы. Ещё чем-то могу помочь?

– Две просьбы. Раз уж у нас есть волосы подозреваемой, пусть проведут анализ на родство.

– Кого с кем?

– Девки и насильника. Чутьё мне подсказывает, что они – близкая родня.

– Нужно что-нибудь более убедительное, чем твоё чутьё.

– Судья была удивлена, что потерпевшая хорошо относится к насильнику. Мне это тоже кажется странным.

– Ты меня не убедил.

– Ещё вот что. Родители парня – очень красивая пара. Очень! И потерпевшая – тоже красавица.

– Короче, кроме чутья, ничего предъявить не можешь. Какая вторая просьба?

– Товарищ полковник, позвоните, пожалуйста, в лабораторию. Пусть они побыстрее обработают "пальчики", которые я им принёс. Вы же их знаете, будут тянуть с экспертизой, сколько смогут.

– Ладно, потороплю. По идее, и так летать должны, я им здорово хвосты накрутил, но звякнуть мне нетрудно, – шеф набрал короткий внутренний номер, быстро переговорил и, повесив трубку, обхватил голову руками и стал раскачиваться, что-то нечленораздельно при этом мыча.

– Что случилось, товарищ полковник? – обеспокоенно поинтересовался Нежный.

– Ты меня в гроб загонишь, – со стоном откликнулся шеф. – Они уже закончили обработку.

– Так быстро? Аж не верится.

– Да, справились. Отложив всю остальную свою работу. Теперь вообще неизвестно, когда будут готовы результаты экспертиз по текущим делам. У тебя, майор, просто талант к саботажу.

– Что они нашли?

– Хоттабыч твой нигде у нас не числится. Как говорится, не был, не состоял, не привлекался. На твоих бумажках нет "пальчиков" никого из семьи приговорённого. Вот такие результаты.

– И это всё?

– Если бы! На многих клочках бумаги отпечатки потерпевшей! Той самой твоей красавицы! А на двух – рядом с ними "пальчики" Хоттабыча.

– А я что говорил? – обрадовался Нежный. – Ну, есть у меня чутьё?

– Ладно, пусть будет по-твоему. Распоряжусь, чтобы провели тест на родство. Сам-то что думаешь? Что она его сестра? Что твоё чутьё подсказывает?

– Чутьё подсказывает, что надо пообедать, хотя уже давно пора ужинать. На голодный желудок озарения у меня плохо получаются.

– Не включай дурачка, майор. Чего дальше в этом деле ждать?

– Письма. Может, бумажного, но скорее всего, электронного.

– Почему?

– Говорю же, чутьё. А ещё – если парня не собираются разбирать на запчасти, а готовят из него камикадзе, ему наверняка позволят переписываться с родителями и любимой девушкой, если таковая у него имеется.

– И что ты предлагаешь?

– Ничего. Нам их переписку не перехватить. Отправить письмо он может кому угодно, хоть дяде, хоть дядиной дочке. Очень развитая девчонка, кстати. Это она сняла фильм о Хоттабыче. А может, эти липовые террористы ещё какой-нибудь хитрый финт выдумают. Они не дураки, по части техники нам сто очков форы дадут.

– Тогда какое нам дело до этого письма?

– Надеюсь, папаша насильника мне его покажет.

– С чего вдруг?

– Думаю, он тоже не хочет, чтобы его драгоценного сыночка сделали шахидом.

– Может, ты знаешь и о содержании этого письма?

– Конечно. Инструкции, как на него ответить. Доказательство, что пишет не какой-то хрен с бугра, а их сын. Заверения, что у него всё в порядке. Наверняка немного телячьих нежностей. А между строк – вопль о помощи и просьба обратиться или к нам, или к федералам, если он думает, что его захватили не они. Если очень повезёт – указания, где его держат. Но почти уверен, что их не будет. Просто потому, что парень не знает, где он находится. Это уже придётся искать самим.

– Слушай, Нежный, если такое письмо действительно появится, я знаешь, что сделаю?

– Присвоите внеочередное звание?

– Нет. Посажу в СИЗО, как сообщника похитителей! А пока уйди отсюда. И не забудь отдать экспертам видео с Хоттабычем. Сказал бы мне кто, что придётся ловить джинна – дал бы в морду такому шутнику!

***

Королевские дела, которыми занялся Эдуард Сергеевич, представляли собой всего-навсего свидание с супругой. Он очень любил Её Величество Екатерину Сергеевну, но по независящим от них причинам видеться они могли крайне редко. Правда, много говорили друг с другом, телефонная сеть Крепости предоставляла хоть и не очень хорошую, но всё-таки связь.

Проблемы в супружеской жизни королевской четы возникли из-за того, что Екатерина Сергеевна страдала аллергией на магическую энергию, ту самую, которую фиксировали датчики Локатора. В обычном случае такая аллергия даже не считалась болезнью, скорее, наоборот. Те, кто мог чувствовать чужую магию, ценились достаточно высоко. Если не считать Локатора, только они могли найти мага, маскирующегося под смертного, поэтому их называли ищейками, хотя большинству из них это слово не нравилось.

Но близкородственные браки всё изменили. Появились маги, у которых аллергическая реакция была настолько сильна, что вызывала анафилактический шок и рано или поздно – смерть. В полную силу симптомы недуга проявлялись годам к двадцати-двадцати пяти, руша семьи и превращая очередного мага-ищейку не просто в изгнанника, а в вечного скитальца. Ведь стоило ему где-либо надолго задержаться, как ему начинала доставлять беспокойство собственная магическая энергия, накопившаяся вокруг в недопустимом количестве. Их так и называли – скитальцами. Хотя называли редко, потому что избегали разговоров о бывших товарищах.

А ведь ещё по всему миру рыскали ищейки противника, методически уничтожая своих врагов и не задаваясь вопросом, страдал ли убитый враг аллергией на магию или нет. Впрочем, многим отверженным удавалось прожить вдали от своих долгие годы. Конечно, не в крупных городах, регулярно посещаемых ищейками. Уже почти тридцать лет скитался по сибирской тайге принц Михаил. Эдуард Сергеевич всё это время следил за ним по Локатору. При крайней необходимости с принцем можно было связаться, но Миша дал понять, что необходимость должна быть именно крайней, а во всех остальных случаях никого из магов он ни видеть, ни слышать не желает.

Король в этом вопросе не понимал своего сына. Ведь Миша отлично знал, что можно жить в Крепости, даже не вынося магии. Перед глазами у него был живой пример – мать. Королева Екатерина, став скиталицей, просто переселилась в дальние, давно необитаемые помещения, которые меняла, как только концентрация магической энергии в них становилась невыносимой. Но принц так жить почему-то не пожелал.

Портал вывел Эдуарда Сергеевича в коридор неподалёку от комнаты, выбранной для свидания с ним Её Величеством. Пройти прямо в комнату нельзя – портал излучает слишком сильно, ей пришлось бы сразу оттуда уходить. Он подошёл к открытой двери и вошёл внутрь.

– Катя, Катенька, милая, как же я соскучился, – произнёс он, и женщина тут же бросилась к нему на шею, слившись с ним в долгом поцелуе.

Целовались они плотно сомкнутыми губами. Ни одна капля его слюны, насыщенной магической энергией, не должна была попасть внутрь неё. Секс тоже напрочь исключался, ведь маг излучает всем телом, а во время сексуального возбуждения интенсивность излучения ещё и возрастает.

Они ничего не говорили, и даже почти не смотрели друг на друга. Поговорить можно и на расстоянии, по телефону. И посмотреть можно сквозь непроницаемую, но прозрачную магическую завесу. Глупо тратить на это драгоценные минуты близости, когда можно посвятить их прикосновениям. Оба тяжело дышали, а когда Екатерина высвободилась из объятий супруга, у обоих в глазах стояли слёзы. Каждый из них отступил на шаг назад, и между ними пролегла поставленная королём завеса.

Он давно знал, что его присутствие она способна выдержать не дольше трёх-четырёх минут. Завеса тоже излучает, но куда слабее. Рядом с ней Катя сможет пробыть ещё минут десять. После этого она отсюда уйдёт и никогда больше не сможет войти в эту комнату. Это не страшно, свободных помещений в Крепости очень много.

Оба достали телефонные радиотрубки. Как у них было исстари заведено, номер набрал он. В Крепости осталось не так много абонентов, с лихвой хватило бы двух цифр, но местную телефонную сеть с давних времён никто не перестраивал, и номера оставались пятизначными. Завеса не пропускала звуков, но он знал, что трубка в её руках зазвонила, и в своей он услышал сквозь слабые помехи родной голос.

– Ну, здравствуй, Эдик! Ты выглядишь усталым.

– Да, Катенька, день был тяжёлым. Притащил сюда нашего внучка Витю, а в нём весу – целый центнер. Мне, знаешь ли, давно не двадцать.

– Не прибедняйся, – улыбнулась она. – Выглядишь ты молодо.

– Ты тоже. Знаешь, как бы мне хотелось тебя, такую красавицу...

– Знаю. Ты каждый раз это говоришь.

Эдуард Сергеевич не врал. Им обоим было уже под семьдесят, но магия, продлевая жизнь совсем ненадолго, способна здорово отодвинуть старость. Катя выглядела по меркам смертных лет на сорок, и её красота, присущая большинству магов, не исчезла. Да и умение со вкусом одеваться никуда не ушло. Хоть она и жила затворницей, встречаясь кроме мужа только со смертными слугами, не излучающими ненужной энергии, но за модой следила. В Крепость с поверхности доставлялись не только воздух, вода и пища, но и записи некоторых телепрограмм, электронные версии газет и журналов, и вообще любая информация, которая представляет для кого-то интерес, и её нетрудно раздобыть.

Они обменивались ничего не значащими фразами, ведь поговорить о деле можно когда угодно, а вот полюбоваться друг другом – вовсе нечасто. Ему показалось, что прошло слишком мало времени, а она уже помахала рукой, прощаясь, и через вторую дверь вышла из комнаты. Эдуард Сергеевич снял завесу и через портал шагнул в свои личные апартаменты. Радиотрубка запищала, сигналя о потере базы, но связь быстро восстановилась.

– Я уже дома, – сообщил он жене и, не раздеваясь, улёгся на роскошную королевскую кровать.

Он действительно очень устал. Магия магией, но возраст настойчиво берёт своё, и от этого никуда не деться.

– Завидую тебе, мне ещё до дома идти и идти, – откликнулась Катя.

– Я вообще удивляюсь, как ты ходишь на таких каблуках.

– Не переживай, уже переобулась в кроссовки.

– Не могу тебя представить в вечернем платье с кроссовками.

– И не надо. Помни меня красивой. По "Финальному поединку" есть новости? – её тон стал строго деловым.

– Я тебе говорил, что наш внучок Витя уже в Крепости. Хотя я так и не понял, зачем понадобились эти сложности с судом.

– Верь мне, Эдик, так было нужно.

Эдуард Сергеевич ей верил. Катя, даже став скиталицей, оставалась не только королевой магов Крепости, но и королевой интриг. Весь план операции "Финальный поединок" с начала и до конца был разработан ею. Она же и вносила в план изменения, если обстоятельства складывались не так, как ожидалось. За двадцать с лишним лет это приходилось делать несколько раз.

– Он славный парень, Дина без ума в него влюбилась. Но очень, очень слабый маг! Я не верю, что он способен победить короля Феликса. Может, задатки у него и есть, хотя я их не вижу, но боевых навыков уж точно – ноль!

– Успокойся, всё идёт по плану. Ты же не забыл, что Виктор – означает победитель?

– В нём, кроме имени, ничего победного нет.

– В нужный момент – будет. Как он себя ведёт? Уже попросил отправить письмо родителям?

– Да. Как раз сейчас его пишет. Если уже не написал.

– Пусть Дина проверит письмо на шифр. Если парень в детстве играл с отцом в шифровальщиков, девчонка там ничего не найдёт. И никто не найдёт, кроме отца. Но если нет, Витёк будет вынужден дать в том же письме ключ к шифру, а уж этого наша Диночка не пропустит. И ещё. Влюблена, говоришь? Тогда дай ей на проверку не само письмо, а ксерокопию. Порвёт же, если что-то ей там не понравится. А зачем это нам?

– Сделаю.

– И ещё. Она в него влюблена, а он что?

– Делает вид, что равнодушен. Его останавливает, что Дина ему сестра по отцу.

– Дурак. Впрочем, нам неважно, умён он или нет. Как только отправишь письмо, сразу расскажи ему, что от него потребуется.

– Уже вкратце рассказал. Он назвал наш план идиотским. Дина с ним согласна.

– Девчонка влюблена, поэтому она теперь будет согласна с ним почти всегда. Это нормально. Посвяти его во все подробности. Он имеет право знать. За одним исключением.

– Да, я понял. О том, что мы собираемся делать, если он заартачится или всё провалит, парню знать пока ни к чему.

– Всё, любимый, я добрела до своих апартаментов. Пора прощаться.

– До встречи, любимая!

– До встречи!

Король прервал связь и тяжело вздохнул. После встречи с ним Катя будет неделю приходить в себя, глотать антигистаминные препараты, потом за неделю-две наберётся сил, и тогда состоится их очередное пятнадцатиминутное свидание. Так они живут уже больше сорока лет.

Как обычно, он немного поразмыслил, можно ли было решить проблему скитальцев, если бы все силы бросить на это, а не на "Финальный поединок". И снова пришёл к выводу, что ничего бы не получилось. Ещё сотню лет назад кто-то из магов Крепости, отличный химик, сумел изготовить материал, не пропускающий чужую магическую энергию и не излучающий свою. Из него изготовили защитный костюм. Надевший его скиталец выдержал около трёх минут – излучаемая магом энергия очень быстро достигла критической концентрации. Пытались и по-другому. Этот костюм надевал маг, не подверженный аллергии. Этот выдержал чуть дольше – примерно минут десять.

Может, и удалось бы создать материал с односторонней проницаемостью, но костюм из него очень уж напоминает скафандр, а какую радость даёт общение с одетой в скафандр женой? Чем это лучше общения по видео? Нет, единственное, что может решить задачу, это мощный препарат, подавляющий аллергию. А для его разработки потребуются усилия целой группы медиков и фармацевтов. Среди магов Крепости таких специалистов не было вообще. Ни одного. Смертные этим, естественно, тоже не занимаются, магическая энергия их не беспокоит. А враги, давным-давно впервые столкнувшись с проблемой скитальцев, просто запретили инцест. Их много, они могли себе это позволить. Теперь среди них скитальцев больше нет. Или почти нет.

Привычно успокоив себя выводом, что сделать ничего нельзя, король, покряхтывая, встал с кровати, и направился в свой рабочий кабинет.

***

Королева Екатерина, вернувшись домой со свидания с мужем, первым делом налила себе стакан коньяка и выпила его залпом. Вечное одиночество сводило её с ума, требовался хоть какой-нибудь допинг, чтобы это выдержать. Было время, когда она подумывала о наркотиках, но не решилась, оставшись верной коньяку. Спиртное плохо сочетается с антигистаминными препаратами, но её организм за столько лет к этому как-то приспособился.

Её слуга, молодой смертный, помог снять узкое вечернее платье и подал домашний халат и тапочки. Снимая с королевы кроссовки, он слегка погладил ей колено и ожидающе взглянул в глаза.

– Не сейчас, – бросила ему Екатерина. – Пошёл вон!

Смертный, ничуть не удивившись, молча поднялся и покинул апартаменты королевы, ушёл к себе. Он не обижался на такое обращение, привык. Когда-то давно она вела себя иначе, привязывалась к нанятому мужчине, испытывала к нему какое-то тёплое чувство. Такие отношения поначалу давали ей иллюзию возвращения безнадёжно утраченного семейного очага. Но оказалось, что все без исключения слуги, если с ними обращаться по-человечески, норовят сесть на голову.

Может, их неправильно отбирали, или жизнь вдвоём с королевой-отшельницей провоцировала такое поведение, но ей пришлось одного за другим прикончить четырёх подряд обнаглевших жиголо. Помимо прочего, убийство с помощью магии вызывало у неё сильнейший аллергический приступ, так что с этим нужно было срочно что-то делать. Выход нашёлся, и совсем простой: обращаться со слугами по-скотски. С тех пор они знали своё место и вели себя, как и положено слугам. Первое время королева чувствовала себя неловко, но вскоре свыклась с новой ролью, и теперь даже получала некоторое удовольствие от издевательств над ними.

Екатерина подошла к зеркалу и взглянула, не опухло ли у неё лицо. Оказалось, нет, новые таблетки действовали просто великолепно. Кожу жгло, но отёка не было. Значит, ничего не мешает прямо сейчас провести один очень важный, давно назревший разговор. Она включила компьютер, взглянула на уходящий через отверстие в стене шнур питания, и засомневалась, достаточно ли заряжен ли энергетический шар. Если посреди разговора связь прервётся по её вине, последствия могут быть непредсказуемые. Она набрала номер слуги и, дождавшись ответа, рявкнула в трубку:

– Пропадёт питание – ты труп! Понял? – и прервала связь, не дождавшись подтверждения.

Она не сомневалась, что напуганный слуга уже мчится в ту далёкую комнату, где в воздухе вращается кровяной шар, и если он из красного стал розовым, парень немедленно зальёт туда свежей крови. Чьей-то или собственной – её не волновало. Королева угрожала всерьёз, и слуга об этом знал.

Ещё раз глянув в зеркало, она заново причесалась и освежила косметику, привычно вздохнув о тех далёких временах, когда была привлекательной без всякого макияжа. Посмотрела на руки, лак выглядел идеально. Что ж, теперь нужно правильно одеться. Халат она сменила на бирюзовую блузку, с глубоким декольте. Этот цвет ей к лицу, а немного легкомысленный фасон подчеркнёт не совсем официальный характер предстоящих переговоров. Под цвет блузки подобрала серьги и перстень с изумрудами, немного подумав, надела ещё и рубиновый кулон. Красный на зелёном смотрится неплохо, а собеседнику напомнит кровь, и тем самым, может, немного выведет из равновесия. Никаким, даже самым малым преимуществом пренебрегать нельзя. Другая одежда не понадобится, всё, что ниже пояса, в кадр не попадёт.

Устроившись поудобнее за компьютером, она проверила работу микрофона и динамиков, тщательно выставила видеокамеру, подбирая самый выигрышный ракурс, и только после этого позвонила принцу Евгению, магу, занимающему должность системного администратора Крепости.

– Мне нужен интернет, – ледяным голосом потребовала она.

– Сейчас, пять минут, не больше, – засуетился маг, но королева уже повесила трубку.

Она знала, что суеверные маги считают её призраком, и страшно боятся. Королеву это вполне устраивало. Сейчас мальчишка-сисадмин откроет портал, протянет сквозь него связной кабель, подключится к компьютерной сети смертных, затем, вернувшись в Крепость, осторожно сузит портал до размеров кабеля, и только тогда подключит её к интернету. Сузить необходимо, долго держать открытым портал большой площади не под силу ни одному магу. Может, и управится парень за пять минут, как пообещал. Но даже если нет, она его наказывать не станет, её вполне устроит и шесть минут, и даже семь.

Значок подключения к интернету появился через четыре с половиной минуты. Боится призрака, спешит, улыбнулась королева, и запустила специальную коммуникационную программу. Программа была разработана магами вражеского лагеря, и могла связать между собой только два определённых компьютера. Один из них стоял сейчас перед королевой, а где находится второй, она понятия не имела. Его владелец тщательно скрывал своё местопребывание.

Вызов длился примерно полминуты, затем мелькнула надпись "Ответ", и на экране появилось изображение красавца-блондина лет примерно тридцати пяти. Впрочем, королева точно знала, что ему сорок два.

– Абенд! – поздоровалась она по-немецки, зная, для её собеседника этот язык родной, впрочем, и по-английски, и по-русски он тоже говорил свободно.

– Гутен абенд, фрау Катарина, – улыбаясь, ответил тот, ожидая, что она скажет дальше. Ни капли тепла в его улыбке не было.

– Герр Феликс, хочу вам сообщить, что операция "Финальный поединок" вошла в завершающую фазу, – по-немецки они всегда говорили на вы, такая уж у них сложилась традиция. – Маг-полукровка по имени Виктор доставлен в Крепость. Следует ли мне пояснять, чем это грозит лично вам, майн либер?

– Ваш так называемый муж всё ещё носится со своей идиотской затеей? Передайте ему, что я не намерен вам подыгрывать. Кстати, об играх. Мои охотники сегодня грохнули в Австралии какого-то мага по имени Майкл. Это, часом, не принц Михаил?

– Я не видела сына и не говорила с ним уже лет тридцать. Понятия не имею, где он и жив ли вообще. Так что угрозы в его адрес мне безразличны. Из всех скитальцев меня интересует лишь один, и это не Миша, а я сама. Впрочем, если вы, герр Феликс, совсем не боитесь принца Виктора, нам говорить вообще не о чем, и я откланиваюсь.

– Доннерветтер! Мне не нужен даже малейший риск! Что из себя представляет этот Виктор? Что он умеет по части боевой магии?

– Виктор – сын Михаила и какой-то смертной. Стало быть, наследный принц. А о чьих-то умениях в области магии поинтересуйтесь у кого-нибудь другого. Я, как вам отлично известно, магию на дух не переношу. Могу сказать одно: его сестра Дина, тоже полукровка, сильнее любого из остальных наших магов, кроме, возможно, своего братца. Но она намного слабее вас. В честном, открытом бою, разумеется.

– При чём тут она? Меня интересует он!

– Хотите оценить его силы? Сегодня в первой половине дня он был осуждён за изнасилование. Но зал суда вдруг захватили исламские террористы, и подсудимый под шумок сбежал. Террористы, как нетрудно догадаться, были наведенными фантомами. А принц Виктор, как я уже говорила, оттуда через портал ушёл прямо в Крепость. Кстати, потерпевшей по делу была та самая Дина.

– Зачем понадобился весь этот цирк? – удивился Феликс.

– Не знаю. Спрошу у него при первом же удобном случае.

– Разве он ещё не предстал перед своей королевой?

– Нет. И не предстанет. Я же ни с кем не встречаюсь, по известной причине. Молодёжь вообще не верит, что королева Екатерина существует на самом деле. Меня считают призраком. Маги, склонные к подобным суевериям, вызывают улыбку, но я лично не раз и не два слышала эти высказывания. Потайные микрофоны смертных – очень полезная штука. Узнаёшь много интересного, а самое главное – никакой магии.

– Молодёжь – она такая. Но, хотелось бы заметить, фрау Катарина, вы вовсе не похожи на призрак. Я бы даже сказал, что вы отлично выглядите. Для своих лет, разумеется.

– Не хамите, герр Феликс. Женщине не говорят о её возрасте, даже если она своих лет не скрывает. Но раз уж вы затронули эту болезненную для меня тему, хотелось бы напомнить, что с течением времени обещанная ещё вашим дедом, герром Паулем, плата за моё предательство ценится мной всё меньше и меньше. Помер уже не только ваш дед, но и отец, а я до сих пор ничего не получила.

– Мы продолжаем разработку, но это очень непростая задача, – признался король Феликс. – Есть даже кое-какие успехи.

– Всё это я слышу больше тридцати лет. И ещё обещания, что препарат будет готов через пару месяцев. О том, что магическая энергия с точки зрения физики подобна радиоактивности, а на организм скитальца действует, как химический яд, я знаю давно. Это мне говорил ваш покойный дед. Ваш не менее покойный папаша герр Петер хвастался, что разработан датчик квантов магического поля, и получены уравнения, описывающие их природу. Но мне плевать и на кванты, и на уравнения. От вас я ждала волшебной таблетки, снимающей аллергию на эти проклятые кванты. Но не подскажете, зачем она мне сейчас?

– Как зачем? Вы перестанете быть скиталицей, сможете использовать магию, и, в конце концов, просто нормально жить.

– А я уже привыкла жить так, как живу. Прекрасно обхожусь без магии, и вижу мужа раз в несколько недель. Да и жить мне осталось лет двадцать-двадцать пять, а может, даже десять. Есть ли смысл что-то менять?

– Вы хотите прервать наше сотрудничество?

– Надо бы, – фыркнула королева. – Но не будем рубить с плеча. Вам нужна Крепость, я могу её сдать. Но взамен мне нужны надёжные гарантии безопасности.

– Я хоть сейчас готов дать своё королевское слово, что после нашей победы никто из ваших не будет подвергнут каким-либо преследованиям.

– Меня не интересуют остальные. Я говорю о своей личной безопасности после того, как Крепость падёт. И мне нужно что-нибудь посущественней, чем чьи-то клятвы и обещания.

– Какие же гарантии вы сочтёте надёжными? – поинтересовался Феликс.

– Не знаю пока. Вы предлагайте свои варианты, я их рассмотрю. Надеюсь, когда я позвоню в следующий раз, у вас уже появятся какие-то разумные идеи на этот счёт.

– Я подумаю над этим. Но мне хотелось бы знать, как именно вы собираетесь сдавать Крепость. Хотя бы в общих чертах.

– Вы получите вызов на объединительный поединок. От короля Крепости.

– Что? Личный смертельный поединок королей, в котором приз – общая корона? Это же чушь! Вы там, под землёй, сколько угодно можете погрязать в средневековых пережитках, а у нас тут, на поверхности, двадцать первый век, между прочим! Никто меня не осудит, если я отклоню этот дурацкий вызов.

– Вам придётся его принять, так или иначе. У вас не будет выбора.

– Нет! Я гораздо сильнее короля Эдварда, но любой подобный поединок – это риск. Мы оба знаем, что Крепость вряд ли сможет продержаться дольше десяти лет, я даже думаю, что гораздо меньше. Так зачем мне рисковать жизнью ради того, чтобы сэкономить время, когда гораздо проще немного подождать?

– Я не собираюсь вас уговаривать, герр Феликс. Вызов вам придётся принять. Никуда не денетесь.

– Пусть так. В таком случае мне придётся убить Эдварда. Какова во всём этом ваша роль?

– С Эдвардом вы, действительно, легко справились бы. Он уже старый, да и в молодости не был особенно силён. Но неужели вы ещё не поняли, что сражаться вам предстоит с другим противником? С тем самым принцем Виктором? Можете или попытаться обойтись своими силами, или принять мою помощь. Я не собираюсь спорить. Вы получили предложение, обдумайте его и дайте ответ. Я вам позже перезвоню.

Королева Екатерина прервала связь, затем позвонила магу-администратору и сообщила, что её компьютер уже можно отключать от интернета. Затем выпила ещё стакан коньяку, стёрла косметику, разделась и с телефонной трубкой в руках улеглась на кровать поверх одеяла. Набрав номер слуги, она рявкнула в микрофон: