Текст книги "Душа саламандры (СИ)"

Автор книги: Анна Сойтту

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 7

Говорят, что ожидание смерти – хуже самой смерти. И не поспоришь ведь! Меня изрядно потряхивало и ещё никогда не было так страшно, как сейчас.

Вилаар удобно устроился в своём углу и спокойно наблюдал за потрясающей красоты магинями, их грациозными движениями в привычных для них действиях, а на меня – ноль внимания. Хоть бы объяснил, что хочет сделать! И я уже сомневалась, а так ли уж плоха была моя жизнь у Ретаара? Там, по крайней мере, не приходилось всерьёз бояться за свою жизнь. Смерть была явлением абстрактным и далёким. А тут открытым текстом заявляют, что мне в любом случае – не жить, но кое-что сделать можно…

Да вы скажите что, я хоть бояться перестану! Так нет, все трое молчком!

Аарна измельчила набранные травы и коренья до состояния мельчайшего порошка и залила какой-то настойкой, образуя что-то, похожее на тесто. И если бы не было так страшно, то было бы смешно, когда эта парочка, дождавшись увеличения напоминающей глину массы в несколько раз, принялись лепить из неё прямо на столе… тело. Они это что? Они меня хотят туда? Да это же травы с водой!

– А кровь будет? – природное любопытство пересилило чувство страха, и я уже наблюдала за действиями взявшейся за работу Иилан. – А будет больно?

– И больно, и холодно, и горячо, – сдерживая улыбку отозвалась магиня смерти. – Это голем, но когда мы с сестрой объединим свои силы и, если всё пройдёт удачно, будет обыкновенный действующий организм. Останется только подселить душу.

– Понятно, – чувство страха облегчённо отступило, уступая позиции любопытству и восторженному ожиданию. – Волосы можно каштановые? Они на солнце красиво смотрятся.

– Филис! – не выдержав, усмехнулся из своего угла Вилаар. – Будешь отвлекать и ничего не получится – магия вещь тонкая, особенно подобного рода.

– Нет, ты не понимаешь, – встав на задние лапки, обличительно ткнула пальцем в скариса. – Они мне тело делают! Мне! Это я так в зеркале буду выглядеть! Я хочу красиво!

– Она пока не мешает, лан, – тепло улыбнулась Аарна и поманила меня к себе, раскладывая тончайшие пучки мягчайшей соломы. – Смотри по оттенку, чем моложе солома, тем естественнее получится цвет волос.

– Так она же вся жёлтая, – озадачено ответила смеющейся магине, подползая ближе и разглядывая пучки. – Как тут выбрать?

– Вот это – овёс, он даст оттенок ближе к огненно-рыжему, – принялась показывать и объяснять Аарна. – Пшеница – самый светлый цвет волос, вроде моего. Гречишные стебли – самый тёмный. Их можно смешать и тогда получится нужный тебе цвет.

– А если все в равных пропорциях?

– Хм, – альбиноска задумчиво оглядела травинки и что-то принялась бормотать себе под нос. – Можно попробовать, мы с сестрой давно не практиковали создание големов, есть повод поэкспериментировать, если не возражаешь.

– Не возражаю, – дала своё согласие магам и вернулась к обретающему формы телу.

Тонкие руки с изящными ладошками близнецы вылепили словно по своему подобию, такие же плавные пропорции фигуры, небольшая грудь и аккуратная в меру длинная шея. Иилана осторожно придавала форму овальному лицу, маленький курносый нос уже занял своё место, чуть вздёрнутый острый подбородок и тонкие губы появились вслед за ним.

– А ничего, что вот он тут сидит? – ткнула лапкой в невозмутимо наблюдающим за работой магинь Вилааром. – Это всё же моё тело будет, а он мужчина и вообще.

– А я здесь, чтобы ты не сбежала, – радостно оскалился огненный маг.

– Да куда же я теперь сбегу-то? – искренне изумилась его наивности. – Они же мне тело делают! Отвернись и не смотри!

– Филис, оно ничем не отличается от любого другого женского тела, – искринки смеха в глазах мага больше него говорили о том, что мужчина просто насмехается надо мной.

– Вилаар! – я снова встала на задние лапы и постаралась объяснить, раз по другому не понимает. – Это. Моё. Тело.

Скарис только ещё шире улыбнулся и, встряхнув чёрной гривой волос, поднял руки ладонями вперёд, признавая весомость моего довода.

– Ты всё ещё не отвернулся, – нахмурилась, едва держа равновесие, опираясь на хвост.

– А мне интересно, – нахально отозвался маг. – Когда ещё удастся понаблюдать за работой столь сильных магов?

– Я тебя до конца жизни доставать тогда буду, – фыркнула я. – Скажи спасибо своему медальончику!

– Действие медальона распространяется только на саламандру, – возразил Вилаар. – Но жить тебе всё равно придётся у меня, огненная душа.

– Вот и буду вредить потихоньку, – показала язык и отвернулась к своему будущему телу.

– Ты обещала хорошо себя вести, – отозвался улыбающийся голос мага.

– Я не говорила с какого дня и в течении какого срока!

– Я не обещал не смотреть.

– Маг!

– Ящерица.

– И что ты будешь говорить, когда я перестану ею быть? – окинула Вилаара ироничным взглядом.

– Я всё равно буду знать кем ты была, – подмигнул скарис и улёгся на лавку, упирая взгляд в потолок.

Что за невозможный мужчина!

– Теперь молчите, – строго произнесла Иилан, и Аарна легонько отодвинула меня к краю.

Девушки встали по разные стороны стола и соединили свои ладони над получившимся телом. Мягкий напев хрустальных голосов наполнил комнату, пробуждая в душе странное томление. Я никогда не слышала таких чистейших звуков, словно ручеек тёк между скал, звеня на все лады между камешков.

Солнечное сияние хлынуло из ладоней Аарны и смешалось с непроглядной тьмой Иилан. Магии сплелись между собой, рождая странное видение кружащего между ними, пронзённого яркими лучами смерча. Форма магии сменилась клубком тьмы, что пролился потоками света на тело голема.

Затаив дыхание, я наблюдала, как однородная масса обретает оттенки и превращается в кожу, пронзённую ниточками вен, начинает вздыматься и опускаться грудь, делая первые вдохи и выдохи, вздрагивают пальцы, подчиняясь первым рефлексам. Солома потемнела и вьющимися локонами упала вдоль плеч. Цвет волос, напоминающий о спелом льняном семени, оттенил светлый оттенок кожи, немногим темнее кожи Аарны. Я откровенно вздрогнула, когда глаза распахнулись и в болотной зелени их цвета отразились свисающие вниз с потолка травяные пучки.

Тихий свист резко втянутого воздуха со стороны Вилаара подсказал, что маг и не думал пропускать процесс оживления, а отвернулся только для вида.

– Филис, иди сюда, – поманила к себе Иилан.

– Теперь ты меня убьёшь, да? – страх вернулся с утроенной силой.

– Я извлеку душу, – улыбнулась тёмная. – Это не больно, Филис.

– А потом? – осторожно обошла своё будущее пристанище души, бездумно глядящее в потолок.

– А потом Аарна перенесёт твою душу в тело голема.

– Почему саламандра умрёт? – я оглядела своё тело, к которому привыкла за столько лет. – Она же тоже голем?

– Таков жизненный порядок, Филис, – ответила светлая магиня. – Одушествлённый голем становится живым, а всё живое умирает, когда теряет свою душу.

– Мне её жалко, – тихо вздохнула, забираясь на протянутую Ииланой ладонь.

– Здесь мы не можем помочь, – подбадривающе улыбнулась магиня смерти и подняла меня на уровень своего взгляда. – Смотри мне в глаза и ничего не бойся.

Бросив нервный взгляд на подавшегося всем корпусом вперёд и наблюдающего за магинями Вилаара, я собрала всю храбрость, какая ещё осталась, и заглянула в синеву сапфировых глаз. Там клубилась тьма, та первозданная темнота, которая не была ни хорошей, ни злой. Нейтральная сила, которую каждый наполняет своими собственными мыслями и страхами.

Я почувствовала как дёрнулось моё тело, не желая отпускать душу. Боли не было, но меня словно тянули во все стороны сразу. И это тянущее чувство всё усиливалось и усиливалось, концентрируясь в районе солнечного сплетения, тягучими ударами впиваясь в грудную клетку, будто стараясь выломать рёбра. Мгновение и меня окутала та самая тьма. Она обнимала легчайшим шёлком, укутывала мягчайшим одеялом. Она была везде и всюду – куда только не посмотри.

Но постепенно вокруг снова стало светлее и окружающая чернота наполнилась мириадами оттенков от тёмно-серого до чёрного. Тьму пронзили всполохи белого и чистого сияния, оно разливалось вокруг, ширясь и множась, и вот уже всё заливал солнечный свет – такой яркий, что, будь у меня глаза, пришлось бы зажмуриться.

Ощущения нахлынули потоком ледяной воды, будто на меня вылили целый ушат. Я чувствовала как несётся по венам кровь, словно подземные реки пронзают скальные своды, отзываясь стуком пульса в ушах и сердца в грудной клетке.

Сияние постепенно потухло и я смогла разглядеть деревянные перекрытия потолочных балок и подвешенные к ним перевязанные разноцветными лентами пучки трав.

– Филис? – раздался справа голос, возвращая воспоминания о произошедшем.

– Иилан? – голос ответивший тёмной магине оказался очень нежным, похожим на урчание кошки на высоких нотах.

Повернув голову, я разглядела довольно улыбающихся тёмную и светлую. Близнецы гордо рассматривали своё творение, накидывая на меня что-то вроде простыни до самого подбородка.

– Готово, лан Вилаар, – звонко рассмеялась Аарна. – Всё получилось даже лучше, чем мы думали. Её душа за столько лет сроднилась с телом саламандры и впитала в себя часть магического резерва ящерицы. Небольшие задатки магии огня в ней сохранились, при должном развитии, она сможет ею овладеть на стабильном уровне.

– Но она человек, – надо мной появилось лицо скариса со странным выражением в потемневшей глубине алых глаз.

– Голем принимает форму того тела, в котором изначально родилась душа, тут мы ничего сделать не сможем, – отозвалась светлая сестра. – Теперь у нас есть человек с магическим даром.

– Будут задавать вопросы – вы ничего не знаете, – нахмурился лан Вилаар, пытливо разглядывая моё тело, укрытое простынёю.

– Эта магия не запрещена, лан, – усмехнулась Иилан. – Но мы себе не враги, связываться с племянником самого сильного мага в мире и одного из старших ищеек короля.

– И я этого не забуду, – подмигнул скарис и, поправив ткань, взял меня на руки.

– Отпусти! – прорезался непривычный ещё голос, который теперь будет моим. – Я сама смогу идти! И не трогай меня!

Забившись в крепкой хватке мага, попыталась отбиться, но с его силой против моих ещё не уверенных попыток владения новым телом, это оказалось бесполезно.

– Аарна, будь добра, – проигнорировал моё возмущение маг. – Там на улице холодно, помоги завернуть её в мой плащ.

– Одну минуту, лан.

Магиня жизни с хитрой улыбкой накинула плащ Вилаара мне на плечи, а скарис, меняя руки, позволил внутреннему меху накидки обхватить моё тело. Тонкие пальцы Аарны бегло застегнули плащ на все пуговицы и я оказалась спелёнатой в нём по рукам и ногам!

– Вилаар! – попыталась сорвать свой гнев на маге, но тот лишь хмыкнул в ответ.

– Сегодня не твой день, Филис, – расплылся в самодовольной улыбке от успешно воплощённой идеи скарис. – И ближайшие пару дней – тоже.

– Что это значит?

– Тебе придётся заново учиться ходить и как следует двигаться, а значит, без моей помощи не обойтись. Привыкай!

Поблагодарив близнецов, Вилаар покинул их дом, прижимая к своей груди моё новое тело. Осенний холод иглами впился в нежную кожу босых ступней и я тихо взвизгнула от неожиданности. Придётся ещё привыкать не только к близости мага, но и к давно позабытым ощущениям!

– Это возмутительно! – снова попыталась вырваться из объятий мужчины. – Ты не имеешь права меня не то, что нести вот так на виду у всего города, но и просто трогать! Это нарушает все правила приличия!

– Филис, я много раз тебя трогал и ты не возмущалась, – невозмутимо отозвался скарис.

– Я была ящерицей! – постаралась вложить в свой взгляд всё недовольство, но Вилаар и бровью не повёл.

– Оставлять тебя на несколько дней у магов, ожидая пока научишься владеть своим новым телом, я не намерен.

– Ты мог нанять экипаж!

– Здесь всего две улицы, Филис.

– Но до твоего замка – весь город!

– Мы поедем верхом.

Раздражённо фыркнув, я старалась не смотреть на провожающих нас удивлёнными взглядами людей. Ещё бы – скарисы человеческих женщин на руках не носят! Вот новостей-то разлетится по городу! Я уже сейчас хотела умереть от стыда и растерянности, чувствуя как пылают огнём щёки.

– Это неправильно, – постаралась привести последний свой аргумент.

– Мне плевать, – отозвался Вилаар, толкая плечом дверь замка Ретаара и сгружая меня в не так давно покинутое им кресло под ошеломлёнными взглядами подчинённых. – Сиди здесь и не вздумай никуда уходить.

– Меня ноги не слушаются, чтобы уйти, иначе непременно бы это сделала, – показала язык магу, а Кинаар и двое других при этом ощутимо потускнели цветом.

– Не сомневаюсь, – хмыкнул ищейка и повернулся к своим подчинённым. – Фаалн, Миррн, глаз с девушки не спускать, тронете хоть пальцем – магической дуэлью не ограничусь. Всем ясно?

– Да, лан, – отозвался нестройный хор пришибленных новостью скарисов.

– Кинаар, найди ей зимнюю одежду.

Раздав указания, и проследив как Кинаар скрылся на втором этаже, Вилаар направился к проходу возле лестницы, оставляя меня в холле наедине со странно поглядывающими в мою сторону мужчинами.

Глава 8

Буравящие взгляды скарисов заставляли меня чувствовать себя ещё более голой, чем была. Да и какое прикрытие от отреза холщового вида ткани и открывающего мои ноги от середины икр до ступней плаща? Чувство полнейшей беззащитности заковало в свой кокон посильнее слов Вилаара и временной неконтролируемости мышц. Была бы ящерицей – уже бы сбежала куда подальше, а вместо это вынуждена краем глаза следить за стерегущими меня мужчинами. Средней силы маги воздуха с серо-голубой кожей и не пытались скрывать своего интереса и поблёскивающих нехорошими идеями взглядов, но долго испытывать их на себе не пришлось – вернулся охристый, позволяя перевести дыхание.

– Дана Филис…

– Какая она тебе дана, Кинаар? – перебил младшего ищейку более сильный, судя по оттенку кожи, маг. – Обыкновенная человечка, чего церемонишься?

– Она под охраной лана Вилаара, лан Миррн, – встал на мою защиту маг земли. – Если он проявил к ней интерес и прикасался не стесняясь нас, то…

– Она человечка, младший, – ухмыльнулся названный Миррном, блеснув серыми как кипящая сталь глазами. – И не будет против, если к ней будет прикасаться кто угодно. Сходил бы ты погулял, можешь отвлечь лана, а мы пока немного поиграем с этой испуганной птичкой. Он не узнает и ты в накладе не останешься.

Вот мне сразу их взгляды не понравились! И Вилаар, как назло, отлучился. Страх леденящей лапой сжал сердце, всё же в теле ящерицы были свои плюсы, а я ведь с ней даже не попрощалась!

– Лан Миррн…

– Иди, младший, иди, – присоединился к другу второй скарис – Фаалн.

– Вы не имеете права! – Кинаар нахохлился и, отбросив в сторону принесённые вещи, встал в боевую позу, заведомо понимая, что слабый маг земли против пары более сильных магов воздуха – камикадзе.

– С каких пор скарисы защищают людей? – жёстко сощурившись, принялся наступать на охристого Фаалн. – Они – рабы и мы вправе делать с ними, что хотим. Лан Вилаар слишком заигрался в свою привязанность к этим убогим, если ему помогли выжить люди – это их обязанность и благодарить тут не за что.

Тяжёлая рука более крупного и старшего скариса схватила Кинаара за шиворот, а во мне вдруг поднялась пьянящая волна злости. Столько лет терпела и, вдруг получив новое тело и свободу, снова забиться в скорлупу, позволяя другим решать мою судьбу? Ненавижу! Не позволю!

– Отпустите его, – голос прозвучал с лёгкой долей паники, что всё равно билась в груди. – Лан Кинаар вам ничего не сделал и лишь исполняет указания своего старшего, как и вы должны!

– Мы тебе ничего не должны, человечка, – направился в мою сторону Миррн, с нехорошей улыбкой разглядывая бесформенную одежду, в которой оказалось спрятано моё тело. – А вот ты можешь оказать себе честь и развлечь нас.

– А ещё чего я вам должна? – умом я понимала, что лезу на рожон, но остановиться уже не могла: злость закипала внутри и огнём струилась по венам, напрочь выжигая страх и чувство самосохранения.

– Ты должна молчать и делать вид, что тебе всё нравится, – хищно оскалился скарис со сталью во взгляде и остановился напротив. – Хоть слово пикнешь Вилаару – умрёшь, поняла меня?

– Не смейте её трогать! – ужом извивался в стальных объятьях второго мага Кинаар, пытаясь кидать под ноги Фаална каменную пыль – на большее его магии в условиях стресса не хватало. – Вы пож… Ммммм!

Я успела увидеть как серая ладонь скариса накрыла рот младшего помощника, заставляя замолчать и не поднимать лишний шум. Кинаар, скорчив возмущённую мину, изо всех сил бился с более сильным не только по уровню магии, но и по физическим данным, скарисом. Но весь вид закрыл Миррн, наклоняясь ко мне и одним резким движением закидывая на плечо.

– Здесь есть тихая комнатка, – с затаённым злорадством засмеялся маг. – Идём Фаалн, лан Вилаар не скоро покинет пещеры, там много возникло вопросов.

– Виииил! – совладав с пронзившим осознанием всей плачевности моего состояния, завопила во всю мощь своих лёгких, но ощутимый удар в живот даже сквозь плотную подкладку плаща выбил весь воздух и растёкся саднящей болью.

– Закрой рот, – рявкнул Миррн. – Кричать будешь позже и по другому поводу.

– Вилаар тебя на тряпки порвёт, – просипела я, пытаясь отдышаться и моля о том, чтобы огненный маг услышал меня, как бы далеко в подземелье он не был.

Но надежды было мало, пещерная система простиралась на пару километров, а толстые базальтовые скалы служили хорошим источником звукоизоляции. Сколько раз мне доставалось там от ледяного мага по чёрной шкурке – не сосчитать, а наверху никто ничего не слышал, или делали вид…

Миррн сбросил меня на пол возле камина в гостевой комнате, мех смягчил удар, но левому плечу всё равно досталось. Не избежать мне синяков. Воздушный маг, пропустив Фаална с по-прежнему рычащим и бьющимся, как раненый зверь, в его хватке Кинааром, прикрыл дверь в комнату, отрезая нас от остального замка.

– Вилаар всё узнает! – зарычала я, пытаясь подняться и хотя бы сесть, но плащ в этом деле сыграл плохую службу, не позволяя мне лишний раз пошевелиться.

– Лан Вилаар не узнает, если ты будешь послушной девочкой, – хмыкнул серый маг и потянул за верхнюю пуговицу, чтобы расстегнуть плащ. – А больше здесь слышать нас некому. Весь род Ретааров в застенках у дознавателей.

Злость, смешиваясь со страхом, кипела внутри и я, извернувшись, вцепилась зубами в ладонь скариса. Не дамся! Это моё новое тело! Я больше не позволю себя обижать!

– Проклятье демонов! – рыкнул скарис и отвесил удар по лицу, от которого голова дёрнулась и я снова опрокинулась навзничь.

Слёзы обиды за то, что всё опять складывается самым неприятным образом опалили щёки, а злость переросла в горячую ярость.

– Ненавижу! – прошипела обидчику, чувствуя как закипает внутри и ластится знакомыми до боли чувствами внутренний огонь.

Я не сразу поняла, что произошло, но Миррн истошно закричал, отскакивая от меня и падая на пол. Скарис катался по ковру с дикими криками, которые и умертвие способны были поднять! Огонь охватил его одежду и тело, жадно вгрызаясь в свою жертву, как спущенный с поводка бешеный пёс. Серая кожа пошла волдырями и комната наполнилась противным запахом гари.

Воспользовавшись заминкой Фаална, Кинаар вырвался и принялся закидывать воздушного мага мелкими болезненными камушками, впивающимися, как иголки в кожу. Не обращая внимания на обидные, но слабые уколы земляной магии, Фаалн пытался воздушными потоками сбить со своего напарника вышедший из под моего контроля пламень. Воздух же лишь ещё больше распалял огонь, не причиняя тому никакого вреда, о чём скарис догадался слишком поздно.

За всем этим безумством я даже не услышала как громыхнула выбитая мощным ударом огненного шара дверь в гостевую комнату, оставляя от неё лишь обугленные щепки.

– Какого демона тут происходит? – полный ярости чуть хрипящий голос отозвался в душе облегчением и радостью.

Довольно свистящий от пресыщения огонь исчез по мановению единственного жеста старшего ищейки. Окинув взглядом скорчившегося возле обгоревшего напарника Фаална, замершего в порванной тунике с всклокоченными волосами Кинаара и остановив внимание на мне, огненный маг едва сдержался. В глубине его глаз плясали те же языки пламени, что ещё совсем недавно пожирали тело Миррна.

– Лан Вилаар, они ничего не хотели слушать! – принялся объяснять охристый, поправляя тунику и развеивая последствия своей магии. – Я пытался их остановить, но они…

– Довольно! – холодно произнёс мужчина и спустил с цепи свой огонь.

Вот теперь я его боюсь! Всего одно слово и от пошедших против его воли напарников остались лишь горсти пепла, а пламя, довольно уркнув, вернулось к хозяину.

– Филис, – полным холода голосом позвал Вилаар. – Что здесь случилось?

– Они напали, – мой голос отказывался слушаться от испуга, что лан расправился со своими подчинёнными прямо у меня на глазах! – Я испугалась, разозлилась и огонь вырвался наружу.

– Ты цела? – тихо спросил маг, не отводя горящего алого взгляда.

Сил отвечать не было и я только кивнула, а Вилаар… молча покинул комнату. Только сейчас до меня дошло, что должно было произойти и что я сделала. Иногда в состоянии аффекта маги творят страшные вещи, что сильно подпитывает этот мир, но чувство раскаяния ещё никто не отменял. Осталась бы ящерицей и ничего бы этого не было! Окончательно обессилев, я упёрлась лбом в деревянный настил пола, боясь смотреть на то, что творится вокруг.

– Дана Филис, – осторожно позвал Кинаар. – Я принесу твою одежду.

Снова кивнула, пряча лицо и бегущие по щекам слёзы. Саламандры не плачут, у них нет слёзных желез. А у меня теперь есть. Я не слышала, как Кинаар покинул комнату, словно вакуум отрезал меня от окружающего мира. Сердце болезненно сжалось от дикого желания взять в руки ящерку столько лет бывшую пристанищем моей души, а я даже не подумала о ней, шокированная поведением Вилаара. Ну и что, что голем, но она спасала мне жизнь пять лет!

– Филис, – осторожно окликнул голос огненного мага.

Вилаар, бросив рядом несколько принесённых вещей, опустился на колени возле меня и помог сесть.

– Они не стоят жалости, Филис, – рыкнул маг с враз потемневшим взглядом, неправильно растолковав мои эмоции.

– А куда дели саламандру? – справившись с истерикой, спросила скариса. – Я про неё забыла, понимаешь? Она мне жизнь спасла, а я её забыла!

– Она исчезнет, когда уничтожат камин. Я привезу её к тебе, – пламя в глазах утихло и Вилаар осторожно принялся расстёгивать на мне пуговицы своего плаща.

И этот туда же! Зашипев, дёрнулась в сторону, пытаясь вырваться, но маг был сильнее и через мгновение я оказалась прижата к его груди.

– Тише, Филис, я только помогу тебе переодеться и не буду смотреть, обещаю.

– Не надо ко мне прикасаться!

Истерика пошла на новый виток и всё отчаяние пережитого напряжения вылилось в нескончаемый поток слёз, которые Вилаар осторожными движениями вытирал с моего лица.

– Ты сама пока ещё не сможешь, – тихо принялся уговаривать скарис, едва ощутимыми движениями расстёгивая пуговицу за пуговицей, пока я не осталась в одной простыне.

– Вилаар, пожалуйста, – прижав освобождёнными руками единственное своё спасение от его взгляда, пыталась увернуться от цепких пальцев мужчины, тянувшими последнюю преграду на себя.

– Хорошо, – сдался маг. – Давай сначала брюки, потом тунику?

Отпустив край ткани, Вилаар развернул свёрток из тёмной материи, подбитой мехом с внутренней стороны и, наклонившись к моим ступням, принялся медленными, бережными движениями надевать на мои ноги женские зимние шаровары. Осторожно приподняв меня за талию, закрепил их на поясе и потянулся за туникой.

– Подними руки.

– Тогда ткань упадёт!

– Филис, я не буду смотреть!

Вилаар расправил бежевую шерстяную тунику, больше похожую на короткое платье с длинными рукавами, и отвернулся. Маг был прав, одеться сама я не смогла бы – даже поднять руки, оказалось ещё тем испытанием, но благодаря помощи скариса, вскоре я избавилась от холстины и оказалась одетой. Не по размеру, даже женщины скарисов были всё-таки крупнее самого сильного человеческого мужчины, но тепло.

– А ты боялась, – криво усмехнулся лан Вилаар, одевая тёплые носки на мои босые ступни. – Кинаар доведёт всё до конца с подземельями, а я отвезу тебя домой, потом вернусь сюда. Договорились?

В ответ на тихое согласие, Вилаар снова нацепил на меня свой плащ и подхватил на руки, укутывая своим цитрусово-мятным ароматом. Поездка до замка запомнилась плохо, я постоянно проваливалась в странное состояние, похожее на беспамятство. И мне было всё равно до того, что думают окружающие о девушке, сидящей в объятьях скариса верхом на его коне.

Последнее, что запомнилось – уютная мягкость, в которой утонуло моё тело и скользящие прикосновения одежды, которую стянул с меня лан, не обращая внимания на вялые и сонные протесты, прежде чем укутать во что-то пушистое и тёплое.