Текст книги "Отныне моя (СИ)"
Автор книги: Анна Зубавина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Створка ворот со скрежетом приоткрылась шире:
– Эй, кто тут есть, а ну выходь!
Не дождавшись ответа, сторож загремел воротами.
«Если он замкнет чем-нибудь скобы, мне не выбраться!» – отчаяние тяжестью навалилось на грудь. Кате показалось, что она сейчас задохнется. Возле ангара стихло, сторож ушел. Если он вернется, ей не сдобровать!
Она потопталась на месте, чтобы размять затекшие ноги. В кромешной темноте, на ощупь, добралась до сомкнутых ворот. Фонарик включить побоялась – мало ли что! Поднажала плечом – ворота недовольно громыхнули.
«Не замкнул! Слава богу, не замкнул! И проволокой не закрутил, – радовалась она, – а это значит, что я выберусь!»
Катя собрала все силы и сделала несколько коротких, но ощутимых рывков. Наконец с трудом протиснулась в узкую щель. Вздох облегчения вырвался из ее груди.
– А ну, стой! – оклик сторожа, казалось, раздался над самым ухом.
«Бежать, быстрее! Только не по грунтовке, а краем леса, вдоль обочины, до шоссе!» – отчетливо скомандовало вмиг мобилизовавшееся сознание. Катя резко рванула с места.
Она бежала, ориентируясь на еле угадываемую в приглушенном свете луны грунтовку.
Под ногами трещали сухие ветки, ветви кустарника задевали лицо. Катя старалась высоко поднимать ноги, чтобы не споткнуться. Дыхание постоянно сбивалось. Сердце бешено билось. Она даже не понимала, преследуют ли ее!
«Только бы не упасть», – взмолилась Катя, и тут же что-то резко и мощно ударило ее в лоб. Она свалилась на бок и почувствовала, что кувыркается куда-то вниз.
Перед глазами рассыпался сноп ярких брызг. Все померкло, как будто выключился свет.
***
Очнулась Катя от боли.
Боль металась в голове теннисным мячиком. Отскакивала от одного виска к другому, от затылка ко лбу и вновь возвращалась к вискам.
На уши давила плотная тишина. Катю захлестнул ужас: «Может, я оглохла?!»
Она повернулась на спину, согнула в коленях ноги. Под ней зашуршало, хрустко сломалась сухая ветка. Катя обрадовано вздохнула – слышит!
Она оперлась на руки и осторожно села. Мячик боли в голове заметался сильнее. Перед глазами вспыхивали яркие снопы серебристых искр. Но руки и ноги, кажется, работали. Резкой боли она в них не чувствовала.
Катя посмотрела вверх – над ней в высоте раскинулся неровный круг белесого серого неба. Она поняла, что угодила в довольно глубокую яму, к счастью с пологими краями.
«Допартизанилась, – ехидно укололо ее сознание, – вот и выбирайся из этой передряги как хочешь!»
Глава 9
КАТЯ
«А вот и выберусь!» – огрызнулась Катя и осторожно дотронулась до головы. Ладонь легла на огромную шишку на лбу. Кожу нещадно засаднило, пальцы стали липкими: «Кровь! Ободрала, наверное!»
Катя прикоснулась к щеке и тихо застонала: под пальцами была глубокая длинная царапина. «А вдруг шрам останется!» – испугалась она. От обиды жутко хотелось плакать.
Она ощупала карманы: смартфон и фонарик оказались целы.
Ничего, выберется как-нибудь! Катя попыталась встать на ноги, но от головокружения затошнило, и она опустилась на колени.
«Возможно, сотрясение мозга, придется ползком из леса выбираться. – Она стала осторожно передвигаться вверх по склону. – Главное, из ямы выползти, а там придумаю что-нибудь!»
***
Максим
19 августа 2020 года, среда
«Зенит» выигрывал. Максим напряженно следил за действиями, разворачивающимися на футбольном поле. Любимая команда сегодня явно была в ударе. Он бросил напряженный взгляд на настенные часы: до окончания матча оставались считанные минуты.
Вдруг на кресле нежной мелодией запел сотовый. Максим вздрогнул. Эта мелодия поставлена только на один номер в его телефоне – номер Кати.
Он порывисто схватил сотовый и нажал кнопку приема вызова. В ухо полетели мерные всхлипывания. «Что случилось? – озадачился Максим. – Молчит и плачет!»
– Это ты, Кать? – на всякий случай уточнил он. – Почему молчишь? И плачешь почему?
В трубке шмыгнули носом и сбивчиво заговорили – горячо, виновато, отчаянно:
– Максим, я в яму упала, но мне кое-как удалось выползти! А дальше никак – голова кружится! Ты можешь приехать, забрать меня? Пожалуйста, мне больше некого попросить!
– Ты где? – оторопел он, прижимая телефон к уху и стараясь влезть в джинсы.
– На краю леса, возле лесопилки. Недалеко от грунтовой дороги по направлению к трассе. Точнее не знаю – плохо видно!
– Жди! Телефон из рук не выпускай, слышишь?! Ты поняла?
Максим щелкнул пультом телевизора и опрометью кинулся во двор.
Через несколько минут золотистое «Рено» на предельной скорости уже мчалось по пустынной трассе к Порецкому.
***
Максим устало прислонился к дереву. Полчаса искал Катю – результат нулевой!
– О чем думал, выбегая из дома в одной футболке и легких летних туфлях?! Совсем спятил! – Максим поежился. Туфли промокли от ночной росы и скользили, гляди того навернешься и сам в яму угодишь!
Максим надеялся найти Катю по голосу, но она отказалась кричать. Мало ли, кто на ее голос выйти может! Ну и что ему делать?!
Почему Катя не спала в своей постели, а оказалась ночью возле лесопилки? Что ей там было надо? Ему бы только найти ее, он тогда из нее всю душу вытрясет, пока Катя ему всей правды не расскажет!
Максим вдруг устыдился своей мысли: «О чем это я? – сердце его тоскливо сжалось. – Столько времени мечтал о ней, а сам злюсь, душу собрался вытрясти!»
Максим зябко повел плечами – промокшая от пота футболка неприятно холодила тело. Он все-таки поскользнулся и потянул ногу. Несильно, но довольно чувствительно!
Внезапно в телефоне запела мелодия Катиного вызова:
– У меня же фонарик есть! Я буду светить тебе, – возбужденно проговорила она и отключилась.
Максим выругался. Он полчаса метался как угорелый, и толку никакого, а она, видите ли, только что про фонарик сообразила!
Он огляделся – огонек нигде не мелькал.
Максим дошел по кромке леса до лесопилки, но света от фонарика нигде не заметил. Уныло повернул назад к трассе. От беспрестанного вглядывания в лесную темно-серую муть глаза нещадно ломили и слезились. И вдруг ему почудилось, что справа от грунтовки в глубине леса мелькнула звездочка и пропала.
Максим закрыл глаза, расслабился. Через минуту открыл их снова. От радости сердце поскакало бешеным галопом: «Вот она, звездочка! Видно слабо, но не гаснет, – четко фиксировало сознание, – и Катю я сейчас найду! Зря, что ли, три года спортивным ориентированием занимался».
Сначала Максим шел быстро и осторожно, а потом побежал. Вопрос, что будет, если упадет, не приходил ему в голову. Фонарик светил совсем близко!
– Кать, крикни хотя бы негромко или скажи что-нибудь. Я по голосу быстрее определю, где ты! – быстро проговорил он в сотовый.
– Я тут, возле дерева, сижу, – луч фонарика ослепил его.
– Нашлась! – Максим подбежал к дереву и опустился на корточки рядом с Катей. Его сердце устало и радостно колотилось о ребра.
Он с трудом отдышался и прошептал:
– Убери фонарик, а то я ослепну, – и прикрыл глаза ладонью.
Они сидели рядом в ночной тишине и молчали. Максим безотчетно привлек ее к себе и прильнул к губам. Он ничего не мог с собой поделать, совсем ничего. Видно, от неожиданности Катя не сопротивлялась. Максим страстно целовал ее сухие, холодные губы, лицо с прилипшими соринками, мокрые глаза. Ни одну женщину до этого он не целовал с таким упоением.
Катя вдруг дернулась и прошептала:
– Прошу тебя, хватит! – она со стоном отвернулась.
Максим сглотнул комок обиды: могла и не отворачиваться! Он встал, подхватил ее на руки и понес, осторожно ступая.
– За шею обними меня, а то неудобно, – попросил Максим.
Обида постепенно улеглась. «Сам виноват, не сдержался! – корил себя в душе Максим. – Ей ни до чего, в яму упала, с трудом выбралась. Идти не может, голову ушибла!»
Наконец он вынес ее на грунтовую дорогу:
– Подожди меня здесь. Я схожу за машиной и отвезу тебя домой.
– Нет! – Катя с отчаянием посмотрела на него. Она порылась в кармане и протянула Максиму ключи. – Лучше на моей «семерке», пожалуйста!
Он развернулся и тяжелой походкой направился к магазину.
***
Через полчаса машина тихо подъехала к Катиному дому.
Максим открыл дверь и быстро вошел внутрь. Включил свет и мельком огляделся. Все просто, ничего лишнего. У него в доме, пожалуй, посолидней будет! А вот пахло в доме приятно – как будто только что земляничное варенье сварили.
Он вернулся к машине за Катей, осторожно помог выбраться. Максим почувствовал, как тяжело она обвисла на его руке.
– Не торопись! Вот так! – он завел ее в тамбур, а потом резко поднял на руки и занес в прихожую.
Усадил на банкетку и начал действовать. В его голове почему-то неотвязно крутились слова детского стишка: «Я у мамы сын один, нет у мамы дочки…»
Сначала Максим напоил Катю водой – налил в кружку из чайника на кухне. Потом осторожно попытался ее раздеть.
Она отчаянно сопротивлялась:
– Оставь меня в покое! – цеплялась Катя за его руки. – Я отдохну немного и помоюсь сама. Доведи меня, пожалуйста, до дивана в гостиной. Я хочу лечь!
Максим с сочувствием поглядел на нее, и устало произнес:
– Перестань, помоги лучше! Я не собираюсь тебя насиловать! Сама ты никак не разденешься и не вымоешься! Раны могут загноиться, и неизвестно к чему это может привести. Ага, на диван, придумала! Ты вся в земле!
Катя оттолкнула его:
– Уйди, не дотрагивайся! Я сама!
Она попыталась расстегнуть молнию на спортивной кофте, но руки не слушались.
– Ты как ребенок, – Максим погладил ее по волосам.
Он одной рукой осторожно поддерживал ее, а другой кое-как освободил от одежды.
– Где у тебя ванная? – спросил Максим, оглядываясь по сторонам.
Катя, по-видимому, смирившись, прошептала:
– По коридору направо. Сначала туалет, а потом ванная комната.
Максим аккуратно посадил Катю в ванну, настроил душ и стал осторожно мыть.
Она всхлипнула:
– Как ты себя ведешь! Я прошу тебя, пожалуйста, уйди! Я помоюсь, как смогу. Максим, прекрати, отдай немедленно! – она ослабшими руками принялась вырывать у него шланг.
– Если ты не перестанешь, я точно оставлю тебя в ванной и уйду. И тогда выбирайся, как знаешь! – пригрозил он ей.
И она, то ли потому, что обессилила, то ли от безысходности, притихла, только обхватила себя за плечи руками.
«Она похудела, – подумал Максим, – лопатки торчат, как крылышки у цыпленка. Раньше я такого не замечал!»
На Максима нахлынули воспоминания. Он помнил каждый изгиб ее тела, и маленькую родинку в углублении над ключицей, которую он тогда любил целовать.
Максим горько усмехнулся. Ведь они любили друг друга! Он помнил, как они уединялись при любой возможности! Какими сияющими глазами смотрела на него Катя на планерках! Она и не думала скрывать своей влюбленности! Ему казалось, что так будут вечно, а сам все разрушил. Но он вернет Катю, завоюет ее любовь заново. Он будет терпеливым!
Вскоре с мытьем было покончено. Максим отнес ее в гостиную, замотав в полотенце и банный мужской халат, который нашел в ванной. Усадил Катю в кресло и разложил диван.
Катя сказала, где взять постельные принадлежности. Через несколько минут Максим устроил ее на диване.
Он почувствовал, что очень устал. Все-таки кросс по лесу в экстремальных условиях при натянутых нервах бесследно не прошел!
На диван Максим садиться не стал, сходил за табуреткой на кухню.
Ему вспомнилась Катина неприязнь в автосервисе. Навязываться он не станет. Но свой долг милосердия перед ней выполнит до конца.
– Давай я обработаю раны, – заботливо предложил Максим.
– Нет! Я полежу немного и сама обработаю, – отказалась Катя.
Максим, как будто не услышав ее слов, осмотрел ее лицо и голову, потрогал пальцами:
– На голове шишка и большая ссадина. Надо тщательно обработать антисептиком. С лицом серьезнее – к хирургу бы тебя! – Максим нахмурился. – Царапина глубокая, как бы шрам не остался! Все остальное по мелочи: небольшие ссадины и царапины. – Он немного подумал и сказал: – Ладно, говори, где у тебя аптечка!
Вскоре Катя лежала с облепленным пластырем и «разукрашенным» мазью лицом.
– А теперь ты расскажешь мне, в какую историю вляпалась. И не ври! – строго попросил Максим. – Только после этого я уйду, не раньше. Ты ведь очень мечтаешь об этом, правда? Так давай, начинай!
В гостиной повисло молчание. Наконец Катя заговорила:
– Роман, бригадир на лесопилке, обманывает свекра. Мне надо было узнать, как ему это удается. Я почти все выяснила, осталось последнее: пробраться поздно вечером в ангар. Кое-что уточнить для полноты картины. Сторож меня застукал. Я убежала. Вот и все. – Катя закрыла глаза.
– Я не подозревал, что ты до такой степени беспечная! – Максим вскочил с табуретки, самообладание изменило ему. Еле сдерживаясь, чтобы не кричать, он продолжил: – А если бы я оказался недоступен, или звонок не услышал?! А ты не подумала, что шею сломать могла или висок проломить, нет? В конце концов, чтобы стало с твоей дочерью, если бы ты насмерть убилась, подумала?!
Он сел к Кате на постель и порывисто склонился над ней. Она лежала, не шевелясь, только из-под закрытых век крупными каплями катились слезы.
– Прости, я сорвался, – отрывисто произнес Максим.
– Я сама виновата, – прошептала Катя и открыла глаза. – Поздно, тебе надо идти!
– Я могу остаться! – предложил он.
– Не надо! Мне стало намного лучше. Спасибо тебе, Максим!
– Хорошо, я уйду, – глухо произнес он. – Но за тобой долг!
– Какой долг? – удивилась Катя.
– Ты обещала мне свидание в Артемьевске! – Максим твердо взглянул ей в глаза.
– Когда это? – засомневалась Катя.
– Пять лет назад! – напомнил он.
В ответ Катя не проронила ни звука.
Максим погасил свет и вышел из дома, плотно закрыв за собой дверь.
Постоял, подумал. И решительно постучал в окно бабы Любы.
***
Катя
1 сентября 2020 года, вторник
За окном хрипло прокукарекал петух.
«Не спится забияке! Дочку разбудит раньше времени. Пусть она поспит, с сегодняшнего утра начинается школьная жизнь, каникулы закончились!» – подумала Катя и откинула одеяло.
Она подошла к окну и отдернула штору. Солнце еще только просыпалось, но скрытое легкой дымкой облаков высокое небо обещало ясный день.
В доме стояла уютная тишина раннего утра, только из прихожей доносилось мерное шуршание настенных часов. Катя не поленилась выглянуть.
«Рановато я встала, да и то, надо сказать, дел много», – она постояла в раздумьях и направилась в ванную.
В зеркале отразилось ее бледное, чуть припухшее ото сна лицо. Осторожно помяла его пальцами – шрамов не осталось, хотя Катя очень этого боялась. Шишка на лбу сошла, и голова уже не болела. Похоже, легкое сотрясение после «прогулки» по ночному лесу имело место быть, но обошлось без врачей. Отлежалась!
Она наскоро умылась холодной водой и отправилась в кухню. А не почаевничать ли ей спокойно в утренней тишине, а потом уж в душ? А то, когда Соню будить надо, не до чая, одна суета!
Налила в чайник свежей воды, щелкнула кнопкой. Ополоснула маленький чайничек для заварки – пакетики не признавала. Вытащила пару пряников. Очень вкусно – пряники со свежим чаем! Наконец чайник вскипел. Залила кипятком смородиновый лист – пусть настоится.
Села на табурет и задумалась. Перед глазами встала самая страшная в ее жизни ночь, когда убегала с лесопилки. Катю передернуло. И если бы не Максим, неизвестно, чем бы ее бег в экстремальных условиях закончился.
С той злополучной ночи, когда он ее спас, прошло почти две недели. А если точно – двенадцать дней.
За это время они ни разу не виделись. Но почти каждый день Максим звонил ей по телефону, и они спокойно разговаривали. Максим интересовался как заживает лицо, прошло ли головокружение. Даже спрашивал, читает ли она книги и какие кинофильмы предпочитает. Катя рассказывала. Она Максима, в свою очередь, расспрашивала о делах в хозяйстве. Он обстоятельно отвечал. Скажи ей кто-нибудь об этом месяц назад – не поверила бы!
Катя налила себе чашку ароматного чая, взяла в руки пряник. Воспоминания не думали от нее отступать.
Когда она проснулась утром, после ухода Максима, возле нее на табуретке тихо сидела баба Люба и глядела печальными заплаканными глазами.
Жутко любопытная, она не задала ни одного вопроса. Катя поняла, что Максим как-то все объяснил старой женщине и убедил не тревожить Катю расспросами. Баба Люба ослушаться не посмела, допрос с пристрастием не учиняла и вообще вела себя, на удивление, достойно.
А к вечеру позвонил Максим. Приятельским тоном спросил, как у нее дела. Будто через изгородь об урожае картошки поинтересовался! Дальше – больше. Через бабу Любу передал ей баночку жуткой вонючей гадости. С наказом мазать каждый день лицо, если Катя не хочет ходить, как пират со шрамом на щеке. И возложил на бабу Любу контроль за ее послушанием!
Куда деваться Кате? Мазала, подавляя рвотные спазмы. Но главное, не зря страдала: через неделю даже следа от царапин и ссадин не осталось!
Через три дня после ее спасения Максим по телефону предоставил ей расклад дел на лесопилке Озеровых. Об источнике информации он умолчал.
Оказывается, как только свекра, Сергея Андреевича, увезли в ковидный госпиталь, бригадир Роман открыл на лесопилке Озеровых свое левое дело. Днем работал, как положено, на них, а остальное время – на себя. И никакого тебе приобретения основных фондов, амортизации, ремонта оборудования, платы за электроэнергию, воду, отчисления налогов и прочей мелочи.
Работяги с лесопилки знали о тайных делах бригадира, но молчали. А для своего дела Роман и бригаду сколотил свою – из родственников. Уж никак он не ожидал от чуть живого хозяина, что он поправится, а до этого Катю поставит надзирать. Вот и весь расклад!
Озеровых Катя пока не навещала. Сказала им, что запнулась, споткнулась о сучок, когда шла с лесопилки, и сильно ударилась лицом о бревно.
Об обстановке на лесопилке свекру доложила по телефону, а снимки с фотокамеры ему на электронную почту сбросила. Бригадира Сергей Андреевич уволил сразу же. Работяг не тронул. Сказал, пусть на их совести останется.
Катя допила вторую чашку чая и поднялась. Хватит с нее на сегодня воспоминаний!
«Пойду я в душ, пока время позволяет, – озаботилась она. – И будем мы с дочкой собираться!» А шикарный букет она Соне быстро соорудит. У нее сегодня праздник – День знаний!
***
Праздничная школьная линейка была назначена на девять утра.
– Мам, опять сквозь строй пойдем, как всегда? – Соня крутилась перед зеркалом, решая достаточно ли пышные банты в косах.
Глава 10
КАТЯ
– Да, дочка, как всегда, – подтвердила Катя.
На Лесном тупике проживала всего одна ученица Порецкой школы – Соня.
А так как Катин дом стоял крайним у опушки леса, то проводить ее дочку на первое сентября вдоль дороги выстраивались пожилые жители улицы и припозднившиеся с отъездом в город дачники. Потом все собирались кружком и с упоением обсуждали «раньше» и «теперь». Заодно высказывали мнение о Сонином и Катином наряде. После приходило время оценивать традиционный букет к Дню знаний в руках Сони. Каждый мнил себя флористом. От придирчивых глаз пожилых людей не ускользало ничего!
Полдевятого Катя с Соней вышли из дома. Неторопливо прошли сквозь строй соседей. Старались не сбиться с шага и почтительно кивали во все стороны.
Утро выдалось красивым – безветренным, солнечным и в меру теплым.
Через пятнадцать минут они подошли к Микрорайону, относительно новой застройке с современными кирпичными частными домами, коттеджами молодых специалистов и несколькими типовыми кирпичными трехэтажками советских времен.
Здесь же располагалось здание девятилетней школы, возле которой царило праздничное оживление.
Мальчишки из старших классов суетились, налаживая аппаратуру и расставляя микрофоны. Взволнованные учителя собирали вокруг себя принаряженных, подросших за лето учеников с яркими букетами.
Катя знала, что День знаний в Порецком для родителей учеников – идеальный повод себя показать и других посмотреть.
Она не стала нарушать сельскую традицию и принарядилась. Надела фиалкового цвета однотонную блузку с длинным рукавом и отложным воротничком, необычайно шедшую ей, строгую серую юбку чуть ниже колена и черные туфли на высоких каблуках. Очень элегантно!
Блузку и юбку ей подарила мама, когда с отчимом приезжали неделю назад. «Предстала перед мамой во всей красе! А уж убийственный запах чудодейственной мази! – вспомнила Катя и усмехнулась. – Ладно, хоть близнецы не смогли приехать, не увидели позора сестры!»
За туфли она выложила в Артемьевске очень приличную сумму, но они того стоили.
Катя обернулась, чтобы полюбоваться дочкой. Она без всякой скромности считала Соню самой красивой девочкой младших классов. Именно так – самой красивой!
Тоненькая, но не костлявая, среднего роста, с зелеными, горохового цвета, широко распахнутыми глазами, густыми цвета спелой пшеницы чуть вьющимися волосами, заплетенными в косы.
Соня повернулась и подарила Кате печальный взгляд. В Катиной памяти всплыли воспоминания о первом сентябре прошлых лет. Дима с Соней всегда шли, взявшись за руки, гордые, счастливые. Он всегда брал на первое сентября выходной и они втроем ехали праздновать день знаний в Артемьевск.
Катя обратилась к дочке:
– Соня, пойдем к Татьяне Александровне! Скоро построение, весь ваш класс уже в сборе.
Родители и учителя не забыли «украсить» себя масками.
На линейке поздравили всех с началом учебного года, объявили для классов формат занятий, прозвенел первый звонок, и, наконец, учеников завели в школу.
Родителей в здание не пустили. Карантинных мер никто не отменял!
Тем более, что грозили второй, более яростной, волной пандемии ковида, а соответственно – еще более жестким карантином.
В начальной школе пока онлайн обучение вводить не стали. Катя облегченно вздохнула: детей в классах мало, соблюдать социальную дистанцию нетрудно. Но без масок приходить на занятия детям не разрешили.
***
Татьяна Александровна просила прийти за детьми к одиннадцати.
В Катином распоряжении полтора часа. Потом она заберет дочку, и они пойдут к Озеровым, праздновать День знаний.
Свекровь испекла всеми обожаемый медовый торт. Пообещала Соне подарок. Но какой, не сказала – секрет!
А пока есть время, Катя сходит к свекру на производственное совещание. Она надеялась, что они закончат до того времени, когда нужно будет идти за Соней.
По пути решила зайти в магазин, купить свекру минералки. Очень он во время болезни пристрастился к ней! Она замедлила шаг: около входа стояла шоколадная «японка» Максима.
Катя свернула в сторону.
***
Свекор ждал ее в своем рабочем кабинете на первом этаже дома. Он настолько окреп, что ночевать уходил наверх, в супружескую спальню, а на день спускался вниз. Но если сильно уставал днем, мог прикорнуть часок-другой в гостевой спальне напротив кабинета.
Свекор сильно похудел, одежда висела на нем, свисая некрасивыми складками. Но выражение осунувшегося серого лица было бодрым, а глаза горели деловым огоньком.
«Дорвался наконец до работы!» – поняла Катя.
Разговор предстоял не из легких. У Кати противно заныло под ложечкой.
Они расцеловались.
– Как ты? – в голосе свекра сквозила обеспокоенность. Он внимательно всмотрелся в Катино лицо.
– Все хорошо, пап. Зажило, – сдержанно ответила Катя и уточнила: – До одиннадцати уложимся? А то мне Соню из школы забирать!
– Должны! – с озабоченным видом пообещал Сергей Андреевич.
Он щелкнул мышкой компьютера, положил перед собой несколько разноцветных папок с файлами. Потом нагнулся и вытащил из стола пачку денег.
– Здесь девяносто три тысячи. Твой заработок и премия. Не обидел? – и взглянул на Катю.
Она собралась с духом:
– Спасибо, не обидели! – Катя убрала деньги в сумку и продолжила твердым голосом: – Пап, не обижайтесь, но на лесопилку я больше не пойду! Ни при каких обстоятельствах. Теперь без меня!
Свекор остолбенел:
– Какая муха тебя укусила?! Или я чего-то не знаю?
– Я не могу этим заниматься и не хочу. Поймите, не мое это дело! – Твердо произнесла Катя.
Видимо, от потрясения Сергея Андреевича бросило в пот. Он вытащил мятый носовой платок и неловко вытер испарину со лба.
– А кто помогать мне будет?!
Сергей Андреевич нервно встал из-за стола и подошел к окну. Несколько минут постоял, уткнувшись в стекло. Что он там пытался разглядеть, Катя понятия не имела.
– Я думаю, сами справитесь! Вы просили меня только разоблачить бригадира, что я и сделала. С меня хватит! Вы мне предложили открыть в Артемьевске ветклинику, осуществить Димину мечту! Заверили, что профинансируете! – Катя помолчала и добавила: – Нет так нет, я не навязываюсь. Вернусь опять к Нине Ивановне в хозяйство. Она с радостью примет!
Свекор удрученно вздохнул:
– Ладно, начинай, переведу тебе денег! Карту отдельную заведи! – И вдруг резко сменил тему разговора: – Не посоветуешь, кого бы мне вместо Романа бригадиром поставить?
– Нет! Советовать не буду, а предложить приглядеться к человеку – могу!
– К кому?
– К Саргизу Амояну, сыну фермера Темура из Пологовки. Очень порядочные и честные люди. Саргиз молодой, во всякой хозяйственной работе разбирается. Научиться всему можно, было бы желание! Он без работы пока, отцу на ферме помогает. В город собирается уезжать.
Катя поднялась:
– Мне пора за Соней! Если надумаете с Саргизом поговорить, скажете.
– И ты могла бы за него поручиться?! – не успокаивался свекор.
– Да, – уверенно ответила Катя.
***
Порецкое утопало в мягких лучах вечернего солнца.
Катя медленно шла по Лесному тупику к своему дому. Легкий ветерок приятно обдувал ее разгоряченное лицо. Попробуй не разгорячись тут!
После праздничного обеда, завершившегося чаепитием с медовым тортом, Нина Игнатьевна вручила Соне подарок – ноутбук с навороченными учебными программами по французскому языку.
Катя обрадовалась: «Какая у меня все-таки свекровь умная!» Но в глубине души царапало беспокойство, не рановато ли Соне по таким программам учиться?
Она сама в состоянии дать дочке элементарные знания по французскому языку и научить разговорной речи на бытовом уровне! Жаль, что в Порецкой школе преподают только английский!
Катя от души поблагодарила Нину Игнатьевну, но скрыть озабоченности не смогла.
Ее озабоченность свекровь постаралась не заметить и вытребовала разрешения оставить Соню до утра:
– Вечер какой чудесный, Катюша! Пусть бедный ребенок поиграет во дворе с Мефодием.
– А то «бедный ребенок» не наигрался за лето, – рассмеялась Катя, – но каникулы закончились!
– В порядке исключения! – умоляюще посмотрела Нина Игнатьевна. – Завтра зайдешь за ней и отведешь в школу.
– Хорошо, – сдалась Катя. – Только разбудите Соню пораньше!
Ни свекровь, ни тем более бабу Любу к школе она не подпускала – пандемия!
***
В доме стояла тишина. Но сейчас она не показалась Кате уютной, как утром.
Она убрала разбросанные вещи и задумалась.
Над Порецким догорал первый день осени.
Катя решила сходить на огород, пока совсем не стемнело. Подергала сорняки. Через неделю она думала начать копать картофель, если позволит погода. Катя сходила в сарай за серпом и начала жать картофельную ботву, но быстро утомилась. «Ладно, успею!» – решила она, перевернула большое огородное ведро, положила рядом серп и села.
Красный диск солнца стремительно скатывался за кромку леса, оставляя серо-синему небу полоску розовой закатной дымки. Легкий ветерок к ночи истомился и совсем стих.
Катя с удовольствием вдыхала терпкий, с легким ароматом увядающей травы, воздух. Она собиралась уже уходить, как в кармане ветровки запел смартфон.
Звонил Максим. Катя глубоко вдохнула, как перед прыжком в воду, и коснулась экрана. Рука почему-то дрожала. «От серпа, с непривычки», – пыталась убедить она себя.
– Привет, – раздался бесстрастный голос Максима. – Как ты?
Катя молчала. Ею вдруг овладела печаль. Она вспомнила гнетущую тишину вечернего дома.
– Ты где? – в голосе Максима мелькнуло беспокойство.
– На огороде, дышу воздухом. Я одна, Соня у Озеровых осталась после грандиозного празднования Дня знаний.
– Что-то после грандиозного празднования у тебя голос убитый!
– Мне почему-то нерадостно, – негромко пробормотала в смартфон Катя. – В доме тоскливо, на огороде пусто. А баба Люба, сам понимаешь, хороша только в малых дозах!
– Кать, а почему ты сегодня возле магазина сбежала от меня? – вкрадчиво спросил Максим.
Она почувствовала, что лицо полыхнуло жарким румянцем. Это был удар! Отпираться бесполезно, он сидел в машине и видел ее.
– Я растерялась, – честно призналась Катя.
– И не придумала ничего лучше, как сбежать! Ты, наверное, за покупками шла?
– Да, – подтвердила она.
– Не сбежала бы, не сидела сейчас на огороде в гордом одиночестве, – спокойно сказал Максим и разъяснил: – Я хотел тебя с дочкой свозить в одно место. Возле Дубского в березовой роще в метрах ста от трассы есть место для отдыха и детский игровой городок. Знаешь, как там здорово! Посидели бы на природе, а потом я отвез бы вас в Порецкое. Но я увидел, как ты резво побежала, лишь завидев мою машину, и сразу вспомнил, что в моих благодеяниях ты не нуждаешься. И не стал тебе докучать!
У Кати вновь затряслись губы:
– Хочешь меня обидеть? Ты не разговаривал со мной так, пока я болела! Может, мне опять заболеть?! – голос ее задрожал.
– Ладно-ладно, – примирительно сказал Максим. – Успокойся! Да, кстати, ты не забыла, что за тобой должок? В пятницу вечером я заеду за тобой и повезу тебя в Артемьевск! Возражений не принимаю, – и отключился.
Она убрала смартфон в карман ветровки. Кате вдруг отчаянно захотелось вновь оказаться в крепких объятиях Максима, как после той безумной гонки по лесу, когда он нашел ее возле дерева полуживую.
***
Катя
3 сентября 2020 года, четверг
За окном шуршал нудный тихий дождь. Дом постепенно выстывал, из углов поползла сырость. Катя прислушалась: «Только бы ненастье не затянулось, а то и картошку не выкопаем. Будем ее из земли, как из тины, вылавливать!» – подумала она и зябко поежилась.
Протянула руку к смартфону, на экране высветилось время – пятнадцать минут шестого. Пора вставать, хватит нежится!
Интуиция подсказывала Кате, что нежится она последние дни.
***
Вчера, сгорая от неопределенности, не зная, за что ей браться в первую очередь, Катя созвонилась с одногруппницей по сельхозакадемии. Одногруппница держала в Чебоксарах, откуда она приезжала на сессии, ветклинику и, похоже, не одну. Она, как и Катя, окончила сельхозколледж на ветеринара, но ей хотелось иметь высшее профильное образование. Хотелось и все! Для престижа!
Между молодыми женщинами сложились весьма теплые, приятельские отношения. Поэтому Катя решилась ее побеспокоить.
Лучше бы она этого не делала. От обилия льющейся из смартфона в ее ухо информации, мысли в голове начали вытанцовывать какой-то жуткий гопак! Аж, затошнило!
Одногруппница, разобравшись, чем хочет заняться Катя, четко сформулировала ей задачи.
