Текст книги "Тайна пропавшего академика"

Автор книги: Анна Устинова

Соавторы: Антон Иванов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Война так и осталась самым ярким впечатлением в ее жизни. В мирное время судьба ее не сложилась. А потому, устроившись приходящей Домработницей к Ковровой-Водкиной, она целиком и полностью посвятила себя заботам о жизни и об имуществе любимой хозяйки.

Нападения врагов Татьяна Филимоновна ждала постоянно и отовсюду. А потому ни на секунду не ослабляла бдительности.

Несколько престарелых жителей Красных Гор, решившихся нанести без предупреждения визиты Ковровой-Водкиной, стали жертвами воинственной домработницы. Позже они в один голос благословляли судьбу, что у Филимоновны давно уже Нет огнестрельного оружия. Однако снайперские повадки она сохранила. Ко всякому, кто казался ей подозрительным, еще очень крепкая, несмотря на свои семьдесят с лишним лет, Филимоновна тихо подкрадывалась сзади и сокрушительным ударом сбивала с ног. Причем сперва выводила противника из строя, а затем уже разбиралась, зачем он явился и что из себя представляет.

Подобное поведение повергало Наталью Владимировну в немалый гнев. И она принималась отчитывать Филимоновну. Но та ничуть не смущалась. И отвечала хозяйке:

«А времена-то, Владимировна, какие! Если все время не быть начеку, убьют – недорого возьмут».

На это у Ковровой-Водкиной возражений не находилось. Она лишь просила Филимоновну «действовать впредь помягче и соблюдать права человека». Но домработница-снайпер и тут возражала: «А ты что, Владимировна, не человек? Вот я твои права и соблюдаю». На чем споры обычно завершались…

Об этом Петька, Дима и Маша и рассказали сейчас Насте. Та весьма сильно встревожилась:

– Может, действительно поискать орешник где-нибудь в другом месте?

– Или одного Димку отправим к Ковровой-Водкиной, – подмигнула ей Маша. – Вдруг он решил пожертвовать жизнью во имя нашего тайного общества!

– По-моему, это не мне, а тебе голову напекло, – откликнулся Димка. – Я, между прочим, воровать ничего не предлагал.

– Тогда как же? – не доходило пока до Петьки. – А вот так, – ухмыльнулся Димка. – Я пока ходил переодеваться, зря времени не терял.

– Какой деловой! – всплеснула руками Маша.

– Не деловой, а наблюдательный, – мигом отбил выпад Димка. – Так вот, когда я к вам возвращался, то видел, как племянники Филимоновны рубили на участке

Ковровой-Водкиной орешник. Он, видимо, слишком разросся.

– И много нарубили? – поинтересовался Петька.

– На три шалаша хватит, – без тени сомнения отвечал Димка. Получилась огромная куча.

– Ты же, когда возвращался, еще не знал, что нам орешник понадобится, – перебила Маша.

– Знал не знал, – поморщился Димка. – Я вообще, в отличие от некоторых, всегда обращаю пристальное внимание на разные мелочи. Кто знает, что и когда может в жизни понадобиться,

– Молодец, – хлопнул его по плечу Петька. – Выходит, рам и впрямь не придется ничего воровать. Кому нужны срубленные сучья.

– А я о чем! – окинул победоносным взглядом всю

Компанию Дима. – Их все равно не сегодня-завтра сожгут.

– А откуда тебе известно, что они орешник жечь собираются? – спросила Настя.

– Слышал, как Филимоновна говорила племянникам, – отвечал Димка. – Юрка и Борька аванс просили. А Филимоновна им говорит: «Пока все, что нужно, не срубите и не сожжете, хозяйка денег не даст!..»

– Бедные мальчики! – с трагикомическим видом покачала головой Маша.

– А сколько этим племянникам лет? – поинтересовалась Настя.

– " Много, – объяснил Димка. – Никак не меньше сорока. Здоровые такие бугаи, – широко развел он руки в разные стороны.

– Хороши мальчики! – звонко расхохоталась Настя.

– Это просто Коврова-Водкина их по старой памяти называет мальчиками, – внесла ясность Маша. – И как только видит Юрку и Борьку, вручает им по шоколадке.

– А Юрка и Борька предпочитают совсем другое, – добавил Димка.

– Вот именно, – заволновался вдруг Петька. – Бежим скорей за орешником, пока эти племянники и впрямь костер не устроили!

И он первым двинулся по направлению к даче Ковровой-Водкиной.

Жара к полудню усилилась. Поселок плавал в дрожащем мареве. Дачи тут выстроили в середине тридцатых годов. Необъятные участки. Огромные дома, снабженные всеми благами цивилизации, начиная от ванных и туалетов и парового отопления и кончая телефонами. Население Красных Гор вполне соответствовало такому размаху. Дачи приобрели, так сказать, «сливки общества» того времени. Крупные ученые, военачальники, деятели искусств. С годами состав поселка становился все более пестрым. Иные хозяева умерли, не оставив потомства. Дети и родственники других обеднели и, оказавшись не в силах содержать дорогостоящие загородные владения, спешили продать их самым случайным людям.

Последние годы участки в Красных Горах вовсю скупали новые русские. Снося деревянные дома, они возводили на их месте солидные особняки из камня и кирпича и при этом изо всех сил соревновались друг с другом в вычурности и монументальности. Особенно отличился владелец какого-то холдинга. Он построил у себя на участке пятиэтажный дом, почти в точности копирующий знаменитую Пизанскую башню.

Специалисты вовсю его отговаривали от эксперимента, утверждая, что местная почва подобного сооружения не выдержит. Однако счастливый обладатель участка только рукой махал: «Упадет – другую дачу построю». И, как ни странно, новоявленная «пизанская дача» пока стояла, хотя старожилы поселка, проходя мимо, неизменно утверждали, что она не сегодня-завтра рухнет.

Среди последних особенную активность проявлял низкорослый, но толстенький академик Павел Потапович Верещинский. Каждый день на рассвете он тайком пробирался на участок владельца холдинга, чтобы замерить угол наклона «пизанской дачи». Затем, дождавшись приличного времени, седовласый Павел Потапович колобком обегал поселок. Встретив очередного единомышленника, он всплескивал пухленькими ручками и, отчаянно картавя, объявлял:

– Чегез час эта гадость газвавится. Газвавится в пывь и пгах!

Однако, даже несмотря на строго научные обоснования просвещенного академика, эта нелепая постройка

Продолжала оскорблять своим видом старшее поколение дачников.

Петька, Настя, Дима и Маша как раз поравнялись с причудливой дачей владельца холдинга, когда Димка вдруг заныл:

– Мне жарко.

– Говорили тебе: не надо было переодеваться, – пыхтя, отозвался Петька, которому тоже было совсем не холодно.

– Лучше потерпеть жару, чем подхватить ангину, – тоном умудренного жизнью мыслителя отозвался друг.

– Тогда заткнись и не ной, – поставила точку в споре Маша.

– Тем более что мы уже приближаемся, – подхватил Петька.

Друзья и впрямь достигли ворот Ковровой-Водкиной.

– Ну, где орешник? – заглянул сквозь редкие штакетины в сад Петька. – Тут ничего нет.

– Как раз когда я шел мимо. Юрка с Борькой все, что нарезали, таскали под руководством Филимоновны на заднюю половину участка, – указал пальцем вдаль Димка.

– Ну да, – кивнула Маша. – Там есть костровище. Петька, открыв калитку, поманил за собою друзей. Ребята вошли на участок и тщательно огляделись. Ни в саду, ни на ведшей к дому широкой дороге вроде бы никого не было.

* * *

– Давайте в темпе, – поторопил Петька. Все четверо устремились вперед. Заветный орешник и впрямь лежал на небольшой полянке. Из распахнутого кухонного окна дачи доносился аппетитный запах чего-то жареного.

– По-моему, котлеты, – хищно проговорил Димка и, словно бы невзначай, добавил:

– У меня, между прочим, с самой Москвы во рту маковой росинки не было.

– Очень вовремя спохватился, Димочка, – сердито уставилась на него сестра. – Сейчас как раз самое время тебя покормить обедом.

– Ладно вам, – прошептал Петька. – Это же очень удачно, что Филимоновна на кухне. Давайте скорей. Уносим, кто сколько может.

И он схватил в охапку несколько длинных ветвей орешника. Остальные последовали Петькиному примеру. Но не успели они сделать и нескольким шагов, как из распахнутого окна грянул торжествующий вопль Филимоновны:

– Грабят! Владимировна! Сюда!

Ребята спешно отступили назад. Бросив добычу, они затаились в кустарнике. И почти тут же до них донесся по-актерски поставленный голос Ковровой-Водкиной, которая в молодые годы играла на сцене одного из прославленных московских театров.

– Татьяна Филимоновна! Что случилось?

– Грабят! – вновь возопила домработница-снайпер, – А может, даже чего похуже!

– Грабли? – невозмутимо осведомилась Наталья Владимировна. – Почему же это они у вас лежат в луже?

Настя, невзирая на напряженность момента, не сдержалась и фыркнула.

– Тише ты! – зажал ей рот Петька. – Если нас засекут, такое начнется…

– Так почему же у вас, моя милая, грабли оказались в луже? – строгим тоном повторила Наталья Владимировна.

– Это не грабли, а ты, Владимировна, скоро в лужу сядешь! – проорала что было мочи домработница-снайпер.

– Зачем это мне интересно в лужу? – на сей раз расслышала хозяйка. – Что-то вы, моя милая, не слишком сегодня любезны.

– Не до любезностей мне, Владимировна! – продолжала вопить во весь голос домработница. – К нам на участок бандиты пожаловали!

– Какой кошмар! – воскликнула Коврова-Водкина. – Что же вы раньше молчали?

– Я не молчала. Это ты, Владимировна, не слышала.

– Вот как раз я-то все слышала! – принялась спорить хозяйка. – Вы, моя милая, вместо того чтобы сразу сказать о бандитах, твердили мне про какие-то идиотские грабли.

– Ах ты. Господи, – расслышали четверо друзей негромкое сетование Филимоновны. – Вот ведь умная женщина. Даже, можно сказать, великая, а совсем ничего не слышит.

– Отвечайте мне, где бандиты и что они сейчас делают? – начала тем временем раздражаться от недостатка информации Коврова-Водкина.

– Что делают, не могу сказать, – откликнулась домработница-снайпер. – А засели они в данный момент вон в тех кустах.

И она, к немалому сожалению четверых друзей, указала пальцем на их не слишком надежное убежище.

– Ах, что же нам в таком случае делать? – издала трагический вопль хозяйка.

– А ты не божись, Владимировна, – тут же принялась ободрять домработница-снайпер. – Они на вид какие-то мелкие. Сейчас разберемся.

В следующий миг Филимоновна выскочила на крыльцо, воинственно размахивая большим молотком для отбивания мяса.

– Ребята, легализуемся, – немедленно скомандовал Петька.

Выскочив из кустов, четверо друзей с криками: «Татьяна Филимоновна! Это же мы!» – побежали навстречу воинственной домработнице.

– О! Молодежь! – первой приветствовала всю компанию Коврова-Водкина.

К Петьке, Маше и Диме она относилась очень хорошо. Анна Константиновна была ее лучшей подругой. А Петькиного отца Наталья Владимировна когда-то катала в коляске. И до сих пор называла его «очень славным ребенком». Хотя Валерию Петровичу ныне уже перевалило за сорок.

– Ну, заходите! – царственным жестом распахнула перед друзьями дверь дома хозяйка.

Татьяна Филимоновна, разочарованно крякнув, спрятала за спину молоток.

– А почему вы, милая моя, стоите? – недовольно посмотрела на нее Коврова-Водкина. – Мне кажется, вы собирались ловить бандитов, где же они?

– Вот они, ваши бандиты! – рявкнула Филимоновна и, печатая по-военному шаг, удалилась в кухню.

– Беда мне с ней, – доверительно пожаловалась ребятам Коврова-Водкина. – Человек она замечательный, преданный. Но, кажется, у нее начинается маразм. Совершенно помешалась на бандитах.

Ребят разом разобрал смех. И, чтобы не обидеть хозяйку, они резко опустили головы. Коврова-Водкина провела их в просторную гостиную, обставленную старинной мебелью красного дерева. Внешность хозяйки вполне гармонировала с обстановкой. Наталья Владимировна отличалась, величественной осанкой. Орлиный профиль свидетельствовал о благородном происхождении. Коврова-Водкина и впрямь происходила чуть ли не из царского рода, хотя родилась уже после революции. Экстравагантность облика Натальи Владимировны подчеркивали очки, висящие на массивной золотой цепочке поверх платья из темно-бордового шелка. А тщательно уложенные и чуть подсиненные седые волосы словно бы довершали картину.

Опустившись в кресло с прямой и высокой спинкой, которое очень напоминало царский трон, Наталья Владимировна вдруг внимательно посмотрела на Настю.

– Вот эту девочку я не знаю, – заявила она. – Петруша, представь нас друг другу.

– Это Настя Адамова, – отозвался Петька.

– И где же она живет? – продолжала расспрашивать Наталья Владимировна.

– Говорила тебе, нечего было сюда соваться, – улучив момент, прошептала Маша на ухо Димке. – Накрылось на сегодня наше строительство шалаша.

Димка только пожал плечами. Ему уже тоже стало ясно, что они тут застряли надолго.

– Так на какой даче живет эта девочка? – продолжала расспросы Коврова-Водкина. – У нее благородная внешность. Уверена, что она не из этих… – Наталья Владимировна выдержала драматическую паузу и высокомерно добавила:

– Не из этих выскочек новых русских.

– Я живу на даче Мишиных, – ответила Настя.

– Но у них же не было ни детей, ни внуков, – продолжала Коврова-Водкина. И тут же, игриво хихикнув, добавила:

– Ах, этот Мишин! Ах, шалун! Наверняка грехи молодости!

– Нет, нет! – покраснела Настя. – Мы просто очень дальние родственники.

– Можно и так сказать, – явно не поверила ей Наталья Владимировна. – Ладно, – махнула она рукой, – потом расспрошу подробней у Анечки. Она вроде что-то про вас уже говорила.

– Не спорь с ней, Настасья, – прошипела Маша. – Иначе это никогда не кончится. Настя украдкой кивнула.

– Мы вообще-то, Наталья Владимировна, к вам по делу пришли, – взял быка за рога Дима.

– Просите все, что угодно! – с царственной щедростью откликнулась хозяйка дачи.

– Нам нужен ваш орешник, – быстро проговорила Маша.

– Очешник? – воскликнула Наталья Владимировна. – Зачем? Ах, ну да, – хлопнула она себя по лбу, – разумеется, очешник понадобился вашей бабушке, а моей подруге Анечке!

– Да вы не так… – попробовал было возразить Димка, но сестра ткнула его в бок.

– Молчи, – приказала она. – Теперь уже поздно спорить. – И, повысив голос, она вкрадчиво произнесла:

– Да, знаете ли, такая неприятность! Бабушка куда-то задевала все свои очешники.

– Что поделаешь, – покачала головой Наталья Владимировна. – С возрастом память ослабевает. Наверное, я тоже такой скоро стану.

– Кто бы говорил, – обидевшись за Анну Константиновну, прошептала Маша на ухо Насте.

Тем временем Коврова-Водкина поднялась со своего «трона» и, открыв старинный секретер, вытащила оттуда целых пять разнообразных очешников.

– Берите все! У меня этого добра полно!

– Пробросаешься, Владимировна! – внезапно возникла в гостиной домработница-снайпер. – Будешь так раздавать имущество, скоро пойдешь по миру!

– Какой еще Коля помер? – не расслышала Коврова-Водкина. – Не знаю я никакого Колю!

– Это я с тобой скоро помру, – безнадежно махнула рукой Филимоновна и, хлопнув дверью, вновь удалилась.

Наталья Владимировна, игриво подмигнув четверым друзьям, покрутила пальцем возле виска:

– Стареет моя Филимоновна. То ей бандиты мерещатся, то покойники.

– Наталья Владимировна, мы пойдем. Бабушка ждет, – едва сдерживаясь от смеха, выдавила из себя Маша.

И все четверо выбежали из гостиной. Вслед им донеслось:

– Заходите! Всегда вам рада!

На крыльце друзья столкнулись с Татьяной Филимоновной. Она мрачно разглядывала кучу сучьев орешника, говоря при этом:

– Вот паразиты! Бросили все и ушли. А им было сказано сжечь.

Петька мигом смекнул, что речь идет о племянниках Юрке и Борьке. И ему пришло в голову, что ситуацию можно использовать в своих целях.

– Если вам эта куча мешает, – очень вежливо обратился он к домработнице, – то мы с ребятами можем ее унести.

– За так? – насторожилась Филимоновна.

– За так, – поспешил успокоить ее Петька.

– За так никто ничего в наше время не делает, – пробуравила его подозрительным взглядом Татьяна Филимоновна.

– Ну, если честно, то нам вообще эти ветки нужны, – попытался усыпить ее бдительность Петька.

Однако его заявление произвело обратный эффект. Подобравшись, словно охотничий пес, который почуял добычу, Татьяна Филимоновна мигом сообразила: «Раз им зачем-то нужно, может быть, мне у них за орешник денег потребовать?»

Но Петька, словно бы прочитав ее мысли, скороговоркой произнес:

– Это нам для одной игры пригодится.

– Ах, для игры – разочарованно протянула Филимоновна. – Тогда берите. Такого добра мне не жалко.

Пятнадцать минут спустя орешник уже был доставлен к оврагу Мироновых. А к шести часам под елью красовался монументальный шалаш. Петька даже выстлал пол досками. Дима и Маша тоже внесли свою лепту в обустройство тайной штаб-квартиры. Сбегав к себе на дачу, они приволокли новенький шотландский плед Анны Константиновны.

– А бабушка ваша не против? – с сомнением поглядел на плед Петька.

– Она все равно никогда им не пользуется, – отмахнулся Димка.

– По-моему, бабушка вообще про этот плед давно забыла, – добавила Маша.

– Тогда хорошо, – одобрили вклад близнецов Петька и Настя.

Пледа как раз хватило, чтобы застелить весь пол. А сверху Петька положил четыре старые диванные подушки.

Когда штаб-квартира была окончательно обустроена, ребята в полном изнеможении опустились на диванные подушки. Однако Петька расслабиться никому не дал.

– Сейчас уставчик быстренько подработаем, – деловито произнес он. – А потом надо придумать название нашего тайного общества.

– А по-моему, название – это самое главное, – внимательно посмотрела на него Настя.

– Может быть, ты и права, – не стал спорить Петь-ка. – Но в таком случае сами и придумывайте. Мне лично в голову ни одного путного названия не приходит.

– Клуб шалаша в овраге! – немедленно выпалила Маша.

– Нет, – отверг предложение Петька. – Это напоминает не тайное общество, а какую-то воровскую «малину». Такой, знаете, жуткий шалаш в овраге, а внутри сидят совершенно кошмарные личности.

Все, кроме Маши, расхохотались.

– Дальше ломайте головы без меня, – обиженно проговорила она.

– И вообще, – сказал Димка. – Петьке ничего в голову не приходит. У Машки тоже не получилось, – не без злорадства повернулся он к сестре. – Давайте-ка обойдемся без названия. Так будет даже таинственней.

– А может, вообще и без общества обойдемся? – иронично сощурилась Маша.

Тут вдруг взгляд Насти внезапно упал на кленовый лист, который она все это время машинально вертела в руках.

– Кажется, я знаю, – широко раскрыла глаза девочка. – Братство кленового листа.

Глава III
ТАИНСТВЕННОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ

– Потрясающе! – разом выкрикнули Петька и Маша.

– Ну, и что это значит? – пожал плечами Дима.

– А название и не должно ничего особенного значить, – вступился Петька за Настю. – Главное, что звучит загадочно и красиво… По-моему, лучше ничего не придумаешь.

– Мне тоже нравится, – кивнула Маша.

– Естественно, это лучше твоего «Клуба шалаша в овраге», – не преминул отметить Дима. – Однако, мне кажется, что в названии должна отразиться суть нашей тайной организации.

– Она и отражается, – снова заспорил Петька. – По такому названию посторонним не понять, чем мы занимаемся. И в то же время ясно, что цели и задачи этой организации известны лишь узкому кругу посвященных.

– Кстати, – пристально посмотрел на него Димка. – Ты, кажется, нам ничего еще не говорил про цели и задачи.

– Не говорил, – смутился Петька; – Вообще-то я тут кое-что сформулировал, – постучал он указательным пальцем по сложенному вчетверо листу бумаги. – Но с целями и задачами у меня как-то пока не очень получается. Мне кажется, сейчас главная наша задача – создать Тайное братство кленового листа. А цели и задачи сами найдутся.

– Почему это ты так уверен? – засомневался Димка.

– Ну-у… – медленно начал Петька.

– А ты, Дима, когда-нибудь встречал хоть одну тайную организацию, члены которой сидели бы без дела? – пришла Петьке на помощь Настя.

– Я вообще никогда не встречал ни одного члена тайной организации, – покачал головой Димка. – В кино, конечно, видел. Там они действительно всегда или кого-нибудь защищают, или с кем-нибудь борются.

– Ну! – воскликнул Петька. – А нам что, не с кем бороться?

– Бороться всегда есть с кем, – вынужден был признать Димка. – Только вот как?

– Поживем – увидим, – не стал вдаваться в подробности Петька. – Значит, так, – продолжал он. – Штаб-квартиру мы построили. Название тоже есть. С уставом, я думаю, пока можно повременить. Остается пройти обряд посвящения и принять клятву.

– Тогда давайте побыстрее, а то скоро ужинать, – посмотрел на часы Димка. – Наша бабушка очень не любит, когда мы опаздываем к столу, – ханжеским тоном добавил он.

– С каких это пор наш Димочка стал так заботиться о бабушке? – просюсюкала Маша.

– Я всегда о ней забочусь, – покраснел Димка, которого на самом деле мучил свирепый голод.

– Можешь сколько угодно заботиться, – без труда разгадал его состояние старый друг Петька. – Но только запомни: сегодня ты ешь в последний раз.

– Как это в последний? – побледнел Димка. – Почему в последний?

– Потому что с завтрашнего утра начинаем готовиться к посвящению, – торжественно произнес Петька. – А посвящению должен предшествовать день голодовки.

– А без этого никак нельзя? – с робкой надеждой осведомился Димка.

– Никак, – тут же лишил его всяких иллюзий Петь-ка. – Посвящение в тайное общество несет мистический смысл. Поэтому прежде необходимо очистить тело и душу.

– Тогда примем душ перед посвящением, и все дела, – возникла блестящая мысль у Димки.

– Это было бы слишком просто, – и на сей раз не поддержал его Петька. – Ты забываешь о нравственном испытании.

– Ничего себе нравственное испытание, – злобно уставился на старого друга Димка. – Хочешь заставить меня целый день не жрать и еще имеешь наглость твердить о каком-то духовном очищении.

– Не только целый день, но еще и половину ночи, – внес полную ясность Петька.

– Как это половину ночи! – вскипел Димка. – Ты чего, решил нас вообще угробить?

– Действительно, Петька, – с фальшивым сочувствием проговорила Маша. – Мальчик у нас слабенький. Мальчику для здоровья кушать надо. А он вон что придумал. Кошмар какой-то!

– Что ж, Димка может не проходить посвящения, – улыбнулся Петька. – Но и членом Тайного братства тогда не станет.

– И придется тогда, нашему Димочке дружить с Люськой Кузнецовой, – подмигнула друзьям Маша. – Я думаю, он к этому и стремился. Люська ему давно уже приглянулась.

Едва она это произнесла, Димка, взвившись на ноги, стукнулся головой о каркас шалаша, а затем набросился с кулаками на Машу. Та с ловкостью от него увернулась и крикнула:

– Держите его! Иначе нашему шалашу конец! Это же не человек, а Терминатор!

– А ну, прекратите! – рявкнул Петька. Близнецы мигом повиновались. Раскрасневшийся от досады Димка опустился на диванную подушку.

– Кстати, – посмотрела на него Настя. – А ведь Терминатор отличная тайная кличка. И Димке очень подходит.

– В общем-то, да, – кивнул Петька. – Только, – лукаво покосился он на друзей. – Димка же вроде не хочет вступать в наше Тайное братство.

– С чего это ты взял? – готов был вновь взвиться на ноги Димка.

– Сиди! – велел Петька.

– С чего ты взял, что я не хочу вступать в Тайное братство? – повторил вопрос Димка.

– Ну, ты же голодать отказался, – с еще более лукавым видом, чем прежде, произнес Петька. – А без этого никак нельзя.

– Раз надо, поголодаю, – махнул рукой Димка. – Подумаешь, всего какой-то день.

– Ну наконец-то, – с облегчением выдохнули остальные.

– Тогда, пожалуй, и впрямь присвоим ему тайную кличку Терминатор, – сказал Петька.

– Ладно, – не стал спорить Дима. «Кличка, в общем-то, не позорная», – добавил он про себя.

– Тогда надо сразу и остальным клички придумать, – предложил Петька.

– Времени уже нет, – ответила Настя. – Меня тоже предки ужинать ждут.

Тут со стороны дачи Мироновых послышался голос Валерия Петровича:

– Петр! Быстро за стол!

– Иду! – крикнул сын. Все выбрались из шалаша.

– В общем, так, – распоряжался на ходу Петька. – Повторяю: завтра с утра ничего не есть. Как только вырветесь из дома, приходите в шалаш.

– Тогда и придумаем остальные тайные клички, – сказала Настя.

– Именно, – продолжал Петька. – И вообще, не беспокойтесь. Нам будет, чем завтра заняться.

На этом друзья разошлись по домам. Ужинали все четверо с редкостной обстоятельностью. В особенности отличился Димка. Он целых четыре раза требовал у Анны Константиновны добавки котлет с картошкой.

– Слушай, мой милый, не многовато ли на ночь? – встревожилась под конец бабушка.

– Нормально, – невозмутимо ответил внук. «Я еще обязательно ночью перекушу, – подумал он. – Тогда легче будет перенести завтрашний день».

Однако Димка зря радовался. Не успел он еще справиться с ужином, как позвонил Петька.

– Слушаю! – первым оказался возле аппарата Дима.

– Маленькое уточнение, – многозначительно произнес Петька. – Пить завтра с утра и до самой ночи тоже нельзя.

– Понял, – глухо откликнулся Дима и повесил трубку.

Заправиться ночью ему так и не удалось. Объевшись за ужином, он крепко уснул и продрых до половины десятого утра.

Петька на мгновение задумался. Затем повернулся к Маше.

– Кажется, я тебе тоже хорошую кличку придумал.

– Да? – насторожилась девочка.

– Не знаю, правда, как тебе понравится, – продолжал Командор. – Но мне кажется, что сестра Терминатора должна быть Ангелом.

– Это уж точно! – с пылом произнесла Маша. – Только благодаря моему ангельскому терпению я до сих пор не убила Димку.

– Неизвестно еще, кто из нас больше ангел, – откликнулся тот.

– Если ты так настаиваешь, можем дать тебе двойную кличку, – сказала Настя. – Херувим-Терминатор.

– Ну нет! – решительно воспротивился Димка. – Пускай уж она одна будет Ангелом, – кинул он исполненный язвительности взгляд на сестру.

На том и порешили. После чего Командор прочитал короткий, но выразительный текст клятвы Тайного братства кленового листа.

– К полуночи каждый из вас должен знать ее наизусть, – объяснил Петька.

– Мы можем и раньше выучить, – откликнулись остальные.

– Дело ваше, – продолжал Командор. – Но приносить подобные клятвы полагается только ночью. Иначе это бесполезно.

– А во сколько? – любил во всем точность Димка.

– Нам подходит любое время от полуночи и до рассвета, – объяснил Командор. – Потому что именно в этот период активизируются все тайные силы.

– Они-то, может, активизируются… – начал Димка.

– Боюсь, что бабушка наша тоже большую активность проявит, – подхватила Маша. Ей было даже страшно предположить, какой скандал поднимется дома, когда Анна Константиновна обнаружит, что внуки ночью куда-то сбежали.

– Нет, Петька, – на сей раз придерживался одного мнения с сестрой Дима. – Ночью никак не выйдет. Придется искать компромисс.

– Наверное, да, – исторгла тоскливый вздох Настя.

– Никаких компромиссов! – рубанул воздух ребром ладони Петька. – Если хотите создать настоящее Тайное братство, значит, и весь обряд посвящения должен пройти по правилам. Иначе, – с презрением процедил он сквозь зубы, – давайте-ка лучше сразу оставим эту затею. И будем все лето играть на компьютерах. Или, – с еще большим высокомерием добавил он, – вообще в какие-нибудь допотопные настольные игры.

– Не будем! – взвился с диванной подушки Димка. Реакция Командора была моментальной. Не дав другу встать в полный рост, он резким движением руки вновь усадил того на подушку. Иначе шалаш непременно бы рухнул.

– Терминатор и есть Терминатор, – фыркнула Маша.

– Лучше подумай, что будем делать, – нахмурился брат.

– Если бы вы Не перебивали, – вмешался Командор, – то вам уже было бы ясно: я все продумал.

– Тогда говори, – потребовали остальные.

– На самом деле это не так уж сложно, – продолжал Командор. – Дождемся, пока уснут предки, а потом – в путь.

– Интересно, каким образом мы отправимся в путь? – скептически посмотрел Димка на Петьку.

– Это как раз не проблема, – махнула рукой Маша. Во-первых, бабушкина комната далеко от входной двери. А во вторых, она последнее время без снотворного не засыпает.

– Правильно! – радостно воскликнул Димка. – Со снотворным ее до утра пушками не разбудишь.

– А я о чем, – подхватила Маша. – Дождемся, пока бабушка заснет. Потом захватим с собой запасные ключи от дачи. Бабушка даже и не заподозрит, что мы ночью куда-то выходили.

– Зато мои предки никогда не принимают снотворное, – с завистью поглядела на близнецов Настя.

– Не беда! – ободрил ее Командор. – Твоя комната на каком этаже?

– На первом, – вздохнула рыжая девочка.

– Ну и великолепно! – тут же отметил Петька. – С тобой, Настасья, вообще никаких проблем.

– И почему людям обычно чужие проблемы всегда кажутся легче, чем свои собственные? – возмутилась Настя.

– Ничего мне не кажется, – усмехнулся Петька. – Тебе, Настя, нужно подождать, пока твои предки угомонятся. Затем ты открываешь окно. И спокойно себе вылезаешь на улицу.

– Между прочим, мои предки иногда сидят допоздна, – возразила Настя. – А мама иногда даже ночью заглядывает ко мне в комнату. Совершенно дурацкая привычка! – в сердцах стукнула себя кулаком по колену Настя. – Видите ли, ей «нужно удостовериться, хорошо ли спит ребенок»! – передразнила она материнскую интонацию. – Как будто мне два года!

– Зря кипятишься, – заговорщицки подмигнул ей Петька. – И пускай зайдет. Пусть убедится, что «ребенок хорошо спит».

– А если меня в этот момент уже дома не будет? – по-прежнему сомневалась в успехе предприятия Настя.

– Лучше всего, конечно, тебе дождаться, пока мама зайдет, – продолжал инструктировать Девочку Петька.

– Ума палата, – сварливым голосом произнес Димка. – Настя же предупредила, что предки ее иногда допоздна не ложатся. А если мать к ней только часа в три ночи заглянет? Нам что, Настасью всю ночь дожидаться?

Петька не торопился с ответом. Ему тоже совсем не хотелось ждать до трех часов ночи.

– Могу предложить два варианта, – наконец нарушил он молчание. – Если мама к тебе, Настя, заглянет где-нибудь в двенадцать или, в крайнем случае, в половине первого, то ты потом просто вылезешь в окно, а раму прикроешь с таким расчетом, чтобы по возвращении ее можно было открыть снаружи. Но если ты и до половины первого матери не дождешься, то положишь в постель что-нибудь вместо себя. Чтобы у предков создалось впечатление, будто ты спишь, укрывшись с головой одеялом. Как только уложишь под одеяло «куклу», открывай окно и в темпе смывайся.

– Есть, Командор! – звонко расхохоталась Настя.

– Время встречи – от полуночи до часа, – продолжал Петька. – Место встречи – здесь, в шалаше. На дорогу лучше не выходить. Вдруг еще наткнетесь на какого-нибудь полуночника.

– Например, на Павла Потаповича, – фыркнула Маша.

– Запросто, – кивнул Дима. – Говорят, у Павла Потаповича часто бывает бессонница. В такие периоды он ночами шляется по всему поселку и смотрит, не происходит ли чего-нибудь интересного на других дачах.