Текст книги "Заклятие на любовь (СИ)"
Автор книги: Анна Платунова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
*** 26 ***
Долго хранить тайну о вчерашнем происшествии не удалось.
Клара с самого утра заподозрила неладное. Неудивительно! Одна соседка напоминает привидение, сошедшее с иллюстраций к детским сказкам: бледная, молчаливая, а рукава рубашки полностью скрывают кисти рук. Вторая соседка постоянно ойкает, делая что-нибудь правой рукой: ни расчесаться толком, ни учебники в сумку запихнуть. Придется на ближайшее время переквалифицироваться в левшу.
Морковь наблюдала за нами какое-то время и вдруг выдала:
– Ну-ка выкладывайте, что произошло.
Мы с Мальвиной переглянулись.
– Ничего!
Соломинка так старательно делала честные глаза и так стремительно при этом краснела – можно было не надеяться, что Клара нам поверит. Она подошла и задрала рукав рубашки Маль. Увидела синяки, ахнула.
– Кто это сделал? Пеппи, а с тобой что? Ты правую руку не можешь поднять.
Она отодвинула ворот моей сорочки, чтобы взглянуть на плечо. Посмотрела и я: надо же, какой интересный фиолетовый оттенок! Клара тоже впечатлилась, в том смысле, что зажала рот ладонью и затрясла головой.
– Да фигня! Видела бы ты его физиономию! Ему досталось гораздо больше! – бодро сказала я.
– Чью физиономию? – обморочным голосом произнесла Морковь.
Сказала «а», пришлось говорить и «б». Я постаралась сгладить острые углы и преподнести все с юмором, но Клара ни разу не улыбнулась.
– Надо рассказать все нашему куратору!
– Этому черепашьему тугодуму? Нет уж!
– Нет, Кларочка, умоляю! – перепугалась Соломинка. – Не хочу, чтобы кто-то узнал! Я умру от стыда.
Вдвоем мы с трудом уговорили непримиримую Клару хранить молчание. «Только если Теренс будет держаться подальше!» – добавила она.
Мы с Мальвиной перевели дух, однако в столовой во время завтрака выяснилось, что мы никудышные конспираторы. Ди и Бруно присоединились к нам за столом, но беседа не клеилась. Мальвина ковырялась в тарелке, пачкая в каше длинные рукава. Я всматривалась в лица прибывающих ведунов и, когда в зал вошел помятый Теренс, выглядевший так, будто его всю ночь кошки драли, не удержалась от злорадной ухмылки. Я поскорее отвела глаза, потому что Ди прищурился, внимательно приглядываясь к нашим лицам.
Я потянулась к сахарнице, позабыв, что правая рука сегодня плохо работает, ойкнула и уронила керамическую вазочку на стол, осыпав его, одежду и пол сахаром. К счастью, сахарница, как и все предметы в столовой, была зачарована: осколки прыгнули навстречу друг другу, срастаясь, сладкие крупинки одна за одной залетели обратно, крышечка захлопнулась.
Ди, Бруно и девочки в полном молчании наблюдали за происходящим действом, а после в тишине, повисшей над столом, Димитрий произнес:
– А теперь рассказывайте!
Мы оказались приперты к стенке, но я не видела большой беды в том, чтобы поделиться с Ди и Бруно. Во-первых, они точно не пойдут жаловаться куратору, а во-вторых… Не знаю, может быть, я ждала, что они меня похвалят? «Молодчина, Алисия! Тьфу, Пеппи! Как ты его!»
Ди, сузив глаза, издалека наблюдал за Теренсом, который как ни в чем не бывало болтал с парнями за столом. Не знаю, как он объяснил расцарапанную мосю, но вид у ведуна был геройский. Я могла придумать лишь одно объяснение: упал в куст. Но чем здесь гордиться?
– Пора на занятия, – сказал Ди, поднимаясь. – Пеппи, я понесу твою сумку. Что у нас первой парой?
И все? Уф, Ди, ты меня разочаровываешь. Не знаю, на что я подспудно надеялась. Неужели на то, что наш коротыш пойдет разбираться по-мужски? От Бруно, походившего на человека, которого вот-вот хватит удар, я так и так подвигов не ждала. Но Ди… Видать, ему не очень понравилось ходить с разбитым носом.
– Основы целительства, – пролепетала Мальвина.
– Очень удачно, – процедил сквозь зубы Димитрий.
Водрузил на одно плечо свою сумку, на другое – мою, Бруно забрал книги у Мальвины, и мы потащились в дальний корпус. На первом этаже располагался лазарет, где студенты не только лечились, но и практиковались на других студентах. Конечно, в Академии чар и ведовства целительство шло ознакомительным курсом, но знания о том, как срастить кость, залечить рану и избавить от отравления, пригодятся в жизни любому чаровнику.
Сегодня должна быть первая практическая работа, поэтому вместо лекционной аудитории мы сразу направились в лабораторию, где на металлических столах, пугающих блеском, стояли стандартные наборы для оказания первой помощи: бинты, заживляющая мазь, ножницы, жгуты, разномастные скляночки с жидкостями – толком не знаю, что в них налито, но постепенно выясню. В воздухе стоял запах, свойственный любым лекарским заведениям, будь то аптека или кабинет целителя.
– Бр-р-р, – поежилась я.
Пока мы рассаживались, с опасением поглядывая на столы, в лабораторию заглянул мэтр Форзи – наш преподаватель.
– Откройте учебники и читайте третий параграф, – сказал он. – Я опоздаю к началу занятия, студенту нужна моя помощь.
Что-то мне подсказывало, что я знаю этого студента. Я осторожно размяла плечо: от помощи я бы тоже не отказалась, но раз мы решили хранить тайну, придется молчать.
Однокашники загомонили, не торопясь доставать учебники. Разбрелись по кабинету, разглядывая заспиртованные препараты, выставленные в застекленных шкафах.
– Смотрите, это же мозговой червь! – воскликнул кто-то. – Очень редкий вид! Водится только в пещерах Тосса. С его помощью можно добыть любую информацию у врага, достаточно запустить в мозг через ухо!
– А здесь окаменевшее яйцо василиска! – радостно сообщила Тильда. – Я слышала, частички скорлупы добавляют в самые разные противоядия!
Похоже, лаборатория была кладезем редких ингредиентов. Я взяла себе на заметку: когда выясню рецепт приворотного зелья, здесь я найду все, что нужно.
Я тоже собралась исследовать помещение, но Ди неожиданно грозно сказал:
– Пеппи, сядь. Маль, ты тоже садись.
Мы с Соломинкой приземлились на пятые точки, обескураженные его тоном.
– Ты чего раскомандовался? – подозрительно спросила я.
Димитрий вытащил из сумки тощенький учебник по основам целительства и продемонстрировал его нам.
– Сейчас буду вас лечить, – мрачно сообщил он. – Я тут на досуге пролистал учебник и…
– Нет уж, увольте! Пролистал он! Я тоже могу много чего пролистать, но от этого не превращусь в целителя. Я тебе не доверяю!
Ди вздохнул и посмотрел на Мальвину:
– А ты, Маль, позволишь тебе помочь?
Она заморгала и робко протянула руку нашему горе-дохтуру, возомнившему себя великим целителем. Мы с Кларой и Бруно придвинулись поближе, чтобы посмотреть: любопытство разбирало.
– Пеппи, ты ведь мне не доверяешь, – напомнил Ди, приподняв бровь.
– Не доверяю! Но очень интересно поглядеть, как с руки Мальвины будет сползать кожа! – мстительно заявила я.
У Соломинки округлились глаза, она попыталась выдрать ладонь, но Ди держал крепко.
– Я знаю, что делаю!
Мы сгрудились вокруг Мальвины, Ди закатал рукав ее кофты и осторожно положил кончики пальцев на самый большой синяк. Мальвина на всякий случай задрожала, но потом прислушалась к себе, шмыгнула носом и улыбнулась.
– Щекотно!
А багровые следы между тем бледнели и рассасывались на глазах. Не прошло и минуты, как от них не осталось и следа.
*** 27 ***
– Так! – Я вытащила свой учебник и шлепнула его на стол. – Показывай, какой раздел! Сейчас изучу и вылечу свой синяк.
– Не выйдет, Пеппи, – покачал головой Ди.
О как! Один раз ему удалось справиться с маленьким синячком, он уже и зазнался!
– Дело не в том, что ты не поймешь, – примирительно продолжил Ди. – Это особенность магии чаровников: мы не можем обращать заклятия сами на себя – не подействуют. Так уж это работает!
– Плохо это работает! – пробурчала я.
Почему-то раньше мне и в голову не приходило, что заклятие уродства, наложенное на меня деканшей, я смогу развеять сама, стоит только немного подучиться. Напрасная надежда…
– Пеппи, позволь Ди помочь, – принялась уговаривать меня Соломинка.
– Ладно уж…
Стоит ли терпеть боль и скрипеть зубами каждый раз, пошевелив рукой, когда исцеление так близко? Димитрий усадил меня на стул: ему, низкорослику, так сподручней.
– Блузку не расстегну! – прошипела я.
– Это и не нужно, Пеппи, тонкая ткань не помешает. Только не шевелись, на твое лечение уйдет чуть больше времени.
– Слушаюсь, дохтур! – фыркнула я.
Димитрий встал надо мной, положил одну ладонь на лопатку, другую на ключицу. Я почувствовала, как кожу словно покалывают сотни тоненьких иголочек, в месте ушиба разливается тепло и боль отступает.
Ди возвышался надо мной и сейчас, с этого ракурса, не выглядел таким уж коротышкой, наоборот, казалось, заслонил собой весь мир. Словно сейчас остались только я и он, и никого больше. Ди, будто настоящий целитель, изучающе меня рассматривал.
– Голова не кружится?
– Не-а…
Я смущенно заерзала под его пристальным взглядом. Глаза Димитрия были орехового, мягкого оттенка. Оказывается. Я ведь прежде не приглядывалась.
– Ой, – вырвалось у меня, так как тоненькие иголочки неожиданно превратились в ощутимые колючки.
– Прости, Пеппи, придется потерпеть… Мерзавец! – не сдержался Ди, вспомнив, кто стал причиной появления синяка.
Из-за вынужденной близости мне сделалась настолько неловко, что я принялась болтать всякую чушь, лишь бы разрядить обстановку.
– А чему ты удивляешься! Кто станет считаться с нескладной соломинкой и поросенком на гриле…
Сказала, и у меня перехватило дыхание. Я старалась относиться к своему новому телу как к некрасивой одежде, которую я скоро сниму и тут же превращусь в красотку. Но что если за это время я забуду, каково это – ощущать себя грациозной и очаровательной? Самое неприятное, что я в громоздком и неуклюжем теле Пеппилотты чувствовала себя вполне естественно.
– Уродливая… – прошептала я.
Ди услышал.
– Ты вовсе не уродливая, Пеппи, – тихо сказал он, наклонившись ниже, чтобы услышала только я. – Ты очень милая. Особенно когда улыбаешься.
– Я не улыбаюсь.
– Сейчас улыбаешься.
И правда! Я улыбнулась словам Димитрия и только теперь это поняла. Удивительно, меня всю жизнь называли прекрасной, очаровательной, сверкающей, дивной, изящной и бесподобной, но все эти эпитеты так навязли на зубах, что не вызывали никаких эмоций. Однако после того, как Меринда обозвала меня уродиной, а Теренс заявил, что поросята его интересуют только в жареном виде, мне хватило одного слова «милая», чтобы на душе потеплело.
– Ну-ка, пошевели рукой, – попросил Ди, которого язык больше не поворачивался назвать горе-целителем: плечо чувствовало себя как новенькое.
Я собиралась сказать: «Спасибо», честно, но тут вернулся мэтр Форзи, застал в кабинете разброд и шатания вместо прилежно зубрящих студентов и устроил нам выволочку.
Следующей парой шел призыв фамильяров. Пока никому из моих однокашников не удалось призвать зверушку, зато у многих между ладоней сгущалось марево – у кого-то молочно-белое, у кого-то серое и даже темное. Казалось, еще немного – и из сгустка тумана появятся очертания существа, но нет.
У меня и вовсе ничего не получалось – воздух лишь чуть-чуть дрожал. Моя внутренняя жаба не желала выходить наружу, ха-ха.
У Ди между ладоней каждый раз буквально рождалось грозовое облако, разве что молнии не полыхали. Сам Ди стоял напряженный до такой степени, что по лбу скатывались капли пота.
– Не напрягайся так, – советовал ему мэтр Рауф. – Расслабься. Отпусти. Это будто позволить части себя выйти наружу, понимаешь?
Толку от объяснений пока не было.
На третьей паре мы учились накладывать чары на чашки, чтобы те, как разбитая сахарница в столовой, сами собой склеивались из кусков. Чашек переколотили целый воз, обратно склеились две – внезапно у Бруно и у Лема, того самого, который на вечеринке целовался с черноволосой ведуньей.
На четвертую пару ни Ди, ни Бруно не явились.
Это было очень странно и непохоже на них. Что в головах у этих парней? Нет, я сама иногда не прочь прогулять, однако Ди, кажется, всерьез вознамерился стать паинькой и отличником и вдруг – здрасьте! – ушел в загул.
Но я ему не нянька! Я совершенно не беспокоилась о коротыше, пока мы с Морковкой и Соломинкой шагали на следующую пару. Я была занята: раздумывала, как теперь, после того как Рой обратил на меня внимание, продвинуться дальше? Пригласить на свидание? Нет, здесь следует действовать тоньше. Нам бы хоть один вечер провести наедине, ведь я неглупа и довольно остроумна, и умею поддерживать разговор, в отличие от клуши Меринды. Она скучная, неинтересная и думает только о своей красоте!
Не то что я!
Неожиданно к нам с девочками приблизился Лем и заговорщически произнес:
– Кая просила передать, что ваш Димитрий вызвал на поединок Теренса. Но я вам ничего не говорил, это секрет!
– Чего? – переспросила я недовольным голосом: появление Лема выдернуло меня из приятных мечтаний, где я прогуливалась с Роем по берегу реки. – Какая Кая? Что за тупое имя?
– Пеппи, замолчи! – оборвала меня Клара. – Можно еще раз и поподробнее?
– Моя девушка, Кая, она ведунья…
А! Та самая черноволоска с куриной гузкой вместо рта! Он теперь считает ее своей девушкой? Как мило!
– …случайно услышала разговор Ди с Теренсом. Ди вызвал его на поединок. Они отправились прямо сейчас в сторону хозяйственных построек, в одну из заброшек. Бруно вызвался секундантом, а со стороны ведунов секундантом будет Рой. Вот, я вас предупредил, решайте сами, что делать дальше!
*** 28 ***
– Скорее, девочки, скорее! Надо их остановить! – воскликнула Морковь.
Она тут же развернулась: хозяйственные постройки находились в противоположной стороне от учебных корпусов, за жиденькой рощицей. Мальвина устремилась за Кларой. Я заколебалась: один неуд у меня уже есть, теперь добавится второй за прогул… Вздохнула и догнала соседок.
– Ума не приложу, зачем это Ди? – пробурчала я. – Мало ему в прошлый раз досталось?
– Зачем? – воскликнула Клара, закипев от негодования. – Ты серьезно? Может быть, он посчитал, что должен вступиться за честь подруг?
– Я и сама прекрасно вступилась за свою честь! – продолжала ворчать я. – Нет, правда, какой толк от этого поединка, если Теренс снова размажет его по полу?
– Ну что ты говоришь? – пискнула Мальвина. – Они ведь станут драться без магии? Для того и нужны секунданты!
Ага, да, конечно! Чтобы Теренс да поступил честно? Ни секунды не поверю. Зато меня озарила неожиданная идея, связанная с Роем и нашим свиданием!
– Поторопимся, девочки!
Для поединка отлично подходила лишь заброшенная прачечная. Гуляя в одиночестве, я видела это приземистое кирпичное здание с выбитыми окнами. Внутри помещения, засыпанного осколками и кусками кирпича, не осталось перегородок – чем не ристалище. Наверняка студенты давно приспособили прачечную для подпольных поединков.
Когда мы втроем ворвались в бывшую прачечную, выяснилось, что поединок был не таким уж тайным: вдоль стен и на подоконниках расположились первокурсники, и ведуны, и чаровники. К счастью, их было немного, по несколько человек с каждого факультета. Девочек и вовсе кроме нас не оказалось.
В центре зала стояли наши дуэлянты – Ди и Теренс – и, на первый взгляд, вполне мирно разговаривали друг с другом. Лица обоих были решительны и угрюмы. Вот они пожали руки и отошли друг от друга на несколько шагов. Их место заняли секунданты, Рой и Бруно, которые, в свою очередь, стали что-то обсуждать.
Морковь бросилась вперед, втиснулась между ними, принялась что-то жарко выговаривать Бруно. Зрители неодобрительно зашумели: они уже настроились на зрелище, оказавшееся под угрозой срыва.
Признаюсь, моя задумка тоже была рассчитана на поединок. Но сейчас благородная дуэль грозила скатиться в банальную перебранку, и я должна была этому помешать.
– Поединки между магами разных факультетов запрещены! – возмущалась Морковь. – Да это не поединок вовсе, а драка! Вас обоих отчислят!
– Только если ты донесешь! – через губу выплюнул Теренс. – Стукачка!
– Я?.. – задохнулась Клара. – А ты!..
– Отстань от них! – крикнул кто-то из зевак. – Ди хочет взять реванш за ту стычку в столовой. Имеет право!
Никто из них не знал, за что Димитрий вызывал мерзавца на поединок на самом деле, и Клара тоже прикусила язык: она обещала нас не выдавать. Она обернулась за поддержкой ко мне, а я смотрела на Роя.
– Ты можешь гарантировать, что Теренс не станет применять стихийную магию? – спросила я у него.
– Конечно, – кивнул он. – Я против поединка, пытался их помирить, но ни тот, ни другой не хотят даже слушать.
– Тогда пусть дерутся, – сказала я.
– Что?.. – задохнулась Клара. – Теренс, Ди, остановитесь!
Бруно посмотрел на Мальвину, побледнел и опустил взгляд. Его терзал стыд, что сам он не решился вступиться за девушку, которая ему нравится, а то, что Маль ему небезразлична, было заметно невооруженным глазом. Он промолчал. Молчал и Ди.
– Я ухожу! – психанула Клара. – Ненормальные! Идемте, девочки! Не станем на это смотреть.
Мальвина, роняя слезы, поплелась следом за Морковью. Она шла и все оборачивалась на Бруно, будто это ему грозила опасность. Смешная Маль!
– Пеппи, ты идешь?
– Я остаюсь.
– Как знаешь!
Похоже, Клара обиделась, но меня это не тронуло. У меня был план!
– Спасибо, Пеппи, – сказал Димитрий.
Он думал, что я осталась его поддержать. Кольнул стыд: и не признаешься ведь, что успех моего плана зависел от его победы. Да разве он, недоросток, одолеет этого увальня хоть в честном, хоть не в честном бою? Призрачная надежда.
– Удачи, – сказала я по-настоящему искренне.
Бруно и Рой в четыре руки быстро начертили на пыльном полу подобие ринга, развели дуэлянтов по разные стороны. Рой вышел в центр и поднял руки над головой, привлекая внимание:
– Три раунда. Разрешена только физическая сила. Правило одно: победителем раунда становится тот, кто удержится на ногах и не вылетит за черту.
Он отошел и подал сигнал сходиться. Ди выглядел совсем малявочным по сравнению с высоким и широкоплечим Теренсом. Тот размахнулся кулачищем, как кувалдой, метя Димитрию в челюсть, – мне ли не знать, как сильно бьет этот кулак. Я отвернулась: не могла смотреть, как Ди разделывают под орех.
К тому же пора было приступить к реализации задумки. Я приблизилась к Рою и встала рядом.
– Ох уж эти парни, – сказала я.
Краем глаза я видела, что Ди пока невредим и ловко избегает ударов. Даже пару раз ткнул Теренса под ребра.
– Не понимаю, что произошло, – откликнулся Рой. – Эти двое невзлюбили друг друга с первого дня, а сегодня ни с того ни с сего ваш Ди потребовал реванш. И оба уперлись, как бараны.
Я искоса взглянула на лицо ведуна: он действительно не одобрял поединка и не ерничал над Ди, как это сделал бы любой другой на его месте. Славный Рой… В груди сделалось тесно: все или ничего! Димитрий как раз пропустил удар, покачнулся.
– Думаешь, Теренс победит? – спросила я.
Рой дипломатично пожал плечами.
– А хочешь пари?
Парни ведь любят пари? На этом представлении держался весь мой хрупкий и ненадежный план. Рой на миг перестал следить за ходом поединка и уставился на меня. Теренс, к слову, едва не растянулся, запнувшись о подножку.
– Не отвлекайся, не отвлекайся! Ты ведь секундант! Так хочешь, поспорим?
– Ну… давай.
– Если победит Теренс, я зачарую твою рубашку так, что она месяц не будет пачкаться.
Ума не приложу, как это сделать, но тут главное – пообещать.
– А если победит Ди, то…
Я судорожно вдохнула и выпалила:
– Тогда ты один раз сходишь со мной на прогулку!
Рой снова вытаращился на меня так, словно подумал, будто ему изменил слух или разум. Я же делала вид, что поглощена поединком. Сердце тем временем залезло в пятку и обморочно трепыхалось там.
– Просто не знаю, что ты еще можешь мне предложить.
И я с деланым безразличием пожала плечами.
В это время сокрушительный удар свалил Ди с ног, он всем телом распластался на жестком полу. Зрители, не сговариваясь, со свистом втянули воздух сквозь сжатые зубы. Даже мне было больно на это смотреть. Эх, Ди!
– Вставай! – заорала я.
– Согласен, – ответил Рой и не глядя протянул ладонь для рукопожатия. – Спорим.
*** 29 ***
Сразу после этого Рой выскочил в центр ринга, останавливая поединок. Бруно помог Ди подняться. Тот стоял на ногах вполне твердо – я выдохнула.
– Счет один – ноль в пользу Теренса, – крикнул Рой и снова подал знак сходиться.
Я ждала, что затем Рой присоединится к мне, но он принялся прохаживаться вдоль начерченной на полу черты, наблюдая за ходом битвы. Пришлось отойти к Бруно.
– Как он? – Я кивнула на Ди.
– Держится, – немногословно ответил секундант. – Вообще он отлично дерется, ты заметила?
Как ни удивительно это звучало, но – да, коротыш Димитрий брал не силой, а умением. Пока Теренс неуклюже размахивал лапищами, Ди ускользал, заходил то слева, то справа и четко наносил удары. Где он так наловчился? Теренс все больше злился, на щеках играли желваки, мокрая челка свесилась на глаза. Но на его стороне была силища: один пропущенный толчок, как в прошлом раунде, и поединок проигран.
Мне очень нужна победа Димитрия. Реванш над мерзавцем Теренсом приятен сам по себе, но я-то получу в придачу приз в виде свидания с Роем. Я мельком взглянула на Роя, застывшего с противоположной стороны площадки. Он следил за поединком, сложив руки на груди. Статный, красивый…
– Давай, Ди! – завопила я во всю силу легких.
И, будто в ответ на мои мольбы, он совершил эффектный трюк: поднырнул под кулак Теренса, обхватил противника сзади за талию, сделал подсечку и опрокинул ведуна на пол – аж пыль в воздух поднялась!
– Ура! – закричала я.
И не только я, оказывается: чаровники с превосходством поглядывали на зеленух, словно сами лично завалили Теренса.
– Счет один – один! – возвестил Бруно. – Последний раунд.
Рой протянул руку Теренсу, помогая встать на ноги, но тот был настолько зол, что оттолкнул секунданта. Он вытер тыльной стороной ладони пот со лба, размазывая грязь по лицу. Глаза горели ненавистью. Мне сделалось страшно за Ди, который сейчас мирно беседовал с Бруно, ожидая, пока соперник придет в себя.
Теренс, взревев, будто разъяренный бык, кинулся на Ди, не дожидаясь, пока секунданты покинут ринг. Он не привык проигрывать, и то, что незначительный на первый взгляд противник вот-вот возьмет верх, довело его до бешенства.
– Ди, осторожно! – пискнула я.
Не знаю, мое ли предупреждение сыграло роль или Ди был начеку, но ему снова удалось выскользнуть из удушающих объятий. Теренс тяжело дышал, израсходовав силы в бесполезных прыжках, а Ди пока даже не вспотел. Похоже, зря я ему не доверяла. Я почувствовала гордость за нашего с Мальвиной заступника, а ведь еще несколько минут назад я его стыдилась.
– Теренс, какой ты силач! – насмешливо крикнула я. – Никак не одолеешь – как ты его назвал? цыпленка? А кто тебе физиономию вчера расцарапал, не подскажешь?
Яснее намекнуть, что на самом деле Теренс слабак, невозможно. Я думала, что помогаю Ди: Теренс отвлечется, потеряет бдительность, тут-то ему и прилетит. Однако после моих слов он озверел окончательно. Видно, решил, что терять ему нечего, и сложил ладони в знакомом жесте, призывая стихийную магию.
– Теренс, нет! – крикнул Рой.
Зрители засвистели, затопали, но Теренса это не остановило. Воздушная волна подхватила Ди будто щепку, пронесла через весь зал и ударила о стену. Он упал на землю, словно сломанная кукла, неловко подвернув под себя руку. Из уголка рта тянулась тонкая струйка крови.
У меня в груди будто что-то оборвалось. Я разрывалась между желанием выскочить на ринг и вцепиться в физиономию Теренса ногтями и броситься к Ди. В реальности же я застыла на месте, ошеломленная зрелищем бесчувственного тела Димитрия. В ушах звенело от напряжения, сквозь этот звон, как сквозь толстую шапку, пробивались возмущенные крики зрителей.
Все это не заняло и нескольких секунд. Рой первый преодолел ступор и сделал шаг в сторону Ди, кинулся на помощь другу и Бруно.
И тут выяснилось, что не все сюрпризы позади. Над головой лежащего без сознания Ди сгущалось грозовое облако, нам, чаровникам, хорошо знакомое.
– А что, ваш Ди уже умеет призывать фамильяра? – удивленно спросил кто-то из зеленух.
С опаской спросил. Еще бы, темная дымная туча разве что молнии не метала, а так выглядела очень мрачно.
– Пока не умел… – растерянно ответил кто-то из однокурсников.
– Р-р-выу! – рявкнула туча.
И на наших глазах обратилась в огромную пуму, чей рост в холке достигал плеча взрослого мужчины. Серая шкура пумы лоснилась и переливалась багровыми искрами, глаза горели зловещим огнем, хвост метался из стороны в сторону, хлеща бока. Ди по-прежнему был без сознания и никак не мог повлиять на своего свежеиспеченного фамильяра, пума же издала низкий рык и медленно, шаг за шагом, направилась в сторону Теренса.
«Они защищают своего хозяина, – вспомнила я. – Будут сражаться до конца. С помощью когтей, зубов, клювов…»
Ой-ой, что же будет!
Что чаровники, что ведуны, не сговариваясь, полезли на подоконники. Мои ноги приросли к полу. Пума, проходя мимо, потерлась щекой о мою безвольно свисающую руку и отправилась дальше.
Теренс попятился, оступился, шлепнулся на задницу и пополз, отталкиваясь ногой, протирая штаны о грязный пол. Пума степенно и величественно подошла и остановилась, глядя на мерзавца сверху вниз, а тот все ниже и ниже опускал голову.
Не могу сказать, что происходящее не пугало – есть немного, и в то же время – восхищало. Такая мощь ощущалась в этом звере! Это вам не жабка с мягкой лапкой.
– Хорошая девочка! – прорвало меня. – Сделай кусь!
– Я мальчик, – ответил низкий, рокочущий голос.
Пума искоса посмотрела на меня, и, могу поклясться, я увидела улыбку на звериной морде.
– С чего начнем? Отгрызть ухо? – Зверь принюхался к ведуну, который принялся поскуливать от страха. – Или нос? Он ведь тебе не очень нужен, а, Теренс?
– От-тпусти… – заикаясь, прошептал тот. – Я б-больше не б-буду так…
– Как? – дружелюбно спросила пума, оскалив клыки.
Вот и все, конец нашей тайне. Фамильяры не умеют держать язык за зубами, это всем известно.
– Не буду целовать девушек против их воли, больше ни одну не ударю! – взвизгнул Теренс.
В помещении повисла тишина: чаровники и ведуны недоуменно переглядывались. Рой уставился на меня, точно в первый раз увидел. Интересно, он решил, что Теренс ко мне лез с поцелуями? Смешно сейчас об этом думать, но мои ставки поднялись!
– Проси прощения у Пеппи.
Теренс перевел на меня взгляд. Ух и жалко же он выглядел, сидя на полу, весь в пыли, взъерошенный, помятый, перепуганный.
– Прости, Пеппи, – промямлил он.
Интересно, если не прощу, фамильяр Ди отгрызет ему ухо, как обещал? И все-таки я кивнула: объясняйся еще потом с деканшей по поводу отгрызенных ушей и носов!
Пума рыкнула и распалась клочками темного тумана. Секунду спустя Ди пошевелился и сел, держась за голову. Обвел взглядом зал: трясущегося и поскуливающего Теренса, зрителей, рассевшихся на подоконниках, как птицы на жердочке.
– Что здесь произошло?
