Текст книги "Лорд, который влюбился (СИ)"
Автор книги: Анна Гаврилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Я чуть не выпалила это вслух. Язык прикусила в последний момент, чему невероятно порадовалась. Правда на лице явно что-то мелькнуло, потому что Варкрос тут же повернулся и с готовностью уставился на меня.
У-у-у!
Я уже собралась упасть в обморок, но от позора спас Максион, спросивший:
– Как нам вас называть? Магистром или лордом?
От моей персоны Варкрос сразу отвлёкся.
– Как хотите. Лордом являюсь по рождению, а звание магистра защитил через год после завершения академии Ривенстэйл.
– И почему вы здесь? – подал голос другой участник нашей команды, Гиберт.
Прозвучало не слишком учтиво, но все сразу встрепенулись. – А моё появление кажется вам странным, адепт..?
– Рос, – с готовностью представился Гиберт.
Насчёт странности промолчал, но тут любому ясно – конечно! Ведь учебный год уже начался, а у Варкроса высшая категория, и вообще.
– У меня ранение… хм… магического характера, – сказал Варкрос, помедлив. – На ближайшие несколько месяцев вся серьёзная магия запрещена, а так как бездельничать я не привык, то решил попробовать себя в роли преподавателя. Кто-нибудь поверил? Лично я – нет!
Только усомниться вслух, конечно, не решилась, остальные тоже молчали, да и новых вопросов не последовало…
– Ну что, по знакомству всё? – после продолжительного молчания уточнил Варкрос. – Отлично. Тогда приступим к занятию. Итак, тема…
Он подошел к доске и вывел удивительно красивым почерком: «Оковы льда».
По правде, Оковы льда мы уже разбирали с магистром Лойеном, однако сказать об этом никто не решился. Наверное, ещё и потому, что никто из нас принципа создания плетения так и не уловил.
С плетениями вообще было сложно – Лойен имел нехорошую привычку не рассказывать, а бормотать, к тому же запросто перескакивал с одной мысли на другую. Не удивительно, что из пяти пройденных за это время плетений, мы освоили только два.
Лорд Варкрос начал своё объяснение с самых азов – с установления связи между внутренним и внешним. То есть с того, как мысли и внутренние ощущения мага напитываются силой и выходят вовне.
Говорил чётко и внятно, зато с паузами, которые подсказывали, что роль преподавателя «новенькому» непривычна. Но мы всё равно замерли и навострили уши, впитывая новый-старый материал.
Потом на доске появились схемы упомянутых процессов, и весь первый курс боевого факультета заскрипел перьями. Я тоже принялась переносить схемы в тетрадь, однако забыть о личности лектора и ситуации в целом не могла.
Вопрос «что делать» временно отпал, на первый план вышел другой – получается меня всё-таки не узнали?
И чем дольше я наблюдала за Рэйнером, тем больше утверждалась в мысли – скорее нет, чем да.
Если так, то… он прибыл в академию Ривенстэйл не зная, кто его невеста? Выходит, вычислил не личность, а место её нахождения?
Но возможно ли подобное? И…а он точно мой жених? Может всё же нет?
Ведь Варкросы – не единственные кредиторы нашей семьи, так что, если я ошиблась в выводах? То есть Рэйнер – не жених, и объявился в академии по каким-то другим причинам? Не связанным со мной?
Я нахмурилась и задумалась.
Хорошо, предположим, Варкрос – не жених. Но и на человека, который решил податься в преподы добровольно, черноглазый красавчик не тянет. В его слова насчёт ранения тоже не верится – может он и ранен, но это тут не при чём. К концу занятия я запуталась настолько, что решила – при первой же возможности схожу в библиотеку и поинтересуюсь его гербом. Более того, эту «возможность» я намеревалась отыскать сегодня же, сразу после пар!
Однако планы были нарушены Максионом, который подозвал на последней перемене и заявил:
– Эрика, будь готова!
С этими словами мне продемонстрировали «компас», который оживал.
Глава 4
Эрика Тизар
Увидеть, что узор на крышке артефакта начинает мерцать, было и радостно, и одновременно волнительно. Ведь количество раундов ограничено, и сейчас нам фактически предлагалась дополнительная игра.
О дате и времени каждого «запланированного» раунда мы узнавали из турнирной таблицы – была там особая колонка; а вот такие нежданные приключения приходилось «отслеживать» лично. Собственно, для этого Максион и носил артефакт с собой, и даже спал с ним.
Новость приободрила всю команду, ведь дополнительная игра – реальный шанс приблизиться к победе и щёлкнуть по носу соперников.
Как эти дополнительные раунды распределялись толком никто не знал, но было известно, что игра уравнивает шансы и учитывает все мелочи. Например, если команда ну очень старается, делает всё возможное, проявляет невероятную смекалку и ловкость, то может рассчитывать на поощрение. Тем, кто, невзирая на все усилия, постоянно проваливал задания, тоже полагался шанс.
Для нас «нежданчик» был вторым за всё время. Благодаря первому мы-таки смогли оставить позади факультет Прикладной и Теоретической некромантии, который постоянно выпрыгивал в таблице впереди нас.
Проблема заключалась лишь в том, что внеплановый раунд мог иметь высокую сложность… впрочем, в таком случае и награда больше. В общем, к концу занятия мы всей командой ёрзали и дружно рвались в бой.
Максион постоянно косился на «компас», а в какой-то момент не выдержал. Он поднял руку, привлекая внимание лектора, и сказал как есть – мол, у нас игра, и нужно бежать, причём прямо сейчас.
Препод был из наших, из боевых, поэтому отпустил сразу, и мы помчались. Парни ушли с вещами, а я скинула сумку на Ами, чтобы та отнесла в общежитие и бросила под мою дверь. Все вместе спустились в тренировочный зал, положили руки на «компас», дружно вздохнули и стены зала исчезли.
Стоило оглядеться, и…
– И-и-и! – это был общий нервный вздох.
В этот раз никаких склепов. Стен вообще не было – мы очутились на небольшом островке, висящем прямо в небе. Под ногами зеленела мягкая трава, над головой светило яркое тёплое солнце. А справа маячили призрачные часы, и песка в них было очень немного, но не в песке суть.
– Я не пойду! – выпалил рыжий Ютас.
Максион, Гиберт и Фикс переглянулись…
Я закусила губу и попятилась, хотя было ясно, что уж кого, а меня – то точно не пошлют.
– Хм, – сказал Фикс.
Γиберт наморщил нос, а Макс с заметной неохотой избавился от ученической мантии. Потом глянул на солнце и камзол тоже снял.
Тяжело вздохнув, он направился к краю острова. У меня при виде всей этой картины аж внутри похолодело, а наш капитан шел… Там, дальше, висела череда огромных плоских булыжников, собранных в тропинку, и вела эта тропинка к следующему парящему острову.
Максион остановился в нескольких шагах от края, а потом разбежался и прыгнул.
– Уй! – вырвалось у меня.
Или не у меня? Не знаю. Мы все превратились в единый нервный комок.
Очутившись на камне, Макс замер, явно собираясь с силами, а потом разбежался и прыгнул снова.
Радовало то, что погибнуть он однозначно не мог – это же игра! Пусть камни висели прямо в воздухе, и никакой страховки не наблюдалось, но мы точно знали, что это не смертельно. Во-первых, нас предупреждали, а во-вторых, отдалённо похожий эпизод уже был. В тот раз Ютас сорвался со скалы, но не разбился, его просто перекинуло обратно в академию. Но выпить успокоительного пришлось всем. Новый прыжок Максиона, и мы дружно выдохнули. А парой минут позже, когда очередной камень внезапно закачался, и капитан был вынужден ловить равновесие и ждать, когда каменная махина утратит желание сбросить его вниз, я не выдержала и повернулась спиной.
Потом еще и уши пальцами заткнула, и зажмурилась, понимая, что я этого всего не выдержу! Уж лучше червяки и слизни! Хотя нет, от тех личинок передёргивает до сих пор. К моменту, когда кто-то из парней толкнул в бок, сообщая, что ужасы закончились, я находилась на грани сердечного приступа. Но всё равно обернулась, чтобы увидеть, как Максион подходит к стоящему на том острове обелиску и прикладывает к белоснежной поверхности ладонь.
После этого каждого из нас овеяло фиолетовым свечением, и всю команду перенесло на тот, второй остров…
– Так! Монеты, как понимаю, просто спрятаны, – сказал Максион, вытирая лоб рукавом. Руки капитана заметно дрожали. – Всем искать!
И мы принялись искать – на траве, под травой, под валунами и возле немногочисленных низкорослых растений. В том, что монеток будет больше одной, тоже не сомневались – за такие прыжки нас просто обязаны наградить!
В миг, когда в призрачных часах упала предпоследняя песчинка, я заметила под самим обелиском нечто блестящее и схватила. Оказалось, та самая вторая монетка.
– Эрика, я тебя люблю! – воскликнул успевший увидеть Макс. – Ага.
* * *
Рэйнер Варкрос
Первый день в качестве преподавателя прошел в целом неплохо – я провел две лекции по боевым плетениям, и посетил два занятия ПОБЗ. Последние в качестве зрителя – хотел посмотреть, как работает Иверс, а заодно составить представление о подготовке и способностях нынешних студентов. Было всё-таки забавно вернуться в эти стены спустя десять лет.
После занятий заглянул на пару минут к новому руководству в лице ректора Аларса, потом отправился в преподавательское крыло, в выделенную мне комнату. Вернее, комнат было три: гостиная, спальня и кабинет.
Ванная, разумеется, тоже имелась – отдельная, с новой белоснежной сантехникой и современными декорами на стенах. После цитадели эти интерьеры казались почти роскошными, и да, лишь теперь появилась возможность распаковать чемодан.
Когда с немногочисленными вещами было покончено, я заглянул в почтовую шкатулку. Послание от Джиффилин стало небольшим, но очень приятным подарком, который я тут же вскрыл. Упав в мягкое кресло, пробежал взглядом по первым строчкам и улыбнулся – моя Джиффи скучала!
А прочитав письмо до конца, с неохотой его отложил… Нужно было написать ответ, но настроение испортилось. Просто Джиф ввернула в текст пару намёков, от которых в нормальном состоянии кровь отливает от головы, а я… В общем, чуда снова не произошло.
Успокаивало лишь то, что организм был всё-таки в норме – каждое утро я ощущал именно то, что нужно.
– Ну, папа, – процедил я хмуро.
После чего убрал письмо Джиф в ящик стола и отправился в душ.
Чуть позже в гости заглянул Иверс в сопровождении Диверика. Последнего я помнил, но смутно – он пришел в академию в качестве младшего преподавателя когда мы с
Иверсом заканчивали пятый курс.
Теперь Диверик носил звание магистра, но занимался не магической, а только физической подготовкой адептов. Почему так, я уточнять не стал.
Новоявленные коллеги принесли бутылку крепкого вина и папку с учебными планами по двум «моим» предметам. Папку я, конечно, отодвинул, а вино… оно оказалось неплохим. Пили из чашек, которые нашлись в шкафу в кабинете. Разговор перескакивал с темы на тему, но постоянно возвращался к «главному» – к моему здесь появлению. Иверс успокоился сразу, а Диверик всё допытывался – как, что, почему, и надолго ли я здесь?
Я отвечал то же, что ректору Аларсу и адептам. И да, насчёт сроков своего здесь пребывания всё-таки врал.
С Аларсом мы договорились, что останусь до конца семестра, а я упоминал конец учебного года, однако сидеть в академии Ривенстэйл так долго, конечно, не собирался. Конец семестра, и всё. Прощай закрытая академия, здравствуйте Джиффилин и цитадель!
После бутылки, принесённой коллегами, нашлась ещё одна – уже из моих запасов. Но на этом веселье закончилось, и я, выпроводив гостей, принялся изучать учебный план.
Сидел, читал, и с неудовольствием понимал – к большинству занятий по плетениям придётся готовиться. Ведь я практик, а адептам нужна теория, изложить которую без подготовки довольно тяжело.
Тут невольно вспомнилась самая первая лекция – та, что проходила у первого курса. Адептка Эрика Тизар с её падением… вот уж чудное начало дня.
Мало что девушка, так ещё и совершенно бездарная – настолько слабой ауры ни у одного мага не видел. И она всерьёз намерена окончить академию? Нет, в самом деле? Не смешите меня!
Впрочем, я всё-таки рассмеялся, но уже по другой причине.
Эта несчастная адептка смотрела так, будто я голодный волк и вот-вот её сожру.
Нет, я – то в самом деле сожру, с такой аурой мои предметы она точно завалит, но тем не менее! О, эти синие глаза и фарфоровая кожа! Кстати, в былые времена, до Джиф, я бы точно заинтересовался, но теперь смазливые юные аристократки – не моё.
* * *
Эрика Тизар
Ещё один момент, связанный с игрой – время. Там, в магической реальности, оно текло по собственным законам, без оглядки на остальной мир. Игрокам могло казаться, будто раунд продлился несколько минут, а в действительности прошло гораздо больше. Вот и в этот раз – мы провели на воздушных островах всего ничего, а когда вернулись, стрелки часов, висевших в тренировочном зале, сообщили, что на дворе почти ночь.
Одновременно появилось сильное чувство голода, словно мы полдня не ели. Впрочем, так оно и было – обедали – то сто лет назад.
В столовую, на ужин, успевали, но команда боевого факультета, не сговариваясь, устремилась в другое место. В большой общий холл, где висела турнирная таблица, в которой отображался результат.
Мыне бежали, но почти. А когда добрались до холла, растеклись счастливыми лужицами. Ещё два пункта! То есть мы подпрыгнули на второе место, и теперь впереди маячил лишь факультет Особых чар.
Разумеется, результат был временным, нас могли запросто сместить, но всё равно приятно.
– Молодец, Эрика, – сказал Гиберт довольно.
– Это не я молодец, а Макс.
– Угу, – хмыкнул капитан команды. – Но вторую монету отыскала именно ты!
Монеты – они же очки за выполненные задания. Собственно, ради них и старались на пределе физических и эмоциональных сил. И сегодняшняя вторая монета была очень кстати, и не пройди Макс по «тропинке» с первого раза, мы бы её, наверное, не отыскали.
Дополнительная монета могла попросту не появиться, как штраф за потерянного игрока.
Насладившись созерцанием себя на втором месте, мы всё же отправились в столовую. Моих девчонок там уже не было, поэтому ужинала с парнями, и с ними же разделила торжественный тост, провозглашенный Максионом: – Ну, за нас!
Чокались стаканами с клюквенным морсом, ибо остальное вроде как запрещено, но всё равно поймали несколько пристальных взглядов от преподавателей.
Варкроса, кстати, среди них не было – он в столовой вообще отсутствовал, и это радовало, потому что лично мне не хотелось встречаться с «новеньким» ещё раз.
Потом я помахала товарищам по команде и отправилась в башню. Вышла из столовой, пересекла примыкающий зал, и свернула в коридор, ведущий к жилому крылу.
Шла и никого не трогала, и ни о чём не подозревала, но в какой-то момент свет погас. То есть, с освещением-то всё было в порядке, просто меня овеяла тьма, которая прошептала ласково, на ушко:
– Попалась?
– А-а-а… – выдохнула в ответ, и на несколько секунд мир вообще исчез.
Когда тьма развеялась, осознала себя стоящей посреди пустой аудитории. Тёмные окна, одинокие парты, уютный полумрак, и…
– Приветствую, адептка Тизар.
Я чуть в обморок не упала.
От счастья.
А ещё захотелось сжать кулаки и подпрыгнуть, оглашая округу радостным воплем. Ведь напротив стоял Грэгс, и его губы были изогнуты в той самой ухмылочке, от которой ноги подгибаются и мурашки бегут.
И мои ноги действительно подогнулись, в прямом смысле. А Грэгс стремительно шагнул навстречу и упасть не позволил.
– Что, так рада меня видеть? – спросил он.
– Угу, – искренне ответила я.
Ухмыльнулся снова и из объятий не выпустил. Кстати, очень правильно – я собиралась упасть еще раз!
– Как игра? – спросил Грэгс, и я продолжила таять. Стояла в кольце его рук, и чувствовала себя так, словно шагаю по небесам.
Грэгс. А точнее – Грэгстор Рий Тиндер Акстер Третий. Высокий, статный, с недлинными льдисто-белыми волосами и глазами цвета тёплого янтаря. Он учился на четвёртом курсе факультета Тайных дел, и туманил разум самим фактом своего существования.
Не сказать, что мы встречались, но…
– Так как игра? – вновь позвал парень, заставляя очнуться. – Неплохо.
– Судя по блеску твоих невероятных глаз, вы выиграли? – Ага.
Я вздохнула и улыбнулась шире – неужели мы снова увиделись? Как же я скучала!
– Можно я сделаю кое-что, за что обычно полагается пощёчина? – спросил парень проникновенно.
Я чуть на пятке не крутанулась! Но, невзирая на новый резкий прилив счастья, скромно опустила ресницы и ответила тоном светской леди:
– Да.
Теперь он не ухмыльнулся, а улыбнулся и притянул ближе. Одна его рука легла на затылок, одновременно зарываясь в волосы, вторая обвилась вокруг талии – и обнимая, и фиксируя, словно предвидится попытка побега.
– Эрика, у нас проблема, – прошептал он.
– А? – выдохнула растерянно.
Выдержал короткую паузу, а потом сказал:
– Ты мне нравишься. Очень.
С этими словами Грэгс наклонился и накрыл поцелуем рот. Это было сладко! А еще нежно и волнующе, и… недолго. Кажется, прошло меньше секунды, прежде чем случилось то, чего лично я не ожидала ну никак.
Грэгса отшвырнуло в сторону, а меня словно раскалённой ладонью по губам шлёпнуло.
– Ай! – взвизгнула испуганно.
– Оу-у! – взвыл Грэгс.
Он отлетел и ударился спиной о ближайшую парту. Уже поднимался, но смотрел ошарашено. Я тоже глаза округлила, и в этот миг…
– Ай! – меня опять шлёпнуло по губам.
Неприятно так, обидно, будто нарочный повтор для тех, кто не хочет понять с первого раза.
– Что это? – спросил Грэгс хмуро. – Что это было?
Я открыла рот и тут же погрустнела – просто я поняла. Ну а как не сообразить, если место, где располагалась магическая татуировка, тоже огнём опалило? И да – не нужно быть гением, что бы сложить два и два. Я помолвлена! Официально! А помолвка, как и брак, предполагает верность. Не выдержав, я тихонечко взвыла.
– Эрика, что с твоими губами? – отвлёк потирающий ушибленную спину Грэгс.
Я потянулась, прикоснулась и выдала жалобно:
– Знаешь, а давай встретимся позже?
– Эрика, что происходит? – последовал новый, до неприятного логичный вопрос.
– Да откуда же мне знать? – Я прикрыла ладонью рот, уже понимая, там катастрофа! – Может… папа подсунул какой– нибудь артефакт? Что-нибудь связанное с целомудрием и приличиями?
– Подсунул артефакт? Да так, что ты не заметила? – парень искренне удивился.
– Ну ты же знаешь, кто мой папа! От него можно и не такого ждать.
Грэгс свёл льдисто-белые брови, но поспорить не решился. Ведь один из лучших мастеров-артефакторов страны способен изготовить такое, до чего не додумаешься никогда. Например, вложить необходимые свойства в металлическую пряжку на туфельке дочери, и всё, прощайте поцелуи.
Нет, в данный момент папа был невиновен, но что ещё я могла сказать?
– Грэгс, прости, – пробормотала, стремительно пятясь к двери.
Он задерживать не стал, понимая, что сегодняшнее свидание уже сорвалось.
– Я тебе… я с тобой потом как-нибудь свяжусь, – добавила я. Сложил руки на груди и хмуро кивнул, ну а я добралась до двери, выскользнула в коридор и помчалась прочь.
Не бежала, а фактически летела, всё так же прикрывая ладонью рот и надеясь, что всё не так плохо. Что это только наощупь ужас-ужас, а в действительности губы не так уж и распухли, но…
Когда добралась до жилого крыла, взбежала по лестнице и, ввалившись в свою комнату, шагнула к зеркалу, увидела убийственную картину. Мои губы не просто припухли, а превратились в два алых вареника. И занимали теперь пол– лица!
Я подпрыгнула и взвыла опять, чтобы тут же переместиться в ванную и, наполнив тазик для стирки, погрузить лицо в ледяную воду. Потом была примочка из той же ледяной воды и полотенца. Панический забег по комнате и слёзы в три ручья. Горячие уверения в том, что всё-всё поняла, и никаких поцелуев больше не будет – угу, я надеялась, что магия услышит и простит, но та, если и слышала, то снять наказание не пожелала.
Спустя два часа паники, губы оставались прежними! Пришлось пойти на крайние меры – обратиться к соседкам по этажу.
Камея и Лисента, мягко говоря, онемели. А когда первый шок схлынул, начались активные попытки помочь. Девчонки притащили в мою комнату крема, отвары трав и прочие косметические средства. Только те тоже оказались бессильны…
– Да что же это с тобой такое! – в который раз воскликнула Камея. – Никогда ничего подобного не видела!
– Ни шнаю, – убито пробормотала я.
К красоте лица добавился и дефект речи – губы-вареники категорически портили дикцию.
– Но ведь должна быть причина! – добавила Лисента возбуждённо.
– Тет тикаких пришин. Прошто рашпухли и фсё.
Увы, но признаться я не могла – во-первых, глупо, страшно и неудобно, а во-вторых, на мне магическая клятва, которая откровенничать чисто физически не позволяет. Вот спросят девчонки – кто твой жених? – а у меня лишь беззвучно приоткроется рот.
В итоге, я сидела и терпела все эксперименты – даже жутко вонючую мазь на основе жабьих жопок выдержала! А в итоге… – Эрика, это безнадёжно, – констатировала Лисента.
– Видимо, само пройдёт, – со вздохом поддержала Камея, стирая с моих вареников ту самую жутко вонючую мазь. Ночь прошла грустно. Нет, я не плакала, хотя обидно было очень. Просто Грэгс – он такой, такой… А тут это. Χорошо хоть целовались без языка.
А еще я злилась! Причём исключительно на Рэйнера – ведь угораздило этого сыночка богатеньких родителей влюбиться в неподходящую девушку! Полюбил бы кого-нибудь правильного, я бы тут сейчас не страдала! А он…
В итоге, почти не выспалась, и встала заметно помятая, с красными глазами. Губы за ночь тоже, увы, не прошли, хотя припухлость немного уменьшилась, прогресс был налицо. Но отправляться в таком виде на занятия всё равно было невозможно, пришлось доставать из глубин шкафа тонкий непрозрачный шарфик. В этом шарфе, укутанная от глаз до подбородка, я из комнаты и вышла. Сразу напоролась на поджидавших у двери Ками с Лисентой…
– Ну как? – хором спросили подруги.
– Уше лушше, но фсё рафно кошмаф.
Девчонки глянули сочувственно, а примкнувшая к ним и уже посвящённая в проблему Ами, поинтересовалась с сомнением: – Всё так плохо?
Я приподняла шарф, демонстрируя проблему, и сокурсница выдала:
– С ума сойти!
Угу. Только лично я с ума сходить не собиралась, у меня и без этого проблем хватало. Пусть лучше Рэйнер сходит! Кто виноват, тому и отвечать!
К сожалению, на этом неприятности, доставляемые вероятным женихом, не закончились… Просто первым в нашем пятничном расписании стояла ПОБЗ, и в дальнем секторе накрытого непрозрачным куполом полигона обнаружился именно он, лорд Варкрос.
– Доброе утро, адепты! – поприветствовал нашу нестройную толпу «новенький».
Сразу же обратил внимание на меня…
– Эрика? Что с вами?
– Заболефа, – буркнула недружелюбно.
– Что-что? – он ещё и глухим оказался. Какая прелесть.
– Немнофа заболефа! – прибавив громкости, повторила я. Нахмурился. Потом заломил бровь и сказал строго:
– Если заболели, то лучше обратитесь к лекарю. Не надо разносить тут заразу.
Я аж подскочила от возмущения. Он ещё и претензии предъявляет? Ну, вообще…
Но хамить не стала, сказала вежливо:
– Я не зафазная.
Не поверил, уставился с ещё большим скепсисом. А остальные зафыркали, пытаясь скрыть смешки.
Что со мной стряслось интересовало всех, и по дороге на полигон состоялся настоящий сеанс гадания. Сокурсники выдвинули множество версий, но я молчала, поэтому, зная некоторые мои увлечения, парни выбрали вполне приемлемый вариант…
– Эрика что – то перемудрила с косметикой, – сообщил коллективную версию Макс. – И там, как понимаем, такое, что к целителям отправлять бесполезно, она даже им не покажет. Я поморщилась, зато Варкрос довод принял.
– Хорошо, – помедлив, хмуро сказал он. – Занимайтесь вместе со всеми. Но если что – немедленно в лазарет!
Пользуясь тем, что была одета в платье, я сделала книксен. К счастью, на этом разговоры на отвлечённые темы закончились, и начался сам урок. Мыдружно побросали сумки на предназначенные для этого скамьи, выстроились в ряд, и Варкрос сказал:
– Ну, что? Будем пробовать Оковы льда?
Народ сразу оживился.
– Для начала без мишеней, – продолжил «новенький». – Попробуйте воссоздать само плетение, а я посмотрю.
Он сделал несколько пассов, и между его пальцами появились призрачные голубоватые нити.
Адепты первого курса боевого факультета дружно вздохнули и принялись воспроизводить пройденную вчера схему. Забыть материал ещё не успели, да и объяснял Варкрос внятно, так что получилось быстро и практически у всех.
Мне тоже удалось! Но нужно ли говорить, что я стала одной из первых, у кого это самое плетение проверили?
– Хм, – глядя на кружево призрачных нитей, сказал Варкрос. – Эрика, а это вообще что?
Я сперва растерялась, но тут же приободрилась и уточнила: – Фто конкрефно фам не нфавится? Ф чёф пфоблема? Поморщился, вслушиваясь в мою дикцию, а потом объяснил: – Вы этим плетением никого не скуёте. Удар, разумеется, будет, а вот в остальном… – Он ткнул куда-то в гущу нитей. – Видите вот этот и этот ряд? Они перепутаны.
Варкрос отступил, а я поняла – придирается.
Нет, ну правда! Ничего там не перепутано. Всё хорошо! – Доброе утро, магистр! – вклинился в наш диалог нежданный и внезапный собеседник. Диверик. – Осваиваетесь? Уже нагрузили наших желторотиков?
Как Диверик подкрался я, увлечённая плетением, не заметила, зато сама тут же удостоилась его внимания. – Эрика? Что с вами?
– Нифиво, – насупилась я.
Магистр глянул сперва удивлённо, потом насмешливо. А затем повернулся к Варкросу и, кивнув на меня, заявил ехидно: – Наше самое даровитое дарование.
– Да я уже догадался, – Рэйнер вздохнул.
Мои глаза резко сузились, и… Нет. Ничего не произошло. Я могла спустить плетение с пальцев, но за атаку на преподавателя исключат точно, а мне по – прежнему хотелось учиться. Именно поэтому сдержалась и, развеяв плетение, принялась воссоздавать его заново.
Пусть Рэйнер видит, что умею прислушиваться к критике! Более того, я быстро учусь!
Жених недобитый посыл, кажется, понял, но принял его без энтузиазма. Перекинувшись ещё несколькими репликами с Дивериком, он отправился дальше – смотреть, что получилось у остальных.
Затем были мишени, и… увы, но до цели моё плетение долетело лишь единожды, и то случайно – проходящий мимо Фикс толкнул под руку.
Но и у остальных результаты были далеко не блестящими, так что я не расстроилась. Всё нормально, всё хорошо.
* * *
Рэйнер Варкрос
Утро нового дня началось с привычной проверки почтовой шкатулки. На дне обнаружился небольшой конверт, и адресата я угадал раньше, чем этот конверт вскрыл.
Поморщился, сразу заподозрив, что ничего хорошего лорд Варкрос старший не напишет, но любопытство оказалось сильнее здравого смысла. То есть я всё же рискнул – принялся читать письмо, хотя понимал, что оно может испортить настроение на весь день.
Отец начал с вежливого: «Дорогой сын, надеюсь застать тебя в добром здравии!» Учитывая состояние одной из сфер моего здоровья, воспринималось ехидно, но значения я не придал. А вот дальше игнорировать ехидство не получилось!
«До меня дошли слухи, что ты посещал столицу? – писал папа. – И как? Надеюсь, успешно? Выяснил всё, что хотелось?» Я невольно скрипнул зубами. Потом откинулся на спинку кресла и расслабился. Лорд Варкрос старший однозначно разнюхал зачем я приходил, но…
Учитывая должность и влияние отца, можно было заподозрить, что все эти закрытые библиотеки, внезапные нашествия крыс, маленькие фонды и прочие неприятности – его рук дело. Только это было слишком. Слишком масштабно даже для него.
Нет, тут точно другое. Не отец, а стечение обстоятельств – изощрённая насмешка высших сил, что, впрочем, уже не важно. Как бы кто ни старался, а сведения по узорам я всё равно найду!
С этой мыслью я поднёс письмо к глазам и прочёл следующее: «Твоя матушка сейчас тоже в городе, и она очень расстроилась, узнав, что ты был рядом и нас фактически проигнорировал».
Я скрипнул зубами снова. Проигнорировал? Серьёзно? А по их мнению мне следовало купить тортик и, как ни в чём ни бывало, заглянуть на чай?
«Но мы, в любом случае, рады, что ты нашел возможность покинуть цитадель и вырваться из своего любимого Тесгарда. Тебе давно следовало развеяться, сменить обстановку и пообщаться с кем-то кроме провинциальных… дам».
Тут я хмыкнул. Ну, отец! Ну, дипломат! Разумеется, я должен был разозлиться, но не смог – уж слишком ироничная шпилька. Прищурившись, продолжил читать – уже не о «дамах», а о более пространных вещах. О приличиях, чести и достоинстве, долге перед семьёй и здравом смысле. Отец был на удивление многословен, и в какой-то момент даже закралось подозрение, что писал это письмо не один…
Зато в послании не было ни слова про академию Ривенстэйл, и это порадовало – значит, папе еще не доложили. Последнее не удивляло, ведь мастер-магистр Аларс не обязан ни перед кем отчитываться и преподавателей назначает сам. Однако скрывать от отца нынешнее местоположение я не собирался, и ухмыльнулся, представив как вытянется лицо лорда Варкроса.
Что ж, смейся, папа. Но ты ведь понимаешь масштабы здешней библиотеки? Понимаешь, что тут я точно найду любые сведения, какие захочу?
Дочитав письмо, я подхватил чистый лист и принялся писать ответ – в том же вежливо-ехидном тоне. Заверил, что со здоровьем всё великолепно, что последнее посещение столицы было лучшим в моей жизни, но ни оставило ни секунды на то, что бы заглянуть в фамильный особняк.
Ещё несколько абзацев про «природу-погоду», и я, словно вскользь, упомянул академию. Мол, решил немного развеяться, временно сменить род занятий и получить новый опыт – ведь азы педагогики необходимы любому мужчине, желающему завести семью. Должен же кто-то воспитывать жену и детей. А в финале добавил: «Я помню наш разговор, отец. Ты настаивал, что мне следует пообщаться с другими девушками, не из Тесгарда. Думаю, здесь, в академии Ривенстэйл, смогу совместить приятное с полезным. Не дам благородного происхождения тут полно. Общайся – не хочу!»
Окинув написанное взглядом, я хмыкнул, вложил лист в отцовский конверт и активировал шкатулку. А убедившись, что письмо отправлено, поднялся из кресла и, сладко потянувшись, занялся сборами – ведь занятия никто не отменял.
Ну а покидая свои комнаты, споткнулся и замер, оглушенный внезапной догадкой. Отец. Он бы не стал обрекать меня на мужское бессилие – в смысле, ему бы в голову не пришло наказать меня подобным образом. Зато матушка… Готов спорить на что угодно, что идея с помолвкой принадлежит ей. Я в который раз скрипнул зубами, и даже кулаки от досады сжались. Следом пришло понимание: если так, то матушке известно, что мои отношения с Джиф очень далеки от тех, какими, по идее, должны быть.
То есть мама в курсе, что мы с Джиф занимаемся не только разглядыванием звёзд, и это проблема. Бедняжка Джиф – ей будет по – настоящему сложно поладить со свекровью. Не сказать, что матушка законченная моралистка, но принять девушку, которая многократно отдавалась мне до свадьбы, ей будет всё-таки тяжело.
