Текст книги "Дорога сильных. На пороге мира (СИ)"

Автор книги: Анна Попова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 13

Линда

Погода еще больше испортилась, начал накрапывать дождь, но быстро прекратился. Воздух стал сырым и прохладным, небо с рваными серыми облаками давило, но до темноты было еще далеко. Где-то там, в небесной мгле, висело, как приклеенное, тусклое солнце, и не думая закатываться за горизонт. Джеррские белые ночи, почти самый разгар – солнцестояние через декаду будет.

Линда вздохнула. Еще один день промелькнул, как не бывало. Время здесь летело птицей, и для скуки не оставалось сил.

Вечер прошел в болтовне и попытках войти в гьяр-до без помощи допинга. Они сидели вокруг костра, смотрели в пламя и старались поймать то ощущение осознанности и четкости, гьярры, энергии тела, направленной внутрь себя. Они познали его и теперь могли отличить и зафиксировать.

Получилось лишь у Юрки и Вити. Первый, не сумев удержать, вывалился из состояния почти сразу и издал разочарованный вздох, а второй замер, исследуя ему одному доступные глубины. Наставник присел рядом и принялся что-то нашептывать прямо в ухо.

– Тут важен контроль, – на удивление серьезно произнес Денис, подпихивая палкой в огонь хвосты прогоревших деревяшек. – Можно уйти в себя и не вернуться. Или уйти, и не услышать, как со спины подкрадется враг. Вообще, изучение себя, тела – лишь первый шаг. Потом начинается тренировка, изменение и выход.

– Куда?

– Из тела… куда-нибудь.

– Бред, – заявил Олег.

Камень, пущенный им в костер, поднял в воздух сноп искр.

– И ничего не бред, так тэн Рейнар говорил.

На это возразить было нечего, оспаривать слова наставника при нем самом никто не решился. Почти никто.

– И все же гьярра – вещь весьма сомнительная, – произнес Иван. – Неправильная вещь.

Не глядя, разгреб сор рядом с собой, освобождая место для папоротника, невесть как проклюнувшегося на твердой земле. Пальцы пошевелили молоденькие побеги, листья, словно потягиваясь, распрямились. Линда моргнула, потерла лицо, впилась взглядом в Ванькину руку, но тот уже оставил растение в покое.

– Здешний мир вообще неправильный, – с усмешкой заметил Юра. – Маги вон чудеса творят, да и народ тому же учат.

Ваня скривился, как от незрелого лимона.

– Маги, – сказал, как выплюнул, он. – Все беды от них. Не было бы этих чертовых магов, сидели бы дома.

– Ты прав, конечно, – ответил Юра, – но я б не отказался от дара. Пусть слабенького, хоть какого, но дара! Вон как с остальными носятся.

– Сложно без богатеньких родичей, да? – съязвил Олег.

– Ага, – лениво отозвался блондин, повел плечами, играя мышцами. – Железками всякими махать приходится.

Парни заухмылялись.

Между ними не было ничего общего. Один – сынок весьма состоятельных родителей, второй – парень с грубоватыми повадками и непростой жизнью. Олег терпеть не мог таких, как Юра – лощеных, сытых, имеющих все, что захочется. Они столкнулись едва ли не в первые дни, а потом еще раз, и еще. Хоть татарин и побил блондина, но тот оказался неплох, и каким-то невероятным образом, непонятным Линде, они стали товарищами. Хотя, что удивляться, Андрей с Олегом, люди абсолютно разные, тоже хорошо общались.

Андрей. Шевельнулось в груди сожаление, горько стало во рту. Девушка требовательно протянула руку, Ваня, криво ухмыляясь, передал бутыль. Отпила, прокатила по языку терпкую настойку, чувствуя, как теплеет в горле и ушах.

Парень вспоминался редко и внезапно – прав был грен Лусар, все «лишнее» почти выветрилось из головы, – но каждый раз воспоминания эти несли чувство вины.

Помолчали. Олег потянулся, вздохнул мечтательно:

– Пивка бы сейчас хорошего. Сто лет не пил.

– А я по байку скучаю, – сказал Юра. – И нормальным дорогам.

– У тебя что, мотоцикл был? – встрепенулся Денис.

– Ага.

– А не брешешь?

Юрка лишь усмехнулся и приложился к бутыли с алкоголем. Передал Тиму, тот пробурчал:

– А мне бы ноут с инетом. И наушники, чтоб вас не слышать.

Мальчишки рассмеялись, и Линда поймала себя на том, что тоже улыбается.

– Да, музыки не хватает…

– …и порнушки…

– У кого что болит…

И вновь смех.

Девушка слушала их вполуха. Вкусная выпивка разогрела кровь и расслабила тело, и Линда наслаждалась вечером, глядя то в костер, то через него на Витьку, который как раз покончил с тренировкой и сидел, не участвуя в разговорах.

– Вик, а ты от чего бы не отказался?

Услышала собственный голос и удивилась – это она спросила? Взгляды встретились над костром, парень усмехнулся.

– От гитары.

Мальчишки одобрительно загудели, мол, да, гитара пришлась бы к месту.

– Надо в поселке поспрашивать, может, есть что похожее, – предложил Денис. Обернулся к девушке, – а тебе чего не хватает?

Линда вздохнула. Она могла бы отмахнуться, брякнув забавную чушь, но поймала себя на мысли, что ей этого не хочется. Села ровнее, скрестив ноги. Улыбнулась.

– Ладно. Чего мне не хватает? Движения.

– Тебе что, тренировок мало?

– Не такого движения. Знаешь, чем я дома занималась?

– Что-то с фитнесом, да?

Фыркнула, передразнила:

– Да. «Что-то с фитнесом». Я танцевала. Ох, как я танцевала! Везде: на вечеринках и дома после учебы, на фестивалях по три-четыре дня с перерывами лишь на сон и еду. На улице, в парках, на сцене. – Девушка вздохнула, сказала с горечью в голосе, – мне очень этого не хватает. Свободы движения… да, именно так. Свободы. Как бы хотела я слушать музыку и двигаться, отдаваясь танцу. Не оглядываться и не думать, что кто-то может понять меня не так. Просто – танцевать. Увы, здесь это невозможно.

– Эээ, выпей еще – и вперед!

– Дурак ты, Дэнчик, – беззлобно ругнулась девушка. – А на дураков не обижаются, потому живи.

Смешки ребят перекрыл густой голос Рейнара:

– Станцуешь нам, Линн?

Во внезапной тишине, под треск сучьев в огне, Линда рассматривала мужчину. Он это серьезно? Невозмутим, как всегда, лишь в бороде будто усмешка запуталась.

– Вам? Нет, не буду.

– Почему?

– Я не хочу танцевать для кого-то, я хочу просто танцевать. Для себя.

– Так станцуй для себя.

Она растерянно оглядела ребят. Ожидание и интерес. Хотела сказать, что без музыки – совсем не то, но тут джеррец запел. Девушка вздрогнула, по коже побежали мурашки от этого низкого и гудящего грудного пения. Витька подтащил на колени щит и стал выстукивать ритм, сперва тихо, а после все уверенней и четче. За ним подтянулся Иван, а Юрка, вторя наставнику, удивительно красивым голосом выводил отдельные фразы.

И Линда сдалась. Прикрыла глаза – из-под ресниц лишь рыжее пятно костра стало видно – и, впитывая кожей вибрации, начала двигаться. Танец рождался внутри, выдавая себя лишь подрагиванием пальцев и покачиванием головы, и выбирался наружу в погоне за медленно нарастающим ритмом. Настал момент, и ей захотелось встать, и она шагнула прочь от костра. Напряжение прошлых дней осыпалось шелухой, ее тело, послушное, гибкое, возрадовалось и запело, словно отлаженная струна. Стало так легко и свободно, как не было уже давно. Она танцевала, проживая целую жизнь, умирая и рождаясь заново, и не было в тот момент человека счастливее нее.

Пришла в себя, стоя на коленях у костра. Кровь стучала в висках, дышалось шумно и тяжело, а шальная улыбка никак не желала уходить с лица. Девушка откинула назад волосы, облизнула губы и выдохнула:

– Спасибо вам.

– Линда, ты охренительна! – под общие смешки и возгласы выдал Денис.

Она рассмеялась чуточку нервно, но счастливо. Поднялась на ноги и, качнувшись, шагнула ближе к ребятам. Юрка, Ваня, Виктор, Тимур… странно, и когда столь разные парни успели стать такими… своими?

Дэнчик вскочил с места, стиснул одной рукой плечо Линды, а другой – Тима, не очень-то этим довольного. Зашептал возбужденно и жарко:

– Народ, это так круто, что все мы тут… так… не в смысле, в этом мире, это паршиво, конечно, хоть и не совсем, а – здесь! Сейчас. Вместе. Эта ночь, и вы все… мне кажется, это очень важно. Очень. Вань, ты чего там сидишь, идем к нам! И остальные, ну!

Ванька хмыкнул:

– Обниматься, что ли?

– Ага! – радостно отозвался Дэн, и парень, хмыкнув вновь, вскочил на ноги.

Линда почувствовала, как его широкая ладонь сгребает за шею, и стиснула плечо в ответ. Улыбнулась широко, когда поднялись и остальные, шагнули ближе. Пусть Дэнчик и говорил сбивчиво, но она нутром чуяла, что он хочет сказать.

Свои. Сейчас, здесь. Вместе.

Порой слишком разные, не всегда дружные, со взглядами на жизнь, далекими от единых, они все больше сбивались в команду. И Линда, обнимая парней за плечи, верила, что те, случись что, встанут за нее горой. А она – за них. Казалось, что здесь и сейчас и вправду творится что-то важное, такое, что она запомнит навсегда. Улыбки, крепкие плечи под ладонями, жар тел. Энергия бурлила в крови, и было так хорошо, что хотелось делиться со всем своим маленьким кругом.

– Эй, ты чего током бьешься! – воскликнул Денис, расцепляя объятия, и потряс рукой.

Линда фыркнула и размяла пальцы. И правда, бьется.

Очарование момента улетучилось. Осталась поздняя ночь, прохлада и тело, начинающее остывать. Юрка подцепил с земли и передал ей заветную бутыль, алкоголь ухнул в желудок, теплая волна прошла по телу.

– Ну-ка, дай сюда.

Гьярвен, про которого они на время забыли, появился за спиной. Протянул руку, и выпивку пришлось отдать. Качнул на ладони – там оставалось чуть-чуть – усмехнулся непонятно чему.

– Осторожнее.

Тэн смотрел прямо в глаза, и Линда поняла: говорит он не про настойку и то, что они почти все выпили.

– Ты, может, и не маг, но настоящая гьяр-краши, – сказал он непонятное. – Аккуратнее с этим даром.

Хотелось расспросить, что за дар-то такой, но Рейнар сменил тон и велел:

– Ну все, отдохнули, хватит. Виктор, распредели ночные дежурства. Кто не занят – спать.

Мальчишки загудели недовольно, но под тяжелым взглядом наставника возражения быстро сошли на нет. Повздыхав, разошлись.

Девушка копалась в рюкзаке, долго разворачивала одеяло и прикидывала, куда бы лечь, чтобы не оказаться под боком у Олега. Он не спускал с нее глаз весь вечер, а она лишь сейчас это поняла. В результате улеглась с краю, слева от Дениса, который показался достаточно безобидным.

Первое дежурство выпало Тимуру, он остался у костра и поглядывал хмуро в сторону ребят. Лежанку сделали одну, решив, что так будет теплее. Тэн Рейнар лишь усмехнулся и устроился прямо на земле рядом с большим камнем. Линда поежилась и натянула одеяло до самого носа. Радостное возбуждение схлынуло, оставив усталость длинного и слишком насыщенного дня. Ее немного потряхивало, и когда Виктор лег рядом, она замерла, глядя на черные кроны деревьев на фоне темно-серого неба, изредка вздрагивая всем телом.

Почувствовав взгляд, девушка повернула голову. Он лежал на боку и смотрел на нее – долго, пристально. Она затаила дыхание. Мир, минуту назад такой огромный, свернулся до размеров его лица, едва различимого в темноте. Глаза, будто бы черные, нос, губы…

Сердце пропустило удар и застучало быстрее.

Она забыла, как дышать, и, будто спеленатая этим взглядом, тонула в нем. Так хотелось сделать хоть что-то, чтобы разрушить это странное оцепенение – или не делать ничего.

– Замерзла?

Голова закружилась, она глубоко вздохнула, выдавила «угу» на выдохе.

– Ползи ближе, – шепнул он. – Руки буду держать при себе.

Линда фыркнула и повернулась спиной, заерзала, придвигаясь вплотную к парню. От него веяло жаром, будто от печки. Куснула губу, порадовалась, что ночью ее глупой улыбки никому не видно.

– Обними, так теплее будет.

Витька ничего не ответил, лишь перенес ладонь со своего бедра на ее талию.

Девушка подумала, что теперь точно не уснет, но парень вел себя до возмущения прилично, и она, немножечко злая и усталая, быстро отключилась.

Линда

– Лин, ты меня вообще слушаешь? Линда!

Девушка вздрогнула и уставилась на Марго. Брови нахмурены, черные глаза сверкают. Сердится. Еще бы не сердиться! Линда ее слушать и не думала, витая мыслями в облаках.

«…жесткая щетина по нежной щеке, сердце колотится у горла. Губы так близко, и так далеко…»

– Ли-ин. Может, расскажешь?

Девушка глянула на подругу, что смотрела так проницательно и хитро, и отвернулась.

Она не помнила, из-за чего проснулась той ночью, прохладной, влажной, беззвездной. Почему вместо того, чтобы перевернуться на другой бок и снова уснуть, она встала и пошла к костру. Как раз туда, где дежурил Виктор. И даже разговоров их толком не помнила – лишь то, что были они легки и на удивление приятны. И вкусы оказались похожими, и увлечения, и взгляды на жизнь…

Линда слушала, говорила сама, смотрела через огонь на парня и думала, что он хорош – как ни крути, хорош. Что она рада поддаваться его очарованию, как рада месту, времени и этой компании…

– А знаешь, в чем твоя главная проблема? – спросила девушка, наклонив голову вбок.

– А у меня есть проблема? – со смешком переспросил парень, передавая ей кружку с еще теплым травяным отваром.

– Ты слишком много думаешь. Обо всем и сразу. Учись расслабляться, вечный контроль выматывает.

– А за тобой такого не водится, да?

– Потому и говорю, что знаю по себе.

– И как ты с этим справляешься?

– А я не справляюсь.

Она тихонько рассмеялась и прикрыла глаза ладонью.

– И все же. Три главных способа расслабления. Быстро.

– Хм. Ладно. Танцы. Горячий душ. Массаж.

Он смотрел, улыбаясь.

– Ой, только не говори, что можешь помочь с последним.

– Почему же? Могу.

– Верю. Только… если ты делаешь массаж плохо, то это… плохо, – сказала, тихонько смеясь. – Но если ты делаешь его хорошо, это еще хуже. Я…

Прикусила губу, понимая, что не готова рассказать об этом «хуже». Слишком сильно она любит массаж.

– Я готов рискнуть.

Он встал и шагнул к ней, не давая опомниться. Линда вскочила на ноги, внезапно остро ощущая и эту ночь, и хрупкое уединение с парнем, который ее волнует.

– Вик, я не…

– Лин, это всего лишь массаж. Лучшее, что можно предложить уставшим мышцам. Могу же я другу плечи размять?

– Ладно. Можешь.

Она повернулась спиной.

– Значит, я друг? Как Ваня или Тимур?

Сильные пальцы легли на плечи, пробежались чутко, тронули шею, и Линда вздрогнула всем телом. Губу закусила, чтобы не застонать.

– Ты определенно не Тимур, – дохнули ей в ухо.

Щеки так и запылали, и девушка порадовалась, что парень не видит ее лица.

Он разминал ее сильно, почти профессионально чувствуя напряженные участки. Тело под его пальцами расслаблялось, и хотелось сесть, а лучше – лечь, чтобы стало совсем уж хорошо. Но когда он перешел на шею… Линда не сдержала вздоха. Спина ее помимо воли выгнулась, голова откинулась в сторону, открывая больше доступа, призывая еще что-то помять.

Сзади донеслось тихое «ого», и девушка шагнула вперед, разрывая дистанцию.

– Так. – Она нервно вздохнула. – Кажется, хватит. Спасибо большое, я спать.

– Подожди.

Он шагнул следом, развернул к себе.

– Я иду спать, – сказала она, собирая волю в кулак, и посмотрела в глаза. Ох, лучше б этого не делала!

– Нет, не идешь.

Он стоял близко-близко, и даже через одежду она чувствовала жар мужского тела, а плечи, на которых лежали его ладони, так и вовсе пылали. Наклонился, касаясь щекой щеки, шумно вдохнул. Щетина оцарапала легонько кожу, тревожа, закручивая спирали желания в животе. Жар затопил ее всю, растекся волной по телу, и стало легко, и томно, и невыносимо прекрасно. Хотелось двигаться и касаться – кончиками пальцев, ладонями, голой кожей запястий. Но Витька медлил, и она замерла, не шевелясь, словно девочка неопытная смущаясь и боясь разрушить то хрупкое, что возникло между ними. Губы, такие близкие, были недосягаемо далеко, и Линда подумала, что рехнется, если он ее не поцелует.

– Кхм, – раздалось за спиной. – Это так вы охраняете наш покой?

Линда отпрянула, как подросток, застуканный на неприличном. Тэн Рейнар смотрел требовательно, но не зло, и девушке опять почудились смешинки в его глазах. Его словно забавляло происходящее.

– Я… – начала Линда, чувствуя, как горят уши, и злясь на себя за это.

Витька перебил сухо:

– Охраняем. Есть вопросы?

Тэн ухмыльнулся.

– Ну, охраняйте.

И перевернулся на другой бок.

А им, конечно, стало не до поцелуев. Виктор притянул к себе, коснулся губами лба.

– Учишься расслабляться? – спросила и тут же прокляла свой дурацкий язык.

– Типа того.

Девушка вздохнула и так и не решилась сказать: нравишься ты мне, зараза…

Линда вздохнула вновь.

Ритка глянула с пониманием, губы дрогнули в улыбке.

– Чую, я знаю, где твои мысли. Случаем не Виктор их украл?

– Ничего подобного.

– Ты кого обмануть пытаешься, ведьму? Эти дела я сразу вижу, особенно когда девушка так улыбается.

– Как – так?

– Мечтательно.

Линда задержала дыхание, откинула голову назад. Выпрямилась, сказала резко:

– Да! Нравится он мне, очень!

– И…

– И из этого, возможно, что-то получится. Если я, конечно, не психану и все не испорчу. Потому не говори мне ничего, пожалуйста! Я очень хорошо умею все портить.

Рита не ответила, лишь улыбнулась лукаво.

Глава 14

Марина

То, что огонь – не ее стихия, Марина поняла сразу. Он не давался ей, не говоря о том, чтобы слушаться, она не чувствовала его совсем и боялась, и вместо того, чтобы раздувать горящее пламя, тушила его.

Грен Иртен фыркал и смотрел уничижительно, мол, еще один недомаг на его голову. Он, классический боевой маг, хотел, похоже, воспитать себе подобного. Радовала его лишь Алина, да изредка Соня. Ну и Паша, конечно, у него способности имелись ко всему. Грен Лусар говорил, что подобная «многопрофильность» доступна каждому из ребят, но у них уже нарисовались определенные склонности.

Больше всего оказалось «воздушников»: младшая сестра Марины Лиза и красотка Валерия, мальчишки Дань и Никита. Да и Соня, помимо огня, чувствовала воздух. На Мию грен Лусар посматривал со смесью подозрения и одобрения, называя ментальным магом. Девочка смущалась и старалась держаться от мужчины подальше. У Оленьки, самой младшей из ребят, способности сильно не проявились, Маргарите хорошо давалось все, связанное с водой, а Максу приписали владение земной стихией.

Марина смотрела на него и качала головой.

Она сама любила землю и все, что на ней растет. Ее неудержимо тянуло в лес, деревья будто шептали и звали к себе. Девушка одновременно и побаивалась этого дара, и наслаждалась тем новым и искрящимся, что раскрывалось в ней.

Макс же был другим. Да, стихия откликалась на его призывы, пару заклятий простеньких выучил, но Марина не ощущала в нем родственного своему дара. И цветы в его присутствии почему-то быстрее сохли. Или ей так только казалось?

Учиться, несмотря на неудачи, было интересно. Из дома, в котором грен Лусар проводил ритуалы, для ребят оборудовали класс с двумя длинными столами и лавками. Там преподавали основы магического искусства, историю, туда же приглашали остальных для общих уроков.

Но сегодня занимались на свежем воздухе, за стеной, подальше от деревьев и построек. Грен Иртен решил перейти к «полевой» практике.

Тэн Рейнар тренировал своих подопечных по соседству. Две группы поначалу косились друг на друга, но после воинов поставили в пары, и будущим магам пришлось слушать лекцию под грохот и грозные выкрики. Младшие постоянно отвлекались, кто-то вздрагивал под особо громкое лязганье. Первой не выдержала Соня.

– Может, они выберут себе другое место? – морщась, спросила она. – Шумные очень.

– Настоящий маг должен уметь работать в любых условиях, – наставительно произнес мужчина. – Привыкайте.

И они привыкали. Слушали, стараясь не замечать беспокойных соседей, писали, нараспев произнося заклинания, а грен Иртен морщился, наблюдая за их потугами. Способных к магии огня было мало, но учили все равно всех.

– Хватит. Перейдем к рунам.

Он замолк и уставился на Линду, которая встала позади Риты. Щеки девушки порозовели во время боя, волосы растрепались, и она ловким движением скрутила их в пучок на затылке. Поддернула штаны, оправила рубаху, тронула нож на поясе. Похожий, только поменьше, был у Марины – как и у всех свободных девушек старше десяти лет. Без ножей здесь ходили разве что дети да рабыни.

– Так, руна Йиру…

Рыжая наклонилась к уху подруги, шепнула что-то, и обе зафыркали, давясь смехом.

– Линн, если пришла, то сядь и займись делом! – раздраженно сказал грен Иртен. – Так, на чем я закончил? Руна Йиру, огонь в простейшей его форме. Пламя предначальное, очищающее.

Он начертил ее на земле, вдохнул капельку силы, и линии воспламенились. Взмах руки, и пылающая фигура, похожая на букву «К» без нижней наклонной линии, поднялась в воздух. Ребята слаженно вздохнули. Огонь завораживал во все времена, а такой, живой и меняющийся, особенно. Движение кисти, и знак округлился, превратившись в шар размером с футбольный мяч. Маг крутанулся на месте, и пламя растеклось, очертило круг и опустилось на землю, на расстоянии опоясывая мужчину кольцом.

– Владеющий этой стихией держит в руках огромную силу, дикую, яростную, прекрасную…

Грен Иртен говорил, распаляясь, любуясь собой и огнем. Марине показалось, что играет на публику: тэн Рейнар и ребята подошли ближе, встали полукругом за спинами будущих магов. Мужчина взмахнул рукой, словно мяч вверх подкидывал, и пламя взмыло ввысь, с хлопком взорвалось над головами и осыпалось тысячей искр.

По ученикам и зрителям прокатилось слаженное «ух!», ребята заулыбались.

– Нравится? Тогда приступаем.

Мальчишки и девчонки подобрали палочки и принялись чертить на земле руну и пытаться наполнить ее силой.

– Вояки, а вы чего стоите? Рисуйте!

– А толку? – лениво спросил Олег. – Мы же не маги.

Тэн Рейнар повел плечами.

– Слышали, что грен сказал? Рисуем.

Те переглянулись и нехотя взялись за дело. Смысла в этом не видел никто. Чурбачков, что использовали вместо стульев, на них уже не хватило, так что уселись прямо на землю. На ногах остался лишь сам наставник и – Ваня. Марина уставилась на него, даже про руну забыла. Парень улыбнулся и подмигнул ей, девушка потупилась, а после, краснея, снова стрельнула взглядом.

Прямой и честный, он был ей весьма симпатичен. Открытый взгляд серых глаз, добродушная улыбка, руки, теплые и сильные. Он умудрялся хорошо общаться со всеми: и с врединой Лизкой, и с хмурым Тимуром, с ветреной Сонечкой и гордячкой Лерой. Малышня так вообще была от него в восторге. А сама Марина чувствовала в нем что-то свое, близкое и почти родное.

Один минус – магов он не любил. Злился, поминал весьма нелестно, и все эти уроки молчаливо, а порой и вслух, не одобрял.

– И чего ты стоишь? – спросил грен Иртен. Светлые брови приподнялись, лоб нахмурился.

– Я не собираюсь учиться этой фигне. Маговские приблуды мне ни к чему.

Ваня говорил по-русски, будто намеренно забывая нелюбовь Иртена к этому языку.

– Ни к чему, значит… – протянул маг на джерре. Зашептал что-то, и на ладони у него возник новый огненный шарик. – А защищаться ты как думаешь?

– Как-нибудь справлюсь, – ответил парень.

Плечи расправил и выпятил подбородок.

«Ой-ё, что сейчас будет…», – пронеслось в голове, и Марина впилась взглядом в лицо Вани, мысленно умоляя его уступить магу.

Конечно, он не уступил.

– Тогда лови.

Очередной мах, и шарик, оставляя огненный след, помчался к парню. Он стоял, словно мишень, и даже щитом закрыться не мог, тот остался лежать в стороне.

Никто из ребят среагировать не успел, такого – не ждали, и что делать, никто не знал. Рука Марины взлетела к губам, гася вскрик, но когда снаряд должен был ударить в грудь парня, рядом возник тэн Рейнар. Ладонь его перехватила огненный шар, словно обычный мячик. Швырнул оземь, притопнул ногой.

Оцепенение спало, ребята вскочили с мест, зашумели, Сонечкина руна, поднятая в воздух, осыпалась пеплом.

– Дурак! – зло прикрикнул тэн на Ивана, сопровождая возглас подзатыльником. – Ты что, уклониться не мог? Я вас попусту гьярре учу?

– Он пытался меня убить, – медленно произнес Ваня.

Бледный, он стоял так же прямо, а глаза сверлили улыбающегося и явно довольного мага.

Если б хотел – убил бы, – поняла Марина и поежилась.

– Понял теперь, что надо учиться? – спросил грен Иртен.

Кулаки парня сжались, на скулах заиграли желваки.

– Падла, ты у меня еще попляшешь…

Витька заступил ему дорогу, схватил за плечо.

– Вань, остынь. Хотел бы убить – убил бы, – озвучил он Маринкины мысли.

Шепнул что-то еще, им двоим слышное, и Ваня, не сводя взгляда с мага, шагнул назад. Виктор же, перекрывая шум, сказал:

– У меня два вопроса. Как? И когда мы так сможем?

Тэн Рейнар хмыкнул.

– Сможете, – обнадежил он. – Но нескоро, если учиться будете так, как сейчас.

– Мы будем лучше, – пообещал Витя, обводя взглядом ребят.

– Так что же, тэн Рейнар тоже маг? – спросила Сонечка, изумленно распахнув глаза.

Марина промолчала, но ее, как и остальных, тоже интересовал этот вопрос.

– Нет, Сона, – ответил грен Иртен. – Он гьярравар, истинный воин Севера. Знаете, почему в Джерре не прижились торийцы? Они здесь не нужны, у нас есть гьярра и те, кто достиг в ней высот. Такие, как он, не хуже «мечей» и «псов» справляются с порождениями иной стороны, да и с магами сладить могут.

Голос его полнился уважением, и из уст человека, привыкшего любоваться лишь собой, слышать подобное было странно. Рейнар наклонил голову, принимая почтение. Они уставились друг другу в глаза и вдруг разом заухмылялись.

Тэн вышел в круг, бросил ребятам походя:

– К стене все. Щиты взять, быть готовыми.

– К чему? – брякнул Денис.

– Ко всему.

Сердце прыгнуло к горлу, и Марина на ватных ногах поднялась и отправилась за остальными. Ну не убивать же их собрались! Разум говорил, что это бессмысленно, а сердце колотилось, как сумасшедшее. Девушка попыталась собраться.

Так, что она знает из защитных заклинаний? Да ничего не знает, вот ничегошеньки! Все, рассказанное или прочитанное за эти два месяца, выветрилось из головы. В ушах шумела, пульсируя, кровь, горло пересохло.

– Не бойся, я прикрою, если что.

Девушка встретилась со взглядом серых глаз, Ваня улыбнулся и перехватил щит поудобнее.

– Спасибо, – шепнула она и спряталась за его спину.

Мужчины встали друг против друга, словно на арене. Грен Иртен поднял с земли руну огня, превратил в шар, зашептал, плетя новое заклинание. Тэн Рейнар смотрел на это словно бы безучастно, не двигался, отдавая противнику право первого хода.

Марина шумно вздохнула, пальцы правой руки вцепились в Ванькину ладонь. Тот ответил на пожатие, и девушка потупилась, чуть не пропустив начало схватки.

В Рейнара полетел огненный мячик, и сразу еще один, и еще. От первого он просто уклонился, второй отпихнул рукой, сменив траекторию, и, беря разбег, перепрыгнул через третий. Полыхнула, вырастая, огненная стена, но гьярравар и не подумал остановиться. Он ускорился и прошел насквозь так легко, словно это – дело обычное. Резко стал ближе к магу, и тот швырнул в воина новым заклятием. С ладоней сорвался комок, развернулся в огненную сеть… и тут в живот грена Иртена врезался чурбачок, запущенный неведомой силой. Смел мага, опрокинул навзничь. Рейнар выхватил меч и рубанул по сети, грозящей накрыть с головой, толкнул другой рукой, и та развалилась на два куска.

Но уйти он не успел. Меньшая часть накрыла ногу от ступни до колена, и если сапог выдержал, то штаны полыхнули веселым огоньком. Мужчина в два счета задавил пламя рукой. Выпрямился, большой, суровый. Будто и не горел только что.

Маг поднимался с земли, пальцы его рисовали прямо в воздухе, а в груди рождалось смертоносное «йиру!». Но заклятие, готовое сорваться с губ, он так и не произнес. В грена Иртена полетел новый чурбачок, и еще один, и еще, и настал его черед бегать и уворачиваться. Делал он это внезапно ретиво, будто тренировался не раз.

Рейнар взмахами рук посылал в противника снаряды, работая не хуже самого мага, надвигался медленно, но грозно. Тот отмахивался огнем, а потом, улучив момент, ответил заклятием, которое плел все это время. Пламя плеснуло на землю, полыхнуло, разливаясь широкой рекой, быстрые ручейки его побежали, стремясь захватить гьярравара в клещи.

Марина шатнулась назад – на ребят дохнуло жаром. Тэн каким-то невероятно быстрым движением ушел из смертельных объятий, перехватил щит за край, будто собираясь метнуть… и вдруг опустил оружие. Выдохнул:

– Хош!

Грен Иртен замер. Повел руками сверху вниз, и новая руна, налитая силой, пшикнула и осыпалась искрами. Пламя, ползущее по земле, начало угасать.

Они сверлили друг друга взглядами, и ребята замерли в ожидании. Но вот дрогнуло суровое лицо гьярравара, скользнула по губам улыбка, и маг оскалился радостно и пошел навстречу противнику. Ступал он при этом осторожно, держась рукой за бок. Схватились за предплечья, обнялись.

Марина со всхлипом втянула воздух и поняла, что почти не дышала, наблюдая за ними. А еще пальцы правой руки так вцепились в Ванину ладонь, что аж самой больно стало. Девушка, смущаясь, освободилась. Иван глянул на нее, едва замечая. Глаза парня светились восхищением. Кажется, сейчас он обрел несомненную причину учиться гьярре, и учиться хорошо.

Поднялся гомон. Кто-то говорил, перебивая других, кто-то задумчиво тер пальцы, некоторые осторожно двинулись к поединщикам.

Рита обогнала всех. Ведьма, полноватая и с крутыми бедрами, подлетела к мужчинам, зарокотала быстро на джерре, и Марина, краснея, поняла, что треть слов – ругательства. Но самих джеррцев это не смутило. Маг усмехнулся и, кривясь, принялся ощупывать бок. На гьярраваре видимых повреждений не было, но на колени Рита опустилась именно перед ним. Тронула голень, нахмурилась.

– А меня осмотришь? – спросил грен Иртен.

– Конечно. Идем.

Маргарита встала, развернулась резко, и черные косы, словно змеи, взвились в воздух и опали.

– Оба, сейчас, – бросила она за спину и направилась к воротам.

Маг с воином переглянулись. Грен Иртен почесал затылок, и без того лохматый, сказал, обращаясь к ребятам:

– Занятие окончено, можете… можете к реке сходить, искупаться, погода хорошая. А мы – лечиться, – усмехнулся он и добавил совсем уже тихо, – споры с гренной Ритой могут дорого обойтись.

И он, малость скособоченный, зашагал в деревню. Гьярравар – за ним.

Ребята в нерешительности смотрели им вслед.

– Как думаешь, кто кого уложил бы? – спросил неугомонный Дэн у Витьки и сам же ответил, – Рейнар крут, конечно, но его достали, и потом, если б мага не «хошнул», тот бы его поджарил.

– Не знаю, – задумчиво ответил Виктор. Взгляд его не отрывался от спин уходящих мужчин. – Вместо той деревяшки мог быть и нож. И не один.

– Это что, Рейнар мог уделать мага? Или у них честная ничья? – продолжил допытываться Денис.

– У них – показуха. Специально для нас, цени. В настоящем бою выжил бы только один, и это при удачном раскладе. А сейчас они и наполовину не выложились.

– Ви-ить, – протянула Сонечка, трогая парня за рукав, – но не бьются же гьярравары с магами всерьез, да?