Текст книги "Слепая(СИ)"

Автор книги: Аноним Agentblacksite

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

      Пока мой клон следовал за Наруко, время от времени посылая мне доклад через развеивание второго клона, я сидела в своей квартире и мониторила окружающее пространство, еще четыре моих клона патрулировали Коноху под хенге с полной сферой восприятия. К сожалению это было единственным, что я могла делать. Ибо все остальное просто валилось из рук. Как же это раздражает, когда не знаешь чего ожидать. И так с самого утра.

      Хм? Один из моих клонов развеялся, принеся интересную информацию. Скрывающий барьер в южном районе с несколькими наблюдателями по периметру. В плащах и безликих масках.

      Недолго думая тут же переодеваюсь в форму АНБУ и использую каварими, чтобы поменяться со своим клоном местами. Клоны вообще очень удобны для этой техники. Причем без разницы какие, хоть те же иллюзорные. Ведь по объему и размерам они полностью копируют форму того, кто их создал, а чакра служит прекрасным маяком для наведения. Плюс если одновременно с переносом развеивать клона, то можно применять технику только за счет его чакры, не тратя свою. При этом противнику кажется, что ты просто испарился, как при использовании шуншина.

      Итак, барьер. Скрывающий, но не защитный, иначе бы от него фонило чакрой за километр. Значит пройдем по теневым тропам и не станем беспокоить этих внимательно следящих за округой безымянных. Хотя я догадываюсь кому могут принадлежать эти бойцы. Корень. Уж очень у них рожи индифферентные. А с Данзо я пока связываться не имею никакого желания. Слишком уж непонятная темная лошадка.

      А вот когда я прошла через барьер, то мне очень не понравилось увиденное. В середине огороженного барьером участка шла битва, двенадцать против одного. И этот один был Шисуи. Я даже не стала разбираться в виноватых, а сразу бросилась на помощь. Черт, что же за хрень тут творится. Как бы я не влезла в чью-нибудь политическую разборку, но и Шисуи помереть я не могу дать.

      Появляюсь тут же за спиной пары безымянных, которые заходили сбоку, беря Учиху в тиски, и захватываю их своими тенями, после чего наношу два быстрых точечных удара в виски. Они не успевают среагировать, а тела я тут же запечатываю в свитки. Двое есть, осталось десять и меня не заметили... а, нет. Все-таки обратили внимание. Хм, либо у них в команде сенсор, либо их печать молчания работает как еще и маячок, сигналя о положении своих. Я все же ближе к первой версии. Но минус в другом. Они уже знают о моем здесь появлении, или хотя бы предполагают. А значит будут наготове. Хотя могут еще и подкрепление вызвать, а мне это совершенно не нужно. Значит надо действовать быстро.

      Так, быстро перебираю все реагенты. Ага, вот, нервно-паралитический газ быстрого действия. Уходим снова в тень и начинаем охоту.

      POV. Шисуи Учиха.

      И как он мог поверить словам Данзо на том совете. Ведь знал же, что нельзя доверять ему, знал. И все равно потерял бдительность. Все равно пошел на встречу, когда его об этом попросили. Один. Без поддержки. Непозволительная ошибка, которая стала роковой. Однако кто бы мог подумать, что у Данзо был шаринган. Этот старый пень смог за счет этого глаза застать Шисуи врасплох и вырвать его собственный. Черт, не отвлекаться на боль!

      Теперь нет сомнений в том, кто виноват. Вот только это уже никому не поможет. Буквально через несколько часов должен быть совет клана, на котором он собирался использовать технику своих глаз, да только без толку. С одним глазом он не сможет активировать Котоаматсуками. И ведь время было подобрано идеально для засады. Как узнал сам Шисуи, старейшины уже достаточно подготовились за последние полгода, и единственное, что останавливало их от активных действий – Фугаку-сама. Однако им надоело ждать, и сегодня все должно было решиться.

      Рядом пролетел еще один кунай, заставив Учиху сменить направление. Он уже полчаса пытался сбросить с себя преследователей из Корня, однако их было больше и его просто зажали в угол как крысу. Остановится – умрет. Бойцам Корня дан четкий приказ. Только благодаря своей скорости и телесному мерцанию он хоть как-то продлевал собственную агонию. А то, что это агония – нет сомнений. И то, что он смог устранить семь своих преследователей ничего не значит. Мало сил и совершенно нет времени остановиться и подумать. Точнее ему это не дают сделать.

      Похоже придется все-таки воспользоваться Сусаноо, однако если он не сможет одолеть их всех за раз, то станет очень простой мишенью, ибо чакры практически не осталось, а значит надо как-то свести преследователей в одну кучу.

      Шисуи выскочил на открытый участок без деревьев в надежде, что преследователи наконец покажутся в полном составе, так будет проще. Тем более солнце уже садилось, времени оставалось все меньше.

      – Эй, ребята, как насчет открытого боя, – с нервной усмешкой произнес он, но бойцы Корня не ответили, бросив вместо слов кунаи. Ну да, безымянные и безэмоциональные исполнители. Не спорят, не возмущаются, не предают. Данзо прекрасно натренировал и промыл мозги своим цепным псам.

      Шестеро выпрыгнуло на открытую местность, а остальные четверо остались на деревьях, пытаясь поразить его оттуда кунаями и сюрикенами. И это было плохо. Те, кто выскочили, наверняка стихийники и будут пытаться достать его со средней дистанции, так как знают, что он силен больше всего в ближнем бою. Шисуи осмотрел своих противников.

      Стоп! Десять! Где еще двое?! Устраивают засаду? Тогда меня будут загонять. Черт, это плохо. Однако в следующую секунду произошло непредвиденное, как для безликих, так и для самого Шисуи. С соседнего дерева выпрыгнули еще пара бойцов из безликих, те, которых как раз не хватало. Они кинули несколько кунаев ему под ноги со взрыв-тегами и побежали на сближение с основной группой. Шисуи тут же отпрыгнул шуншином, однако взрыва так и не произошло. Вот эти двое соединяются с группой и в следующее мгновение превращаются в яркую вспышку, режущую глаза, а на их месте остается газовое облако. Двое не успевают среагировать и падают на землю, начиная дергаться в конвульсиях. Один из выпрыгнувших из ловушки повторяет судьбу предыдущих двух, видимо успел вдохнуть отраву. Другой уворачиваясь тут же попадает в зону тех самых кунаев с взрыв-тегами.

      – Кац! – слышится с ветки одного из деревьев. Минус еще один.

      Шисуи тут же бросился на оставшуюся тройку, не давая им прийти в себя. Первый получает кунай в глаз, второй попадает в гендзюцу, застывая на пару секунд без движения, что и становится для него роковым и лишь третий смог немного побрыкаться в ближнем бою, однако как бы ни был хорошо натренирован этот боец, но против мастера тайдзюцу с шаринганом у него не было шансов.

      Как только Шисуи закончил со своими противниками, то тут же перевел внимание на оставшихся противников, двое из которых были мертвы, а еще двое были заняты его спасителем... точнее спасительницей, в которой Учиха с удивлением признал свою напарницу, Намиду. Однако времени на размышления не было, и он тут же бросился ей на подмогу. Вдвоем они быстро разобрались с оставшимися противниками, в том числе и не отошедшими от нервно-паралитического газа.

      – Ты в порядке, Шисуи? – тут же кинулась к нему его боевая подруга. Хех, впервые она обратилась к нему просто по имени. И ведь сколько он с ней бился до этого, чтобы перестала обращаться к нему с суффиксами. Ничего не помогало, а тут... Ее руки покрылись зеленой медчакрой, однако он не дал ей начать лечение.

      – Нет, сначала надо уйти в безопасное место, – Намида лишь кивнула, принимая данное решение.

      – Я отведу, – вдруг послышался еще один знакомый голос...

      End POV.

      Мы бежали к одному из наших любимых мест рядом с речкой у гористого уступа. В этом месте мы часто тренировались, отрабатывая свой полный арсенал умений, поэтому оно было хорошо огорожено сигнальными и защитными фуин, а также имело несколько путей отходов, начиненных ловушками. Все-таки паранойя наше все. Конечно об этом месте было известно нескольким людям, так что и безликие могли пойти его проверить, однако мы об этом узнаем первыми и сможем в случае чего незаметно скрыться. Так что лучшего места пока нет. Точнее есть. Клановый квартал, к примеру, однако ни Шисуи ни Итачи не захотели идти туда. Почему, не знаю, однако надеюсь, они мне сами все объяснят на месте.

      Вообще нам очень повезло, что Итачи тоже заметил неладное и разобрался с оцеплением снаружи, пока мы развлекались внутри. Иначе бы долго пришлось возиться. А так, удачное стечение обстоятельств, думаю. Правда меня напрягает отсутствие одного глаза у Шисуи. Но почему тогда Корень? При чем тут Данзо? Хотя его контора является достаточно мутной, так что мало ли какие секреты и тайны он скрывает. Но все-таки. Почему они не захотели идти в собственный квартал, где им бы сразу предоставили защиту и профессиональную помощь? Почему напали именно на Шисуи? Из-за его глаз? Тогда получается, что их изменение привело к следующему этапу развития? Но не думаю, что только из-за глаз стали бы устраивать настоящую травлю. Значит должно быть что-то еще. Черт, вопросы-вопросы, одни лишь вопросы, а ответов сильно не хватает.

      Вот мы наконец добрались до места. Итачи остался напитать сигнальный контур, а мы двинулись к самой площадке. Остановились у каменного утеса. Я сразу ринулась к Шисуи и стала проводить полную диагностику, залечивая небольшие раны. В общем, обошлись мы малой кровью. Мой товарищ оказался вполне себе здоров, только заработал слабенькое истощение и несколько несерьезных ранок... если не считать глаза.

      – Намида, проверь пожалуйста территорию своей сенсорикой, – попросил меня Учиха.

      – Поблизости никого нет, – тут же отозвалась я, ибо и так контролировала территорию на ближайшие пару километров.

      – Нет, – покачал он головой, – проверь пожалуйста на максимальное расстояние.

      Эх, я тяжело вздохнула. Паранойя – наше все.

      – Хорошо, прикрой только, – я села в позу лотоса, отрешилась от мира и ушла в глубокую медитацию. Так я могу чувствовать на гораздо большие расстояния. Хоть и без движения, зато далеко. Километров на двадцать чакра, и километров на четыре-пять – пространственное восприятие. Вот я стала уже привычно расширять сферу, а в следующее мгновение потеряла сознание...

      POV. Итачи Учиха.

      Итачи напитал два охранных контура. Хоть это и съело у него треть чакры, но сейчас нельзя было экономить на безопасности. Только не с таким человеком, как Данзо. После чего отправился вслед за своими товарищами.

      Значит виноватым оказался все-таки этот старый пень. Что и следовало ожидать. После смерти Третьего Шимура стал вести себя до боли спокойно. Нет, он также выступал как радикальный деятель, повсюду искал "врагов" Конохи... и находил. Вел контрразведывательную деятельность. Но как-то тихо и для себя по большей части. Некоторые стали считать, что смерть Старого Обезъяна так повлияла на него, но мало кто из верхушки кланов верил в это. Слишком жестким был этот человек, никогда не позволял своим эмоциям властвовать на разумом. Оставался холодным и циничным. Такие люди живут ради Идеи, и ради нее способны пойти на многое. Даже предательство. Поэтому многие опасались. И лишь эффективная работа его служб и огромнейшая шпионская сеть, а также непререкаемая верность деревне позволяли Данзо оставаться "у руля". Но в том-то и дело, что верность Конохе, а не отдельным ее представителям. И случившееся сегодня подтверждает эту теорию.

      Итачи вышел из подлеска и увидел интересную картину. На земле без сознания лежала Намида, рядом на камне сидел Шисуи. Наследник клана Учиха подошел поближе.

      – Шисуи, ты... – начал Итачи, после того, как оказался рядом.

      – Да, ей незачем слышать наш разговор, когда все закончится, тогда и узнает. Так будет лучше для нее, – ответил его друг, посмотрев на мерно посапывающую Намиду. – Но сейчас не об этом. Я не смогу использовать Котоаматсуками, так как второй глаз украл Данзо, – пальцы друга аккуратно коснулись места отсутствующего зрительного органа. – А значит нам придется работать по старому плану. И к сожалению вся тяжелая ноша ляжет на твои плечи, Итачи. Данзо наверняка уже окружил весь клановый район Учих и остальные ключевые места своими людьми, он не выпустит меня, чтобы не сорвать операцию. Может умей я бегать сквозь тени, как наша Нами, то и смог бы что-то сделать, а так, – он развел руками и с грустной ехидцей добавил. – Так что прости меня, Итачи. Из меня никудышный друг, раз взваливаю все это на твои плечи.

      Итачи лишь скептически хмыкнул на его последние слова.

      – А как же Четвертый? Он должен будет помочь.

      Шисуи покачал головой.

      – Собрание клана через пару часов. После этой точки невозврата что-то изменить уже будет невозможно. Так что надо действовать сейчас быстро и жестко. Пока мы еще можем остановить конфликт внутри клана и не переводить его в гражданскую войну, на которую так надеется Шимура.

      – Но зачем? Это ведь ослабит Коноху.

      – Ослабит, – кивнул друг головой, – но не очень сильно, если успеть принять нужные меры, а Данзо их, не сомневаюсь, уже принял. Но эта неразбериха позволит ему устранить неугодных и провести свои планы незаметно, если у него такие имеются.

      – Четвертый, – задумчиво проговорил Итачи.

      – Да, очень большое бельмо на глазу для Шимуры, ты это понимаешь не хуже меня.

      – Тогда каков наш план действий?

      – Я доставлю Намиду домой, а ты направляйся на совет. Ты знаешь, что надо делать, там давно все подготовлено. Как только сделаешь требуемое, отправишь мне ворона-посыльного, я же отвлеку внимание людей Данзо с южной стороны границы клана и открою тебе проход для отступления.

      – За тобой тогда кинутся все близстоящие группы, не меньше нескольких десятков человек, – хмуро бросил Итачи.

      – Ну да, рисково. Но что поделать? – открыто улыбнулся он. – Я уверен, ты справишься.

      – Только выживи, – серьезно признес наследник клана и ткнул крепко сжатым кулаком в его плечо. – Иначе не прощу, – после чего развернулся и пошел прочь.

      – Ха-ха-ха! Эх, Итачи, сколько лет прошло, а ты все остаешься таким же, – проговорил он в спину отдаляющемуся другу. – Надеюсь, ты останешься таким же и в дальнейшем, – уже тихо добавил про себя.

      End POV.

      Пять дней спустя.

      Сегодня был пасмурный день. С самого утра небо заволокло тучами, а солнце даже и не думало освещать своими лучами бренную землю. Да и не было для этого повода. Казалось будто сами небеса вторят настроению собравшихся внизу людей. А может им было просто без разницы, и это очередная прихоть природы? Кто знает.

      За последние несколько дней Коноху сильно штормило. Да и было от чего. Почти вся верхушка и несколько десятков шиноби клана Учиха были вырезаны одним единственным человеком. Дело же усугублялось еще и тем, что этим человеком был наследник клана, юный гений, на которого возлагали большие надежды. Это стало поистине сильным ударом для многих. Беспрецедентный случай.

      Был созван срочный совет, на котором и произошло решение вопроса о случившемся. Однако расследование было произведено только внутри клана и самим кланом без посторонних, итогом которого стало признание наследника клана Учиха Итачи нукенином S-класса и назначена соответствующая награда за его голову в книге Бинго. Решение было принято лично главой клана. На фоне случившегося было произведено множество проверок и чисток в различных структурах, санкционированное лично Хокаге. Такие же проверки были произведены и другими кланами... на всякий случай.

      Но сегодня в Деревне Скрытой в Листве было тихо и спокойно. Впервые за последние несколько дней. Сегодня были похороны. Однако в клане Учиха не было принято отдавать своих соплеменников земле, нет, они предавали их огню, а прах развеивали по ветру. И только прах старейшин отправлялся в клановую усыпальницу, где они должны были хранить и оберегать свой клан для будущих поколений, ибо так завещали их предки. Как и раньше погребальный костер возводился рядом с монументом памяти, на котором уже были выведены имена погибших.

      Вот начали подтягиваться люди. Было много Учих, но как ни странно, не меньше было и других людей: друзья, коллеги по работе, боевые товарищи, знакомые семей... Их всех сюда привела и соединила общая трагедия и утрата. Но никто не смел показывать свое горе, ибо в мире шиноби этого не принято. По крайней мере не при всех. Лишь дети, что не могли сдержать эмоций, выплескивали свою боль слезами. А детей на церемонии было не меньше, чем взрослых.

      Когда люди собрались, на середину перед всеми вышел глава деревни, Минато Намикадзе, Четвертый Хокаге. Взгляды окружающих устремились на мужчину.

      – Я не буду разводить долгие речи, многие из вас лучше меня знали умерших. Их достоинства, недостатки, за что они сражались и во что верили. Я лишь могу просить прощения за то, что как глава деревни не смог усмотреть и предотвратить трагедию, – на этом моменте он низко поклонился стоящим здесь членам клана, после чего повернулся и также поклонился стоящим в ряд перед монументом памяти гробам. – Прошу, Ками, прими и направь их души.

      После этого к Намикадзе вышел Фугаку, опираясь на костыль и сильно хромая. Ему отнюдь не легко далась битва с собственным сыном. Встав по левую руку от главы деревни он молча сложил печать концентрации и активировал специально заготовленные фуин. В тот же момент все гробы разом вспыхнули ярким оранжевым пламенем. В клане Учиха не принято возлагать мертвым цветы, поэтому все просто стояли и смотрели, как огонь неспешно поглощает тела благородных шиноби, провожая их минутами молчания...

      Тягостными минутами.

      На небе сверкнула вспышка молнии, и вслед за ней раздался гром, словно грузный колокол, предупреждающий о пришествии стихии, которая не заставила себя ждать. Сначала была маленькая, почти неощутимая капель, постепенно набирающая мощь и уже через пару минут разразившаяся небольшим дождем. Никто не сомневался, что это лишь начало прелюдии, поэтому детей сразу же начали разводить по домам. А за ними потихоньку начали расходится и взрослые. Когда же стихия вошла полностью в свои права и стала хлестать беспощадными струями, то даже самые стойкие из шиноби сдались под ее напором и отправились по домам.

      И лишь только огонь, поддерживаемый работой печатей продолжал свою работу вопреки всему. По крайней мере так могло показаться на первый взгляд.

      Если бы кто-нибудь сейчас находился около монумента памяти и мог видеть сквозь иллюзии, то ему предстала бы интересная картина, как около догорающих тел стояла невысокая девочка восьми-десяти лет. Под проливным дождем, в обычной ничем непримечательной форме серых цветов в тон низким кучевым облакам, закрывающим небосклон.

      Черные волосы, обрамляющие ничего не выражающее и словно застывшее во времени лицо, слиплись от воды и плотно прилегали к телу, придавая ей вид потерявшегося котенка, если бы только не абсолютная неподвижность. Ни одного движения, ни одной эмоции. Словно серая фарфоровая кукла в таком же сером неприглядном мире, она смотрела пустым взглядом на пламя, которое также как и она не желало сдаваться жестокой стихии.

      И только ее левый глаз, вторящий играм огненных язычков, светился алым пламенем с тремя крутящимися вокруг зрачка томое и отражал безумную яростную боль, что бушевала в ее маленьком сердце.

      Дождь же продолжал хлестать одиноко стоящую фигуру и крупными каплями воды стекаться по ее щекам вниз...

      ...а может это были слезы?

Глава 9

      Я лежала и смотрела своим неожиданно приобретенным глазом в потолок, замечая каждую деталь, будь то маленькая паутинка в левом углу, трещинка рядом с лампочкой или пылинка, неведомым образом прилипшая к верху. Так странно.

      Прошло три дня с похорон погибших членов клана Учиха. Или не три? Четыре? Вроде три. В общем-то без разницы. Я уже и не слежу за временем. Да и вообще не покидала своей комнаты практически все эти дни. Как-то не было желания. Такая странная меланхолия, когда никого не хочется видеть, ничего не хочется делать. Ничего... Интересно. За моей спиной множество трупов бандитов, чужих шиноби и нукенинов, но при этом я никогда не волновалась на этот счет. Убила и убила, профессия такая, а тут... Видимо правду говорили мои товарищи по АНБУ: какой бы сильный ты ни был, сколько бы врагов не одолел, а терять близких людей всегда тяжело. И каждый спасается от этого по разному, кто-то пьет, кто-то пытается найти себя в других людях, кто-то в других делах, а кто-то... Теперь я понимаю Какаши, который просто отрекся от мира и окружающих. Ками, сколько интересно он потерял своих близких и друзей во время войны? А еще пыталась на него давить, стараясь открыть его скорлупу, ничего не понимая. Я ведь даже со своей болью ничего поделать не могу, не то, что принять другую. А без этого такие психологические травмы не излечить.

      Теперь мне стало понятно: почему у самых сильных шиноби порой такие тараканы в голове. Мда, через мясорубку второй и третьей войн прошли только самые сильные, но также и цена за это была слишком высока. Вот они и надели маски, помогающие в обычной жизни.

      Лениво перевела взгляд на стол, на котором лежал один примечательный свиток. Примечательность его была лишь в том, что его мог прочитать только обладатель шарингана с тремя томое. Паранойя наше все. Да, Шисуи? Как ты там говорил? "Самопожертвование... Безымянный шиноби, защищающий мир из тени... Вот истинный шиноби." Да? И что? Ты теперь – одна из жертв трагедии, а Итачи – ненавистный предатель-нукенин. И ведь люди не знают полной правды, и никогда не узнают, иначе ваша жертва станет напрасной.

      Я ударила со злости по стенке кулаком, из-за чего на ней появилось несколько трещин. Левый же глаз вновь начал обжигать, будто вторя моей ярости. Хах. Ты обещал как-то рассказать мне про эти проклятые глаза, Шисуи, и ты выполнил обещание, даже больше...

      Сколько я убила времени, пытаясь вернуть себе зрение, сколько было изучено схожих случаев в поликлинике и ничего... Любой глаз, который я пыталась себе пересадить просто не мог нормально функционировать, так как нервы были выжжены на всем пути от глаза до мозга, а даже если пересадить чужой зрительный орган сразу с нервными окончаниям, то в лучшем случае он начинал деградировать уже через пару часов. Остатки чакры Кьюби, которые почему-то не хотели никоим образом выводиться из поврежденных участков, вновь и вновь мешали любым попыткам лечения. Я уже давно потеряла всякую надежду, и тут неожиданно мне улыбнулась удача, наверно в отместку за пережитое. Не знаю в чем точно причина, но в этот раз все пошло по иному. Каким-то образом уплотненная чакра шарингана, содержащаяся внутри глаза, стала взаимодействовать с остатками чакры Девятихвостого и проложила совершенно новые и чистые каналы, по которым вслед за этим проросли новые укрепленные нервы. Как? Из-за чего? Почему? Остается только гадать.

      Пересадил глаз кстати мне Шисуи, он же и доставил меня домой, оставив на попечение клонов, которые по счастливой случайности не развеялись. В течение двух суток они следили и поддерживали процесс приживления глаза, удерживая меня все это время в искусственной коме, ибо прорастание нервов отнюдь не безболезненно и должно производиться без подавления импульсов от мозга, чтобы организм "понял", что у него появились новые связи. А затем уже моя система произвела специальную настройку зрительного восприятия, введя какие-то там параметры конфигурации. Я не особо вникала в ту белиберду. Поняла лишь, что похоже тут постарался либо сам Тэт, либо в созданной им системе изначально были встроены подобные функции. Как итог: я снова вижу!

      Правда возникает вопрос, а откуда появился глаз у самого Учихи, ибо отправиться слепым он не мог. У него был запасной? Или он использовал мой? Тогда в случае второго варинта возникают очень интересные вопросы по поводу связи между чакрой биджу и шарингана, и того, как он вообще мог использовать слепой глаз. В общем опять вопросы. Однако, как бы то ни было, такой подарок трудно переоценить, да только радости никакой. Точнее она есть, но безнадежно проигрывает под гнетом общего подавленного состояния, которое у меня почему-то вылилось в полное безразличие к окружающему. Надо найти книгу "Приди приди Рай", надеть маску, закрыть левый глаз и покрасить волосы в серебряный, тогда я точно сойду за идейную носительницу стиля имени Какаши Хатаке.

      Да и что говорить, если даже Наруко я к себе не подпускала. В первый день она попыталась пробить дверь моей квартиры, после чего я поставила простенький фуин-барьер. Сильного чунина не задержит, но на эту бестию хватит. На следующий день она начала доставать меня своими криками, переполошив соседей, которых оказалось не так и много. Так что пришлось ставить еще и звуконепроницаемый барьер. Правда сегодня как-то слишком тихо. Угомонилась что ли? Глупости, это ж Наруко. Чтобы она, да угомонилась. Скорее луна с небосвода упадет, чем Лисенок откажется от своей идеи.

      Но это все так, мысли вслух, а вот что делать дальше я не знаю.

      Тут вдруг оба моих барьера лопнули, а затем в вихре зеленой листвы из шуншина в комнате объявился Хатаке собственной персоной. Эх, теперь еще и листья за ним убирать.

      – Тебя вызывает Хокаге, – сразу начал копипаст, но резко замолчал, уставившись на мой крутящийся шаринган, который неотрывно смотрел ему в лицо. Ну да, смысл скрывать, все-равно не получится. Может знай я получше фуиндзюцу, то и смогла бы склепать рабочую печать, скрывающую этот глазик от посторонних, но к сожалению чего нет, того нет. На одном Хенге от профессиональных шиноби не выедешь. Однако одно я знаю точно, если у меня попробуют забрать глаз Шисуи, то я просто его уничтожу. Не для того он мне был доверен.

      Хм, значит на ковер к начальству вызывают. Ну пойдем посмотрим что ли.

      Я дала руку Какаши и меня тут же унес прочь вихрь шуншина.

      POV. Минато Намикадзе.

      Минато сидел в своем рабочем кресле и хмуро сверлил стенку напротив. Последние несколько дней были довольно тяжелыми. Неизвестно почему, но план Шисуи так и не удалось реализовать, была ли тому причиной его смерть, хоть тело так и не удалось отыскать, или что-то еще, но в итоге случилось то, что случилось. Почти вся верхушка клана была вырезана, за исключением самого Фугаку и пары старейшин.

      Намикадзе перевел взгляд на друга, что сейчас стоял около стенки под скрывающим барьером и, также как и он, ожидал прибытия одного человека. Хоть они и понимали суть поступка Итачи, но главе Учиха все-таки пришлось объявить своего сына нукенином и назначить за его голову награду. Это должно быть очень тяжело. Но если бы он так не сделал, то придуманная бы легенда вскрылась. А подобного никак нельзя совершать. И так шаткое перемирие досталось тяжелой ценой. Кушина до сих пор каждый день навещает Микото, чтобы успокоить ее. Хоть она тоже принимает умом поступок своего дитя, но... Эх. Материнскому сердцу так просто не прикажешь.

      Сейчас глава клана Учиха и глава деревни ожидали человека, который мог бы пролить свет на произошедшие события.

      В кабинете прошел вихрь шуншина, в центре которого оказались Какаши и Намида. Те, кто в течение нескольких месяцев работали вместе с Шисуи в составе команды ликвидаторов АНБУ. Одна из самых успешных и результативных команд по поиску и уничтожению вражеских шиноби, полностью состоящая из юных гениев своих поколений. Своего рода даже экспериментальная команда.

      Какаши тут же поклонился и исчез. Намида же осталась стоять посередине кабинета не предпринимая никаких действий и почти не двигаясь. Наметанный глаз сразу уловил множество деталей. Мятая и испачканная серая одежда, явно побывавшая под проливным дождем, а единственный подобный ливень был в день похорон, значит с того момента она не менялась. Скомканные грязные волосы, налезающие на лицо, опущенные плечи и голова, бледноватая кожа и общая худоба. Это даже заставило проснуться внутри Намикадзе так не свойственный ему стыд. Ведь он впервые увидел перед собой не тихого исполнителя АНБУ, к которому привык за последние два года. А обычного ребенка, который вследствие своего гения либо каких-то других причин не мог или не хотел показывать свои эмоции. Однако они у него все-таки были.

      Молчание затягивалось, никто не начинать разговор первым. Четвертый тяжело вздохнул.

      – Я бы хотел поговорить... – начал он, но был остановлен тихим, но почему-то отчетливо услышанным голосом.

      – Много лишних ушей, – произнесла Намида. Минато посмотрел на нее более внимательным взглядом, но все-таки глазами приказал четырем бойцам АНБУ покинуть кабинет. После чего активировал фуин против "лишних ушей".

      – Итак, – прокашлялся Четвертый, но ему опять не дали начать разговор.

      – Фугаку-доно, подобные способы скрыть свое присутствие против меня бесполезны, – также тихо сказала Намида. Подобное можно было бы расценить как наглость, неуважение или издевку, однако, судя по той безэмоциональности, с которой прозвучали слова, это было не оскорбление, а лишь обычная констатация факта.

      И ведь Минато говорил ему, что бесполезно прятаться от его оперативницы. Она по достоинству считается одним из лучших сенсоров уже в столь юном возрасте. Однако гордый Учиха решил проверить эти слова на деле, что привело к закономерному итогу.

      Фугаку лишь хмыкнул и развеял барьер, после чего, опираясь на свой костыль, прошел за спину Минато, отдавая ему главенство в данной беседе.

      – Что ж, – протянул Хокаге, ожидая чего-то еще, но, похоже, все притязания юной куноичи закончились, – Кори-тян, мы хотели бы услышать все, что тебе известно о событиях, произошедших неделю назад. Вдруг ты видела или заметила что-то странное, либо у тебя есть свои мысли по поводу случившегося. Нам важны любые детали.

      Намида пару секунд постояла неподвижно, а потом начала вещать. Говорила она ровно, без интонаций, простая констатация событий с деталями, как и просили. Однако то, что она рассказывала, заставляло обоих собеседников все больше и больше темнеть лицами. Теперь ситуация становилась гораздо яснее, и от того было еще более гадко. И самое удивительное, что непосредственный участник событий той злополучной ночи все это время был у них под боком, а они этого почему-то даже не замечали, да и кто мог подумать?!