Текст книги "Ревнивый раб долины песков (СИ)"

Автор книги: Анна Жнец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Глава 5

Палец прижимался к моим губам. Этим жестом Айан призывал меня к молчанию. Сам он тоже больше не говорил ни слова, только шумно, возбужденно дышал рядом с моим ухом.

Что-то в эльфе неуловимо изменилось. Его аура стала более густой, тяжелой, подавляющей. Мои закрытые повязкой глаза видели только изнанку век, и воображение принялось играть со мной в странные игры: мне казалось, что надо мной нависает мужчина куда более крупный, чем изящный Айан. Его тело пылало жаром, источая грубую, звериную мощь. В его прикосновениях ощущалась непривычная властность. Но, разумеется, то были лишь мои фантазии, ибо я прекрасно знала, с кем на самом деле хотела бы сейчас находиться рядом, и просто выдавала желаемое за действительное.

Вопреки своим обещаниям я попыталась коснуться любовника, но он поймал мои руки и властно прижал их к постели у меня над головой. И опять он ничего не сказал, хотя еще минуту назад болтал без умолку. Вместо слов из его груди вырвался предупреждающий рык.

«Не двигайся, – звучало в нем. – Лежи смирно, как мы и договаривались».

– Хорошо, – шепнула я, чувствуя неодолимую потребность подчиниться этой грозной силе.

В полной тишине широкие горячие ладони скользнули по моим ногам, задирая платье до талии. Кожа на руках у Айана была грубая от мозолей, шероховатая от старых шрамов, как у воина, а не у постельного раба.

В Сен-Ахбу белья не носили, и сейчас я чувствовала жадный взгляд на своем лобке, голом и беззащитном. С шумным вздохом раб прижался к нему губами – в месте, где пухлая подушечка плоти разделялась продольной складкой. От этого легкого прикосновения тысячи сладких мурашек разбежались по всему телу.

Мои ноги были сдвинуты, и лишь это не давало мне сгореть от стыда, но вот Айан захотел подарить мне более откровенную ласку. Он взял мои бедра и начал нежно, но требовательно разводить их в стороны. Я напряглась, задышала чаще, в какой-то момент даже попыталась помешать ему, но Айан зарычал, сломив это неуверенное сопротивление, вызванное смущением. Вся моя женственность, влажный розовый разрез плоти открылись его глазам. Я чувствовала, как он смотрит мне между ног. Ощущала его взгляд, как физическое касание, и под этим взглядом мышцы моего входа начали сокращаться.

Дыхание раба было тяжелым, прерывистым, возбужденным.

Пылая щеками, я почувствовала, как из моего лона вытекает густая теплая влага и щекотно устремляется вниз, к ложбинке ягодиц. Эта картина (почему-то я была уверена, что это именно она) заставила Айана сдавленно застонать.

Он поймал пальцем эту мокрую дорожку и растер сок возбуждения по моим раскрытым складкам.

Было так хорошо, что я захныкала, безмолвно умоляя о большем, сама не знаю о чем. Ужасно хотелось коснуться своего любовника, но было нельзя, и в исступлении я комкала в кулаках простыню.

Мозолистой подушечкой пальца Айан кружил у моего лона, давил на чувствительную плоть, раздвигал складки, растирал по ним влагу. От его ласк меня трясло и выгибало на постели. Я плакала от удовольствия и разводила ноги шире, чтобы любовнику было удобнее меня гладить.

– Пожалуйста, пожалуйста.

Он не делал со мной ничего особенного, а я уже была на грани.

– Умоляю, Айан.

Раздался свирепый рык. Свободной рукой раб грубовато зажал мне рот, чтобы я больше не смогла ничего сказать.

Ему не нравились мои мольбы?

Скрипнул матрас. Айан сел по-другому, и теперь бедром я чувствовала крепость его вставшего члена, скрытого штанами. Двумя пальцами эльф скользил вдоль моих набухших складок. Иногда задерживался у входа и чуть надавливал на тугие мышцы, проникая внутрь на одну фалангу. Это было приятно, но еще приятнее – когда он принимался теребить скрытый бугорок в начале расселины. Я даже не знала, что это место настолько чувствительное.

Я мычала в ладонь любовника, желая попросить, чтобы он ласкал меня там почаще. Мои руки не были связаны, но почему-то я не смела оторвать их от кровати. Мы с Айаном словно поменялись ролями: я стала рабыней, а он моим господином, чья воля для меня нерушимый закон. Нельзя снимать повязку, нельзя тянуться к нему руками, нельзя сводить бедра и подниматься с кровати.

Как он тогда сказал? Лежите и наслаждайтесь.

Я лежала и наслаждалась.

Наконец ладонь Айана освободила мой рот. Я услышала шорох ткани, протяжный горловой стон, частые ритмичные шлепки и поняла, что мужчина утоляет свою страсть. Мысль о том, что, лаская меня между ног, он одновременно водит кулаком по своему возбужденному стволу, завела до предела.

Это же почти как в моей недавней фантазии!

Почти. Потому что в ней был не Айан, а Эль.

Только я об этом подумала, как два пальца вошли в меня на всю длину, туго растянув мышцы, а потом раб коснулся меня по-другому – нежно, мягко, влажно, не так, как раньше. Это были не пальцы! Язык! Он трогал меня там языком!

Дернувшись, я громко закричала от удовольствия.

Айан вылизывал меня, как зверь, – мокро, бесстыдно, жадно, с откровенным наслаждением.

Он сосал тот сладкий бугорок в начале расселины, хлопал по нему языком, целовал его, щекотал, мучил, жалил, терся о него носом и подбородком и одновременно ходил во мне двумя пальцами, раздвигая их внутри, как ножницы.

Сквозь собственные стоны я слышала его довольное урчание и сочные шлепки кулака по мошонке. Мой живот поджался, бедра и ягодицы свело судорогой. Рыдая и комкая пальцами простыню, я забилась в экстазе.

Глава 6

К моему удивлению, пока я пыталась прийти в себя после сокрушительного оргазма, Айан подорвался с места и вылетел за дверь.

Какая странная реакция!

Может, он боялся моего гнева? В конце концов, он и правда вел себя не так как полагалось постельному рабу. Грубовато, жестко, напористо. Зажимал мне ладонью рот. Подчинял меня своей воле, пусть и безмолвно. Не спросив моего позволения, принялся удовлетворять себя кулаком. Более строгая хозяйка наказала бы его за такую наглость. Но не я. У меня и мысли не было возмутиться.

Айан подарил мне такое безграничное наслаждение, что хотелось обнять весь мир. Тело стало невероятно легким. На губах блуждала счастливая улыбка. Никогда еще я не чувствовала себя настолько расслабленной и сытой.

Какое-то время я лениво нежилась в постели, затем решила найти своего любовника. Пусть знает, что госпожа довольна им и наказание за дерзость ему не грозит.

Напевая себе под нос веселую песенку, я спустилась по лестнице и свернула в пристройку для рабов. По пути мне встретилась толстуха Иримэ, которая сказала, что видела Айана в черной кухне. Это было тесное помещение с длинным столом, где невольники и слуги принимали пищу.

В дверях я замялась и даже подумала повернуть назад, потому что, помимо моего любовника, в кухне обнаружился и мой телохранитель. Оба сидели за столом и о чем-то беседовали, но при виде меня резко вскочили на ноги.

– Амани, – выдохнул Эль и тут же поправил себя, нахмурившись. – Госпожа.

Выглядел он каким-то странно растрепанным. Губы его припухли, потеряв форму. Глаза лихорадочно блестели. На щеках горел румянец. Не заболел ли он часом?

Айан, напротив, был бледен и дрожал.

И хотя при виде Эльдариона мне захотелось сбежать в свою спальню, чувство благодарности перевесило. Надо успокоить моего любовника, а то всю ночь будет трястись и ждать наказания.

– Эльдарион, оставь нас. Впрочем, – тут во мне взыграло глупое, детское желание вызвать у объекта своих тайных чувств ревность, – не уходи. Завари мне чаю.

Чай на черной кухне был только ненастоящий, запаренный на соке кактуса-хаято, но какая разница – я ведь не пить сюда пришла.

Эль заторможенно кивнул и отвернулся к шкафчикам с посудой.

Я шагнула к Айану. Его глаза забегали, пальцы принялись теребить пояс шаровар. А совсем недавно эти длинные изящные пальцы высекали искры из моего тела. Воспоминание отозвалось сладкой дрожью внизу живота.

– Не волнуйся, я довольна тобой.

Я коснулась ладонью его бледной щеки.

Айан вздрогнул. Эльдарион замер, перестав греметь кухонной утварью. Мне показалось, что он прислушивается к нашему разговору.

– Бла-благодарю вас, госпожа, – шепнул мой любовник, избегая встречаться со мной взглядом.

Ну надо же, какой робкий! В постели он был гораздо смелее.

– И я не стану ругать тебя за грубость и своеволие. Мне, – я покосилась на своего охранника, тот стоял к нам вполоборота, – мне очень, очень, очень понравилось то, что ты со мной делал.

К моему огорчению, вместо того чтобы разозлиться, Эль ухмыльнулся уголком рта. Похоже, он совсем ничего ко мне не испытывал. На его лице я не заметила ни капли ревности.

А раз так…

– Но кое-чего мне все же не хватило…

Эль навострил уши. Ишь, любопытно ему!

Айан взглянул на меня с опаской.

– …я не дождалась от тебя поцелуя. Понимаю, ты не посмел поцеловать госпожу без разрешения. Но можешь сделать это сейчас. Я не против.

Большой глиняный чайник выскользнул из рук моего охранника и с грохотом разбился о пол. По кухне разлетелись крупные и мелкие черепки. Вот неуклюжий!

– Н-н-нет, г-г-госпожа, – Айан испуганно стрельнул глазами в сторону Эльдарион. – Я не п-посмею.

– Но я позволяю.

– Н-н-нет, – он начал пятиться от меня, трясясь всем телом. – Я не-не-не могу.

Снова и снова он зачем-то бросал тревожные взгляды на моего телохранителя.

Я делала шаг вперед, Айан – назад. Таким образом мы почти дошли до двери.

Почему он так странно себя ведет? Только я об этом задумалась, как рядом с моим постельным рабом возник Эльдарион.

– Бедняга боится вас разочаровать, госпожа, – он приобнял дрожащего невольника за плечи. От этого жеста ноги последнего подкосились, и он чуть было не осел на пол – благо, охранник его придержал.

– Боится разочаровать? – прищурилась я с подозрением.

– Да, – веско кивнул мой друг детства. – Искусство поцелуя ведь самое сложное, верно, Ай?

– Дыа-а, – проблеял Ай, напоминая жертву в лапах медведя.

– Поэтому ему надо подготовиться, – продолжил Эльдарион, – потренироваться, вспомнить, чему его учили в питомнике, чтобы не ударить в грязь лицом перед госпожой. Правильно я говорю? – он легонько встряхнул своего подопечного.

– Дыа-а-а, – закивал тот, как глиняный болванчик.

Хм.

Никогда не думала, что поцелуи – это так сложно. Тут мне вспомнились неуклюжие слюнявые лобызания Назарина, и я была вынуждена признать: в этой науке умел не каждый.

– Хорошо, – благосклонно кивнула я.

– Он придет к вам следующей ночью, – уверенно заявил Эль, почему-то говоря вместо Айана. – Оставьте дверь приоткрытой и не зажигайте лампы.

– А лампы чем ему помешают?

– В полной темноте ощущения острее.

Мои рабы вели себя странно. Что-то во всей этой ситуации меня сильно настораживало, однако я не выдала своих подозрений и тихо повторила: «Хорошо».

Эль выглядел удовлетворенным, Айан – готовым хлопнуться в обморок.

Покинув кухню, я немного потопталась на месте, притворяясь, что ухожу, а сама прижалась ухом к закрытой двери.

– А теперь ты научишь меня целоваться, – раздался приглушенный голос моего охранника. – Рассказывай, чему тебя учили в питомнике! Как надо двигать языком, чтобы женщине было приятно? Вот тебе помидор – покажи на нем.

Глава 7

Выждав несколько часов, я отправилась в крыло для слуг, растолкала уже уснувшую старуху Иримэ и потребовала привести ко мне в спальню Айана. Рабы – все, кроме Эля, – ночевали в одном большом бараке на десять человек, мужчины и женщины вместе, поэтому я не стала соваться туда сама.

Айана отыскали быстро. В мою комнату он вошел, испуганно втянув голову в плечи. Было видно, что его подняли с постели, – растрепанные волосы, красные спросонья глаза. Выглядел эльф так, словно его привели на казнь, – переминался с ноги на ногу и все косился на дверь, за которой исчезла служанка.

– Ну, – скрестила я руки на груди. – Рассказывай.

– Ч-ч-что, г-г-госпожа? – Его взгляд забегал.

– Про ваш с Эльдарионом коварный сговор. Знаешь, что бывает с рабами, обманувшими хозяина?

Айан пошатнулся – ноги резко отказались его держать. Он вскинул на меня глаза, полные ужаса, затем рухнул передо мной на колени и запричитал, подвывая:

– Я не виноват, госпожа, не виноват. Меня заставили!

Ого, как быстро он раскололся!

– Заставили! Этот громила, ваш охранник. Он сказал, что открутит мне голову, если я лягу с вами в постель. Угрожал жизни мне не дать, задушить во сне, столкнуть нечаянно с лестницы, переломать мне все руки и ноги. Он сумасшедший! Совершенно невменяемый! Безумец!

Айан дрожал, едва не плакал. Его зубы выбивали дробь. Бледный до синены, он тараторил так быстро, что проглатывал окончания фраз, буквально захлебывался словами. Я с трудом понимала, что он говорит.

– Стой, помедленнее. Значит, это был план Эльдариона?

Айан закивал так активно, что казалось, шея вот-вот подломится под тяжестью головы.

– Это он, госпожа! Это все он! Я не хотел! Но он сказал, что если я не сделаю так, как он велит, то он возьмет в руки садовые ножницы и… – содрогнувшись, бедняга изобразил характерный жест пальцами. – И я буду петь тонким голоском в мужском хоре амфитеатра.

Вскинув брови, я в изумлении покачала головой. Такого от своего друга детства я не ожидала. У меня просто не было слов.

Я была возмущена, но в то же время где-то под ребрами зарождалось чувство, очень похожее на ликование. Оно росло, готовое накрыть меня сокрушительной волной. Сладкий упоительный триумф. Влюбленная женщина во мне счастливо хлопала в ладоши и билась в экстазе.

Ревновал! Да так сильно, что готов был задушить соперника голыми руками. До того обезумел от страсти ко мне, своей хозяйке, что сорвался с цепи и пошел на огромный риск. И за меньшие преступления рабов забивали до смерти.

– Не думаю, что он в самом деле претворил бы свои угрозы в жизнь.

– Простите, госпожа, простите, – Айан подполз ко мне на коленях и потянулся пальцами к моей юбке, но так и не посмел меня коснуться. – Мне надо было не идти у него на поводу, а все рассказать вам, но я боялся этого ненормального, он меня запугал.

Я нисколько не сомневалась, что все так и было. Запугивать Эльдарион умел. Высокий, широкоплечий, для эльфа он выглядел очень внушительно. Когда он сводил брови и смотрел на тебя исподлобья, впору было описаться. Конечно, все эти грозные взгляды доставались чужакам, которые слишком близко крутились возле его хозяйки. Для меня у него были только ласковые и нежные взоры. Ну, еще иногда и недовольные.

Память вдруг развернула свое полотно, и перед внутренним зрением замелькали горячие сцены сегодняшней ночи.

Это был он! Эль. Его руки, его язык дарили мне наслаждение в темноте, рожденной шелковой повязкой на глазах.

Лицо загорелось. Кожу на щеках начало пощипывать от прилившего румянца.

Он видел меня обнаженной, трогал меня между ног, совал в меня пальцы, вылизывал, как зверь свою самку.

Стоило вспомнить, с какой властной силой он прижимал меня к постели, и я стала мокрой. По телу волной побежала дрожь предвкушения. Кое-кто собирался навестить меня следующей ночью при погашенных лампах.

– Он просил тебя научить его поцелуям? – посмотрела я на Айана.

Тот покраснел и слегка поморщился.

– Да, госпожа. У него, насколько я понял, не было прежде женщины. Он вынуждал меня описывать все приемы, которым меня учили в питомнике. И как целоваться, и как ласкать хозяйку между ног – языком и пальцами. Разрезал помидор пополам и заставил показывать все на нем.

Представив, как Эль целует помидор, я не удержалась и хихикнула в кулак.

Айан робко улыбнулся, на его лице отразилась надежда: госпоже весело, а значит, есть вероятность, что она сменит гнев на милость.

– Прошу, сжальтесь, – он прижался лбом к моим сандалиям. – Я заслужил наказание и готов его понести. Выпорите меня голого во дворе, лишите еды на несколько суток, заприте в яме на солнцепеке, поколотите палками или отходите кнутом, только… Только не забивайте до смерти, молю. Я хочу жить!

Его согнутая спина мелко затряслась.

– Хватит, – я шагнула назад, забирая у него свои ноги. – Ничего я тебе не сделаю. Даже пороть не буду. Но ты держи язык за зубами. Пусть Эльдарион думает, что я по-прежнему ничего не знаю. Сможешь притвориться, что этого разговора между нами не было, и получишь мое прощение.

Айан посмотрел на меня с облегчением и заговорщицки закивал.

Глава 8

Спальня тонула во мраке. Я лежала на кровати, накрытая тонким одеялом, смотрела в сторону двери, невидимой в темноте, и прислушивалась к звукам спящего дома. Наконец в коридоре раздались шаги. Плавная упругая поступь.

Я задышала чаще, сжала край одеяла крепче, приподняла голову над подушкой.

Шаги замерли за дверью, и та начала медленно отворяться. Я напрягла взгляд, но все, что различила, – смутные очертания мужской фигуры на пороге. Но вот мой гость вошел в комнату, и его силуэт проступил яснее – наверное, глаза привыкли к темноте. Высокий рост, широкий разворот плеч. Даже если бы вчера Айан не раскололся, выложив мне весь их план, в этот момент я заподозрила бы подвох.

Деревянные половицы чуть слышно поскрипывали под чужими ногами. Черный силуэт приближался. Сердце замерло в предвкушении – мужчина навис над моей кроватью неясной тенью. Спустя миг матрас качнулся под его весом. Было так странно не видеть лица моего будущего любовника.

Как и в прошлый раз я потянулась к нему, скрытому во мраке, но Эль перехватил мое запястье, не позволив прикоснуться к себе. Властным жестом он взял обе мои руки и вдавил в подушку, показав, как я должна лежать. В темноте я уловила блеск его глаз.

Глупый Эль. Без повязки, лишающей зрения, я узнала бы тебя очень быстро.

В полной тишине Эльдарион откинул одеяло в сторону и повел открытой ладонью по моему бедру, устремившись прямо к развилке ног. Его шершавые пальцы погладили нежную расселину на лобке и тут же, не церемонясь, раздвинули складки и толкнулись вглубь сквозь кольцо сжавшихся мышц. Большим пальцем он дразнил волшебный бугорок, а указательный и средний загонял в меня до самых костяшек. Глубоко. Снова и снова. Раз за разом. Мягко, но требовательно. До тех пор пока мое тело не начало издавать бесстыдные хлюпающие звуки и я не потекла возбуждением на простыню.

Кутаясь в тень ночи, Эль сидел на краю постели и одной рукой ласкал меня между ног, а пальцами другой водил по моим губам, распахнутым в немом крике удовольствия. Мозолистые подушечки его пальцев сминали мякоть моей нижней губы, касались кромки зубов, а потом осмелели и надавили на язык.

Не знаю, что на меня нашло, но я принялась сосать его пальцы – так рабыня для утех сосет мужское достоинство своего господина. Эль застонал. Его дыхание стало рваным. Он завозился на кровати, будто возбуждение мешало ему сидеть.

Матрас качнулся опять. Обе руки любовника оставили мое тело. Эльдарион наклонился для поцелуя, и когда я поняла это, то замерла, оглушенная грохотом собственного сердца.

Первое робкое прикосновение было как удар молнией, как укол чистого счастья прямо в мозг. Эль вел себя со мной несмело, было видно, что ему не хватает опыта, но от его ласк, от осознания, кто мне дарит эти ласки, меня трясло и выгибало, как безумную.

Эль посасывал мою нижнюю губу. Его руки скользнули по моим рукам, поднятым над головой и лежащим на подушке. Наши ладони сомкнулись, пальцы переплелись, грудь любовника прижалась к моей груди, а его язык проник мне в рот.

О духи, это было волшебно, удивительно, невыразимо сладко.

Я застонала под Элем, а он переплел наши пальцы крепче.

Мы целовались целую вечность, растворяясь в тишине поздней ночи и бешеном стуке сердец.

– Тоже хочу тебя потрогать, – шепнула я, задыхаясь, когда Эльдарион отстранился, чтобы глотнуть воздуха. – Хочу ласкать тебя там, внизу.

В ответ мой любовник шумно вздохнул, сел ближе ко мне и раздвинул ноги – это выглядело приглашением. В темноте я нащупала его колено и повела ладонью вверх по бедру, чувствуя, как под моей рукой дрожат и напрягаются мышцы.

Эль дышал, как загнанный конь. Мои пальцы накрыли внушительный бугор у него в паху, и член дернулся мне навстречу, распрямляясь по тканью свободных мягких шаровар.

– Сними их, – приказала я.

Эль подчинился, завозившись на краю постели. В ладонь мне толкнулась влажная бархатистая головка.

Член у моего охранника был сочным, упругим, тяжелым. Пальцы на стволе едва смыкались. Стоило качнуть кулаком от основания до головки, и Эльдарион зашипел сквозь зубы, согнувшись пополам, как от боли. Но то была не боль – удовольствие.

Я решила, что пришло время проучить этого хитреца за обман.

Двигая рукой, я довела Эля почти до грани, а когда почувствовала, что он готов излиться, резко остановилась.

Слуха коснулся разочарованный стон.

– Тебе хорошо?

В тишине раздалось невнятное мычание.

– Мне продолжить?

Мычание стало громче. Даже на краю оргазма Эль помнил, что говорить нельзя, иначе обман раскроется – госпожа обязательно узнает его голос.

– Не слышу, – кончиками пальцев я невесомо пощекотала текущую головку. Та дернулась, перевозбужденная, до предела чувствительная, разбухшая от прилившей крови. Из горла упрямца вырвался просящий жалобный звук.

– Нет? Ну, нет значит нет. Не хочешь – как хочешь.

Я попыталась убрать руку от его паха, но Эль поймал мою ладонь и молча прижал обратно к своей промежности, даже качнул бедрами, безмолвно умоляя о продолжении.

Я шевельнула пальцами, и он громко застонал. Его член пульсировал, бился в моей руке, как сердце. Для разрядки ему не хватало пары резких быстрых движений, но я расслабила кисть.

– Попроси, – потребовала я.

Эль опять замычал и с намеком потерся о мою вялую ладонь.

– Голосом. Попроси меня нормально. Словами.

В упрямом молчании моего охранника слышалось отчаяние.

Я решила во что бы то ни стало вывести его на чистую воду.