Текст книги "Душа саламандры (СИ)"
Автор книги: Анна Сойтту
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Анна Сойтту
Душа саламандры
Глава 1
Пламя нежно облизывало мою кожу, не причиняя ни малейшего вреда. Первое время меня это жутко пугало, но позже я привыкла. Как, впрочем, и ко всему остальному, что случилось после того, как осознала, что я – это больше не я.
Человек вообще имеет свойство привыкать, даже в самых тяжёлых и невыносимых для жизни обстоятельствах двигаться по инерции вперёд с единственной целью – выжить. Жить вообще очень хочется, особенно в тот момент, когда старушка в чёрном балахоне уже занесла над тобой свою косу, готовая сжать очередной урожай душ.
– Ну же, выходи, маленькая, – обманчиво благожелательный голос хозяина всё никак не унимался.
О, конечно. Всенепременно! Так я и вылезла из своего убежища! Подожду лучше, когда Ретаар успокоится. Когда он разгневан, имеет привычку шпынять в меня излюбленными заклинаниями магии льда, которой владеет. Практикуется, так сказать, в особо изощрённых её вариантах. Знает, что это меня не убьёт, но неприятных ощущений доставит изрядно.
– Фи-и-или-и-ис, – протянул маг, перестав скрывать раздражение и, раздавшийся следом звон разбитого фужера, донёс до меня информацию о том, что злость хозяина перешла на новый виток.
Когда он в такой ярости, лучше не высовываться пару дней. Родная уже смолянисто-чёрная шкурка целее будет.
А всё из-за чего? У хозяина сорвался очередной торговый договор из-за того, что принадлежащий Ретаару корабль, самый быстроходный, кстати, не вовремя доставил груз одному из важных клиентов скариса. Хотя я точно знаю, что в запасе у команды была минимум неделя, Ретаар не отправляет грузы впритык. Но, что-то в этот раз пошло не так.
Кристалл связи полным холодной ярости голосом заказчика сегодня утром недвусмысленно дал понять, что думает тот о такого рода “совершенно не допустимых нарушениях для господина с отменной репутацией”.
Спрашивается, при чём тут я? А при том, что хозяину нужно на ком-то срывать свою злость, так почему бы не делать это на бессмертной зверушке с гипертрофированным даром самоисцеления? Убивать рабов слишком расточительно, а здесь – и стресс снял, и не пострадал никто. Жаль только, что никого не волнует, что я думаю по этому поводу.
Свернувшись клубком посреди полыхающей бесконечности, принялась угрюмо разглядывать языки огня. Ровные, матово-оранжевые, они дарили странное чувство безвременья и давали надежду на то, что однажды всё наладится. Нужно лишь подождать.
Если бы Ретаар сейчас не бушевал, можно было бы пошнырять по интересным закуткам его родового замка. Довольно любопытное место, надо признать.
А вместо этого я вынуждена отсиживаться в запертой внутри магического камина стихии, чтобы избежать экзекуции, которая не оставит ни следа, но нанесёт очередную душевную рану. Сколько их было за последние годы? Уже сбилась со счёта.
Началось всё в предновогодний вечер, который своей праздничной атмосферой обещал стать необыкновенным. Проникшись этим чувством, вместо того, чтобы наблюдать с балкона, как всегда это делала, я безумно захотела выйти во двор и посмотреть на улице как соседи запускают фейерверки.
Особенно сильный многозалповый салют кто-то неудачно установил в снег, картонная трубка упала при первых залпах и, как назло, легла выстрелами в мою сторону. С того момента я помнила только раздирающую тело боль и быстро распространяющийся по синтетической куртке огонь, который с каждым выстрелом всё яростнее бросался на моё тело.
Очнулась не знаю через сколько времени в этом мире, среди бушующего, но не причиняющего вреда огня, и вышла из него, повинуясь призыву скариса Ретаара в новом для себя облике. Это теперь я научилась противиться магу, игнорировать выворачивающий наизнанку Приказ. И то лишь потому, что причиняемая хозяином боль во время его тренировок на мне, была сильнее.
Я сломала наложенные на меня заклинанием вызова чары подчинения больше года назад, но идти было некуда и я продолжала жить здесь, исполняя мелкие поручения мага. Да и привыкла уже к этой жизни, в этих условиях. За те пять лет, что я служу ему, этот странный по человеческим меркам мужчина помог понять местное мироустройство и объяснил, что саламандрами становятся души погибших в огне. Как и в моём случае. Смириться с тем, что для родного мира я умерла, было сложнее, чем принять местный уклад жизни.
Если не брать в расчёт его вспышки ярости, с магом можно вполне спокойно сосуществовать. Не все хозяева заботятся о своих рабах и магических слугах, а Ретаар создаёт хотя бы минимальный комфорт и для одних, и для других. Для меня, например, купил этот камин с постоянным источником огня, чтобы силы всегда были на максимуме. Возможно, я могла бы смириться, как остальные, но память не собиралась сдаваться, а душа желала свободы. Но всё портил страх перемен: куда идти, зачем? Здесь есть хоть какой-то дом и обо мне по-своему заботятся.
– Ладно, Филис, – рыкнул Ретаар. – Не хочешь по-хорошему? Будет тебе по-плохому!
Певучие слова заклинания наполнили комнату за укрывающей меня стеной огня. Тревожно всполошившись, я подняла голову, вглядываясь в огонь, за которым скрывался кабинет хозяина. Это что-то новое. Неприятное покалывание вонзилось в кожу, мурашками холода разбегаясь по телу. Пламя словно застыло, превращаясь в искрящийся синими гранями лёд. Нашёл всё-таки очередной способ меня достать…
Знает же, как причинить мне боль! Когда твоя сила в огне и без тепла ты впадаешь в то состояние, которое можно было бы назвать комой, чувствуя каждым нервом как тысячи холодных игл впиваются в тело, сложно не подчиниться.
Из последних сил рванулась к единственному источнику тепла – в кабинет скариса.
– Ты звал, господин? – выскользнула из камина и устроилась на полу, стараясь не подавать виду, что его удар достиг цели.
Если увидит, что я уязвлена – будет до полного изнеможения оттачивать свои магические навыки, а с его уровнем силы это займёт не один час. Знаю уже.
Лениво отползла от покрывшегося инеем камина. С этой стороны в нём и сейчас горел огонь, словно ничего не случилось. Совершенно обыкновенный камин, даже слегка невзрачный на вид, только вместо трубы дымохода на верхней его части закреплён магический кристалл-накопитель, за счёт которого и функционирует моё убежище от хозяйского гнева.
Было убежище…
– Я пытаюсь тебя дозваться уже четвёртый час, – зло сузив чуть раскосые алые кошачьи зрачки, прорычал Ретаар. – И не делай вид, что не слышала, Филис!
– Прошу прощения, лан Ретаар, такого больше не повторится, – эта фраза уже стала дежурной и даже у скариса ничего кроме иронично заломленной брови не вызывала.
– Филис, – гадюкой прошипел маг. – Мне нужны сведения! Кто или что задержало капитана Эффора в море? Ты знаешь лазейки в дома моих противников, пройдись по всем и принеси мне имя виновного. Сейчас же!
Мужчина всё же не выдержал и сорвался на крик, что лишь ещё больше подтвердило уровень его ярости. Скарисы очень выдержанная и невозмутимая раса, если можно так сказать. Внутри у них будет бушевать гнев, но внешне они и бровью не поведут. Сильно, видать, Ретаара допекли, раз он настолько вышел из себя.
– Да, господин, – холодно отозвалась на его эмоциональный выпад и скрылась в камине, в котором вновь весёлым теплом пылала бесконечность.
Кажется, в этот раз пронесло и Ретаар обойдётся без своих тренировок. А к моему возвращению уже забудет о своём гневе.
Я сильно переживала о том, что больше не имела человеческого облика, но быть волшебной ящерицей оказалось не так и плохо, как казалось в начале. Огонь пылал везде: от нищенских лачуг до замков правителей, в очаге и в лесных пожарах. А где огонь, там и я.
Сначала всё это казалось невозможным лабиринтом нагромождений различных переходов, но много позже я поняла систему и сейчас свободно ориентировалась в всполохах пламени.
Первым делом переместилась в дом капитана Эффора, если он задержал груз нарочно, то что-то должен был с этого поиметь заранее. Он не работает без задатка.
На открытом огне очага готовился обед для большого семейства одного из лучших мореплавателей Ретаара. Избегая чужого внимания, потянулась к внутреннему источнику силы, заставляя его откликнуться на зов стихии. Смоляная кожа тут же вспыхнула пламенем и я замерла, вытягиваясь, ничем не отличимая от одного из почерневших от огня поленьев. Только полусферы глаз, если постараться, можно было бы разглядеть в огне, вот только нужно знать где искать, да и то не сразу найдёшь, сейчас они больше напоминали тлеющие угли. Скарис как-то снизошёл до того, чтобы показать как я теперь выгляжу. Печальное зрелище, но по-своему милое.
– Ифала, пора подавать обед! – звонкий девичий голосок прорезал душное марево кухонного пространства.
– Хорошо, дана Виина, – тот час откликнулся голос пожилой кухарки дома Эффоров.
Старая человеческая женщина в чёрном платье до пят, накрахмаленных переднике и чепце тут же принялась деловито сновать по кухне, подгоняя поварят. В свои годы она ещё сохранила резвость и подвижность, чего не скажешь о её муже, который служит в этом же доме конюхом.
Кухня – самый ценный кладезь информации. Всё, что происходит в доме, никогда не укроется от внимания слуг, а уж обсудить это тайком там, где практически не бывают хозяева – святое дело.
Вот и сейчас весело обсуждались последние приобретения в приданое для скорой свадьбы любимой дочери Эффора – Мииры. Обыкновенная болтовня об изысканности кружев на подвенечном платье и количестве рюш. Подобные разговоры ни о чём сильно утомляли, но я задержалась ещё на час, надеясь уловить хоть отголоски чего-то необычного. Всё в пустую.
Потеряв время, я вернулась к Ретаару доложить, что капитан чист. Выбравшись из камина, я замерла соляным столбом: весь кабинет хозяина был превращён в труху, что до сих пор витала в воздухе, а он сам оказался пришпилен к стене на манер редкой бабочки в зоологическом музее. Ярко-синяя прежде кожа стала серой и перестала блестеть, словно натёртая драгоценными маслами. Мёртв.
Осознание всей глубины своего незавидного положения пришло много позже, когда в доме раздался металлический лязг набоек на сапогах вызванных экономкой мага ищеек. Через минуту после появления в доме трое из них вошли в кабинет.
Мне пришлось долго привыкать к облику этого странного народа. Цвет их кожи зависел от вида магии, глубина оттенка от уровня мастерства. У лана Ретаара, владевшего магией льда, при жизни кожа была синего цвета, того оттенка, который мог поспорить в темноте с цветом близящегося к ночи неба. Сильнейший маг, которому грушей для битья служило бессмертное существо, теперь был мертв и убить его могли либо противопоставив ещё большую силу, что сомнительно, либо хитростью.
– Так-так, вот ты и доизвивался, лан Ретаар, – прозвучал в разгромленном кабинете хмурый голос с лёгкой хрипотцой.
Я замерла в глубине своего убежища, готовая сбежать при первой возможности. Если бы не разорвала ту связь, что удерживала меня подконтрольной хозяину, сейчас была бы мертва. Это только кажется, что саламандры абсолютно бессмертны, но нет – выбравшая хозяина сама, магическая ящерица умирает с ним. Эту связь не разорвать, она, в отличие от опутавшей меня, добровольная.
– Кинаар, – продолжил хрипящий. – Сними магические слепки с комнаты и проверь клетки. Лан славился своей любовью к магическому зверью, кто-то мог выжить.
Мог и выжил, но чёрта-с два я к вам выйду. Знаем мы ещё по сводкам новостей в родном мире: кого рядом с телом нашли – тот и убийца, а ты докажи и отмойся. Мой магический резерв благодаря подарку скариса всегда на пределе и зуб на хозяина имела. Развеют и не поморщатся. Что им какая-то ящерица?
– Да, лан Вилаар, – склонился в поклоне скарис с кожей цвета охры: маг земли со слабым даром.
В противовес ему, отдавший приказ лан Вилаар в силе вполне мог поспорить с моим хозяином. Багряного цвета кожа говорила о магии огня весьма высокого уровня. Если бы Вилаар и Ретаар сошлись в поединке, я бы долго металась в раздумьях на кого сделать ставку. Вот только маги этого мира не сражаются на дуэлях, за них это делают рабы.
– Интересно, – между тем обратил внимание на моё убежище старший ищейка. – Ошшин, займись телом, а я проверю камин.
Лан Вилаар приблизился, разглядывая покрывающие камин изразцы с древними рунами. По словам хозяина, в этих рунах была заключена управляющая камином сила.
– Очень древняя вещица, – задумчиво протянул ищейка, заставляя меня насторожиться и приготовиться к бегству. – Но не краденая. Где же ты его достал, Ретаар? Храмовые камины забытых богов уничтожались в первую очередь вместе с храмами. Кинаар, обрати внимание – камин до сих пор горит, значит подпитывающий его зверь жив.
– Мне приказать найти его по связующей нити, лан? – тот час же откликнулся названный, закрывая клетку с мёртвой птицей икки.
– Нет, друг мой, – задумчиво прохрипел старший. – Те, кто был связан с Ретааром мертвы. Этот зверёк свободен и может знать кто здесь побывал. Судя по отзвукам магии – это огненная саламандра.
Насторожившись ещё больше, я приготовилась сбежать. До огненной бесконечности одно движение, а там все порталы в моём распоряжении. Но это движение я сделать не успела. Лан Вилаар сделал всего один пас рукой и пара певучих слов заклинания отрезали мне пути к отступлению. Чёртов маг!
В алых зрачках скариса заплясал огонь. Сжавшись в комок, я наблюдала за ним, стараясь ни единым движением не выдать своего местоположения. Но липкая нервная дрожь уже готовилась спутать все мои планы.
– Где ты, огненная душа? – прошептал лан, вглядываясь в магическое пламя. – Где же ты?
Нахмурившись, Вилаар осмотрел весь камин, и я уже готовилась вздохнуть с облегчением, когда он отвернулся от меня, но быстрый выпад ищейки смешал все мои планы. Длинные пальцы обхватили моё тело и сжали с такой силой, что я могла только дышать. О том, чтобы пошевелиться не было и речи.
– Ну, здравствуй, малышка, – лан насмешливо оскалил выступающие из-под верхней губы клыки. – Пора покидать твой домик. Кинаар, сделай слепок с камина и упакуй для осязателей. Ящерицу я забираю с собой.
– Как скажете, лан Вилаар, – ищейка тут же бросил осматриваемую им клетку и направился к моему бывшему убежищу.
– А мы прогуляемся, – алые зрачки старшего как-то нехорошо блеснули, и я бы заорала в голос от дурного предчувствия, если бы речь не отнялась ещё в тот момент, когда он меня схватил.
Глава 2
Стоило нам покинуть комнату, как скарис остановился и, окинув задумчивым взглядом закрывшуюся за ним дверь, снял с пальца удерживающей меня правой руки кольцо. Но даже в этот момент, несмотря на все мои попытки воспользоваться ситуацией, освободиться не получилось.
Какой бы ни была скользкой покрывающая мою кожу смола, хватка лана оказалась весьма крепкой.
– Сбежать не получится, кроха, – едко ухмыльнувшись, угадал мои мысли лан Вилаар.
Не успела я и глазом моргнуть, как, повинуясь певучему заклинанию, простое серебряное кольцо с рунической вязью букв увеличилось в размерах, став достаточным, чтобы охватить мою шею на манер ошейника и основательно на ней закрепиться. Лёгкие покалывания на коже под ним не оставили сомнений: привязка на крови подчинила меня новому хозяину. Из горла непроизвольно вырвалось раздражённое шипение, привлёкшее внимание ищейки.
– Это не позволит тебе меня обмануть, – в ответ на моё возмущение обронил равнодушный как скала Вилаар. – Другое мне от тебя не нужно…
Недоумение было пересилило осторожность, но последовавшее через мгновение произнесённое скарисом слово, поставило всё на свои места:
– Сейчас.
Четырёхпалая ладонь отпустила меня на пол коридора, ведущего к спальне погибшего Ретаара. Огрызнувшись, попыталась цапнуть лана, но тот успел убрать руку и мне ничего не оставалось как кататься по полу в попытках снять новый ошейник.
Знала же, что ничего не выйдет, но я настолько привыкла за последний год жить без него, что успела забыть как же невозможно тянет к земле его тяжесть. Только разрушив установившуюся связь, можно будет избавиться от зачарованного серебра.
Мои ужимки не произвели на старшего ищейку ни малейшего впечатления и, когда я утихла, он лишь усадил меня к себе на раскрытую ладонь, задумчиво разглядывая, словно первый раз столкнулся с неведомым прежде зверем.
– Сильная, – протянул хриплый голос нового хозяина. – Надолго ли?
– Тебя переживу, – фыркнула в ответ, сверля взглядом насмешливое выражение лица скариса.
Был бы человеком, вряд ли его признали красивым. Симпатичным – и то с натяжкой. Но для своей расы лан Вилаар, думаю, считается весьма харизматичным. Насыщенный тёмный оттенок кожи и чёрные до плеч волосы, сейчас собранные в хвост – признаки не дюжинной силы и уважения среди равных ему. Крупные глаза с алыми зрачками кошачьей формы – весьма характерны для чистокровных, но встречаются и у полукровок: не все скарисы брезгуют общением с человеческими женщинами. Плавные черты лица и тонкие губы, уши слегка заострённые и вытянутые, как наконечник у стрелы. Гора мышц под традиционной сливочно-жёлтой туникой без рукавов и свободными шароварами парой тонов темнее туники. Туфли ищейки с набойками, издающими тот лязг, который невозможно ни с чем спутать. Ничего особенного.
– Посмотрим, – ухмыльнулся мужчина, позволяя мне с большим комфортом усесться на его широкой ладони. – Как твоё имя?
– Лан Ретаар звал Филис, – отозвалась я, словно в тумане повинуясь лёгкому уколу мысленного Приказа.
– А на самом деле? – Приказа не последовало, что заставило меня взглянуть на ищейку с новой порцией подозрения.
– Филис, – привыкла я уже к этому имени: новый мир, новое имя, что за память цепляться, нет больше ничего прежнего.
– Как скажешь, – задумчиво склонив голову на бок, отозвался маг. – Кто был в доме?
– Обычный набор слуг, – в отличие от Ретаара, новый хозяин Приказом распоряжался разумно и без лишнего давления, по крайней мере, пока…
Изучает, присматривается, не использовал всю мощь воздействия сразу. Иначе я бы уже отвечала на вопросы со всеми подробностями. Увильнуть от ответа, конечно, невозможно, но можно не говорить того, о чём совсем не хочется рассказывать. Похоже, что этот маг посерьёзнее прежнего хозяина будет. Ретаар был необычайно вспыльчив и всегда действовал напрямик – методом кувалды. Ищейка поступал вдумчивее и это настораживало ещё больше.
Игра в “вопрос-ответ”, которой невозможно сопротивляться. Я успела позабыть эти чувства, когда всё твоё существо вопит о том, что нужно замолчать, но у твоего голоса на этот счёт совсем другие планы. Словно перекидывание мячика друг другу в детской игре, вот только один играет против воли.
– Сколько времени ты служила у лана? – начал игру ищейка.
– Пять лет, – сопротивление слишком эфемерно, чтобы полностью избежать ответов.
– Добровольно пришла в его дом?
– Нет.
– Кто желал его смерти?
– Все, хоть минимально владеющие разумом, над кем он издевался.
– Ты хотела его убить?
– Мечтала по ночам в своём камине.
– Где была, когда он умер?
– В доме капитана Эффора.
– Шпионила?
– Следила.
– Почему не ушла, если свободна?
– А куда идти, если малейший шаг за дверь – повод обрести новый ошейник?
Фыркнув, я умудрилась извернуться и демонстративно указать на охватившее мою шею серебро. Лан Вилаар на это лишь приподнял насмешливо бровь.
– Заноза, – хмыкнул маг, извлекая из кармана амулет из драгоценных камней красных оттенков.
– Сам зацепился, – не осталась в долгу, вложив в ответ весь сарказм, на который была способна.
– Значит так, ящерица… – нахмурился Вилаар.
– Филис, – поправила ищейку, стараясь сохранить невозмутимый вид, хотя внутри всё кипело от возмущения и ярости.
Вот, что значит огненный маг! С таким можно от души пикироваться, не боясь, что хвост отмёрзнет. А, если захочет поджарить, так мне только лучше! В голове сама собой оформилась наглая мысль, что покоя я этому скарису не дам и вдоволь отведу душу за все предыдущие годы унижений в лапах типичного представителя этого народа.
Думаешь, подчинил? Тот ошейник сломала и этот долго не продержится!
– Филис, – передразнил маг с каким-то чрезмерно довольным прищуром. – Жить пока будешь здесь.
И помотал перед моей мордой гранатово-рубиновым амулетом. И кто тут заноза после этого?
– Я в огне живу, – демонстративно фыркнув, отвернулась от подвески на длинной серебряной цепи.
– И чему тебя лан Ретаар учил? – амулет снова появился перед моим носом и его грани заиграли так хорошо знакомыми всполохами. – Красные камни являются символами огня и содержат его суть. Порталов в них нет, но силу сохраняют. Не хочешь истаять без подпитки твоего древнего артефакта – забирайся внутрь.
Я уже говорила, что саламандры бессмертны? Но это всё в идеально созданных для них условиях. В реальности же имеется внушительный перечень факторов, приманивающих своей неотвратимостью старушку с косой. Один из них – добровольное служение с выбором хозяина: его смерть влечёт за собой смерть саламандры. Второй – отсутствие связи со стихией в течение длительного времени. И это ещё далеко не весь перечень!
Окинув скариса хмурым взглядом, тронула лапкой камень, желая проверить во что ввязываюсь, но почувствовать ничего не успела. Амулет тут же отозвался вспышкой яркого сияния и меня поглотило багряное зарево.
Знала бы, что последует за этим, не пошла бы на поводу подтолкнувшего меня любопытства и не полезла в амулет! Надо было больше времени проводить в обширнейшей библиотеке родового замка Ретааров, чтобы знать, что такое бывает! Думать надо было, в конце концов, прежде чем совать свои лапки не пойми куда…
Полная привязка, что может быть страшнее для свободолюбивого существа? Ошейник на моей шее нагрелся и если бы не моя магия, оставил бы ощутимые ожоги. Я чувствовала шёпот амулета: он впивался в разум, он объяснял и угрожал, уговаривал и подчинял.
Отныне, где бы я не оказалась, лан Вилаар может вызвать меня к себе. Из любого портала, из любого огня я вернусь в кулон и предстану перед новым хозяином. Вопль отчаяния потонул в душном алом мареве.
Раньше я могла сбежать в любой момент и меня держал только страх перемен. Теперь и этой призрачной надежды не было.
– Филис, – зов хозяина, на который мгновенно откликнулось моё тело и вырвалось из дымного бордового тумана, добавил мрачности настроению.
– Слушаю, – я честно старалась, чтобы он не понял и не почувствовал обуревающих меня настроений, слишком свежи ещё были воспоминания о том, что следовало за проявлением эмоций, но ищейка и не пытался обращать внимания на них.
Пока я боролась с амулетом, он успел покинуть дом, взобраться на коня и отъехать на порядочное расстояние от замка, темнеющего сейчас громадой на фоне близящегося к закату неба позади нас.
– Я тут думаю, – разглядывая с высоты чёрного скакуна окружившие нас городские улицы, сразу к делу перешёл лан. – Ты ведь знаешь дом Ретаара вдоль и поперёк…
Моя попытка возразить была пресечена всё тем же алым взглядом, в котором плясали бесенята смеха.
– Я не поверю, – вкрадчиво протянул Вилаар. – Что свободное существо будет добровольно сидеть в камине, не высовывая оттуда нос. Так вот, Филис, Ретаар собирал редкости со всего мира и что-то откуда-то привёз или собирался привезти. Кто-то об этом узнал и оно ему настолько понадобилось, что он не побрезговал обагрить свои руки кровью. Я не вижу другой причины для убийства столь уважаемого торговца и редкостного охотника за артефактами. Что он приобрёл, Филис?
– Меня в известность не ставили, – буркнула под нос, перемещаясь с ладони огненного мага, в которой очутилась, к нему на плечо, чтобы хоть раз насладиться видом города.
Я бывала в разных домах и в разных их местах, но крайне редко снаружи. Почему бы не воспользоваться случаем и не разглядеть хотя бы что-то?
Узкие улицы, наполненные деловито снующими прохожими, в основном людьми, перетекают друг в друга под разнообразными углами. Странные формы домов словно пытаются выделиться среди других. Все непохожие и необычные, внешне готовые сойти в надвигающейся темноте за что угодно: бочонок, шар, пенёк… И только привычный приветливый свет совершенно обыкновенных окон даёт осознание, что это всё же жильё.
Скарисы редко покидают свои имения и замки. Изучение магии и её совершенствование – любимое занятие у этого народа: как стать сильнее, как обрести больше власти? Эти вопросы донимают каждого из них на протяжении всей жизни. Их редко можно встретить на улицах селений, каждого из них провожают с обязательным поклоном и повышенным вниманием.
Люди живут в подконтрольных скарисам селениях, в сердцах принадлежащих им земель. Свободные принимать решения, но всё равно рабы чужой воли.
– Когда ты вернулась в кабинет, – кивнув своим мыслям, продолжил Вилаар. – Что оттуда исчезло?
– Ты кабинет видел? – я в шоке уставилась на мага, разглядывая профиль с гладкой лоснящейся кожей. – Там из целого только Ретаар остался, да и то только внешне!
Он всерьёз думает, что в кружащей в воздухе трухе я способна была что-то разглядеть? Да там даже от массивного письменного стола одни опилки остались! Уцелели только мой камин и магические клетки.
– Ты – саламандра, – пожал плечами новый хозяин. – Вы чувствуете все изменения магического фона с самого рождения. Что изменилось в кабинете, Филис? Почему больше нигде ничего не тронули? За что убили Ретаара?
– Я не знаю, – отвернулась от мага и принялась разглядывать улицы.
Когда ещё доведется снова поглазеть на эти удивительные одноэтажные домики, украсившие улицу своим многоцветием, будто рождественские пряники?
– Знаешь, – тихий рокот Приказа буквально пригвоздил меня к плечу ищейки, заставляя задыхаться от нехватки кислорода.
– Я… не… знаю… – прохрипела через силу, пытаясь добиться от ошейника права сделать хоть пару вдохов желанного как никогда воздуха.
– Странно, – обронил маг и убрал давящую на меня силу.
Закашлявшись и отдышавшись, взглянула на невозмутимо понукающего коня хозяина. Ненависть, горячая как огонь, наполнила вены и заставила тело дрожать мелкими мурашками отвращения. Что бы ни случилось, я избавлюсь от этого ошейника!
– Саламандры, Филис, не мечтают о свободе, – равнодушным и каким-то усталым голосом пробормотал Вилаар. – Магические существа, исполнители воли вызвавшего её. Саламандра становится глазами и ушами мага, если их магия одного рода. Вы выбираете мага и подчиняетесь ему. Вы не сопротивляетесь и не оспариваете Приказов. Это правила, Филис, это магический закон.
Алый взгляд скариса, поблуждав по округе, остановился на мне, непроизвольно вжавшейся в мягкую ткань туники.
– Ходят легенды, Филис, что можно вызвать саламандру, удержав погибающую душу, – чёрная бровь мага вопросительно взлетела вверх. – Есть артефакты, которые могут создать саламандру с душой. Ту, что сама станет живым артефактом.
Страх когтистой лапкой сжал лёгкие. Когда на тебя так смотрят, сложно сохранить самообладание и эхо Приказа, гулкое и вонзающееся в каждую клеточку тела, ему противиться невозможно.
– Как тебя звали, Филис? – тихо спросил хозяин, но мне показалось, что его голос прогремел на всю округу.
– Я не помню, – слова против воли протолкнулись через горло. – Я помню только огонь и день, когда он меня поглотил.
– Они приходили за тобой, – ошарашил Вилаар, забирая меня с плеча в плен широкой ладони и пуская коня в галоп. – Из-за тебя убили Ретаара.
Оказывается, что есть чувство, придавливающие собой похлеще хозяйского Приказа. И оно мне совсем не нравится.
– И, что ты будешь делать? – остатков самообладания хватило, чтобы задать этот вопрос.
– По закону опасные артефакты уничтожают, – снизошёл до ответа маг. – Но у них нет души.
Молчание длилось долго. Так долго, что округа успела погрузиться во мрак, а на горизонте замаячили огни высокого замка.
– Я не знаю, Филис.
