Текст книги "Кукловод"

Автор книги: Анна Дубчак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

Глава 9
ПЛАНЕТА ВЗРОСЛЫХ

– Пузырек отчаянный парнишка! – сказала Света, когда они с Дроновым приехали к ней домой, чтобы найти фотографии. – Он мне так нравится!

«А я думал, что это я тебе нравлюсь», – подумал Сашка, краснея.

– Саша! – с ужасом воскликнула вдруг Света. Она стояла возле раскрытой дверцы секретера. – Пропала часть денег, я пересчитала – здесь не хватает…

– Может, ты что-то спутала?

– Да нет же!

– Да успокойся ты! Если бы вас хотели ограбить, то унесли бы все деньги, а не часть какую-то.

– Но главное, что в нашей квартире кто-то чужой побывал… – Она потянула носом. – И кажется, это была женщина, потому что пахнет духами.

– Духами? Какими именно? – Сашка вспомнил, что в одном известном детективе на запахе духов строилось все расследование.

– У мамы много духов, но такого запаха я не помню… – ответила задумчиво Света.

И пошла на запах, как ищейка. Он привел ее на кухню, откуда вскоре донесся громкий вопль:

– Саша! Иди сюда быстрее! Это мама… Она была здесь! Она оставила мне записку…

Дронов, сначала испугавшись ее дикого ора, влетел в кухню, чтобы спасать Свету, но, увидев ее сияющее личико, успокоился.

– Ну ты даешь, разве можно так кричать?

На кухонном столе лежала записка:

«Дорогая Светочка! За меня не переживай.

Я вернулась. Со мной все в порядке. Скоро буду дома. Купи, пожалуйста, хлеба».

– Нет, ты видел? Купи хлеба!.. Как будто ничего не произошло… Скоро мы с ней увидимся!

И как бы в ответ на ее слова в передней послышался звонок.

– Это она, она… – обрадовалась девочка и побежала открывать.

– Подожди, спроси сначала кто! – пытался остановить ее рассудительный Дронов. Но было уже поздно.

В квартиру влетел высокий худой мужчина, одетый в невообразимые грязные лохмотья. Увидев Свету, он схватил ее и начал подкидывать чуть ли не к потолку. Как маленькую. Она завизжала и вдруг крепко обняла мужчину:

– Папка!

Дронов ничего не понимал – этот худой, страшный человек ну никак не напоминал Конобеева.

– Папка, знакомься, это Саша, мой друг. Ты не представляешь себе, какой он хороший!

– Михаил Александрович. – Конобеев, опустив Свету на пол, протянул Сашке руку. Дронов смущенно пожал ее: он еще не знал, как относиться к нему после всего, что они узнали об этом человеке.

– Ребята, вы извините меня, но я бегу в ванную. Дочка, принеси мне полотенце и халат… – Конобеев, прежде чем скрыться, неожиданно спросил: – А где мама?

– Скоро будет, – нашлась с ответом Света. Но это прозвучало так буднично, словно ее мама просто вышла в магазин. Она поняла, что ее отец не знает, что мама тоже пропала.

Не успели они опомниться и сообщить о возвращении Конобеева в штаб, как снова раздался звонок в дверь.

– Спроси кто… – повторил Сашка. – Посмотри в глазок!

Света нерешительно приблизилась к двери и заглянула в глазок.

– Там стоит какая-то девушка, но я ее вроде бы не знаю. Открыть?

– Спроси хотя бы, к кому она…

– Вам кого?

– Светочка, открой, – ответили из-за двери.

Дронов утвердительно кивнул. На этот раз почти все повторилось: незнакомая женщина кинулась обнимать Свету, чуть ли не плача, словно они сто лет не виделись. «Наверное, родственница какая-то», – подумал Сашка, глядя на эту сцену.

Света попыталась отстраниться, чтобы получше рассмотреть ее. Высокая, стройная, в черном платье, подчеркивающем отличную фигуру, незнакомка была очень красива. И даже чем-то будто похожа на Свету, только постарше. «Сестра ее, что ли?» – продолжал гадать Сашка.

И вдруг услышал:

– Мам, это ты, что ли? – Голос у Светы был какой-то странный.

– Разве ты не узнала меня, доченька? – спросила девушка. – Вот и отлично! Значит, я достигла своей цели. Уж теперь-то меня никто не упрекнет в том, что я стала похожа на тумбу для театральных объявлений…

Дронов, совершенно сбитый с толку, почесал затылок…

– Ну как он мог вот так сбежать, не спросив меня? – возмущалась Маша. – Куда он пошел? Где его теперь искать?

Сергей не знал, как ей ответить, ведь Никита даже не объяснил, что у него за «дельце».

Маша, после всех волнений от встречи с двойником и прочими призраками, чувствовала себя довольно скверно. А тут еще и брат убежал, не удосужившись ничего объяснить ей. А ведь она его старшая сестра, значит, отвечает за него!

Все то время, что Никита отсутствовал, она не находила себе места. Сергей же вел себя совершенно иначе. Он доверял Никитке как самому себе. А потому спокойно ждал новостей. И решил про себя, что никогда в жизни больше не станет пить вино. «Коварная штука, – злился он на себя, – управляет человеком как хочет. Стыда не оберешься…»

Что же касается призраков и прочей чертовщины, то Сергей был склонен приписать все проделкам шутника Никитки: разыграл же он их с маньяком и телефонными звонками!

«Итак, призраки, – рассуждал он про себя. – Как заставить человека в них поверить? Во-первых, это может быть кинопроекция на стену. К примеру, в кухне и в лоджии вместо Машиного двойника могли быть кинокадры. Сейчас этим никого не удивишь. Но ведь у Маши нет такой одежды, в какую была одета другая „Маша“.

Рассуждаем дальше. Что, если у Маши есть сестренка, которую от нее скрывают? И вот нашелся человек, который решил вынести эту тайну наружу. Нет, это просто бред. А может, у родителей украли малышку-близняшку при рождении? Тоже бред, такое случается только в сериалах, а не в жизни…»

Сергей достал свой блокнот и записал все то необычное, на его взгляд, что происходило в последнее время.

«Маша» (под «Машей» в кавычках подразумевался как раз призрак на лоджии). «Маша» на кухне. Чужая одежда на «Маше».

Посторонние запахи (воск, ацетон и пр.) в квартире и подъезде. Появление головы Валерии в шкафу. Там же – голова Конобеева.

Людмила Николаевна с радостью помогает им и Валерии. Брат Людмилы Николаевны, Роман, просит у мужа Валерии, бизнесмена, денег на организацию какого-то музея. Роман в прошлом ухаживал за Валерией, но она его отшила. Он мстит и подкидывает мужу Валерии компрометирующие снимки. Но Роман же не дурак! Зачем же ему портить отношения с Ивановым, если он надеется получить от него деньги на свой музей? Украденная еда…»

– Серый, что ты там все пишешь? Роман, что ли? – спросила плаксивым тоном Маша. – Нет бы с человеком поговорить…

– Ладно. Давай поговорим. Как ты думаешь, это естественно, когда девчонке вроде тебя делают косметическую маску?

– О, нашел, о чем говорить. У тебя что, больше забот нет, как обсуждать эти женские дела?

– Подожди… А не могла бы ты назвать на память всех известных тебе клиентов Романа?

– Пожалуйста. Валерия, это точно. Он же был в нее влюблен. Конобеевы – оба, он мне рассказывал. Я. Может, его сестра…

– А тебе не показалось странным, что некоторых из этих людей ты увидела в этой квартире?

Ты имеешь в виду головы Валерии и Конобеева в шкафу и мою копию на лоджии и на кухне? Значит, ты все же поверил мне и молчишь, бессовестный ты такой?!

– Я тебе всегда верю, – торжественно объявил он. – Но я, кажется, все начинаю понимать. Вот скажи, как ты думаешь: зачем Роман затащил тебя делать маску!

Маша смотрела на него и ничего пока еще не понимала. А Сергей продолжал «допрос»:

– Скажи, одна из этих масок была странная какая-то и тяжелая?

– Да! А откуда ты знаешь?

– Так. С этим разобрались. – Он оживленно потер руки. – Теперь ответь еще на один вопрос: как можно проникнуть в эту квартиру, если не через окна и входную дверь?

– Ничего себе вопрос… Никак.

– Да нет, как-то можно. Ведь кто-то постоянно бывает здесь, ворует наши продукты… Иногда тайно возвращает их…

«Он сошел с ума, вот до чего довело человека это расследование», – подумала Маша, всерьез озабоченная состоянием своего друга. Она не понимала, как можно войти в квартиру, если не через дверь и не через окна. Никак! Она могла бы повторить это тысячу раз. Не через крышу же! Тем более что квартира находится не на последнем этаже.

Сергей тем временем уже набирал номер телефона.

– Кому звонишь?

– Отцу. Только бы он оказался на месте…

Сергей молчал, а Маша злилась. Что он собирается спрашивать у своего отца? Ведь по пустякам он навряд ли стал бы его отрывать от дел.

– Па, это я. Извини, что мешаю. Ты не мог бы выяснить, кому принадлежала раньше квартира тети Тамары?

Через минуту, когда он положил трубку, его лицо выражало высшую степень удовлетворения.

– Ну и кому же принадлежала эта квартира? Какие-то странные вопросы…

Но Сергей и на этот раз ей ничего не объяснил. Он встал и отправился осматривать квартиру шаг за шагом. Маша ходила за ним, пытаясь что-либо понять.

– Скажи, ну какая разница, кто здесь жил раньше? – спрашивала она. – Думаешь, сюда время от времени приходит старый хозяин со своими ключами? – догадалась она вдруг.

– Не хозяин, а хозяйка! – Горностаев, как учитель, поднял вверх палец. – Хозяйка, причем известная всем женщина, киноактриса!

– Да? И кто же? – удивилась Маша.

– Елена Трефилова!

– Сама Трефилова? Ничего себе…

Маша, мечтающая о карьере актрисы, потеряла дар речи. Как же такое могло случиться, что она, каждый день входя в эти роскошные апартаменты, даже не почувствовала, что здесь царит артистический дух? Но, с другой стороны, как же это могло быть, ведь квартира принадлежит тете Тамаре Саржиной…

– Еще один вопросик можно? – продолжал мистифицировать Горностаев, так и не посвящая Машу в свои догадки.

– Попробуй…

– Вот представь себе, что ты – Елена Трефилова. Ты ведешь особый образ жизни, тебе нужно много пространства, чтобы репетировать, принимать своих многочисленных гостей…

– Я поняла тебя, – перебила Маша, вдруг на самом деле представившая себя на месте известной актрисы. – Мне бы понадобилась отдельная комната для моих театральных и кинокостюмов, еще одна – с огромными зеркалами…

– Словом, тебе все ясно! Вот и скажи мне, дорогая Елена Трефилова, каким образом ты бы все это устроила, если в твоей квартирке комнаты маленькие, ну просто негде развернуться?

– Скупила бы соседние квартиры…

– Вот именно! – Сергей ткнул пальцем ей чуть ли не в лицо. – Попала в самую точку. Госпожа Трефилова купила четыре квартиры, расположенные на этом этаже. А потом, отец проверил, купила себе особняк в районе Цветного бульвара. А квартиру продала четырем разным хозяевам. Одна из них …

– Наша тетя Тамара, я поняла…

– Правильно. Но остальные три скупила небезызвестная…

– Людмила Николаевна? Но зачем ей так много квартир?

– Отец сказал, что эти квартиры скоро уже не будут принадлежать ей.

– Она продала их?

– Нет, собирается обменять – отец узнал, что сейчас готовятся документы. Она хочет получить такие же, только на первом этаже одного большого дома на Садовом кольце. Там удобно будет открыть музей.

– Снова музей?

– Да, Машенька. Неужели ты так и не поняла, о каком музее идет речь? Зачем тогда Роман Тихомиров уговорил тебя сделать гипсовую маску?

– Гипсовую? Он что, собирался меня убить, чтобы после меня осталась маска?

– Вовсе даже нет! Чуть-чуть попозже я открою тебе все тайны, но мне еще нужны доказательства. И я их найду. Ведь главное я теперь знаю: эта квартира примыкала к остальным трем. Остается только найти недостающее звено – узнать, как Роман проникает сюда, чтобы попугать таких девочек, как ты…

Маша даже не успела как следует удивиться, как раздался звонок. Пришел Никита и прямо с порога сообщил:

– Я освободил Конобеева.

Даже Сергей был поражен его рассказом. А ведь он мог найти Конобеева даже раньше, если бы не предательское вино… Ему снова стало стыдно.

– Я понимаю, почему он улетел в Финляндию. Думаю, что Конобеев откупился от него, ведь он узнал обо всех этих махинациях, – догадалась Маша.

И мстить он уже не будет. Надо же – говоришь, он был пристегнут к батарее и кормили его вонючим супом? – Маша была борцом за справедливость и радовалась, что мошенник получил по заслугам.

– Представляю, как обрадуется Светка, – вырвалось у Горностаева. Но он тут же очень пожалел о своих словах.

– Пусть Дронов представляет, – презрительно бросила Маша. – И чего это вы все вокруг нее пляшете?..

Раздался звонок – это явился Дронов. И тут же, с порога, рассказал в красках о душещипательной встрече Светы с родителями.

– Вы понимаете, – Дронов яростно жестикулировал, – Света даже сначала не узнала мать! Так сильно изменилась… Стала красивая и прямо как тростинка, вы бы видели… Светка, когда вырастет, такая же, наверно, будет.

– Интересно, как же ей удалось так измениться? И где она все-таки была? Ты что-нибудь узнал?

– Сначала я ждал, когда они наговорятся. В это время сам Конобеев, ничего не подозревая, принимал ванну. Вы бы видели, какой он примчался домой! Весь грязный, заросший, злой… А вышел оттуда совершенно другим…

– Как они встретились с Кларой? – Маше было трудно справляться со своим любопытством. – И что же? Не молчи!

Когда он вышел из ванной и увидел жену, то остановился и вообще не мог сначала ничего сказать. А знаете, что было потом? Не поверите! Красивая Клара прошла мимо него, словно он был – мебель. Сделала вид, что не заметила. Света думает, что теперь мама вообще его не простит за все эти подколки насчет полноты…

– Ты скажешь наконец, как она так похудела? И где ее так долго черти носили?

– Скажу, так и быть.

И тут Дронов захохотал, да так заразительно, что за ним засмеялись и Сергей и Маша.

– Вы не поверите! – заливался Сашка. – Я, конечно, понимаю, что растолстеть – проще простого, а похудеть гораздо тяжелее. Толстухи ходят на аэробику, пьют разные там чаи, чтобы расщепить жир. Или мозги – не знаю… Но чтобы додуматься до такого, что изобрела твоя любимая Людмила Николаевна, – это просто финиш!

– И что же такое она изобрела? – сгорала от любопытства Маша.

Сделала примерно то же, что и ее брат, Борис Тихомиров. Он похитил Конобеева, чтобы посадить его под арест и научить честному обращению с людьми. А Клару Людмила Николаевна заманила к себе совершенно по другому поводу. Представьте себе: она заперла Клару в комнате и тоже пристегнула к батарее. Но только сделала она это руками брата Бориса. Он приносил Кларе лишь ту еду, которая полагается для того, чтобы сбросить лишний вес. Какие-то там проросшие злаки, травки… Включал ей музыку и видеокассету с Синди Кроуфорд… У Клары была, конечно, возможность мыться в ванне и все такое прочее… Но она не подозревала, что в соседней комнате арестован ее муж. И все это происходило в самом центре Москвы…

Сергей со стыдом вспомнил свой недавний поход в кафе «Саламандра». Выходит, он один так опростоволосился, а Никитка молодец!

– Подождите, – сказала Маша. – Но как же Клара могла смириться, ведь ее же лишили свободы!

– Ну и что, – ответил Дронов, вполне убежденный доводами Светы, которая и рассказала ему эту невероятную историю. – Зато результат оказался потрясающим. В этом-то и весь фокус. Она была изолирована от своей прежней жизни, ей не нужно было целыми днями стоять у плиты и готовить. У нее была строгая диета, и, хочешь не хочешь, она занималась только собой. И похудела.

– Интересно, а о Свете она подумала?

– Так она же ей позвонила. И она же не знала, что Света осталась одна, что похитили мужа и что он находится в плену рядом с ней.

– Какая-то она ненормальная, эта Людмила Николаевна, – сделала вывод Маша. – Разве можно так поступать с людьми?

Света говорит, что это, наверное, было единственно верным способом заставить маму похудеть. А похищение было для нее как алиби. Она не знала, что Света осталась одна. А семейка Тихомировых не знала, что Клара – жена Конобеева. Нет, немного не так! Роман прекрасно знал обоих супругов. Он-то и раскрыл Людмиле Николаевне и Борису глаза на то, что они сотворили – лишили свободы сразу и мужа и жену. Но дело уже было сделано… Потом Борис Тихомиров уехал, Конобеева отпустили. И Клара вернулась домой.

– Не хочу быть взрослой, – сказала Маша. – Все это так сложно, что запутаться можно. Не понимаю, как рождаются такие вот конобеевы? И как Света теперь должна относиться к своему отцу? И зачем было Людмиле Николаевне применять к Кларе такие жесткие меры?

– А ты помнишь ее реакцию, когда мы рассказали ей про Валерию, о том, как Никита привез ее сюда? – ответил ей вопросом на вопрос Серега.

– Помню. Она сказала, что мы – редкие дети.

– Правильно. Потому что нормой стало сейчас проходить мимо чужого горя. А если кто ведет себя иначе, это воспринимается как нечто ненормальное. А разве Конобеев нормально поступал, используя чужой труд и не платя рабочим? И если бы не Борис Тихомиров, скольким еще рабочим не выплатили бы зарплату? Трудно бывает отличить нормальные поступки от ненормальных. Сделать конкретный анализ конкретной ситуации, как говорит один известный наш политический деятель.

– Интересно, а Клара простила Людмилу Николаевну, все-таки, мне кажется, сидеть взаперти и есть всякие травки…

– Ты знаешь, они расстались как подруги, – уверенно сказал всезнающий Дронов.

– А что с Валерией? – продолжала расспросы Маша.

– Думаю, что на Большой Дмитровке, в обществе Людмилы Николаевны, она потихоньку приходит в себя. Но дальше уже не наше дело. Эта история с фотографиями слишком запутана. Я думаю… – сказал Сашка.

– У меня на этот счет свои соображения, – вдруг сказал Горностаев. – Я вроде бы знаю теперь ответ на эти последние вопросы, связанные с призраками, фотографиями, Романом и музеем.

Глава 10
НЕМНОГО ВОСКА И ФАНТАЗИИ

Ребята еще некоторое время обсуждали действия Тихомировых, споря, как бы они поступили, окажись в подобной ситуации, пока не поняли, что зашли в тупик. Дронов, который одобрял поступок Бориса Тихомирова в отношении Конобеева, был уверен, что Борис не брал у него денег. А уехал за границу на средства от аренды, которую платили хозяева кафе за первый этаж. В конечном счете все сошлись на том, что семья Тихомировых – почти Робин Гуды. И что в нашем обществе и в наше время такие методы, видимо, неприемлемы. Если Конобеев не станет мстить, можно будет считать, что Тихомировым повезло. Но ведь на месте Конобеева может оказаться и настоящий преступник, который, стоит ему оказаться на свободе, не остановится ни перед чем… Что касается способа похудания «по-тихомировски», то здесь Маша оставалась непреклонной: «Я лучше буду жить одна, чем идти на такие жертвы…»

…Когда все было обсуждено, вдруг оказалось, что исчез Горностаев.

Выбежали на лестничную клетку, даже заглянули зачем-то в холодильник – никого. А когда вернулись в комнату, то увидели Сергея, сидящего как ни в чем не бывало в том же самом кресле.

– Где ты был? Что за чертовщина? – спросил Дронов.

– Здесь и был, – спокойно ответил Сергей вполне серьезным тоном. – А вас где носило? Что вы забыли в кухне и на лестнице, меня, что ли, искали?

Все переглянулись.

– Ты прятался? – догадалась Маша. – Ты нашел то самое недостающее звено в этой квартире?

– Нашел. Идите в кухню и через пять минут начинайте меня искать.

– Серега, – засмеялся Пузырек, – тебе сколько лет?

– Да я уж и не знаю… Но только страсть как хочется поиграть с вами в прятки.

Все ушли на кухню, а Сергей «исчез». Его искали везде, где только можно было, но так и не нашли.

– Серый, сдаемся, только выходи… – кричал, обращаясь к стенам, Никитка, так и не поняв, где прячется друг.

– Машка, о каком таком звене он говорил? – спросил Дронов. – Что вы здесь темните?

У него от всех секреты. Это – его фишка, – ответила Маша, которой и самой не терпелось поскорее узнать, где же прячется Горностаев.

Он появился неожиданно. Словно вышел из стены. А ведь они простучали все стены в поисках скрытой ниши.

– Ладно, идемте… – И Сергей подвел их к шкафу. Тому самому, где на полке Маша впервые видела голову Валерии.

Открыл все створки.

– Фокус-мокус. – С этими словами он толкнул стенку, где обычно висит верхняя одежда, и она вдруг ушла куда-то в сторону. – Только ведите себя тихо. И еще… прошу слабонервных и детей покинуть помещение.

И он шагнул через шкаф – в какую-то большую комнату. Но она была не просто необычной – но очень страшной! Потому что вся была заставлена полками, на которых… стояли отрубленные человеческие головы. Некоторые, совсем как живые, были приставлены к телам. Все это выглядело потрясающе.

– Машка! Да это же ты! – вскрикнул Никита, увидев сидящую в кресле «сестру». Даже волосы были подобраны в тон.

– Теперь вы поняли, о каком музее шла речь? О музее восковых фигур. Роман делал слепки понравившихся ему людей сначала при помощи гипса, который он выдавал за косметическую маску. А потом отливал из воска голову, соединял ее с манекенами. Вероятно, он прекрасный художник, раз сумел так точно нарисовать глаза, губы… Прибавьте парики – и копия человека готова!

Сергей был горд, что разгадал эту головоломку. И именно шкаф, где Маша обнаружила первую восковую голову, оказался ключом к этой загадке.

Дронов чуть не свернул себе шею, разглядывая сидящих на стульях или стоящих, как в магазине готового платья, восковых «людей».

– Знаешь, Серый, мне кажется, я понял, зачем Роману надо было подсовывать Григорию Иванову фотографии его жены. Смотри, вот она сидит рядом с Конобеевым, почти как на фотографии, видишь?

И хотя зрелище было жутковатым, Маша приблизилась, чтобы убедиться в том, что это не знакомые ей люди, а куклы.

– Ну и зачем же?

– Ему был нужен спонсор для того, чтобы создать свой музей. Помещение он нашел – Людмила Николаевна не пожалела для брата своих квартир и обменяла их на первый этаж на Садовом. Но это ведь еще не музей! Нужно же сделать восковые копии всяких знаменитых людей, политиков, артистов… Музей должен выезжать в другие города и даже страны, а все это стоит денег… Нужен хозяин, богатый владелец. Творческая личность не должна заниматься такими вещами… Талантливый человек, каким себя считает Роман, должен иметь спонсора.

Дронов, согласный с Горностаевым, продолжил объяснения:

– Уверен, что Роман фотографировал своих восковых кукол для того, чтобы показать их будущему спонсору, удивить. Для этого, наверное, вместе с другими он сфотографировал куклу, изображающую Валерию. А рядом с ней – воскового Конобеева. Вот и получилось, что ревнивый муж чуть не убил свою жену, как Отелло Дездемону. А пострадала ни в чем не повинная Валерия…

– Маша, а ты веришь, что у нее были стеклянные серьги, а не бриллиантовые? – спросил Сергей.

– Думаю, что, если бы они были сделаны даже из олова или алюминия, ее бы постигла та же участь, – улыбнулась она. – Ревность – очень неприятная штука, – добавила Маша. Потому что уж кто-кто, а она испытала это на себе!

Раздался какой-то шорох. Ребята разом обернулись – в дверях стоял маленький человечек с густой черной бородой.

– Да-а, – протянул он, поглаживая свою бороду, – не думал я, что вас так долго придется ждать! Ну, как вам моя коллекция?

У Маши от страха подкосились колени, и она рухнула на стоявший рядом стул.

– Сударыня, – карлик припал к ее руке, – прошу великодушно у вас прощения. Каюсь, каюсь… Но как работа? По-моему, великолепно!

«Может, он и правда гений?» – подумала Маша, отдавая должное его несомненному таланту и фантазии.

– Да, похоже на меня. Только не пойму, зачем надо было меня так пугать?

Не удивляйтесь, сударыня, меня вообще никто не понимает. А я стремлюсь сохранить красоту! Красоту, которая не должна увядать с годами… Мы уже говорили с вами об этом. – Красота красотой, но зачем же воровать нашу еду? – вдруг возмущенно произнес Пузырек, заметивший прямо на полу две пустые бутылки из-под его любимой колы.

– Правильно, молодой человек, правильно! Но красота требует жертв! К тому же мне хотелось немного вас разыграть. Сестра сказала, что вы чрезвычайно серьезные ребята. А жить надо весело. Вот как я!

– А если бы я умерла от разрыва сердца? – спросила Маша. – Ведь в шкафу я увидела голову Валерии, потом Конобеева…

– Знаю-знаю. Но ведь не умерли. К тому же за вас можно было уже не беспокоиться…

– Это почему?

– Да потому, что я вас уже обессмертил… – равнодушно ответил Роман, кивнув на куклу Машу.

«Как же я соскучилась по нормальным людям. Надоели все эти оригиналы…» Маша вдруг затосковала, ей захотелось домой.

– Вы нашли спонсора? – спросил Дронов у Романа, который все еще продолжал любоваться своими работами.

– Все-то вы знаете… – захихикал он. – Нашел… Но разве в этом дело?

– Вот и лето кончилось, скоро в школу…

Маша, Сергей, Сашка с Никитой и Света сидели в кафе «Саламандра». А пили они только томатный сок.

Шел дождь. Было немного грустно. Может быть, потому, что каникулы уже позади. А может, потому, что играл Фаусто Папетти. Он выводил такую печальную мелодию, словно был одинок и всеми покинут в этом мире.

Вдруг за соседним столиком появилась девушка. Яркая, шикарно одетая. Увидев Горностаева, она широко раскрыла глаза и улыбнулась. Это была Милена. Не обращая внимания на то, что он не один, она подошла к нему.

– Привет, Сережа, как дела? Что-то ты старых друзей не навещаешь? Не звонишь, не приходишь. Совсем забыл?

– Знакомьтесь, это Милена, – нашелся Сергей. «Не хватало только, чтобы она начала рассказывать, как я у нее ужинал, – подумал он. – Машка тогда меня убьет…»

Но девушка оказалась умнее.

– Можно, я у вас украду этого молодого человека буквально на минуту? – спросила она и улыбнулась улыбкой гремучей змеи.

– Берите, если он вам так нужен, – смущенно ответила Маша, стараясь смотреть куда-то в сторону. Она и представления не имела, что у Горностаева в подружках могут быть такие взрослые и крутые девицы.

Сергей сел за столик к Милене. Он примерно знал, о чем пойдет речь.

– Я знала, что ты – классный парень… Я тебе об этом уже говорила, помнишь? Хочешь мартини?

При этом слове его всего передернуло.

– Нет, спасибо…

Конобеев вернулся, знаешь? Стал шелковым. Всех вовремя рассчитывает, даже премии дает. Половину своих нахлебников посокращал. Благотворительностью занялся, стал учредителем какого-то музея, кажется, восковых фигур. Теперь вот занимается одаренными детьми… Словом, не узнать. Это работа Тихомирова? – Она смотрела на него насмешливым взглядом. Но видно было, что она довольна.

– Не знаю, – соврал Сергей. «Что было, то прошло», – решил он.

– Но последняя фишка – это то, что от него ушла жена. Она похудела. Говорят, в Лондон летала, к одному известному профессору. Теперь красотка – глаз не отвести. Представляешь, как много всего произошло за такое короткое время. А еще говорят, что люди меняются только к худшему.

– А у тебя философия не изменилась?

– А, запомнил? Немного покачнулась. Как Пизанская башня. Это что, твои друзья?

– Да! – Он сказал это с гордостью. И предложил: – Могу познакомить.

– В следующий раз… – И, немного погодя, добавила: – Хочешь, открою один секрет? Ведь это я помогла Борьке-кусачему заманить Конобеева сюда. Ну, пока! Если что – звони…

И не успел он опомниться, как она встала, походкой голливудской звезды пересекла кафе и шагнула в дождь…