Текст книги "Ревнивый раб долины песков (СИ)"

Автор книги: Анна Жнец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Глава 9

Эльдарион колебался. В конце концов из его груди вырвался тихий вздох, полный обреченности и какого-то печального смирения. Вместо того, чтобы сдаться и заговорить, он отпустил мою руку и поцеловал меня – мягко и нежно, с затаенной тоской. На секунду мне даже стало его жалко, но я сразу напомнила себе, что этот грустный поганец меня обманывал, а значит, заслужил быть сейчас разочарованным.

Мы целовались. Всласть напившись моего дыхания, Эль начал медленно сползать вниз по моему телу. Губами и языком он ласкал мою шею, ключицы, ложбинку груди в глубоком вырезе ночного платья. Его пальцы сминали тонкую хлопковую ткань, находили под ней соски, щипали и теребили их, пока те не крепли и не вставали торчком, превращаясь в маленькие центры удовольствия. Тогда он накрывал их, зудящие от желания, ртом прямо через одежду.

Посасывая напряженный сосок, Эль уже привычным жестом засунул в меня два пальца и принялся делать ими то, что не решался сотворить со мной своим членом. Бедром я чувствовала мощь его возбуждения. Горячая шелковистая головка члена елозила по моей ноге, размазывая по коже влагу.

Было так хорошо, что я почти забыла о своем плане разоблачить обман. Хотелось плыть по течению, отдавшись ласкающим ладоням. Хотелось снова ощутить прикосновение мокрого юркого языка к запретному местечку под юбкой, услышать, как кончает Эльдарион, вылизывая меня там и одновременно теребя себя между ног, почувствовать дрожь его оргазма.

Искушение было велико, но я взяла себя в руки.

– О, Айан! – застонала я, зарывшись пальцами в длинные волосы своего любовника. – Ты лучший! Как же хорошо с тобой в постели!

Эльдарион замер, перестав играться с моей грудью. Похоже, он никак не мог решить – радоваться похвале или злиться из-за того, что его назвали чужим именем. Несколько секунд он хмуро сопел в темноте, затем вернулся к своему занятию.

Выждав немного, я опять дернула тигра за усы.

– О, Айан, Айан, Айан!

На этот раз Эль тихо зарычал и царапнул зубами мой сосок. Его пальцы задвигались во мне жестче, быстрее, словно таким образом он надеялся отвлечь меня от мыслей о сопернике и заставить замолчать, потерявшись в удовольствии.

Но я, наоборот, закричала еще громче:

– Айан! Айан!

Мой любовник напрягся всем телом.

– Айан! Айан, да, еще, еще, хочу тебя! – стонала я вовсю, подмахивая бедрами.

Пальцы Эльдариона выскользнули из меня и потянулись к моим губам, но сегодня я не позволила зажать мне ладонью рот. Притворяешься другим мужчиной – будь добр, слушай в постели его имя, наслаждайся.

– Айан, я и не знала, что ты такой. Страстный, умелый, пылкий. Ты заставил меня взглянуть на тебя совсем другими глазами. Я впечатлена.

Ой, что это? Неужели скрежет зубов?

Рядом с подушкой затрещала ткань – это Эльдарион смял в кулаке простыню, да с такой силой, что она почти порвалась в его пальцах.

Я все ждала, что он сорвется и разоблачит себя, терзаемый ревностью, но его выдержке можно было позавидовать.

Ничего, еще не утро. Нервы ни у кого не железные.

Внезапно я обнаружила в себе талант к провокациям.

– О, Айан, мне так нравится проводить с тобой время.

Эльдарион раздраженно заерзал под моим боком. Он больше не ласкал меня. Похоже, бесконечное «Айан», слетавшее с моих уст, напрочь испортило ему настроение. Он скатился с меня и угрюмо сел на край постели.

– Знаешь, я хочу кое в чем тебе признаться. Раньше я была влюблена в своего охранника. В Эльдариона.

Каждой клеточкой тела я почувствовала, как мужчина рядом со мной напрягся, буквально окаменел и весь обратился в слух, даже дыхание задержал.

– Да, я была влюблена в него с юности. Представляешь?

Эль молчал, но я знала, что он жадно ловит каждое мое слово. Воздух между нами уплотнился, заискрил, тишина углубилась, гулкая, звенящая.

Неужели он и сейчас ничего не скажет? Не сознается в обмане?

Я вдруг поняла, что Эль не станет рисковать. Завтра снимет маску Айана и начнет подбивать ко мне клинья сам, не прячась под чужой личиной, но о своем притворстве будет помалкивать в тряпочку, опасаясь моего гнева.

Поступок, может, и разумный, но неправильный. Отношения, начатые со лжи, не приводят ни к чему хорошему.

– Да, была влюблена. В Эльдариона. Раньше, – я прищурилась, всматриваясь в темную фигуру на краю постели. Эль не шевелился, дышал через раз. – Но это чувство прошло.

Он вздрогнул. В полумраке спальни я заметила, как дернулись его плечи.

– Теперь я люблю тебя, Айан. Ты показал мне, как упоительно сладко быть с мужчиной. Сколько острого, жгучего наслаждения ты мне подарил. Да! Я люблю тебя. Тебя! Не Эльдариона. А тебя. Влюбилась в тебя после наших страстных ночей, ведь ты знаешь, как заставить женщину гореть в своих объятиях. Мой охранник не умеет и сотой доли того, что умеешь ты!

– Неправда!

Мой упрямый эльф наконец-то заговорил. Его раскатистый рык сотряс стены спальни.

– Это я, Амани! Не он! С тобой все время был я. Это в моих объятиях ты горела.

Под мой нервный беззвучный смех Эль вскочил на ноги и зачем-то принялся шарить по тумбочке у кровати. Что он там искал? На пол с грохотом падали опрокинутые им предметы.

Спустя какое-то время комнату наполнило тусклое оранжевое мерцание.

Мой охранник держал в руках масляную лампу, и она освещала нижнюю половину его лица.

Глава 10

– И долго ты собирался водить меня за нос?

– Амани, ты слышала? Эти две ночи с тобой провел я, а не Айан, – глаза Эля лихорадочно блестели. Ревность до того застила его разум, что сейчас он был способен думать лишь о моих влюбленных восторгах, адресованных его сопернику.

– Слышала. И я повторяю свой вопрос. Как долго ты…

– Тебе не из-за чего в него влюбляться, – Эльдарион захрустел зубами. Лампа в его руках дрогнула, и свечной огонек внутри стеклянных стенок плафона мигнул, а потом разгорелся ярче. – Это ведь я доставил тебе удовольствие. Я. Это со мной тебе было хорошо в постели. Не с ним. Этот хиляк из питомника ни разу к тебе не прикоснулся. Понимаешь?

На его лбу билась вспухшая венка.

Я покачала головой и скрестила руки на груди.

– Как тебе не стыдно! Дурил меня все это время.

Мой любовник потупил взгляд, затем посмотрел на меня пытливо, с надеждой:

– Ты правда влюблена в меня с юности?

Каков наглец!

Где муки совести, мольбы о прощении, страх перед наказанием? Да он же совсем не раскаивается! Все, что его волнует, – кому из них двоих я отдаю предпочтение.

– Влюблена…

Эльдарион заулыбался, его плечи расслабились, суровое лицо смягчилось и просияло, но это он просто не дослушал мою фразу до конца.

– …была влюблена, – добавила я вредным тоном, – а теперь уже и не знаю, заслуживает ли такой обманщик моей благосклонности.

Разгладившийся было лоб опять собрался складками морщин. Взгляд моего охранника стал напряженным.

– Амани, я…

Эль кусал нижнюю губу, явно пытаясь найти слова в свое оправдание, и вдруг из пристыженного тихони превратился в ураган ярости.

– А что еще мне оставалось делать! – выкрикнул он и с грохотом опустил лампу на прикроватную тумбу, так, что трепещущий огонек внутри плафона мигнул и едва не погас. – Всю жизнь я схожу по тебе с ума. Всю жизнь! Знаешь, каково это – быть рабом и вожделеть свою хозяйку?

Я не нашла, что ответить, и он продолжил, сжимая кулаки, багровея лицом, распаляясь все больше и больше:

– Я понимал, что не могу надеяться на взаимность, что нам не быть вместе, ведь ты – моя госпожа, а я жалкий раб, сын таких же рабов, более того – эльф, коих в Сен-Ахбу ненавидят и презирают. Все это я понимал, но ничего не мог с собой поделать. Пытался выбросить тебя из своего сердца и своих мыслей, но ты стала моим наваждением. Ты снилась мне каждую ночь! Каждую! Ласковая и страстная, невинная и разнузданная, голая и одетая в роскошные платья, в которых я видел тебя днем накануне. Я просыпался мокрым и скорее бежал стирать в песке свои штаны, чтобы никто не заметил моего позора.

От признаний Эльдариона мои щеки запылали огнем, сердце загрохотало как сумасшедшее. Смущенная, я опустила взгляд и смутилась еще сильнее, потому что он упал на обнаженный член моего охранника. Возбужденная мужская плоть покачивалась под своей тяжестью.

– Я честно пытался тебя забыть, – говорил Эльдарион, не замечая своей наготы, – увлечься другими девушками, теми, которые соответствуют моему низкому статусу. Рабынями. Даже залез на парочку. Я тогда жил в общем бараке. Вы, господа, не знаете, но для рабов это единственная отдушина – ночью получить немного радости, поэтому подневольные эльфийки охотно раздвигают ноги.

Губы сами собой сжались в тонкую полосу. Ревность кольнула острой шпилькой. Мой Эль валялся с дворовыми потаскухами!

В голове против воли пронеслась вереница женских лиц. Я вспоминала девиц, живущих в моем доме, и пыталась понять, с кем из них Эльдарион был близок.

– Но вот уже много лет я один и даже не пытаюсь ни на кого смотреть, потому что знаю – бесполезно. Мне бы радоваться. Для эльфийского раба я поднялся очень высоко. Телохранитель госпожи. У меня своя комната. Я больше не ночую в общем бараке. Мне бы успокоиться и с позволения хозяйки завести семью с равной себе, но… Только твою постель я хочу греть, Амани. Что мне с собой поделать? Справиться с этой мучительной страстью выше моих сил.

Он прервал свою речь, чтобы отдышаться. Его могучая грудь вздымалась часто и тяжело, подушки крепких грудных мышц мелко сокращались.

– Когда тебя отдали тому старику, я чуть не сошел с ума. Знал, что когда-нибудь тебе найдут мужа, но все равно оказался не готов к этому. В твою первую брачную ночь я сбежал в пустыню и выл там раненым зверем.

Я помнила тот день. Он навсегда врезался в мою память, как и то ужасное чувство собственного бессилия. Мать решила, что Эль пытался сбежать, и в наказание велела поколотить его палками. Полностью голый, он стоял на коленях посреди двора и в полном молчании принимал удары тяжелой дубинки. Ни звука не издал, хотя палач вовсю старался выбить из него стоны боли. Не в силах прекратить экзекуцию, я смотрела, как его спину расчерчивают все новые и новые кровавые полосы, и рыдала навзрыд.

– Прости меня, Амани, – Эль сгорбился и низко опустил голову. – Раз уж ты не выносишь обман, я должен сознаться кое в чем еще. После ты можешь отдать меня стражникам, если захочешь.

Настороженная, я подалась вперед, чтобы лучше слышать его голос.

– Того ядовитого скорпиона в сапог твоего мужа подбросил я, – шепнул Эльдарион и торопливо добавил: – Дело не в ревности. Если бы ты была счастлива в браке, я бы смирился и охранял твоего супруга от всех угроз. Но я больше не мог слышать, как ты плачешь по ночам. Это разрывало мне сердце в клочья.

Со вздохом он осторожно поднял на меня глаза и замер в ожидании своего приговора.

Глава 11

Эль смотрел на меня, затаив дыхание, и в моей груди все сжималось и переворачивалось от его слов.

Как сильно он рисковал, чтобы освободить меня от ненавистного мужа, от удушливых оков брака, навязанного родителями. И ничего не требовал взамен, ни о чем не просил – тихо бескорыстно любил, находясь в стороне. Годами хранил мне верность. И, даже когда мы наконец оказались в одной постели, заботился только о моем удовольствии.

От бури чувств, закрутивших меня подобно песчаному вихрю, на глазах выступили слезы.

Отдать стражникам? Нет! Ни за что!

Он мой! Мой любимый. Тот единственный, с которым мне хотелось бы идти рука об руку по дороге жизни.

В полном молчании, не в силах выдавить из себя ни звука, я опустилась спиной на постель и протянула ладони к своему напряженному возлюбленному. Слова были не нужны, излишни. Эль понял значение моего жеста и просиял лицом. Торопливо, словно боясь, как бы я не передумала, он забрался на кровать и накрыл меня своим телом.

Ощущать его на себе, жаркого, крепкого, тяжелого, было восхитительно. Придавленная его весом, я ликовала. Теперь, когда между нами не осталось недомолвок, когда мы распахнули друг другу души и полностью обнажили чувства, практически содрали с себя кожу, казалось правильным и естественным закончить наш разговор постелью.

Дрожа от страсти, Эль целовал мое лицо – скулы, брови, закрытые веки. Его пальцы зарывались мне в волосы, ласкали шею, сминали через тонкий хлопок грудь, ставшую невероятно чувствительной. Между бедер я чувствовала крепость его желания.

– Амани, Амани…

Он приподнялся, чтобы рукой направить себя в мое тело.

Мы оба замерли, словно неопытные девственники перед первым соитием. В какой-то степени эта близость и была для нас первой. То, что случилось до нее, казалось подделкой, а потому было не в счет. Вот оно – правильное, настоящее, истинное.

Я дернулась, ощутив, как головка члена надавила на вход. Эль застонал, качнув бедрами. Его плоть медленно проникала в меня, растягивая тугие мышцы. Я раскрывалась все больше, впускала его в себя все глубже. Наконец наши тела соединились.

Прежде чем начать двигаться, Эль обхватил мое лицо ладонями и затянул меня в поцелуй. Его грудь прижималась к моей груди, и я чувствовала, как она вздымается от тяжелого дыхания, ощущала сильные толчки его сердца. Мое билось столь же часто. Слезы набухали на глазах при мысли, как долго мы шли к этому моменту.

Но оно того стоило. Все годы ожидания стоили мгновений этого выстраданного счастья.

Эль двигался на мне и во мне, и я не знала, чем наслаждаюсь больше: красотой его лица, искаженного страстью, крепостью его мышц под моими пальцами, осознанием того, что мы вместе, делим постель (наконец-то!) или оглушающим чувством любви, в котором он меня топил. Каждый его взгляд, каждый поцелуй, каждое прикосновение были насквозь пропитаны трепетной нежностью, немым обожанием, благоговейным восторгом. То, что происходило сейчас в полумраке спальни, не было простой похотью – волшебством, единением не только тел, но и душ.

Я задыхалась, горела словно в огне, отдавалась Элю со всем пылом, на который была способна.

В какой-то момент он приподнял мои бедра за ягодицы и принялся вбиваться в меня мощно, быстро, размашисто. Каждый толчок – взрыв удовольствия, белая вспышка перед глазами. Хлынула горячая влага, я застонала и туго сжала член любовника пульсирующим лоном. Внутренними мышцами я чувствовала, как вздрагивает во мне мужская плоть, выстреливая семенем. Губы Эля пили мое дыхание.

После мы лежали, обнявшись, слушая тишину пустынной ночи. Я – на груди любимого, в кольце его теплых надежных рук.

Пот на спине высыхал и холодил кожу. Сердце замедляло ритм. Веки тяжелели, но я до последнего старалась не закрывать глаза, наслаждаясь этим упоительным моментом единения.

Я думала, что Эль уже уснул, но он вдруг шепнул в темноте:

– Что ждет нас завтра, Амани?

Моя ладонь накрыла его сердце, ловя глухие толчки.

– Я исполнила свой долг – отдала магический дар супругу, и теперь, когда его тело поглотила пустыня, могу жить как хочу. Спать с кем хочу. Любить, кого выберет мое сердце. Самые свободные женщины в Сен-Ахбу – вдовы.

– Благословите духи ядовитых скорпионов, – усмехнулся Эльдарион, пощекотав дыханием волосы на моей макушке.

Ни он, ни я тогда еще не знали, куда повернет дорога судьбы.

Спустя несколько лет мы стояли у окна этой же самой спальни и с замиранием сердца смотрели, как рушится городская стена и на горизонте поднимаются клубы желтой пыли, как при песчаной буре.

Эта буря накрыла Сен-Ахбу, его белокаменные дома, пыльные улицы, рыночные ряды, и принесла перемены и надежду.

Из далеких земель, что лежат за Долиной Мертвых, в наш пустынный клан явились варвары на гигантских зубастых тварях.

Старый режим пал, рабские оковы разбились, и мы с Элем наконец смогли быть вместе по-настоящему.

Свободные в своем выборе, скованные цепями любви.

Сначала нас было двое, но потом рядом с моим сердцем забилось еще одно.