Текст книги "Жуть бриллиантовая"

Автор книги: Анна Волошина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 2. Шампанское для мёртвой девушки

«…мы увидели, как она возбуждена, какое у неё бледное, искажённое ужасом лицо. В её остановившихся глазах был испуг, словно у затравленного зверя».

А. Конан Дойл «Пёстрая лента»

Лера жаловалась на головную боль, но она явно была чем-то очень напугана. Но чего или кого она могла бояться в чужом городе, где, как и я, оказалась совершенно случайно? Не побоялась же она ехать одна в Африку, где террористы, змеи, заразные комары и прочие опасности. А в тёплом номере тихого захолустного российского города трясётся от страха. Или я все же ошиблась, и девушку просто замучила мигрень?

На сей раз благополучно обойдя большое дерево в кадке, я спустилась вниз. Продуктовый киоск в вестибюле был давным-давно закрыт. Да и бар уже закрывался. Пришлось ломиться в почти запертую дверь, и отчаянно врать про юбилейный день своего рождения, который я отмечаю с подругой. И потому никак не могу обойтись без шампанского или какой-нибудь равноценной выпивки. Усталый бармен в несвежей белой рубашке с галстуком-бабочкой протянул мне бутылку полусладкого «Советского», известного в народе как «три пиявки». Цена «пиявок» оказалась астрономической, почти такой же, как у замечательного напитка из знаменитой провинции Шампань. Но отказаться было невозможно, спасибо, что впустили. А цены в гостиничных барах обычно кусаются, особенно по ночам. Я смиренно попросила в качестве закуски плитку шоколада и удалилась восвояси, провожаемая до дверей полусонным барменом.

Держа в одной руке бутылку, в другой шоколадку, я спешила на третий этаж. Уже на лестнице подумала, что надо было взять в баре стаканы. Стеклянные или хотя бы одноразовые пластиковые. Я повернула назад и направилась к бару. Свет за стеклянной дверью уже погас. Опоздала, значит. Ну ладно, будем пить из горлышка по очереди, как в былые студенческие времена.

Настроение понемногу поднималось, поэтому я не очень расстроилась, когда в коридоре третьего этажа налетела на субъекта в чёрном пальто и услышала от него краткое и непочтительное «корова!» «Наглец, – пробормотала я себе под нос, – сам корова, и вообще, смотреть надо». Наглец оставил мою тираду без внимания, скорее всего и не услышал её. Он исчез, оставив после себя резкий запах одеколона.

Дверь в номер была открыта. Конечно, Лера услышала мои шаги и открыла её заранее, чтобы я не перебудила стуком всех соседей.

Я вошла и прикрыла за собой дверь. В номере как-то странно пахло, к запаху нежных Лериных духов примешалось ещё что-то, совсем иное.

Девушки в комнате не было. Я окликнула её, ответа не услышала и зачем-то обошла громоздкую двуспальную кровать. И тут увидела… Лера лежала на полу, неловко подврнув ногу. От неожиданности я отступила назад, налетела на кровать и рухнула прямо на громоздкую казённую мебель. Тяжёлая бутылка с шампанским выскользнула из рук и упала вниз, прямо на мозоль. Я негромко охнула, отпихнула бутылку, вскочила и присела на колени возле девушки. Наверное, у неё внезапно закружилась голова.

– Вам плохо, Лера? Что с вами?

Её глаза открылись. Побелевшие губы пошевелились, словно она хотела что-то сказать, но не могла. Сначала я решила, что всему виной головная боль, от которой девушка потеряла сознание. Но такую мысль пришлось отбросить сразу: я увидела алое пятно, расплывавшееся на светло-жёлтом свитере Леры. «Корова!» – снова прозвучало в моем сознании. Тип в чёрном пальто, едва не сбивший меня с ног в коридоре, очень торопился. А в Лерином номере определенно витал запах его одеколона. Вот оно что! Жаль, я не разглядела негодяя и не запомнила его лица.

Пятно на свитере больше не увеличивалось, крови как будто не так много. Вероятно, это был выстрел из пистолета с глушителем, иначе я бы услышала. Звук выстрела глубокой ночью переполошил бы всю гостиницу.

Я почувствовала, как меня охватывает паника, вдруг растерялась, не знала, что делать и куда бежать. Только бормотала лихорадочно:

– Сейчас, сейчас, я позову кого-нибудь на помощь. Потерпи немного, пожалуйста. Я вызову врача.

Она снова шевельнула губами, и я услышала:

– Подожди. Потом. Данила…

Лера говорила совсем тихо, я скорее догадывалась, чем слышала. Я наклонилась ниже, к самому её лицу. Она повторила очень тихо, но четко:

– Данила…

– Это он стрелял? Этот, в чёрном пальто?

Девушка произнесла ещё тише:

– Бетон…

– Бетон? – поразилась я. – Какой бетон? Это что, кличка?

Но она будто не слышала моих вопросов.

– Данила… брат… передай…,

– Что передать? – спросила я.

– Принц… передай… Даниле… там…, – каждое слово давалось ей с трудом.

Она попыталась поднять руку, но не смогла. Проследив за её взглядом, я поняла, что она говорит о своей сумке.

Сумка была пуста, все её содержимое кто-то вытряхнул на маленький столик. Здесь определённо что-то искали. Однако денег не взяли: из раскрывшегося кошелька были видны крупные купюры.

– Блокнот… – скорее догадалась, чем услышала я.

Маленький блокнот обнаружился рядом с косметичкой и упаковкой бумажных носовых платков. Зажав его в руке, я поискала глазами телефонный аппарат, но его не было. Позвонить по мобильному мне вряд ли удастся. Не приходилось мне ещё вызывать скорую с мобильного в чужом городе.

– Сейчас, миленькая, я вызову врача, потерпи, пожалуйста, – бормотала я, в растерянности оглядывая номер. – Где телефон?

Лера молчала.

Её «люкс» на беду оказался без телефона. В отчаянье я кинулась в свой номер, схватила трубку аппарата и трясущимися пальцами набрала «03». Выкрикнула сонной дежурной:

– Скорее, женщина ранена! Гостиница «Синяя птица». Третий этаж, тридцать второй номер.

Номер я назвала свой, не смогла сразу сообразить, какой номер у Леры. Затем я вернулась к раненой. Здесь ничего не изменилось. Девушка стала совсем бледной, жизнь из неё постепенно уходила. Я снова опустилась на пол возле неё.

– Сейчас, потерпи немного, миленькая. Сейчас приедет врач.

– Принц… передай…Даниле…, – шептала она еле слышно.

– Принц? Кто это – принц?

Рука Леры слабо дёрнулась по направлению к двери, затем девушка устремила взгляд куда-то мне за спину. В её глазах, уже теряющих живой блеск, плескался страх. Я обернулась, но не увидела ничего, кроме картины с синей совой. Я снова посмотрела на Леру, она всё пыталась что-то сказать. И я услышала:

– Фи…

Вдруг она схватила меня за руку слабеющими пальцами.

– Это не филин, это сова, – успокаивающе проговорила я. – Сейчас, потерпи, милая… Сейчас приедет врач и поможет, – я попыталась встать, но она не отпускала мою руку.

– Фи…, – повторила Лера и смолкла. её пальцы разжались, рука упала на пол.

Стекленеющий взгляд девушки не отрывался от картины с синей птицей. Я тихонько окликнула её, но не услышала больше ни слова в ответ. Дотронулась рукой до шеи, пытаясь найти пульс. Или он не прощупывался, или я плохо его искала. Вскочив на ноги, я бросилась в коридор. У самой двери уронила блокнот, который все ещё сжимала в руке. Подняла и сунула в кармашек своей сумки. Зачем она хотела, чтобы я взяла блокнот? Ах да, телефон Данилы…

Горевшая в номере люстра вдруг моргнула и погасла.

В коридоре была кромешная тьма. Я стояла в непроглядном мраке, не зная, куда направиться и кого звать на помощь. Времени терять было нельзя, но спуститься вниз оказалось делом непростым. Чтобы не упасть, я шла, вытянув перед собой правую руку, но все равно врезалась в проклятое дерево в вазоне.

– О, чёрт! – тихо выругалась я и наклонилась, чтобы потереть ушибленную коленку. И вдруг почувствовала, что в тёмном коридоре я не одна. Не было слышно шагов и даже чужого дыхания, но я была уверена: рядом кто-то есть.

– Кто здесь? – спросила я внезапно севшим голосом. По спине забегали мурашки, волосы на макушке зашевелились.

Тишина ничем не нарушалась, однако ощущение, что совсем близко от меня кто-то стоит, не исчезало. Пахло знакомым резковатым одеколоном. Меня охватила паника. Это убийца вернулся, и теперь ждёт удобного момента, чтобы расправиться и со мной. Как со свидетелем.

Со страхом поворачиваясь спиной к предполагаемому преступнику, я ухватилась руками за перила и стала медленно съезжать вниз. Каждое мгновение ожидала выстрела в спину.

Только у самого подножия лестницы, когда ступени закончились, страх отпустил меня, и я смогла подумать о Валерии. Бедняжка! Кажется, ей уже не поможет никакой врач. Перед моими глазами стояло её бледное лицо с бескровными губами и меркнущим взглядом, полным невыразимого ужаса.

Свет загорелся, когда я мелкими осторожными шажками продвигалась к стойке администратора. Женщины, выдавшей мне ключ от номера, уже не было. Вместо неё за стойкой дремал молодой блондин с розовыми щеками и белёсыми бровями. Он, похоже, даже не заметил неприятности со светом. Я растолкала его. Очнувшись, блондин пялился на меня совершенно бессмысленным взглядом.

– Послушайте вы! Там наверху, в соседнем со мною номере, убита женщина. Её застрелили. А вы тут дрыхнете! Немедленно звоните в полицию, «скорую» я уже вызвала, – скомандовала я.

Портье ещё не до конца проснулся. Он сладко зевнул, прикрываясь рукой, улыбнулся приветливо и сказал:

– Да не волнуйтесь вы так, мадам! Сейчас разберёмся и всё выясним. Вы, кстати, из какого номера?

– Из тридцать второго, – машинально ответила я.

– Не беспокойтесь, быстро исправим. Сейчас вызовем слесаря, – он поднял трубку, подержал возле уха пару секунд, затем положил её на место и посмотрел на меня. – Странное дело! Телефон не работает, наверное, бурей где-то провод оборвало. Воздушка – очень неудобная штука. Я ведь им говорил, что эта стройка по соседству с нами… Но обещали, что временно…

– Послушайте, – перебила я его. – При чём тут слесарь? Вы что, не поняли, что произошло?

Он улыбался мне по-прежнему дружелюбно.

– Так что вы говорите, у вас в номере случилось?

– Женщину убили, – устало повторила я. – В соседнем со мной номере.

– Убили, говорите? – пробормотал портье. Взгляд его стал чуть более осмысленным, он окончательно проснулся. – Не может быть! Вам, верно, привиделось во сне. В последний раз в нашей гостинице убийство случилось восемь лет назад. Я тогда, ясное дело, тут не работал, в школе ещё учился. За пять лет, что я тут, драки случались, кражи тоже были, наркотики прятали, но убийства… Ах да, старушка как-то умерла. Но та была совсем древняя, родственники везли её в Европу зачем-то, а тут нелётная погода. Как сейчас. Убийство? Вы, мадам, ничего не путаете.

– Ничего я не путаю. Убили её, выстрелом из пистолета. Я вызвала «скорую», тогда ещё связь не была повреждена. А их и в помине нет, хотя я сомневаюсь, что они могли бы ей помочь даже…

– Вот видите, вы сами сомневаетесь, – радостно закивал портье. – Знаете, у нас тут одному мужчине приснился плохой сон, так он всех перебудил своими криками. Бегал по коридору и орал, как ненормальный. Пришлось вызывать ему «скорую». Два санитара с ним едва справились. И, представьте себе, он и в самом деле был… немного того. Оказывается, ему нельзя было пить, он давно лечился в этом… ну, понимаете, у психиатра… А тут взял и выпил, идиот.

– Что вы тут мне басни про постояльцев рассказываете, – я потеряла всякое терпение. Этот портье, кажется, сам полный идиот. – Я абсолютно в здравом уме, у психиатра ни разу не лечилась. И кроме минералки ничего не пила. Говорю со всей ответственностью, что в вашей гостинице произошло убийство. Не работает телефон, так звоните по мобильному и вызывайте полицию.

– По мобильному? – блондин сильно озадачился. – Погодите-ка. Ну-ка, ну-ка…

Бормоча что-то про Ваню, который не ко времени отлучился, он выскочил из-за стойки, открыл дверь справа от себя и крикнул кому-то невидимому.

– Иван!

Через минуту явился широкоплечий и широколицый мужик лет сорока, в камуфляже и с бейджиком, сообщавшим, что перед нами доблестный работник охранной службы. Судя по заспанной физиономии, Иван дремал где-то в неположенном месте.

– Сходи-ка, Вань, с этой дамой. Она уверяет, что наверху кого-то застрелили. Проверь, что там случилось.

Иван чуть насмешливо посмотрел на меня, но не высказался. Протирая глаза, он покорно плёлся следом за мной. Поднимаясь по лестнице, я рассказывала, что произошло. Мужик слушал молча. Уже на последнем пролете лестницы он вдруг остановился.

– Эх, а ключ-то от номера не взяли. Какой, вы говорите, номер?

– Так он не заперт. Уходя, я только прикрыла дверь.

Как ни странно, дверь была заперта. Иван негромко постучал, подождал, потом постучал снова.

– Нехорошо будить женщину среди ночи, – проворчал он. – Может, это другой номер?

– Номер как раз тот. Я пока ещё в своем уме.

– Значит, после вашего ухода ваша приятельница легла спать, а дверь закрыла.

Мы говорили тихо, но вряд ли нас кто-то мог услышать. В коридоре было пусто, из номеров не доносилось ни звука.

– Как она могла лечь спать, если лежала на полу с пулей в груди, – огрызнулась я. Сотрудники «Синей птицы» отличались необыкновенной тупостью и медлительностью.

– Не волнуйтесь, все будет хорошо. Уверяю вас, – сказал Иван, заметив, как сильно я нервничаю. – Сейчас схожу за ключом.

– Но ключ остался в номере.

– У Руслана есть дубликат.

Я догадалась, что Руслан – ночной портье. Охранник ушёл вниз, и я осталась одна. Ночная тишина пугала меня по-прежнему. Мне казалось, что из-за дерева в кадке сейчас выскочит убийца с пистолетом. Я осторожно приблизилась к растению и обошла его вокруг. Никто не прятался за его твёрдым стволом. Иван все не появлялся. Наверное, эти растяпы потеряли дубликат ключа.

Чувствуя, что больше не могу стоять в мрачном коридоре одна и прислушиваться к жуткой тишине, я вошла в свой номер. Страшно хотелось пить. Но минералку мы с Лерой выпили, пустая бутылка осталась в её номере. Шампанское, кстати, тоже. Пришлось довольствоваться водой из-под крана. Она и в самом деле пахла тиной и имела неприятный привкус, но мне было уже все равно. Хотелось взять вещи и скорей уйти в аэропорт. Отдых в гостинице обернулся кошмаром. Но уйти, оставив в соседнем номере несчастную Валерию, я не могла. В том, что она мертва, не было никаких сомнений.

Я стояла у двери и, прислонившись к ней, чутко прислушивалась. И чем дольше я прислушалась, тем больше звуков слышала. Сначала это были острожные шаги, потом к ним присоединились чьи-то едва слышные голоса. Но когда я набралась храбрости и приоткрыла дверь, оказалось, что коридор пуст. Одно только молчаливое дерево темнело недалеко от лестницы. Похоже, у меня начинаются слуховые галлюцинации. Я закрыла дверь и повернула ключ в замке. И куда только провалился этот охранник, чёрт его возьми!

Казалось, что прошло не меньше получаса, когда послышались тяжёлые мужские шаги. Приоткрыв дверь, я осторожно выглянула и увидела Ивана.

– Вас только за смертью и посылать, – буркнула я. – Прошло уже не меньше получаса.

– Ну, это вы загнули. Не больше пятнадцати минут. Ключ искали. Завалился в щель за стойку. Насилу нашли, – спокойно сообщил он, вставляя ключ в замочную скважину.

Мы вошли в номер, и я в изумлении застыла посреди комнаты. Номер выглядел так, словно здесь, кроме горничной, никого сегодня не было. Не было распростёртой на полу девушки в светло-жёлтом свитере. Не было её сумки, а на тумбочке – пустой упаковки от колбасы, обертки от шоколадки и крошек булки. Возле ножки кровати не лежала бутылка шампанского, а сама кровать была аккуратно застелена, как будто я не падала на неё. Я заглянула под кровать, надеясь, что бутылка закатилась туда, но шампанское исчезло. Мелькнула мысль, что я ошиблась номером. Но эту мысль, как совершенно нелепую, пришлось тут же отмести. С головой у меня всё в порядке, это тот самый номер, и знакомая синяя сова на стене – тому подтверждение.

– Вот видите? – скептически посмотрел на меня Иван. – А вы твердили про какое-то убийство.

– Они куда-то унесли тело. И уничтожили все следы, – решительно заявила я, уже приходя в себя. – Пока я была внизу и уговаривала вашего портье хоть как-то отреагировать. Или пока вы искали ключ. Хотя нет, скорее первое. Не могли же они так беззвучно унести её и навести тут порядок, пока я торчала под дверью, дожидаясь вас.

Присев на корточки, я принялась изучать пол. Кровавых пятен на нём не оказалось. Наверное, крови было мало, и её смыли. Я озвучила свою мысль и посмотрела на охранника, дожидаясь реакции.

– Кто они? – спросил этот болван.

– Те, кто её убили. В вашей гостинице есть запасной выход?

– Конечно, это же старинное здание, – с гордостью сказал Иван. – Видели бы вы, какие тут подвалы! Заблудиться можно. А запасная лестница ведёт к чёрному ходу.

– Мне всё ясно. Вот по ней они и ушли. И унесли тело девушки. Она ведь маленькая и худенькая, лёгкая, как пушинка.

Охранник смотрел на меня как на ненормальную, однако не возражал. Думал, пусть себе болтает баба, лишь бы не буянила.

– Видите же, что всё в порядке, так что вы напрасно беспокоились.

И тут меня озарило: ванная! Преступники обычно прячут следы преступления в ванной. Возможно, тело Леры там!

Я подошла к ванной и, затаив дыхание, приоткрыла дверь. А потом широко распахнула её.

В ванной было совершенно пусто. Я оглянулась, ожидая увидеть ехидную усмешку охранника, но он в этот момент открывал дверцу шкафа. Как ни скептически он был настроен, вероятно, ему в голову пришли похожие мысли.

Прикрыв за собой дверь, я подошла к умывальнику и посмотрелась в зеркало. Ну и вид! Глаза красные, как у кролика. Что все это значит? Не могла же я перепутать номер, в самом-то деле! И не могла вся эта жуткая история мне присниться!

Открыв кран, я сложила ладони лодочкой, набрала холодной воды, чтобы плеснуть себе в лицо и очнуться. Но обрызгать физиономию не успела, так как увидела тёмное пятнышко на краешке белоснежной фаянсовой раковины. Я наклонилась, чтобы рассмотреть получше близорукими глазами и даже потрогала пальцем. Земля. Несколько крупинок обычной земли. Откуда бы ей здесь взяться: на улице снег по колено, даже промороженную почву долго раскапывать пришлось бы. Не привезла же Лера частицы африканской почвы на сапожках? Решила вымыть их и немного испачкала раковину. А впрочем, какие могут быть сапожки, если там она должна была ходить в туфлях.

Я ещё раз оглядела ванную. Ничего странного больше не было. Мыло в мыльнице, шампунь в небольшом флаконе, полотенце для рук. Только вот этот навязчивый запах! Слабый и едва уловимый, он витал в воздухе. Опять этот одеколон! Или у меня просто начались обонятельные галлюцинации?

В дверь негромко, но настойчиво постучали, и я отказалась от мысли заглянуть под крышку бачка. Вряд ли убийца спрятал там пистолет, хотя в книгах преступники частенько именно так и поступают. И в кино тоже. Сколько раз видела в фильмах, как при обыске полиция находит в бачке оружие. И не только оружие, но и другие интересные предметы. Например, доллары и бриллианты.

Распахнулась дверь. В узком проеме возник охранник.

– Ну и чё, пошли отсюда что ли? В шкафу пусто, только две вешалки. Деревянные.

– Пойдёмте, – вздохнула я.

Но уйти мы не успели: в номер ввалился лохматый молодой человек с чемоданчиком.

– «Скорую» вызывали? Что тут у вас, то есть кто?

– А никто, – известил медика охранник. – Было тело, как дамочка утверждает. Да куда-то, понимаешь, смылось.

– Ну, знаете! В такую ночь и скверные шуточки, – растрёпанный медик запустил свободную руку в густую шевелюру и растрепал её до полного непотребства. – А не пошли бы вы на все самые лучшие буквы с вашим юмором!

И он двинулся прочь из номера, лениво ругнувшись напоследок. Мы молча вышли следом за ним. Мне показалось, что от ночного медика слегка потянуло спиртом. Наверное, показалось. Обонятельные галлюцинации.

Охранник Иван захлопнул дверь, вставил в замочную скважину ключ.

– А что там за дверью? – спросила я, кивком указав в конец коридора.

– Другая лестница. Эта, по которой мы поднялись, она парадная, а та как раз чёрная – для прислуги, слышь, раньше была. Тут в старые времена жил богатый купец. Во умел мужик жить, такую хату себе отгрохал.

– Значит, по ней тоже можно спуститься вниз? – заинтересовалась я, проигнорировав купца.

– По лестнице-то? Не-е, нельзя. Ею совсем и не пользуются, и дверь там всегда на замке. Толку от неё ни на грош. Даже крупную мебель не пронесёшь, такая узкая. Не то, что парадная. Но ключи от той имеются, на всякий пожарный. Если вдруг гостиница, не дай Бог загорится, дверку-то и откроют. Здание высоченное, с третьего этажа не выпрыгнешь – потом уж точно костей не соберёшь. Раньше строили основательно, не то, что счас. Умели ж люди жить. А некоторые и до сих пор умеют, – в голосе Ивана слышалась неприкрытая зависть.

Охранник ушёл вниз, а я подошла к запасной двери в конце коридора. Она и в самом деле была закрыта, вот только с замком мог бы справиться даже второклассник. Не нужно было и ключей красть, достаточно простеньких отмычек чуть покрепче шпильки для волос. Даже я, имей при себе те отмычки, что мне когда-то подарил приятель, смогла бы открыть этот замок без особого труда. А уж про матёрых преступников и говорить нечего, им это – тьфу.

Я вернулась в свой номер. Шёл третий час ночи. Буря утихла, и в гостинице царила сонная тишина. Надо бы немножко и поспать. Я медленно сняла с кровати покрывало, поправила подушку… Но что-то мешало мне плюхнуться в кровать и заснуть, беспокоила какая-то мысль. Вскоре я поняла, что именно меня беспокоит. В аккуратно прибранном номере Леры была какая-то деталь, но какая именно, я никак не могла вспомнить. Зрение эту деталь зацепило, но память отказывалась её выдавать.

Я села на кровать и задумалась. Мысленно представила, как мы с верзилой Иваном выходили из номера. Вот он открывает дверь, достает ключи. Вот я оглядываюсь. И тут я вспомнила. Бутылка! Моя пластиковая бутылка из-под польской минеральной воды! Уже шагнув через порог, я краем глаза увидела её возле двери.

Подушка так и осталась сиротливо лежать посреди кровати, а я побежала вниз и решительно легла грудью на стойку администратора. На сей раз портье не спал. Он оторвался от книги и вопросительно, с заметной тоской в глазах посмотрел на меня.

– Бутылка! – с победоносным видом объявила я. – В номере, у двери, стояла бутылка из-под минералки, мы с Валерией пили из неё воду. И вы ещё скажете, что я перепутала номер!

– Ну и что из этого, – меланхолично промямлил парень. – Подумаешь, бутылка из-под минералки! Да мы каждый день выгребаем из номеров сотни бутылок. И не только от воды. И с чего вы взяли, что это та самая бутылка?

– Но тут таких нет. Я купила воду в варшавском аэропорту, и эта бутылка отличается от местных, российских бутылок.

– Да какая вам теперь разница! Ну, распили вы вдвоем бутылку варшавской минералки, и что? Ваша Валерия, живая и здоровая, выехала из нашей гостиницы. И ключ сдала. Вон он, – портье повернулся к стойке с ключами, – видите?

Но ведь этого просто не может быть! Своими глазами я видела кровь на свитере Леры. Конечно, при большом желании она могла бы устроить этот спектакль, но зачем? И все эти её объяснения еле слышным слабеющим голосом… Что-то тут не так.

– И когда? – спросила я сдавленно.

– Что когда?

– Когда она выехала?

– С полчаса примерно. За ней приехал мужчина на джипе, и они уехали.

– Может, это была не она? Может, вы её с кем-то перепутали?

– За кого вы меня принимаете! – обиделся портье.

– Такая маленькая, худенькая. Светлые карие глаза, короткая стрижка. Это она? В бежевой куртке с капюшоном? – спросила я, вспомнив куртку, висевшую на спинке стула.

– Ну да, невысокая, худенькая, в куртке с капюшоном. А насчет глаз не знаю, я ей в глаза не заглядывал. Может, и карие.

– А волосы? Волосы у неё коротко стриженные и чёрные?

– Откуда мне знать, под капюшоном не видать было. Да уехала она, уехала. И зря вы так волнуетесь. Вот и запись в книге.

– Ну-ка, покажите, – я вытянула шею и прочитала фамилию: Прохорова.

Значит, фамилия Леры – Прохорова. Хотя, какая мне разница, как сказал портье. Девушка, выходит, устроила весь этот красочный спектакль, а потом сбежала. Вот только интересно, зачем? Может, тут орудует какая-то банда гостиничных аферистов? Но для чего им было выбирать меня, ведь у меня ничегошеньки нет, воровать нечего? Колечко с маленьким бриллиантом на пальце, документы и деньги в сумочке, за которую я все время держусь. А что если…

Под удивлённым взглядом портье я стянула сумку с плеча, рванула застёжку и принялась лихорадочно рыться в одном, затем другом отделении. Все было на месте: и паспорт, и кошелёк, и даже фотография любимой кошки. А если они украли подарки, которые передала Ольга для мамы и моих племянников?

Я быстрым шагом двинулась к лестнице, провожаемая изумлённым взглядом портье.

– У вас всё в порядке? – заботливо крикнул он мне вслед.

– Конечно, – сдавленно пробормотала я, не поворачивая головы.

Странное приключение, совершенно невероятное! Подарков было бы жаль, но аферисты должны быть полными идиотами, чтобы ради таких мелочей устраивать подобный балаган.

Ожидая увидеть распотрошённую сумку, я вошла в номер. Подарки в полной сохранности лежали в моей дорожной сумке, а она, целая и невредимая, стояла в шкафу. Ну, ничего не понимаю!

Я снова сбежала вниз. Увидев меня, портье протяжно вздохнул и спросил:

– Что-то опять не так?

– Все не так! Почему вы просто так вот взяли и отпустили ее?

– А что, по-вашему, я должен был сделать? Надеть на неё наручники и вызвать ментов? – почему-то обозлился парень. – С какой стати?

– Вы должны были её спросить…

Он перебил меня:

– А я и спросил, не такой дурак, как вы, мадам, считаете! Я сказал ей про вас и про то, что вы ходили с охранником в её номер.

– И что она?

– А ничего. Сказала, что вы её не совсем правильно поняли. И что она просто немного пошутила.

– Ничего себе шуточки! – возмутилась я. – А где же она была, пока мы с вашим Иваном изучали её номер? Вы об этом спросили?

– Представьте себе, и об этом спросил. Она навещала какую-то знакомую на втором этаже.

– С вещами? Ночью?

Он съехидничал:

– Вы же тоже были у неё в номере именно ночью. И чего это людям по ночам не спится! Спали бы себе и не морочили никому голову.

– Скажите, а этот… что на джипе, как он выглядел?

– Не знаю, он в гостиницу не заходил. Сидел в машине и ждал, пока она выйдет.

– Откуда же вы знаете, что это был мужчина, а не женщина?

Портье снова вздохнул.

– Потому что когда она вышла на улицу, он выскочил из машины и положил её сумку в багажник. Знаете, мадам, я пока ещё могу отличить мужчину от женщины, даже если вижу его через окно. А потом они сели и уехали. Так что не переживайте больше за неё. У этой девушки всё в порядке.

«Особенно с чувством юмора», – добавила я про себя.

Остаток ночи я провела без сна. Лежала на кровати, смотрела в потолок и перебирала в памяти подробности странного приключения. Признаюсь, первым моим порывом было обратиться в полицию. Но по здравому размышлению, я пришла к выводу, что поверить в эту историю невозможно. И сама-то с трудом в неё верю. Нет трупа, нет свидетелей, нет улик. Ничего нет! Лера, живая и здоровая, выехала из гостиницы, портье получил у неё из рук ключ от номера. А вдруг у меня и в самом деле что-то с головой от переутомления?

Я так и не заснула. В половине пятого встала, застелила постель, обошла номер, чтобы ничего не забыть. Заметив на подоконнике флакончик с пенталгином, оставленный Лерой, бросила его в сумку. От бессонной ночи и переживаний страшно болела голова. Куплю в аэропорту бутылку воды и выпью таблетку.

Без четверти пять я сдала ключ сонному портье и побрела в аэропорт, с трудом преодолевая сугробы.